Текст книги "Самый первый раз"

Глава 5

Наверное, следовало бы отказаться, но она так давно ничего не делала просто потому, что хотела. По дороге – Пейдж все еще не знала куда – Брэндон заехал в «Бистро у моря». Заведение было недалеко от офиса Пейдж, и она часто заходила сюда. Она думала, что он хочет купить воды или еще кофе, но он вышел с огромным пакетом еды. Как ему удалось купить все так быстро? Пейдж видела в окно, что очередь длинная. Она вспомнила, что, пока обувалась, он выходил позвонить – делал заказ?

– Что это? – спросила она.

– Ланч. – Он протянул ей пакет.

Он называет это ланчем? Да это же настоящий пир! У Пейдж потекли слюнки. Она привыкла считать деньги, поэтому знала все цены в «Бистро»; этот ланч стоил кучу денег.

– Брэндон, не нужно было этого делать.

Он пожал плечами, выезжая с парковки:

– Какой же пикник без еды?

– Тогда позволь мне хотя бы заплатить половину. – Она потянулась к сумочке. Если бы они встречались – другое дело; но они были просто друзьями, так что она не собиралась жить за его счет. К тому же он угощал ее и вчера. – Сколько я тебе должна?

– Сегодня я угощаю.

– Так нечестно, ты платил вчера. И тебе, наверное, меньше платят теперь.

– Нет, столько же.

Пейдж удивилась:

– У тебя очень щедрый начальник.

– Я думаю, он смотрит на мое обучение как на выгодное вложение, поскольку хочет сделать меня своим помощником.

Она не решилась спросить, будет ли он получать больше на новой должности, это ее не касалось. Но внутренний голос шептал, что он недооценивает себя. Возможно, он думал, что в тридцать лет уже поздно что-то менять, или действительно любил свою работу и был вполне доволен ею. Пейдж спросила себя, почему это так заботит ее, и поняла, что Брэндон ей очень нравится. Каждый раз, когда она смотрела на него, ее сердце подпрыгивало в груди. А вдруг она просто приписывает ему те качества, которых нет? Если это так, то с ней что-то серьезно не в порядке.

– Ты так и не скажешь мне, куда мы едем? – уточнила она, когда он свернул на шоссе. Брэндон только улыбнулся. – Ты сам-то знаешь, куда?

– Ага.

– Далеко?

– Где-то двадцать минут.

Он ехал не торопясь, позволяя движению других машин определять его скорость. Пейдж, напротив, всегда старалась добраться до пункта назначения поскорее, она всегда куда-то неслась, спешила закончить одно дело, чтобы тут же взяться за следующее. Иногда этот замкнутый круг утомлял, но она так долго бежала по нему, что уже не знала, как остановить это вечное движение.

– Какой была твоя невеста? – спросила Пейдж.

Брэндон вздрогнул:

– Почему ты спрашиваешь?

– Не знаю, просто стало интересно. Если не хочешь говорить…

– Нет, просто очень внезапно. – Он вдохнул и медленно выдохнул, расправил плечи. – Эшли… Она была амбициозной. Не всегда в хорошем смысле.

– Как это?

– Все зависит от того, на что направлены твои амбиции. Она была для меня идеалом, пока вдруг не оказалось, что это не так.

– Боюсь, что не совсем понимаю тебя.

– Она говорила то, что я хотел услышать, стала такой, какой мне хотелось ее видеть. Наши отношения были ненастоящими. Она даже не любила меня.

– Почему же она хотела выйти за тебя замуж?

– Думаю, у нее были свои причины.

У Пейдж создалось ощущение, что ему не хотелось рассказывать об этих причинах. Или ему просто не нравилось откровенничать с ней. В конце концов, они едва знали друга, и то, что она испытала чувство удивительного единения с ним, еще не значило, что он почувствовал то же самое.

– Хорошо, что я понял это до того, как мы поженились, хоть и буквально в последнюю минуту.

– Когда?

– За два дня до свадьбы я застал их в конюшне при… компрометирующих обстоятельствах.

Пейдж не представляла, насколько это ужасно, и не понимала, как можно изменить такому замечательному человеку. Впрочем, скорее всего, у него была и темная сторона, о которой она не знала. У всех есть недостатки.

