Текст книги "Евангелие от Матфея. Исторический и богословский комментарий. Том 2"

Глава 15

1. Ученики едят, не умыв рук

¹Тогда приходят к Иисусу Иерусалимские книжники и фарисеи и говорят: ²зачем ученики Твои преступают предание старцев? ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб. ³Он же сказал им в ответ: зачем и вы преступаете заповедь Божию ради предания вашего? ⁴Ибо Бог заповедал: почитай отца и мать; и: злословящий отца или мать смертью да умрет. ⁵А вы говорите: если кто скажет отцу или матери: дар Богу то, чем бы ты от меня пользовался, ⁶тот может и не почтить отца своего или мать свою; таким образом вы устранили заповедь Божию преданием вашим. ⁷Лицемеры! хорошо пророчествовал о вас Исаия, говоря: ⁸приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня; ⁹но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим.

¹⁰И, призвав народ, сказал им: слушайте и разумейте! ¹¹не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека. ¹²Тогда ученики Его, приступив, сказали Ему: знаешь ли, что фарисеи, услышав слово сие, соблазнились? ¹³Он же сказал в ответ: всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится; ¹⁴оставьте их: они – слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму.

¹⁵Пётр же, отвечая, сказал Ему: изъясни нам притчу сию. ¹⁶Иисус сказал: неужели и вы еще не разумеете? ¹⁷еще ли не понимаете, что всё, входящее в уста, проходит в чрево и извергается вон? ¹⁸а исходящее из уст – из сердца исходит – сие оскверняет человека, ¹⁹ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления – ²⁰это оскверняет человека; а есть неумытыми руками – не оскверняет человека.

«Ибо не умывают рук своих, когда едят хлеб»

Омовение рук, о котором идет речь, является не только гигиеническим требованием: в первую очередь, руки мыли для того, чтобы очиститься от осквернения, которое могло произойти вследствие прикосновения к чему-либо ритуально нечистому. Обычай омываться после посещения рынка продиктован опасением невольного соприкосновения с нечистыми людьми или нечистой пищей. Омовение чаш, кружек, котлов и скамей продиктовано теми же соображениями. Инструкции касательно такого рода омовений содержатся в Ветхом Завете. В частности, Книга Чисел предписывает погружать в воду и держать в ней до вечера сосуд, в который упала дохлая ящерица, крот или мышь (Числ. 11:32); омыт водою должен быть деревянный сосуд, к которому «прикоснется имеющий истечение» (Числ. 15:12).

К указаниям закона Моисеева в «предании старцев» добавились многочисленные другие предписания, превратившие религиозность фарисеев в мелочное, скрупулезное соблюдение тысяч неписанных правил. Параллельно с этим они изобрели различные уловки, позволявшие им не выполнять постановления Моисеева законодательства. Один из примеров Иисус приводит в Своей речи: когда сын посвящает Богу не то, что принадлежит ему, а то, что он должен был бы отдавать родителям, он считает себя свободным от обязанностей по отношению к ним.

««Ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его»

От обличения фарисеев Иисус переходит к наставлению, адресованному всему народу. Однако это наставление не поняли даже Его ученики. У Марка ученики спрашивают Иисуса о значении притчи. Он отвечает вопросами: «Неужели и вы так непонятливы? Неужели не разумеете, что ничто, извне входящее в человека, не может осквернить его? Потому что не в сердце его входит, а в чрево, и выходит вон, чем очищается всякая пища». И далее говорит: «Исходящее из человека оскверняет человека. Ибо извнутрь, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, всё это зло извнутрь исходит и оскверняет человека (Мк. 7:14–23).

Выражение, переведенное словами «выходит вон» (άφεδρωνα έκπορεύεται), встречающееся у обоих евангелистов, буквально звучит несколько грубее: «выходит в отхожее место». Этими словами описан естественный процесс очищения организма. Они показывают, что Иисус не гнушался ни человеческим телом, ни его естественными отправлениями. Термин «нечистота» Он применял не к состоянию тела, а к состоянию души человека, к его внутреннему миру, в котором находится источник всякого греха. Нечистотой является грех, а не болезнь или зараза; нечисто не отхожее место, а душа человека, когда она превращается в таковое.

