Текст книги "Махновщина. Крестьянское движение в степной Украине в годы Гражданской войны"

Потребность города в продовольственных продуктах на Украине в 1920 г., имея в виду удовлетворение только рабочих и их семей, в общем составляло за год 180 млн пудов.

Продразверстка была рассчитана на 160 млн пудов, из которых комнезаможным должно было быть оставлено около 20 млн пудов, на город оставалось 140 млн пудов и плюс помольный сбор, что должно было дать 170 млн пудов. Такого количества хлеба, несомненно, продовольственный аппарат на Украине собрать не мог; даже если бы удалось собрать 120–150 млн пудов, то это было бы, по мнению наркомпрода Украины Владимирова, большим шагом вперед. На самом же деле было собрано значительно меньше – 9721 тыс. пудов. Таким сравнительно ничтожным количеством нельзя было накормить городское население. Даже ударная группа рабочего населения, та часть рабочего класса, которая должна была получать паек, в первую очередь горняки, рабочие воензаводов и т. д., получала его в ничтожном количестве. Так, например, эта группа рабочих получила муки в сентябре – 92 % потребности, в октябре – 91 %, в ноябре – 0 %; пшеницы, ржи, ячменя за эти месяцы – 0 %, крупы 19, 12 и 8 % потребности; мяса и рыбы – 11, 14 и 0 %; сахара, сахарных изделий за все три месяца – 0 %; масла подсолнечного – 15, 21 и 21 %; махорки, спичек – 0 %; зернофуража – 0 %; мыла – 79, 92, 0 %[131]131
  Отчет Наркомпрода УССР в сборнике отчетов V съезду Советов УССР. С. 14–16.


[Закрыть].

Деревня же получала необходимые ей продукты в ничтожном количестве. Мануфактуры, потребность в которой для всей Украины равнялась 300 млн аршин, было отпущено (из числа полученных из РСФСР 23 млн для всего населения Украины) 16 млн крестьянству, а 7 млн городскому населению. Железа, потребность в котором равнялась 3,6 млн пудов, отпущено было сельскому населению 420 тыс. пудов (14 % потребности), шипов роздано было 38 тыс., то есть 28 % потребности, гвоздей 150 тыс. – 40 % потребности, галантереи – 150 тыс. гросс, то есть 2¹/₂% потребности. Обувь деревня совершенно не получала, так как при общей потребности в 3,6 млн пар было распределено между рабочими лишь 180 тыс. пар. Керосина, потребность в котором выражалась в 4,3 млн пудов в год, отпущено было лишь 137 тыс. пудов. Село и городской пролетариат жгли «каганцi»[132]132
  Сосуд с растительным маслом, в котором горит фитилек.


[Закрыть]. Сахара произведено было на Украине до 4 млн пудов, в то время как потребность одного городского населения равнялась 3,4 млн пудов, а с сельским населением – 5,7 млн пудов. Украина должна была из этого скудного запаса снабжать РСФСР и армию; отпущено было 2,7 млн пудов, главным образом армии. Даже махорки – продукта дешевого и всегда бывшего в достаточном количестве в украинской деревне, было недостаточно на Украине: в то время как потребность в ней равнялась 1 млн ящиков, распределено было лишь 150 тыс. ящиков, то есть 10 % потребности, причем 50 % этого количества пошло на снабжение Красной армии. Таким образом, деревня ничего не получала от города из продуктов городской промышленности, и продразверстка могла проводиться не путем обмена, а исключительно путем насильственного отбирания излишков продуктов. Правда, взамен своевременно внесенной продразверстки каждая деревня должна была получить соль, в которой особенно остро нуждалась деревня, но в большинстве случаев она ее не получала. Нечем и не на чем было даже довести до крестьянина городские товары. «У нас почти нет мешков (во время гетманщины были вывезены миллионы мешков, и сейчас у нас нет в достаточном количестве для провозки продуктов), заменить их тоже очень трудно. Главлеском не может достать достаточного количества материала для ящиков, железные дороги плохо действуют, и приходится перевозить по простым дорогам. Еще хуже обстоит дело с заготовкой скота. Тут часто случается, что маршрутные поезда находятся в пути 10–15 дней, часто есть станции, где нет воды, и поэтому большой процент скота пропадает… Заготовки иногда передаются в распоряжение других распределительных организаций». Так рисовал положение вещей на партийной конференции народный комиссар продовольствия УССР Владимиров. Если к этому еще прибавить частые крушения поездов, организуемые различными крестьянскими антисоветскими отрядами, уничтожение ими собранного хлеба и т. д., то станет ясна картина тяжелого кризиса, в котором находилось продовольственное дело республики.

