Текст книги "Особенный мужчина"

– А вдруг придет покупатель?

– Вряд ли. А если и придет, то подождет немного.

Пока Фрэн готовила Сайласу кофе в служебной комнате, он, устроившись в кресле, просматривал каталоги. Фрэн присела напротив. Несколько минут они вели светскую беседу, потом Сайлас приступил к тому, ради чего пришел.

– Мне никогда не приходилось делать ничего подобного, – вздохнул он.

– Вы о чем? – дрожащим голосом спросила Фрэн. Внезапно она испугалась. Каким-то образом этот неожиданный визит связан с Джорданом, другой причины быть не может.

– Выступать в роли свахи. Так больше не может продолжаться, Фрэн. Не могу смотреть, как двое упрямцев страдают из-за собственной глупости. – Он наклонился вперед и взял ее за руку. – Когда вы уехали, Джордан ужасно расстроился.

Не мигая, Фрэн уставилась на Сайласа. Конечно, от его внимания не укрылся их роман с Джорданом, но он ничего не знает о роли Хелены, об их любовном «треугольнике».

– Так расстроился, что даже не попытался связаться со мной, – усмехнулась она.

– Но ведь это вы бросили его, Фрэн. Уехали, не сказав ни слова. Что должен думать мужчина в такой ситуации?

Фрэн пожала плечами.

– Какая разница, что он думает, Сайлас. – Внезапно ее глаза затуманились слезами, ресницы задрожали. – Я люблю его – вот почему мне пришлось уехать. Для Джордана я ничего не значу. Спасибо за желание помочь, но соединить нас невозможно. – Она с трудом улыбнулась, пытаясь скрыть свои истинные чувства. – Я не могу соперничать с собственной сестрой, это было бы нехорошо. Прежде чем приходить сюда, Сайлас, вам следовало бы выяснить, как обстоит дело.. Джордан и Хелена собираются пожениться.

Слова Фрэн, казалось, нисколько его не удивили.

– О, именно это я и сделал: все выяснил, а уж потом разыскал вас. Знаю, что вы так думаете, но вы ошибаетесь. Не будет никакой свадьбы. Джордан не собирается жениться на вашей сестре. Бедная Хелена, она так уверовала в собственную значительность, так убедила себя в том, что Джордан без нее жить не может, . – Он наклонился вперед и приподнял подбородок Фрэн. – Подумайте над этим, Фрэн. Вы же успели хорошо узнать Джордана. Вспомните, как я гонялся за вами по всему Парижу, потому что он с ума сходил от страха за вас. Подумайте о том, что он сделал для вашего друга…

– Жан-Клода? О чем вы? – Ее глаза широко раскрылись.

Сайлас вздохнул.

– Так вы ничего не знаете? – печально покачал он головой. – Выходит, Хелена вам не сказала. Видимо, она очень страдает. Она должна бы понять, что у нее нет никакой надежды.

– Сайлас! – воскликнула Фрэн. – Не говорите загадками, я ничего не понимаю. Он улыбнулся.

– Извините, я вас совсем запутал, да? – (Она кивнула с несчастным видом.) – В то утро, когда вы уехали, Джордан договорился с владелицей картинной галереи – ее, кажется, зовут Стелла? – чтобы она устроила ему встречу с вашим другом, тем художником, и кое-что ему предложил. А точнее – обещал помочь устроиться на лечение в Центр наркологической реабилитации на окраине Парижа. За счет Джордана.

Фрэн зажала рот рукой.

– О Сайлас… – выдохнула она. К горлу подкатил тугой комок.

– Это частная клиника, Фрэн, самая дорогая. Мне известно, что ваш друг с готовностью согласился и сейчас он уже там. Похоже, лечение идет успешно. Джордан сделал это ради вас, а вы утверждаете, что ему нет до вас никакого дела!

Фрэн вздохнула и смахнула со щеки слезу.

– Я же ничего не знала, Сайлас. Хелена об этом ни словом не обмолвилась. – Ее голос упал до шепота. – О, Сайлас, как… как благородно он поступил… Из-за Жан-Клода я причинила ему столько неприятностей. Но… но объясните, пожалуйста, что вы имели в виду, когда сказали, что Хелена должна бы понять, что у нее нет никакой надежды?

