Текст книги "Время гона. Фэнтези, любовный роман"

Глава 8

Завтрак Соня заканчивала в одиночестве. Айк залпом допил оставшийся кофе, прихватив двумя пальцами с тарелки сразу несколько ломтиков ветчины отправил их в рот: – я поехал, Соня, не скучай, – он подмигнул ей хитрым глазом в ответ на её возмущённый взгляд и презрительное фырканье:

– вот ещё! Можешь вообще не приезжать, я только рада буду!

Она перемыла посуду, на секунду задумавшись, стоит ли мыть и его кружку. Решила, что вымоет. В конце концов, это справедливо – он накрывал на стол. Посудомойку загружать не стала, посуды было всего-ничего, да и пользоваться ею Соня не умела.

Поскольку она осталась в доме одна, девушка решила, что осмотрит владения насильника подробнее. Тем более, что книгу ей он так и не оставил. Было немного странно, что здесь, кроме них с Айком, больше никого не было. Даже комната экономки пустовала.

Она не спеша прошлась по комнатам первого этажа. Ну что же – чистенько, идеальный порядок во всём: на коврах ни соринки, стулья в столовой выровнены по ниточке вдоль стола, на широких узорных листьях растений ни пылинки. Соня открыла дверцу бара и не удержалась от тихого: – ух ты! – с десяток бутылок, самых разных, от обычной поллитровки до каких-то импортных вин в шикарных, необычной формы, бутылках. И, конечно же, никакой небрежности, стоят ровненько, в два ряда, как по линеечке. Девушка подошла к окну, отодвинула штору из вышитой органзы. Перед нею был сад. Запущенный, с разросшейся сиренью, боярышником и жимолостью. За кустами возвышались деревья – высокие старые липы. Невысокие молодые кедры окружали лужайку, которая скоро покроется молодой травкой, а сейчас выглядела как проплешина среди зеленой хвои.

Где-то недалеко хлопнула дверца машины. – Быстро же он съездил, – с иронией подумала Соня, но с места не двинулась, а лишь вздохнула: она не могла придумать, как же ей сбежать из этого дома.

Заскрежетал в замочной скважине ключ и… Соня услышала, как капризный женский голосок громко кричит: – Айк!? Ты дома? – В открытую дверь столовой она увидела стоящую посреди холла красотку. Старше Сони, выше и с роскошной фигурой. Чёрные трикотажные брюки туго облегали упругую попку, короткая, до талии, куртка из тонкой мягкой кожи не скрывала высокую грудь. Крашенные в каштановый цвет волосы мелкими кудряшками обрамляли миленькое личико.

Увидев Соню девушка, не торопясь, вошла в столовую, лениво окинула её презрительным взглядом тёмно-карих глаз: – а, так это тебя Айк подобрал в Сухом Логе? И там же и поимел, к всеобщему веселью зрителей! – Соня молчала, растерявшись от столь явной неприязни, а та продолжала: – не надейся, что он надолго тобой увлёкся. Таких Лесных Бабочек, как ты, по весне много слетается на запах денег! Ты для него всего лишь новая игрушка, через две недели он выкинет тебя, дурочка, даже мой халат, который ты напялила, тебе придётся оставить здесь! – Она протянула руку и рванула халат, который был на Соне. Ткань порвалась, а красотка засмеялась: – о, так ты даже без белья! Ай да Айк! Ну, сознайся, он трахает тебя каждый час где придётся?!

Соня отступила от нахалки, хмуро посмотрела ей в лицо: – мне ваш Айк на дух не нужен! Можете забрать его себе, а мне помогите сбежать отсюда. Надеюсь, тюрьма ему обеспечена!

– Ну – ну, рассказывай! Сколько ты с него запросила за свои услуги? Проси больше, он богатый! – красотка издевательски засмеялась, – у нас весь город потешается над тем, как он тебя в лесу ловил, а потом там же и трахнул. А ты, говорят, визжала и отбивалась! – Соня отвернулась и подошла к окну, чтобы скрыть слёзы. Было неимоверно стыдно слышать, что в проклятом городишке её обсуждают и смеются над ней.

