Текст книги "Синдром разбитого сердца"

Третье: поскольку я верующий, ни о каком суициде не может быть речи. Чтобы мои дети жили с тем, что их папа – самоубийца, ни за что. У нас в роду нет убийц и самоубийц, в моём случае это недопустимо. Самоубийц раньше не хоронили на кладбище вместе со всеми, а только за воротами. Поэтому смерть – это неизбежность, но она не должна быть по собственной воле, а суицид – это обрывание жизни посредством убийства себя. Самоубийц не отпевают священники, а если после смерти есть жизнь, то у этой категории почивших она невыносима. В тайге у меня были карабины и большие запасы патронов, но мне даже в голову не пришло воспользоваться этим, чтобы остановить ужас. Кстати, только сейчас об этом подумал. Слабый человек не способен пережить кошмар в одиночестве, которое сводит с ума, – задумчиво сказал Игорь и виновато посмотрел на психолога.

– Хорошо, поняла, а что со страхом? – спросила психолог.

– Раньше мне казалось, что я ничего не боюсь, ну или мои страхи находятся в необходимой зоне собственной безопасности. Но вы не представляете, как страшно оказаться в тайге ночью одному. В чужом, холодном, грязном доме, где повсюду кровь: на полу, столе, скамейках, одежда вся в крови, а рядом лежит покойник, пусть близкий друг, это не важно, он мёртвый. Стоит устойчивый запах трупа, смерти. А когда садится солнце и наступает темнота – над верхушками деревьев появляется полная луна, словно символ тёмной силы, воют волки, трещат деревья, свистит ветер, а когда он умолкает – слышен хруст шагов по снегу, стук в окно. Я питался только страхом, он наполнил меня через верх. Как выдержало сердце такой выброс адреналина – непонятно… В голове роились мысли об оборотнях. Накануне перед охотой к нам в отделение поступила больная с инфарктом, у неё якобы была змея в руке, на самом деле никакой змеи не было. Все врачи были удивлены этой историей, потому что больная была вменяемой. Но в избушке ночью становилось жутко от всего, с чем я сталкивался в нормальной жизни. Можно было подумать, что я чокнулся, но я действительно каждый день с ужасом ждал наступления темноты, мне казалось, вдруг откроется дверь и появится что-то ужасное. Водка усилила страхи, расшатала нервную систему и повысила тревожность.

После возвращения мне даже дома некомфортно, когда один. Никому об этом не говорил, но надеюсь на конфиденциальность. Жена сказала, что я ничего не боюсь, но это не так, мой страх приобрёл маскировочную форму для окружающих. Боюсь себя, потому что себе не доверяю. Боюсь звонить шефу, потому что надо выходить на работу, а есть страх перед пациентами. Боюсь заходить в свой кабинет, который любил когда-то, потому что там на столе лежит макет сердца, который мы собрали с покойным другом. Его нужно отдать заказчикам, но я боюсь звонить им, потому что попросят привезти, а я не способен решить этот вопрос. Боюсь Влада, он зовёт меня алкашом, а я ненавижу его за то, что он поднял зимой зверя из берлоги, а медведь отомстил нам с Витькой. Хочу набить ему морду, но боюсь даже заикнуться об этом, боюсь обидеть свою сестру обвинением Влада. Боюсь сказать ему, что он старый кобель. Первое время боялся есть, потому что болел желудок. Даже сегодня утром, когда шли с женой по посёлку, боялся встретить соседей. Не хочу никого видеть, но у нас пройти незамеченным практически невозможно, всё на виду. Навстречу вышла соседка Елена Максимовна, улыбнулась, увидев нас, сказала, что мы очень красивая пара. Ничего такого, понимаю, жене приятно услышать этот комплимент от уважаемой актрисы, и мне было бы приятно раньше, но не сейчас. Я наполнен страхом с головой, страх отнимает силы, – подвёл итог Игорь. Он впервые говорил вслух о том, что творилось у него в душе, менялся в лице, менялась интонация, голос. Поймал себя на мысли, что в данный момент нет страха – признаться во всём. Надеялся, как врач, что находится на приёме, когда его больные честно всё рассказывают, лечение проходит эффективно. Психолог увидела, что всё заработало, он начал говорить о страхах от первого лица, хотя она пыталась сбить его с толку, отделив Саву от Игоря. Продолжение разговора больше не имело значения, психолог поняла глубину проблемы и уже нашла эффективное решение, но Игорю нужно было выговориться, и он говорил, говорил… Она делала пометки в блокноте и внимательно слушала, смотрела оценивающим взглядом. Её взгляд, вопросы, интерес – вызывали у него доверие. Он был максимально сосредоточен, боль была слишком свежей, не успела ещё затвердеть.

