Текст книги "Жуткий Новый год. Крампус, йольский кот и другая зимняя нечисть со всего мира"

Баенник, или банник

Кому сейчас придет в голову наделять волшебной силой ванную комнату? Даже самые убежденные поклонники водных процедур относятся к ванной комнате, да и к бане, вполне утилитарно. Но так было не всегда. В прежние времена баня была зданием с особой ролью, особым смыслом. Не просто бытовым, а сакральным; в ней очищали от скверны не только тело, но и душу.

Ставили бани у воды, чтобы ближе было воду таскать (но мы-то знаем, что именно в воде скрываются проходы в другие миры; и получается, что бани стоят, как правило, у границ меж нашим миром и «тем светом»). Внутри они темны, стены в них черны, нет на них ни внутри, ни снаружи креста.

В банях принимали роды, в банях лечили недомогающих, в баню первым делом приглашали для омовения и очищения (а зимой – и для согревания) гостей. В бане смывали с себя всякую пакость, очищались перед посещением церкви. И как в таком помещении не завестись магической сущности? Никак. Такая сущность в банях обитала, имела несколько имен и обличий, но в контакт с людьми вступала только во время Святок (а в остальное время вредила, не показываясь на глаза).

Банник. И. Билибин, 1934 г.

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург, 2024 г

Гадание в бане. А. А. Чикин, Всемирная иллюстрация, 1898 г.

Всемирная иллюстрация. Т. 59. – СПб.: Изд. Германа Гоппе, 1898

Итак, банник, баенник, байник, байнушко – хозяин бани. Сказывают, что поселяется он в бане, как только в ней первая роженица побывает. На вид он либо мужик, ростом велик, лицом черен, ноги босы, руки железны, волосы долги, глаза огненны; либо старичок, ростом мал, бородой богат (однако может обернуться и зверем, и даже частью зверя – конской головой, запомним это). Скрывается он под полком[6]6
  Полок (также иногда встречается название полог) – это настил в виде многоярусных лавок вдоль стен парной или сауны, на котором можно сидеть или лежать во время процедур. Прим. ред.


[Закрыть] или под печкой-каменкой. А людей не любит, обычно их избегает. Так что уклониться от встречи с ним несложно. Не следует мыться после всех: то время хозяина бани (а кто рискнет, тот угорит, или о камень раскаленный обожжется, или кипятком обварится). Нельзя четвертой сменой париться, четвертая смена – для банника да гостей его: леших, да чертей, да овинников. А чтобы ублажить и усмирить его, надобно подарить ему мыло с мочалкой и оставить ржаного хлеба с крупной солью. А ежели сгорела баня и на ее месте новую поставили, то пристало положить под порог удушенную черную курицу в перьях, а после того уходить от бани, пятясь задом да отвешивая поклоны. Да и то после такого если и смилостивится банник, то лишь самую малость. И только раз в году общается банник с людьми. В Святки, конечно.

Под Новый год приходили в баню девки гадать о женихах. А гадали так: та, что гадала, голую спину (то, что пониже спины, точнее) в дверь бани просунет и ждет, что будет. Коли голую да когтистую лапу почует – не к добру это, будет жизнь в замужестве бедной, а свекровь – лютой. А если лапа мягкая да мохнатая – к браку счастливому да мужу богатому.

СКАЗКА ПРО БАННИКА

А был в Вологодской губернии и такой случай.

Собрались девушки на Святки, парней позвали, а те обиделись на что-то да и не пришли. Скучно девушкам стало, одна и говорит подругам:

– Пойдемте, девки, слушать в баню, что нам банник скажет.

Две подруги согласились и пошли. Пришли, и предлагает одна:

– Сунь-ка, девка, руку в окно, банник-от насадит тебе золотых колец на пальцы.

– А ну-ка, девка, давай ты сначала сунь, а потом и я.

Та и сунула, а банник-от и говорит ей:

– Вот ты и попалась мне!

