Текст книги "Метла и посох"

Глава 15. Путь в Гору

Наконец, завидев заснеженные вершины, пронзающие облака, дракон начал снижение и приземлился у подножия одной из гор. Здесь тоже лежали сугробы, кое-где из них торчали валуны, похожие на растопыренные пальцы или диковинных зверей, застывших навсегда.

Мы поспешили слезть с дракона, торопясь ощутить под ногами твёрдую землю.

Линь недовольно мотнул головой.

– Подождите! – мяукнул Василий.

– Там холодно, – попыталась предупредить Ульяна Фёдоровна.

Но кубарем скатываясь по лапе дракона, студенты не обращали внимания на предостережения. Обернулись в сторону преподавателей, только оказавшись по колено в сугробе.

Профессор Огневицкая достала из кармана платочек.

– Здесь мало магии, уважаемый Линь, вы сможете помочь?

Дракон мотнул головой и посмотрел на кота.

– Нам нужно объединить свои силы, – правильно поняла Линя Баба-Яга. – Василий нам вряд ли поможет.

Кот фыркнул:

– Василий, может быть. – Но я не он.

– Сирин, – с неудовольствием констатировала завкафедрой. – Как, ты…

– Потом, Яся, – перебил Сирин, – сейчас главное – они.

Ядвига Густавовна кивнула и посмотрела в глаза дракону. Аккуратно отлевитировав преподавательниц со спины на землю. Дракон с интересом посмотрел на Ульяну Фёдоровну и перевёл взгляд на Сирина.

Кот заурчал и кивнул Поскакушке. Взмах платком и вместо взрослой Ульяны Фёдоровны в изумрудном платье, на поляне стоит девчушка в голубом сарафане, красных сапожках, с алой лентой в волосах. Девочка подмигнула обалдевшим студентам, притопнула ножкой и пустилась в пляс распевая:

– У меня тепло, у меня светло,

Красно летичко…

По поляне поплыло тепло. Сугробы исчезли, на каменистом плато появилась зелёная трава. Рина просияла навстречу Поскакушке, протянула руки, и вот они уже отплясывают вместе.

Не выдержав, к ним присоединился Паша и пошёл вокруг них вприсядку. Виталий, не ожидавший от друга таких талантов, вытаращил глаза. Баба-Яга, вставшая рядом, щёлкнула пальцами. Палантир сам собой сполз с его плеча и уютно устроился на ближайшем валуне. Софочка тронула друга за плечо.

– Пошли?

И в круг танцующих вошла ещё одна пара. Софочка часто перебирала ногами и зазывно поводила плечами перед кавалером, позволив своим чёрным волосам свободно струиться по спине. Виталий охотно принял правила игры. Он то, молодцевато подбоченясь, наступал на подругу, аккуратно придерживая за талию, то позволял ускользнуть, то бешено вращал, став на одно колено.

Сирин, лежавший рядом с палантиром, прищурившись смотрел на танец. Наконец, он встал, потянулся, и по поляне прокатилось громкое «мурррррррррррр».

Танцоры остановились. Ульяна Фёдоровна вновь была в изумрудном платье с короной золотистых кос на голове.

– Фух, хорошо! – выдохнул Павел.

Виталий согласно кивнул, во все глаза смотря на Соню.

Софочка, покраснев, начала заплетать волосы в косу.

Линь деликатно кашлянул. Все вздрогнули.

«Вы почти у цели, – пробасил дракон. – Вам нужно войти в Гору, я подожду вас здесь.»

– Интересно, как, – пробормотала Рина. – Никаких признаков входа.

– Помнится, у Толкиена вход в гору был обозначен сияющими воротами с эльфийской загадкой, – припомнила Софочка.

– Не думаю, что здесь то же самое, – покачал головой Павел, – у гномов с эльфами зачастую только, гм, деловые отношения.

– Разбойники открывали гору, вспоминая траву Сим-Сим, – сказала Рина, – может… – подруга посмотрела на Ядвигу Густавовну, – здесь растёт разрыв-трава?

– Редко, – призналась завкафедрой.

– Тогда у нас практически нет шансов попасть внутрь? – спросил Виталий.

– Шанс есть, но небольшой, – признала она и взглянула на вновь улёгшегося Сирина.

– Поможешь…, Василий?