– Что с сексом? – спросила психолог.

– Ничего, разве у мамы с сыном может быть секс? – удивлённо спросил Игорь. – Может быть только инцест, а секс невозможен. Я стал импотентом, перед сном мы с женой разговариваем, это выглядит, как будто мама усыпляет больного старшего сына, когда маленькие дети уже спят. Максимум – возникает слабенькая эрекция, но это позор для мужика. Часто остаюсь на ночь в гостиной на диване, под предлогом посмотреть телевизор. До этой охоты у нас был хороший секс. Я всегда был сыт, у жены заново проснулась страсть ко мне, но всё в прошлом, – обречённо посмотрел на психолога Игорь.

– А радость есть? – спросила она.

– Есть, меня радует жена, сегодня мы шли с ней под руку, и мне было приятно идти с такой шикарной женщиной, я выбрал её однажды и ни разу не пожалел. Мои дети – моя радость… Сына Мишу друзья тоже называют Савой, и, когда слышим, как его друг Антон обращается к нему на полном серьёзе: «Сава, дело есть…», – мы с женой улыбаемся.

Психолог хорошо понимала, что перед ней сидит потерянный, сломленный человек, который был счастлив, имел всё и потерял, не желая того. Она предложила подвести итог встречи, если он всё сказал.

– Да вроде всё сказал, выговорился, и легче на душе стало, – улыбаясь, произнёс Игорь. – Кто написал эту картину? – Игорь показал рукой на стену за спиной психолога. Во время встречи он забыл про неё, но, когда всё закончилось, интерес к ней вернулся.

– Картину написала талантливая художница в знак благодарности за нашу работу. Надеюсь, когда мне понадобится отремонтировать чьё-либо сердце, смогу вам его доверить, уже рассчитываю на это. Сейчас я буду Савой, и вы посмотрите на себя со стороны, если с чем-то не согласны, говорите – стоп, не согласен, объясните, почему. Когда я укажу на вас рукой, вы должны вслух за мной повторить сказанное мной ранее. Готовы? – спросила психолог.

– Да, готов. Картину написала Светлана? – спросил и замер, ожидая ответ. – Но рассчитывать на меня вряд ли стоит, тем более доверить сердце. Человеку с разбитым сердцем доверять чужую жизнь нельзя. – Он вытянул правую руку вперёд, сопроводив жест расстроенным взглядом, сказал: – С ней явно что-то не так.

– Не могу ответить, кто написал картину, соблюдаем конфиденциальность. Вернёмся к нашему делу. Я Сава, мне 44 года, я спиваюсь, потому что водка спасает от самого себя и вроде, когда выпьешь, – день свободен. Пребываю в состоянии реактивной депрессии на фоне аффективного расстройства. Глубоко несчастный человек, которого разрушает чувство вины за смерть друга. Продолжительное нахождение в экстремальных условиях: изолированность, обречённое одиночество, темнота, запах смерти, мёртвое тело рядом – вызвали побочный эффект и послужили источником тяжёлой душевной травмы.

Чтобы как-то выжить в состоянии опасности, от переживания острого страха организм вошёл в состояние гиперсомнии (увеличение продолжительности сна). В данное время нахожусь в состояние меланхолии. Исключил из системы своих ценностей важное чувство на букву «С», совсем забыл про него – стыд. Испытываю его только на кладбище перед бомжами, когда хочется помочиться, а далеко идти не хочу, поэтому бомжи раздражают. Но стыд отсутствует перед семьёй, перед собой. Распустился, нравится ни о чём не думать. Считаю себя верующим человеком, но в храм не иду, потому что магазин с водкой ближе. Пропитался страхом насквозь, он сводит с ума, но проявить сопротивление нет желания, не борюсь. Не хочу больше ни за что отвечать, снял с себя всякую ответственность. Опустил руки, тем самым пустил жизнь на самотёк, – психолог замолчала и ждала ответной реакции.