– А у тебя были подобные отношения? – спросил он.

– Да нет. В школе у меня не было времени на мальчиков, к тому же я не хотела стать одной из этих девиц.

– Этих?

– Которые беременеют и выходят замуж в шестнадцать.

– Так было с твоей матерью?

– Мои родители поженились сразу после школы, и мама толком ничего не умела. Когда кончились деньги, которые мы получали по страховке после смерти отца, нам пришлось перебиваться с хлеба на воду. Однажды мы несколько недель жили в ночлежке – самое унизительное событие в моей жизни.

– Твоя мать больше не вышла замуж?

– Нет, слава богу. Она имела обыкновение окружать себя людьми со схожими интересами.

– Алкоголиками?

– И наркоманами. Из-за одного из них нас и выкинули из дома: он украл наши деньги, и мы не смогли заплатить за дом.

– Я знаю, каково это, когда родители подводят тебя, – вздохнул он.

– Я считаю, что это помогло мне стать сильной. Благодаря ей я могу сама позаботиться о себе.

Брэндон потянулся к ее ладони и сочувственно сжал. Ее сердце забилось чаще, и ей почти захотелось, чтобы он не убирал руку, но он почти сразу вернул ее на руль.

– Значит, никаких отношений в школе, – резюмировал он. – А в колледже?

– Ничего серьезного. Был один парень, с которым мы подумывали съехаться, но все время откладывали, а потом он закончил колледж и уехал работать в Чикаго. Мы пытались поддерживать отношения, но долго это не продлилось.

– Ты его любила?

– Я не знаю, может быть, в каком-то роде, как друга. Мне кажется, я никогда не была влюблена. – Поэтому отношения с Брэндоном казались ей такими… необычными.

– А теперь у тебя нет времени.

– С тех пор, как у меня появилась моя компания. Да и кто в здравом уме станет встречаться с женщиной, работающей почти круглосуточно?

Он посмотрел на нее и усмехнулся:

– Думаю, это зависит от женщины. И от мужчины.

Пока еще никто не влюбился в нее так сильно, что смог бы закрыть глаза на ее сумасшедший график. К тому же она не думала, что идеальный мужчина просто возьмет и выйдет из-за угла. В принципе ее устраивала одинокая жизнь.

– Мне сейчас не хочется заводить серьезные отношения. Так проще.

– А тебе не одиноко?

– У меня нет времени на раздумья.

Это было не совсем правдой. Иногда ей хотелось, чтобы кто-то был рядом, и отсутствие физической близости тоже напрягало, хотя она не считала, что без секса жизни нет. Однако что-то подсказывало ей, что с Брэндоном все было бы совсем по-другому.

– И тебе никогда не хотелось выйти замуж? – спросил Брэндон – из праздного любопытства, конечно, после истории с Эшли ему еще долго не захочется думать о женитьбе.

– Возможности не исключаю.

– Как насчет детей?

– Пока не хочу, потом – да.

– Когда потом?

– Когда я создавала компанию, я составила трехгодичный план. Сейчас начался третий год, и «Надежда Ханны» подвернулась мне очень вовремя.

– А если на это уйдет больше времени?

– Я молодая, спешить некуда.

Брэндон подумал, что наверняка есть немало женщин, придерживавшихся таких убеждений, а потом обнаруживших себя на пороге пятого десятка, без семьи, зато с полными карманами сожаления. С другой стороны, не все женщины видели цель всей жизни в создании семьи. Да и кто он такой, чтобы судить Пейдж?

– Кстати, а сколько тебе лет? – рискнул он спросить.

– Двадцать второго января исполнилось двадцать восемь.

Он посмотрел на нее, пытаясь понять, не шутит ли она. Она вполне могла заглянуть в его дело.

– Не может быть.

Она посмотрела на него с веселым удивлением:

– Еще как может.

– Правда двадцать второго января?

– Правда.

– Как и у меня.

Она вскинула брови:

– Серьезно?

– Абсолютно. Странно, правда?

– Очень.

За всю жизнь он ни разу не встречал человека, родившегося в один день с ним.

– Может, это судьба?

– Не думаю.

– Почему?

