Текст книги "Порочный рыцарь"

Глава 16

– Кто ты такой? – грубо спросил Дерек, с негодованием смотря на лидера «Драконов».

– Как невежливо начинать с такой ноты разговор, – холодно усмехнулся Марк.

Дерек проигнорировал выпад, раздраженно поджимая губы.

– Какого черта, Агнес?

– Что ты от меня ждешь?

– Ты не понимаешь, что он опасен для тебя, Агнес? Черт подери, ты ведь здесь только месяц с небольшим! – начал отчитывать ее парень, пренебрежительно поглядывая на Марка.

– Хватит, Дерек, пожалуйста! Я не понимаю, чего ты добиваешься сейчас, снова вмешиваясь в мою жизнь. Мне ничего не угрожает, и даже если так, то тебя это никоим образом не касается! – она вытерла выступившие слезы.

– Агнес, ты не осознаешь, во что ввязываешься! – Дерек схватил ее за плечи, грубо встряхивая.

Марк едва сдержался от того, чтобы не скинуть его руку с плеча девушки. Ему не нравилось отношение этого неудачника к Агнес. Она гневно сбросила с себя ладонь парня.

– Ты обижена на меня, я понимаю, но это не значит, что ты должна водиться с такими, как он! – выплюнул презрительно Дерек.

Агнес вздрогнула, когда услышала, как со свистом втянул воздух через нос стоящий рядом парень. Он посмел оскорбить Стайместа. Это закончится очень-очень плохо для Дерека. Она предчувствовала это совершенно ясно, замечая разъяренный взгляд, метнувшийся на ее бывшего парня.

Марк сжал руки в кулаки до побеления костяшек, чувствуя поднимающийся внутри себя гнев. Как посмел какой-то жалкий ублюдок из Севера на его же территории нелицеприятно отзываться о нем? Он прищурился, пытаясь совладать с собой, но ярость клокотала в каждом нерве.

– Дерек, перестань, ты несешь ерунду! – попытался образумить бывшего друга девушка, но парень не обратил на ее слова внимания.

– Ерунду? Да ты просто свихнулась, Агнес! Нет, ты серьезно? – не унимался он. – Связалась с каким-то грязным преступником? Они же отбросы!

А вот теперь наступил предел для железного самоконтроля Марка. Дело было уже в чести.

– Ты хоть понимаешь, кто стоит сейчас перед тобой, мальчик? – усмехающийся голос Стайместа прозвучал совершенно спокойно и безобидно, но Агнес чувствовала безграничную угрозу и напряженность, которую он пока мастерски скрывал.

– Да, общественный мусор, – прямо оскорбил Дерек ненавистного парня, и тот молниеносно бросился на него, схватив за горло.

– Вот это ты зря, сукин сын, – резкий удар пришелся парню прямо в челюсть, и тот с шипением отшатнулся, схватившись за разбитое лицо.

– Ублюдок.

– Я пытался по-хорошему, но ты не понял. Как жаль, – Марк спокойно улыбнулся, крепче сжав его за горло, перекрыв доступ к кислороду, пока парень стремительно бледнел.

– Марк! Отпусти его! – девушка, придя в себя от ступора, испуганно бросилась к парню, оттаскивая от Дерека.

Кровь стекала по пальцам Дерека, когда он запрокинул голову и прижал ладонь к кровоточащему носу, но Агнес больше была обеспокоена состоянием Марка. Она видела, каких усилий ему стоило остановиться.

– Давай уйдем, прошу, – она в отчаянии схватила Марка за рукав кожаной куртки, настойчиво потянув к себе.

– Только когда буду убежден в том, что этот подонок понял свою неправоту, – парень жестко сжал Дерека за челюсть, пока тот морщился от боли, выплевывая в его адрес жалкие угрозы.

– Я презираю такой тип людей, как ты, Дерек, – тон Марка оставался ледяным, безжизненным. – Ты жалок, труслив и тщеславен. Именно такие, как ты, настраивают Север против Юга. Такие слабаки, которые не в силах противостоять и умеют только лаять. Я надеюсь, что ты изменишь свое гребаное мнение, иначе в следующий раз я не оставлю тебе шанса на вдох, выродок, и прикончу. Можешь не сомневаться в этом.

Агнес поежилась, потому что понимала, что ему ничего не стоило так поступить. Он был опасен. Но ей хотелось верить, что не для нее.

