Текст книги "Большие хлопоты"
Автор книги: Наталья Никольская
Жанр: Современные детективы, Детективы
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
ГЛАВА ВОСЬМАЯ. ЖЕНЩИНА-ПРИЗРАК
(ПОЛИНА)
После того как Ольга ушла, я снова легла в постель и решила поспать. Я же говорила, что сон для меня является лучшим лекарством от всяких болезней.
Проспала я часа три-четыре и проспала бы еще столько, если б не проснулась от звонка в дверь. Голова уже не болела, и вообще я чувствовала себя почти здоровой. Осталось только легкое головокружение.
С постели я поднялась легко, подошла к двери и спросила:
– Кто там? – теперь-то я была ученая!
– Это я, – послышался голос Ольги. Сразу же вспомнилась история с пропавшим перстнем, и на душе снова стало погано. Интересно, сумела ли Ольга узнать хоть что-то или нет?
– Поля, мне нужно с тобой посоветоваться, – сказала Ольга, проходя в квартиру. – Я просто на распутье.
– Что случилось? – спросила я, отгоняя остатки сна.
– Понимаешь, мне удалось выяснить одну очень интересную вещь, – прощебетала Ольга. – Кстати, как ты себя чувствуешь?
– Нормально, говори, что за вещь?
– В общем, там, похоже, замешана женщина, снимающая квартиру рядом с Екатериной Павловной, – сказала Ольга, садясь на диван.
И она принялась рассказывать все, что ей удалось узнать.
После Ольгиного рассказа я почувствовала, что все, болеть пора прекращать, а начинать действовать. И ехать к этой Наде, причем немедленно.
С этими мыслями я и стала собираться.
– Поля, а мы поедем вдвоем? – спросила Ольга.
– А что? Кого ты хочешь взять?
– Ну Жору, например.
– А зачем?
– Ну как мы заявимся к этой Наде просто так! Да она нас пошлет подальше, вот и все!
– Не пошлет. Не успеет. Я ей сразу руки заломаю – все расскажет!
– Ты что, хочешь применять силовые методы? – испуганно спросила Ольга. – Разве так можно?
– А ты что думаешь, милиция будет действовать по-другому? – усмехнулась я.
– Нет, Поля, так нельзя, – покачала головой Ольга. – Так можно действовать, если точно знаешь, что перед тобой преступник. А мы этого не знаем, мы ни в чем не уверены. Потом еще заявит на нас в милицию! И в тюрьму попадем за нанесение телесных повреждений.
– Ну ладно, – согласилась я, почувствовав резон в словах сестры. Действительно, шут ее знает, эту Надю, вдруг она не при делах?
Я набрала рабочий номер Жоры Овсянникова и сказала, что у меня есть важная информация по делу об убийстве гадалки.
– А по делу о стрельбе на Зеленом у тебя нет информации? – спросил сразу же Жора, занятый своими проблемами.
– К сожалению, пока нет. Но насчет гадалки – информация очень любопытная.
– Хорошо, я к тебе приеду вечером, – ответила Жора.
– Нет, Жор, вечером – это, конечно, хорошо, но нам надо приехать к тебе прямо сейчас! Иначе может быть поздно.
– Ну хорошо, приезжайте, – немного удивленно ответил Жора. – Я у себя.
– Пошли, – сказала я Ольге. Тщательно заперев входную дверь, мы спустились вниз и сели в мою машину.
– Тебе не тяжело будет вести после такого? – с опаской спросила Ольга.
– Не бойся, – процедила я, нажимая на газ, – не впервой.
Мы доехали до отделения и поднялись в кабинет Овсянникова.
– Жора, – с ходу начала я. – Нам нужно ехать.
– Куда, позволь узнать? – спросил Овсянников.
– По дороге расскажу. Поехали.
Жора, привыкший к тому, что я могла вытянуть его из постели среди ночи по важному делу, только вздохнул. Но ехать отказался наотрез, пока не узнает, в чем дело. Пришлось рассказывать. Говорили мы вместе с Ольгой, захлебываясь и перебивая друг друга. Наконец, Жора разложил все по полочкам в своей голове, чуть наморщил лоб и сказал:
– Поехали!
Мы сели в мою машину и отправились в общежитие пединститута.
– А вы не спросили, в какой школе она работает? – задал вопрос Жора, затягиваясь сигаретой.
