Текст книги "Метла и посох"

Глава 28. Подготовка

Во дворце Гителиусу было отведено довольно просторное подземное помещение, где он решил оборудовать лабораторию, и небольшая смежная комнатка для жилья.

Установить нужные приборы, палантир и компьютер было делом одной минуты. Последнее – изобретение технократов. Он оказался небесполезным, но вкладывать душу в искусственный интеллект в своё время маг разумно отказался. На лестнице послышались шаги. Гителиус мысленно выругался, но степенно вышел навстречу гостям.

Кащей вошёл в лабораторию и довольно огляделся. За ним следовал его брат.

– Я вижу, ты не теряешь зря времени, чернокнижник. Знакомься, Гителиус, это мой брат Кощей. В его голову иногда приходят мудрые мысли.

Кощей недовольно взглянул на брата, но тот словно не заметил.

– Я надеюсь, ты воплотишь в жизнь одну из его идей.

– Конечно, сир, – согласился маг, склоняясь в смиренном поклоне.

Кащей взял со стола одну из колб с реактивами, повертел, поставил на место и продолжил:

– Иглы должны быть готовы к завтрашнему дню.

– Иглы? – сделал ударение на слове Кощей.

– Ну разумеется, – удивился брат. – Одну мы уже спрятали, но запас должен быть. Вот ещё, для каждого героя новые испытания придумывать. Пусть над этим головы поломают.

– Вы мудры, сир, – сказал Гителиус.

– Стараюсь. Ну так что?

– К завтрашнему утру будет готово десять штук, но потребуется минимум семь суток, чтобы изготовить их в десять раз больше, – подумав, сказал Гителиус.

Глазницы Кащея полыхнули багровым. Он не привык, чтобы ему кто-то возражал.

– Хорошо, – недовольно сказал он. – Но не больше.

Кощей отошёл от них и с любопытством стал рассматривать палантир. Внезапно шар засветился. Чародей поспешно встал так, чтобы полы его плаща закрывали обзор. Изображение прояснилось, он увидел обеспокоенное лицо Яси, застывшего Сирина, которого она старалась привести в чувство. Её поцелуй Кощей воспринял как само собой разумеющееся. Видел же, что к этому всё шло.

«Родственничек», – мысленно ухмыльнулся он. Но как бы то ни было, а получалось так, что им сейчас нужна помощь. Очевидно, пробудившись, Сирин прервал контакт, потому что палантир внезапно погас.

Он спокойно повернулся к Гителиусу:

– Любезный, вам потребуется моя помощь?

– Нет, ваше высочество, благодарю.

Кащей уже был на середине лестницы, когда услышал ответ брата.

– Я не претендую на столь высокое звание. Я всего лишь хранитель традиций, писец. Можешь обращаться ко мне просто по имени.

– Хорошо, господин Кощей.

Догнав брата, Кощей сказал:

– Пойду, пройдусь. Ох, и задурит тебе голову этот тип. Где ты нашёл этого умника?

– Он меня сам нашёл, – проворчал Кащей. – Иди, хранитель древностей. Таблички не потеряй, олух.

Посмотрев вслед брату Кащей подошёл к зеркалу. В нём послушно отразилась ночная тьма и окрестности замка. Так и есть, этот умник пошёл проверять, надёжно ли спрятан ларец.

«Ищи, ищи», – ухмыльнулся он, в том, что Гителиус знает своё дело, чародей не сомневался, резко взмахнул рукой, по зеркалу прошла рябь и оно стало обычным стеклом.

Кощею хватило ума некоторое время погулять по лесу. Знал, что брат наблюдает. Но когда ощущение взгляда в спину исчезло, переместился. Возник во дворе какой-то усадьбы. Там не спали. В одном из подвалов, если верить волшебному зрению, было скопление людей. Кощей попытался туда войти, но каменная стена, возникшая перед ним, не хотела открываться.

В раздражении он хотел было её снести, но неожиданно препятствие отъехало в сторону, пропуская высокого парня в коричневой косоворотке и тёмном плаще.

– Это кто тут ломится? – поинтересовался он, с любопытством рассматривая прибывшего.

– Свой это, Гордеюшка, – пояснила Баба-Яга, появляясь в проёме. – Сосед наш новый, Кощеем зовут.

