Текст книги "Диалектика. Ключ к истине"

Безусловно, деньги.

Как это безусловно? Давайте, Дмитрий Юрьевич, вы же читать, безусловно, умеете. Прочитайте, пожалуйста, что написано.

Билет банка России.

Полностью не надо. Как молодежь сейчас говорит: «Короче».

Билет.

А вы что сказали? Деньги?

Да.

Неправильно. Это представитель денег. Это вообще ничего не означает, кроме того, что я с этим билетом, поскольку это представитель, приду в Сбербанк – и мне выдадут другую бумажку. Смысл этих бумажек в чем? Когда вы с ними ходите, они истираются, грязнятся. Такие злодеи, как я, редко попадаются, чтобы вот так рвали, но только в методических целях. А вообще, это нормально. Бумажка для чего существует? Чтобы она рвалась, а ее эквивалент подлинный, то есть деньги из золота, лежит в банке. Вы можете купить золотую монету, можете слиток купить, если у вас такая зарплата, как была у Улюкаева. Золотая монета, слиток – это деньги, потому что деньги – это товар, обладающий свойством всеобщей обмениваемости, а не бумажка. Тем более тут прямо написано: «билет». А кто-нибудь не читал это? Конечно, все читали. Это говорит о чем? Гегель как человек прозорливый прямо сказал: «Известное еще не есть оттого познанное». Это известно с детства. Кто же будет задумываться над тем, что известно с детства? Почти никто. Поэтому многие с детскими представлениями доживают до глубоких седин.

Как же от этого избавиться?

Изучать «Науку логики». Правда, при избавлении от устоявшихся привычных детских представлений человек мучается. Сейчас мне скажут, что это сложно. Эта мысль у Маркса критически рассматривается: «В науке нет широкой столбовой дороги. И только тот сумеет достичь ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по ее каменистым кручам». Ну, поговорите с физиками, математиками, химиками. Для них это нормально: «это я разбираю месяц и не могу понять». Нормально совершенно. Поэтому таким людям легче изучать. А у нас многие хотят, чтобы это было такое диванное чтение: если я не понял, значит, автор дурак. Если этот Гегель давно жил, тем более. Если кто-то из нас дурак, то кто? Гегеля же уже нет, а я есть. Кто должен именоваться дураком? Видимо, Гегель. Так же легче. На самом деле какой отсюда вывод: лучше не все понять у гениального человека, чем все понять у дурака. Поэтому дурацкие книжки читают, а умные книжки читают мало. Гениальные книги разве успеешь прочесть? Вот гениальная книга об ораторском искусстве Цицерона. Не читают. Читают всякое, что вышло в прошлом году. Что это за оратор, где он выступил, чего добился, но он вам объясняет, как выступать.

И вот философия. Гегель систематизировал всю философию, он не просто ее раскладывал по полочкам: каждая предшествующая философская система в снятом виде содержится в философии Гегеля. Все философское знание человечества за две тысячи лет Гегель изложил в таком малом объеме. Это очень экономно, быстрее нельзя проникнуть в глубины человеческой мысли. Говорят: «Давайте мы будем все читать». Вы на Спинозе остановитесь и умрете, потому что время вашей жизни закончится.

Не успел.

Не успел. Поэтому выход один – выбирать произведения, которые все обобщают. В политэкономии из обобщающих произведений – один «Капитал». Ни позже, ни раньше ничего подобного нет. В физике вы возьмете систематизирующие труды Ньютона или Эйнштейна. И все на этом. В химии кто сразу приходит на ум?

Менделеев.

Да, Дмитрий Иванович Менделеев. То есть нужно понимать: это счастье, что нашлись такие люди, которые для нас сделали то, что я работу человечества за два тысячелетия могу изучить в течение двух-трех лет. Ничего страшного, за три года никто не умрет. К тому же пока ты изучаешь, ты же от этого не глупеешь.