Вопрос о том, знает ли Иисус, что иудеи соблазнились Его словами, и ответ Иисуса отсутствуют у Марка.

У Луки приводится другой эпизод, сходный по содержанию, но отличающийся по деталям. В его Евангелии рассказывается о том, как «один фарисей просил Его к себе обедать. Он пришел и возлег. Фарисей же удивился, увидев, что Он не умыл рук перед обедом». Иисус отвечает: «Ныне вы, фарисеи, внешность чаши и блюда очищаете, а внутренность ваша исполнена хищения и лукавства. Неразумные! не Тот же ли, Кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее? Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть, тогда всё будет у вас чисто» (Лк. 11:37–41). И далее произносит обличение (Лк. 11:42–54), по содержанию близкое к тому, которое у Матфея Иисус произнесет в Иерусалиме незадолго до Своего ареста (Мф. 23:2—28).

«Слепые вожди слепых»

Учению фарисеев о том, что святость состоит исключительно в соблюдении внешних предписаний, будь то гигиенических, диетических или иных, Иисус последовательно противопоставляет учение о святости как совокупности внутренних качеств. Будучи, с одной стороны, глубоко укоренены в ветхозаветной традиции, наставления Иисуса, с другой, по сути означали радикальный разрыв с тем пониманием святости, которое на основе извращенного толкования Ветхого Завета закрепилось в «предании» фарисеев и книжников. Если рассматривать Его учение в контексте иудейской традиции Его времени, выраженной в учении фарисеев и книжников, то оно было для нее революционным.

Иудейская традиция не восприняла призыв Иисуса к внутреннему очищению и после Его смерти и воскресения продолжила кодифицировать правила соблюдения ритуальной чистоты с еще большим рвением. Талмуд, Мишна и другие памятники раввинистической литературы продолжают разработку кодекса святости именно в том направлении, которое резко критиковал Иисус.

Характерным в данном отношении является трактат иудейского философа и богослова второй половины XII в. Маймонида (Моше бен Маймона) «Святость»[139]139
  Евр. ТОП? qsdusa.


[Закрыть], представляющий собой 5-й том 13-томного свода законов и предписаний под общим названием «Мишне Тора»[140]140
  Евр. ΠΊΊΓ ΠΠ^Ώ misne torn — букв. «Повторение Торы».


[Закрыть]. В предисловии к книге Маймонид пишет: «В нее я включу законы о запрещенных половых связях и законы о запрещенной пище, так как этими двумя отличиями… освятил нас Творец и выделил из других народов»[141]141
  Моше бен Маймон (М^аймонид). Мишне Тора. Книга «Святость». С. 9.


[Закрыть].

Трактат состоит из трех разделов: законы о запрещенных связях, законы о запрещенной пище и законы о забое скота. Первый раздел включает 37 заповедей («не возлежать с матерью», «не возлежать с женой отца», «не совершать соитие с сестрой», «не совокупляться со скотиной», «не заключать браки с неевреями» и т. д.). Во втором разделе 28 заповедей («проверять особенности скотины или зверя и отличать нечистое от чистого», «не есть нечистой скотины или зверя», «не есть нечистой птицы», «не есть нечистой рыбы», «не есть крылатых насекомых» и т. д.). Третий раздел включает 5 заповедей («правильно забивать скотину и лишь потом есть», «не забивать скотину и ее дитя в один день» и т. д.)[142]142
  Моше бен Маймон (Маймонид). Мишне Тора. Книга «Святость». С. 17–18, 235–236, 417.


[Закрыть].