За руку схватил и колец насадил, да железных, да притом все пальцы сковал в одно, так что их и разжать стало нельзя. Кое-как выдернула она руку, прибежала домой впопыхах и в слезах, а от боли на ней и лица нет. И говорит подругам:

– Вот, смотрите, каких банник-от колец насажал. Как же я теперь буду жить с такой рукой? И банник-от страшный: весь мохнатый и рука-то у него такая большая и тоже лохматая. Как насаживал он мне кольца, я все ревела. Теперь уж больше не пойду к баням слушать.

Обдериха

Бывали ли бани, да без банника? Бывали, да не пустовали. Порой вместо хозяина селилась в бане хозяйка: байница, или банниха, или баенная матушка, а на Пинеге и Печоре – обдериха. Показаться могла и кошкой, и собакой, но чаще женщиной с большими зубами, распущенными волосами и широко расставленными глазами (бывало, что и с одним глазом). «Волосами-то завесилась, зубы-то длинны», – сказывали в Архангельской губернии. Баннику она не жена, сама себе и бане своей хозяйка.

Уж на что банник к людям недобр, а хозяйка банная еще позлее его будет. И зовется-то – обдериха, потому что кожу с людей обдирает. (Можно предположить, что речь идет о жертвах полученных в бане ожогов, с которых кожа клочьями сходит.) Наказывала банная хозяйка за любую провинность: не вовремя мыться пошел, да не с теми, да слов верных не сказал. При входе в баню, в ней самой и при выходе надлежало с хозяйкой здороваться, разрешения спрашивать на всякое действие, после благодарить и прощаться.

Подслушиванье. П. Коверзнев, Всемирная иллюстрация, 1876 г.

Всемирная иллюстрация. – Т. 15. – Санкт-Петербург: Изд. Германа Гоппе, 1876

Пуще же всего лютует обдериха, когда на Святки приходят в баню парни девок гадающих пугать. По всем северным краям известны истории о том, как нечистая сила душила или задирала парня, который прятался в бане или пошел туда на спор во время Святок.

Святочницы

Банники да обдерихи обитают в банях круглый год, Святки для них лишь время наиболее зримого взаимодействия с людьми. Но существуют персонажи, являющиеся исключительно в святочное время. Так и зовутся – святочницы (и уж в них точно нет ничего святого).

Гаданье у проруби. А. А. Чикин, Всемирная иллюстрация, 1898 г.

Всемирная иллюстрация

Святочницами называют сезонных водяных духов женского пола, бессловесных и уродливых, сплошь покрытых волосами. Они не владеют речью (некоторые считают их немыми), привлекают внимание танцем и пением, и кажется тогда, будто ветер воет. Появляются они и вне бань – годится и темная улица, и неосвещенный закуток. В основном они опасны для девушек, собирающихся в банях и других пустынных темных помещениях на гадания (особенно потому, что при гадании положено снимать нательный крестик). На жертв своих набрасываются стаей, откусывая от тела куски мяса, терзая, обдирая кожу когтями. Спастись от них можно, запустив в них украшением – бусами, да так, чтобы бусины разлетелись во все стороны. Падкие на украшения, святочницы увлекутся собиранием бусин, и жертва получит шанс на спасение.

Святке

Пограничное состояние миров во время Святок давало шанс злым бестелесным духам материализоваться и гостить на земле. Таких духов называли святке. Так же называли и мертвецов, которые пробуждались во время Святок и принимали вид животных. Именно их голоса могли услышать гадающие, пытающиеся узнать будущее, подслушивая потусторонние звуки в пустых (казалось бы) постройках. Про святке говорят, что «Сатана повелел слугам своим ходить по земле и предсказывать людям их судьбу». Можно ли доверять слугам Сатаны? Сильно рисковали те, кто отправлялся гадать в заброшенные овины и сараи, прислушиваться к голосам нежити, сняв при этом нательный крестик. Единственное, что помогало, – обвести себя спасительным кругом, словно оберегом, используя при этом железный предмет, хоть кочергу, хоть гвоздь. При этом нужно было произнести приговор, содержащий такие слова: «…встань стена каменная от земли до неба, чтобы не пройти, не проехать ни пешему, ни конному, ни святку востроголовому»[7]7
  Мороз А. Б. Святке – биография несуществующего демона // Этнолингвистика. Ономастика. Этимология: материалы IV Междунар. науч. конф. / под ред. Е. Л. Березович. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2019.


