Текст книги "Метла и посох"

– Подробности, – сверкнув очками, приказала баба-Яга.

– Думаю, объяснять, почему тебя послали встретить Германа Эдуардовича, – вежливо кивнул гостю Кощей, – не надо.

– Разумеется, – слегка нетерпеливо сказала баба-Яга. – В сказочном мире наступил кризис, сказочные границы стали истончаться от человеческого неверия. Обычная ситуация.

Геральф слегка улыбнулся.

Баба-Яга посмотрела на него с упрёком:

– Что смешного?

– Успокойся, Ясенька, – попросил он. – Ты такая забавная, когда горячишься. То, что границы стали непрочными, думаю, не для кого из волшебников не секрет. У нас подобное уже было, перенесли мы это весьма тяжело, сказку еле удалось сохранить, хотя у нас угроза её исчезновения была менее значимой. Впрочем, судя по всему, вам это известно.

– Давайте подумаем, что мы можем предпринять в данных условиях, – попросил Кощей.

Баба-Яга сняла очки и потёрла переносицу. Усталость подкралась незаметно и навалилась на плечи всей тяжестью.

«Ох, не ко времени».

– Время. Нам катастрофически не хватает времени. Может, пойти на сотрудничество с фантастами?

– Не думаю, – непреклонно сказал Кощей, – должен быть другой выход…

Геральф задумчиво покрутил в руках трубку.

– Герман Эдуардович, у вас есть какие-то предложения?

– Так, на грани стариковского бреда, – пожал плечами Геральф.

Баба-Яга улыбнулась, волшебник явно взволнован, раз забыл, как он сейчас выглядит.

– В одном из моих путешествий враг пользовался для наблюдения палантирами, увязанными в единую сеть… – волшебник посмотрел на Кощея, словно спрашивая разрешения.

– Курите, – кивнул проректор.

Герман Эдуардович с наслаждением выпустил из трубки колечко разноцветного дыма.

Ароматный запах друидского табака разнёсся по кабинету.

– В вашем палантире вреда нет. Но вы уверены, что не существуют другие? Насчёт времени. Я не очень понял, что в вашем мире выдумали, как вы их назвали, фантасты?… – волшебник смутился и быстро глянул на Бабу-Ягу.

– Абсолютно с вами согласен, – энергично кивнул проректор, – вероятность существования других передатчиков информации и магической энергии исключать нельзя. А относительно времени… – Кощей почесал затылок.

– Если по-простому, то даже если исход будет благоприятным, вероятность возникновения чёрной дыры на месте исключённой проблемы почти стопроцентная.

И уловив замешательство Геральфа быстро сказал:

– Я попрошу Гордея Гордеевича, чтобы он вам устроил курсы альтернативной физики. Глядишь, и преподавать у нас сможете со временем.

Геральф улыбнулся и кивнул.

– Значит, будем справляться своими силами, – решительно сказала Баба-Яга. – Задача номер один…

Просочившийся за ними в кабинет Василий достал из воздуха блокнот, ручку и приготовился стенографировать.

Глава 5. PALANTIR

В тёмном монашеском балахоне, еле различимом в клубах серого дыма, Гителиус быстро перемещался по лаборатории. Множество бурлящих реторт требовали тщательного присмотра. Но особенное внимание маг обращал на прибор, стоящий в углу, частенько бросая взгляд на монитор. Там быстро сменяли друг друга строки кода.

Внезапно красноватый свет разлился под потолком. Тут же, по всем законам физики, начался процесс его затушёвывания клубами чёрного дыма.

– Всё ли готово, Гителиус? Я устал ждать, когда границы сказок ослабнут. Совсем ты стал ленивым.

Алхимик спокойно вышел на середину комнаты. Как и всегда во время сеансов связи с господином, когда в лабораторию тот войти не мог.

– Армия гомункулусов почти готова, ей осталось зреть ещё пару лун. Можно было бы ускорить этот процесс, но… – он бросил опасливый взгляд на прибор.

Свет мигнул.

– Что у тебя там?

Вместо ответа маг подошёл к прибору и с осторожностью откинул чёрную крышку. Удерживаемый титановыми держателями, в глубине чаши из тёмного металла матово поблёскивал спиннер.

Голос расхохотался:

– Всего лишь детская игрушка. Ты постарел, чернокнижник.