И обращаясь к гостю:

– Ну, что стоишь, заходи, коли пришёл.

Гордей посторонился, пропуская её и Кощея внутрь. После чего тронул неприметный рычаг и стена опять встала на место.

Баба-Яга успокоила нас жестом и обратилась к гному:

– Приветствую Вас, уважаемый. На долгие разговоры, извините, времени нет, скажу лишь, что Ваше с Гордеем изобретение достойно всяческих похвал.

Гном польщённо улыбнулся.

– Сможете ли Вы создать шестнадцать волшебных зеркал? И сколько на это нужно времени?

– Шестнадцать? – гном несколько раз перекатился с пятки на носок и сдвинул на затылок колпачок, размышляя.

– Могу, а времени… зависит от того, что вы от этих зеркал хотите и сколько своих сил вложите.

– Нам вот их, – Поскакушка указала рукой на нас, – домой вернуть надо.

Мастер Тильд присмотрелся к нам, приподнял брови.

– Работы много, —предупредил он.

– Мы поможем, – отозвался Гордей.

Гном кивнул.

– Тогда дружненько, чтобы к утру управиться.

– Годится.

Гном притащил из подвала лаборатории несколько листов металла и с нашей помощью принялся полировать. Поскакушка вместе с Бабой-Ягой по его просьбе сотворяли прочнейшее стекло. Гордей присматривал за ретортами, в которых кипели реактивы, Кощей и Сирин трудились над прочными рамами.

Столкнувшись головами с Тильдом, Паша сел на земляной пол, держась за лоб.

– Ой, – смутился мастер, – извини, парень.

– Первая производственная травма, – хохотнул Виталий, продолжая натирать какой-то пастой металлический лист.

– Да какая травма, обыкновенный ушиб, – огрызнулся Паша и замер, осенённый мыслью.

– Мастер Тильд, а вы можете сделать так, чтобы на ваши зеркала не влияла магия времени?

Виталий замер и прислушался к разговору.

Гном сжал бороду в горсти.

– Не знаю, не пробовал, но интересно, а зачем?

–Так вы нас будете не только через пространство отправлять, но и сквозь время, нашего мира пока нет, – пояснил Паша.

– Ага, – задумчиво сказал гном. – Слышал я на другом этаже пространства про одну штуку, правда, срабатывает она через десять раз на одиннадцатый.

– Хоть что-то, – поддержал друга Виталий, решив уточнить подробности позже, – попробуем?

– А давайте, – решил гном. – Значит, поверх этой полировки нужно аккуратно нанести слой серебра, а потом нам не обойтись без помощи вашей подружки, – он кивнул на Рину.

– Но она же не волшебница, – удивился Паша.

– У неё вещь из будущего, – сурово пояснил гном, – волшебная. Вопросы?

– Нет. Сейчас позову, – парень поднялся и сделал Рине знак подойти.

Глава 29. Возвращение

Девушки о чём-то оживлённо переговаривались, натирая пастой металлический лист. Заметив Пашин жест, Рина кивнула и показала на пальцах две минуты. Паша нахмурился и махнул рукой резче.

– Иди к нему, – сказала Софочка подруге, – я подожду.

Рина вздохнула, встала с колен, отряхнулась и подошла к другу.

– Что за шум, а суматохи нет? – поинтересовалась она, подойдя.

– Сейчас будет, – пообещал Паша. – Тебя Тильд попросил позвать, он что-то такое придумал.

Выслушав объяснения гнома, Рина всплеснула руками:

– Но я же не волшебница. Я понятия не имею, как эта туфелька работает. Дать-то я её дам, не вопрос вообще, но вот активировать не смогу.

Гном усмехнулся.

– Так хозяйка туфельки здесь. Она и поможет.

Взглянув на Поскакушку и Гордея, поманил рукой.

Прикрутив вентиль на одной из реторт, Горынин подошёл к ним, вопросительно глядя на Тильда. Хозяина лаборатории быстро ввели в курс дела.

– Думаете, сработает? – усомнился Гордей.

– Пробовать надо, – серьёзно сказал гном.

– Хорошо. Уленька, родная, подойди, пожалуйста.

Поскакушка, пошептавшись с тётушкой, оставила на неё процесс огранки стекла и подошла к жениху.

– Что такое, Гордюша?

– Мастеру Тильду нужна твоя помощь.