– Лорен! Что ты такое болтаешь? – голос, принадлежащий другой женщине, заставил Соню резко повернуться. В холле стояла пожилая полная женщина с тяжёлыми, грубыми чертами лица и неприязненно смотрела на неё.

– Ах, Марфа Петровна, – весело защебетала девица, – я хотела увидеть Айка, но его, кажется, нет дома. А тут вот обнаружила эту его находку, которую он зачем-то притащил домой!

– Ты оставила открытой входную дверь, – обвиняюще буркнула пришедшая, – а эта человеческая девка – его пара, он так сказал!

– Не может быть! – красотка с ненавистью уставилась на Соню, – не может человек быть парой волку! Айк ошибается!

Соня разозлилась: – знаете что, женщины, вы не умеете себя вести. Вы не здороваетесь, войдя в дом, вы обсуждаете меня, как будто я пустое место. Если я вам настолько неприятна, почему бы не помочь мне уехать отсюда? Я заплачу вам за помощь! Найдите мне тёплые вещи и обувь, расскажите, как добраться до автостанции или наймите мне машину и всё, можете облизывать вашего Айка, сколько душа пожелает, а я забуду о его существовании! – Она сжала кулаки, голос гневно дрожал, как, впрочем, и губы. Женщины замолчали и смотрели на Соню.

– Всё? Угомонись, ты здесь никто, пустое место, – пожилая скривила тонкие бледные губы, – отправляйся наверх и сиди там, куда он тебя поселил, нечего по дому шастать!

– Точно! Ещё украдёт что-нибудь! – веселилась красотка, – ты, Марфа Петровна, её обыщи, когда Айк вытряхнет её на улицу.

Едва сдерживая слёзы, Соня пробежала мимо женщин. Торопливо поднимаясь по лестнице, услышала, как экономка сказала: – ты бы поменьше болтала, Лорен. Смеяться над Айком, знаешь ли, чревато неприятными последствиями. – Что ответила молодая женщина, Соня уже не слышала.

Она вбежала в спальню, захлопнула за собой дверь и, упав на постель, самым постыдным образом разревелась. Ей было обидно, что в словах Лорен было много правды. Действительно, она игрушка в руках оборотня, над ней смеются жители городишки, а самое обидное то, что она не нашлась, чем ответить на оскорбления. В своей жизни Соня очень редко сталкивалась с хамовитыми бесцеремонными людьми, потому что она всегда могла избежать общения с ними. Сейчас сразу двое отвратительных женщин вдруг свалились на её голову, а этот гад, как будто специально, исчез из дома. Она жалела себя, потому что её жизнь оказалась исковеркана, жалела родителей, которые не находят себе места в ужасе от её исчезновения, жалела бабушку, которая прикована к постели. Она плакала, чувствуя себя несчастной, ощущая, как распух нос и губы, как подушка стала мокрой от слёз.

Внизу хлопнула дверь, раздались голоса, а затем быстрые шаги на лестнице. Айк вбежал в спальню, как был, в куртке, наклонившись перевернул Соню, подхватил на руки, сел на кровать и заглянул ей в лицо. Она всхлипнула, прикусила губу и отвернулась, не желая его видеть. Он прижал её к себе, не позволяя вырваться, прижался губами к волосам: – тихо-тихо-тихо, не надо плакать. Она обидела тебя, милая? – стиснув зубы и удерживая всхлипы, Соня молчала, отвернувшись от него. – Ей придётся привыкнуть, что в доме и в стае появилась хозяйка. Просто она, пока, не может с этим смириться, не обижайся на глупую старуху. Она много лет командовала здесь, но больше не будет. – Он благодушно поцеловал Соню в висок, наклонился, опять пытаясь заглянуть в лицо и поймать её взгляд. Она разъярённо рванулась и он, не ожидая, выпустил её. Соня вскочила на ноги и закричала, глядя, как наливаются янтарём его глаза, хмуро сдвигаются брови над переносицей: – ты!! Мало того, что ты издеваешься надо мной, насилуешь и удерживаешь против моей воли, так ещё твои… твои… – она не находила слов, которыми хотела бы назвать этих женщин. На языке вертелись лишь нецензурные, из лексикона забулдыги с первого этажа родительского дома, – твои… эти… оскорбляют меня, подозревая в воровстве и потешаясь над тем, что ты творил со мной там, в лесу!! И твой паршивый городишко смеётся тоже!