Алхимик наклонил голову:

– Вы правы, сир. Но стоит мне освободить её от держателей, раскрутить, как все присутствующие в этом замке и в этой округе, забудут о своём предназначении. Они будут думать только о работе. И будут выполнять её как можно лучше, какой бы бессмысленной она ни была. Главной их заботой станет труд и поддержание постоянного вращения этой игрушки.

– Хм, – озадачился голос, – влияние этой… штуки распространяется и на меня?

– Да, сир. Таково древнее проклятие для обладателей подобных вещей, поэтому не торопите меня и дайте ещё две луны.

– Ты их получишь, но найди способ отменить его, – потребовал голос. – Ты станешь королём, таким же, как я.

– Я буду стараться, сир, – склонился Гителиус, мысленно восхваляя мастеров, придумавших большой капюшон.

Красноватый свет погас.

Алхимик выпрямился.

– Так себе сделка, – пробурчал он, – конечный результат меня не устраивает, у меня больше власти сейчас, когда я являюсь королём короля.

На ректорский совет друзья шли, обсуждая случившееся сегодня. На стенах университета всё ещё отражалась расширяющаяся Вселенная.

– Странно это, – начал Павел. – Профессор на лекции показал иллюзию Большого взрыва. Нет, математические выкладки у меня сомнений не вызывают. Странно другое… Только я ощутил во время этой демонстрации эффект присутствия, дежавю? – смутившись, он взъерошил волосы и замолчал.

– Мне тоже показалось, – согласилась Рина, – но про образование Вселенной в сети куча видео. Так что сходные моменты вполне объяснимы.

Павел с уважением посмотрел на неё. Такое простое объяснение ему в голову не приходило.

– Странностей здесь хватает, – согласно кивнул Виталий, – взять хотя бы блокноты.

– А что с ними не так? – уточнил Павел.

– Всё не так, – поморщился друг. – Да вы на них посмотрите.

Девушки извлекли из сумок свои блокноты.

– Теперь видите?

– Ничего особенного, – начала Рина…– Ой, а скрепки где, и склейки не видно?

Быстро посмотрела на блокноты остальных.

– И у вас тоже. Интересно.

– Такое впечатление, что это… – начала Софочка и замолчала, подбирая слово, – побег дерева?

– Не то чтобы побег, но страницы, если посмотреть на просвет, похожи на древесные листья, – кивнул Виталий. – Если бы не отсутствие склейки и скрепок, можно было бы подумать, что это такой дизайн.

– В таком случае, – Рина резко остановилась, а подруга чуть не врезалась в неё, хорошо, реакция была отработана. На недовольство Софочки никто не обратил внимания.

– Поправьте меня, если ошибусь. Как мы выяснили, писать в блокноте можно только этой ручкой, похоже, это ветка этого дерева. И скорее всего, она действует, как антенна, улавливающая мысли.

Стены из чёрного камня закончились, студенты стояли в коридоре, отделанным чароитом.

– Значит, что получается, – тряхнул головой Виталий. – Нарисовать в блокноте реалистичный атомный взрыв может только человек, хорошо понимающий физику процесса, обманувший своё подсознание? Дескать, он всем этим действием несёт добро. Кто в курсе, насколько это реально?

– Нереально, – покачала головой Софочка, – подсознание после подросткового возраста стабильно, самостоятельно человек обмануть его не может.

– Самостоятельно, – задумчиво произнёс Павел. Достал свой блокнот, повертел в руках мини-ручку, хмыкнул и написал:

«Вы нас слышали? Мы правы?»

Буквы впитались в страницы блокнота и, я слышала это отчётливо, со страниц послышался шум леса.

Остальные увидели, как лицо Павла осветилось ярким светом, идущим из блокнота и он застыл глядя в никуда. Так прошло несколько секунд, затем юноша потряс головой, словно прогоняя видение. На короткое время он увидел всю компанию со стороны. Друзья шли по широкому лугу вместе с каким-то человеком, до ужаса знакомым. Но, как Паша не силился, не смог его опознать. Это продолжалось менее минуты. Сияние погасло…

– Паша, Пашенька, что с тобой, – тормошила его Рина.

– Всё в п-порядке, – отозвался Павел.

– Уверен? – уточнил Виталий. – Может вернись в комнату, отдохни?

– Да, всё нормально со мной, честно.

Дверь, у которой стояли студенты, внезапно распахнулась, на пороге стоял Гордей Гордеевич.