Игорь смотрел и слушал, затаив дыхание, переживал чувство стыда, смущение. Внутренний трепет без раздражения на внешние обстоятельства стали серьёзным потрясением. Сердце забилось часто, уши горели. Конечно, он был со всем согласен, полное бездействие, безответственность сыграли свою роль, и даже нашли оправдание. Утрата желания и способность заботиться о себе и близких, потеря интереса, признание собственной никчёмности – разрушили его изнутри.

Психолог указала на него рукой, приглашая повторить то, что она сейчас произнесёт:

– Сейчас моя задача договориться с самим собой и поверить в себя.

Игорь вяло, неуверенно повторил, психолог попросила повторить ещё раз, он произнёс фразу более уверенным голосом.

– Моей вины нет в том, что друг умер, я сделал всё, что от меня зависело, готов был отдать свою жизнь, – сказала психолог и опять указала на него рукой. Игорь повторил несколько раз, с каждым разом голос становился твёрдым и уверенным. «Я не виноват, не виноват, не виноват в его смерти! Поэтому моя совесть чиста, всё случилось, и уже ничего не изменить – есть как есть», – знак рукой. Игорь повторил несколько раз. «Мне нужно вернуться к себе прежнему, перестать обманывать самого себя и близких. Взять себя в руки и стать нормальным мужиком, а не кислой барышней, какой я являюсь», – психолог произносила каждое слово твёрдо и убедительно, при словах «кислая барышня» у Игоря появилось неприятие и возражение. Повтора не случилось, сказанное вызвало несогласие.

– Стоп, я не кислая барышня, у меня есть своё отношение к жизни. Считаю женщин слабыми, у мужчин есть власть над ними. Мужчины лучше женщин во всём, даже шеф говорит: «Лучший врач – это мужчина, потому что надо много времени проводить в операционной. Чтобы часами стоять у стола, нужны силы. Чтобы стать толковым врачом – необходима большая практика: постоянные дежурства, а дежурить круглыми сутками тяжело». – Игорь был согласен с шефом. Взять хотя бы самого шефа, Кирилла, Сергея – они эффективнее устраняют любые проблемы, чем женская часть персонала в отделении. Выносливость дана не каждому. – Конечно, есть выносливые женщины, но мужчина, что ни говори, в первую очередь – сила физическая, которая является фундаментом духа, – сказал Игорь.

– Да что вы говорите, не может быть! Где же ваш фундамент, сила, выносливость? Вылетели в трубу или остались в тайге? – провоцируя и оспаривая сказанное, насмешливым тоном заявила психолог. Игорь повесил голову.

– Наша встреча закончена, на днях вы получите от меня письмо. Жду вас через месяц, и будет лучше, если вы к тому времени приведёте себя в полный порядок и устраните все проблемы. Сейчас мы поговорим с вашей мамой. – Игорь поправил: «С женой!» – Нет, с мамой, вам же нравится, что рядом идёт красивая женщина, а вы как школьник идёте с ней по деревне, держите её – как красивый букет, который вручите учительнице на первое сентября и будет не стыдно. В этом отношении с чувством стыда полный порядок.

Игорь разозлился, ему уже не нравилась эта психолог, у него возникло разочарование, сожаление, что пришёл сюда, раскрыл душу и в результате получил по морде.

У психолога же была цель заставить его злиться, вызвать чувство стыда, усилить проблему и спровоцировать внутреннее сопротивление. Завести. Игорь попросил не рассказывать жене о тонкостях встречи. Психолог заверила, что всё останется в этом кабинете, позже он сам расскажет жене обо всём, добавила, что у него всё будет хорошо, как раньше, может – даже лучше. Он робко улыбнулся, поднялся с дивана, посмотрел на часы – прошло больше трёх часов. Пожал руку психолога, близко подошёл к картине и в нижнем правом углу увидел подпись, улыбнулся и вышел из кабинета. Жена ждала его в приёмной, он посмотрел на неё оценивающим взглядом, по которому она поняла – что-то не так. Секретарь пригласила Ирину в кабинет, Игорь сказал, что ждёт её на улице. Ирина зашла в кабинет, неуверенно присела на край дивана, переживая острый страх, боялась услышать что-нибудь плохое.

