Текст книги "Ученик волшебника и другие сказки Южной Европы"

Хлеб, вино и соль
Итальянская сказка

У одного короля было три дочери. Старшая, черноволосая, была дурнушка, средняя, рыжая, – не очень красивая, а младшая, белокурая, сёстрам на зависть, – настоящая красавица.

И было у короля три трона: весёлым он садился на белый трон, не очень весёлым – на красный, а в гневе – на чёрный.

Вот как-то, рассердившись на старших дочерей, уселся он на чёрный трон. Они и давай к отцу ластиться. Старшая защебетала:

– Синьор отец, как вам спалось? Уж не я ли вас прогневала, коль скоро вы сели на чёрный трон?

– Да, ты прогневала.

– Чем же, синьор отец?

– Тем, что совсем меня не любишь!

– Ну что вы, синьор отец, уж я вас до того люблю…

– А как сильно?

– Как хлеб!

Этот ответ ему понравился, но он и виду не подал.

Подошла к нему вторая дочь и шепчет:

– Синьор отец, как вам спалось? Уж не я ли вас прогневала, коль скоро вы сели на чёрный трон?

– Да, ты прогневала.

– Чем же, синьор отец?

– Тем, что совсем меня не любишь!

– Ну что вы, синьор отец, уж я вас до того люблю…

– А как сильно?

– Как вино.

Король снова остался доволен.

А тут и третья дочь подошла, добрая и нежная.

– Синьор отец, как вам спалось? Уж не я ли вас прогневала, коль скоро вы сели на чёрный трон?

– Да, ты прогневала.

– Чем же, синьор отец?

– Тем, что совсем меня не любишь!

– Ну что вы, синьор отец, уж я вас до того люблю…

– А как сильно?

– Как соль.

Услыхав такой ответ, король как закричит:

– Как соль?! Негодница! Вон с глаз моих!

Приказал он отвести дочь в лес и там убить, но королева придумала, как её спасти. Был во дворце серебряный подсвечник, да такой большой, что Циццола – так звали младшую принцессу – легко в нём могла схорониться.

– Продай этот подсвечник, – велела королева своему верному слуге. – Если будут с тобой торговаться, с бедняка спроси подороже, а со знатного синьора – подешевле.

Слуга снёс подсвечник на площадь. Стали люди о цене спрашивать. Кто слуге не по нраву – тому невиданные деньги загадывал. Подошёл тут принц из королевства Высоких Башен. Ему слуга назвал пустяковую цену, и принц забрал подсвечник к себе во дворец, где его поставили в обеденном зале.

Вечером, вернувшись из гостей, принц не нашёл ни крошки от приготовленного для него ужина: всё съела Циццола. Ох и ругал же он слуг! Но на следующий день всё повторилось…

Назавтра принц спрятался под скатерть. Слуги внесли блюда с кушаньями. Едва они удалились, из подсвечника выскочила красавица Циццола и давай уплетать за обе щеки. Тут-то принц и поймал её за руку.

Пришлось Циццоле рассказать ему свою историю.

И принц не на шутку влюбился!

– Скоро ты станешь моей женой! – сказал он. – А пока ступай снова в подсвечник.

Утром он приказал переставить подсвечник в свою комнату да подать побольше кушаний. Теперь он запирался и пировал вместе с Циццолой.

Королева-мать, которой отныне приходилось есть в одиночестве, жаловалась:

– Чем я не угодила своему сыну, что он со мной и за стол не сядет?

Принц сначала отмалчивался, а потом и говорит:

– Жениться хочу!

– И кто невеста? – обрадовалась королева.

– Подсвечник! – огорошил её принц.

– Да ты рехнулся! – ахнула королева.

Но принц не отступал, поэтому через неделю всё было готово к свадьбе.

Вот едет принц в свадебной карете, а рядом с ним – подсвечник. В церкви принц приказал нести подсвечник к алтарю. Оттуда выпрыгнула Циццола, и они обвенчались, а потом поведали всё королеве.

Подумала мудрая королева и говорит:

– Я знаю, как её отца проучить.

Разослали они приглашения на пир всем соседним королям, а для отца Циццолы королева велела приготовить особый обед: все кушанья были без соли.

– Ох и повар, забыл суп посолить! Несъедобно! – заворчал про себя отец Циццолы, отведав угощения.