Сайлас откинулся на спинку кресла.

– Хелена влюбилась в Джордана с той минуты, как только появилась в нашей конторе год назад. Она превосходная секретарша, лучшая из всех, кто у нас когда-либо работал. Джордан оценил ее работу по заслугам, часто хвалил ее, и я думаю, она приняла его похвалы слишком близко к сердцу, настолько близко, что решила: со временем он полюбит ее. – Сайлас покачал головой. – Однако Джордан не испытывал к ней никаких чувств, он жил лишь своей работой. Хелена во всем помогала ему, всегда была рядом. Думала, что, когда спадет напряжение, он увидит в ней женщину, а не только прекрасного секретаря. Потом Париж… Джордан тяжело переживал ваш уход. Наблюдая его мучения, Хелена поняла, что у нее нет ни малейшей надежды. После возвращения в Лондон Джордан страдал все больше, и это очень сильно на нее подействовало. В конце концов она не выдержала и обо всем рассказала мне. О своих чувствах к Джордану, о своем разочаровании… Между прочим, Хелена страшно сожалеет о ссоре с вами.

Минуту или две Фрэн не могла произнести ни слова: она была слишком потрясена. Потом медленно встала, убрала кофейник и чашки. Голова Фрэн кружилась от счастья – Джордан любит ее! В то же время она испытывала острую, щемящую жалость к Хелене.

– Помогите ей, Фрэн, – будто прочитав ее мысли, мягко сказал Сайлас. – Ее гордость уязвлена, вы сейчас очень нужны ей, чтобы помочь прийти в себя. Попробуйте простить ее.

– Судьба моей сестры вам не безразлична, правда? – дружелюбно заметила Фрэн. Слава Богу, вот и есть кому утешить Хелену в трудную минуту, подумала она.

– Я влюбился в нее сразу же, но Хелена увлеклась Джорданом, – признался Сайлас.

– О, бедняжка, и что же вы будете делать? – с тревогой спросила она.

– Сдаваться я не собираюсь, – подмигнул он Фрэн. Знакомый озорной огонек вспыхнул в его глазах. – Сейчас ей нужен верный друг, и она найдет его во мне.

После ухода Сайласа Фрэн никак не могла успокоиться. Она бродила по залу, смотрела на картины, висевшие на стенах, но ничего не видела. От счастья ей хотелось плакать и смеяться. Как в жизни все непросто! Теперь она не сомневалась в любви Джордана, но Сайлас не подсказал ей, как им наладить отношения. Может, ей следует позвонить Джордану, заверить его в своей любви и попросить прощения? Так как во всем виновата она. Слушала не Джордана, а Хелену. Но сначала, пожалуй, нужно поговорить с сестрой.

В тот вечер она отправилась к Хелене, открыла дверь своим ключом – он пока еще оставался у нее. Хелена, говорившая по телефону, с удивлением повернула голову и уставилась на вошедшую Фрэн.

А та не представляла, что скажет сестре, – знала только, что так больше продолжаться не может, они же сестры и должны быть друзьями.

– Фрэн…

– Хелена…

Одновременно они назвали друг друга по имени, и наступило молчание. Первой отреагировала Фрэн. Она подошла к сестре и взяла ее руки в свои, ощутив, какие они холодные и слегка дрожащие. Хелена гордо подняла голову. На ней почти не было косметики, волосы слегка растрепаны. Это была не та Хелена, которую знала Фрэн, перед ней стояла бледная страдающая женщина. Внезапно напускное спокойствие Хелены исчезло, ее лицо исказила гримаса боли, и Фрэн не выдержала: обняла сестру и заплакала.

– О, Хелена, я не знала… Я не хотела… Прости меня. – Ее сердце трепетало от любви к сестре. Ей так много хотелось сказать, найти слова утешения.

– Фрэн, я вела себя ужасно. Сможешь ли ты простить меня?