Девушка, ощутив странный порыв, схватила Марка за скулы, поворачивая его красивое лицо к себе. Парень посмотрел ей в глаза, ощущая, как сердце пропустило удар, пускаясь затем в пляс. Она смотрела на него так, будто видела насквозь. Агнес тихо дышала. Видела его тьму. Видела скрытую сторону. Мурашки пробежались по его коже, когда девушка сжала его кисть в своей маленькой руке. Она хотела, чтобы он остановился. Ярость медленно стихла под ее взглядом, огонь, пылающей в каждой клеточке тела послушно потух. Зверь успокоился, приняв ласковую руку. Марк закрыл глаза и посчитал до трех.

– Скажи спасибо своей подруге, – бросил презрительно Марк, крепче стискивая ее руку в своей.

Дерек сплюнул сгусток соленой крови, откашливаясь.

Агнес робко сжала руку Марка, ощущая, как он мягко гладит ее по ладони, с нажимом касаясь большим пальцем линий на ладони. Сердце Агнес колотилось о грудную клетку, будто желая ее пробить.

– Я не хочу домой…

Он понимающе кивнул и повел ее к своему автомобилю.

Послышался рев мотора.

В тот день Дерек совершенно ясно понял одну вещь: он всецело ненавидит «Черных Драконов» и сделает все, чтобы отомстить за уязвленное самолюбие. Даже если ради этого придется натравить Север против Юга. Нужно только время.

– Что за мудак это был? – спросил Марк, когда Агнес уселась на пассажирское сиденье, прижимая к груди подобранного котенка.

– Неважно, – потерянно отозвалась девушка, закрывая глаза. Внутри остался неприятный осадок. Почему Дерек снова ранит ее сердце?

– Важно. Говори, – властно потребовал он, и Агнес поняла, что это не просьба. Это приказ. Марк надавил сильнее на газ, и они резко выехали на дорогу. – Я жду, Агнес, – голос прозвучал холодно и покровительственно.

– Бывший парень, – неохотно ответила девушка, подчинившись его настойчивости.

Пару мгновений они молчали.

– Почему расстались? – настойчиво поинтересовался Марк, смотря вперед и концентрируя свое внимание на дороге.

– Не смогла простить…

– Изменил? – оборвал ее Марк, мимолетно взглянув на девушку. Она не видела в льдистых глазах издевки или пренебрежения. Казалось, он искренне желала ее понять.

– Предсказуемо, правда? – она усмехнулась, повернувшись лицом к окну.

– Продолжай, – его голос прозвучал мягче.

– Однажды я пришла в школу и увидела, как он занимался любовью с моей лучшей подругой. Это было мерзко, – Агнес содрогнулась от отвратительных воспоминаний.

Лицо Марка приняло мрачное выражение, он сжал зубы и нахмурился после ее слов.

«Сукин сын».

– И я решила их сжечь, – произнесла она.

Марк ухмыльнулся, и синие глаза вспыхнули коварным, опасным пламенем.

– Теперь все ясно, – хмыкнул довольно он.

– Я потеряла контроль. Единственное, что я помню, это как вокруг все горело, а я смотрела на языки пламени, чувствуя бесконечное облегчение.

Впервые за долгое время, – девушка делилась с ним самыми сокровенными ощущениями, не боясь того, что он мог использовать что-либо против нее. Агнес была непоколебимо уверена, что этого не произойдет. Все ее нутро доверяло Марку. Даже если ему нельзя доверять.

– Марк, я не чувствовала вины ни тогда, ни сейчас. Это меня пугает. Я знаю, что часть меня совсем чужая, и я боюсь, что она однажды снова вырвется на свободу, – произнесла она, ошеломленная своим откровением. Ни с кем и никогда она не говорила на эту тему. Агнес ощущала страх того, что Марк мог сейчас разочароваться в ней, но этого не произошло.

– Не убегай от себя, Агнес, – задумчиво произнес он, тормозя у обочины.

– Почему? – небесного цвета глаза с безграничным доверием посмотрели на него.

Поддаваясь мимолетному порыву, Марк протянул руку и погладил ее по щеке. Девушка закрыла глаза, нежно потершись щекой о его холодную ладонь.