Каждая из 70 заповедей толкуется при помощи полуторадвух десятков уточняющих инструкций, содержащих подробное и красочное описание возможных нарушений, включая многообразные половые извращения. В то же время изложение многих заповедей сопровождается списком исключительных случаев, в которых они могут не соблюдаться. Вот лишь несколько примеров:

Есть и другие вещи, которые запретили мудрецы. И хотя для этих запретов нет оснований в Торе, постановили так, чтобы отдалиться от неевреев… Финики, сваренные неевреями, разрешены [в пищу], если они были сладкими изначально. Если же они были сладкими, но стали горькими после варки, [есть] их запрещено… Поджаренная [неевреем] чечевица, смешанная с водой или уксусом, запрещена. Однако поджаренные зерна пшеницы или ячменя, смешанные с водой, [есть] разрешено… Рыбный соус, там, где в него обычно добавляют вино, запрещен. Если же вино дороже рыбного соуса, он разрешен… Запрещено также человеку медлить справлять нужду, будь то большую или малую, и каждый, кто медлит отправить нужду, тоже считается «осквернившим душу»[143]143
  Моше бен Маймон (М^аймонид). Мишне Тора. Книга «Святость». С. 406, 410–412.


[Закрыть].

Современные читатели, не знакомые с подобного рода литературой, малодоступной широкой публике, нередко вообще не осознают «масштаб проблемы». Им непонятно, почему Иисус, обличая фарисеев, уделял такое внимание нелепым и смешным обычаям, о которых сегодня мало кто помнит (например омовению чаш, кружек, котлов и скамей). Между тем за этими обычаями стояло целое мировоззрение, согласно которому истинная религиозность заключается в способности человека сверять каждый шаг с суммой предписаний, известной под именем «предания старцев». Раввины создавали правила на все случаи жизни – вплоть до отправления большой или малой нужды – и были уверены, что исполнение этих правил приближает их к Богу.

Именно такой тип религиозности Иисус критиковал с максимальной резкостью, обвиняя фарисеев в том, что они преступают заповедь Божию ради своего предания (Мф. 15:3).

Попытки примирить два понимания святости – то, которое проповедовал Иисус, и то, выразителями которого были книжники и фарисеи, – не могут увенчаться успехом, несмотря на стремление некоторых современных исследователей представить конфликты между Иисусом и Его оппонентами как «семейные ссоры»[144]144
  Ashton J. Understanding the Fourth Gospel. P. 78–96.


[Закрыть].

В первом же поколении христианам пришлось окончательно разорвать с синагогой, потому что учение Иисуса о совершенстве, которое они стремились воплотить в жизнь, не вмещалось в тесные рамки иудейской традиции. Что же касается самой иудейской традиции, то она продолжила идти тем путем, на который ее поставили оппоненты Иисуса – современные Ему книжники и фарисеи – и их последователи.

2. Исцеление дочери хананеянки

²¹И, выйдя оттуда, Иисус удалился в страны Тирские и Сидонские. ²²И вот, женщина Хананеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: помилуй меня, Господи, Сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется. ²³Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его, приступив, просили Его: отпусти ее, потому что кричит за нами. ²⁴Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. ²⁵А она, подойдя, кланялась Ему и говорила: Господи! помоги мне. ²6Он же сказал в ответ: нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам. ²⁷Она сказала: так, Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их. ²⁸Тогда Иисус сказал ей в ответ: о, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему. И исцелилась дочь ее в тот час.

Тот же случай описан у Марка, который называет женщину сирофиникиянкой[145]145
  Сирофиникиянами называли жителей Финикии, в римскую эпоху входившей в провинцию Сирия. Финикия располагалась на берегу Средиземного моря и граничила с Галилеей. Большинство жителей области были язычниками, однако имелись и еврейские поселения. См.: Theissen G. The Gospels in Context. P. 66–68.