Кот встал, потянулся, спрыгнул с камня. Подошёл к ракитовому кусту, росшему у горы. Принюхавшись, обошёл его посолонь и тронул гору лапкой. Дальнейшие события развивались, точно в условиях замедленной съёмки. Кадр первый – кошачья лапа исчезает в толще горы. Кадр второй – на всех напал столбняк, застыли с отвисшими челюстями не хуже валунов, усеивающих поляну. Кадр третий – кот с громким мявом отдёргивает лапу и обиженно смотрит на Бабу-Ягу. Кадр четвёртый – Баба-Яга делает пасс в его сторону. Временной пузырь лопнул и время пошло с нормальной скоростью.

– Уважаемые гномы, – укоризненно произнёс кот голосом профессора, покосившись на обалдевших студентов.

– Где же ваше гостеприимство? Мы к вам вообще-то в гости пришли. Вас посмотреть, себя показать. А вы сразу драться. Неужели вам не понравилось наше выступление?

– Ишь ты, в гости.

Из толщи горы вышел гном, одетый в тунику и сандалии, с заткнутой за пояс кифарой.

– А дракона с собой зачем привели? С драконами в гости не ходят.

– Дракон наш, – покрутив головой выдал Сирин, – театральный. Мы его в качестве транспортного средства используем, опять же, реквизиты перевозить удобно. А с собой мы его не возьмём, тут оставим.

– Ты же нас подождёшь? – спросил он Линя.

Дракон закивал.

– Очень хорошо, – заулыбался гном, – заходите.

После приглашения гнома гора расселась, образовав щель высотой в человеческий рост. Гном и Сирин вошли первыми, за ними, осторожно ступая, студенты, замыкали процессию Ульяна Фёдоровна и Баба-Яга. Туннель, по которому они шли, слегка светился из-за большого количества сталактитов, встречавшихся на пути. Впрочем, они скоро кончились, уступив место каменному мосту над горной рекой. Софочка судорожно сжала плечо Виталия, не рискуя посмотреть вниз на бурлящий поток. Она любила воду, очень даже, но нырять с такой высоты, увольте. Друг поудобнее подхватил ноутбук (успел взять, пока кот с гномом разговоры разговаривали) и свободной рукой крепко взял её за талию. То же самое, насколько им удалось разглядеть в полутьме, Павел сделал с Риной. Баба-Яга и Ульяна Фёдоровна шли, внимательно глядя под ноги, кажется, вид бурлящей воды их не смущал. Но вот наконец и мост закончился. Под ногами захрустел песок. Через несколько шагов под ноги легла удобная, камешек к камешку вымощенная, дорожка, по краям огороженная лиловыми и алыми друзами кристаллов. Подруга тихонько ахала и тормошила Павла, если вдруг узнавала знакомый по книжкам самоцвет. Дорожка привела к высокой каменной двери. Тут ахнули все.

По камню шла резьба, прославляющая жизненный уклад гномов. Всё было вырезано настолько искусно, что рисунки казались живыми. Кузнец, махающий молотом в жаркой кузне, рудокопы, едущие из шахты, кажется, вот-вот смахнут пот с лица. А пьющий с товарищами живительный напиток в трактире гном, видимо, поёт застольную песню. Здесь нашёл отражение и знаменитый гномий театр. Актёры, нацепившие маски, развлекали своих собратьев на невысокой сцене.

Гном довольно смотрел на чужестранцев, восхищающихся столь тонкой работой, затем приглашающе мотнул головой, и прижав палец к губам распахнул дверь. За ней был амфитеатр. Отполированные не одним поколением гномов мраморные скамьи спускались вниз. Откуда-то сверху лился дневной свет. Стены горы вздымались высоко, смыкаясь с небом, отверстия было не разглядеть. Через пару секунд гости поняли, почему их просили хранить молчание. В театре шла репетиция.

Глава 16. Знакомство

Сцена располагалась в полукруглой нише; её стены из отполированного веками желтоватого мрамора с редкими прожилками источали тёплый свет. Фигуры хористов на его фоне казались ожившими барельефами.

Но вот по мановению руки регента хор слаженно запел. Акустика здесь была потрясающая.

Рождаясь в центре сцены, звук словно собирался в огромной чаше и, выплеснувшись, достигал самых отдалённых уголков пещеры. Гости присели на отполированную скамью, стараясь не шуметь, чтобы не упустить ни одного слова из спектакля. Сопровождающий гном остался стоять в проходе. На приглашение присесть мотнул головой, прижал палец к губам, одёрнул тунику и приосанился.