– Нет. Да и вряд ли хозяева это знают, – ответила Ольга.
– Просто если у нее уроки во вторую смену, то ее может и не быть дома. И вообще, живет ли она там? Может, мы зря туда едем?
– Что ты заладил! – разозлилась я. – Не хочешь ехать, так и скажи. Мы и сами справимся.
– Да нет, я ничего, – мигом угомонился Жора и перестал трепать мне нервы.
В душе я и сама понимала, что он прав, но ехать все равно нужно, потому как других зацепок не было. Если даже ее не
окажется в общежитии, подруги могут знать, где она.
Нади Логиновой в общежитии не было. Но как нам сказали на вахте, она обязательно должна скоро прийти из школы. Буквально через полчаса. Пришлось ждать.
– Все-таки не верится мне, что это она, – задумчиво произнесла Ольга, пока мы дожидались Надежду.
– Почему? – заинтересовалась я.
– Ну она все-таки учительница. Утром учится, днем работает, приходит под вечер, уставшая… У нее наверняка и подруг-то нет. Наверное, тихая, серенькая девушка. Живет только учебой и работой. Вряд ли ей в голову могла прийти мысль об ограблении, а тем более об убийстве.
– Вот такие тихенькие как раз самые прожженные оказываются, – убежденно сказала я. – Посуди сама: живет одна, как ты говоришь, только учебой и работой. И денег нет. А жизнь идет. Хочется развлечений, впечатлений и вообще счастья. Вот она и решилась на преступление. Во-первых, деньги, во-вторых, острые ощущения.
– Не думаю, что такие острые ощущения будешь искать, чтобы развлечься, – поежилась Ольга.
– А может, у нее патология какая?
– Ладно, психолог ты мой, – улыбнулась Ольга. – Поглядим.
Вскоре в общежитие вошла невысокая, худощавая девушка с русыми волосами, небрежно сколотыми в хвост. Лицо ее покрывали крупные веснушки. Она была одета в длинное платье неопределенного цвета, а в руках несла две тяжелые сумки. Наверное, с тетрадками.
– Надя, а тебя тут ждут, – сказала вахтерша.
Мы поднялись навстречу Наде. Она и вправду была серенькая и незаметная. На лице застыло выражение усталости.
– Вы ко мне? – удивленно спросила она.
– Можно подняться к вам и поговорить? – вежливо спросил Жора.
– Да, конечно, – ответила девушка растерянно. – А вы кто?
Жора не стал кричать на все общежитие, что он из милиции. Мы поднялись на второй этаж в маленькую Надину комнату. По дороге Ольга шепнула мне:
– Она совсем не похожа на ту, что описала мне Елена Викторовна! Ну просто ни капли. Как небо и земля!
– Разберемся, – тихонько ответила я.
– Я вас слушаю, – сказала Надя, когда мы расселись на стулья.
Жора достал свое удостоверение, раскрыл и показал Наде. Страха в ее глазах не появилось, только удивление.
– Милиция ко мне? А что случилось?
– Скажите, пожалуйста, вы снимали квартиру на Садовой совсем недавно?
– На Садовой? Нет. Я вообще не снимала никогда квартиру. Мне это и не по карману.
Жора выразительно посмотрел на нас.
– А где вы жили в это время? – вступила я в разговор.
– Как где? Здесь, в общежитии, конечно, – ответила девушка, все никак не могущая понять, в чем же дело.
– И кто может это подтвердить? – спросила я.
– Господи! Да ко угодно может! И вахтерша, и все девушки.
Ольга беспомощно посмотрела на меня, ничего не понимая.
– Подождите, подождите, – попыталась я собраться с мыслями. – Вы Надежда Николаевна Логинова, так?
– Так, – подтвердила Надя.
– Учитесь в пединституте и работаете в школе?
– Ну да.
– А вам не знакома семья Матвиенко?
– Матвиенко? Первый паз слышу. И учеников таких у меня нет.
– Постойте, – всунулся Жора, решив проявить профессионализм. – Скажите, а вы не теряли паспорт?
– Терять не теряла, но у меня украли паспорт, два года назад. А вы что думаете, кто-то пользуется теперь моими документами? И живет под моим именем?
– А для чего вы думаете у вас его украли? – усмехнулся Жора. – Ладно, все ясно. Можно идти отсюда.