Но и другие кушанья также были без соли. Король так вилку и отложил.

– Почему вы не едите, ваше величество? Невкусно?

– Ну что вы, всё очень вкусно!

– Отчего же вы не кушаете?

Положил он в рот кусочек мяса, жевал-жевал, только несолёный кусок в горло не лезет. Тут вспомнил он слова младшей дочери, что она любит его так сильно, как соль, и проронил сквозь слёзы:

– Горе мне, что я натворил!

На вопрос королевы, что стряслось, он рассказал ей про Циццолу. Тут королева поднялась и велела позвать девушку. Кинулся король в объятия дочери, плачет, расспрашивает… Послали тогда за матерью Циццолы и заново свадьбу отпраздновали.

Ученик волшебника
Креольская сказка

Был у одной женщины сынок, смышлёный не по годам. Вот подрос он, мать ему и говорит:

– Пора бы тебе, сынок, обучиться какому-нибудь ремеслу, стать на ноги. Что тебе по сердцу?

– Я бы в волшебники пошёл.

Отыскала мать волшебника.

– Возьмёшь, – спрашивает, – сынка в ученики?

– Возьму, – отвечает волшебник, – но с одним условием.

– Это с каким же?

– А вот с каким: если через год придёшь ты за сыном, но его не узнаешь, оставаться ему у меня навечно.

– Что ж, будь по-твоему, – согласилась женщина.

Прошло время, научился сын у волшебника многому и понял, что непросто будет матери узнать его.

Тогда обратился он птицей, прилетел к матери и говорит:

– Как придёшь за мной, волшебник превратит всех учеников в голубей. Насыплет он на пол маиса, а голуби – ну клевать его! Я же к зерну и не притронусь. Попрыгаю, покружусь вокруг него, да и только. Спросит учитель, узнала ли ты меня, ты и кивни на самого непоседливого.

Пришла мать к волшебнику, указал он ей на стайку голубей и говорит:

– Один из этих голубей – твой сын. Скажи, который?

– Да тот, что всё подпрыгивает. Догадаться-то легче лёгкого: ему и мальчонкой на месте не сиделось.

– Твоя правда. Забирай его себе, он теперь в колдовстве больше моего смыслит.

Прихватил сын с собой лучшую колдовскую книгу и говорит матери:

– Колдовская книга отныне моя, она поможет нам разбогатеть. Завтра ярмарка. Я превращусь в корову, а ты продай её за полторы сотни дукатов. Да смотри, не отдай заодно и бубенчик: в нём я и схоронюсь.

Привела мать корову на ярмарку, подходит покупатель и приценивается:

– Сколько возьмёшь за корову, женщина?

– Полторы сотни дукатов. Только забирай без бубенчика, он не продаётся.

– По рукам.

Вернулся крестьянин с коровой домой, отвел её в хлев.

Наутро приходит покормить её – а коровы-то и след простыл…

– Теперь я в коня превращусь, – говорит матери сын. – Веди его на ярмарку и проси триста дукатов. Только уздечку сбереги, в ней я и схоронюсь.

Тем временем волшебник заметил пропажу колдовской книги и враз всё смекнул:

– Знаю, чьих рук дело! Завтра ярмарка, этот плут наверняка туда явится. Поглядим, кто из нас хитрее!

Пришёл он на ярмарку, видит – мать коня продаёт.

– Сколько, – спрашивает, – возьмёшь за коня?

– Триста дукатов.

– На, держи.

– Но уздечка не продаётся! – спохватилась женщина.

– Я купил его с уздечкой.

– Нет!

– Да!

Случилось тут судье мимо проходить: он возьми и скажи, что правда на стороне волшебника. А тот вскочил на коня, хлестнул его плёткой и воскликнул:

– Ну держись, мошенник! Заплатишь ты мне за книгу!

Велел он своим сыновьям отвести коня в стойло и строго-настрого запретил его кормить и снимать с него уздечку. Но конь так жалостливо мотал головой и шевелил губами, что дети смилостивились:

– Бедняга! Каково-то ему в уздечке! Давай её снимем!

Не успели они снять уздечку, как обратился конь в рыбу – и бултых в реку…

Увидал это волшебник, обернулся змеёй – и в погоню. Рыба и меж камней скользила, и в водопады кидалась, а не ушла от змеи: та настигла её возле самой мельницы.