Он схватил её за руку, дёрнул к себе: – какие мои? Здесь ещё кто-то был? Да рассказывай ты толком! – он тряхнул её без особых церемоний, Но Соня с ненавистью впилась зубами в удерживающую её руку, и он, вскрикнув, отпустил, а она выскочила в холл и захлопнула за собой дверь в ванную. Оглянулась по сторонам дикими глазами: хлипкая задвижка его не удержит. Сейчас он ворвётся и опять ударит её за укус. Она отбросила в сторону ковёр на полу, подбежала к шкафу, упёрлась плечом в боковую стенку. Ещё чуть-чуть, и шкаф заскользил по кафельному полу к двери. – Очень хорошо, теперь её не открыть. Если нажать с той стороны посильнее, то шкаф опрокинется и вовсе заклинит дверь. – Но Айк и не думал рваться к ней. Соня услышала, как он быстро прошёл по холлу и спустился по лестнице.

***

Девочка появилась на кухне как раз тогда, когда его терпение кончилось. Он уже опять хотел её, но нужно дать ей позавтракать. Она была очаровательна, его любимая, в тонком шёлковом халатике на голое тело. Халат был ей велик и она обернула его так, что пОлы почти сошлись на спине. Лорен ненавидела его и так ни разу и не надела с тех пор, как он привёз его из Китая. А ещё она насмешила Айка своей строптивостью. Кажется, её страх прошёл и она, неосознанно, стала делать попытки подчинить его себе. Он пошутил, и малышка рассердилась, бросила на стол бутерброд и хотела уйти. Он не позволил. Его волку хотелось ползти на брюхе к её ногам, прижав уши и тихо поскуливая. Лишь бы она не сердилась, лишь бы полюбила и приняла его. Он надеялся, что так и будет, ведь она уже кокетничает с ним, пусть и не понимает этого.

Он всё же не дотерпел до конца завтрака и взял её прямо на кухонном столе, с восторгом чувствуя, как увлажняется её лоно, как учащается дыхание, а приоткрытые губки ждут жаркого поцелуя. Но он удержался, твёрдо решив, что дождётся, когда она сама его поцелует.

Айку надо было навестить свою контору. Не то чтобы он не доверял своим сотрудникам, но половина из них сейчас бегала по тайге или закрылась дома с жёнами, а вторая половина, состоящая из людей, работала за двоих, так что требовалось посмотреть, не нужна ли помощь.

В конторе неожиданно обнаружился Сергей. – А как же Айнур? – Айк удивлённо смотрел на своего заместителя в стае и в фирме.

– Она меня отправила проветриться, – Сергей смущённо улыбнулся, пожимая другу руку. – Ну а я решил проверить, как тут дела, но ребята справляются, так что помощь не нужна, – он помялся, потом спросил: – как твоя пара? У вас… всё получилось? – Айк холодно взглянул на него, и тот опустил глаза, отступил на шаг и замер, опомнившись. Негоже задавать такие вопросы вожаку стаи.

Глава 9

Всё же Айку пришлось задержаться. Принесли документы из бухгалтерии, а потом юрисконсульт привязалась к нему с договором, который не хотелось подписывать, но он тянул за собой следующий, необыкновенно выгодный для «Строймонтажа». Поэтому Айк привлёк к обсуждению Сергея и экономиста, Марину, девчонку вредную, язвительную, но очень толковую. Договор, в конечном итоге, пришлось подписать, и он заторопился домой, предвкушая желанную встречу.

В доме обнаружилась Марфа, раздражённая сильнее обычного. Он лишь кивнул ей и поскакал наверх, даже не раздеваясь, так хотелось увидеть насупленное личико и тоненькую фигурку. Он надеялся, что ему улыбнутся, потому что, по дороге домой Айк заскочил в магазин женского белья, крохотный, но имеющий всё необходимое, чтобы порадовать женщин. Хозяйка потихоньку улыбалась, когда помогала вожаку выбрать всё необходимое для его пары. Хотя с размерами он пока путался, пытаясь на пальцах объяснить, какие плавки и лифчик требуются его женщине.