В плане приложения усилий, наверное, много. Если сравнивать с продолжительностью жизни, наверное, не очень.

Ничего такого страшного. А теперь, поскольку разговор идет о пользе всего этого дела, давайте пойдем по порядку. Первое, что мы изучаем в «Науке логики», это «чистое бытие». Важный это вопрос: «Быть или не быть»?

Конечно.

Важно: человек живой или его уже нет? Важно. Есть деньги или нет? Квартира есть или нет? Жена ушла или еще не ушла? Это же важные вопросы, и не надо запутывать их ничем другим. Давайте решим один вопрос. Бытие. Какое? Это я еще не говорил, чего – стакана, жены, жизни – это чистое бытие. А если вы переходите к чему-нибудь конкретному, это будет уже не чистое бытие, а просто бытие. То, о чем идет речь. Пока вроде все понятно. Как бытие переходит в ничто? Ну, чистое бытие – еще ничего не успели о нем сказать. Даже, допустим, я знаю, но еще ничего не успел вам рассказать. Пока я ничего не рассказал, хотя, может, у меня там что-то есть в голове, я пока выдал знание только про бытие. Так это чистое бытие, никакого другого знания нет. А вы скажете: «Так тут ничего и нет». Значит, вы пришли к мысли о «ничто». Обратите внимание: чистое бытие перешло в ничто. В какое? В такое, про которое вы так же ничего не знаете, как про чистое бытие. Значит, чистое бытие переходит в чистое ничто. Вы скажете, что это только философия. Ничего подобного. Вы у меня требовали пример – привожу. «Как живете, Дмитрий Юрьевич?» В ответ вы скажете: «Ничего». Это «ничего» ведь есть переход в ничто и тут же в бытие. А если теперь я скажу: «Ну, Дмитрий Юрьевич, как вы живете, ничего себе!» «Ничего себе» это же больше, чем бытие, это шикарное бытие. Вот вам, пожалуйста, переход ничто в бытие.

А не получается ли, что вы смешиваете философские категории с особенностями речи?

Нет, не смешиваю. Это «Наука логики». Это не вообще философия, а логика – это язык. Диалектика, диалекты.

Ну, язык – это же не научный аппарат, одно и то же слово мы можем употребить в десяти значениях. И плюс он все время меняется. Вот при Льве Толстом слово «наверное» означало «точно». А сейчас обозначает «может быть».

Это только в пользу диалектики, что все меняется. Все течет, все изменяется. Вы сами сказали, что все диалектично. Правильно? А во-вторых, что остается в языке? Я беру не французский язык, не немецкий, не русский, а человеческий язык. Для того чтобы какое-то понятие закрепилось в языке, оно должно повториться миллиарды раз. Когда я сказал «стакан», сколько этих самых стаканов подпадает под это понятие? Во всем мире, у каждого человека, в каждом доме, по каждому случаю. И наоборот, Гегель говорит: «Стакан, из которого не пьют, не стакан, а сосуд». Такой вот формы, но это не стакан.

Странно. Если вылить из него воду, например.

Если бы вы из всех стаканов воду вылили и никогда больше не наливали, стаканами они бы не были.

Вот это стакан. Данный стакан – он граненый, раз. Он в народе называется «губастый», то есть этот ободок.

Дмитрий Юрьевич, у меня стакан, показываю – пью.

И у меня.

Ну все. Вы согласились же.

Он не перестает быть стаканом, если воды в нем нет.

Он мгновенно не перестал, он именно перестает быть стаканом. Если из всех этих стаканов перестанут пить, они перестанут быть стаканами. Это будет стакан в прошлом, история вопроса. То есть вопрос в отношении, не сам по себе он есть, а в отношении с человеком. А сам по себе, представьте, в горах вы нашли что-то такой формы.

То есть что получается: если на машине не ездят, то она уже не машина?