Обратилась тут рыба в голубку, а змея тотчас орлом стала. Тогда голубка мошкой обернулась и влетела в окошко к принцессе. Здесь ученик волшебника снова стал человеком, да и говорит красавице:

– Превращусь я сейчас в перстенёк на твоей ручке. Скоро войдёт сюда человек, попросит отдать перстенёк, ты не перечь, а перстенёк-то с пальчика и урони, пусть он на кусочки разлетится! Наступи на самый крупный осколочек, а как шевельнётся он, убери ногу.

Сказано-сделано: превратился он в перстенёк и запрыгнул принцессе на пальчик. Вошёл тут какой-то человек: отдай, мол, принцесса, колечко. Та колечко ему протянула, да тут же выронила, оно об пол ударилось и разлетелось вдребезги, а принцесса на самый крупный осколочек и наступила.

Превратился тот человек в курицу – и ну осколки клевать… Тут осколочек под ногой принцессы шевельнулся, вмиг обернулся лисицей – и съел курицу…

А потом ученик волшебника вновь человеком сделался, повенчался с принцессой, и стали они жить-поживать и добра наживать.

Посторонись, зашибу!
Испанская сказка

А знаешь ли ты, дорогой мой сеньор, что в горных селениях Андалусии улицы настолько узкие и дома стоят так близко друг к другу, что жители могут поздороваться за руку, протянув руки из окна? Улицы так узки, что идущий по ним человек, встретив осла с поклажей, непременно должен уступить дорогу, а большие корзины, навьюченные на бока животных, постоянно задевают стены домов. К тому же горцы – народ горячий и терпеть не могут, если скотина плетётся шагом. Куда там! Им непременно нужно мчаться во всю прыть, а от этого происходит немало несчастных случаев!

Вот почему старый алькальд, староста и судья одного из таких селений, издал строгий указ, повелевающий каждому, кто гонит скотину по улицам, завидев пешехода, ещё издали кричать: «Посторонись, зашибу!» – и кричать так громко, чтобы даже глухой услышал, что ежели не уберётся он с дороги, то ему грозит опасность.

Крестьянин Санчо знал об этом указе и неукоснительно следовал букве закона. Каждый день он гонял своих двух ослов на базар в город и не скупился на палочные удары.

Его ослы мчались, как быстроногие кони, но и Санчо умел кричать громче остальных. Он заливался, как соловей, и прохожие, ещё за версту услыхав его громкое: «По-стор-р-ронись, з-з-з-з-а-шибу!», успевали заблаговременно свернуть в сторону и укрыться в безопасном месте от быстроногих ослов.

Как-то вечером Санчо, возвращаясь с базара со своими ослами, вдруг увидал на дороге двух женщин. Крестьянки в широких юбках и нарядных кружевных накидках-мантильях, наверное, собрались в гости, но, случайно повстречавшись, затеяли беседу, и разговор их был очень горячим. Это была уже не беседа, а настоящий спор, потому что женщины размахивали руками и изо всех сил старались перекричать друг друга. Тогда Санчо ударил своих ослов палкой и крикнул так громко, как только мог:

– Постор-р-ронись, з-з-з-з-а-шибу!

Но женщинам было уже не до него… Спор зашёл так далеко, что они вцепились друг другу в волосы и не слыхали окриков Санчо.

Погонщик понял, что дело плохо: ещё минута – и случится беда. Тогда крикнул он ещё раз, и так громко, что, кажется, его услыхали бы даже в Севилье. Но и это не помогло. Что должно было случиться, то и случилось… Ослы с разбегу налетели на спорщиц, сбили их с ног и втоптали в дорожную пыль их нарядные кружевные мантильи. Конечно, крестьянки тотчас же вскочили. Позабыв вражду, они набросились на ни в чём не повинного Санчо.

– Бессовестный! – закричали обе разом. – Куда ты гонишь своих ослов? Заставит тебя алькальд расплачиваться за наши платья и кружевные мантильи!

Не теряя времени, они пустились к дому старого алькальда. Но Санчо тоже не стал зевать.

«Если они прибегут раньше меня, то я окажусь виноватым. Если же я поспею первым, то смогу ещё оправдаться», – так рассудил Санчо. Он бросил ослов в первом же попавшемся дворе и прямиком, через чужие сады и заборы, помчался к алькальду. Он успел прибежать раньше крестьянок и чистосердечно рассказал судье всё, как было.