На всякий случай мы все-таки спросили у девушек в коридоре, видели ли они Надю в общежитии в последнее время. Де-
вушки как одна подтвердили, что видели постоянно. Она все
время ночевала в своей комнате.
Выйдя на улицу, мы снова сели в машину.
– Что же делать? – первой нарушила молчание Ольга.
Я не ответила.
– Теперь думать надо, – сказал Жора. – Думать, кто мог скрываться под именем этой девушки. Кстати, сестры Снегиревы, может быть, скажете все же, почему вы занимаетесь этим делом? Только не говорите, что для того, чтобы помочь мне.
– Нет, не поэтому, – вздохнула я. – Просто убитая – мать нашей одноклассницы. И она попросила нас помочь найти убийцу.
Жора фыркнул. Это меня оскорбило.
– Не думай, что мы это сделаем хуже тебя, – отозвалась я. – Мы уже вон сколько узнали!
Жора продолжал улыбаться, глядя в окно.
– Ничего смешного не вижу! – рассердилась я, тут же решив, что не видать Жоре моих милостей.
– Давайте-ка знаете, что сделаем? – вмешалась миролюбивая Ольга. – осмотрим квартиру, в которой жила эта лже-Надя.
– Зачем? – спросила Полина.
– Я попробую по обстановке определить, что за характер был у этой мадмуазели.
– А как ты сможешь это сделать? – удивленно спросила я.
– Ведь наверняка там не осталось вещей этой Нади, только хозяйские. Свои-то она вывезла, – поддержал меня Жора, которому совершенно не хотелось ехать осматривать квартиру Матвиенко.
– Неважно, – убежденно ответила Ольга. – Все равно, обстановка-то после нее осталась нетронутой. Можно многое определить по тому, как человек заправляет постель. Это я точно вам говорю!
Ольга умоляюще уставилась на нас.
– Но позволят ли Матвиенки осматривать квартиру? – спросила я недоверчиво и перевела взгляд на Жору.
Овсянников, сразу почувствовавший собственную значимость, задрал нос и важно произнес:
– Ну не знаю… Вообще-то у меня дел по горло и времени совсем нет.
– Жорочка, миленький, я тебя очень прошу, – ласково заворковала я, зная, чего ждет от меня бывший муж. – А вечером мы сможем с тобой встретиться и посидеть где-нибудь в кафе… Или даже у тебя или у меня.
– Ну… – поломался еще немного, набивая себе цену, Овсянников. – Ладно, поехали.
– Какой адрес у Матвиенко? – спросила я у Ольги.
– Езжай в центр, там покажу, – ответила довольная сестра.
По дороге Ольга была какая-то задумчивая, рассеянная. Я пока помалкивала, зная, что она иногда улетает куда-то в облака, но когда она вдруг вытащила из моей пачки сигарету и сунула в рот, то не выдержала и тронула сестру за плечо:
– Эй! С тобой все в порядке?
– А? – очнулась Ольга и удивленно посмотрела на сигарету, вынимая ее изо рта. Я взяла сигарету у Ольги и закурила сама.
– О чем ты думаешь? – спросила я сестру.
– Да так… Ты знаешь, Поля, не дает мне покоя описание мужчины, которого Катя видела выходящим от Нади Логиновой, – задумчиво сказала Ольга.
– А что в нем такого?
– Ну… что-то мне это напоминает. Вернее, кого-то. Но вот кого?
– Да никого, – отмахнулась я от этих глупостей. – Мало ли мужчин с такими приметами.
– Нет, нет, – бормотала Ольга, – я точно знаю этого человека, да и ты, мне кажется, тоже…
– Ну ладно, думай, – отстала я от нее, зная, что в такие минуты лучше всего оставить Ольгу в покое. – Только дом нужный не пропусти.
Ольга не отреагировала, погруженная в свои мысли. Губы ее шевелились, словно шепча что-то про себя. Я снисходительно посмотрела на Жору и покрутила пальцем у виска. Жора улыбнулся.
Наконец, мы доехали до девятиэтажного дома в центре Тарасова, Ольга встрепенулась и указала на него.
Мы вышли из машины и всей компанией поднялись на восьмой этаж.
– У тебя удостоверение с собой? – шепотом осведомилась я у Жоры.
– Само собой, – ответил Овсянников.