– Я не верю в судьбу. Я считаю, что человек – кузнец своего счастья и никакие высшие силы не определяют его жизнь.

– Не согласен.

Она заинтересованно посмотрела на него.

– Ты думаешь, что это было просто совпадение, когда за два дня до свадьбы я раньше времени вернулся из командировки, увидел свет в конюшне и пошел проверить, что там? И по чистой случайности застал там Эшли, прости, без штанов?

– Твой начальник посылает тебя в командировки?

– Что?

– Ты сказал, что раньше времени вернулся из командировки.

Вот черт! Он должен быть осторожнее. Ему было так хорошо с ней, что внимание рассеивалось.

– Мой босс планировал купить пару лошадей, и я поехал с ним.

– И случайно вернулся домой раньше?

– Я же говорю, судьба.

– Знаешь, по-моему, ты первый парень, кого я знаю, который верит в такие вещи или по крайней мере не боится признаться, что верит.

Он рассмеялся:

– Ох, неужели я испортил свой образ настоящего мужчины? Я думал, женщины любят чувствительных мужчин.

– Просто те, с кем я встречалась, были очень… прагматичными.

– Иными словами, скучными.

– Иногда. Но я предпочитаю мужчин, с которыми чувствую себя в безопасности.

– Забавно. Вчера ты сказала, что любишь плохих парней.

Пейдж закусила губу:

– Я так сказала?

– Так где же правда? – Он свернул на дорожку, ведущую к парку.

– Наверное, я была бы не против встретить кого-нибудь не столь однозначного. – Она выглянула в окно. – Приехали?

– Почти.

Брэндон внимательно смотрел вперед, стараясь не пропустить скрытую зеленью тропинку, которую обнаружил, когда начал ходить сюда регулярно.

– Где мы?

– Парк «Каньон трейл».

Колесо попало в выбоину, и машину тряхнуло.

Пейдж ухватилась за ручку двери.

– Там вообще есть дорога?

– На самом деле нет. Это вообще служебная зона.

– То есть нас здесь быть не должно?

– Ну, меня еще ни разу не поймали.

– Ты часто здесь бываешь?

– Каждый раз, как выезжаю в город. Я не городской человек, мне нужно место, где я могу побыть один.

Он проехал еще немного и остановился в тени деревьев. Они вышли из машины. Брэндон расстелил на траве одеяло, Пейдж села и набрала полную грудь свежего воздуха.

– Здесь очень красиво.

Он сел рядом с ней.

– Рановато для завтрака.

– Чем займемся до него?

Он пожал плечами:

– Расслабимся.

Она странно посмотрела на него, как будто впервые слышала это слово.

– Не уверена, что умею. Прогуляемся? Или обсудим, что тебя ждет на церемонии?

Будет нелегко соблазнить ее, если она не сможет посидеть спокойно хоть пару минут.

– А может, просто посидим и подышим воздухом?

– Зачем сидеть просто так без дела?

Похоже, она действительно не умела расслабляться, и Брэндон почувствовал, что заставить ее не удастся. Ладно, если она не хочет сидеть спокойно…

– У меня идея. – Он поднялся с одеяла и протянул ей руку. – Вставай.

Она встала, ухватившись за его руку:

– Что задумал?

– Научить тебя танцевать кантри.

Пейдж широко распахнула глаза:

– Ты шутишь?

– Ничуть.

– Брэндон, я не смогу.

– Вчера ты говорила, что вообще не сможешь танцевать.

– Это другое. Кантри требует координации, которой, как ты наверняка заметил, у меня нет совсем.

– Главное – запомнить, что нужно делать, остальное – дело практики. К тому же здесь тебя никто не увидит.

Она все равно сомневалась.

– Я научу тебя основным движениям, а потом мы попробуем под музыку.

– Это займет очень много времени.

– Ничего, – усмехнулся он. – У меня весь день свободен. Выбирай: или танцы, или будем сидеть и дышать воздухом.

И если ему удастся склонить ее в сторону первого варианта, это станет началом.

Глава 6

Брэндон так улыбался, что было ясно: он от нее не отстанет.

– Ладно, – проворчала Пейдж. – Но учти, мне это совсем не нравится.

– У тебя все получится. – С довольным видом он потер руки. – Встань рядом и повторяй за мной.

