Электронная библиотека » Никита Марычев » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 7 августа 2017, 21:13


Автор книги: Никита Марычев


Жанр: Русское фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 68 страниц)

Шрифт:
- 100% +

– Скажи, ты не знаешь, когда меня позовут в Совет?

– Не знаю, извините, – ответил тот. – Но если мне скажут, я сразу передам вам, можете не сомневаться.

– Спасибо, – сказала Ривелсея. Она поела и вновь сходила освежиться под струёй воды, а потом долго расчёсывала волосы. Среди ратлеров красота, конечно, не особо ценится, но Ривелсею это мало волновало, расчёсывалась она для себя. Ожоги на лице до сих пор не прошли, но болеть они уже почти перестали, а следовательно, в скором времени должны были исчезнуть. Ривелсея долго стояла у зеркала и вглядывалась в своё отражение. Она словно смотрела на себя со стороны и думала. Что случится в будущем с этой девушкой? Кем она станет, по какой дороге пойдёт? Пока она не могла ответить на эти вопросы. Сейчас она хотела стать ратлером. А дальше была неизвестность.

Глава 3

На следующий день утро началось для Ривелсеи рано. В начале седьмого кто-то ужасно сильно забарабанил в её дверь. Ривелсея вскочила, пару секунд соображала, где она находится. Она ещё не успела привыкнуть к своему новому жилищу, и когда она просыпалась, ей постоянно казалось, что она или у себя дома, откуда она ушла давным-давно, или в пустыне, которая навсегда осталась в её памяти как беспробудный многодневный кошмар. Девушка быстро накинула на себя одежду и открыла дверь. За дверью стоял человек в фиолетовой накидке, причём – Ривелсея удивилась! – это была женщина с короткой стрижкой.

– Вы кто? Что случилось? – спросила Ривелсея, которая после сна ещё не успела сориентироваться, но поняла, что произошло что-то важное.

– Собирайтесь и следуйте за мной, как можно быстрее. Вас ожидает Повелитель Ордена ратлеров.

– Как? Прямо сейчас?

– Да. Сейчас. Лучше не опаздывайте. Я вас жду, – сказала женщина. Ривелсея быстро расчесалась, оделась и вышла за дверь.

– Я готова, – сказала она.

– Хорошо. Следуйте за мной.

Ривелсея послушалась. Миновав стражей, которые стояли как изваяния, они вышли на улицу и направились к большому восьмиугольному зданию. Над горизонтом поднималось ало-золотое солнце, которое тускло сияло в белёсом утреннем небе. Было немного прохладно. Ривелсея с искренним любопытством смотрела вокруг. Впрочем, большого разнообразия увидеть было нельзя. Ровные квадратные дома, выкрашенные светло-синим, фиолетовые столбы, синие плиты с оранжевыми знаками на некоторых из них, аккуратные деревья. Ривелсея довольно сильно волновалась, поскольку сейчас ей предстояло говорить с самим Повелителем. Кто он, как выглядит, что ей скажет и как вообще отнесётся к тому, что она здесь?

У дверей восьмиугольного здания стояли шесть пар стражников, ровным коридором. Когда они миновали их строй, провожатая сказала:

– Не волнуйтесь, ваш кинжал вам потом вернут.

Ривелсея привычным жестом скользнула рукой по своему бедру и изумилась. У неё не осталось даже ножен. Она прекрасно понимала, конечно, что с оружием не пускают к важным людям. Но её поразило то, что ей не предложили отдать его добровольно, и ещё больше то, что она даже не заметила, как его лишилась. Но за кинжал она не волновалась, будучи абсолютно уверенной, что его ей вернут.

Внутри было очень тихо и прохладно. Широкий коридор через несколько шагов упирался в две лестницы – одна вела вверх, другая вниз. Они поднялись на тридцать ступеней, и Ривелсея увидела ещё один такой же коридор, а в конце – дверь. Около неё стояли два охранника в светлых доспехах. В руке у каждого была огромная секира. Провожатая остановилась и, глядя на Ривелсею, сказал:

– Вам туда. Удачи.

– Спасибо, – сказала Ривелсея и прошла между стражами.