На звонок открыла женщина.
– Елена Викторовна, – выступила вперед Ольга. – Извините, пожалуйста, что пришлось вас побеспокоить еще раз, но нам необходима ваша помощь. Вот майор Овсянников хочет с вами поговорить…
Жора достал красное удостоверение. В глазах Елены Викторовны появился испуг. Она с упреком посмотрела на Ольгу, словно хотела сказать: вы же обещали!
– Не волнуйтесь, ради бога, – поспешил на помощь Ольге Жора. – Меня вовсе не интересуют ваши дела со сдачей квартиры. Мне просто необходимо осмотреть саму квартиру. Поверьте, с вами это никак не связано.
– Все дело в Наде Логиновой, – добавила Ольга, хотя никто не просил ее это делать.
– Ну хорошо, – немного придя в себя, проговорила женщина. – Вы хотите взять ключи?
– Вы можете поехать с нами, – сказал Жора. – Думаю, это было бы даже лучше.
– Да-да, конечно, я сейчас, – быстро ответила Елена Викторовна. – Я только переоденусь. Вы проходите, подождите.
Она исчезла в дальней комнате. Проходить в квартиру мы не стали, просто столпились в коридоре. Елена Викторовна появилась почти сразу, одетая в легкое, цветастое летнее платье.
– Поехали? – вопросительно посмотрела она на нас.
На «Ниссане» мы добрались до Садовой очень быстро. Выйдя из дома, заметили толпу бабушек на лавочке. Одна из них любезно поздоровалась со мной и как-то заговорщицки прищурила глаза, встретившись взглядом с Ольгой. По-моему, это и есть та самая Варвара Александровна, тайный Ольгин агент. Я вспомнила ее с похорон.
Мы поднялись к квартире Матвиенко. Я взглянула на дверь Екатерины Павловны. В этой квартире теперь никто не жил. Лариска говорила, что не собирается пока ее продавать, а хочет пустить квартирантов. Но так торопилась в Москву, что не успела этого сделать.
Елена Викторовна достала из сумочки ключ и отперла дверь унаследованной квартиры. Мы прошли внутрь. Квартира не проветривалась несколько дней, поэтому воздух в ней был тяжеловат.
– Можно мне открыть окно? – спросила я у Елены Викторовны.
– Да, конечно, – ответила она, сама подходя к окну и открывая шпингалет. Уличный воздух был жарким, дуновения ветра почти не ощущалось, но все же воздух был посвежее, чем в квартире.
Мы огляделись. Стандартная однокомнатная квартира. Трюмо, два шкафа, бельевой и книжный, комод, старенький телевизор на тумбочке в дальнем углу. В углу сразу у входа в комнату стояла кровать, небрежно застеленная ярко-красным покрывалом.
– Ну и что ты можешь определить по этой постели? – саркастически спросила я у Ольги, которая с наморщенным лбом ходила по комнате, заглядывала под шкафы и кровать, совалась во все углы, натыкаясь на них, продолжала шевелить губами и вообще выглядела несколько невменяемой.
– Не мешай, не мешай, – озабоченно пробормотала сестра, продолжая заниматься своими делами. Я махнула на нее рукой.
В данный момент меня гораздо сильнее интересовало другое обстоятельство, более конкретное, чем какая-то непонятная, ничего не значащая психология: я заметила на трюмо телефонный аппарат.
– Скажите, а эта Надя кому-нибудь звонила? – спросила я.
– Да откуда же мне знать? – удивилась женщина. – Может, и звонила, кто ее знает?
– А по междугородке не звонила, не знаете?
– Нет, конечно, – ответила Елена Викторовна. – Еще бы она стала в другой город звонить! Да я ее сразу предупредила, чтоб никаких звонков! Не хватало мне еще счета чужие оплачивать.
– Так-так-так, – сказала я сама себе, хотя и не знала, что, собственно, так-так-так. – Ты еще что-нибудь будешь смотреть? – спросила я у Ольги, которая вдруг замерла посреди комнаты, раскрыв рот.
– Ты чего? – с легкой тревогой поинтересовалась я.
– Ничего, ничего, просто пришло кое-что в голову, – сказала Ольга и снова принялась ходить туда-сюда.
От нечего делать я прошла в кухню. В холодильнике лежала начатая банка консервов. Они были уже несвежими. На полочке в дверке я заметила несколько бульонных кубиков. Больше ничего в холодильнике не было.