Хор торжественно-печально рассказывал старинную историю об Ифигении. На сцену въехала небольшая колесница. В ней сидели две гномки в греческих туниках. Старшая гномиха изображала Клитемнестру. Выйдя из повозки, остановившейся у квадратного жертвенника, она подала встречавшему её гному в доспехах поверх туники две руки и поинтересовалась, бросив взгляд на пустой жертвенник:

«Муж, мой где же свадебная жертва»?

Актёр, игравший Агамемнона, ответил: «Я как раз готовлю её». Поцеловав жену, он пошёл сутулясь в сторону колесницы, чтобы помочь выйти дочери. Хор запел о трагичности встречи, но, очевидно, регенту что-то не понравилось, взмахнув рукой, он остановил действие, хор смолк. Лишь отголоски мелодии продолжали летать по залу.

– Странно, – отметил Сирин шёпотом.

– Более чем, – также тихо ответила ему Баба-Яга, – где Еврипид и где гномы?

Регент, бородатый гном в белоснежной тунике, начал эмоционально объяснять нерадивым актёрам, откуда гора растёт, но тут со стороны амфитеатра послышались аплодисменты.

Медленно обернувшись, он увидел нежданных зрителей в чужеземной одежде. Представление им явно понравилось. Рыженькая девица даже привстала со своего места.

Лицо гнома разгладилось, он улыбнулся. Хористы облегчённо вздохнули.

– Рады приветствовать в храме искусства мы вас, чужестранцы, – гулким басом произнёс регент. – Молвите слово, кто вы такие? Откуда? Рукоплескания ваши приятны нам очень.

Сирин зажмурился, потянулся и, выдав громкий мурк, встал, распушив хвост.

– Мудрое слово, народ утверждает, и кошке приятно.

Мы из далёкой России, но слава о гномьем театре

В наши края докатилась. И вот мы у вас на гастролях.

Хористы загомонили. Взрослые гномы, как дети, толкались локтями и тыкали пальцем в воздух, указывая на зрителей.

Регент обернулся к ним и нахмурился.

– Тихо, несносные. Что ж вы позорите так пред гостями?

Гномы смолкли, но исподтишка продолжали подталкивать один другого в спину.

Павел встал с места и, обозначив полупоклон, предложил:

– Если вам будет угодно, подгорные гномы,

Сцену на час уступить, мы своё вам искусство покажем.

Только не гневайтесь. Мы меж собою общаемся прозой.

Это для нас и удобней намного, и проще.

– Браво, студент Задунайский, – тихо похвалила Ульяна Фёдоровна.

– Молодец, Паша, – серьёзно сказала Баба-Яга.

Регент огладил густую бороду и улыбнулся:

– И то правда, отдыхать от высокого стиля и можно и нужно. Сцену сейчас подготовят. Хористы, займите места в зрительном зале.

Гномы с удовольствием нарушили строй и вскоре один из секторов амфитеатра был заполнен полностью.

«Заезжие артисты» вышли на сцену. Виталий аккуратно положил на деревянный куб, ранее изображавший жертвенник, ноутбук. Вопросительно оглянулся на Ульяну Фёдоровну, дождался кивка и набрал команду, активирующую музыкальный плеер.

Ядвига Густавовна повела плечами. И вот на сцене уже стоит красивая женщина в цветастом платье с распущенными волосами, собранными под ободок из мягкой кожи. Исчезли строгий костюм и тонкие очки в золотой оправе. Ульяна Фёдоровна взмахнула платочком и её наряд тоже изменился: шёлковое изумрудное платье свободного покроя превратилось в тёмно-синий сарафан с тонким золотым кантом по подолу. Аккуратно собранные в косу волосы свободно рассыпались по спине. Изменились и костюмы девушек. Теперь они были в алых облегающих платьях, серебряных туфельках. Виталик взглянул на Пашу, на себя. Обтягивающие чёрные брюки с широкими поясами и жилетки из красной мягкой кожи на голое тело делали их похожими на духов огня.

Кот коротко мявкнул и на сцене разгорелся костёр. Под сводами зала торжественно зазвучала музыка Вагнера. Всё пришло в движение. Около костра в бешеной пляске кружились девушки. Парни резкими ритмичными движениями оттеняли их танец. Ульяна Фёдоровна, словно древняя гестия, протянула руки к костру, заклиная его и отпрянула в сторону, давая дорогу Бабе-Яге.