Психолог сказала:

– Ваш муж находится в глубокой депрессии, перешедшей в меланхолию. Уверена, что эта меланхолия осталась в этом кабинете, сейчас мы его проветрим, она вылетит в окно и развеется над городом. Следующий шаг – надо выйти из депрессии. Прогноз такой, – Ирина замерла в ожидании и страхе, – 90 % – что всё будет хорошо и 10 % – что нет. Мне нужен номер телефона Влада, мужа его сестры, можете его дать?

– Конечно, – робко ответила Ирина, достала из сумочки телефон, нашла номер и продиктовала цифры. Прогноз ей понравился, но шутку про проветривание комнаты не поняла. Психолог записала номер Влада в блокнот, поблагодарила и пожелала удачи.

Ирина вышла из Агентства на улицу, Игорь ждал её на крыльце, у него был озабоченный вид. Выйдя из кабинета, он вспомнил сон, который приснился этой ночью, во сне он отбирал у жены последние деньги, Ирина уговаривала его остановиться, но для него не существовало ничего, кроме желания выпить. Утром он помнил этот сон, ему было всё равно, а сейчас было нехорошо на душе, стыдно. Когда жена подошла к нему, он обнял её и спросил:

– Ты знаешь здесь какое-нибудь приличное заведение? Пошли перекусим.

– Нет, ничего не знаю, но что-нибудь найдём, – Ирина взяла его под руку, и они отправились на поиски ресторана. Найти его не составило труда: зашли в первый попавшийся и заняли небольшой столик на двоих в углу. Время бизнес-ланча закончилось, народу в ресторане было мало. Игорь спросил у жены: «Ты что будешь?» Ирина пожелала суп, рыбу и белое вино.

– Я буду, что и ты.

Официант незамедлительно принёс бутылку белого вина и два бокала, вежливо попросил подождать с горячим и разлил вино по бокалам. Игорь держал свой фужер в руке, делал маленькие глотки и с нежностью смотрел на жену. Ей было интересно, что происходило в кабинете, он провёл там около четырёх часов, что делал? Отметила в нём перемены, он смотрел на неё иначе, этот взгляд отличался от того, что был всё последнее время и утром в кафе. Поинтересовалась: «Расскажешь?»

– Даже не знаю, что рассказать. Она пообещала, что всё будет хорошо, но, как и когда, – не сказала, – ответил Игорь.

– Меня она тоже уверила, что всё будет хорошо, и попросила дать номер Влада, – сказала Ирина.

– Интересно, зачем, при чём тут Влад? Этот старый кобель и сюда будет удочки закидывать. Она ждёт меня через месяц, зачем? Сплошные вопросы…

Когда они выпили по бокалу вина, Игорь попросил жену сходить с ним в туалет. Не стал дожидаться согласия, молча встал, взял её за руку и повёл в направлении туалета, она не поняла, что происходит, руки они вымыли, как только пришли сюда, в туалет ей не хотелось. Но без вопросов встала и пошла за ним. Игорь завёл её в кабинку, закрыл дверь изнутри и стал целовать, каждый поцелуй разогревался страстью обоих. Им не потребовалось много времени, чтобы удовлетворить друг друга, из туалета они вышли взъерошенные и довольные, не обмолвились ни одним словом с того момента, как вышли из-за стола. Когда вернулись на место, суп с рыбкой уже дожидались их на столе. Оба всё ещё учащённо дышали. Ирина смотрела на мужа и улыбалась.

– Говоришь, ждёт через месяц? Надо обязательно сходить! Ведь она не обманула, уже стало хорошо: ты не заказал водки, улыбаешься, вспомнил о сексе, чем вы там занимались? – загадочно прищуривая глаза, спросила Ирина.

– Сам ничего не понял, но знаешь, кажется, она умеет раскачать качели и задеть за больное. Мне очень стыдно перед тобой, я совсем не виноват в смерти Виктора, но ты страдаешь вместе со мной. Поживём – увидим. – Улыбаясь, он налил вина в бокалы и протянул свой вперёд, слегка стукнув по бокалу жены. – За тебя! – сказал Игорь.