Они сдвинули кресла, стоявшие у камина, сели, обняв друг друга за плечи. Впервые в жизни они заговорили как близкие, родные люди.

– Когда я вошла в спальню Джордана и увидела тебя в его постели, во мне что-то перевернулось. Ты выглядела такой юной, невинной, отсвет разделенной любви все еще озарял твое лицо.

Фрэн смотрела на огонь в камине, вспоминая ласки Джордана, его поцелуи, наслаждение, которое он дарил ей. Наверно, в то незабываемое утро Хелена все поняла по ее лицу. Это открытие причинило ей невыносимую боль.

– Я все понимаю, Хелена. Окажись я на твоем месте, моя реакция, наверно, была бы точно такой же.

Хелена покачала головой.

– Нет, Фрэн, ты совсем другая, в тебе нет ни капли жестокости. Я всегда ревновала тебя, – призналась она.

– Папа говорил мне об этом, – кивнула Фрэн. – Но раньше я ничего не могла сделать, ведь я была еще слишком мала. А когда подросла, поняла, что родители были не правы. Наверно, они не ведали, что творят, нанеся тебе глубокую душевную рану. Я рада, что наконец-то мы заговорили об этом: между нами не должно быть недомолвок, ведь мы остались одни на всем белом свете.

– Сколько лет потеряно, Фрэн!.. Как долго мы не понимали друг друга. Но теперь все будет иначе. – Хелена вздохнула. – Старшие сестры должны быть мудрее и опытнее младших, хотя обо мне этого не скажешь. Из-за Джордана я совсем потеряла голову. – Она пожала уз(сими плечами. – Но теперь все будет иначе. Я сумею забыть его. Ты дала ему то, чего я не смогла бы ему подарить. Ты заронила искру любви в его душу, пробудила его к жизни, а когда ушла, он угас, как свеча на ветру. Просто не представляю, как ему удалось довести до конца переговоры в Чикаго, он был в ужасном состоянии. Как я рада, что Сайлас пришел на помощь всем нам. Он и меня вразумил, заставил понять, что вы с Джорданом созданы друг для друга.

– Сайлас к тебе неравнодушен, – тихо сказала Фрэн.

– Знаю. Он мне тоже очень дорог. – Хелена вздохнула. – Жаль, что я не осознавала этого раньше. Может быть, когда-нибудь я сумею ответить на его любовь. Пришло наше время. – Она взглянула на большие напольные часы в углу комнаты. – Тебе пора домой, Фрэн. – Она рассмеялась, увидев на лице Фрэн удивление. – Нет, я тебя не выгоняю, но тебе лучше вернуться в свою студию – тебя там ждут. – Обе встали, и Хелена обняла сестру:

– Перед твоим приходом я позвонила Джордану, все ему рассказала, ничего не скрыла. Теперь он знает, почему ты так поспешно уехала из Парижа.

– Как ты решилась? – ахнула Фрэн. Хелена рассмеялась.

– Трудно поверить, что я больше боялась встречи с тобой, нежели со своим шефом, да? Он хочет тебя видеть, я дала ему твой новый адрес.

– Значит, он придет ко мне? – воскликнула Фрэн, не помня себя от радости. Ее глаза заблестели.

– Только не говори мне, что оставила в квартире жуткий беспорядок, – улыбнулась Хелена.

– А, это неважно. Хелена, что я ему скажу? Ведь я бросила его, уехала, не попрощавшись… Не поверила ему…

– Не волнуйся, – успокоила ее Хелена. – Веди себя естественно, будь сама собой, и все образуется.

Ничего не образуется, волновалась по дороге домой Фрэн. Она ожидала увидеть Джордана у подъезда, но его там не было. Может, оно и к лучшему, мелькнуло у нее в голове, хоть убраться успеет. Пулей влетев в просторную комнату, к которой примыкала небольшая кухня, она начала лихорадочно приводить все в порядок. Убрала одежду в шкаф, подмела пол, взбила подушки на диване, переставила цветочные горшки на подоконнике. На минуту присела, тут же вскочила и заходила по комнате, не в силах успокоиться. Когда раздался звонок в дверь, она вздрогнула всем своим существом.