Степенно оглаживая бороду, гном в который раз объяснил суть изобретения.

– Ну допустим, свою туфельку я, как вы выразились, активировать смогу. Но ведь она не одна.

Тильд подобрался, сейчас он был похож на бывалого охотника, так загорелись его глаза.

– Что ещё?

– У Софии тоже есть артефакт, – пояснила Поскакушка, – браслет с ракушкой. Причём, если я правильно понимаю, водяной, заключивший в него силу, ещё не родился. А у меня с магией воды отношения, гм, напряжённые. Придётся тётушку звать.

Гном с жадностью посмотрел на меня и махнул рукой, подзывая.

Бросив полировать лист, Софочка подбежала и во все глаза уставилась на гнома. Он молча показал на её браслет. Рина быстрым шёпотом поясняла, для чего тот нужен.

– Зови, – сказал Гордей.

Баба-Яга, узнав, для чего её звали, посмотрела на Горынина.

– Вот и славно, Гордюша, вот и будет тебе экзамен. Мы же с тобой водную магию совсем недавно проходили? А я присмотрю, если ошибёшься. Гордей нахмурился – сдавать экзамен в экстремальной ситуации он явно не планировал.

– А ты, парень, иди-ка сюда, – поманил Виталия гном, указывая на стол.

Там лежал чертёж лаборатории с уже отмеченными местами, где будут стоять зеркала.

– Ты глазастый, проверь-ка меня, всё ли верно расставлено.

Парень задумался, всматриваясь в чертёж.

– Вроде всё верно, только…

– Что?

– Если вот эти два зеркала развернуть градусов на двадцать, не больше, ну приблизительно так, – он слегка повернул ладонь. – То фокусное расстояние будет меньше.

– Ишь ты, – всмотрелся гном. – Верно. Молодец.

И решительно внёс требуемые исправления лежащим на столе тонко очинённым пером.

Тем временем на подготовленные плотно уложенные металлические листы Тильд нанёс лёгкую серебристую плёнку, поднеся к ним ладонь. Затем, повинуясь жесту Поскакушки, Рина положила на один из листов туфельку. Уленька взмахнула платочком и вокруг неё возникло белое ослепительное сияние, заставляющее зажмуриться. Наконец, оно опало. Туфелька исчезла, а листы засветились, словно отразили весеннее солнышко.

Гордей кивнул Софочке и она, решительно отстегнув браслет, положила его сверху.

Пристально посмотрев на ракушку, Гордей глубоко вздохнул, концентрируясь на предмете и сделал пасс. Около ракушки появилось только слабенькое голубоватое свечение. Горынин покраснел. Баба-Яга укоризненно покачала головой и посмотрела на ракушку. Свечение стало ярче и начало расти. Оно вспухало, становясь всё больше и больше и, наконец, опало подобно фонтану. Листы засветились, приобретая зеленоватую глубину реки. Браслет также исчез.

Делом техники было соединить листы, стёкла, рамы, а также установить получившиеся зеркала в нужной последовательности. Когда это было сделано, вперёд выступил Кощей. Слегка наклонив череп, он вынул таблички и написал в них пару иероглифов. Зеркала окутала лёгкая дымка. Отступив, подал руку Бабе-Яге, смотря в зеркала синими глазницами. Она распустила волосы и по-цыгански тряхнула плечами, вливая свою силу в зачарованные стёкла и привлекая к себе Сирина. Причёска у юноши распушилась, он сделал пасс, направляя энергию в зеркальный коридор. Гордей и Уленька выступили одновременно. Уленька взмахнула платком, а Гордей набычился, словно оттолкнул что-то тяжёлое от груди. Это что-то вошло в зеркало и дымка стала спадать, завершающим аккордом стал крик петуха во дворе, приветствующий новый восход солнца.

– Готово, – с удовольствием сказал Тильд.

– Ну что, будем прощаться? – спросила Рина.

– Не стоит, ещё увидимся, – сказала Баба-Яга.

– Присядем на дорожку, – предложила Уленька.

Гордей с Уленькой смахнули со стола на пол какие-то чертежи и, пригласив студентов устроиться, сели рядом. Кощей наколдовал для себя, Сирина и Яси деревянную скамью.

– Ну, долгие проводы, лишние слёзы. Пора, – встала Баба-Яга.