Соня плакала. Он на мгновение замер в дверях, но тут же сообразил, что вредная Марфа уже успела излить на малышку своё негодование. Айк подхватил плаксу на руки и, несмотря на сопротивление, прижал к себе. От неё пахло обидой, слезами и чуть-чуть утренним кофе. На него она тоже сердилась. Отвернувшись, не желала разговаривать и отвечать на вопросы. Айк снисходительно подумал, что две женщины на одной кухне – это всё равно, как два медведя в одной берлоге. Но Соне придётся привыкать к экономке: не хватало ещё, чтобы его женщина целый день занималась домашним хозяйством. А уж когда пойдут щенки, у неё вообще не останется времени.

Он попытался утешить её, но девчонка вырвалась и со злостью закричала, что его, – тут ему показалось, что она хотела сказать какое-то слово, но сдержалась, и он даже догадался, какое! – в общем, его женщины обвинили её в воровстве, а также сообщили, что над ней смеётся весь город! Он утратил бдительность, и Соня соскользнула с его колен и попыталась убежать. Он ухватил её за руку и был награждён укусом. От неожиданности Айк вскрикнул и выпустил её! Строптивица убежала в ванную и, он слышал, двигала там что-то тяжёлое, кажется, шкаф. Айк ухмыльнулся: он был счастлив! И опять порадовался: – девочка оказалась настоящей парой вожаку, гордая, независимая. Она встанет рядом с ним во главе стаи, и никто не осмелится бросить ей вызов. Ну, а если такие смельчаки найдутся, – он довольно улыбнулся, – то будут иметь дело с ним. Любой член стаи в поединке может выставить вместо себя любого другого бойца. И всё же жаль, что она не может обернуться. Одно разорванное горло и пара-тройка прокушенных лап навсегда отбили бы охоту у агрессивных волчиц перечить ей. Ну, что же, – он вздохнул, – все мы не идеальны.

Он спустился на кухню и встал у дверей, сурово глядя на экономку. Нет, он совсем не хотел встревать в женские дрязги. Несмотря на неприязнь к его паре, Марфа будет вынуждена смириться, иначе ей несдобровать. Гораздо больше его беспокоили слова Сони о том, что в городе сплетничают об их первой, не слишком удачной, встрече. Он ясно приказал Сергею проследить, чтобы молодые волки, ставшие свидетелями сцены, помалкивали. Но, кажется, кто-то из них посмел ослушаться его приказа. Он решил, что Марфа – именно та, кто в курсе всего произошедшего.

Айк молча смотрел на экономку, скрестив руки на груди и привалившись плечом к косяку. Она мельком глянула на него и продолжила хлопотать у плиты и разделочного стола. Некоторое время оба молчали, а потом она в сердцах бросила нож, которым резала мясо на гуляш и повернулась к нему, вызывающе глядя на вожака: – ну да, я сказала ей, что она в этом доме никто, пустое место, а разве не так? Тоже мне, – она презрительно фыркнула, – нашёл пару! Мало того, что она не волчица, так ещё и маленькая, хлипкая, ветром сдует! Как она на ногах-то стоит, после тебя! Недаром Лорен рассказывала, что девчонка орала, как резаная, когда ты её в лесу трахал!

– Лорен? – Айк насторожился, – я запретил тебе её пускать!

– Да она же меня и не спрашивала! Ключ-то ты ей оставил!

– Понятно. Значит, вы вдвоём оскорбляли и унижали мою жену. – он сказал это тихо и спокойно, но столько сдержанного гнева и угрозы было в его голосе, что экономка съёжилась, низко опустила голову, переминаясь с ноги на ногу. – Ну, продолжай, что ещё рассказала тебе Лорен?

И Марфа Петровна, едва держась на внезапно задрожавших ногах, торопясь рассказала Айку, как Лорен, смеясь, обвинила э-э-э, гостью в воровстве, называла Лесной Бабочкой и сообщила, что жители городка смеются над тем, как она пыталась отбиться от их вожака.