Джордан выглядел великолепно. Высокий, смуглый, потрясающе красивый, в черных вельветовых брюках, свитере с высоким воротом и кожаной куртке, он стоял на пороге и смотрел на нее потемневшими от усталости и тревоги дымчато-серыми глазами. В руках у него был сверток.

Не говоря ни слова, Фрэн увлекла Джордана в комнату, обвила руками его шею и нежно поцеловала, прижавшись к нему так крепко, как только могла. Все свои чувства она вложила в поцелуй.

– Моя утренняя роза, я так люблю тебя!.. – охрипшим от волнения голосом произнес он.

– Джордан, мне столько нужно тебе сказать…

Он закрыл ей рот поцелуем, таким долгим и страстным, что у нее закружилась голова. Ах, если бы можно было остановить время… Наконец она отстранилась, задыхаясь от счастья. Ее глаза сияли, щеки горели нежным румянцем.

– Я так люблю тебя, что у меня просто сердце разрывается. – Она улыбнулась. – Прости, Джордан, прости, ради Бога, за то, что я тебе не поверила…

– Не извиняйся, Фрэн. Во всем виновата Хелена.

– Не сердись на нее, Джордан, – взмолилась Фрэн. Ее зеленые глаза потускнели от боли. – Она не знала, что делает, не помнила себя от обиды и разочарования. Ведь она любила тебя… В ней заговорила ревность, и она…

– ..чуть было не разрушила наше счастье, – закончил за нее Джордан, качая головой.

– Да нет же! – воскликнула Фрэн. Джордан снял куртку. Она повесила ее на вешалку у двери и повернулась к нему. Он протянул руки, и она скользнула в его объятия. – От нее это не зависело, Джордан, мы бы все равно встретились снова. Ничто не может разлучить нас. Наша любовь слишком сильна, она не может угаснуть из-за чьей-то лжи.

Джордан рассмеялся, ласково глядя на нее.

– Все такая же фантазерка…

– Да, я мечтаю о яблонях в цвету и венчании в церкви, – напомнила она с лукавой улыбкой.

– Раз так, твоя мечта непременно осуществится, любимая. Только подожди немного. – Он направился к двери и взял сверток, который оставил на стуле, когда вошел. – Это тебе.

Фрэн развернула плотную бумагу и, увидев знакомую акварель, вскрикнула от восхищения.

– О, Джордан! Яблоневый сад! Какой замечательный подарок! Я люблю тебя! – Она бросилась ему на шею.

– Я купил эту картину в тот вечер, когда впервые сделал тебе предложение, – пробормотал он, касаясь губами ее волос.

Фрэн непонимающе посмотрела на него и, растерянно улыбнувшись, спросила:

– Впервые сделал предложение?

– Помнишь тот вечер, ну, наше первое свидание? Мы пообедали в маленьком ресторанчике, потом отправились в галерею «Дельфина». Когда мы подъехали к отелю, я попросил тебя выйти за меня замуж, но ты не расслышала. Крикнула, что я тебя оскорбляю, и скрылась за дверью.

Фрэн недоверчиво покачала головой, еле удерживаясь от смеха.

– Я тебе не верю!

– Тем не менее так оно и было. Правда, наутро я передумал.

– Передумал?

– Да. Решил, что рехнулся. Поэтому и хотел, чтобы ты уехала домой. В тот вечер, в ресторане, а потом в галерее у Стеллы я испытал совершенно новые чувства. Встретил сумасшедшую девчонку, влюбился в нее по уши и в довершение всего чуть не сошел с ума от ревности, узнав, что у нее в Париже живет бывший любовник.

– Но я же сказала, что это не так. Я вообще не хотела возобновлять дружбу с Жан-Клодом, – запротестовала Фрэн.

– А я, как и ты, дорогая, не поверил ни единому твоему слову. – Он притянул ее к себе, и она положила голову ему на грудь. – Мы так мало знали друг о друге, – продолжал он шепотом, – что просто не успели научиться доверять.