– Надо бы выбросить, – сказала подошедшая Елена Викторовна. – Знаете, я даже не была здесь ни разу после того, как Надя съехала. Все как-то руки не доходили. Теперь придется уборкой заниматься.
Я полазила по полкам кухонных шкафчиков.
– Посмотрите, пожалуйста, – обратилась я к Елене Викторовне, – здесь есть что-нибудь из Надиных вещей?
Женщина тоже посмотрела полки.
– Нет, ничего, – покачала она головой. – Это все еще от бабушки осталось, – показала она на баночки с солью, перцем, корицей и прочими приправами.
Мы вернулись в комнату.
– Что это? – спросила вдруг Ольга, снимая со шкафа пузыречек с какими-то духами. Я подошла поближе и взяла его в руки. Это оказался флакончик «Магнолии».
– У девушки неплохой вкус, – сделала я вывод. «Магнолией» я сама не пользовалась, но «Ив Роше» считаю приличной фирмой.
– Откуда у нее деньги на эти духи? – спросила Ольга.
– Ну они не такие уж дорогие, – пожала я плечами.
– Это для тебя они недорогие, а для бедной студентки…
– Не забывай, что она не бедная студентка, а неизвестно кто, – напомнила я Ольге. – Вообще неизвестный человек, призрак, можно сказать! Как мы ее будем искать – ума не приложу!
Ольга забрала у меня флакончик и открыла его. Он оказался почти полон. Ольга набрала на палец немного душистой жидкости и провела за ушами. Сразу же потянулся тонкий, сладкий аромат.
– Какой приятный запах! – удивленно сказала Елена Викторовна. – От Нади так никогда не пахло! Сама-то я исключительно «Кристиан Диор» пользуюсь, – подчеркнула она.
Я прошла в ванную, хотя не надеялась там что-то найти. Ольга за мной. В ванной чувствовался слабый запах «Магнолии».
– Пахнет, смотри-ка! – удивленно сказала я. – Даже через столько дней!
– Меня сейчас другое волнует, – проговорила Ольга.
– Что? – спросила я, подумав, что наверняка выпивка.
– Пока не могу сказать, толком еще не уверена, но мысль меня посетила, похоже, верная.
– Ну скажи хоть, какая мысль.
– Не сейчас, не сейчас, – со вздохом сказала Ольга.
Я плюнула и ушла в комнату. Тоже мне, умничает, таинственность на себя напускает, а сама наверняка ничего не придумала, просто выпендривается!
В сердцах я сказала Жоре:
– Поехали отсюда! Нечего здесь больше делать!
– Знаете что, Елена Викторовна, – сказала Ольга, выходя из ванной. – Если вы вдруг что-то вспомните, ну, какие-нибудь странности в поведении вашей жилички, то позвоните мне обязательно вот по этому телефону, – Ольга выдернула листочек из блокнота и написала на нем свой номер. – Только я вас прошу очень хорошо подумать. Мне кажется, в ее поведении должны были быть несоответствия, только они не так бросаются в глаза. Вы все проанализируйте, пожалуйста, а потом мне позвоните. Это поможет мне подтвердить мою догадку, если она верна.
– Хорошо, – ответила Елена Викторовна.
– Ты скажешь, наконец, что у тебя там за догадки? – набросилась я на сестру, когда мы завезли Елену Викторовну домой.
– Пока нет! – упрямо ответила сестра.
– Почему?
– Понимаешь, я не хочу ничего говорить, пока не буду знать наверняка!
– А когда ты будешь это знать?
– Возможно, что очень скоро, – обнадежила меня Ольга.
– Полина, так я заеду к тебе вечером? – напомнил о своем существовании Жора Овсянников.
– Конечно, – со вздохом ответила я. – Приезжай.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. ПОРТРЕТ УБИЙЦЫ
(ОЛЬГА)
Когда Полина отвезла меня домой, мне даже есть не хотелось. Настолько я была поглощена собственными мыслями. Я чувствовала, что двигаюсь в правильном направлении. Полина, конечно, не заметила очевидных вещей, не обратила на них внимания, а ведь они очень о многом говорят.
Конечно, Полину в первую очередь интересует конкретика, а все остальное она считает ерундой, но для меня это совсем не ерунда.