На словах все было так просто, а для него и на деле: он был отличный танцор. Но Пейдж никак не могла заставить ноги слушаться приказов мозга. Брэндон делал шаг влево, она – вправо, врезаясь в него; он шагал назад, она – вперед. Через двадцать минут бесплодного топтания, когда она умудрилась снова наступить ему на ногу, он подозрительно посмотрел на нее и спросил:

– Ты надо мной издеваешься или у тебя правда такие проблемы с координацией?

– Я же говорила, я безнадежна.

Он потер подбородок:

– Я думаю, твоя проблема в том, что ты слишком стараешься. Расслабься.

– Тебе легко говорить, ты-то отлично танцуешь.

– Ну, знаешь, я ведь не родился с этим умением.

Ей однозначно понадобится в разы больше практики, чем ему. К тому же она постоянно отвлекалась, глядя, как он двигается – так легко и изящно, что Пейдж не могла отделаться от видения Брэндона, сидящего на лошади.

Или голого.

– Смотри на мои ноги, – сказал он. – И постарайся расслабиться. Танцы вроде как для развлечения придумали.

Из-за того, что он постоянно прикасался к ней, она думала совсем о других видах развлечений, которым она с удовольствием предалась бы вместе с ним. Его рука придерживала ее за плечи или лежала на пояснице; их бедра сталкивались, когда она делала шаг не туда. И еще она постоянно вспоминала утренний поцелуй и сгорала от желания повторить его. Брэндон же, похоже, принял ее требование остаться друзьями, и это одновременно успокаивало и раздражало ее. Она хотела знать, что страдает не одна, что все эти прикосновения для него так же мучительны, как для нее.

Где-то через час он вытер лоб рукавом, присвистнул, стащил рубашку и бросил ее в кузов.

О господи.

Он был совершенен. Загорелый, мускулистый… великолепный. Дорожка светлых волос убегала за пояс джинсов, и Пейдж едва сдержалась, чтобы не провести по ней рукой. И он предлагал ей расслабиться? Да она едва дышала! У нее только что слюна по подбородку не бежала! На всякий случай она провела по нему рукой.

– Давай попробуем еще раз. Встань за мной и следи за ногами.

То есть он предлагал ей безнаказанно есть его глазами. Она тихонько вздохнула. Брэндон оглянулся на нее:

– Ты следишь?

Она подняла мутный взгляд на его лицо:

– Что?

– За ногами следишь? За моими ногами?

А он что-то делал ногами? Она была слишком занята, чтобы заметить: смотрела на его зад.

– Извини, я думала, ты просто показываешь.

– Положи руки мне на плечи.

Он хочет, чтобы она еще и прикоснулась к нему?!

– Зачем?

– Чтобы ты могла двигаться вместе со мной.

Он был такой высокий, что она дотянулась до его плеч, только прижавшись к нему. Его кожа была теплой, чуть влажной, под ней ходили мускулы. Если ее прикосновение как-то подействовало на него, он никак этого не показал, а вот на ней оно сказывалось определенно.

Он начал шагать, и ей пришлось повторять за ним. Пока все получалось… Но вот он сделал шаг назад, она – вперед, и они снова врезались друг в друга, так что она вжалась лицом в его спину и чуть не упала. Он быстро развернулся и поймал ее за руки.

– Ты в порядке?

– Да. – На самом деле она словно врезалась в дерево. – Давай больше не будем пробовать.

– Но у тебя только начало получаться.

– Если я еще раз так врежусь в тебя, у меня будет сотрясение мозга.

Он сложил на груди свои большие руки:

– Наверное, стоит сделать паузу.

– О да, пожалуйста!

– Давай завтракать.

Пейдж втайне надеялась, что он наденет рубашку, но ей снова не повезло. Его тело настолько загипнотизировало ее, что один раз она промахнулась мимо рта и чуть не проткнула губу пластиковой вилкой. Она могла весь день сидеть и просто смотреть на него, но Брэндон был человеком ответственным, и, как только они поели, начался второй урок.