В комнате, куда вошла Ривелсея, царил полумрак. Она увидела стол, на котором стоял светящийся сосуд на подставке, каких Ривелсея не видела раньше, и рядом с ним кресло. Больше мебели в комнате не было, да и сама комната была не слишком велика. Было сразу видно, что в ней никого нет. Ривелсея не решилась сесть и приготовилась терпеливо ждать, пока сюда войдёт Повелитель или хотя бы кто-нибудь. Но тут она услышала голос, явно обращённый к ней.

– Приветствую, гостья издалека. Садись, если хочешь, разговор будет долгим. Ведь ты, как я понимаю, желаешь стать одним из ратлеров?

– Да, – сказала Ривелсея, садясь в кресло. В комнате по-прежнему никого не было. Откуда исходит голос, она понять не смогла. Он был абсолютно спокойным и свободным от каких-либо эмоций. Это спокойствие почему-то передалось и Ривелсее, и волнение почти покинуло её.

– Хорошо, – прозвучал голос. – Расскажи мне о себе.

Ривелсея полминуты собиралась с мыслями и думала, с чего ей начать, а потом начала рассказывать. Отсутствие собеседника не давало ей волноваться, порой ей казалось, что она рассказывает сама себе, поскольку, пока она говорила, Повелитель ни разу её не прерывал.

Ривелсея родилась далеко отсюда на юго-западе, в районе города Келда́ра, в деревне Росоле́сной. Деревня эта полностью соответствовала своему названию. Её обступали могучие деревья, а по утрам над оврагами поднимались густые туманы и ложились обильные росы. Отец у Ривелсеи был искусен в работе с металлом, он изготавливал для всей деревни всё, что могло быть необходимо в хозяйстве, и хотя брал он за работу недорого, семья их никогда не бедствовала. Мать Ривелсеи была знахарка. Ещё с малых лет она умела настаивать разные травы и лечить с их помощью людей, а когда достигла зрелого возраста, то стала просто незаменимой, поскольку другого лекаря в небольшой деревне не было. Её сестра, тётка Ривелсеи, тоже пошла по этому пути, только она к травам и снадобьям прибавляла заговоры и некоторые мистические ритуалы. Но она со временем перебралась в другую деревню, чему жители Росолесной не слишком огорчились – им вполне хватало матери Ривелсеи, которая была очень добра к людям и плату за лечение брала небольшую и не всегда.

Когда Ривелсея была ещё маленькой девочкой, все соседи уже отмечали её особую красоту и особую правильность лица и пророчили богатого жениха. Мать очень любила дочь и всегда была к ней добра, на что Ривелсея отвечала взаимностью. Однако бо́льшую часть времени Ривелсея проводила с отцом в мастерской, непрерывно болтая и наблюдая, как раскалённый металл под могучими ударами молота приобретает нужную форму и медленно остывает. Отец тоже очень любил свою девочку и втайне жалел, что она не мальчик: при её интересе к кузнечному делу он смог бы сделать из неё хорошего преемника.

Когда Ривелсее исполнилось десять, мать стала брать её с собой в лес за травами, желая приобщить к своему искусству. Девочка могла найти в лесу практически любую траву, полагаясь на какую-то особую интуицию, и делала это настолько быстро и умело, что даже мать, искусная травница, не могла не удивляться и надеялась, что дочь со временем сможет её заменить.

С шести лет Ривелсея носила на шее странный талисман, подаренный ей матерью: крылатый месяц на серебряной цепочке, который мать получила от своего отца. На солнце он ослепительно сверкал, а в свете луны, как казалось девочке, слабо мерцал розоватыми бликами. Этот талисман был ей очень дорог, и она чрезвычайно боялась его потерять. Несколько раз это всё же случалось, но он всегда находился. Однажды цепочка развязалась, когда Ривелсея гуляла в лесу, и упала в овраг с колючей травой. Ривелсея шесть часов ползала по его дну, но талисман всё же нашла. И с тех пор больше его не теряла.