Алькальд выслушал крестьянина и, подумав, сказал:

– Помочь тебе нелегко, потому что никто не может доказать, что ты действительно предупреждал этих женщин и кричал им, чтобы они посторонились. И я могу посоветовать тебе только одно: что бы ни говорили тебе, в чём бы ни обвиняли – молчи. Если даже я сам стану несправедливо винить тебя – тоже молчи. Даже если я прикажу отвести тебя в тюрьму – не говори ни слова. Я хочу, чтобы эти женщины приняли тебя за глухонемого. В этом одном твоё спасение.

Так сказал алькальд. Он вызвал двух стражников и приказал отвести крестьянина в подвал, где ожидали суда преступившие закон.

Он сделал это как раз вовремя, потому что тотчас же в дом ворвались разгневанные женщины, платья которых ослы Санчо истоптали в дорожной грязи.

Они закричали наперебой, что два осла сбили их с ног, порвали платья и потоптали нарядные кружевные накидки. А третий осёл – так они назвали Санчо, который погонял ослов, – даже не потрудился предупредить их криком, как то положено; он нарушил приказ алькальда и должен купить им новые мантильи.

Алькальд ударил в ладоши, и стражники ввели печального Санчо.

– Крестьянин Санчо, разве ты не знаешь моего строгого приказа? Почему ты не кричал: «Посторонись, зашибу!», когда гнал своих ослов через селение? – строго спросил алькальд.

Но Санчо не вымолвил в ответ ни слова – он молчал, старательно изображая глухонемого.

Тогда алькальд рассердился. Он закричал:

– Отвечай же мне, остолоп ты эдакий!

Но крестьянин продолжал молчать.

Алькальд пригрозил:

– Если ты будешь и дальше молчать, выражая неуважение к моему почётному титулу, я отправлю тебя в тюрьму!

Но и на эти грозные слова крестьянин ничего не ответил, продолжая молчать.

Тогда алькальд взял лист бумаги, обмакнул перо в чернильницу, будто бы собираясь писать приговор, но, подумав, отложил бумагу в сторону. Пожав плечами, он сказал жалобщицам:

– Почтенные женщины, мне кажется, что я не могу судить этого человека. Вы видите – он глухонемой и поэтому не мог вам ничего прокричать, когда вы оказались перед его ослами.

Такое решение очень не понравилось крестьянкам. Они поняли, что не получат с «глухонемого» ни песеты[2]2
  Песета – валюта Испании с 1869 до 2002 года.


[Закрыть] за свои порванные и испачканные мантильи, и закричали разом:

– Это он-то глухонемой? Да этот плут просто смеётся над вами, ваша милость! Небось, у него хватило глотки, чтобы орать на всю улицу: «Посторонись с дороги! Посторонись с дороги!» – и он кричал так громко, что дай Бог всякому!

Тогда алькальд рассмеялся и сказал:

– Ступайте-ка по домам, красавицы. Вы поняли, что только что мне сказали? Вы сами признались, что Санчо выполнил мой приказ и предупреждал вас криком, да таким, что дай Бог всякому! Придётся уж вам самим штопать и стирать ваши нарядные кружевные мантильи…

Уличённые во лжи женщины удалились, а судья приказал стражникам отпустить крестьянина на все четыре стороны.

Прекрасная Бланка
Испанская сказка

Жил-был на свете один человек, который умел колдовать. И был другой человек, который страсть как любил играть в карты. Вот однажды встретились они и сели играть. И тот, который был колдуном, всё время выигрывал. Юноша сперва проиграл ему все свои деньги, потом все вещи – пока, наконец, и проигрывать стало нечего.

Тогда колдун говорит:

– Хочешь, сыграем на твою жизнь? Может, ещё отыграешься!

«Эх, была не была!» – подумал тот и согласился.

Но ему опять не повезло! Проиграл и эту ставку.

– Теперь ты мой! – сказал колдун. – Будешь мне служить. Справишься с работой – отпущу тебя с миром, а не справишься – не взыщи.

– Что ж, я готов, – говорит юноша. – Когда начинать?

– Мне не к спеху, – отвечает колдун. – Как надумаешь, так и приезжай. Вот тебе мой конь, он дорогу знает.