Да, конечно. Вот говорят: «Вы умеете сидеть за рулем?» Пожалуйста, дайте любую машину, я сяду за руль. «А управлять машиной можете?» Нет. Да, стакан, из которого не пьют, не стакан. Машина, на которой не ездят, не машина. А что это? Ну, это символ, что я богатый. Я вот куплю себе в десять раз богаче, чем у вас, машину. И все будут меня уважать в нашем обществе. За что уважают?

За то, что есть машина.

А ведь быстрее-то не проедешь по Ленинграду. Все равно в пробке будете стоять на такой машине и на такой. Вот об этом надо задуматься. Можно спорить, конечно.

Мне кажется, что язык, он же тоже диалектичный, да? То есть общепризнано, что наш язык цветист и богат. Но это говорит о том, что он крайне размыт. Не может дать точнейшие определения. Для того, чтобы были определения в каждой науке – в каждой. Математика, физика, неважно, есть соответствующие научные понятия, они неизменны.

Я дам точнейшее определение по Гегелю, хоть вы и скажете: «Не надо такие сложные давать». В «Науке логики» в первом томе есть понятие определенности. Определенность означает небытие, принятое в бытие так, что конкретное целое имеет форму бытия, так что для определенности надо светлое затемнить или темное осветлить. Потому что в абсолютном свете так же ничего не видно, как в абсолютной тьме. Это определенность. До Гегеля такого понятия не было. Потому что Спиноза говорил, что определение есть отрицание. А на самом деле это лишь «определенность». А определение сейчас вам дам. И вы сразу откажетесь от требования, чтобы я давал везде определения.

Определение: качество, которое есть в себе в простом нечто и сущностно находится в единстве с другим моментом этого нечто, с в-нем-бытием, есть определение. Понятно? Думаю, что непонятно.

Нет.

Я могу другими словами сказать, чтобы было понятно. Во-первых, надо взять какое-то качество. Например, ум – это качество человека. Если сегодня ум проявляется, а завтра не проявляется, и вообще это случайно, сегодня есть, завтра нет, это не качество человека. Значит, качество должно быть непременно и постоянно в себе. Слово «в себе» кажется странным. Вы тоже скажете, что в языке как-то оно так используется. А я скажу, как используется слово «в себе». Вы сейчас в себе или не в себе?

В себе.

А в себе, значит, вы равны самому себе. А сейчас я на вас кричать буду, это значит, что я вышел из себя. То есть стал неравным самому себе. «Сейчас я приду в себя и начну отвечать на ваши вопросы». А где ты был? Что значит «я приду в себя»? Я там, что ли, не был? Я же здесь сидел. Как все очень гибко в русском языке и все очень прочно. Так что в себе бытие – это равенство с собой. Например, подходишь к секретарше: «Можно у вас спросить?» – «Подождите, я сейчас приду в себя, – прихорашивается, – тогда буду с вами разговаривать». А где она была до этого?

Это же просто слова.

Не просто слова, это понятия.

Описание, например, эмоционального состояния. Я нервничаю сейчас, я обозлен, я не могу адекватно реагировать. Мне надо успокоиться, а «в себе», «не в себе» – это фигура речи.

Нет, «в себе» – это в состоянии равенства с собой. В себе бытие – это равенство с собой. Вот я возвращаюсь к определению определения. Это качество, которое есть в себе. Не то, что у вас сегодня есть, а завтра нет. Если человек умный, он всегда умный, даже если глупости делает. Но факт того, что человек глупости делает, еще не говорит, что он не умный. Раз. Во-вторых, качество, которое есть в себе, в простом нечто, в человеке, в предмете и сущностно находится в единстве с другим моментом этого нечто. С каким? В-нем-бытием. А в-нем-бытие – это не только в себе, но еще и борется с превращением в иное, с переходом в противоположность. Если ум у вас не противится глупостям, это и не ум. То есть сегодня вы умный, а завтра ахинею понесли, наслушались Улюкаева. Вы неумный человек, а кто виноват? Вы виноваты. Потому что не надо слушать всяких дураков. Надо им сопротивляться. То есть это находится в единстве с другим моментом, с в-нем-бытием. В-нем-бытие означает не просто равенство с собой, вы не просто успокоились, не позволяете себя доводить.