– Вы заставляете себя ждать, – заметил профессор, ехидно глядя на них.

Друзья поняли, что бурное обсуждение велось под дверью проректора Ищеева и предпочли войти, чтобы избежать неудобных вопросов.

За длинным овальным столом сидели педагоги. Во главе стола, поблёскивая лысым черепом, занял место проректор. Рядом с ним чуть поодаль устроилась Ядвига Густавовна. Ей как будто ничуть не мешало, что по соседству задумчиво попыхивал трубкой Герман Эдуардович. Никодим Велимирович что-то вполголоса обсуждал с Ульяной Фёдоровной, а Гордей Гордеевич насмешливо смотрел то на студентов, то на Ищеева.

– Садитесь, – радушно пригласил хозяин кабинета. Подождав, пока прибывшие займут свои места, заговорил:

– Так уж случилось, что сегодня разговор начинать мне. Собственно, из-за меня всё и началось. Точнее не совсем, но…

– Ближе к делу, Кощеюшка, – попросила Ядвига Густавовна.

– Хорошо. Как вы уже догадались, а Павел наверняка смог увидеть, мы из другого мира. До Большого Взрыва существовала другая Вселенная – фантазии, сказок, всего, что может быть создано полётом мысли художника, поэта, творца. И всё было бы прекрасно, если бы не мой неугомонный братец. Да, у меня есть старший брат. Его зовут почти так же, как меня. Различие только в одной букве, его имя Кащей. Мне всегда приходилось отвечать за его проступки, исправлять его пакости, он, кстати, считал, что это ужасно весело.

Кощей нервно прошёлся по кабинету и сел на своё место.

– До нашего появления на Руси сказка тесно граничила с реальным миром. Это не особенно нам понравилось. Брат старше меня, его магические способности гораздо сильнее. Поэтому он предложил единственно правильный, как я считал в тот момент, вариант отделения их друг от друга. В тот момент мы и не подозревали, что на Руси есть свои хранители, – он покосился на профессора Сирина и завкафедрой.

– Может, всё бы этим и кончилось. Но братец связался с дурным человеком – Гителиусом. Обычный маг-экспериментатор, какими никого не удивишь. Пришёл в наш мир с другого этажа пространства. Но из-за его экспериментов наша Вселенная каким-то образом соединилась с вашей в момент её зарождения. Результат – все сказочные существа сменили среду обитания. Для всех существ без исключения стало возможным развитие технического прогресса. Это ненаучно, я знаю, но вам просто придётся поверить мне на слово. Мой брат выжил. Гителиус тоже. Он не прекратил своих экспериментов. Но теперь, насколько нам известно, маг хочет разъединить Вселенные, уничтожив вашу. Не учитывая, а может наоборот, учитывая, но для его целей это не важно, того что наши Вселенные сплелись настолько тесно, что любая попытка разъединения приведёт к гибели обоих. Мага нужно остановить.

– Поэтому вы создали институт, – кивнул Виталий.

– Институты, – поправил Кощей.

– Что делать, у каждой страны свои сказки, любимые герои. Традиции везде разные. Мы решили вновь возродить в людях веру в сказки, пропагандируя их с помощью наших студентов в различных СМИ и на телевидении. В конце концов, научный подход сказке не помеха. А общение разумов, как вы знаете, для ноосферы необходимо.

– Мы не забывали о чудовищном эксперименте Гителиуса ни на минуту. Создавая для вас и ваших товарищей блокноты, к слову сказать, чтобы их создать, потребовалось спросить согласия Древнего Леса, мы надеялись именно на то, что вы заметите несоответствия, даже опасность их широкого применения и предложите свою помощь, она нам сейчас очень нужна.

Профессор Сирин наклонил голову и улыбнулся своим мыслям.

– Блокировку мы поставили, – отозвался Гордей Гордеевич, окинув собрание цепким взглядом из-под насупленных бровей, – но слабенькую. Без поддержки ректора долго мы её не продержим.

Никодим Велимирович кашлянул:

– Да уж спрашивай, Софочка, я же все твои мысли слышу.

Вот ведь, девушка покраснела и потрогала браслет с ракушкой. Она волновалась. И, как всегда в такие моменты, говорила не задумываясь, пока люди смеялись над ней, она успевала успокоиться и придумать что-нибудь дельное.