Надо признать, через час или около того она почти привыкла к виду его обнаженного торса и пьянящему запаху. Она стала реже врезаться в него и вообще перестала чувствовать себя такой безнадежно неуклюжей, как раньше. Когда она повторила всю последовательность без особенных ошибок, Брэндон заявил, что пора включать музыку. Он опустил стекло пикапа и настроил радио на кантри-волну. Проблема танцев под аккомпанемент была в том, что двигаться приходилось быстрее, и буквально через пару минут Пейдж снова столкнулась с Брэндоном и наступила ему на ногу.

– Пожалуй, без музыки было лучше, – заметил он.

Она расстроенно вздохнула:

– Без танцев было лучше. Я ужасна.

– Ничего подобного. У тебя уже получается.

– Давай ненадолго прервемся.

– Пять минут.

Пейдж упала на одеяло и закрыла глаза, чувствуя, как он садится рядом. Она открыла глаза, собираясь поблагодарить его за терпение, но увидела, как прямо на нее пикирует огромный, страшный жук. Она попыталась откатиться с его пути, но он упал на нее, как пилот-камикадзе, и запутался в ее волосах.

– Убери его! – закричала Пейдж.

Брэндон схватил ее за плечи:

– Не двигайся, я вытащу его.

Она с трудом высидела неподвижно те секунды, что он вытаскивал монстра из ее волос.

– Всего лишь стрекоза, – сказал он, показывая ей насекомое. – Говорят, они приносят удачу.

Пейдж вспыхнула. Какой дурой она выставила себя перед ним!

– Извини. Старая привычка.

Он отпустил стрекозу.

– Часто находишь насекомых в волосах?

– Теперь уже нет.

Он нахмурился.

– Наш фургончик кишел тараканами. Что бы мы ни делали, вывести их не удавалось, и я постоянно просыпалась оттого, что они ползали по мне.

Он промолчал, просто обнял ее и прижал к себе. Это случилось так неожиданно, что на глаза ей навернулись слезы, и она еле удержалась, чтобы не разрыдаться. Что же это такое? Она никогда не плакала, она была настоящим бойцом. Но возможно, она просто устала бороться? Сейчас, когда Брэндон так нежно обнимал ее, она хотела побыть уязвимой.

Пейдж положила голову ему на плечо, вдохнула его запах – солнце, воздух, мужчина… Она посмотрела ему в глаза: в их голубой бездонности можно было утонуть. Ей захотелось поцеловать его, почувствовать теплую кожу и мускулы под пальцами, и на секунду не осталось ничего, кроме этого желания. Как она могла чувствовать что-то настолько сильное к человеку, которого едва знала, который совершенно ей не подходил?

Она потянулась к нему, он склонился над ней, и, когда его губы коснулись ее, это оказалось так восхитительно, что она чуть не расплакалась. Однажды начав, она уже не хотела останавливаться.

Почему они так долго тянули? Зачем бороться, если поражение так сладко? Пейдж откинулась назад и потянула его за собой. Ей хотелось целовать его, целовать, целовать, хотелось провести руками по его телу, но он крепко прижимал их к своей груди, говоря, что дальше поцелуев зайти не должно, не сейчас, не здесь, и она безмолвно согласилась. Она не помнила, когда в последний раз предвкушение перехода на новый уровень отношений доставляло ей больше удовольствия, чем сам переход.

Пейдж не знала, как долго они лежали на одеяле и целовались, когда вдруг кто-то неподалеку от них откашлялся. Они подняли голову и увидели стоящего над ними смотрителя, с суровым видом сложившего руки на груди. Хорошо, что дальше поцелуев не зашло; возможно, Брэндон предвидел вторжение и поэтому придержал лошадок.

– Может, вы не заметили знаки, но эта зона не для прогулок, – произнес он раздраженно, как будто ожидал найти здесь подростков, но никак не взрослых людей.

– Простите, – ответил Брэндон. – Мы сейчас же уедем.

Смотритель кивнул и пошел к своему джипу. Пейдж даже не услышала, как он подъехал.

– Ни разу не попадался, значит, – сказала она, вставая.

Он пожал плечами:

– Все когда-нибудь бывает в первый раз.

Наверное, ей должно было быть стыдно, что она нарушила правила: она всегда была законопослушной, правильной девочкой. Однако это оказалось… весело. Было приятно вылезти из чулана на свет.