Есть такие люди, которые вас специально доводят, а вы говорите: давайте, давайте. Не всех же доведешь. Я не думаю, что вас кто-то доведет. Меня тоже никто не доведет. Мне скажут: «Михаил Васильевич, вы дурак». «Конечно, – отвечу я, – у меня одна извилина. У вас их много, а у меня всего одна, и я еще не уверен, что она извилистая». Как вы собираетесь вывести меня из равновесия, из в-себе-бытия, если я сопротивляюсь? Это во-первых. Во-вторых, нужно проявлять этот ум вовне. Если ваш ум ни в чем не проявляется, представляете, я говорю: «Я человек умный». А в чем ваш ум проявляется? «А ни в чем, просто я умный». Но это же получается, что я дурак. То есть если это качество не проявляется вовне, и не сопротивляется иному, и не воздействует на иное, никакой это не ум. Иными словами, что такое определение чего-либо? Это такое качество, прочное, устойчивое, которое воздействует на внешний мир. Но если оно на внешний мир воздействует, если я от вас отталкиваюсь, значит, к вам притрагиваюсь. Если притрагиваюсь, значит, и вы на меня воздействуете. Если вы на меня воздействуете, если я связался с каким-то плохим человеком, то он, возможно, на меня плохо повлиял. Если ты такой умный, ты свой ум сохраняй, а ты связался с дураком, этот дурак тебя воспитывает – и ты сам становишься дураком. То есть если человек умный, он еще должен противодействовать переходу в свою противоположность. В определение можно проникнуть через характер, это называется у Гегеля характером. Вот я из «Науки логики» беру точное определение определения, а не вообще какое попало из языка. Не все понятия являются категориями. Категории – это ключевые, узловые понятия, и их надо видеть в богатейшем по своему содержанию языке.

Если вы откроете какую-нибудь энциклопедию или энциклопедический словарь, то там вы ни в коем случае не найдете диалектической системы знаний… Ясно, как энциклопедия построена. По принципу А, Б, В, Г, Д… Вот если меня будут изучать по этому принципу, это как бы расчлененка. Как в морге изучают, голова на букву Г, рука на букву Р, сердце на букву С. Если так расположить и одно от другого изолировать, то это против науки. Наука – это система знаний. А расположение по алфавиту – это кости, взятые по отдельности, так даже нельзя изучать скелет. Поэтому никогда вы в энциклопедических словарях не найдете научных определений. Если вы откроете словарь, то узнаете, что определение – это совокупность признаков и свойств… А что такое совокупность? Это мешок, в который набросали всяких свойств, качеств и говорят: «Это ваше определение». Что, ваше определение – это мешок этого добра? А в научном определении всего одно качество. Но такое хорошее, твердое, устойчивое. Порядочный человек – он порядочность проявляет не тогда, когда все хорошо, но и когда плохо. Особенно когда тяжелое время, он все равно порядочный. Как в войну люди проявляли лучшие свои качества, значит, это люди действительно смелые, порядочные, мужественные. А если человек порядочный, когда все хорошо, а если плохо, то: «Все, я полетел, не хочу на это смотреть, это ваши проблемы, не мои проблемы». Это эгоист. Человек непорядочный, с ним каши не сваришь.

Теперь я беру третью от начала диалектическую категорию – становление. Что такое становление? Движение исчезновения бытия в ничто и ничто в бытии. Я, к примеру, хочу понять, какой у нас был строй в России с 1917 года до середины 1930-х. Страна называлась социалистической, это что значит – что социализм был, что ли?

Нет.

Нет, значит, социализма не было. Что-то капиталистическое?

Переходный.