Сделав вид, что что-то бросает в костёр, та по-цыгански затрясла плечами. Повинуясь ей, костёр вырос и резко опал. Кружение девушек замедлилось. Юноши наоборот, стали двигаться быстрее резче. Ульяна Фёдоровна снова подошла к костру и запела. Пламя стало покачиваться из стороны в сторону, точно змея, готовая улечься под дудочкой факира. Но, видимо, что-то ему не понравилось и огонь снова взметнулся ввысь. Виталий инстинктивно сделал шаг вперёд, прикрыл Поскакушку и грозно запел, уговаривая грозную стихию. Пламя трещало, не желая сдаваться. Тогда к другу присоединился Павел, с силой бросив что-то невидимое в огонь. Мятежная стихия покорилась. Огонь опал, стал гореть ровно. По знаку Ульяны Фёдоровны девушки подошли к нему и бесстрашно протянули раскрытые ладони со свечами. Мирно отдав своё пламя, костёр, словно довольный кот, урча свернулся в появившемся из ниоткуда очаге. Девушки отошли, вскинули над головами руки с зажжёными свечами. Прозвучали последние такты музыки и артисты застыли.

Шквал оглушительных аплодисментов был им наградой. Гномы ревели и топали, выражая своё восхищение.

Баба-Яга довольно улыбнулась и подмигнула Сирину.

Регент вышел на сцену и поклонился гостям.

– Воистину, ваше искусство славно не меньше. Будьте гостями народа подгорного. По обычаям нашим, если вы в бане нашей омылись и хлеба вкусили, станете братьями нашими.

– Благодарим за честь, – ответила Баба-Яга. – Мы рады, что вы оценили наши скромные таланты. Почтём за счастье познакомиться поближе с народом гномов.

Глава 17. Сначала были… гномы?

При слове «баня» чаще всего представляется небольшой уютный деревянный домик с парилкой, большими чанами для воды, каменкой. А ещё приятным бонусом к нему идёт небольшое озерцо или бассейн, чтобы остудить распаренное тело и снова бежать в целительное тепло.

Гномы сопроводили своих гостей в просторный зал. Приветливые банщики подали им лёгкие сандалии из кожи.

– Эхм, – Рина нервно провела рукой по подолу платья и, взглянув сначала на парней, умоляюще посмотрела на Ульяну Фёдоровну.

Сирин фыркнул, напоминая о своей недавно открывшейся способности к общению.

Когда их взгляды сфокусировались на нём, пояснил:

– Гномы – гимнофилы, не бойтесь.

– Разумеется, у подгорного народа глубоко развит культ красоты тела, – подтвердила завкафедрой, – Но думаю, всё же, что для гостей у них предусмотрены раздельные раздевалки и парилки.

Она посмотрела на одного из банщиков.

– Разумеется, госпожа, – улыбнулся тот.

Ядвига Густавовна угадала, рядом с раздевалками, которые делились на мужские и женские, было просторное помещение, где можно было позаниматься зарядкой, аэробикой и даже потанцевать. К тому же, учитывая менталитет гостей, гномы обрядили девушек в пеплосы, а мужчин, за исключением Сирина, в тоги. Их провели в соседний зал с прямоугольным бассейном, разделённым стенкой из полупрозрачного минерала на две половины. Стены здесь были украшены резьбой, воспроизводящей сцены из истории гномов. Паша засмотрелся на одну из них. Там была изображена делегация гномов. Её приветствовал человек в скафандре. Человек ли? Судя по вытянутым ушам, искусно вырезанными неизвестным мастером, этот персонаж смахивал больше на эльфа. Рядом с ним стоял какой-то монах. Увидев, что девушки ушли далеко, Паша бросился их догонять, и с охотой присоединился к играм Виталия и Сирина в бассейне.

Подождав, пока прибывшие «актёры» наплаваются и наныряются, банщики провели их в следующее помещение. Этот зал был гораздо больше предыдущего. Массивный свод поддерживали колонны, а над водой из круглого бассейна, также разделённого посредине, поднимался лёгкий парок. Через полчаса банщики предложили гостям сделать лёгкий массаж, что было принято ими с удовольствием. Предупредительные гномы снова предложили им пройти в разные помещения.

Прежде, чем они улеглись на мраморные скамьи, банщики споро окатили их родниковой водой. Затем приступили к священнодействию. Расслабившихся артистов со знанием дела мяли, поглаживали, умащали ароматными маслами.

Даже Сирин улёгся на прохладную мраморную скамью, и с удовольствием мурчал, пока его вычёсывала очаровательная гномка. Если бы не рост, её с лёгкостью можно было бы принять за человеческую женщину, как, впрочем, и остальных представительниц прекрасного пола подгорного народа.