– Хорошо, у меня два вопроса, хотя нет, даже три. Первый – кто такой ректор? Второй – где он? Неужели с его способностями, а я таки думаю, что они немаленькие, он не подозревает, что здесь происходит? Третий – я всегда думала, что птица Сирин – это женский образ. Но многоуважаемый профессор явно не женщина, или это просто фамилия?

Преподаватели, даже Горынин, заулыбались.

– Возьму на себя смелость ответить, – отсмеявшись и покрутив головой, сказал профессор Сирин.

– Пост ректора в нашем институте занимает Дед Мороз. Способности у него действительно немаленькие, – начал профессор. – В сказочном мире сейчас наступил кризис, сказочные границы стали истощаться от человеческого неверия. Даже дети, вырастая, становятся приверженцами науки и фантастики, забывая, что их развитию как раз и дала толчок сказка.

Надеюсь, вы не собираетесь отрицать, что люди вряд ли додумались бы до идеи радио и телевидения, если бы не Слухало, да не яблочко по блюдечку? А стали бы они покорять небеса, если бы не ковёр-самолёт да ступа? Даже Емелина печка предвосхитила обыкновенный автомобиль. Примеров можно найти много.

Первыми тревогу забили драконы – самые сильные волшебные существа. Отчасти это далёкие родичи динозавров, получившиеся в результате, гхм, неудавшегося генного эксперимента. Именно поэтому увидеть их настолько трудно, что проще считать мифическими существами. Сейчас они совершают облёт сказочных границ Китая вместе с пограничниками. Поэтому ректор срочно вылетел в научный центр на Тибет, передав бразды правления Константину Константиновичу Ищееву. Разумеется, ректор в курсе всего, что здесь происходит. Именно он инициировал сегодняшнее заседание.

Теперь о моей фамилии. Да, София, вы совершенно правы. Образ птицы Сирин списан с одной из прекраснейших женских особей нашего рода. Но кто вам сказал, что он состоит только из женщин? Как бы мы тогда размножались? Я ответил на ваши вопросы?

– Да, профессор, – кивнула Софочка. И покосилась на завкафедрой, с добродушной усмешкой слушавшей профессора:

«правильно я назвала её Бабой Ягой».

Виталий, до того о чём-то шептавшийся с Павлом, посмотрел в блокнот, словно сверяясь с написанным. Вздохнул и взглянул на преподавателей.

Ядвига Густавовна кивнула:

– Слушаем Вас, Виталий.

– Я тут подумал… Мы подумали, – поправился он, взглянув на друга. – Если вы настолько хорошо осведомлены о планах Кащея и Гителиуса, то должен существовать какой-то прибор, позволяющий вести за ними наблюдение. Мы правы?

Кощей и Горынин переглянулись и посмотрели на профессора Альфа.

– Разумеется, молодые люди. Вот он.

Геннадий Эдуардович щёлкнул пальцами и выпустил из трубки три кольца разноцветного дыма.

Недалеко от стола материализовался небольшой столик из реликтового дерева с нанесёнными на него бронзой письменами. В центре стола сиял большой хрустальный шар.

«Палантир», – вспомнил название Виталий.

– Пижон ты, Гена, – ласково сказала Баба Яга. Геральф довольно улыбнулся, а Сирин почему-то вздохнул.

– Разрешите? – Виталий и Павел встали.

– Разумеется, – кивнул Кощей, – только осторожнее.

– Мы быстро и ничего не сломаем. Паша, посмотри.

Палантир матово светился. Письмена на столешнице казались обыкновенным набором символов. Но, присмотревшись, Паша показал другу на еле заметное, чуть больше ногтя, углубление под одним из них. Виталий подумал, снял с тонкой цепочки на шее маленький чип и вставил в разъём. По шару пробежала рябь и он засветился снежно-белым светом.

Затем в шаре отразился дворец, одиноко стоящий на горной вершине. Изображение плавно качнулось, приблизилось, наехав на одно из окон дворца. Стали видны внутренние покои. Внутри дворец напоминал огромную лабораторию. Всё пространство занято приборами непонятного назначения, компьютерами. За одним из них сидел человек в голубом кафтане. К нему подошёл сотрудник в оранжевом балахоне, как у буддийских монахов, и что-то сказал.

Человек обернулся и все присутствующие в кабинете проректора узнали Деда Мороза. Лицо ректора было усталым, тем не менее, он улыбался.

– Ну, наконец-то, здравствуйте! Рад, что у вас всё получилось. Вас уже ввели в курс дела?