[Закрыть]. Однако и этот способ спасал не всегда. Как-то отправились девушки гадать в овин, сели на коровью шкуру, очертили ее как положено, да пропустили кончик хвоста. За этот-то кончик святке и уцепился, да как раскрутил ту шкуру вместе с девками – к утру и померли они от страха.

Ряженые

Засилье нечистой силы заставляло людей во время Святок выдумывать, как с ней сосуществовать без негативных последствий. В святочные дни избегали незнакомцев (а в их присутствии не называли друг друга по имени), для ворожбы, гаданий и прочих святочных занятий, таких как загадывание загадок и рассказывание сказок и страшных историй, выбирали отдельную избу, чтобы не привлечь нечистых в свой дом. У калиток и ворот жгли костры из соломы, чтобы угодить восставшим покойникам, «греть» их. Одним из самых популярных занятий было ряженье. Под одетой наизнанку одеждой, маской, углем или краской, скрывающими лицо, нечисть не смогла бы узнать человека и навредить ему. С другой стороны, ряженые таким образом уподоблялись гостям из преисподней, как минимум внешне. Возможность быть неузнанным позволяла и похулиганить, и остаться при этом безнаказанным. Так, парни, нарядившись разными страшилами, пугали девушек, спешащих в уединенные места на гадания (но при этом и сами могли стать жертвой настоящей нечистой силы, той же обдерихи или святке). Не отставали и девушки: некоторые, переодевшись парнем, «сватались» к своим подругам, даже выпрашивали в залог колечки. Традиционной шалостью было развалить поленницу, закинуть предметы обихода на крышу, перегородить бревном дорогу, подпереть снаружи дверь или калитку, утащить что-нибудь (например, корыто или сани) подальше от дома, желательно на середину замерзшего водоема. Такие проказы были популярны очень и очень долго. Даже в советские времена случалось, что в святочную ночь на озерный лед волшебным образом перемещался колхозный трактор! В общем, не только для нечистой силы, но и для молодежи Святки служили поводом хорошенько развлечься.

Ряженые в Скансене, Швеция. Фотограф К. Нильс.

Keyland, Nils / Nordiska Museet

По другим версиям, ряженые – это обережная стража. Если надеть одежду наизнанку, это отпугнет злых существ, они перестанут видеть человека. Интересная перекличка с современной модой на швы наружу! Маски же надевались для того, чтобы позже сущности не отыскали такого доброго молодца и не наваляли ему за его ухарство в Святки. Еще один бонус от того, чтобы рядиться, – возможность затесаться среди бесов и сущностей и выведать свое будущее, а также местоположение, к примеру, клада.

В отличие от бесов, молодые люди осознавали небезопасность своего поведения. Тем, кто участвовал в гуляньях и розыгрышах, а особенно тем, кто носил маски, после Святок было необходимо пройти очищение. Мало ли какая нечистая пристала! Для этого в Крещение нужно было окропиться святой водой из только что освященной иордани. Тем же, кто более других отличился в ходе гуляний, надлежало окунуться в купель целиком. Впрочем, и здесь была лазейка: находились добровольцы искупаться в проруби за других участников.

Сюндю

Карелия – прекрасный, но суровый край. Мало кто знает, что в этом туристическом раю круглогодично люди могут жить лишь на 10 % его территории. Лето здесь короткое и холодное, а зима многоснежная, приходит в компании с полярной ночью и северными сияниями, завораживающими всех, кому повезло узреть их при ясной погоде. «Как в сказку попал!» – скажут впечатленные путешественники. И будут правы: они попали в сказку. Осталось узнать, что за сказки обитают между землей, хранящей камни отступившего ледника, и небом, расписанным холодным огнем. Что за существа здесь живут? Чем они заняты в то время, когда один год сменяет другой? Спят ли они в берлогах или выбираются к людям?