Захохотал и исчез.

Побрёл было юноша домой, а конь следом идёт. И такая вдруг тоска того человека одолела, невыносимая, так и тянет поскорее попасть к колдуну! Сел он на коня и глазом не успел моргнуть, как очутился в незнакомом месте, перед воротами старинного замка.

Навстречу игроку вышел сам колдун, похвалил за расторопность и кликнул свою дочку, чтоб она отвела гостя наверх и показала, где ему ночевать.

Дочь колдуна была красивая девушка по имени Бланка. И, как водится, молодые люди приглянулись друг другу.

– Мой отец задумал тебя погубить! – сказала девушка юноше. – Будь начеку! Утром я подам тебе завтрак. Отец приказал подмешать туда жгучее зелье: пока ешь – оно не чувствуется, а после словно огонь разгорается в желудке и может спалить дотла. Так ты потихоньку подсыпь в еду вот этот порошок. А когда отец спросит: «Не горячо ли тебе?» – отвечай: «Спасибо, в самый раз».

Вот наступило утро. Хозяин спрашивает юношу, не горяч ли, мол, завтрак.

– Спасибо, – отвечает юноша, – в самый раз, как я люблю!

А сам, конечно, всё сделал, что Бланка велела.

Удивился колдун.

– Ну, – говорит, – хорошо! Вот тебе моё первое задание. Покойная бабушка моя ещё в девицах каталась на лодке да обронила в море золотой перстень. Ты мне его отыщи и принеси! А иначе не видать тебе свободы.

Вышел юноша за дверь, идёт мрачнее тучи. А там уже Бланка его поджидает.

– Не горюй, – говорит. – Пойдём на берег, я обернусь русалкой и перстенёк тебе сыщу!

Так они и сделали. Вечером приходит юноша к хозяину и подаёт перстень. Тот самый, золотой, старинный, который двести лет под водой пролежал!

Удивился колдун пуще прежнего, да ничего не поделаешь. Похвалил усердного слугу и отослал до утра.

Утром за завтраком опять та же история. Хозяин спрашивает:

– Не горячо ли тебе?

А тот ему – нет, мол, в самый раз. Нахмурился колдун.

– Ну что ж, – говорит, – вот тебе моё второе задание. За одни сутки построй ты мне новый дворец вон там, неподалёку от старого, и чтоб завтра с утра мог бы я со всей семьёй туда перебраться! А не сделаешь – не видать тебе свободы.

У юноши душа в пятки ушла. Вышел он за дверь мрачнее тучи, а там уже Бланка дожидается.

– Не горюй, – говорит. – Вот тебе волшебная палочка, ударишь ею трижды о землю – появятся слуги. Им и приказывай.

Отошёл юноша подальше, трижды ударил волшебной палочкой о землю, и выросли перед ним трое слуг. Объяснил он им, что нужно, – и откуда ни возьмись стены дворцовые возникли на ровном месте!

Сделал колдун вид, будто невесть как доволен, похвалил юношу за усердие и отослал до следующего утра.

Наутро снова юноша в свою еду порошка подмешал.

Хозяин спрашивает:

– Ты не обжёгся, любезный?

А тот в ответ – ничего, мол, я как раз люблю погорячее.

Колдун от злости лишь зубами заскрипел.

– Ну, – говорит, – слушай же моё последнее задание! Есть у меня дикий жеребец. Ты мне его объезди да так усмири, чтоб на него малый ребенок без опаски садился! Выполнишь – ступай на все четыре стороны, а не выполнишь – прощайся с жизнью.

Отлегло у юноши от сердца, когда услышал он задание колдуна.

Тут навстречу ему Бланка идёт и спрашивает, что за работу отец ему задал. Он в ответ:

– Работёнка – пустяк, в два счёта управлюсь, уж с лошадьми-то я обращаться умею!

– Ах! – говорит Бланка. – Ведь это как раз самое трудное и есть! Конём-то этим будет мой отец, а седлом – моя мать, а подпругами, да ремешками, да стременами – все мои сестрицы. А сама я буду уздечкой. Ну ничего, вот, возьми этот хлыст, у него в рукоятке свинец. Как сядешь на коня – бей его по чём зря этой рукояткой, и по седлу колоти, по стременам да подпругам, а в бока вонзай ему вот эти шпоры. Да смотри: за гриву не берись, а только за уздечку!