Все встали и отступили ближе к зеркалам.

Кощей опять вынул таблички, посмотрел на них, прочёл вслух слова на неизвестном языке и парней с девушками окутал плотный кокон зеркального сияния. В нём кружились пылинки, их движение становилось быстрее, быстрее и внезапно остановилось. Кокон опал. Они исчезли, об их присутствии напоминали только следы на земляном полу.

– Получилось, – удивлённо сказал Гордей.

– Да, – устало сказал Кощей. – Пойду я, а то мало ли что…

– Спасибо, Кощеюшка, – серьёзно сказала Баба-Яга, – и Вам, мастер Тильд.

Гном довольно ухмыльнулся и с гордостью посмотрел на свою работу.

Вернуться в замок бесшумно труда не составило.

Из лаборатории Гителиуса доносились странные звуки. Вроде такие издавал его компьютер. Кощей вошёл в свои покои и, отстегнув плащ, лёг на лавку.

Маг с неприязнью взглянул на сосуд с готовым иглами. Сегодня он ни на шаг не продвинулся к решению своей задачи. Этот царёк Кащей способен вымотать кого угодно. Впрочем, неожиданно ухмыльнулся Гителиус, этот доморощенный чародей ещё не сталкивался с магами. Он решительно подошёл к компьютеру и набрал запрос. Прибор загудел от тяжести вычислений, но наконец выдал ответ. Гителиус подошёл к одному из приборов, стоящих в его лаборатории и осторожно вынул из него маленький зеркальный кристалл.

– Теперь время будет работать на меня. Ты же поможешь мне в этом? Главное не переборщить. Мы слегка изменим историю, окружающие будут думать, что прошли века, но пройдёт всего лишь год, который я намереваюсь использовать в своих интересах.

С этими словами он поместил кристалл на подставку из тёмного металла с зажимом и, набрав команду на компьютере, активировал темпоральное поле.

Глава 30. Бой на мосту

Изображение на мониторе подёрнулось дымкой, а когда она рассеялась, монитор был зеркальным. Соня с риной увидели, что они все находятся в компании застывших от удивления гномов.

– Вот, как-то так, – услышал свой голос Виталий.

Это помогло стряхнуть оцепенение, гномы зашевелились.

Кассия всхлипнула, снова переживая сцену битвы.

– Значит, что получается, – сказал Литий, – чешуйку мы нашли? Нашли. А вот бросить её в зеркало, как планировали, мы не успели. Это первое.

– Защитой швыряться не следовало, – кивнула Рина, – это второе.

– Хотя сработала она ого-го как, – заметил Лот, – видимо, Тильд времени даром не терял.

– И нам не следует, – заметил брат, присматриваясь к зеркалу на установке.

– Ага, – он собрал бороду в горсть, помял и даже один раз дёрнул, – ясно, понятно. Лот, смотри сюда, видишь?

– Молоточки-колокольчики, вижу, думаешь, управимся?

– Должны, – поднял палец брат.

– Вы что-то придумали? – подал голос Паша.

– Не только придумали, – веско сказал Литий, – делать будем. Сроку-то всего одна ночь.

– Можно поподробнее? – попросил Виталий.

– Да всё просто, – отмахнулся Лот. – В прошлый раз Подземный Ужас среагировал на вас, гномы его давно не интересуют. Соберём установку с зеркальными снарядами, разместим прямо в пещере. С какой стороны дракон объявится, мы уже видели.

– Пугнём его пару раз, а потом и чешуйка в дело пойдёт, – пояснил Литий.

Соня взялась за виски.

– Что случилось? – всполошилась Чандра.

– Сейчас, вертится в голове что-то, – сказала она, морщась, как от зубной боли. – Вот, в прошлый раз дракон, когда его обстреляли зеркалами, превратился в кристалл какого-то минерала, он подлетел к зеркалу, и исчез в нём. С этого всё и началось.

– По-моему, это был берилл, – вспомнила Кассия. – Ты хочешь сказать, что кристалл не должен достичь зеркала?

Софочка закивала. Виталий посмотрел на неё, приоткрыв рот, точно в голову ему пришла какая-то идея, но обратился не, а к гному.

– Литий, вы используете в своих работах электромагнит?

Тот кивнул. Постоял, что-то соображая.

– А если магнитными будут сами зеркала? – спросил Лот.