В ресторане они провели пару замечательных часов, Ирина успокоилась, перестала бояться. Игорь был очарован женой, как будто давно её не видел и очень соскучился, смотрел на неё, как и прежде, заинтересованным взглядом. Когда вышли на улицу, он сказал: «Кажется, по плану дальше гулять, давай дома погуляем». Рабочий день подходил к концу, народ возвращался из города, в электричке все места были заняты. Они стояли в проходе близко друг к другу, левой рукой Игорь держался за верхний поручень, а правой прижал к себе жену. Впервые за долгое время Ирина чувствовала его силу в руках и теле, как раньше.

Когда вернулись домой, Франц обрадовался их возвращению, вилял хвостом и прыгал на хозяина, Игорь выпустил его на улицу. Дети на выходные уехали к родителям Ирины. Они были вдвоём, Игорь чувствовал себя уставшим, это была приятная усталость, наполненная смыслом, он ещё не понял – каким. Но с ним что-то произошло, запустился механизм, который выходил из строя. Игорь смирился со смертью Виктора, поверил, что его вины нет, он сделал всё, что было в его силах. Не думал о страхах, смотрел на жену и радовался. Вечером перед сном, принимая душ, у него возникло ощущение, что вода смывает с него тяжесть, боль, вину. Они посвятили этот вечер друг другу, ночью сон был крепким, впервые за долгое время Игорь проснулся выспавшимся и отдохнувшим.

В субботу долго валялись в постели, ходили по дому в нижнем белье, у Игоря мелькнула мысль в ближайшее время выйти на работу, но в свой кабинет так и не решился зайти. Спиртного совсем не хотелось, упивался женой. Вечером к ним в гости пришли Влад с Верой. В разговоре с Владом, Игорь признался: «Понимаю, что всё случилось и ничего уже не исправить, но я очень зол на тебя. Это был твой медведь». Влад с сожалением посмотрел на Игоря и сказал: «Прости, если бы я был рядом… Но уже ничего не изменить. Тебе надо навестить жену Виктора и сына».

Игорь не понял – простил Влада или нет, но был согласен, что надо встретиться с сыном и женой Виктора. Влад предложил: «Завтра хороший день, поедем на озеро, порыбачим, собирайся. Утром заеду за тобой. Едем вчетвером: Паша-художник, Андрей Сергеевич, ты и я». Игорь не был готов вновь становиться «добытчиком», но Влад настоял, что-что, а уболтать он мог любого. Когда они ушли, Игорь сказал жене, что рано утром едет на рыбалку. У Ирины тут же началась паника, вернулся прежний страх, она заявила: «Ни за что! Не отпущу». Тут же позвонила Вере и сказала: «Игорь ещё не готов ехать на рыбалку, хватит уже – съездил». Вера передала трубку Владу, тот сказал: «Не переживай, я отвечаю за него головой, верну его целым и невредимым». Она не стала спорить, но тревога и страх вернулись к ней обратно, два прошедших чудных дня как не бывало. Ночью долго не могла заснуть и решила, что ей тоже пора в Агентство, на что Игорь ответил: «Надо обязательно туда сходить!»

Выход из лабиринта

 
Я был во мраке, как в тумане,
он сильно вымотал меня.
Там в чёрном море-океане
– тревога, страхи, пустота.
Найдётся куча отговорок,
никчёмных слов, красивых фраз,
чтоб оправдать пространство горя
и в нём тихонько пребывать.
Не стоит жертв и огорчений,
ведь этот мрак души – тюрьма.
Он лабиринт в густом тумане,
проверка тела и ума.
Учиться мыслить по-иному
и цели выхода искать.
Тот лабиринт как аксиома:
весьма легко в него попасть,
а выйти – часто невозможно.
Билет туда – в один конец.
Обратно – трудно, страшно, больно,
но выход есть, и есть просвет.
 