А переходный период это что такое? Это становление социализма. Становление. А в становлении, как можно в «Науке логики» прочитать и убедиться, есть два противоположных движения. Переход бытия в ничто и переход ничто в бытие. Социализм, с одной стороны, строится (возникновение), а с другой – разрушается (прехождение). И вот наши доблестные обществоведы, которые без диалектики о социализме писали, что он строится, только этот момент фиксировали. А то, что он при этом и разрушается уже в переходный период, об этом молчали. Все, что мы взяли, стакан вот с водой, попили, воды там столько уже нет, подвергается прехождению. Так и при социализме. В переходный период есть тенденции отрицательные? Есть. Противоположные тенденции борются, и кто кого – решается вопрос. Но вопрос «кто кого?» разрешился благодаря тому, что при развитии хозяйства, построенного на общественной собственности (коммунистический уклад), хорошие продукты, все более дешевые, на государственных предприятиях производились. Соответственно, закрывались частные лавочки. Специально их никто не закрывал. Говорят: «Сталин закрыл НЭП». Глупость какая. Если вы дешевый продукт можете купить в государственном магазине, то пойдете ли втридорога покупать его на рынке? Не пойдете.

Только идиот пойдет.

Только идиот. Но остался колхозный рынок. Остались такие продукты, которые лучше, чем в государственном магазине. Я могу сказать, по какой формуле там устанавливалась цена: в два с половиной раза дороже, чем в государственном магазине, но выше не поднималась. Хотите понизить цены на колхозном рынке – понизьте цены в государственном магазине. При снижении цен на государственные продукты понижались цены и на колхозном рынке. И наоборот: вы повышаете – и там повысятся. Но никто не будет там продавать то, что вы купите здесь. Сейчас так не делают. Сейчас кричат: «Вот, при Сталине НЭП убирали!» Помните, у нас в 90-е годы повсюду ларьки были? Придумала Валентина Ивановна Матвиенко: «Давайте те порежем, которые ближе чем на пять метров к остановкам общественного транспорта». А почему так придумали? Посчитали, на каком расстоянии они находятся, то есть ближе пяти метров, постановили их и срезать. Пришли с болгарками, сказали: «Поддержим мелкий бизнес».

Теперь сравнительно недавно – в Москве. А ранее ведь выдали разрешительные документы на все эти ларьки, которые действительно отвратительные… Я однажды приехал: на Красной площади стоят ларьки. Сами по себе красивые, покрашены золотистой краской. Но вид в целом отвратительный, когда вся Красная площадь в ларьках. Как сейчас на Красной площади они каток сделали. Это на Красной площади, где у нас парады проходят. Парады в честь Победы в Великой Отечественной войне. И там каток. Что, больше нет места? Москва же маленькая, где там каток залить, места не найдешь. Это в Ленинграде большие пространства.

У нас на Дворцовой тоже.

Орлов-то отпилили с решетки.

Я замечу, что при царе там все время городовой стоял, чтобы не отпиливали.

Да. А теперь каток. Но вроде как убрали все.

Я бы там ларек поставил с орлами. И по десятке продавал бы. А за двадцатку можешь отпилить. Нормально было бы.

Вторую решетку поставили бы, с которой можно отпиливать. Отпилят – хорошо. Возвращаюсь к вопросу о становлении.

А я вам так скажу, Михаил Васильевич. У меня все время в голове бродит много лет, что бы ни происходило, оно всегда происходит именно так. Как в лесу. Вот здесь растет. Прут свежие всходы. Тут всегда гниет, уже упало, разлагается. А то, которое растет, сосет из него соки. В свою очередь тоже упадет.

Чтобы было совсем диалектично, надо сказать, во-первых, все падает. Пока мы с вами разговариваем, не знаю, как вы, лично я старею. Но не из-за вас.

Со мной такая же фигня.

Странно, да? При этом я могу развиваться.

Есть масса людей, которые мне пишут: «Как ты состарился». Я им отвечаю: «Ты, я вижу, помолодел».