Распределительный аппарат был отвратителен. Во многих аппаратах сидели в лучшем случае просто воры; обыкновенно же они совмещали эту профессию с сознательным стремлением к срыву работы советского аппарата, творя скрыто контрреволюцию. «Выдаешь наряд какому-нибудь лесозаготовительному органу, в уверенности, что отправляемые продукты дойдут до крестьянина. Рассылаешь в большом количестве соль по губерниям и следишь за ее переотправкой через уезды в волостные кооперативы, утешаешь себя мыслью, что деревня снабжена солью, но нет почти никакой физической возможности доказать, что эта соль дошла до крестьян, которые сплошь и рядом жалуются на неполучение соли. Выдаешь ежедневно в крупных городах большое количество продуктов для удовлетворения потребностей определенной группы потребителей, и существует почти полная уверенность, что многие из этих потребителей не получают хлеба или получают в меньшем количестве, худшего качества»[133]133
  Владимиров. Крупные и новые усилия // Коммунист. 1920. № 5.


[Закрыть].

Все же классовое расслоение села, вооруженная борьба пролетариата и бедноты против кулака дали возможность собрать из общего задания в 35 млн пудов 9721 000 пудов, или 27,8 %, в то время как в 1919 г. из общей суммы разверстки в 12 093 000 было заготовлено лишь 1 613 000 (13 %)[134]134
  Отчет Наркомпрода V съезду Советов // Сборник отчетов народных комиссаров. С. 8.


[Закрыть]. Характерно, что наиболее бандитские деревни дали наименьший процент исполнения продовольственных нарядов. Александровская губерния дала Волынская – 2,69 %, Подольская – 4,90 %, Черниговская – 16,6%

Недешево дались даже эти успехи на продовольственном фронте. За 9 месяцев 1920 г. было убито крестьянством около тысячи продовольственных работников, не говоря уже об отдельных стычках красноармейских отрядов с партизанскими отрядами. Партия должна была напрячь все свои усилия и бросить значительные кадры своих сил в деревню. Для продовольственной работы было мобилизовано 10 576 человек, из них 323 коммуниста, а остальные беспартийные. По данным Военпродбюро, губкомами было мобилизовано и поступило через губпродкомы в распоряжение Наркомпрода 4220 человек, из которых 767 было коммунистов, а остальные беспартийные. Сверх этого, в губерниях Екатеринославской, Одесской и Полтавском были произведены дополнительные мобилизации рабочих и коммунистов, давшие 5800 беспартийных рабочих и 556 коммунистов. Таким образом, украинская организация, насчитывавшая 30 тыс. членов, дала одними мобилизациями в 1920 г. не менее 1646 человек, то есть не менее 5 %, на продовольственную работу.

Но сама партия своими силами, опираясь на городской пролетариат, не смогла бы провести колоссальную работу по изъятию хлебных излишков в деревне. Эту работу можно было провести только в союзе с деревенской беднотой. В 1919 г., не имея поддержки со стороны этого слоя деревни, продразверстка провалилась, а вместе с ней – и оборона Украинской республики. Для этого нужно было изыскать те формы классового сотрудничества пролетариата и бедноты, которые дали бы своим результатом расслоение деревни и выкачку хлеба, а для этого нужен был пересмотр прошлогодней земельной политики и некоторое изменение в политике комбедов.

Одной из причин разногласий с беднотой и середняками в 1919 г. была земельная политика социалистического землеустройства.

Вот почему в начале 1920 г., в третий приход советской власти на Украине, меняется наша земельная политика. Декретом 5 февраля 1920 г. объявлялось в ст. 3, что «все бывшие помещичьи, казенные, монастырские и удельные земли, конфискованные еще в прошлом году соввластью, переходят без всякого выкупа в пользование всего украинского трудового народа, и в первую очередь для удовлетворения нужд в земле безземельных и малоземельных крестьян и земледельческих рабочих. Все бывшие нетрудовые владельцы (помещики) и нетрудовые арендаторы подлежат немедленному выселению из своих экономий». По ст. 4 «все советские хозяйства, образовавшиеся в прошлом году из бывших помещичьих земель, переходят в непосредственное пользование безземельного и малоземельного крестьянства, за исключением тех участков, которые, с ведома самих крестьян и в форме, предусмотренной ниже (ст. 13 и 14), должны остаться для ведения образцовых советских хозяйств, опытных станций и т. д., где таковые необходимы будут для развития сельского хозяйства».