Девочка быстро подрастала. За небольшую плату один из жителей деревни обучил её читать и писать, а мать научила неплохо вышивать, готовить, управляться с хозяйством и, конечно же, сообщила очень многие знахарские и лекарские секреты, которые знала только она одна. Ривелсея запоминала всё, что говорила ей мать, неплохо помогала в приготовлении различных снадобий. Но матери порой казалось, что, прекрасно осваивая технику лекарского дела, Ривелсея совершенно не проникалась его духом, а ведь это более важно для целителя, чем знание всех рецептов.

Сама Ривелсея уже давно осознала, что лекарь – не её призвание, и хотя не стала пока огорчать этим мать, но для себя уже решила, что не будет её преемницей. Однако СВОЮ стезю она выбрать ещё не могла. Её не устраивала ни одна из тех профессий, какие были известны в деревне, ей хотелось идти новой, неизведанной дорогой, только какой, она не знала. Какие-то странные сновидения смутными осколками неизвестной реальности тревожили её по ночам, пробуждая в ней необъяснимые желания, которые отрывали её от привычной действительности и связывали с чем-то бо́льшим, неизвестным, но чем-то таким, что манило Ривелсею к себе.

Между тем она взрослела, что-то в ней менялось, неуловимо, но очень заметно. Часто накатывалась какая-то тоска, и тогда она надолго уходила из деревни, чтобы никого не видеть, и в одиночестве бродила по перелескам и лугам, пытаясь отыскать что-то в самой себе. Но она так и не смогла понять, что в ней происходит. Душа рвалась куда-то вдаль, рвалась неудержимо, и Ривелсее во время таких прогулок впервые пришла мысль, что ей вскоре придётся покинуть Росолесную. Куда идти, она не представляла, но в родной деревне становилось как-то тесно и неуютно. Люди, которые жили в деревне, с их простыми и обыденными делами и стремлениями, совершенно не интересовали Ривелсею. Она чувствовала в себе что-то такое, чему, как и ей, было не место здесь.

Когда ей исполнилось восемнадцать, она вдруг поняла, что больше не может оставаться. Неистовая сила влекла её за пределы деревни, но она не могла сразу побороть в себе привычку к устоявшемуся образу жизни, к родным местам и людям. Таким образом прошло ещё два года. Ривелсея рвалась на части, родители не понимали, что происходит с их дочерью, и думали, что со временем это пройдёт. Ривелсея чувствовала, что должна покинуть Росолесную, но ей не хватало решимости, чтобы это сделать, она не могла бросить отца с матерью и уйти. Она даже ещё не определилась, куда и зачем она хочет идти. Дела, которыми Ривелсея занималась, казались ей теперь абсолютно пустыми и ничего не значащими, борьба с собой была нелёгкой. Так продолжалось, пока один из лучших её друзей, с которым она общалась с самого детства, не покинул деревню и не уехал по каким-то торговым делам в крупный город с отцом. В день перед его отъездом они долго сидели вместе и разговаривали, и Ривелсее было очень жалко, что он уезжает, потому что хороших друзей у нее было не так-то много. И именно тогда он рассказал ей про ратлеров, что далеко на северо-востоке существует орден рыцарей Разума. Ривелсея сильно заинтересовалась этим, но, к её огорчению, друг больше практически ничего не мог сообщить ей на эту тему, кроме того, что ратлеры называют себя хранителями справедливости и борются со злом, и того, что они по всем параметрам превосходят обычного человека. Выслушав этот рассказ, Ривелсея вдруг (и как-то совершенно неожиданно) решила, что отправится к ним. Но тут же возникло новое затруднение. Приятель совершенно не был осведомлён о том, где именно находится поселение ратлеров, знал только, что это где-то далеко к северу от крупного города Анрельта. Он уехал, так и не сказав ничего больше Ривелсее, а она вдруг поняла, что это – ЕЁ путь. Четыре дня она потратила на то, чтобы сделать свой окончательный выбор. В это время все заметили, что с девушкой что-то происходит. Она никого не замечала, часами пропадала в окрестных лесах и в своей задумчивости едва не натыкалась на деревья. Однако когда выбор был сделан, вернулось спокойствие, и родители заметили, что в Ривелсее вновь пробудились интерес к жизни и трудолюбие. Теперь она больше не гуляла целыми днями, а сидела всё время дома и занималась вышивками, которыми не завешивала стены, а продавала их за небольшую плату соседям и проезжающим, а вырученные деньги откладывала. За каждую вышивку она получала от одной до пяти золотых монет, а один из путешественников, заехав в Росолесную, пришёл в такой восторг от её работы, что заплатил ей целых десять. Но всё равно понадобилось больше чем полгода, чтобы накопить денег достаточно для дальней дороги.