– Чем сильнее ты будешь ее подавлять, тем хуже все станет. Тебе нужно понять причину этого. Это тебя разрушает, – Марк мягко прошелся кончиками пальцев от скул до подбородка, очерчивая линию ее лица. – Что бы ни скрывалось в тебе, я думаю, ты справишься с этим, – уверенно произнес он. – Я знаю это, Агнес.

Ее имя сорвалось с его уст настолько нежно, что девушка задохнулась от внутреннего прилива тепла.

Резко он развернул ее руку ладошкой верх. Девушка напряглась. Его взгляду предстали четыре глубоких шрама, оставленные ей в момент сильного психологического потрясения. Со стыдом он попыталась отдернуть руку, не разрешая ему видеть эти уродливые следы слабости и боли, но парень надавил на ее запястье, не позволяя пошевелить рукой. Марк нахмурился, ярость и злоба окутали его, когда он проделал тоже самое с другой рукой, с неожиданной, пронзающей болью замечая аналогичные глубокие шрамы на другой руке.

Что же ей пришлось пережить, раз она стала делать это с собой?..

– Зачем ты сделала это, Агнес? – Марк смотрел на нее без укора и разочарования, к которому она привыкла, а с безграничной печалью и неким чувством вины, будто это он виновник ее невротического расстройства. Вдруг пришла мысль, что она видит отражение своей боли в его глазах.

– Я не знала, что мне делать, – тихо отозвалась Агнес, борясь с тем, чтобы не расплакаться. Ее голос задрожал.

Впервые кто-то чувствовал ее настолько глубоко, настолько чутко и искренне.

Он схватил ее запястья, поднося их к своим губам и касаясь нежной кожи. Агнес изумленно вздрогнула, ощущая, как тело содрогается от импульсов тепла, исходящих от губ Марка.

– Я хотела хоть что-то почувствовать, понять, что я еще жива, – попыталась она хоть как-то оправдать себя.

Агнес помнила до мурашек то опьяняющее ядовитое ощущение собственной власти. Когда внутренний монстр поглощал ее своей силой, подавлял душу, когда ее чистые глаза сменились на цвет мрака и тьмы. Цвет ее кошмаров. Цвет, который связывал ее тело в темном, мстительном и неконтролируемом трансе. Черный.

– Я знаю это чувство. Безграничной беспомощности, прилива адреналина и ощущения, будто твоей душой завладел дьявол, – сказал Марк, наклоняясь к ней.

Девушка затаила дыхание.

– После смерти моей матери я всегда хранил вещи, которые остались мне от нее на память. Знаешь, фотографии, всякие безделушки, вещи, которые она мне дарила – словом, все. Может показаться глупо, но так мне казалось, что она рядом.

– Это не может казаться глупым, никогда, – едва слышно произнесла Агнес, и Марк с трепетом посмотрел на нее, словно видел в первый раз. Ее сердце заколотилось в груди от этого нежного долгого взгляда, который он ей подарил.

– Однажды отец пришел домой в ужасном настроении, мы сильно повздорили, – поведал он. Его руки напряглись, а красивое лицо исказилось бешенством. Было жутко трудно рассказывать об этом, но он был готов открыться перед ней. Чтобы помочь облегчить ее боль, показать, что он ее понимает. Чтобы она не повторила это, он был готов снова пропустить болезненные воспоминания сквозь свою раненую душу. Сделав над собой усилие, Марк продолжил.

– Тогда отец зашел ко мне в комнату и сжег все хранимые мной вещи мамы. Ты не представляешь, что я чувствовал в тот момент. Я никогда не ненавидел кого-то так сильно. Он избивал меня, но, клянусь, жестокие удары и кровь, в которой я захлебывался, были ничем по сравнению с той чудовищной болью, которая меня пронзила от осознания того, что теперь от мамы ничего не осталось. Мне казалось, что он украл у меня последнюю память о ней. Я чувствовал себя потерянным, внутри было пусто настолько, что меня просто выворачивало. Разрывало на части от тоски и гребаной пустоты. Я остался один, совсем, тогда я точно осознал, что она мертва. Последнее, что напоминало о ней, было уничтожено, и от этого хотелось разорвать себе глотку. Мне хотелось ощутить больше боли, просто утонуть в ней, понимаешь? Хоть как-то приглушить те адские ощущения в сердце, – парень сжал зубы, все еще держа ее хрупкие запястья в своих сильных руках.

Агнес слушала его с придыханием, поражаясь каждому слову.