Кощей, не вставая со своего места, кивнул.

– До многого они догадались сами. И, кстати, указали на дыру в системе безопасности.

– В смысле? – взгляд ректора стал острым.

Кощей кратко пересказал ситуацию с блокнотами.

Дед Мороз нахмурился.

– Ситуация. И я никак не могу приехать. Помогаю держать границы, здесь ещё проснулся один из спящих вулканов, подозреваю, не сам. Подземному народу грозит уничтожение. Каким-то образом он оказался разделён на кланы. Центр на Тибете, пары пограничник-дракон, мы с братом Лаоженем, да и весь сказочный народ здесь работает просто на износ. Придётся вам самим. О, с вами Геральф, приветствую, коллега!..

Герман Эдуардович поклонился, пыхнув трубкой.

– Тогда, может, всё и обойдётся? – спросил ректор, обращаясь в основном к ребятам. И в его взгляде была такая надежда, что Павел сказал:

– Конечно, обойдётся… Мы поможем…

При этом как-то странно взглянул на Горынина, но тут же сделал вид, что интересуется шнурками на ботинках. Виталий удивлённо взглянул на друга и чуть приподнял брови.

– Хорошо, – кивнул ректор и посмотрел на помощника Ищеева.

Гордей Гордеевич кивнул.

– Ещё увидимся, – сказал Дед Мороз. – А пока вам будет немного проще работать. – Он махнул рукой, изображение подёрнулось роем белых снежинок и погасло.

Виталий вопросительно посмотрел на своего руководителя.

Гордей Гордеевич не стал щёлкать пальцами, он просто нахмурил брови, укоризненно посмотрел на палантир и покачал головой. Вокруг шара сгустилось белое облако, а когда оно рассеялось на совершенно гладкой столешнице стоял ноутбук с семнадцатидюймовым экраном. На его крышке было выгравировано PALANTIR.

– Думаю, с установкой системы вы справитесь, если уж вас распределили ко мне на факультет, – сказал Горынин. – Однако, если вы хотите успеть на самоподготовку, вам следует поторопиться.

– Да тут дел на десять минут, даже меньше, – пожал плечами Виталий. – Нам бы ещё в нём после установки покопаться.

Горынин кивнул.

– Разумеется, должны же вы ознакомиться с тем, что попало к вам в руки.

– Поэтому, в ближайшее время, ноутбук марки PALANTIR, предоставляется в ваше распоряжение. Но более никто о его существовании знать не должен.

Он требовательно посмотрел на преподавателей.

Ульяна Фёдоровна серьёзно кивнула и подняла руку с зажатым в ней платочком, словно собиралась танцевать. Паркер Германа Эдуардовича сам собой вылетел из кармана и ткнулся в руку хозяину. Баба Яга сняла очки, по-цыгански повела плечами. Вздыбленная причёска профессора Сирина на миг стала похожа на птичьи перья. Поза Кощея не изменилась, он по-прежнему расслабленно сидел в кресле, только глаза синим засветились. Ноутбук взмыл в воздух и исчез. А Виталий ощутил у себя на плече знакомую тяжесть от ремня ноутбучной сумки. К сожалению, не видя, он даже не мог предположить, из какого материала она сделана, догадывался только, что из очень прочного.

– Разумно, – сказал Павел, – только как ноутом пользоваться, если даже мы его не увидим?

Губы Гордея Гордеевича сжались в тонкую линию.

– А вы его позовите, – посоветовал Геральф.

– А когда выключите, просто скажите «go home», – сказала Ульяна Фёдоровна.

– Простую невидимость может создать каждый из вас, – впервые подала голос Рина, – а вы колдовали все вместе, значит, тут что-то ещё?

– Значит, – подтвердила Ядвига Густавовна. Но будет лучше, если вы об этом будете узнавать постепенно. Однако вам пора, если хотите что-то успеть.

– Действительно, – согласился Виталий, – не будем терять времени.

И направился к выходу, не сомневаясь, что друзья последуют за ним.

Глава 6. Догадка

Комната профессора Альфа по обстановке скорее напоминала замковую. От витражного окна по полу разбегались цветные блики, а у стены стояла кровать с балдахином. В первый же день Геральф не смог отказать себе в удовольствии, приделал к нему золотые кисточки, такие же он видел в личных покоях князя одного из владений, в которых ему приходилось бывать. Волшебник сел в кресло, достал из кармана трубку и задумался. По комнате поплыл запах друидского табака.