А мучила меня сейчас вот какая мысль: кто из Ларискиных близких знакомых мог скрываться под Надей? Ясно, что этот человек был хорошо осведомлен о семье Черногоровых, раз знал о кольце.
Но этот человек, очевидно, не знал до конца распорядка дня Екатерины Павловны. Для этого и была снята квартира рядом с ней. Внешность, конечно, пришлось изменить, чтобы не узнали. Но вот кто? Кто?
Пока я нервно ходила по комнате, ломая голову над этой загадкой и чувствуя, что еще немного, и я разгадаю все, меня сбил с мыслей телефонный звонок. Все мои догадки, уже готовые слепиться воедино, тут же рассыпались.
Я схватила трубку, очень недовольная, что меня отвлекли именно в такой момент:
– Алло!
– Ольга Андреевна? – раздался на том конце провода взволнованный женский голос. – Это Елена Викторовна. Вы представляете, я в шоке, просто в шоке! Это такой кошмар!
– Что случилось? – попыталась я остановить поток гневных слов.
– Понимаете, сегодня пришел счет! С междугородки! Вы представляете? Это значит, что Надя звонила в другой город, а потом съехала и ничего не сказала нам! Ну что за дрянь! И мне теперь предстоит оплатить этот счет! Представляете? Со мной чуть обморок не случился! Ведь мы ее предупреждали, чтобы не звонила!
– Подождите, подождите, – проговорила я, отодвигая трубку, чтобы уши не лопнули от визга оскорбленной в лучших чувствах женщины. – А куда она звонила?
– В Читу! Нет, вы представляете? Это же с ума сойти как далеко! И что, мне теперь платить? Нет уж, я этого дела так не оставлю! Все силы приложу, чтобы помочь найти эту преступницу!
– Так, хорошо, – перебила я ее, так как ситуация действительно была для меня хорошей, – а какой номер ее абонента из Читы?
Елена Викторовна продиктовала номер, который я сразу же записала.
– Когда она звонила, Елена Викторовна?
– Двенадцать дней назад, и сразу после этого съехала, дрянь паршивая!
– И что, большой счет? – полюбопытствовала я.
– Двадцать рублей.
– Да уж, сумма громадная, – сказала я себе под нос.
– Что? – не расслышала Елена Викторовна.
– Ничего, ничего, это я так, – успокоила я ее. – Вам огромное спасибо, Елена Викторовна, что сообщили такую ценную информацию. – Я помнила, что еще о чем-то просила Елену Викторовну, но о чем – совершенно вылетело теперь из моей головы, а влетела в нее и накрепко засела мысль о телефонном звонке, который мог значить многое. И теперь нужно звонить Жоре.
– Вы, пожалуйста, обращайтесь ко мне в любое время, – говорила тем временем Елена Викторовна. – Можете полностью рассчитывать на мою помощь в поисках преступницы. Уж ей воздастся!
Я поскорее простилась, нажала на рычаг и принялась быстренько накручивать диск, набирая номер Жоры.
– Алло! – отозвался майор Овсянников после второго гудка.
– Жора, это Оля, – сообщила я. – Представляешь, что я узнала? Логинова звонила кому-то в Читу. Матвиенкам пришел счет с междугородки. И там, естественно, есть номер абонента. Если я его тебе сейчас продиктую, ты сможешь в ближайшее время выяснить, кому она звонила?
– Ну… – многозначительно протянул Овсянников, и я поняла, что он сейчас мне откажет. Взглянув на часы, я обнаружила, что уже почти пять часов, и, следовательно, рабочий день майора Овсянникова подходит к концу. И теперь он ждетне дождется, чтобы поскорее добраться до Полины. Он уже, можно сказать, с ней. И конечно, ему вовсе не до дела об убийстве Екатерины Павловны Черногоровой, которым вовсе даже и не он занимается.
Я все это прекрасно понимала, но просто горела от возбуждения и нетерпения. Мне очень нужно было все узнать как можно скорее, тем более, что решение вопроса с установлением фамилии и адреса абонента было совсем не трудным для Жоры и укладывалось в считанные минуты. За которые Жора точно не умрет.
– Ну Жора, ну что тебе стоит? – взмолилась я у телефона и даже два раза стукнула по нему кулачком, чтобы подстегнуть Жору к действиям.