То есть может быть возникновение, переход ничто в бытие, без прехождения, перехода бытия в ничто? Не может. Я преподавал политэкономию в свое время на экономическом и математико-механическом факультетах Ленинградского университета. В программе было написано: «Возникновение и становление социализма». Через «и» смотрелось странно. Потому что становление содержит в себе возникновение. А где прехождение? А нет в программе прехождения. Настрой был у людей, что только все строится, строится. Вас не коробит, когда говорят: «Строили социализм». А он не разрушался при этом? Не боролись за социализм, только строили его? Есть главный архитектор. Сначала Сталин был главным архитектором. Потом Яковлев – главный архитектор по разрушению. Все вот архитекторы. Строительство. Надстройки. Базисы. А ведь был период борьбы по принципу «кто кого»: или рабочий класс установит общественную собственность на средства производства, или не сможет победить частную. В какой форме общественную? Государственной и кооперативно-колхозной. Если государство рабочего класса, конечно. Если не рабочего класса, вон сейчас у нас собственность: «Роснефть» – государственная собственность, «Ростехнологии» – государственная собственность, «Газпром» – государственная собственность. Они прибыль отдают государству, но прежде чем отдать, себе зарплату сделают большую, чтобы отдаваемую государству прибыль сократить, а дальше зарплата как в частных компаниях.

В период становления социализма был госкапитализм. То есть экономический уклад, в который входят те национализированные предприятия, еще не подчиненные единому плану и, соответственно, еще не действующие в общественных интересах (по принципу как хотите, так и действуйте, но прибыль, пожалуйста, государству сдавайте). Себе отчислили на зарплату, а что осталось – сдали государству. Постепенно, по мере расширения социалистического планирования, этот уклад, госкапитализм, исчез в процессе развития государственного сектора. Потом планы стали делать на всю страну. Сначала пятилетние, потом годовые. И постепенно подобрали все те предприятия, которые на рыночных началах действовали. А в 80-е годы пришли такие, как Яковлев и Горбачев: давай все на рынок. Пусть рынок все решит. И он порешил наши крупнейшие предприятия. ЗИЛ – 120 тысяч человек было. Где этот ЗИЛ? Осваивают территорию ЗИЛа. В Санкт-Петербурге осваивают территорию умерщвленного «Красного выборжца». Был завод у нас на Большом Сампсониевском, где делали ракеты. Сейчас будут там дома строить для богатых. Ну, ракеты еще делают кое-где. Но сколько уже порезано. И продолжают резать. Сколько построил Улюкаев предприятий за время, пока был министром экономического развития? Он своей разрушительной политикой как бы говорил: «Меня оценивают не по тому, сколько я построил, а по тому, сколько я разрушил. По тому, как я заказы Вашингтона выполняю». Я не считаю, что это непременно заказ буквальный, просто он в интересах иностранных государств фактически действовал. И так продолжает действовать финансово-экономический блок правительства. Это зафиксировано в докладе советника президента С. Ю. Глазьева, причем в докладе межведомственной комиссии Совета Безопасности РФ. Я на эту тему выступал и письмо президенту написал, что наш финансовый блок во главе с Набиуллиной работает в интересах иностранных государств. Брала Набиуллина деньги или нет, но она своей перезавышенной ключевой ставкой сделала невозможным нормальное развитие нашей экономики. И с этим почти все у нас согласны. Кому же она подчиняется тогда?

Все – и рабочие, и крестьяне, и интеллигенция – говорят: «Снизьте ставку до американской». Американская – до 1,75 процента. А сейчас в России можно взять кредит у коммерческих банков скорее для того, чтобы обанкротиться. И часто берут те, кто отдавать не собирается. При нынешней ключевой ставке в РФ в 7,75 %, к которой каждый коммерческий банк добавляет еще свои 7–8 и более процентов, эта банковская система – пустое наслоение паразитов. Это не что иное, как ростовщические конторы. Которые берут деньги в Центробанке, потом дают всяким проходимцам. И банкиры многие показали себя проходимцами. Список проходимцев, которые вывели деньги и уехали, печатался в «Российской газете». Один 200 миллиардов вывез, ну, это не его же деньги. Уставной капитал маленький, а они соберут деньги вкладчиков и поехали. Садятся на самолет и улетают. А потом наши компетентные органы начинают решать вопрос об экстрадиции. Ну, кого-то достанут, но это долго будет. А деньги эти уже не достанут.