– О, Джордан, вот это верно! Все произошло очень быстро. – Она подняла голову. В ее глазах мелькнула озабоченность. – А что теперь? Все будет в порядке? Ну, я хочу сказать, что мы ведь знакомы очень мало. Можем ли мы быть уверены в наших чувствах? Джордан поцеловал ее в кончик носа. – В одном я совершенно уверен, Фрэн. Не хочу вновь пережить то, что творилось со мной в эти последние недели. Я чуть было не бросил все дела. Хотел уехать из Чикаго, не дожидаясь окончания переговоров, вернуться в Лондон, чтобы выяснить, почему ты меня бросила. Меня удержало только сознание важности этих переговоров для нашей фирмы. От моего безрассудства пострадали бы сотни людей. Я не мог их подвести, потому и остался.

– Почему ты мне не позвонил, Джордан? Так просто – набрать номер… – прошептала она, чувствуя к нему огромную жалость.

– Меня остановил страх. Я ведь не знал, каких ужасных вещей наговорила тебе Хелена. Боялся, что между нами все кончено, что ты меня разлюбила.

– И несмотря на это, ты все-таки помог Жан-Клоду. Сайлас рассказал мне, что ты устроил его в хорошую клинику. Меня уже не было в Париже, а ты все равно позаботился о нем.

– Это все из-за тебя, Фрэн. Ты была полна решимости сделать для него все, что в твоих силах, простила ему кражу. Подумав, я понял, что ты права. Его поступки объяснялись отчаянным положением, были своеобразным криком о помощи. Поэтому я и сделал для него все, что мог. – Он снова припал к ее губам, а когда поцелуй прервался, заглянул ей в глаза с неожиданной тревогой. – Фрэн, ты не ответила на мой вопрос.

– Какой? – она смотрела на него.

– Ты выйдешь за меня замуж?

– О, мой дорогой Джордан, конечно, да! Я выйду за тебя замуж. – Она ласково погладила его по лицу. – Жаль, что я не услышала твоего первого предложения. Я бы сразу согласилась, ведь я полюбила тебя с первого взгляда, с той самой минуты, когда впервые увидела. Ты снимал и надевал свои новые очки и смотрел на меня с откровенным подозрением. Ты показался мне ужасно надутым и высокомерным, и я тут же поняла, что очень нужна тебе.

Он схватил ее и прижал к себе с такой силой, что Фрэн пронзило неистовое желание.

– Ты действительно очень нужна мне, утренняя роза! – Джордан взял ее на руки и направился к кровати. – Мы посадим перед домом много роз, и ты будешь рисовать их сколько твоей душе будет угодно. – Он опустил ее на покрывало и начал целовать в шею, щеки, губы. – Розы будут символом нашей любви, – шепнул он ей на ухо в промежутке между поцелуями.

– А где этот дом? – слабым голосом спросила она, запуская руки ему под свитер.

– Я купил для моей розы дом за городом. – Джордан начал расстегивать пуговки на ее блузке. – В Хертфордшире, – продолжал он, касаясь губами душистой ямочки у нее на шее.

– Джордан… – простонала Фрэн, выгибаясь ему навстречу. Огонь жгучего желания охватил все ее существо.

– Что, дорогая? – С дразнящей чувственностью он снял с нее блузку, прижался губами к ее горячим плечам.

– Ничего… Не надо больше говорить, – пробормотала она.

Он приподнялся на локте и улыбнулся, отводя с ее лица прядку золотистых волос.

– Видишь, я перенял твою ужасную привычку. Я очень волнуюсь, мне страшно: вдруг через секунду ты исчезнешь.

– Не бойтесь, доктор Джордан Перри. Я больше никогда не убегу от вас, никогда. – Она прильнула к нему всем телом, покрывая легкими поцелуями его лицо. Из его груди вырвался беспомощный стон. – Так где, ты говоришь, этот дом? – тихо спросила она, возбуждаясь все больше с каждой секундой, с восторгом отдаваясь ласкам его сильных рук. – Хертфордшир… нет, я никогда там…

– Замолчи, Фрэн, – перебил ее Джордан, продолжая гладить ее трепещущее тело. И она умолкла.