Ривелсея тронулась в путь в самом конце лета. Очень рано, ещё до рассвета, она поднялась, тихо прошлась по комнате, в последний раз застелила свою постель. Родители спали в другой комнате, и они не услышали, что дочь встала. Ривелсея села за стол и при слабом свете зажжённой свечи написала короткую записку. Она просила её не искать, за всё благодарила, уверяла родителей, что по-прежнему любит их, но вынуждена покинуть деревню, поскольку эта жизнь не для неё. Куда она направляется, она, естественно, не написала.

Ривелсея вынула из шкафа заранее сложенный рюкзак, с минуту постояла на пороге своей комнаты, а потом тихо вышла из дома. Густые туманы стлались над лугами и над дорогой. В деревне спали все, и Ривелсея, никем не замеченная, вошла в лес. Она решила идти не по дороге в Келдар, из опасения, что на этой дороге её может кто-нибудь нагнать и вернуть, а по лесной тропинке, которая приводила в деревню Тёмные Мхи, а оттуда за три-четыре недели можно было добраться до Не́вильна, крупного города на севере.

Мысль об оставленном доме щемящей болью давила ей на сердце, но впереди была свобода и новая жизнь. Через неделю боль эта ушла в самую глубину души и надолго осталась там, не тревожа пока Ривелсею. Трудности пути не давали ей надолго впадать в философские размышления. Ривелсея не была изнеженной, но частые ночёвки под открытым небом, шестнадцать часов в пути каждый день (а она не позволяла себе тратить на дорогу меньше, поскольку не хотела, чтобы путешествие затянулось больше чем на месяц) были непривычны и трудны, особенно поначалу. Но к тому времени, когда она добралась до Невильна, она успела к этому привыкнуть.

В Невильне Ривелсея отдохнула два дня и снова двинулась в путь. В этом городе про поселение ратлеров слышали многие, и почти все сходились на том, что идти надо на северо-восток, однако добавляли, что не каждый сможет туда дойти. Но Ривелсея не отступила. Она набрала провизии в дорогу и купила у старого воина за десять золотых монет кинжал со звёздным рисунком на рукояти, понимая, что в далёкий путь без оружия отправляться нельзя.

Восемь дней пришлось идти по лугам и перелескам, а затем началась пустыня, миновав которую, Ривелсея попала в Цитадель Порядка.

Глава 4


Рассказ Ривелсеи, разумеется, не столь подробный и менее обстоятельный, занял около часа. Всё это время она слышала только свой голос. Повелитель ничего не спрашивал и не вставлял никаких замечаний, однако Ривелсея ощущала, что её внимательно слушают. Когда она наконец замолчала, то вновь услышала голос.

– Твои смелость и решительность велики, Ривелсея. Мы, ратлеры, сами прокладываем свой жизненный путь. Ратлера ничто не может отклонить от следования к его цели. Тот, кто отступает, не может быть членом нашего Ордена. Но ты не такова. Я согласен на то, чтобы ты начала путь ратлера.

Удивление Ривелсеи при этих словах было столь велико, что она, можно сказать, даже не обрадовалась. Сразу стать ратлером она не надеялась. Всё получилось слишком просто, и Ривелсея испытала разочарование. Но оно было преждевременным.

– Но путь ратлера, – продолжил Повелитель, – очень сложен и очень тяжёл. Мне хочется в тебя верить, но всё же не уверен, что ты сможешь его выдержать. Однако я надеюсь, что ты постараешься пройти свой путь, и пройти с достоинством и честью. Женщины редко вступают в наш клан, обычно им не хватает твёрдости и решимости. Но ты, как я вижу, исключение. Я искренне желаю тебе не сбиться с твоего пути и проложить в жизни прямую и ровную дорогу. Тебе ещё многое предстоит узнать и многому научиться, чтобы ты смогла высвободить скрытую в тебе мощь, которая есть в каждом человеке. Завтра ты начнёшь тренировки с одним из наших Великих Мастеров, который станет обучать тебя тому, что необходимо каждому ратлеру. Удачи, Ривелсея. Ты можешь идти. Завтра утром тебя пригласят к твоему Великому Мастеру.