Тот молча слушал женщину, лишь на скулах ходили желваки, тёмные глаза теперь горели жёлтым огнём, а сам он с трудом удерживался от оборота. Не дослушав её до конца, он вышел в холл, достал из кармана куртки телефон: – Сергей, мне нужны эти юнцы, о которых я тебе говорил, – он срывался на рычание, отчего его речь становилась невнятной, – завтра утром они должны быть у заброшенной заимки. – Он отключился, глубоко вздохнул, выравнивая дыхание, затем набрал другой номер: – Лорен? Завтра в семь утра ты должна быть у заброшенной заимки, – некоторое время он слушал торопливый голосок прежней подруги, которая пыталась очаровать его интимными намёками, а затем, почуяв недоброе, принялась юлить и заискивать, стараясь выведать причину столь раннего свидания в тайге, за несколько километров от города. Наконец ему надоело, и он перебил её: – я приказываю тебе, Лорен, быть завтра утром там, где сказал, – с этими словами он отключился, не зная, как взвыла в страхе волчица, как заметалась в облике зверя по комнате, круша всё вокруг.

***

Обнимая спящую Соню, тёплую, сладко пахнущую, доверчиво прильнувшую к нему во сне, Айк умиротворённо слушал её тихое дыхание и терзался от необходимости вставать. Пламя гона спадало и уже не опаляло разум обжигающим жаром неудовлетворённого желания, наполняя его сердце тихой мягкой нежностью к худенькой, не слишком красивой, но ужасно строптивой и колючей девчонке, что спокойно спала на его плече. Лишь где-то глубоко внутри настороженно не успокаивался волк, требующий возмездия за обиду, причинённую его паре.

Вчера, приказав Марфе уходить, как только будет готов обед, он отправился в сад и разыскал длинную лестницу, которую приставил к окну ванной. Малышка сидела на полу и, кажется, снова плакала, а дверь подпирал шкаф. Как только ей удалось его сдвинуть! Увидев его в окне, она вскочила на ноги и гневно сжала кулаки! Он чуть не расхохотался, но стерпел, понимая, что сделает только хуже. Наверно прошло не менее получаса, пока он уговорил её открыть ему окно. Ему стоило неимоверных усилий сдержаться, чтобы просто не разбить стекло и не влезть в ванную. Нет-нет, он знал, что не может пренебречь её самолюбием. Достаточно и того, что их знакомство состоялось не лучшим образом. Теперь только его выдержка поможет ему завоевать её доверие, а там, чем чёрт не шутит, и до любви недалеко.

Она позволила ему влезть через окно в ванную и стояла, отвернувшись и глядя в сад, пока он двигал шкаф и возвращал на место ковёр. Потом он молча ушёл в спальню и сидел там, ожидая её. Соня пришла и раздражённо плюхнулась в кресло, не глядя на него. Он не прикасался к ней, а спокойно стал говорить о том, как тяжела ноша вожака стаи, как часто выходят из повиновения молодые волки, а волчицы в отсутствие той, которая должна стоять во главе их, стали тоже, порой, игнорировать его приказы. И если молодых волков он всегда наказывает по всей строгости законов стаи, то волчицы имеют некоторые послабления. Ведь это он виноват в том, что так долго не имел пары, супруги, к которой они могли бы обращаться со своими просьбами, жалобами и предложениями. Соня, ещё раздражённая, на секунду представила, как Лорен жалуется ей на какую-то гипотетическую врагиню, а она обнимает её за плечики и вытирает этой стерве слёзки и иронически фыркнула: – подумаешь, не могут они! Ты вожак, почему бы им и не вылить на тебя все свои проблемы!?

Он терпеливо разъяснил: – понимаешь, есть вещи, о которых женщины могут говорить лишь с женщиной. Кроме того, они знают, что я никогда не стану вникать в их ссоры и взаимные претензии, у меня просто терпения не хватит!

Она не поддалась на его умиротворяющий тон: – а я тут причём?! Я всё равно не останусь в этом паршивом городишке, среди стаи… диких хищников! Раз ты не собираешься меня убивать, значит, рано или поздно, отпустишь!

– Она намеренно старалась его оскорбить, паршивка! – он мягко сказал: – Соня, разве я дикий хищник? Посмотри на меня, – он улыбнулся, – я ручной, ласковый и… влюблённый! – она смутилась, а Айк торжествовал!