– Это ужасно, Марк, – прошептала она после того, как он умолк.

«Так не должно быть… Дети не должны проходить через такое».

– Я просто хочу тебе сказать, что ты не странная. Да, я не знаю, что именно ты испытываешь, Агнес, но запомни: ты никогда не сможешь заглушить физической болью душевную. Никогда. Это не спасет. Возможно, ты ощутишь минутное расслабление, но боль там, – он прижал ее руку к своей груди, – она не пройдет. Поэтому нужно остановиться. Пока не стало поздно, – Марк снова коснулся губами внутренней стороны ладони, осторожно целуя ее шрамы. – В Данверсе ты должна быть сильной. Запомни, ты должна поиметь их, или поимеют тебя.

Агнес втянула воздух сквозь зубы, ощущая, как дрожат ее конечности от невероятных эмоций, пронзающих ее тело. Он был так нежен, и легких прикосновений уже хватало для того, чтобы потерять рассудок. Слезы наполнили глаза Агнес. Сейчас она не чувствовала себя одинокой. Марк поднял голову и заметил скатывающиеся по ее щекам слезы. Он осторожно стер их кончиками пальцев, едва касаясь ее нежной кожи. Агнес закрыла глаза, ей хотелось утонуть в Марке, в его прикосновениях, в его тепле, во всем нем. Она была такой хрупкой и незащищенной, что ему нестерпимо сильно хотелось прижать ее к груди.

– Верь мне, – он прижался лбом к ее лбу и посмотрел в ее доверчивые глаза. Черта была переступлена. Границы сломлены. Чувства обнажены. Притворяться стало просто невозможно.

– Я верю тебе, – невинный шепот, который отозвался в каждой клеточке Марка. Он наклонился к ней так, что между их лицами осталось лишь пара миллиметров. Они смотрели друг на друга, и Агнес видела, как в его глазах загорелся глубокий синий огонь. Ее взгляд перебежал на его пухлые приоткрытые губы, до отчаяния манящие ее. По телу разлилось ощущение тягостного, приятного дискомфорта, а ладони сами потянулись к его волосам, желая притянуть к себе. Почему он так дьявольски красив?

Девушка подалась ближе, мечтая почувствовать вкус его языка. Марк погладил подушечкой большого пальца ее нижнюю губу и немедленно отстранился, вызывая у нее раздосадованный вздох. Он решил довести ее до изнеможения? Агнес была готова расплакаться от обиды и нетерпения. Какая несправедливость!

Своеобразная игра. Он учит ее контролю и границам. Она пока не понимала этого. Желание сводило с ума Марка, но у него были совсем другие планы, известные лишь ему одному.

– Я хочу отвезти тебя в одно место, – его голос прозвучал сдержанно, но она ощущала в нем эту соблазнительную хрипотцу. Так это взаимно?

«Значит, Стаймест, ты притворяешься, хотя сам… хочешь меня».

Осознание того, что он в таком состоянии именно из-за нее, затуманивало рассудок Агнес.

– Куда?

– Скоро увидишь, – он поджал губы, дав понять, что на этом расспросы окончены.

Машина долго мчалась по узкой извилистой дороге.

Доехав до развилки, они завернули влево, и Марк резко затормозил.

– Не оставляй кошку у меня в машине, иначе она там всю обшивку расцарапает, – строго бросил он, выходя из автомобиля.

– Что это за место? – она подхватила котенка на руки, спрыгивая на землю.

– Сверху открывается потрясающий вид, – Марк кивком указал на небольшое полуразрушенное здание неподалеку от леса.

Они подошли к нему, и Агнес заметила приставленную к крыше лестницу. Значит часто сюда наведывается. Его секретное место?

– Она ведь крепкая? – уточнила Агнес.

– Ты же не трусишь? – начал подначивать он, и его глаза озорно заискрились.

– Еще чего, – она с недоверием оглядела сооружение на предмет непрочности.

– О'кей, – Марк заговорщически подмигнул ей, ловко поднимаясь по лестнице.

Агнес в нерешительности топталась на месте.

– Ты там уснула, Уокер? – подтрунивал он, расположившись наверху. – Или боишься, что лестница не выдержит твоего веса?

– Как остроумно, – возмутилась она, залезая наверх с желанием придушить засранца. – Ты считаешь, что я толстая?!