В Карелии много специфических зимних традиций и запретов, которые уходят корнями в толщу времен. Так, наступление Нового года отсчитывали со дня зимнего солнцестояния. Каждая лишняя минута света – повод для радости! Праздник продолжался не меньше месяца. Время это называлось Сюндюма (sunduma, sundum, sunduni – в разных районах Карелии слово произносится слегка по-разному) и было посвящено мифологическому персонажу – Сюндю (слово это означает «рождение»).

НЕКОТОРЫЕ ИЗ ПРАВИЛ КАРЕЛЬСКОГО ВРЕМЕНИ СЮНДЮМА

• В зимние праздники не работай.

• Утром и вечером не освещай себе дорогу огнем.

• Ничего не трогай в хлеву у животных.

• Не бери воду в проруби в темное время.

Очень удачно в этот промежуток вписались и даты, важные для христианства (Рождество Христово и Крещение), и объявленная Петром I встреча Нового года 1 января. Сейчас время Сюндюма эквивалентно Святкам и отмечается с 7 по 19 января (с Рождества по Крещение по новому стилю). Впрочем, многие начинают праздновать с 20–21 декабря, как в прежние времена. А с 25 декабря – это уж точно! Так или иначе, эти дни в середине зимы называются «временем, когда земля принадлежит Сюндю».

Иллюстрация Ю. Н. Эрдни-Араевой

Слово «Сюндю» не имеет рода. Сюндю – мифический персонаж, представления о котором сохранились у коренных народов Карелии – карелов и вепсов, особенно популярный на юге (на севере можно услышать и другое обозначение этого периода – Крещенский промежуток). Сюндю лишен материального образа и считается невидимым и неслышимым (оно и понятно, поди разгляди таинственную сущность полярной ночью!). Но тот, кто умеет вслушиваться и вглядываться, может заметить Сюндю в образе седовласого старичка со сверкающим посохом, почувствовать его присутствие в заснеженной копне сена, в звуке собачьего лая или виде полярного сияния. Последняя ипостась связывает Сюндю с поверьем, согласно которому сияние – это танец душ предков. Таким образом они привлекают наше внимание к себе, а Сюндю – их посланец. Считалось, что и сам он приходит в наш мир, спустившись с неба (впрочем, в некоторых регионах Карелии допускается, что Сюндю появляется из проруби, с неводом вместо портянок и лодками вместо сапог). Является он в ночь на Рождество крошечным, как горчичное зернышко; двенадцать дней он странствует по земле, собирая человеческие грехи, и, наполнившись ими, вырастает до огромных размеров. В Крещенский сочельник Сюндю исчезает, для того чтобы вернуться через год.

С временем Сюндю связано множество суеверий, привычек и традиций. Нельзя прясть нить, так как в это время высшими силами спрядаются нити судеб. Нельзя стричь овец, чтобы не «выстричь» удачу из дома, а то и кого-либо из домочадцев из этой жизни. В дни Сюндю нельзя слишком громко смеяться, слишком рьяно убираться, а гадать можно, лишь собравшись вместе нечетным количеством людей. Таинственный дух, обитающий на небесах, напрямую не грозит людям карами, но отступления от правил не жалует. А еще для него непременно нужно испечь хлеб. Позже этот хлеб станет надежной защитой летом от молнии, которой по каким-то своим причинам весьма опасались финно-угры.

Крещенская баба

Сюндю – это не единственный святочный гость. Параллельно с ним на землю прибывает Крещенская баба Виеристя (Vierissän akka). Некоторые исследователи допускают, что и в этом образе на север Карелии приходит Сюндю (можно предположить, что женская ипостась более морозоустойчива). Другие считают Виеристю самостоятельным персонажем, и даже более архаичным, чем Сюндю. Возможно, эта фигура происходит от древнего образа сакральной прародительницы и покровительницы рода, что объединяет ее со многими женскими персонажами различных стран и фольклорных традиций. Так или иначе, в народе к Виеристе относятся настороженнее, чем к загадочному Сюндю, считая ее более могущественной и злой.