Таинственная охрана

Влад заехал утром за Игорем раньше времени, о котором они договорились вечером. Радостный зашёл в дом, Игорь удивился оказанной «почести», как правило, всё было наоборот – он заходил за Владом. Не ожидал такого внимания со стороны зятя. Игорь почти собрался, осталось только надеть верхнюю одежду и взять спиннинги. Ирина была грустная, словно ожидала повторения трагедии, и выступила с инициативой поехать с ними, на что Влад категорически сказал: «Свободных мест нет». Тогда она предложила поехать на своей машине, но Влад уверил, что они будут отсутствовать недолго, а Игоря попросил взять деньги, после объяснит, зачем. Игорь поинтересовался: «Сколько?» Подумал, что для оплаты за отлов рыбы, но, услышав сумму, понял, что дело не в рыбе. Также Влад со смехом сказал: «Надевай свою любимую курточку-камуфляжик и сапожки резиновые, вода большая. Деньги давай мне». Игорь отдал ему деньги, быстро собрался. Когда они вышли на улицу, машина с лодкой в прицепе стояла около дома, в ней сидели: Андрей Сергеевич, «адъютант его превосходительства», – на переднем сиденье и Паша – на заднем. Игорь открыл багажник, положил спиннинг и обратил внимание на одеяла, тёплую куртку, запасные вещи. Не придал этому значения, Влад – мужчина «перспективный», и у него в джипе всегда целый дом. Не стал задавать вопросов, сел рядом с Пашей. Время от времени они все вместе ездили порыбачить, самым последним вошёл в эту компанию Павел, когда вернулся после своего таинственного исчезновения. За червей всегда отвечал «адъютант его превосходительства». Мужчины поприветствовали друг друга за руку, Паша отметил перемены в рукопожатии Игоря: «Рука стала сильной, зарядку сделал?»

– Нет, – ответил Игорь, – посетил Агентство, пока мало что понял, но видишь, рука окрепла.

Паша заулыбался и сказал: «Молодец, правильно сделал! Теперь надо мозги накачать». Влад с «адъютантом его превосходительства» оживились, проявили любопытство и стали выяснять: что за Агентство? почему они ничего не знают? а есть ли в нём красивые женщины? Сказали, что тоже туда хотят. Игорь не готов был делиться, теперь он понимал, почему Паша никогда не рассказывал об этом, тяжело говорить о помутнении рассудка. Паша ответил: «Вам туда пока не надо, но если что, дам телефончик».

Через час мужчины заехали на территорию озера, весенний день был по-летнему тёплый, солнце уже хорошо припекало. Рыбаков было мало, единственная легкомоторная лодка неподвижно находилась в центре озера, в ней сидели два рыбака с удочками. Это было огромное частное озеро, обросшее вокруг лесом. На территории всё было чинно и благородно: стриженые газоны, комфортные беседки с барбекю, мангалами, местом для костра, на котором рыбаки зачастую варят уху. Каждая пойманная рыба оплачивалась рыбаками на выезде в зависимости от размера и вида. Игорю нравилось ловить карпов и окуньков, после рыбалки планировал дома покоптить рыбку. В горячем виде рыба просто деликатес, имеет нежный вкус и аромат. Мужчины расположились в дальней беседке, развели костёр, поставили на него котелок, спустили лодку на воду. Первая пойманная рыба всегда идёт в котёл, на уху. Андрей Сергеевич с Пашей наживили на крючки червяков и закинули удочки в озеро, закрепив их в подставке. Влад пожелал открыть летнюю рыбалку подальше от берега и пригласил товарищей прокатиться с ветерком. Паша и «адъютант его превосходительства» отказались, решили рыбачить с берега, а Игорь решил порыбачить на глубине. Взяв удочки, банку с червями, они запрыгнули в лодку. Паша оттолкнул её от берега, Влад завёл мотор и сам сел за штурвал, а Игорь присел позади него. У Влада была хорошая скоростная лодка, не для озера, в основном он рыбачил на реках, как правило – браконьерил неводом. Мотор заревел, и лодка помчалась по зеркальной воде, оставляя за собой след расходящихся волн. В это время лодка, находившаяся в центре озера, тоже завелась и взяла курс на противоположный берег. Влад сделал пару кругов на высокой скорости и, замедлив ход, выехал на середину озера, заглушил мотор. Когда вода в озере успокоилась, наступила тишина, только было слышно, как рыба булькалась в воде. Игорю было хорошо на душе, спокойно, свежий ветер взбодрил, солнце пригревало, но было зябко. Они стали расправлять спиннинги, и тут с левого борта в воду падает весло. Влад просит Игоря достать его, тот наклоняется за борт и тянется за веслом, в этот момент получает сильный удар ногой сзади и вниз головой падает в воду. Быстро идёт ко дну, спустя несколько секунд приходит в себя и как поплавок выскакивает вверх, задыхаясь и выплёвывая воду изо рта, выдыхает воздух и испуганно смотрит по сторонам. Влад уже достал весло из воды, завёл мотор и ждал появления Игоря на поверхности. У Игоря от шока произошёл сбой дыхания, сердце забилось часто, начал задыхаться, судорожно протянул руку к борту лодки и получил от Влада удар по руке. Почувствовал, как онемели пальцы на руках и ногах, в ушах зазвенело, не мог понять, что происходит, одежда намокла и тянула ко дну. Начал часто работать руками, чтобы остаться на поверхности, и в это время Влад крикнул ему: «Поплавай немного, освежись, вода выше ноля, может, рыбку накормишь, хоть кому-то от тебя толк будет». До Игоря дошло, что всё не случайно, а специально подстроено, из последних сил старался держаться на поверхности воды, но мокрая одежда тянула ко дну, частое дыхание вызвало паническое состояние. Выплёвывая воду изо рта, задыхаясь, крикнул Владу: «Щегол, старый кобель, я тебя застрелю из карабина». Но мокрая одежда тянула ко дну и отнимала силы.