– Я лишь намекнул, вывод сделала ты сама, – повторил он ее же слова.

– Хватит меня цитировать! Это тебя не спасет! – гневно прошипела девушка, кидаясь на Марка.

– Успокойся, сладкая, – парень ловко увернулся от ее ударов.

Он широко улыбнулся ей, а Агнес… то ли ей хотелось обнять его, то ли дать подзатыльник… она сама не знала.

– Гад! – она передернула плечами, оттолкнув Марка, как вдруг послышалось шипение и громкое мяуканье. Мэгги спрыгнула с рук Агнес, перемещаясь к Марку. Девушка мысленно посочувствовала питомцу, обреченно думая, что Марк его отшвырнет куда подальше. Но нет.

Марк тихо рассмеялся, когда котенок перелез ему на плечо. Девушка застыла. Она впервые видела его без этой чертовой ухмылки и притворности. Такого беззаботного, юного, открытого, смеющегося от обычного пустяка. Агнес ощутила, как на ее душе вмиг стало спокойно и светло.

– Ты ей понравился, – заметила она. – Эй, а ну-ка хватит переманивать Мэгги к себе!

– Прости, – он продолжил смеяться, и Агнес была готова сделать что угодно, лишь бы это чудесное мгновение не закончилось. Его смех был до невозможности обворожительным.

Марк, погладив котенка за ушком, заметил потрясенный взгляд Агнес.

– Что? – не понял он, с легкой улыбкой глядя на нее.

– Ничего… Просто ты выглядишь таким нормальным… Это странно, – выдала она.

– А что, обычно выгляжу, как псих?

– Именно.

– Спасибо, – привычно ухмыльнувшись, он закатил глаза, а котенок с урчанием вцепился маленькими коготками за его куртку.

– Нет, серьезно. Немного непривычно видеть преемника дьявола в таком амплуа, – подшучивала над ним Агнес.

– Льстит, что ты считаешь меня дьяволом, – он коварно усмехнулся. – Утомительно быть всегда добрым, Агнес. Ты так не считаешь?

Она презирала себя за это, но в глубине души была полностью согласна с его словами.

– Здесь так красиво, – восхищенно произнесла девушка, наконец, осмотревшись по сторонам.

С этой небольшой площадки открывался великолепный вид на Данверс, но самым удивительным было сейчас небо. Оно сочетало в себе всевозможную палитру чудесных оттенков.

Солнце медленно опускалось к горизонту. Теперь оно подсвечивало облака на небе снизу: светло-розовый переходил в голубой и сиреневый, затем таял в оранжевом и желтом. Казалось, будто кто-то неосторожный вылил на небосклон баночку с красками, и они окрасили его в причудливые цвета.

Марк лег прямо на крышу, положив руки под голову, и Агнес последовала его примеру, устраиваясь рядом.

– Как ты думаешь, погибшие видят нас? – задумчиво произнес он, смотря в небо.

– Говорят, что они оберегают жизни людей, которые были им дороги.

– Значит, мама меня видит сейчас, – едва слышно произнес Марк.

– Ты скучаешь по ней, да? – прошептала Агнес, поворачивая к нему голову.

Его лицо оставалось по-прежнему непроницаемым, хотя сердце было наполнено бесконечной тоской и печалью.

– Иногда мне кажется, что я совсем ее не знал. От этого становится больно, – он потерянно посмотрел на Агнес. – Знаешь, она часто говорила, что ненавидит меня.

Сердце Агнес трепыхалось в груди, ей безумно хотелось обнять его, сказать, защитить от злого мира, ласкать и бесконечно долго прижимать к себе, даря свое тепло и любовь.

– Почему? – выдавила она.

– Она приводила к нам домой чужого мужчину. Он был хорошим человеком, и часто приносил мне подарки. Мои любимые конфеты, машинки, и иногда играл со мной, – Марк тяжело сглотнул. – Я всегда с нетерпением ждал его прихода. И мама, когда была рядом с ним, всегда выглядела счастливее.

Внутри Агнес все сжалось от дурного предчувствия.

– Что произошло дальше?

– Однажды папа узнал. Потому что я на радостях проболтался, – он крепко сжал зубы, словно борясь сам с собой.

Ее потрясла боль в его глазах.

«И как я могла подумать, что они ничего не выражают?»