[Закрыть] и уточняет, что она была язычницей[146]146
  Слово 'Ελληνίς, букв. «гречанка», в данном случае означает религиозную, а не этническую принадлежность, как и термин «Еллины» в Рим. 1:14, 16; 1 Кор. 1:22, 24. О значении термина 'Ελληνίς см., в частности: Leander H. Discourses of Empire. P 225–230. Ср. Taylor V. The Gospel according to St. Mark. P 349; HookerM. D. The Gospel according to Saint Mark. P 183.


[Закрыть]. Ничего не говорится о первоначальном молчании Иисуса в ответ на крики женщины и о ходатайстве учеников. Слова Иисуса у Марка переданы в такой форме: «Дай прежде насытиться детям, ибо нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам». Возражение сирофиникиянки изложено в следующей редакции: «Так, Господи; но и псы под столом едят крохи у детей». В ответе Иисуса ничего не говорится о вере, но, как и у Матфея, выражается похвала словам женщины: «За это слово, пойди; бес вышел из твоей дочери». Рассказ завершается подробностью, отсутствующей у Матфея: «И, придя в свой дом, она нашла, что бес вышел и дочь лежит на постели» (Мк. 7:24–30).

«Нехорошо взять хлеб у Детей и бросить псам»

Этот рассказ, по содержанию идентичный у обоих евангелистов, вызывает много вопросов. Почему Иисус так грубо ответил женщине, сравнив ее с псом? Почему в других случаях Он отвечал на просьбы язычников (можно вспомнить слугу сотника и сына царедворца), а здесь как будто отказывает просительнице на том основании, что она не принадлежит к народу Израильскому? Зачем вообще Он пришел в пределы Тирские и Сидонские, густо населенные язычниками, если заведомо исключал последних из сферы Своего внимания?

Подобные вопросы возникали и у древних толкователей, например, у Иоанна Златоуста:

Подлинно трогательное было зрелище – видеть женщину, вопиющую с таким состраданием, видеть мать, умоляющую о своей дочери, о дочери так жестоко страждущей. Она не осмелилась привести беснующуюся к Учителю, но, оставив ее дома на одре, сама умоляет Его и объявляет только болезнь, ничего более не прибавляя… Но Он «не отвечал ей ни слова». Что значит этот новый и необыкновенный поступок Иисуса? Иудеев и неблагодарных вводит, и злословящих призывает, и искушающих не оставляет, а ту, которая сама приходит к Нему, просит Его и молит, которая не знала ни закона, ни пророков, и между тем показывает такое благочестие, Он не удостаивает даже и ответа. Кто бы не соблазнился о Иисусе, видя поступок, настолько не согласующийся с Его репутацией? Слышно было, что Он Сам обходил селения для того, чтобы исцелять больных; и вот – Он отвергает и ту, которая сама пришла к Нему. Кого бы не преклонили такое страдание и такая покорность, с какой умоляла женщина о своей страждущей дочери? Она не считала себя достойной благодеяния, и пришла не с тем, чтобы требовать должного; но просила оказать милость и объявляла только свое несчастие, – и при всем этом не удостоена ответа[147]147
  Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста 52, 1 (PG 58, 519). Рус. пер.: Т. 7. Кн. 2. С. 535–536.


[Закрыть].

Златоуст видит объяснение молчанию Иисуса и Его последующим словам о хлебе, который нельзя отдать псам, в Его желании сделать веру женщины явной для окружающих. Иисус видел ее веру, понимал, что она не отступит, ее ответ не стал для Него неожиданностью: Он «знал, что она скажет это. Потому-то и медлил; для того и отказывался даровать ей просимое, чтобы показать ее любомудрие»[148]148
  Там же 52, 2 (PG 58, 520). Рус. пер.: Т. 7. Кн. 2. С. 537.


[Закрыть]. Происшествие в итоге становится очередным назиданием для иудеев. Именно их Он имел в виду, когда говорил, что «многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны царства извержены будут во тьму внешнюю» (Мф. 8:11–12). Слово «сыны» синонимично слову «дети» в рассказе о хананеянке.