Овсянников молчал. Тогда я решилась на шантаж:
– Если ты этого не сделаешь, – в отчаяньи проговорила я, – то я немедленно позвоню Полине и скажу ей, что совсем недавно видела тебя в компании девицы очень сомнительного вида, а потом стоящим возле вендиспансера, и после такой информации мне даже не нужно будет советовать ей держаться от тебя подальше, потому что Полина и сама будет обходить тебя за три версты!
Наверное, от отчаянья мой голос был таким, что Жора мне сразу же поверил и убедил, что я совсем не так его поняла, что он всегда рад мне помочь (ты же знаешь, как я к тебе отношусь, Оля!) и что не дале как через полминуты позвонит куда следует и все разузнает. Прямо вот сейчас же и позвонит.
– И сразу же перезвони мне, Жора, не забудь! – крикнула я ему напоследок.
Пока Овсянников узнавал адрес, меня просто всю трясло. А время как назло тянулось не то что медленно, а просто по-черепашьи! Это когда не надо, а вот двадцать девять лет жизни пролетели – кто бы их видел!
Наконец, телефон издал долгожданный звонок, я схватила трубку и заорала:
– Да!
– Извините, я, наверное, ошибся номером, – послышался удивленный голос Овсянникова, а следом короткие гудки. Тьфу ты, черт, наверное, я так громко гаркнула, что Жора просто не поверил, что это из моего рта могут вылетать такие звуки.
Телефон зазвонил снова.
– Алло! – на этот раз намного мягче и тише ответила я.
– Оля, это я, – сказал Жора. – Все узнал, так что слушай и запоминай или записывай.
– Лучше я запишу, – кинулась я за листком с ручкой. Вот всегда так, ждешь в нетерпении чего-то важного, с ума сходишь, а в самый последний момент оказывается, что что-то забыла и совсем не подготовилась к нему. И начинаешь сломя голову носиться по квартире, судорожно пытаясЬ найти нужные вещи.
Где у меня лежат бумага и ручка, я, конечно же, забыла напрочь. Мечась по комнате туда-сюда, я схватила какой-то огрызок карандаша и быстро оторвала лоскут от большого календаря восемьдесят девятого года, висящего на стене.
– Говори, Жора! – крикнула я в трубку, прижимая ее плечом к уху и приготовившись записывать.
– Чита, улица Советская, сорок один. Шулаков Владимир Сергеевич, тысяча девятьсот семидесятого года рождения…
– Что? – вскричала я, чуть не выронив трубку.
– Шулаков Владимир Сергеевич, – несколько удивленно проговорил Жора. – А что ты удивляешься?
– Ничего, – ответила я. – Спасибо тебе большое, Жора. – Удачи вам с Полиной.
– И тебе спасибо, – ответил Жора и повесил трубку.
Я села думать. Так вот что не давало мне покоя! Вот кого напоминал мне описанный Катей мужчина, выходящий от Нади Логиновой! Вовку Шулакова, убитого несколько дней назад!
Выходит, Володька был связан с Надей? Он приходил к ней, значит, у них были какие-то дела? Но какие?
Постаравшись успокоиться, я присела на стул и задумалась. Буквально через пять минут я пришла к выводу, что, очевидно, Шулаков вместе с Надей задумал это преступление. Но откуда он мог знать про перстень? С Лариской он никогда не общался близко. Значит, на перстень его навела Надя. Но откуда она могла про него слышать? И главное, точно знать, где он лежит? Ведь в квартире Екатерины Павловны после убийства ничего не было перевернуто. Все вещи лежали на своих местах. Следовательно, преступникам было доподлинно известно, где гадалка хранила свое сокровище.
Точно Надя. Ведь Шулакова долгое время не было в Тарасове. А кстати, когда он приехал? Я ведь этого не знаю. Когда спросила при встрече, Вовка ответил что-то неопределенное, а я не стала уточнять: тогда мне было это безразлично.
У кого же мне это можно узнать? У родителей Шулакова? Со школьных времен я помнила, где они живут. Не переехали ли? И удобно ли беспокоить их в такой момент? Ведь я так и не пришла на похороны и вообще не выразила им свои соболезнования. Скажут еще, чего теперь приперлась?