Влад медленно делал круги вокруг Игоря, лодка раскачивалась на собственных волнах и накрывала ими Игоря. Влад смотрел на него с усмешкой, крикнул: «Давай, давай, греби! Рекомендую снять курточку и сапожки, поносил сам, отдай рыбке. Так будет гораздо удобнее вытащить свою бестолковую задницу из болота, а за щегла ответишь», – резко прибавил газ, мотор заревел, корма поднялась вверх, и на высокой скорости Влад понёсся в направлении их стоянки.

Куртка стала невыносимо тяжёлой, тянула ко дну, ограничивала движение рук – сковала тело. Набрав в рот воздуха и задержав дыхание, Игорь, медленно опускаясь вниз, расстегнул молнию. Шапка при падении слетела и утонула. Когда снял куртку и отпустил её, поднялся вверх, заметил, что Влад уже подъезжал к берегу. Быстро разулся, скинув сапоги ногами друг о друга, расстегнул брюки, стянул свитер, холодная вода сводила руки и ноги. Одежда быстро утонула. Собрался с силами, придя немного в себя от шока и холода, восстановил дыхание, поплыл к берегу. Там происходила тихая рыбалка: «адъютант его превосходительства» и Паша мирно сидели у своих спиннингов и смотрели в его сторону, как будто Игорь на тёплом море, жарким летом решил искупнуться-освежиться. Влад пришвартовался к берегу, вышел из лодки и присел у костра – погреться. Игорь кипел от злости и ненависти ко всем, кто находился на берегу. Проплыть ему нужно было больше километра, как минимум; зубы стучали, вода была холодной. Но он не мог утонуть, больше всего на свете боялся умереть в воде. Когда практиковал в морге, утопленники вызывали у него дикий ужас. Вспомнил рассказ деда: «Поздней осенью, земля уже покрылась снегом, нам нужно было переправиться через Днепр, берега были скованы льдом. Вокруг шли ожесточённые бои, и чем быстрее мы переправимся на противоположный берег, тем меньше наших погибнет. Весь день мы рубили лес и собирали плоты, а как стемнело, стали переправляться. Немцы выжидали, наверняка их разведка донесла, что русские, как стемнеет, будут переправляться, и они ждали, потому что в воде жертва более уязвима. Как только мы на плотах отошли от берега, налетели вражеские самолёты. Почти все плоты разлетелись в пух и прах, не столько от прицельного попадания, сколько от ударной волны. Большая часть бойцов оказалась в ледяной воде, в шинелях, кирзовых сапогах, валенках – практически сразу, как началась операция «Переправа». Вернуться назад было двести, максимум триста метров, а вперёд – километры. Как ты думаешь, куда мы направились вплавь, когда оказались в ледяной воде? Правильно, вперёд, я не могу себе позволить утонуть, в жизни всегда надо грести, но много моих боевых товарищей в ту ночь не вышли из Днепра».