Согласно этому закону, было передано крестьянам дополнительно, кроме всех прочих помещичьих земель, свыше 600 тыс. десятин земли (пахотной), принадлежавшей раньше совхозам. Из 2 млн десятин, принадлежавших свеклосахарным заводам и лежавших под свеклосахарными полями, Главсахару оставлено было лишь 200 тыс. десятин, а 1800 тыс. десятин было распределено между крестьянством[135]135
  Доклад Мануильского на V Всеукр. партконференции. Бюллетень № 5. С. 45.


[Закрыть].

Количество совхозов в 1920 г. сравнительно с 1919 г. упало в несколько раз. Об этом свидетельствует следующая таблица [136]136
  Отчет наркомзема УССР V съезду Советов Украины // Збiрник справоздань народних комиссариятив и центральн установ. УССР та уповожених народных комиссариятив РСФСР V зизду Рад. С. 12.


[Закрыть]:

* Эти губернии были образованы в 1920 г., и данных по ним за 1919 г. не может быть; они территориально все время менялись, и потому сравнивать 1919 и 1920 гг. нельзя. Но можно проиллюстрировать уменьшение количества совхозов для всего района. Общее количество совхозов для юго-степи Украины в 1919 г. равнялось 409, с площадью в 656 000 десятин; в 1920 г. количество совхозов упало до 360 и площадь уменьшилась до 287 664 десятин, то есть в 2¹/₂ раза.

Благодаря передаче всей помещичьей земли крестьянству в Таврической, Николаевской и Екатеринославской губерниях крестьянское хозяйство в среднем увеличилось с 8 до 13 десятин; в Полтавской и Харьковской губерниях – с 7 до 8 десятин, в Киевской, Волынской и Подольской – до 5–6 десятин.

Сохранились главным образом совхозы, имевшие либо специальный характер, либо смешанного типа. Имеются сведения о характере 551 из числа оставшихся совхозов, которые распределились следующим образом: 114 садоводств, 12 виноградарств, 8 огородничеств, 30 огородных садоводств, 16 племенных садоводств, 17 коневодств и конезаводств, 33 по разведению крупного рогатого скота, 1 – племенного свиноводства, 1 – племенного овцеводства, 25 молочных ферм и 294 смешанных хозяйства.

Общую характеристику происшедшей аграрной революции в 1920 г. дает наркомзем Украины Мануильский в своем отчете за 1920 г. V съезду Советов. «Аграрная революция на Украине, как и в России, носит на себе отпечаток полной уравнительности. Уравнительная земельная революция начала свое боевое наступление, как движение всей массы села против крупного помещичьего землевладения. Крестьянская масса стремилась разорением бывших дворянских «гнезд» устранить сначала наиболее бьющее в глаза социальное неравенство. Ей мало было дела до того, что, сметая капиталистическую оболочку помещичьего землевладения, она в то же самое время разрушала крупное сельскохозяйственное производство, имевшее все технические преимущества перед мелким крестьянским хозяйством. Законы экономики и интересы всего народного хозяйства отходили на задний план перед стихийной тягой селянства к земле. В этом лежал корень непонимания крестьянством нашей прошлогодней (1919 г. – М. К.) политики в отношении сохранения крупных экономий в виде советских хозяйств. В глазах крестьянской массы советское хозяйство было новой формой «панщины», при которой произошла лишь замена прежнего собственника новым владельцем в лице государства. Аграрная революция нынешнего года не пощадила поэтому советских хозяйств и провела в отношении их ту же крестьянскую «уравнительную» политику. Но полного экономического равенства внутри самой крестьянской массы она не создала»[137]137
  Отчет наркомзема к V съезду // Збiрник. С. 9.


[Закрыть].