«Я послан только к погибшим овцам дома Израилева»

Объяснение Златоуста лишь частично отвечает на поставленные вопросы. Не следует забывать о том, что Свою миссию Иисус видел, прежде всего, как адресованную народу Израильскому. Расширение этой миссии на язычников в Евангелиях имеет лишь эпизодический характер.

Толкуя рассматриваемое место, блаженный Иероним отмечает, что Иисус «оставлял завершение спасения язычников на время Своего страдания и воскресения»[149]149
  Иероним. Толкование на Евангелие от Матфея 2, 15 (PL 26, 110). Рус. пер.: Ч. 16. С. 149.


[Закрыть]. Расширение миссии Церкви на язычников произошло уже после Его воскресения, и то не сразу. Апостолы хорошо помнили заповедь Иисуса не ходить на путь к язычникам, однако они быстро убедились в бесперспективности проповеди среди иудеев. Напротив, проповедь Павла среди «необрезанных» была исключительно успешной. Именно под влиянием Павла апостольская община на соборе в Иерусалиме приняла решение открыть двери язычникам, отменить для них обрезание и необходимость соблюдения закона Моисеева (Деян. 15:1—29).

Это решение было историческим, оно внесло радикальное изменение в миссионерскую стратегию апостолов. Но оно было подготовлено событиями, произошедшими еще при жизни Иисуса, такими, как исцеление слуги сотника и дочери хананенянки. Оно было подготовлено также теми многочисленными поучениями, в которых Иисус укорял иудеев за неверие, обещая, что место, изначально приготовленное для «сынов», будет занято теми, кто окажется более достойным.

Слово, переведенное на русский как «псы», и у Матфея, и у Марка дано в уменьшительной форме: κυνάριοι (букв. «щенки», «собачки»). В оригинале оно звучит менее оскорбительно, чем в переводе. У Марка слово «дочь» дано тоже в уменьшительной форме: θυγάτρια («дочка») вместо матфеевской θυγάτηρ («дочь»).

Указанные нюансы, однако, лишь в малой степени смягчают впечатление от ответа Иисуса хананеянке. Этот ответ следует понимать в контексте того представления, которое иудеи имели о самих себе и об окружающих их языческих народах. Язычников считали не просто людьми второго сорта: их воспринимали как нечистых, к ним относились как к собакам. Такое высокомерие Иисус постоянно обличал в Своих проповедях, подчеркивая, что спасает человека вера, а не принадлежность к богоизбранному народу. В данном случае, как и во многих других, Он вновь подчеркивает приоритет веры: желание женщины исполняется потому, что ее вера велика.

Отметим разницу в расстановке акцентов двумя евангелистами. У Матфея, адресующего свое Евангелие иудеям, слова Иисуса звучат как безапелляционное утверждение: «Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам». У Марка, пишущего для язычников, этому утверждению предшествует фраза: «Дай прежде насытиться детям». Марк, таким образом, значительно смягчает смысл слов Иисуса. Слово «прежде» (πρώτον – букв. «во-первых», «в первую очередь») указывает на определенный порядок, в котором должна осуществляться проповедь: в первую очередь она адресована иудеям, но во вторую очередь она может охватить и язычников. Этому порядку соответствует и та последовательность, в которой Марк располагает два эпизода с чудесным насыщением тысяч людей несколькими хлебами и рыбами: сначала пять тысяч иудеев насыщаются пятью хлебами (Мк. 6:30–44), затем четыре тысячи язычников – семью хлебами (Мк. 8:1–9).

Похожий смысл апостол Павел вкладывает в слова, обращенные к Коринфянам: «Итак, что до меня, я готов благовествовать и вам, находящимся в Риме. Ибо я не стыжусь благовествования Христова, потому что оно есть сила Божия ко спасению всякому верующему, во первых, Иудею, потом и Еллину» (1 Кор. 1:15–16). Под Еллинами здесь понимаются язычники, среди которых Евангелие, согласно Павлу, должно распространяться во вторую очередь. В Послании к Римлянам Павел говорит об иудеях как о «природных ветвях», которые отломились, а о язычниках – как о дикой маслине, привитой к стволу и питающейся соком от его корня. Иудеи «отломились неверием», а язычники привились верой. Но и иудеи, «если не пребудут в неверии, привьются, потому что Бог силен опять привить их» (Рим. 11:17–23).