Ноги свело, но Игорь грёб с чувством ожесточённой целеустремлённости, ему нужно было любой ценой добраться до берега и набить морду Владу. Не мог понять, почему так происходит, зачем Влад издевается над ним?! Пока плыл, вычеркнул Влада, Пашу и Андрея Сергеевича из своей жизни. Решил, что Влад всегда был подонком, Паша – засранец, а «адъютант его превосходительства» – жалкий тихушник. Они никак не отреагировали на то, что уплыли два человека, а вернулся один. Вспомнил, что главное – продержаться в холодной воде 7 минут, потом тело привыкает к холоду и получится расслабиться. Как он ни старался, расстояние не уменьшалось, промёрз до кишков. Делал рывки брассом, плыл по-собачьи, когда ноги сводило – останавливался, лежал на спине. Около часа, преодолевая себя и холод, добирался до берега. Когда почувствовал дно под собой, на полусогнутых вышел из воды. Влад улыбался, Паша и Андрей Сергеевич молча смотрели на него. Обессиленный, трясущийся, в трусах, носках и футболке, в согнутом положении, со скрещёнными руками на груди, дошёл до Влада и накинулся на него с кулаками. Бил наотмашь от локтей по груди, крича: «Ненавижу, ненавижу тебя!!!» Влад выставил грудь вперёд и не оказывал сопротивления. Когда Игорь обессилел и упал на землю, «адъютант его превосходительства» стал его раздевать догола, а Влад принёс из машины полотенце, одежду из своего гардероба – на три размера больше Игоря. Мужчины быстро переодели его во всё сухое, завернули в одеяло и посадили у костра. Игорь сидел завёрнутый в одеяла и трясся от холода, в это время из воды на берег к ним вышел водолаз в полной экипировке, с двумя кислородными баллонами на спине, следом за ним к берегу подъехала та самая лодка, которая удалялась на противоположный берег. Влад сказал Игорю: «Деньги надо заплатить водолазу за твоё сопровождение». Он достал деньги из своего кармана, которые взял у Игоря утром, и отдал их. Водолаз снял обмундирование, взял деньги, поблагодарил, за ним и его товарищем подъехала машина, они погрузили лодку в прицеп и уехали.

Игорь сидел молча у костра, ещё больше не понимал, что происходит, не мог ничего сказать. Паша налил ему горячего чаю, картошка в котелке уже закипала, «адъютант его превосходительства» чистил пойманную рыбу. Паша сидел рядом и тоже молчал. Когда Игорь успокоился и перестал трястись, спросил: «Может, кто-нибудь, что-нибудь объяснит?» Влад сказал: «Тебе письмо, держи» – и протянул ему конверт. Игорь взял конверт, на лицевой стороне была надпись: Савицкому Игорю, подпись – Агентство «Критика Роста». Быстро вскрыл конверт, достал листок, сложенный пополам, развернул и прочёл.

Выплывет тот, кто гребёт!

С возвращением!

Агентство «Критика Роста».

Его словно обухом стукнули по голове, понял, что это игра Агентства, на встрече он рассказал о своём страхе, что больше всего в жизни боится утонуть. Смерть в воде для него табу. Голова стала горячей от мыслей, в мелких деталях прокручивал весь разговор, внутренняя дрожь от холода и пережитого шока не отпускала. Когда мысли роились в голове, забыл про холод, решил уединиться – порыбачить, так же с пустыми руками не хотел возвращаться домой. Поставил Влада перед фактом, что ему нужна лодка, не спрашивая разрешения – направился в её направлении. Влад следом быстро запрыгнул в лодку, Паша оттолкнул её от берега. Игорь завёл мотор и резко дал газу на полную, в нём кипела злость, ему хотелось отомстить Владу и выбросить его в воду на быстром ходу. Влад спокойно сидел за его спиной, крепко держался за борта и никак не реагировал на манипуляции Игоря. Проехав с ветерком, Игорь понял, что просто так от него не избавиться, и успокоился. Остановился на середине озера, там, где его выкинули пинком под зад в холодную воду, заглушил мотор, достал удочку и сел в полной тишине.