– Он улыбнулся мне и сказал, что я хороший мальчик и заслужил награду, – его мышцы напряглись, плечи дрогнули, потом расправились. – Тогда я не понял, что своим признанием уничтожил все, что было мне дорого.

– Что он сделал? – едва слышно прошептала Агнес, встревоженно вглядываясь в заострившиеся черты его лица.

– Наша жизнь превратилась в ад. Тот мужчина больше не приходил к нам домой. Мама винила в этом меня, у нее началась послеродовая депрессия. Она могла избить малышку Сару, мучила часами меня, манипулировала, устраивала игры… – он закрыл глаза. – Но я все равно не прекращал ее любить. Это же моя мама. Я ждал, что она очнется и станет снова самой доброй и милосердной женщиной в мире. Хоть раз… Протянет руки и обнимет меня. Хоть раз… посмотрит на меня как не на мусор. А как на своего маленького сына, который до чертиков нуждался в ее любви и защите. Я ждал. Но этого не произошло, – Марк горько усмехнулся. – А потом ее просто не стало.

– Как это произошло?

Агнес смотрела в его глаза, сердце сжималось от сочувствия, но она слабо представляла себе, чем же может помочь этому человеку.

Ей хотелось прижать голову к его груди и почувствовать, как бьется ледяное сердце. Но она чудовищным усилием сдержалась.

Марк молчал. Долго. Было ясно, что он больше не скажет ничего. Предел откровений достигнут.

– У тебя, наверное, идеальная семья? – перевел он тему.

– Настолько идеальная, что выкинула меня из дома, – горько усмехнулась Агнес. – Мои родители помешаны на контроле, и порой я чувствую себя сумасшедшей. Возможно, здесь, в Данверсе, я впервые ощутила себя по-настоящему дома. Но, понимаешь, свобода тоже может быть тягостной. Когда ты не знаешь, ради чего живешь.

– Чем меньше ты доверяешь кому-либо, тем сильнее становишься. Любой, кто летит, однажды сломает крылья, – холодно проговорил Марк.

Яркий солнечный диск прощально засверкал, медленно скрываясь из виду.

– Наверное, я готова рискнуть, – ответила девушка, посмотрев в синеву его глаз.

Падая, падая, падая…

Тишина. Слышалось лишь мурлыканье котенка, уснувшего на груди Марка. Парень осторожно перенес животное на нагретую солнцем землю.

Агнес поежилась. А он протянул руку и сплел их пальцы. Легкое касание словно огнем прожгло кожу девушки. В животе проснулись бабочки.

– Ты замерзла. Поедем обратно? – спросил он, растирая ее холодные пальцы.

– Нет! – она протестующе замотала головой и крепче сжала его руку в своей. Марк усмехнулся и, сев на землю, снял с себя куртку.

– Тебе же тоже холодно, – Агнес чувствовала его ледяные пальцы.

– Слушай, бери, пока дают. Не хочу, чтобы ты заболела и потом скинула вину на меня, – в своей манере съязвил он, пихая одежду ей в руки.

Девушка закатила глаза и накинула на себя его куртку. Она пахла Марком. Мята, сигареты и его умопомрачительный одеколон. Так приятно… Агнес снова легла на поверхность крыши, уткнувшись носом в воротник куртки. Она глубоко вдохнула, жадно впитывая в себя любимый аромат.

Парень задумчиво наблюдал за разноцветными облаками.

– Оно похоже на корабль, – усмехнулась Агнес.

– Точно. А вон то на айсберг, – парень ткнул пальцем куда-то влево.

– Здесь так красиво. Как ты нашел это место?

Ей было так уютно сейчас, здесь, с ним.

– Я часто приходил сюда раньше.

– Уверена, что ты приводил сюда подружек, чтобы очаровать их, – Агнес усмехнулась, с замиранием сердца ожидая его ответ.

– Ты первая, кому я показал свое секретное место, подружка, – мило улыбнулся он. Лучи солнца искрились на его ресницах, и Агнес с восторгом и трогательным трепетом наблюдала за игрой теней. Это и есть настоящий Марк? Сколько граней этот парень таит в себе?..

– О чем ты мечтаешь? – вдруг спросил он.

– Иногда мне хочется просто рвануть куда-нибудь в три ночи, смотреть на звезды и сидеть на крыше машины. Хочу брать вредную еду навынос, хрустеть фруктовым льдом и просто дышать всей грудью, свободно, но далеко отсюда, понимаешь? Там, где я могу никому ничего не доказывать и просто жить, наслаждаясь каждой секундой отведенного мне времени.