Тут отдельный интерес. На Западе, как известно, все честные. Там все учтено, и ничего воровать нельзя. Коррупции там нет. А вот здесь, значит, воруют. Отсюда везут туда, а там: «Вези еще, вези скорее. Нам твои ворованные деньги очень-очень нужны». А потом, когда ситуация повернется, скажут: «Каддафи воровал деньги у ливийского народа».

А вот Полонский, укравший 2,6 миллиарда рублей у москвичей, которые последнее отдавали, чтобы квартиру себе сделать. Как бы соинвесторы. Он с приятелем, изображавшим строителя, собрал деньги с граждан и уехал в Камбоджу. А в Камбодже говорят: «Полтора миллиона долларов – и мы оформим, что ты местный гражданин. Россия тебя не достанет». Он: «Нет, не буду, дорого». И начал бузить. Он везде бузил, но там говорят: «Тогда экстрадируем вас в Россию». Но в тюрьме он таки не сидит, а денежки-то «соинвесторов» плакали.

Возвращаемся к вопросу о становлении. Становление – это самое красивое и точное изображение переходного периода. Что такое социалистический Китай? Там социализм построен? Нет. Там капитализм? Нет. А что там? И то, и другое. У нас в России было пять укладов: патриархальный, мелкобуржуазный (мелкотоварный), частный капитализм, госкапитализм и коммунистический уклад. Я все время говорил «социалистический», потом, готовясь к одному из занятий, открыл «Экономику и политику в эпоху диктатуры пролетариата» Ленина, а там написано «коммунистический уклад».

Какая ситуация в Лаосе, на Кубе? На Кубе тоже уже был закончен переходный период. Если говорить на гегелевском языке, имело уже место «наличное бытие социализма». Не переход к социализму, а уже наличное бытие. Глупо строить социализм, если он уже построен. У нас тоже было глупо продолжать строить. Построили социализм в середине 1930-х, а что будете дальше делать? «Будем заниматься социалистическим строительством». Вот представьте: дом построили, дальше надо что-то делать, изображать какую-то работу… Можно сказать: «Ну что вы тут за эти понятия держитесь – наличное бытие, становление?» А без них не понять, что происходило и происходит. Если у вас построен социализм в середине 1930-х годов, то ведь социализм – это коммунизм в первой фазе. Молодой коммунизм. Я вот спрашивал студентов: «Молодой человек – это человек или нет?» – «Человек». – «Молодой коммунизм – это коммунизм?» Вы же не скажете, что молодой человек – это лягушка. А что в итоге? «Нет, у нас коммунизма не было». Ну как не было, когда даже у армянского радио спрашивают: «Когда будем жить при коммунизме?» Армянское радио сердито отвечает: «При коммунизме уже жили». Нам с вами, Дмитрий Юрьевич, довелось пожить и при коммунизме, и при капитализме. Вот в переходный период от капитализма к коммунизму мы не жили. Не повезло.