Он долго ещё рассказывал ей о жизни волчьей стаи, о своей фирме и людях, работающих там, о Серёге – своём заместителе и его жене, красавице-казашке Айнур, о том, как она дважды родила по трое щенков, на что Соня презрительно скривилась: – щенки! Как у собак! – он не подал виду, как её неприязнь к чужим детям задела его:

– Айнур – степная волчица, Соня. Поэтому у них с Сергеем щенки, – он улыбнулся, – а у нас будут обычные дети. Оборачиваться они смогут лет с пяти, не раньше. – Она гневно сверкнула на него глазищами, но ничего не сказала, чему он был рад.

Он вскользь сообщил ей, что завтра, рано утром, уйдёт в лес, где его будут ждать молодые волки и… Лорен. Он думал, что она что-то спросит, но Соня молчала.

– А Марфу ты можешь уволить в любое время, на её место найдётся десяток, если не больше. – Она опять промолчала, и он озабоченно посмотрел ей в лицо: – лучше бы она ругалась и спорила с ним, а не думала о чём-то своём, где ему не было места.

Чуткое ухо зверя уловило, как тихо притворили входную дверь. Он усмехнулся: – старая волчица улизнула, страшась его гнева. Он сделал вид, что только что вспомнил: – да, Соня, я же купил тебе бельё! – и наблюдал, как она обрадовалась, встрепенулась.

– Где? – с азартом принялась потрошить свёртки, забыв о нём. Всё же разворачивать не стала, сгребла всё в охапку и направилась к двери – в ванную, мерить.

Он остановил: – меряй здесь, там маленькое зеркало, – сам уходить не собирался, поудобнее развалился в кресле. Соня хмуро уставилась на него, и он понял, разочарованно поднялся: – хорошо-хорошо, ухожу. И подглядывать не буду, обещаю.

После обеда приехал Карен, привёз большую дорожную сумку, оставленную Соней в автобусе, и рассказал, что Прасковью Агафоновну он нашёл в амбулатории, лежала на раскладушке в коридоре. Вдвоём со своим водителем они погрузили её на носилки и перевезли домой. С ней оставили Жанну Борисовну, которая работает у Карена санитаркой.

– Я сказал, что мы приехали из Междуреченска, потому что нам позвонили из райцентра, попросили помочь амбулатории Малой Ветлуги. Откуда они узнали о её травме, мне неизвестно. Обманул я, конечно, бабушку. Сообщил, что сиделка ей полагается, как ветерану труда. Жанне строго-настрого наказал про тебя не рассказывать, говорить, что оплачивать её работу будет больница райцентра. Старушка, кажется, мне не поверила, хмыкнула эдак скептически, но ничего не сказала. – Карен передохнул, – в общем, можешь успокоить свою супругу, с её бабушкой всё будет хорошо, Жанна сильная и добросовестная, она и переоденет, и постель поменяет, и судно поставит. Да, я ей велел готовить и в магазины ходить. Надеюсь, ты ей оплатишь всю работу? – Айк кивнул, полез в карман за бумажником, но главврач остановил: – давай, Айкен Георгиевич, потом, ладно? Пусть сначала эти деньги заработает.

Айк пожал плечами: – как скажешь, Карен.

Соня сумке обрадовалась, принялась вытаскивать свои вещи, а Айк забеспокоился: как бы она не надумала убежать в том, что везла с собой. Не то чтобы он боялся, что она далеко убежит, но ему не хотелось, чтобы малышка простудилась, пока он её поймает. Там были летние туфли, тонкая кожаная куртка, джинсы, бельё и ещё что-то, он не стал рассматривать.

Ему хотелось, чтобы она осталась в том белье, что он ей купил, но она переоделась в своё, из сумки. Оно было значительно скромнее, без кружев и более закрытое.

Гон схлынул, но всё же не настолько, чтобы Айк мог обойтись без близости с любимой хотя бы одну ночь. В этот вечер она не сопротивлялась, но её внутреннее неприятие его ласк осталось прежним. И целовать себя в губы она не позволяла, отворачивалась. Её холодность не нравилась волку, он тихо поскуливал, ему хотелось чувствовать её руки на своём теле.