Агнес смотрела на кровавое зарево неба. А парень с татуировками, затаив дыхание, смотрел на нее, как в первый раз.

– А о чем мечтаешь ты?

«Пережить все эти моменты с тобой…»

– У меня есть все, что я хочу, – прочистил он горло, скидывая с себя наваждение. – Деньги и качественный секс, – усмехнулся, чиркнув зажигалкой и выпуская струю дыма ей в лицо.

– Ты можешь хоть иногда не быть таким редкостным придурком? – Агнес поморщилась.

– Ты когда-нибудь занималась любовью, мышка?

– А ты когда-нибудь любил?

– Это тебя не касается, – грубо отрезал Марк, потушив сигарету. – Личное.

– По-моему, все, чем мы только что делились, было личным, – заметила Агнес, ощутив неприятный укол за ребрами.

– Я не хочу говорить об этом.

– Но тебе больно, – прошептала она.

– Моя боль принадлежит только мне. В душу не лезь, там нет места для тебя.

Его слова задели Агнес до глубины сердца. В груди болезненно пульсировало, словно туда вонзились тысячи стрел.

Она вскочила с места, чувствуя опустошающее разочарование. Так глупо. Он ведь не обязан делиться с ней такими моментами. Но Агнес осознавала, что почти ничего не знает о Марке. И от этого ей почему-то становилось мучительно плохо. Хотелось быть ближе, стать той, кому он сможет довериться по-настоящему, впустить в себя. Сейчас или никогда.

«Один раз живем…»

– Я путаюсь. Твои противоречия выбивают почву из-под моих ног. Я потрясена. Ты вызываешь во мне смешанные эмоции, и я не могу объяснить, почему не испытываю к тебе заслуженной ненависти, – призналась, наконец, девушка, ощущая, как воздух сгустился от электричества, когда горящие глаза Марка поднялись на нее, скользя по телу. Внутри нее все начало трепетать. – Я не могу тебя возненавидеть, несмотря на все то дерьмо, что ты сделал мне, – продолжила Агнес с отчаянием. Он прикусил губу, с неподдельным интересом и пытливостью смотря на девушку. – Я хочу одновременно убежать от тебя и стать ближе! – она обняла себя за плечи, будто желая защититься от того, что чувствовала к нему.

– Ты выбираешь опасный путь, Агнес, – предупредил парень, бесшумно поднявшись с земли и с грацией хищника приближаясь к ней. Ощущение дежавю прошибло Агнес, но она упрямо вздернула подбородок вверх, выдерживая наступление. Сердце бешено билось в груди.

Шаг. Еще ближе. Она видела сейчас только его. Эту дьявольскую ухмылку и многообещающий взгляд. Все-таки попятилась назад. Это лишь подстегнуло в нем охотничий инстинкт подчинения. Марк ощутил, как кровь вскипела в нем. Маленькая мышка хочет поиграть с ним?

Сделав очередной резкий шаг назад, Агнес чуть не оступилась и не свалилась с крыши, но Марк крепко притянул ее к себе за воротник своей черной куртки, не позволяя этому произойти.

В висках застучала кровь. Она обернулась, замечая за спиной головокружительную высоту. Дыхание перехватило. От избытка адреналина у нее зашумело в ушах. Марк погладил ее по спине, забравшись под свою куртку.

Агнес тяжело задышала и посмотрела на его губы. Ей безумно хотелось поцеловать его губы, почти одержимо впиться в них, стирая с них извечную нахальную ухмылку. Резкий поток ветра трепал волосы Агнес, и на коже появились мурашки.

– Ты могла упасть, – горячее дыхание обожгло ей шею.

Сильные руки Марка охватили ее за талию, воздух накалился знакомым электричеством. Девушка вцепилась в его предплечья, ощущая каждую напряженную мышцу его чертовски привлекательного тела.

– Теперь ты обязана мне жизнью, – его глаза игриво сверкнули, и Агнес заметила в их глубине знакомую тьму и безграничную похоть.

– Марк… – в горле пересохло, и она ощутила дрожь в коленях.