– То тогда мы сможем направлять дракона, – обрадовался брат, – дельно. Молодец, Лот. Пошли скорее, время поджимает.

Братья направились к выходу, по пути обсуждая, что необходимо сделать.

– Мы тоже пойдём, – Кассия осторожно взяла миниатюрную установку со стола, – нужно успеть к завтрашнему спектаклю.

– А как вы сообщите другим кланам, что их ждут? – поинтересовался Виталий.

– Камни, – улыбнулась Чандра и пояснила, – магия подгорного народа слаба, но лучше нас никто не обрабатывает камни, металлы. Мы относимся к ним как к живым организмам и давно уже с их помощью передаём информацию. Вы думаете, почему Литий может скопировать ваши зеркала? Просто Тильд отправил народу гномов сообщение о своём изобретении. Просто же.

– Действительно просто, – пробормотал Паша. – Удачи.

Гномки удалились.

– Нда, – сказал он. – Что-то будет завтра. Как-то не хочется повторения.

– Будем надеяться, что у них всё получится, – сказал Виталий и прикусил губу. Софочка обняла его и зашептала что-то успокаивающее, поглаживая по плечу.

Паша вздёрнул плечи и отвернулся. К нему подошла Рина и, кажется, что-то шепнула. Он непонимающе посмотрел на неё. А потом, никто из них не помнил, кто из них первым поцеловал другого, нважно. Сейчас самым главным была эта ласковая надёжность, которая решительно вытаскивала за уши из глубин отчаяния.

Рина разорвала поцелуй, пытаясь отдышаться.

– Это было… круто, – наконец сказала она. – Спасибо.

– Тебе, спасибо, солнце моё, – сказал Паша. – Теперь хоть потоп.

Он оглянулся на друзей. Те смотрели на них серьёзно и с пониманием.

Они были готовы.

Экскурсия в гору в этот раз была особенной. Дойдя до ниши, где в прошлый раз нашли чешуйку дракона, друзья увидели, что там пусто.

– Э… А где? – спросил Виталий, указывая на нишу.

– Уже на месте, – ответил Лот, – и готова к запуску.

– «Заправлены в планшеты космические карты, и штурман проверяет в последний раз маршрут», – пробормотал Паша.

Рина прыснула:

– Похоже. Только перед стартом никто наливать не будет.

Литий, услышав, осуждающе покачал головой.

Вот и мост. Смешки и разговоры стихли сами собой. И снова, как только они подошли к противоположному краю, мелькнул огненный хвост. Литий подал знак и сработала первая установка, два зеркальных снаряда, переливаясь, пронеслись над подземной рекой. Огненный дракон взревел, но поделать ничего не мог. Он завис на строго заданной высоте и мог только лупить хвостом куда ни попадя, в частности, обрушивая мост. Снова жест Лития и новые снаряды прошли в непосредственной близости от дракона. Парализованный, он еле шевелил хвостом. Тогда пришло время второй, тщательно укрытой установки.

– Паша, зеркало, – скомандовал Лот.

Павел вынул из кармана зеркальце и размахнувшись подбросил высоко вверх. Оно выросло и вытянулось, став размером с каньон подземной реки.

Литий кивнул и вторая установка выстрелила по зеркалу драконьей чешуйкой. По нему пошли круги. Дракон взревел в последний раз и исчез, превратившись в кристалл берилла, угрожающе повисший в непосредственной близости от зеркала, на высоте чуть большей чем человеческий рост. Пару секунд он висел неподвижно, а потом дрогнул.

– Давай, – выдохнула Софочка в ухо Виталию.

Оттолкнувшись от моста, они подпрыгнули, ставя блок, и отбили кристалл в руки гномов, когда он почти коснулся зеркала. Но приземлиться на мост уже не получалось. Падая, Софочка извернулась и успела ухватиться за него руками. Рядом скрипел зубами подтягивающийся Виталий.

– Руку давай, – подбежала Рина, мощным рывком вытягивая меня из пропасти.

Паша помог вылезти другу.

– Ну вы даёте, – уважительно сказал он. – Прыгнули, как спортсмены на олимпиаде.

– Я когда-то пляжным волейболом увлекался, – криво улыбнулся Виталий, пожимая ему руку.

– А она?