***

Айк осторожно вытащил руку из-под её головы и тихо прикоснулся к губам ласковым лёгким поцелуем: – спи, моё счастье, сегодня твои обидчики будут наказаны.

Матёрый громадный волк в стремительном беге стелился по улицам тихого городка. Редкие встречные прохожие торопливо уступали ему дорогу и опускали глаза. Все жители знали, что дюжина молодых волков нарушила приказ вожака стаи, и теперь их ждало наказание.

Всю ночь в роскошной квартире плакала и бесновалась красавица, негодуя и страшась встречи с вожаком. Не то, чтобы она действительно любила Айка. Нет, её привлекала власть над жизнью и смертью стаи, а теперь всё потеряно, и Лорен растерялась.

Лишь забрезжил рассвет, небольшая волчица выскочила из подъезда и устремилась в просыпающуюся тайгу, туда, к заброшенной заимке, где вожак стаи будет вершить суд и расправу.

***

Соня проснулась и прислушалась: в доме стояла тишина. Она встала, умылась и с удовольствием надела свой собственный ситцевый халатик. Не решаясь спускаться вниз, постояла на лестнице, но было по-прежнему тихо, лишь громко тикали напольные часы в кабинете.

Она нерешительно вошла на кухню, но ни Айка, ни экономки не обнаружила. Настроение сразу улучшилось. Соня сварила себе кофе, поискала и нашла в холодильнике сливки. К слову сказать, в холодильнике появился свежий сыр, творог, несколько маленьких баночек с паштетом, а в кастрюльках обнаружился гуляш, антрекот, несколько видов гарнира. Отдельно, в большом контейнере, красовались маленькие пирожные, соблазнительные на вид. На столе, под вышитой полотняной салфеткой, обнаружилось большое блюдо с румяными крохотными пирожками. Соня не удержалась и откусила от одного: оказался с грибами.

Пока завтракала, обдумала ситуацию: – деньги и одежда есть, а вот её тюремщика нет. Злющая старуха тоже куда-то подевалась. Прекрасно! Надо действовать! – Соня быстренько закруглилась с завтраком, посуду мыть не стала, побросала её в раковину – некогда! Решила, что большую сумку оставит, тем более, что всё будет надето на ней. Спеша, натянула колготки и джинсы, под тонкую куртку нашёлся свитерок. Туфли были легковаты для этого времени года, но сапоги сгинули в тайге, так что выбирать было не из чего.

Она подхватила маленькую сумочку и выбежала из дома. На секунду задумалась о том, что у неё нет ключа, а потом со злорадством подумала: – хорошо бы его ограбили! – понимая, что едва ли в паршивом городишке найдётся такой смелый вор.

Входную дверь захлопнула и почти бегом бросилась к калитке. На улице огляделась: чистенькая, ухоженная, с аккуратными газонами, на которых кое-где пробивается первая зелёная травка. В обе стороны уходят ровные ряды одно-двухэтажных домов, больших, солидных, в основном – кирпичных, но есть и деревянные. Вычищенный, без остатков снега, асфальт. Кругом ни души, лишь временами пролетают мимо машины.

Соня наугад пошла направо, где вдалеке виднелись многоэтажки. Идти оказалось прилично, а вот смотреть не на что. Обычный небольшой городок, обычные пятиэтажные дома, кое-где старые постройки, трёхэтажки барачного типа. Но все выглядят неплохо, облезлых и обветшалых нет. Навстречу стали попадаться пешеходы, да и машин было больше. Соня присматривала какую-нибудь женщину, чтобы спросить дорогу до автостанции, но женщин встречалось мало и вид у них был какой-то… Она не знала, что и думать. Как будто все шли с похорон или на похороны. Несколько встреченных женщин вообще плакали, а мужчины были хмуры и угрюмы. Всё же она осмелилась и двинулась навстречу медленно идущей, хорошо одетой паре: – скажите, пожалуйста, как мне добраться до автостанции? – Они резко остановились, женщина побледнела, а мужчина прерывисто вздохнул, потом сказал:

– вам лучше бы сесть на городской автобус или маршрутное такси, идти до автостанции далеко…

– А где остановка? – Соня растерянно оглянулась.