Гетманщина реставрировала помещичье землевладение, во многом вернула Украину к царским временам, и тем самым возвратилось старое единство всех социальных слоев в борьбе против помещика. В 1919 г. советская власть за краткостью времени пребывания своего на Украине не успела расколоть деревни. Поскольку советская власть удержала за собой значительную часть помещичьей земли, весь инвентарь и урожай 1919 г. с бывших помещичьих земель, крестьянство по инерции продолжало выступать за захват помещичьей земли и тем самым против советской власти. Мелкобуржуазной природе крестьянина было безразлично, кто и для чего отымал у него землю – помещик-феодал или социалистическое государство[138]138
  «Самым главным условием нашего успеха на Украине явилась правильная постановка и решение крестьянского вопроса. В 1919 г. мы успели наделать в этом вопросе много глупостей, как говорил Ильич, как агитацией в пользу коммун, так и организацией совхозов и отвода земель под сахарные заводы. Под это все отводилось, к великому негодованию украинских крестьян, очень много земли. Поэтому, когда создался Украинский ревком, после поражения Деникина, Ильич обратил свое главное внимание на этот вопрос. Хотя я был одним из сторонников максимальных уступок крестьянству, Владимир Ильич меня упрекал в том, что я иду недостаточно далеко. Он хотел целиком ликвидировать старую политику, и это было проведено в резолюции по Украине на декабрьской конференции РКП в 1919 г. в Москве. Здесь под непосредственным руководством и наблюдением Ильича был составлен новый земельный закон для Украины» (Раковский. Ильич и Украина // Летопись Революции. 1925. № 2. С. 9).


[Закрыть]. В этом кроется то кажущееся противоречие между классовой борьбой в деревне в 1917 г. и некоторым единством деревни против советской власти в 1919 г. Лишь после того, как первый напор крестьянской стихии был удовлетворен, когда в вопросе земельном общекрестьянская программа была исчерпана, мог стать вопрос о расслоении крестьянства, и он встал и был проведен благодаря продовольственной политике советской власти 1920–1921 гг., но до этого, в 1919 г., крестьянство было единым. В третий приход (1920 г.) советская власть исправляет свою ошибку по земельному вопросу и проводит продовольственную политику, которая откалывает бедняка от середняка и заостряет классовую борьбу в деревне.

В 1920 г. беднота приступила к переделу земель кулаков и зажиточных крестьян, но если бы на этом остановился процесс поравнения деревни, то в конце концов беднота, не имея средств, не будучи организованной, вновь попала бы в экономическую и политическую кабалу к зажиточным элементам деревни. В 1920 г. пролетариат сумел организовать бедноту и создать союз с беднотой за счет кулака. Проводя продразверстку, он определенную часть уступал бедноте. В зажиточных губерниях оставлялось из собранной продразверстки 10 % в пользу бедноты, в бедных же губерниях – Киевской, Подольской, Волынской, Черниговской – 25 % собранных запасов. Таким образом, беднота была заинтересована в том, чтобы собрать как можно больше продразверстки. К тому же запасов в совхозах из бывших помещичьих имений, как было в 1919 г., не было; кулак не имел этого выигрышного момента, и это использовал пролетариат в своей продовольственной политике. Вот как характеризовал Раковский эволюцию внутри деревенских отношений в 1919 и 1920 гг.; хотя наблюдения сделаны Раковским над районом, зараженным петлюровщиной, но выводы относительно политического поведения бедноты целиком могут быть отнесены и к махновской деревне.

«В бандах участвуют желтоблакитники (петлюровские офицеры), потом кулачество, дальше уголовный элемент, множество дезертиров, которых опять-таки следует присоединить ко второй группе кулачества, которые не желали давать своих сыновей в Красную армию. В то же самое время в бандах участвует, может быть, 10 % и селянской бедноты. В позапрошлом же году (1919 г. – М. К.) в бандах было ее не 10 %, а три четверти. Это было в то время, когда кулачье организовывало против советской власти банды и имело возможность само в банды не вступать, а отправлять бедноту. Оно давало ей за это хлеба. У нас имеется масса показаний, в которых говорится, что кулаки объявляли, что они обеспечивают хлеб и что ей угодно, если беднота будет отправляться в банды. Это было в 1919 г.

«В 1920 г. в этом отношении произошла коренная перемена, в этом сыграло роль движение комнезамов и другой важный факт, так называемый продовольственный фонд, который расстроил отношения между кулаком и беднотой. Эту меру создания продовольственного фонда в деревне нужно считать одной из величайших мер на Украине. Вам известно, что из продразверстки на Украине деревне оставляется в богатых губерниях 10 %, а в бедных – 25 %. Таким образом, в деревне было собрано около 4 млн пудов хлеба, большая часть которых пошла на поддержку бедноты. Из этого волостного фонда беднота получила хлеб, из него же она получит материал для обсеменения полей. В данный момент в одной Одесской губернии у нас имеется около 800 тыс. полостного фонда. В Николаевской губернии волостной фонд доходит до 1 млн пудов. Этот волостной фонд был тем источником существования для бедноты, который ее почти оторвал от кулачества»[139]139
  Раковский Х.Г. Доклад на Харьковской губпартийной красноармейской конференции 15/11 1921 г. С. 21.