Но ведь нужно же установить истину? Непременно нужно, поэтому я собралась и отправилась к родителям Шулакова. Конечно, я могла узнать у Жоры, когда он приехал, но, во-первых, Жора уже наверняка слинял с работы – время-то пол-шестого! – а во-вторых, мне хотелось еще и побеседовать с Вовкиными родителями. С Полиной я тоже советоваться не стала: пусть занимается с Жорой более важными делами.
Выйдя на улицу, я отправилась на остановку. Вскоре подошел нужный мне троллейбус, я с трудом забралась в него в это время, но все-таки ухитрилась протиснуться внутрь: ехать предстояло довольно долго.
Выйдя на Чапаева, я пошла вперед, вспоминая, где же находится Шулаковский дом. Память меня не подвела: вскоре я уперлась в пятиэтажку, скрытую от дороги девятиэтажным домом.
Этаж я, конечно, не помнила, но дверь у Шулаковых во время моей учебы в школе была приметная: она была обита дерматином зеленого цвета.
Как выяснилось, с той поры Шулаковы дверь так и не поменяли. Дверь с номером тридцать восемь на третьем этаже была такой же зеленой, только дерматин от времени приобрел неважнецкий вид.
Я позвонила и почти сразу услышала женский голос:
– Кто там?
– Галина Николаевна, – припомнила я имя-отчество Володькиной матери, – это Оля Снегирева, вы меня помните?
Галина Николаевна открыла дверь и с улыбкой посмотрела на меня.
– Оленька, как же, здравствуй, – поприветствовала она меня, – проходи, дорогая.
Я прошла в квартиру и стала разуваться.
– Как я рада тебя видеть! – продолжала улыбаться Галина Николаевна. – К нам совсем почти никто не заходит. Ты, конечно, слышала про несчастье с Володей? – на глаза женщины навернулись слезы.
Я мучительно топталась на одном месте.
– Да, – ответила я тихо. – Я, собственно, по этому поводу и пришла…
– Пойдем в кухню, посидим, поговорим, – пригласила меня Галина Николаевна. – Отец-то на работу ушел, ему там легче. А я вот одна целыми днями…
Я прошла в кухню, проклиная себя за то, что даже не догадалась купить что-нибудь по дороге. Ну что ты за свинья, Оля, только о своих делах думаешь!
Галина Николаевна поставила чайник и опустилась на табуретку. Я увидела, что она совсем поседела, причем большей частью наверняка за последние дни. Глаза ее были красными и воспаленными. Скорее всего, она совсем не спит ночами.
Я теребила край скатерти и не знала, с чего начать разговор. В самом деле, не скажешь же: Галина Николаевна, каким образом ваш сын мог войти в преступный сговор? Да и не уверена я еще в том, что Вовка вошел в этот сговор. Не хотелось мне думать о нем плохо.
– Ты Володю-то хорошо помнишь? – заговорила сама Галина Николаевна. – Он же всегда веселый был, жизнерадостный… Ну кто мог желать ему зла?
– Галина Николаевна, я в общем-то это и хочу выяснить. Так получилось, что мне пришлось заниматься этим делом.
– Ты работаешь в милиции? – удивленно подняла на меня усталые глаза женщина.
– Ну… не совсем. Вообще-то я психолог. Но в милиции работает мой зять. А я помогаю ему по мере сил. А тем более теперь, когда дело коснулось моего одноклассника, человека, которого я очень хорошо знала…
– Ты хочешь у меня что-то узнать? – спросила Галина Николаевна.
– И узнать, и просто поговорить. Володю вспомнить… – не могла же я сказать: рассказывайте все, что вам известно, и я пойду!
– Володя редко у нас появлялся в последнее время, – начала Галина Николаевна. – Он же в Чите жил. Приезжал не так уж часто. Все денег хотел заработать. Когда в этот раз приехал, уж мы так обрадовались! Он сказал, что подольше побудет, а потом, может, и насовсем в Тарасов переберется. А тут вон как вышло… – женщина закрыла лицо руками.
Я готова была провалиться сквозь землю. Закипел чайник, но Галина Николаевна этого не замечала. Я встала, выключила его, достала из буфета две чашки и наполнила их кипятком и заваркой. Галина Николаевна отняла руки.
– Извини меня, Оленька, все никак успокоиться не могу, – проговорила она.
– Ну что вы, Галина Николаевна, – сказала я. – Разве можно за это извиняться? Я же понимаю, такое горе…
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.