– Остановка за тем домом, – мужчина указал направление и Соня с удивлением заметила, как дрожит у него рука. Она вежливо поблагодарила и отправилась в указанном направлении. Поворачивая за угол, поражённо увидела, что парочка смотрит ей во след.

Автобус подошёл быстро, что обрадовало Соню, потому что ноги в летних тонких туфлях стали замерзать. Людей было немного, и все они внимательно смотрели на неё. Она пожала плечами и попросила кондуктора высадить её у автостанции. Та как-то испуганно посмотрела, но пообещала. Автостанция была маленькой, но зал ожидания неожиданно выглядел чистым, без характерной для этих помещений вони. Из трёх касс открытой оказалась лишь одна, да и в ней никого не было. Соня постояла перед расписанием и обрадовалась: ближайший автобус на Демидово отходил через тридцать минут. Удивило лишь, что в зале не было ни души. Она несмело постучала по тарелочке для денег, торчащем в окошке кассы, и услышала, как вдалеке торопливо стучат каблуки. Вскоре в окне показалось недоумевающее женское лицо с вопросительно вздёрнутыми бровями.

– Э-э,… здравствуйте! – женщина молча кивнула головой, в её взгляде явственно читалось любопытство, – мне нужен билет до Демидова, на ближайший автобус, – Соня ничего не понимала, кассирша смотрела на неё, как на свалившуюся с луны, – что? Билетов нет, что ли?

У женщины, наконец, прорезался голос: – а вы разве не знаете? До десятого марта рейсов на Демидово не будет.

– Как?! Совсем?! – у Сони ноги подкосились от такого известия, – а как же добираться в райцентр?! Мне очень надо! Выходит, я застряла здесь до десятого марта??

Кассирша сочувственно сказала: – ну-у, наверно, вы можете попробовать нанять такси. Только, я думаю, никто не согласится…

Соня попятилась, оглянувшись, увидела вдоль стены ряд пластиковых сидений, расстроенно опустилась на одно из них. – Всё пропало! Её побег накрылся медным тазом!

Щёлкнула задвижка двери, кассирша вышла в зал ожидания и присела рядом с Соней. Она оказалась совсем молодой, кажется лет двадцать, не более. Вздохнув, сказала: – вы напрасно хотите сбежать от Айка, он всё равно вас найдёт. И таксисты вас не повезут, я думаю.

– Что? Откуда вы знаете, что я хочу… сбежать?? – Соня развернулась к девчонке всем телом, поражённо уставилась той в лицо. Та виновато улыбнулась:

– так все знают, что Айк свою пару нашёл! У нас ведь посторонние люди бывают очень редко, а сейчас, во время гона, и вообще никто не едет, вон, даже рейсы на это время отменяются! А вы почему от него уехать хотите? – она с любопытством смотрела на Соню, – потому что он вас насильно из леса привёз, да? Вы испугались, наверно, только вы не думайте, что Айк плохой, он хороший, хоть и строгий. Таксисты вас не повезут, потому что он ругать их потом будет, а им его обижать не хочется. У нас любая женщина с радостью бы за него замуж пошла, только ему никто не нужен был. А теперь вот вас нашёл, даже и не волчицу вовсе. У нас в городе есть несколько таких пар, когда жена – человеческая женщина. – она хихикнула, – говорят, они мужей во время гона на цепь сажают, чтобы те со своей любовью уж слишком сильно не приставали.

Соня улыбнулась, представив, как за дверью дома беснуется в волчьем обличье посаженный на цепь Айк. Или он же, в голом виде и на толстой цепи, закрытой на амбарный замок.

– а вы его совсем не любите, да? – Кассирша с интересом заглядывала Соне в глаза, – совсем-совсем? И даже он нисколько вам не нравится?

– Нет! – та возмущённо мотнула головой, – и не люблю, и не нравится! Да и вообще – это уголовное преступление – похищение человека!

– У-у-у, – собеседница разочарованно отодвинулась от Сони, – а все радуются, что он, наконец-то влюбился и теперь у него семья будет! Плохо-то как! – она на секунду задумалась, потом засветилась улыбкой: – а может вы его ещё полюбите? Поживёте с ним и поймёте, какой он классный мужчина? И нам хорошо будет, а то, когда у вожака пары нет, всей стае плохо. Вас как зовут?