Как и Сюндю (или вместо Сюндю), Крещенская баба спускается с небес в Рождественский сочельник и покидает землю в ночь на Крещение. Как и Сюндю, она собирает людские грехи и растет, наполняясь ими. Однако более распространено поверье, что Виеристя живет в воде (и это связывает ее с другим мифологическим персонажем – водяным), но раз в год выбирается на землю. Чтобы облегчить ей путь, специально перед Рождеством делали прорубь, а на ее край ставили крест (с одной косой перекладиной и без железных гвоздей, часто его еще и украшали цветами). По нему и поднималась из воды Виеристя (по другой версии, по кресту с неба спускалась к проруби). Картинка вся целиком ближе к язычеству, но мы уже знаем, что множество древних существ успешно приспособились к христианству и не только не вымерли, но еще и силенок набрались.

В отличие от Сюндю, которого описывают по-разному, у Крещенской бабы материальный облик весьма характерный. Ее представляют как старуху, неопрятную и лохматую, при этом не седую, а черноволосую. Головных уборов она не признаёт и средствами для укладки не пользуется, поэтому ее космы торчат в разные стороны. Это сделало ее имя нарицательным. Небрежно одетому человеку так и скажут: «Ну ты и Виеристя!» Прическа же вызывает в памяти образ из области ботаники: «Баба Виеристя что лохматая мутовка» (это также одно из карельских присловий, характеризующее нечто встрепанное, неопрятное и волосатое).

Образ Виеристи, как и Сюндю, имеет отношение к потустороннему миру. Черный (а не седой) цвет ее волос напоминал о смерти, да и вход в подземный мир мертвых лежал через воду и через прорубь. Соприкосновение с этими материями считалось опасным, поэтому старуху Виеристю нужно было ублажить: нельзя было работать при свете лучины (живого огня) и оставлять работу недоделанной.

Пребывая на земле, Виеристя не ведет себя как бестелесный дух. Напротив, она нагоняет все упущенное за год: гремит в амбарах, заглядывает в хлев, в жилой избе забирается под стол. Крещенская баба обладает даром провидицы и свои озарения при себе не держит. Например, может шепнуть коровам, будут ли они в новом году здоровы; в амбаре предскажет, наполнятся ли закрома; да и в доме поведает, ждать ли достатка. Чтобы узнать будущее, нужно хорошенько прислушаться, не доносится ли шепот Виеристи. Для этого практиковались особые хитрости: например, считали, что пророчества Виеристи можно услышать, накрывшись скатертью в пустой комнате; главное, чтобы не мешал никакой другой шум.

Однако вернемся к нашим Святкам. Каким бы таинственным ни был Сюндю, какой бы опасной ни была Виеристя, новогодне-рождественско-крещенские деньки полны событий, забот и, конечно, обрядов. Тем более, правильное их соблюдение настраивает этих гостей на миролюбивый лад. Святки – «чистое время». В эти дни нельзя выполнять грязную работу, выбрасывать мусор или выливать на снег помои, чистить обувь гуталином, стирать грязную одежду. Все это может испачкать дорогу Сюндю и Крещенской бабы, а следовательно, разозлить их. И тогда пророчества на новый год от этих сущностей вы получите не самые благоприятные.

Можно и нужно заниматься выпечкой. Например, Сюндю – существо, к земле непривычное, в зимней Карелии даже у него стынут ноги, поэтому ему положено особое угощение для согрева. К приходу Сюндю, то есть к Рождеству, выпекают специальные блины – «портянки для Сюндю». Небольшие пирожки – «носочки для Сюндю» (Synnyn noskaizet) – также нужны для достойной встречи нашего героя. И проводы Сюндю не обходились без подобающего случаю блюда: в Крещенский сочельник пекли «лесенку для Сюндю» – это облегчало ему путь обратно на небо.

Как и положено в Святки, тишину полярной ночи нарушали веселые песни, с которыми ряженые ходили от дома к дому, требуя угощения. Участники действа должны были остаться неузнанными, как сам Сюндю или Виеристя: для этого лица пачкали сажей, закрывали платками или берестяными масками, одежду выворачивали наизнанку. Как мы уже помним, одежда наизнанку – сильный оберег от любой нечисти.