Брэндон сложил одеяло, закинул его в салон и помог ей залезть в машину. Пейдж кольнуло разочарование, когда он надел рубашку. На обратном пути они проехали мимо смотрителя, который, очевидно, хотел удостовериться, что они покинули его владения. До шоссе они доехали в молчании.

– Ты всех своих друзей так целуешь? – спросил Брэндон; он выглядел очень довольным, хотя она не могла понять почему.

– Что, если да?

Его улыбка стала шире.

– Тогда мне очень нравится, что мы друзья.

Ей тоже это очень нравилось.

– Полагаю, голый торс стал последней каплей?

Она удивленно посмотрела на него.

– Тебя нужно было только чуть-чуть подтолкнуть.

– Ты что, привез меня сюда, чтобы соблазнить?

Он только усмехнулся. Она не знала, поблагодарить его или стукнуть, но, в конце концов, она хотела, чтобы он ее соблазнил.

– Похоже, сохранить наши отношения платоническими не получится.

– Трудно бороться с собой.

– Это не значит, впрочем, что мне нужны постоянные отношения. Давай не будем все усложнять.

– Конечно, – согласился он.

Она и не ждала, что он воспротивится. Какой мужчина откажется от секса без обязательств? Такие женщины, как она, – редкость.

– Ну, куда теперь? – Его вид отчетливо говорил, куда он хотел поехать и чем заняться.

Раз уж это рано или поздно случится, пусть уж лучше рано.

– Поехали ко мне.

– Уверена?

Она никогда в жизни ни в чем не была так уверена. Если он был вполовину так хорош в постели, как целовался, им будет очень весело вместе.

– Абсолютно.

– Но ты понимаешь, что все закончится постелью?

– Я на это и надеюсь.

– Тогда к тебе.

Она не могла не заметить, что на этот раз он ехал быстрее. Может, думал, что если путь домой затянется, то она передумает? Этого не будет. Чем ближе они подбирались к дому, тем сильнее становилось желание, и в конце концов она начала ерзать на сиденье. Они были почти на месте, когда он остановился у магазина. Господи, неужели это не могло подождать, что бы там ему ни понадобилось?

Ее нетерпение, очевидно, прорвалось наружу; Брэндон сказал:

– У меня есть два презерватива, но я гарантирую, что этого не хватит.

О боже.

– Я сейчас. – Он выскользнул из машины, даже не заглушив двигатель.

Через тридцать секунд он вернулся, запрыгнул в пикап и бросил ей пакет. Она не удержалась и заглянула внутрь: упаковка на тридцать шесть штук. Самого большого размера.

Когда они наконец остановились у ее дома, она вспомнила, что ее машина все еще у офиса. Ничего, это подождет до утра.

– Припаркуйся за домом, – посоветовала она. – Ночью здесь не должно быть машин.

Он понял ее намек и ухмыльнулся. Она сунула пакет в сумочку, и они пошли к дому, взявшись за руки. Пейдж всю трясло. Как это будет? Медленно и нежно? Быстро и грубо? Ее устраивали оба варианта. Когда она закрывала за ними дверь, ее руки дрожали от возбуждения. Она задумалась, не стоит ли предложить ему выпить, но он притянул ее к себе и снова крепко поцеловал. Она знала мужчин, которые целовали ее слишком грубо, слишком нерешительно, слишком слюняво, но Брэндон целовался идеально.

– Не знаю, где ты научился так целоваться, – прошептала она, когда они расцепились, чтобы вздохнуть, – но это просто потрясающе.

– Марси Хадсон, восьмой класс.

– Напомни мне послать ей благодарственное письмо.

Он усмехнулся и поцеловал ее в шею, щекоча усами.

– Есть еще что-нибудь, что ты делаешь со своими друзьями, кроме поцелуев? – поддел он, расстегивая ее блузку и приникая губами к ее плечу.

Она стянула с него рубашку.

– Да, но только с особенными друзьями.

Он зарычал, сняв с нее рубашку и увидев ее в одном лифчике. Похоже, он не имел ничего против не слишком выдающихся форм. Он сжал ее грудь, потер соски большими пальцами сквозь черное кружево, и она содрогнулась.

– А я особенный?

– В спальне узнаешь.