[Закрыть].

Таким образом, в 1919 г. и даже в самом начале 1920 г. беднота находилась на содержании у кулачества и была его физической силой в борьбе против пролетариата[140]140
  Возможность этого характерна не только для петлюровщины и махновщины, но и для тактики кулачества вообще, еще задолго до социальной революции. Зажиточные селяне одного из бунтовавших сел Подольской губернии в начале 1905 г. в борьбе против помещиков попытались применить также тактику содержания бедняков – сбором провизии, но этому помешали прибывшие войска (Маслов П. Крестьянское движение в России).


[Закрыть]. Положение изменилось с созданием комнезамов.

Проводником нашей земельной и продовольственной политики в деревне были комитеты незаможных селян, сыгравшие в 1920 г. большую роль в продовольственной работе советской власти и в разложении антисоветских партий.

Вслед за упомянутым законом от 5 февраля 1920 г., предоставляющим всю бывшую помещичью землю крестьянству, 19 мая был издан декрет об организации комитетов незаможных селян. Комитет незаможных селян – это был тот же комбед, но с более ограниченными правами. Результаты, получившиеся от организации этих комитетов, совершенно не связаны с объемом их прав, а лежали в изменившемся соотношении сил. В законе 5 февраля уже говорилось об обеспечении в первую очередь безземельных и малоземельных; затем этот закон был дополнен Циркуляром СНК от 24 марта о наделении землей по потребительно-трудовой норме на едока, определяемой по среднему хозяйству данного района. Все, что было свыше этого надела, хотя бы эти хозяйства не применяли наемного труда, подлежало отрезке и распределению между безземельными и малоземельными, подобно землям помещиков.

Уравнительная волна проходила вторую стадию, когда переделились уже земли зажиточных мужиков. Руководителями этой революции в деревне являлись комнезаможники в процессе их создания и после. Аграрная революция, протекавшая весьма бурно, вызвала к жизни многочисленные комнезамы. За один месяц подготовительных работ было проведено компартией 620 крестьянских конференций, после которых в течение трех месяцев продолжался организационный период, давший к 10 ноября 1920 г. 9599 комитетов; иначе говоря, комнезамы были организованы во всех волостных центрах и в одной трети всех сел. За всю кампанию прошло до 3000 волостных и районных съездов сельского масштаба, 94 уездных, 3 губернских и 1 всеукраинский.

«Следует отметить, что те уезды, которые были поражены бандитизмом или имели сильное кулачество и крепкого середняка, давали минимальный темп и минимальное количество комитетов. Одно из самых первых мест в этом отношении принадлежит такой кулацкой губернии, как Екатеринославская губерния. К общему числу организованных комнезамов за отчетное время Екатеринославская губерния дает по месяцам следующий процент: к 1 августа – 7,7 %, к 10 сентября – 26,6 %, к 10 октября – 23,7 %, к 10 ноября – 53 %. Если сравнить этот процентный рост с таким же ростом комнезамов в Киевской губернии, то, отбрасывая ряд явлений, отражающихся на организационном росте, мы все же с полным правом можем сказать, что сопротивление кулака организации комнезамов в Екатеринославской губернии было приблизительно в 4 раза сильнее, чем в губернии Киевской»[141]141
  Обзор организации комитетов незаможных селян. Изд. НКВД Украины, 1921. С. 6. Называя Екатеринославскую губернию кулацкой, автор «Обзора» забывает о том, что наряду со сравнительно сильным кулачеством Екатеринославская губерния имеет и относительно большую, чем в других губерниях, бедноту – благодаря большей степени расслоения, какое было в губернии накануне революции.


[Закрыть].

В Александровской губернии дело обстояло из рук вон плохо. Ко времени Всеукраинского съезда 10 ноября 1920 г. было сорганизовано всего 54 комитета, в то время как в Киевской губернии оно равнялось 1271, в Кременчугской – 781, в Николаевской – 756, в Полтавской – 1237, в Харьковской – 1190, в Черниговской – 765.