Отдохнув после массажа несколько минут, ощущая себя почти что бесплотными духами, с блаженными улыбками на лицах артисты перешли в следующий зал. Там их ждал сухой жар, спасение от него они нашли в бассейне с прохладной водой, располагавшемся по центру.

После бани их провели в широкий зал, украшенный по периметру разноцветными светильниками. Посередине стояли столы с явствами, за которыми сидели гномы и гномки в туниках. Как только гости вошли, гномы поднялись и под сводами зала зазвучал торжественный гимн.

Сирин приосанился, спрыгнул с рук Бабы-Яги, взметнув хвост, и медленно пошёл во главе процессии.

Разноцветные глаза его спутницы поблёскивали. Изумлённый вид был у Ульяны Фёдоровны, явно не ожидавшей подобного. Ну и остальные, смотря на всё с открытым ртом, не отрывались от коллектива.

Гимн отзвучал и процессия наконец-то подошла к столу.

– Благодарим вас, уважаемые гномы, – прочувствованно сказала Баба-Яга, – за столь высокую оценку наших талантов. Для нас огромная честь стать побратимами горного народа.

Гномы зашумели, в смысле, что это большая честь для них принимать у себя подобных актёров. Затем все расселись и воздали должное еде. Справа, рядом с Виталиком и Павлом, сидели гномы-близнецы, плечистые, коренастые в белоснежных туниках. Слева – Соня с Риной. Преподаватели предпочли соседний стол, и, судя по всему, были увлечены беседой с регентом и его друзьями. Но это и к лучшему, потому что некоторые юные гномки не сводили с парней глаз. Хихикая и подталкивая друг друга, они восторженно оценивали их наряды на сцене и сравнивали с теми, что на них сейчас.

– Вот балаболки, – нахмурился на них один из близнецов. – А ну, тихо! Больше обсудить нечего, кроме тряпок?

– Литий, мы приличные девушки, – заметила смуглолицая гномка в голубой тунике. – В обществе мы обсуждаем только наряды.

– Вот же… – покраснел Литий и шлёпнул по столу ручищей.

– Ты что, Чандру не знаешь? – весело спросил его брат и, подняв кружку с пивом, подмигнул юной озорнице.

Софочка спрятала усмешку, подняв кубок с вином. Рина срочно уставилась в тарелку, будто изучая предложенные яства. Только вот плечи её при этом мелко подрагивали.

– Меня Лот зовут, – представился он.

– Виталий.

– Павел, а это наши спутницы София и Рина.

– Не обращайте внимания на этих балаболок, – махнул рукой в сторону гномок Литий.

Чандра отчётливо хмыкнула.

– Что поделать? – развёл руками, повернувшись к ней, Виталик. – У каждого народа свои традиции. Вы обсуждаете наряды мужчин в обществе, а мы предпочитаем разбирать туалеты дам, гхм… кулуарно.

– Удовольствия больше, – поддержал Павел. И попросил:

– Лот, передай мне грудинку, пожалуйста.

Чандра покраснела и уткнулась в тарелку.

Лот показал Виталику большой палец, передавая требуемое блюдо.

– Знаете, ваши бани просто чудо какое-то, – начала Софочка. – Я себе их представляла немного по-другому. Более камерными, что ли. А здесь настоящие римские термы!

– Ну а откуда, по-твоему, римляне о них узнали, – пожал плечами Литий.

– Моя двести раз прабабка продемонстрировала их как-то Ромулу и Рему, – небрежно сказала Чандра. – Смею сказать, они их оценили.

– Не то слово, – пробормотала Софочка.

– Я их понимаю, это ж просто чудо, – добавила она громче.

– А мы чем удостоились их лицезреть? – полюбопытствовала Рина. – Вроде ничего особенного не показывали, обычное выступление.

Литий рассмеялся. Это прозвучало так, будто он услышал лепет маленького ребёнка. Даже Чандра и её подруги заулыбались.

– Что смешного? – нахмурился Павел.

– Прости, всё никак не привыкнем, что вы из верхнего мира и почти ничего о нас не помните. – Это для вас ваше выступление обычное. А здесь под горой увидеть что-либо современное… – гном покрутил головой.

– Если бы вы знали, как нам всем надоела эта античность, – со вздохом сказала гномка в жёлтой тунике, сидящая около Чандры.

– Кассия права, – неожиданно серьёзно сказал Лот.