– Не знаю. Наверное, и у неё в жизни было что-то подобное.

Эпилог

Театр был переполнен, сегодня здесь собрались все кланы гномов. Мест на всех не хватило и некоторым пришлось сесть в проходе на ступеньках. А кое-кто из молодёжи залез прямо в оркестровую яму. Тут были и почтенные отцы семейств, и старые гномки, изображавшие из себя блюстителей нравственности. Их язвительные фразочки по отношению к окружающим тонули в общем гуле. Он стих, когда в зале убавилось освещение и тяжёлое полотнище занавеса пошло вверх. Но скоро зрители снова недоумённо зашептались. На сцене высились колонны, обмотанные медным проводом. Между ними стоял сделанный из камня и металла памятник, изображавший метлу и посох с головой птицы. Затем сцена погрузилась во мрак. Теперь её освещали только яркие голубоватого цвета искры, отражавшиеся в огромном зеркале, уютно разместившемся в театральной нише.

Гномы начали недоумённо переглядываться. Кое-кто зажёг фонарь.

– Я вспомнил, – раздался ликующий голос из оркестровой ямы, – я же камнерез неплохой, а не только отбойщиком в шахте работать могу.

– Милочка, вы, кажется, педагог? – попеняла пожилая дама соседке из клана пекарей. – Что же вы не следите за своими учениками? – она указала лорнетом на оркестровую яму.

– Ой, как неудобно, – согласилась дородная женщина. – А вы, мадам, несмотря на ваш костюм ювелира, кажется, актриса?

– Была когда-то, – пожилая дама поправила причёску. – Но сейчас на сцене молодое поколение, а как ювелир я недостаточно известна, хотя некоторые мои работы заслужили похвалу самого мастера Тильда.

Подобным образом память вернулась ко всем. Шум в зале стоял невообразимый. Внезапно освещение поменялось и на сцену вышли хористы, только теперь они были одеты в кожаные куртки с заклёпками, у некоторых в руках были электрогитары, а регент с серьёзным лицом следил за установкой ударных.

Вот он кивнул головой и в зал со сцены поплыл дым. Артисты заиграли, а один запел, это была баллада о драконе с золотыми крыльями, встречающем рассвет крылом к крылу с любимой.

Неравнодушные к красивой музыке гномы хлопали в ладоши и топали ногами, отбивая ритм, помогая ударнику и выражая свой восторг.

– Сирин, напомни мне оборвать Павлу уши, – попросила Баба-Яга, сидевшая в переднем ряду.

Но ответил не он, а Ульяна Фёдоровна.

– За что? По-моему, музыка прекрасная?

– Или ты про памятник? – хитро сощурился Сирин. – Так его, если что, девушки делали. Лично мне мой портрет нравится.

– За то, что не предупредил про экспедицию, – пояснила Баба-Яга, – и Виталий тоже хорош. Вон они, субчики, полюбуйтесь.

Внизу рядом со сценой через неприметную дверь, сливающуюся со стеной, парни с девушками вошли в зал, чтобы не привлекать к себе внимания, сели на пол и с удовольствием стали смотреть концерт. Правда, судя по ехидным взглядам Сирина, их всё равно заметили, но это мелочи.

Вечером гости отбывали на родину. Провожать их вышли почти все артисты театра, к ним присоединились многие зрители. На берегу реки процессия остановилась. Профессор Водяной решил, что справится с их транспортировкой и отпустил Линя к хозяину.

– Благодарим вас от всего сердца. Вы принесли свободу народу гномов. Теперь вы у нас желанные гости и надеемся, что мы с вами встретимся ещё не раз, – сказал регент. – Вашу установку мы будем поддерживать в рабочем состоянии, чтобы никакое зло не смогло овладеть нашим народом. Доброй дороги!

– Доброй дороги, – зашумели остальные. – Не забывайте нас.

– До встречи, дорогие гномы, – ответил Сирин. – Пусть будет удачным ваш труд.

Водяные кони, возникшие из волн, заржали, призывая в дорогу.

– Никодим Велимирович бесподобен, прислать такое чудо, – восхитилась Поскакушка, садясь на скакуна.

Усадив своих спутниц, студенты оседлали жеребцов и некоторое время любовались прозрачными гривами коней, переливающимися на солнце.

– Вперёд, – скомандовала Баба-Яга, водная гладь рванулась навстречу.