Правда, организации комнезамов в октябре и ноябре мешала близость фронта или оккупация части Александровской губернии войсками Врангеля. К тому же комнезамы первое время попадали в кулацкие руки. Кулачество зачастую само организовывало комнезамы и через них давило на бедноту, помогало бандитам и т. д. На этом строила свое отрицательное отношение к комнезамам внутрипартийная оппозиция во главе с Сапроновым и Дробнисом. Но уже к сентябрю – октябрю 1920 г. беднота выбивает кулачество из комнезамов. В Александровской губернии, позже всех организовавшей комнезамы, переход комнезамов в руки бедноты имел место лишь в 1921 г. По словам начальника штаба махновской армии Белаша, в 1920 г., в начале периода организации комнезамов, Махно относился к ним положительно, но затем рассматривал их как своих врагов и сторонников Красной армии и советской власти. Если в первый период организации в комнезамах могли сидеть кулаки, то к концу 1920 г. комнезамы являются одним из опорных пунктов борьбы советской власти против Махно.

Насколько интенсивно шла борьба между беднотой и кулачеством в районе махновщины в деревне, можно судить по количеству «планомерно экспроприированного» кулачества Одесской губернии. За 1920 г. было отобрано у кулачества Одесской губернии: рогатого скота – 4000, лошадей – 550, овец – 100, свиней – 1000, зерна – 92 тыс. пудов, сена – 7 тыс., масла растит. – 360, табаку – 2100 пудов, кож – 800 пудов, сепараторов – 59, плугов – 900, борон – 425, сеялок – 304, веялок – 30, жаток – 529, молотилок – 89, других сельскохозяйственных машин – 50, локомобилей – 31, бричек и повозок – 300, грабель конных – 42. Весь этот инвентарь, кроме слишком крупных машин, перешел во владение бедноты через комнезамы[142]142
  Раковский Х.Г. Что дали незаможным их комитеты? С. 13.


[Закрыть]. После этих цифр нам становится понятна острая злоба кулачья, выразившаяся в категорических приказаниях Махно о «пресечении в корне деятельности комнезамов».

Общую характеристику деятельности комнезаможных дал в своем отчете ЦК КП(б)У, который так резюмировал то влияние, которое оказывали комнезаможники на жизнь украинской деревни:

«В этих 6091 комнезаможах[143]143
  Комнезаможи, представленные на I Всеукраинском съезде комитетов незаможных селян.


[Закрыть], волостных и сельских, было организовано 723 тысячи мужчин и 105 тысяч женщин. Из них около 20 % приходится на середняков, имеющих свыше трех десятин, а остальные 80 % на малоземельных и безземельных батраков и рабочих.

Из 790 волостных комнезаможей, на основании отчетов, и 608 происходило отобрание земли от кулаков; в 124 это отобрание не имело места. Общее количество отобранной у кулаков в течение этого периода существования комнезаможей земли доходит до 285 000 десятин.

В 591 волости, имеющей комнезаможи, людская мобилизация прошла хорошо, в 160 – плохо. В 502 волостях лошадиная мобилизация прошла хорошо, в 134 – плохо. В 418 волостях отмечается присутствие дезертиров, в 305 – их нет. В 192 – наличие банд, в 534 – отсутствие банд. В 233 – наличие контрреволюционной агитации, в 440 – отсутствие контрреволюционной агитации. В 94 – плохие исполкомы, в 666 – хорошие. В 481 волости комнезаможи приняли участие в разоружении, в результате которого в деревнях было отобрано 33 000 винтовок. В 196 волостях разверстка была выполнена, в 541 волости разверстка выполнена только частично. В 683 волостях комитеты незаможных селян участвовали в выполнении разверстки. В 487 волостях продовольственные органы оставляли на местах для нужд сельской бедноты норму от 10 до 20 %, предусмотренную законом о хлебной разверстке. В 261 волости этот процент не оставлялся. В 393 волостях отношение крестьян к комитетам незаможных селян сочувственное, в 257 – безразличное, а в 121 – враждебное. По инициативе комнезаможей проведено 1455 субботников, 2868 митингов, 3166 лекций и докладов и 402 ревизии сельской и волостной кооперации»[144]144
  Отчет ЦК КП(б)У. Харьков. 1920. 15 ноября. Приложение к № 5 журнала «Коммунист». С. 1.


[Закрыть].