«О, женщина! велика вера твоя»

Вера – то ключевое понятие, которое связывает приведенный отрывок из Послания к Римлянам с рассказом Матфея о хананеянке и в целом богословие апостола Павла с проповедью Иисуса. Вера необходима, чтобы получить исцеление. Через веру происходит и спасение – в первую очередь иудеев, во вторую язычников. Вера язычников ставится в укор неуверовавшим иудеям, и хананеянка, она же сирофиникиянка, становится в один ряд с сотником, благодарным самарянином (Лк. 17:16) и другими не-иудеями, которых спасает проявленная ими вера.

Если во всех остальных рассказах об изгнании бесов евангелисты с большими или меньшими подробностями описывают то, как это происходило, то в повествовании о хананеянке самого изгнания мы не видим. Мы только узнаем от Марка, что женщина, вернувшись домой, нашла свою дочь, из которой вышел бес, лежащей на постели. Во многих других случаях знаком исцеления от болезни является вставание больного с постели: теща Петра после исцеления «встала и служила» (Мф. 8:15; Лк. 4:39); дочь начальника синагоги после воскрешения «встала и начала ходить» (Мк. 5:42); расслабленный «встал, взял постель свою и пошел в дом свой» (Мф. 9:7; Мк. 2:12; Лк. 5:25). Здесь же дочь остается лежать, что, однако, не указывает на неполное восстановление здоровья. Слова Матфея «исцелилась дочь ее в тот час» указывают на то, что исцеление произошло в тот момент, когда Иисус сказал об этом матери; а слова Марка «бес вышел» свидетельствуют о полном освобождении от одержимости.

В Евангелии от Матфея рассказ об исцелении дочери хананеянки следует сразу же за эпизодом, в котором ученики Иисуса едят неумытыми руками, и последовавшим за этим спором между Иисусом и фарисеями. Основная мысль спора: нечистота – понятие не внешнее, а внутреннее; оскверняет человека не то, что входит в его уста, а то, что выходит из его уст и сердца – злые слова и помыслы, греховные деяния (Мф. 15:1—20). Еще Иоанн Златоуст[150]150
  Иоанн Златоуст. Толкование на святого Матфея-евангелиста 52, 1 (PG 58, 518). Рус. пер.: Т. 7. Кн. 1. С. 535.


[Закрыть] обратил внимание на параллелизм между этой последовательностью событий и двумя эпизодами из книги Деяний апостольских. В первом из них Пётр отказывается от пищи, ссылаясь на то, что не ест ничего нечистого, но получает от Бога ответ: «Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым». Во втором, следующем непосредственно после первого, римский сотник Корнилий присылает к Петру своих слуг, через которых просит о крещении. Пётр приходит в дом Корнилия, и в то время как он беседует с сотником, Дух Святой сходит на всех присутствующих. При этом «верующие из обрезанных, пришедшие с Петром, изумились, что дар Святаго Духа излился и на язычников» (Деян. 10:1—45).

Еще одну параллель мы находим в эпизоде с исцелением кровоточивой женщины. Этот параллелизм у Марка подчеркивается сходными выражениями, употребляемыми и в том, и в другом случае. Сирофиникиянка пришла к Иисусу потому, что «услышала о Нем» (Мк. 7:25); кровоточивая женщина тоже решилась на свой шаг, «услышав об Иисусе» (Мк. 5:27). Сирофиникиянка, «придя, припала к ногам Его» (Мк. 7:25); кровоточивая «подошла, пала перед Ним» (Мк. 5:33). И та, и другая получают просимое: одна исцеляется от долгой и постыдной болезни, другая добивается изгнания беса из своей дочери.