Зато в переходный период от коммунизма к капитализму жили 30 лет – с 1961 по 1991-й. Как убрали «диктатуру пролетариата» на XXII съезде, так и понеслось. И у некоторых язык поворачивается говорить: «Советский Союз развалился». Хороший же строй вы создали, если он сам разваливается! Есть такие упаковки для молока и сметаны, которые разлагаются на солнце. Это что за строй такой создали – саморазлагающийся, саморазваливающийся? И почти все, как один, даже хорошие люди, говорят: «Советский Союз развалился». Товарищи, вы что – не видели, какая была борьба? С Советским Союзом боролись и извне, и изнутри, какие были события, внутри какие предатели были. Один предатель – Хрущев. Второй предатель – Горбачев. Третий, он же первый секретарь Свердловского обкома, а потом Московского горкома был, – Ельцин. Он хотел по партийной лестнице залезть наверх в Политбюро, не получилось. Тогда он по другой, антипартийной, полез, выкинул билет – и наверх, главное – наверх. Карьерист. И эти карьеристы разваливали Советский Союз. А те, которые голосовали в Верховном Совете за Декларацию независимости России?

Осталось непонятным, от чего и от кого у нас независимость?

От Узбекистана. Меня тут поздравлял один гастарбайтер: «Поздравляю вас с Днем независимости». С чем поздравляет – с тем, что мы от них освободились? А ведь Украине, которую сейчас мы ругаем за то, что в ней Майдан устроили, кто ей пример-то показал? Это же наш Верховный Совет, принявший Декларацию о независимости России, а потом первый президент России, который отдал приказ стрелять из танков по Верховному Совету, который проголосовал так дружно за Декларацию независимости России. Так все же развалился Советский Союз или они разваливали его?

На мой взгляд, прежде чем рассказывать, как он якобы развалился, было бы неплохо ознакомиться с бюджетами западных спецслужб, которые они тратили на развал. И осознать, они на дело идут или не на дело. Вот недавний пример: посмотрим на Украину, где гражданка Нуланд, не моргнув, заявляет: «Да, мы пять миллиардов долларов дали на продвижение демократии». А на Советский Союз, надо думать, тратили меньше?

Если Советский Союз сам развалился, то мы должны вроде как понимать, что туда ему и дорога. А если он не сам развалился, а его умышленно уничтожали, то этих сволочей надо привлекать к ответственности, не ждать, пока Горбачев сам умрет, его надо судить. И как изменника Родины расстрелять. У нас же смертная казнь не отменена, просто мораторий. Ну, снять мораторий хотя бы на время, а потом снова «надеть». А Горбачева расстрелять, все равно он себя плохо чувствует. Сейчас вот обсуждают на Западе эвтаназию. А тут от таких негодяев надо избавляться. И в назидание другим, иначе вся система искажается. Если за развал Советского Союза ничего не дают, то чего мы прицепились к Улюкаеву, всего-то взял три миллиона долларов. А этот Советский Союз развалил и ходит хоть бы хны. А Улюкаев, бедный, страдает.

Ни за что фактически.

Вот все эти либералы и говорят: «За что человека посадили?» Они загрустили, потому что выяснилось, что в любой момент можно и их посадить. Они даже не знают, есть они в разработке или нет.

Первая стадия галдежа была: «Это что вообще за деньги?»

Короче говоря, вот пример, что такое термин «становление». Как же можно не видеть в нем противоположные движения?

Извините, перебью. Замечу, что руководитель такого уровня взял чемодан с баблом и куда-то понес. И сказал, чтобы второй несли следом, он не боится. Не водителя послал. Это говорит об одном: за этими чемоданами приезжает с частотой раз в месяц. Это обычное действие.

Эти люди, когда видят деньги, теряют голову. Вы сами приводили выдержку, которую цитировал Маркс в «Капитале», что если 300 процентов прибыли он увидит, нет такого преступления, на которое он бы не пошел. Вот и нет для него такого преступления: чемодан увидел и утратил рассудок.

Давайте краткий итог подведем. Какие у нас страны социалистические, в которых социализм не построен? Китайская Народная Республика – 1 миллиард 380 миллионов человек, Куба – 11 миллионов, Лаос – 6 миллионов, социалистический Вьетнам – 90 миллионов человек, очень немало. Путин с президентом встречался, а Медведев встречался с генеральным секретарем компартии Вьетнама.

Не западло, интересно, генеральному секретарю встречаться?