Одно за другим из трубки вылетели несколько разноцветных колец дыма. Зависли над головой и, повинуясь желанию хозяина, превратились в небольшие экраны.

На первом видна была сегодняшняя лекция, где он объяснял студентам возникновение Вселенной.

Второй демонстрировал заседание ректорского совета.

На третьем были его воспоминания.

Он не отказал себе в удовольствии снова посмотреть ту сцену, где Баба-Яга, красивая, яркая женщина в цыганском наряде преображается в солидную Ядвигу Густавовну. А он, седовласый волшебник, в тридцатипятилетнего мужчину. С огромным удовольствием он достал из кармана свой паркер и повертел в руках. Затем снова взглянул на экран.

Невольно припомнились женщины, встречавшиеся на его пути за долгие годы странствий. Пожалуй, Яся могла бы заинтересовать его. Да что там, уже заинтересовала, если честно. Герман Эдуардович взволнованно пыхнул. К потолку взлетело ещё одно кольцо дыма и медленно расплылось.

Её, внешне хрупкую, вынужденную мотаться для спасения Сказки по всему свету, хотелось оберегать. Но опытный волшебник понимал, что внутри этой женщины скрыта мощная древняя сила и кто кого будет защищать, это ещё вопрос. То ли дело верный спутник. Но это точно не его стезя, слишком долго он привык путешествовать в одиночку. Попутчики, конечно, к нему прибивались, но ненадолго. Хотя, о такой боевой подруге можно только мечтать. Впрочем…

Он присмотрелся, на втором экране профессор Сирин бросал на Ягу очень говорящие взгляды.

«Нужно будет присмотреться к ним обоим, – решил профессор, – эту сцену я уже не в первый раз вижу. Не в первый?…»

Волшебник внимательно взглянул на первый экран, вгляделся в формулу на доске. Затем выругался так цветисто, как не позволял себе уже много лет. Щёлкнул пальцами и экраны, снова став кольцами дыма, послушно рассеялись по комнате.

Горынина он ожидаемо нашёл в лаборатории. То, что её стены были выполнены из базальта с незначительным вкраплением обсидиана, позволяло проводить самые рискованные эксперименты без опасения обрушить замок и покалечить кого-либо из учеников.

В защитном костюме, сильно смахивающем на скафандр, Гордей Гордеевич быстро перемещался между приборами, соединёнными друг с другом в таком порядке, что они напоминали головы сказочного дракона, плюющиеся огнём.

То тут то там сверкали огненные вспышки. Услышав шорох за спиной, профессор не раздумывая схватил пришедшего в охапку и повалил на пол. Вовремя. Над ними сверкнула вспышка, доставшая до самой двери. Дождавшись, когда она погаснет, Гордей Гордеевич гневно посмотрел на пришельца.

– Профессор, м-м, у Вас что, м-м, последние мозги за древностью лет вышибло? Какого, м-м-м, Вы врываетесь в лабораторию без предупреждения? – рявкнул Горынин.

– Виноват, каюсь, – просипел Геральф. – Послушайте, коллега, Вам не кажется, что, если Вы с меня встанете, будет немного легче общаться?

Гордей Гордеевич рывком откатился в сторону встал на ноги.

Герман Эдуардович поднялся и поправил пиджак.

– Я к вам с пренеприятнейшим известием, коллега. Или со своевременным, как посмотреть.

Горынин насторожился.

– События, происходящие с нами, повторяются. В прошлый раз, помнится, вы додумались до этого первым, кажется, скоро придётся задействовать ваше совместное с Ульяной Фёдоровной изобретение. Если поторопимся, успеем спасти многих. Если я не ошибаюсь, времени до вторжения осталось не так много.

А в это время в другой комнате седовласый профессор уговаривал чёрного кота:

– Пойми, Василий, когда она на это решится, мне необходимо быть рядом.

– Мря, – не согласился кот, чуть дёрнув хвостом.

Его зелёные глаза от обиды стали ещё ярче. Притопнув лапкой, всем своим видом показал, что сам со всем справится.

– Не сможешь, – понял профессор. – Понимаешь, я же всё это уже не один раз видел.

– Мяу?

– Всё повторяется, – обречённо сказал его собеседник. – Если с ней что-то случится, я же себе этого не прощу.

Василий подумал, потёрся головой о пиджак профессора и кивнул.