– Да, детка? – хрипло произнес он, притягивая Агнес к себе за воротник своей куртки. На секунду он прикрыл глаза. И когда он вновь посмотрел на нее, огонь в его глазах только разгорался.

Синие искры в его глазах горели неровно, мигали и гасли, чтобы вспыхнуть еще сильнее. Притянуть на свет маленькую беззащитную бабочку, которая сама летела на погибель.

– Позволь мне узнать тебя… – тихо попросила девушка.

– Ты убежишь, Агнес, – он покачал головой, и уязвимость, мелькнувшая на его потрясающе красивом лице, вызвала щемящую боль в ее груди. – Будет больно со мной.

– А что, если я сама этого хочу? – прошептала она, встав на носочки, и доверчиво обхватила его шею руками.

Эти слова свели его с ума, заставляя окончательно потерять голову от страсти и вожделения.

«Я дал тебе шанс, мышонок… Теперь не отпущу, даже если будешь просить».

Марк сорвал с нее куртку, сбрасывая на землю. Одним рывком приподнял девушку, побуждая обнять бедрами его талию, и прижал к металлической ограде.

– Что, моя девочка, точно не передумаешь? – он нахально ухмыльнулся, беззастенчиво обшаривая взглядом ее хрупкую фигуру, и задирая ее юбку.

– А ты, кажется, только на словах такой горячий, – съязвила девушка, крепче обвивая ногами его талию, и прижалась губами к его шее.

– Черт, – выругался он, жажда обладания прорвалась наружу его низким хриплым стоном. Его пальцы поощрительно зарылись в ее волосах. Марк был готов поклясться, что почувствовал ебаных бабочек в животе, когда она изучающе коснулась его кожи теплым язычком, требовательно вылизывая выступающие ключицы, всасывая теплую кожу в рот. Член болезненно заныл, упираясь в ширинку. Дьявол, у него встал еще в тот момент, когда она призналась ему. Марк не мог вспомнить, когда в последний раз он настолько сильно жаждал бы кого-то. Не хотел. Именно жаждал. Как воздух, воду. Как что-то жизненно необходимое. И, кажется, понял, что никогда прежде. Он приподнял ее и посадил на выступ. Теперь их лица были на одном уровне.

Она подняла голову, изучающе вглядываясь в его глаза. Такая, черт побери, хрупкая, маленькая. Ее до одури хотелось защищать. Агнес протянула к его лицу руку, лаская со всей нежностью.

Не надо.

Не надо в меня влюбляться, маленькая…

Ему было почти физически больно. От приступа нежности сдавило горло. Марк наклонился к ней, уперся лбом в ее лоб.

– Ты играешь со мной? – тихо спросила она, когда он обнял ее.

Даже через его черную футболку она ощущала жар его тела. Прижалась в ответ ближе, обняла его за шею, путаясь пальцами в непослушных волосах, как всегда мечтала.

– Играю, – соврал он, в ответ зарываясь носом в ее волосы, вдыхая легкий фруктовый запах. – Конечно, черт подери, играю.

Марк разжал объятия, сжимая края выступа, где она сидела. Посмотрел на девушку. Смущенную, слегка раскрасневшуюся после их объятий. Его самоконтроль медленно распадался на куски. Марку казалось, будто он стоит на краю пропасти. Вот-вот свалится с высоты. Вот-вот утонет, захлебнется, разобьется до размолотых костей.

Агнес видела, как сильно бьется его пульс на шее. Не в силах сдерживаться, она протянула руку и провела кончиками пальцев по месту, где билась артерия на его шее. Марк застыл, ничего не предпринимая в ответ. Пальцы скользнули в сторону, очерчивая щитовидный хрящ, ниже, к ямке между ключицами, которая была украшена узором в виде крыльев птицы. Агнес с трудом сглотнула, потому что горло свело спазмом. Подушечками пальцев – вверх по линии его челюсти. Ласково, царапая свою нежную ладонь его щетиной.

«Не оттолкнул», ― пронеслось в голове девушки.

Он замер, пока она изучала руками его лицо. Касалась, касалась, касалась… Его нахмуренных бровей, едва заметного изгиба от старого перелома на переносице, острых скул, губ. Ощущая, как кипящие импульсы прожигали подушечки пальцев, посылая волны тепла от них к ладоням, плечам, вспыхивали мурашками по всему телу. Загорались пламенем в сердце. Ее пальцы задрожали. Марк потерял дыхание.