По прибытии в институт они пошли сразу в кабинет проректора. Там их ждали. Гордей Гордеевич бросился обнимать Ульяну Фёдоровну, Никодим Велимирович и Геральф расспрашивали студентов о том, как происходило путешествие.

Василий, шутливо боднув Сирина, потёрся о ноги Бабы-Яги.

– Ну полно, полно, Гордей, понятно, что скоро честным пирком да за свадебку, но оставь пока невесту, – попросила она. – С делом разобраться надо. Кощей, ты им подсказал про волейбол? – Ядвига Густавовна указала на студентов.

– Волейбол? – удивился ректор. – Я просто попросил напомнить гномам про электромагнит.

– Понятно.

– Вот партизаны, – с одобрением сказала Поскакушка, глядя на нас.

– Гордей, вот во что превратился дракон.

Ядвига Густавовна выложила на стол кристалл берилла.

Горынин осторожно взял его, подумал минуту, сделал пасс. В воздухе появился чёрный ящик. Профессор вставил в разъём кристалл. Над ящиком возникла голограмма, старца в космическом скафандре, поверх которого был почему-то наброшен плащ.

– Гителиус, сын мой, – зазвучал приятный баритон. – Да, теперь я могу тебе это сказать. Ты стал мне сыном с тех пор, как заменил мне Вианну и девочек. Война магов с технократами потеряла смысл. А значит, должна прекратиться, но достучаться до слепцов, облечённых властью, мне не удалось. Я действую на свой страх и риск. Хорошо, что тебя сейчас нет рядом, иначе бы я не смог осуществить задуманное. Мальчик мой, не пытайся меня искать. Я знаю твои амбиции, желания подчинить себе народы и миры, ради меня укроти их. Они ведут к гибели. Я буду рад, если ты услышишь меня. Прощай. – Мужчина протянул руку, принимая прозрачный кристалл, и сделал пасс. Кристалл из его руки куда-то исчез. А мужчина застегнул шлем, плотно запахнул плащ и сел в катер. Должно быть, отлетев на порядочное расстояние, он взорвал корабль. Очевидно, взрывной волной его отшвырнуло достаточно далеко, потому, что изображение дрогнуло и смазалось. На следующей голограмме было видно, как мужчина ползёт по каменистой планете, каждый метр давался ему с трудом, лицо было залито кровью и вот наконец он подполз к какой-то чёрной арке. Вставив блестящий предмет в её подножие, он повернул его, арка дрогнула и покачнулась, выпуская из себя тёмные вихри. Затем настала темнота. Изображение исчезло.

– Вот, значит, как, – взлохматил волосы Гордей Гордеевич, – я читал об этом, но думал, что это красивая легенда.

Увидев, что все ждут продолжения, пояснил:

– В период войны магов и технократов, тянувшейся не одно столетие на другом этаже пространства, была создана арка, которая накапливала в себе излишки энергии, ради этого даже было объявлено временное перемирие. В конце концов энергии накопилось столько, что сектор, в котором она находилась, был объявлен запретным для полётов. Неизвестно, кто рискнул уничтожить арку, но выпущенная на свободу энергия уничтожила целый мир.

– Жуть, – поёжилась Поскакушка.

– Всё хорошо, что хорошо кончается, – решительно сказала Ядвига Густавовна. – Уж мы-то такого бардака не допустим, постараемся во всяком случае. И никакой Кащей с Гителиусом к нам более не сунутся. Изолировали их от нашего мира – и ладно, пусть посидят, подумают.

Сирин кивнул и обнял её за плечи.

Софочка шмыгнула носом.

– Ты чего? – перепугалась Рина. – Тебе этого мужика жалко, да?

Девушка помотала головой.

– А мастер Тильд, он погиб, да?

Виталий нахмурился и крепко обнял подругу. Паша помрачнел.

– Ну вот ещё, – раздался ворчливый голос.

Посреди кабинета возник Иван Казимирович. Неторопливо домовой провел руками по лицу, снимая накладные нос, брови, бороду.

Софочка и Рина завизжали и полезли обниматься.

Гном не имел ничего против, но от поцелуев уворачивался.

– Невнимательный ты, паря, – заметил он, обращаясь к Паше, когда восторги улеглись, – про зеркало-то ты мне не говорил.