Перед молодежью стояла и другая задача: в Святки можно было поднять свою привлекательность (lembi). Для этого надо было как следует похулиганить. Раскидать поленницу, снять с петель дверь бани (и отнести ее куда подальше, например на лед на середину озера), разобрать печь-каменку. Считалось, что чем сильнее за это отругают, тем выше станет лемби и тем больше будет поклонников и поклонниц в новом году. За шалости в Сюндю сильно не карали: считалось, это и духов увеселяет, и удерживает от более опасных шуток.

Испуганные гадальщицы. П. Коверзнев, Всемирная иллюстрация, 1876 г.

Всемирная иллюстрация. Т. 15. – СПб.: Изд. Германа Гоппе, 1876

Время Сюндю – это и время гаданий. Предполагалось, что в наиболее сложных и надежных обрядах участвовали непосредственно Сюндю и Крещенская баба, даже если их и не было видно. Они наверняка знали, что произойдет в новом году, а гадающие должны были услышать их прогнозы. На перекрестках слушали Сюндю, у проруби – Виеристю. Но годились и другие локации: бани, церкви, амбары. Мифические персонажи могли проникнуть в любое здание! Слушать тоже надо было правильно. Количество участников обязательно должно было быть нечетным, с ними был ассистент – «обводящий». Его роль заключалась в том, что он накрывал слушающих скатертью и обводил вокруг них черту предметом, в составе которого должен был быть металл (годились кочерга, топор). При этом обводов должно было быть несколько, определенное количество по солнцу и против него, и последний круг оставался незамкнутым (на случай, если слушающим придется убегать от тех, кого они слушали). А слушать полагалось сидя на расстеленной шерстью кверху коровьей шкуре, причем для этого годилась только шкура молодого неотелившегося животного). Это только кажется, что подслушать пророчества потусторонних гостей ничего не стоит, а на деле – попробуй выполнить все условия.

Нелегко, непросто получать предсказания, а порой даже опасно. Потусторонние существа злились, если слушатели шумели, смеялись или сомневались в их волшебных силах. За такое неподобающее поведение могло последовать наказание. Рассказывают, что и так не особо дружелюбная Виеристя в гневе бросалась вдогонку за слушающими и отрубала им головы. Обнаружив за собой погоню, надлежало укрыться в ближайшем доме в надежде, что хозяйке известны правила и она наденет на головы беглецам молочные горшки. В таком случае Крещенская баба била лишь горшки, головы же оставались целы.

Однако святочные дни щедры и на чудеса. Описано одно из них: как-то девушки-слушательницы прогневили Виеристю своим смехом возле проруби и она, как всегда, за ними погналась. Среди девушек одна оказалась хромоножкой и убежать не сумела. И представьте себе, Виеристя наградила ее: бросила под ноги ключи счастья! В результате девушка исцелилась и удачно вышла замуж. Это также примета многих зимних чудовищ разных стран. Того, кто становится их фаворитом, они одарят – и уж не простым подарком под елку, а куда щедрее.

Зима – время управления своей судьбой. Свои предсказания призрачные персонажи облекали в привычные звуки материального мира, но нужно было расслышать и истолковать их правильно. Например, считалось, что у Сюндю есть собачка. Если спросить у него про жениха, то с той стороны, откуда появится жених, послышится лай. Звон бубенцов сулил скорое замужество. Звуки столярных работ (топора, рубанка) были не к добру, потому что предвещали похороны. Плач детей, причитания, раскаты грома слыли предвестниками войны.

Интересно, что в определении будущего можно было занять активную позицию. Поговорка «Как встретишь Новый год, так и проведешь» была особенно справедлива у карелов. «Правило первого дня» нужно было соблюдать неукоснительно, чтобы наступивший год был удачным.

В этот день нельзя было ничего отдавать посторонним. Зайти к соседям за мукой считалось предосудительным да и не пришло бы никому в голову. Отдать что-нибудь из дома означало накликать на себя убытки.

Очень важно, кто первым придет в гости. Приветствовался мужчина в летах и с бородой: такой гость сулил достаток в течение всего года. Молодой безусый юнец предвещал неурожай, а женщина и вовсе была к беде. Поэтому бородатых старцев всячески привечали, а юношей и дам не пускали даже на порог, в прежние же времена могли и погнать метлой.