По отдельным губерниям количество отобранной земли чрезвычайно колебалось. Так, например, в Волынской губернии было отобрано у кулаков в тех селах, которые были представлены на съезде, 7100 десятин, в Донецкой губернии – 39 383 десятины у кулаков и 10 800 у помещиков; в Екатеринославской было отобрано у кулаков 9053 десятин, в Киевской – 20 700 десятин, в Кременчугской – 21 329 десятин, в Николаевской – 37 400 десятин, в Одесской – 114 048 десятин и у помещиков – 5700 десятин, в Полтавской – у первых – 63 859 десятин и у вторых – 1150 десятин, в Черниговской – у первых 12 451 десятин, у вторых – 7000 десятин, в Харьковской – у первых – 18 700 десятин и в Подольской – 4000. Всего комнезаможники отобрали у кулачья 348 622 десятины, в то время как у помещиков было отобрано лишь 24 650 десятин, то есть 7 % по отношению к отобранному у кулачья. Эти данные нагляднее всего рисуют характер второй стадии аграрной революции, направленной почти целиком против кулака и лишь доделывавшей отдельные мелкие детали первой стадии аграрной революции, направленной против помещиков.

Комнезаможники не только отбирали у кулачья его землю, но и разоружили украинскую деревню. По показаниям делегатов, ими было отобрано за время их существования – 33 075 винтовок, 5 пулеметов, 37 шашек, 36 бомб, 362 револьвера и 1 орудие. Правда, в этой части следует признать работу комитетов чрезвычайно слабой. Классовая борьба в деревне в годы Гражданской войны в первую очередь начиналась с разоружения своего классового врага, а деревня была почти сплошь вооружена. Характерный пример, показывающий, насколько была вооружена деревня, можно привести из данных о разоружении села Вознесенки (Александровского уезда) в 1921 г.[145]145
  Архив ГПУ УССР. Д. 84. Л. 8. Докл. Запгубчека в ВУЧК.


[Закрыть] В первый раз село сдало добровольно оружия: 69 винтовок, 9 револьверов, 11 сабель, 65 обрезов ружейных стволов, 18 бомб, 2300 винтовочных патронов, 62 штыка, 336 артиллерийских снарядов, 269 котелков, 80 фляг, 2 коробки пулеметных лент, 1 пулеметный щит, 43 походные лопаты. Таким образом, деревня могла выставить полностью вооруженный и снабженный необходимым воинским снаряжением приличный отряд. Через несколько дней в том же селе Вознесенске было выкачано вновь уже принудительно 41 винтовка, 35 обрезов, 40 винтовочных стволов, 1068 винтовочных патронов, 14 сабель, 5 бомб и 15 револьверов. По истечении нескольких дней из той же деревни было выкачано вновь, в третий раз, 11 винтовок, 5 револьверов, 1 бомба, 28 обрезов, 35 штыков, 940 винтовочных патронов, 18 винтовочных стволов и 5 снаряженных гильз.

Вознесенка была одним из махновских опорных сел, на нее было обращено внимание Запорожской губчека, которая и производила в ноябре 1920 г. выкачку оружия.

Разгоревшаяся классовая борьба не могла остановиться только на экспроприации оружия и земельных излишков у зажиточных элементов деревни. Беднота шла значительно дальше. «Комнезаможные должны одновременно нанести последний удар кулаку для установления действительной диктатуры незаможного в деревне. Кулацкое хозяйство должно быть ликвидировано так же, как помещичье. Земля у кулака вся должна быть отобрана, его дом использован для общественных нужд, его мертвый инвентарь передан на прокатный пункт, его племенной скот сведен на случный пункт, а сам кулак должен быть изгнан из деревни, как помещик изгнан из своего поместья»[146]146
  Обзор деятельности комитетов незаможных селян со дня их основания по 1 декабря. Изд. НКВД УССР. С. 49.


[Закрыть]. Эта резолюция, полная жгучей ненависти и непримиримости к кулаку, была вынесена первым съездом комитетов незаможного селянства Украины в конце 1920 г. Беднота на этом не остановилась, она не только стремилась изгнать кулака из деревни, но и заменить единоличное хозяйство общественным. «Основной задачей всей земельной политики советской власти, – читаем в резолюции того же съезда, – является создание условий безболезненного перехода к обобществлению труда». В пунктах 3 и 5 той же резолюции беднота уже требует «землей наделять группы землепользователей, получающих ее в постоянное землепользование, причем ни отдельные граждане, ни объединения их не имеют права покупки и продажи земли или передачи земли в аренду, и обязаны, как правило, обрабатывать ее без помощи наемного труда… На отводимой безземельным в одном месте комнезаможными должна быть организована общественная обработка земли, причем это обобществление не должно носить характера принуждения, а свободного соглашения между отдельными землепользователями».