– Надоела уже эта замшелая старина, сил нет.

– Не понимаю, – сделала удивлённое лицо Софочка, – кто вам мешает поставить что-то современное, особенно, если все этого хотят?

Литий поморщился.

– Не кто, а что, – веско сказал он.

И, зажав в руке двузубую серебряную вилку, начал сосредоточенно ковырять стол.

Чандра поднесла к губам кубок, сделав вид, что ей очень понравилось вино. Её подружки заинтересовались стоящими на столе блюдами.

Лот угрюмо нахмурился.

Виталий, не спуская с Лития глаз, отпил из кубка, не забыв толкнуть Пашу локтем. Друг медленно кивнул, отломив кусок хлеба. Очень уж виноватыми выглядели гномы, явно по какой-то причине не могущие сказать больше.

– Гхм, – откашлялся Павел, привлекая к себе внимание.

– Я там у вас в бане, увидел презабавную сценку, вырезанную на стене. Делегацию гномов встречает человек в скафандре. У вас что, пришельцы побывали? Как-то я не слышал о межпланетных полётах гномов?

– Ну так это, – просиял Литий, он даже вилку отложил. – Память это о предках наших. Мы ж, гномы, мастера известные, – тут он слегка посмурнел, – были раньше…

– И?.. – подтолкнул Виталий.

– Вот на том барельефе и запечатлено, как наши предки поставляли оружие на другой этаж пространства. Там тогда как раз война шла, – пояснил Лот.

– Куда? – хором воскликнули Софочка и Рина.

– С этого момента, пожалуйста, поподробнее, – поддержал их Виталик. Паша согласно кивнул.

– На другой этаж пространства, – терпеливо повторил Лот.

Литий кивнул, подтверждая.

– Да не может быть, чтобы вы не слышали об этом.

И очень удивился, когда гости дружно замотали головами.

– Ну, это… Я даже не знаю, как объяснить… – Он оглянулся на друга словно ища поддержки.

– Ой, да всё просто, – влезла Чандра, отставив кубок. – Вы когда-нибудь луковицу чистили?

– И не раз, – кивнула Рина.

– Ну вот, она же слоистая. Представьте, что это модель Вселенной, где на одном слое живут инопланетяне. На другом эльфы, на третьем драконы и гномы, сказочные существа. На каком-то ваш мир, ну и так далее, миров-то много.

– А проход между мирами возможен либо с помощью высокоразвитых технологий, либо с помощью магического проводника? – быстро спросил Виталий, что-то набирая на материализовавшемся ноутбуке.

– Точно, – одобрительно сказал Литий, – занятная у тебя штуковина.

– Показать, как действует?

– Нет, мне это без надобности, всё равно не пойму.

– Вы же гном, – удивился Павел, – и все технические штучки вам должны быть ясны.

– Я актёр, – подняв палец, наставительно произнёс Литий, – а не кузнец и не ювелир. Это раньше мы все были едины, а сейчас у каждого клана остались только свои умения.

– Кто ж вас так? – посочувствовал Виталий, продолжая вводить в ноутбук новые данные.

Литий угрюмо вздохнул.

– Да вот, как раз с той войны всё и началось, – мрачно пояснил Лот. – Уж не знаю, что на том этаже пространства маги с технократами не поделили, а только война там разгорелась нешуточная. Эхо до всех этажей долетело. Ну, гномы маленько магам помогали, оружие поставляли и вообще… А потом того пространства не стало. И нас заблокировало… До нас теперь никто достучаться не может. Кроме драконов. А мы их не уважаем.

– А как вас угораздило на кланы разделиться? – спросил Павел

– Ну как… А никак. Оно само.

– Как это? – оторопела Рина. – Так не бывает.

– Бывает, девонька, – покрутил головой Литий, – ох как бывает. В общем, то, что в памяти осталось. Какой-то гном в одной из шахт нашёл странный прибор, сделанный руками человека. Это уж мы определять научились. Но что странно, вроде простая игрушка была, а не работала. Гном над ней бился день, два, ничего не выходило. Наконец, на третий день он принёс эту штуку в совет старейшин. Там они чего-то помудрили. И так жахнуло… Только с той поры каждый гном занимается своими делами. Кланы у нас поэтому. А куда та игрушка делась, никто и не вспомнит.

– Поэтому и спектакли ставите только старые? – тихо спросил Павел.

Лот покивал.

– Иначе беда будет, какая не знаю, но плохо будет всем, это точно.