Так и вышло всё, как Бланка говорила. Не удалось жеребцу сбросить юношу. Он крепко сжимал уздечку, а коня, седло, подпруги да ремни со стременами так и осыпал ударами тяжелого хлыста! Под конец измученный конь насилу добрёл до конюшни.

Стучится юноша к хозяину, а тот заперся у себя в спальне и не выходит, вроде бы нездоров. Велел юноше взять любого коня из его конюшни и уезжать прочь.

Пошёл юноша за конем, а Бланка тут как тут. Опять научила его, что надо делать, какого коня выбрать – быстрого, как мысль.

И как только стемнело, вскочили они на коня вдвоём и умчались.

Утром проснулся колдун – нет дочери. Понял он, что увез её юноша, и бросился в погоню.

– Слышу, – говорит Бланка, – что отец нас догоняет. Сейчас я превращу коня в церковь, себя – в колокольню, а ты будешь звонарём.

Так они и сделали.

Колдун не нашёл беглецов, увидел только церковь со звонарём и повернул назад.

Рассердилась жена, услышав рассказ колдуна:

– Ведь это же они были! Придётся мне самой догонять дочку!

И бросилась вдогонку.

– Слышу, – говорит Бланка, – что мать нас догоняет. Брошу-ка я перед ней свой гребешок.

Бросила она свой гребень, и тотчас на пути матери встали высоченные горы! Задержалась жена колдуна, но горы всё-таки обогнула. И вот она опять настигает беглецов.

– Слышу, – говорит Бланка, – что снова моя мать нас догоняет. Брошу-ка я перед ней своё зеркальце, больше у меня ничего нет. Пусть оно разольётся озером, ты с конём станешь берегами, а я – маленькой рыбкой.

Так они и сделали.

Жена колдуна стала ловить рыбку. Но та всё время ускользала от неё. Наконец Бланка сказала:

– Ну, будет, матушка! Видишь, тебе меня не достать.

– Что ж, будь по-твоему, – отвечала ей мать, – только знай: если твоего разлюбезного, когда он вернётся домой, обнимет кто-нибудь из его родни, то он тут же забудет тебя!

И улетела.

А Бланка и её суженый помчались дальше, и по дороге он обещал ей, что нипочём не позволит никому из родственников себя обнимать.

И вот подъехали они к воротам города, где жил юноша, и он сказал:

– Подожди меня здесь, я поеду вперёд и всё подготовлю.

Все домашние очень обрадовались юноше. И конечно, каждый хотел тут же заключить его в объятия. Но он запретил им это, хотя и не объяснил, почему.

А потом он задремал – очень уж устал с дороги.

В это время приехала его двоюродная тётушка. Она последней узнала радостную новость. Своих детей у тётушки не было, и она всем сердцем любила юношу. И вот она, не слушая никого, бросилась прямо к спящему племяннику и крепко обняла его…

Проснулся юноша. Ему говорят, что всё готово для торжественной встречи невесты, а он не понимает, что к чему. Забыл юноша свою невесту…

Догадалась дочь колдуна, в чём тут дело, наколдовала себе дворец и стала там жить одна-одинёшенька. Завела себе пару голубков и обучила их человеческой речи.

А по городу поползли слухи о молодой незнакомке, которая поселилась одна в прекрасном дворце, что неведомо откуда взялся.

Однажды юноша давал у себя званый обед. Стали созывать гостей, и тут кто-то говорит:

– Давайте пригласим и ту девушку, которая живёт одна во дворце. Уж больно охота узнать, кто она и откуда!

Бланка согласилась прийти, но только если ей позволят взять с собой голубков. Ей, конечно, разрешили. За обедом она всё время молчала. А когда подали сладкое, кто-то из гостей не вытерпел и попросил:

– Любезная принцесса, не откроете ли нам тайну, кто вы и откуда? Сделайте такое одолжение!

– Ладно, так и быть, – вздохнула Бланка. – Только пусть за меня говорят мои милые голубки.

И голубки заговорили да и рассказали всю историю.

– Вспомнил! – закричал вдруг юноша. – Ты Бланка, моя невеста!

Тотчас принесли новые вкусные кушанья, все опять наполнили бокалы, а жениха и невесту усадили во главе стола на мягкие подушки и подносили им самые лакомые кусочки.