Целая пропасть отделяет эти резолюции сентября 1920 г., а также и все многочисленные резолюции уездных и волостных съездов селянской бедноты об отводе общего куска земли всей бедноте села для создания колхоза от резолюций февраля 1919 г., когда решительно все крестьянство требовало помощи единоличным хозяйствам. Вторая уравнительная волна, подрезавшая кулака и не уравнявшая все селянство, рассеяла мелкособственнические иллюзии бедноты. Она убедилась на опыте в невозможности единого фронта с зажиточными элементами села. Продовольственная политика это разногласие усилила, материально помогла бедняцким элементам деревни, сорганизовала их и помогла в годы гражданской войны и хозяйственной разрухи физически продержаться.

Важную роль сыграло также и то, что партия сумела бросить на партийную и советскую работу значительные кадры партработников, занятых ранее в Красной армии на политработе.

Начиная с 1920 г. колхозы на Украине из года в год растут. В 1920 г. их было 300, в 1921 г. – 1428, в 1922 г. – 3778, в 1923 г. – 4620 и в 1924 г. – 5300, причем большая часть падает на степную полосу: Одесская губерния – 34 %, Донецкая губерния – 12 %, Екатеринославская губерния – 5 %, Полтавская – 5,6 %, Харьковская – 5 %, Волынская – 2 % и Черниговская 1,3 %[147]147
  Терлецкий Е.П. Дифференциация украинского крестьянства и колхозы // На аграрном фронте. 1925. № 2. С. 59.


[Закрыть].

То, что мы не сумели сделать в 1919 г. голым декретированием, то сделала жизнь, то выполнила гибкая и правильная политика компартии в 1920 г., давшая возможность бедняку на практике изжить свои мелкобуржуазные иллюзии, разочароваться в них; благодаря этому партии удалось расколоть единую до того деревню и создать выгодный для обеих сторон союз, не нарушившийся до нынешнего дня.

С Махно в 1920 г. идет лишь середняк и кулак. Во второй половине 1920 г. и в 1921 г. махновская деревня переживает острую гражданскую войну между беднотой и прочими слоями деревни.

Политическое расслоение села произошло, беднота организуется в комнезамы, а кулачество борется против самостоятельных бедняцких организаций.

«Долой милицию, долой комнезамы, исполком и земельный отдел», – пишет в своем воззвании один из видных махновских командиров Христовой[148]148
  Музей ГПУ Украины. Отд. «Махновщина», папка воззваний.


[Закрыть]. «А вы, крестьяне, мои братья, кто чем можете, помогайте сбить незаможных кровопийцев, чтобы свободно жилось на Украине», – читаем в воззвании другого командира, взывающего от имени батька Махно[149]149
  Там же.


[Закрыть].

«Рекомендую немедленно упразднить комитеты незаможных селян, ибо это есть грязь», – писал Махно председателю комитета села Доброволье[150]150
  Там же. Папка «Переписка Махно и руководителей махновщины».


[Закрыть]. В оперативном приказе на имя командира одного из отрядов революционно-повстанческой армии Украины (махновцы), подписанном командиром Махно и начштаба, в числе прочих пунктов имеются следующие: «П. 2. В корне пресечь организацию и деятельность комнезамов и комсомолов». «П. 4. Разгонять и в корне уничтожать милицию, чеку, продотряды и другие совучреждения»[151]151
  Архив ГПУ УССР. Дело Белаша. Т. IV.


[Закрыть].

Понятно, что при таких условиях существование организации бедноты было зачастую невозможно, если оно не опиралось на вооруженную силу Красной армии. В Лозовском районе комнезамы перешли даже на нелегальное положение. В селе Троицкое Екатеринославской губернии комнезаможники были обезоружены кулаками. В селе Вениславовка Петровской волости Полтавской губернии члены комнезамов избивались. В Ряжской волости Константиноградского уезда Полтавской губернии 30 комнезаможников были вырезаны кулаками в одну ночь. Оставшиеся незаможники на другую ночь вырезали 50 кулаков[152]152
  Раковский Х.Г. Борьба за освобождение деревни. С. 15.


[Закрыть].