Ривелсея встала, сказала «благодарю» и вышла из зала. Когда она выходила из здания Совета, один из стражников протянул ей её кинжал. Вернувшись домой (в смысле, в гостиницу), Ривелсея долгое время сидела одна, а потом позвонила в колокольчик и вызвала к себе своего знакомого-повара, который появился незамедлительно.

– Доброе утро, госпожа, – приветствовал он её. – Вы, вероятно, желаете позавтракать и умыться?

– Да, и это тоже, – ответила Ривелсея. – Но сначала я хотела бы узнать, кто такие Великие Мастера и чему они учат. Ведь ты же, я думаю, не мог про это не слышать!

Тот заулыбался.

– Я, конечно, не ратлер, и знаю я не слишком много, но про Великих Мастеров, если хотите, расскажу. Их четверо, все они обучают ратлеров, но у них разные способы и методы обучения, поэтому ученики разных Мастеров сильно отличаются друг от друга. В зависимости от потенциала и разных способностей все ученики подразделяются на категории, и каждая категория имеет своего Мастера. Великий Мастер Келлнарт много внимания уделяет физической тренировке и контролю над болью; Великий Мастер Маленарт считает, что в первую очередь следует заняться высвобождением мощи и чрезмерно сильное тело для ратлера не обязательно; Великий Мастер Веттар Нарт быстрее других учит высвобождать скрытую мощь и питать ею своё тело. А с четвёртым Великим Мастером ты уже разговаривала, что, кстати говоря, большая честь. Но Великий Мастер Повелитель обучает только очень немногих, тех, чьи способности приближаются к его собственным, а таких не было уже давно. Вот всё, что я знаю. Так мне нести завтрак или не нести?

– Неси, неси, – сказала Ривелсея с улыбкой, и когда через пару минут перед ней на столе уже стояла каша с грибами и компот, спросила:

– Скажи, а ты, случайно, не знаешь, каким образом ученики ратлеров распределяются между Мастерами?

– Их распределяет Повелитель. Не знаю, какими принципами он руководствуется, но я ещё ни разу не слышал, чтобы какой-то ученик переходил к другому Мастеру. Разве что в том случае, если Мастер погибнет. Но с вами, я надеюсь, этого не случится.

– Со мной? А тебе что, уже сказали, что меня берут в ратлеры? – спросила Ривелсея.

Её собеседник громко рассмеялся.

– Как же тяжело догадаться! Вы мне сами это, считайте, сказали, когда начали спрашивать про Мастеров. И потом, если бы вы не подошли на роль ратлера, вас бы уже выпроводили отсюда назад в пустыню. Просто так жить у нас никому нельзя. Кто-то приходит работать, но те и живут отдельно, про них и разговор особый. А уж кто заявил, что хочет учиться, для того всё вот этот разговор и решает. Я могу поздравить вас с тем, что вас приняли, но пока всё же не стану этого делать, а поздравлю, если вас посвятят. Принимают практически всех, но посвящают лишь единицы, только тех, кто покажет себя с лучшей стороны и достойно выдержит все испытания. Я надеюсь, что вам это удастся. Мне почему-то не хочется, чтобы вы от нас ушли. Среди ратлеров девушки вообще редкость, а когда вы рядом, жить как-то приятней. Мне, однако, уже пора. Больше ничего не желаете?

– Нет, спасибо, – сказала Ривелсея, и прислужник удалился, а она спустя непродолжительное время вышла из порядком надоевшей ей гостиницы на улицу. Теперь она уже, хотя и не считалась ратлером, но могла запросто гулять где ей вздумается. И разумеется, после длительного пребывания в своей комнате не замедлила воспользоваться этим правом и осмотреть крепость как следует.

Цитадель Порядка имела восьмиугольную форму, так же как и здание Совета Разума. В каждом из углов крепости находилась квадратная башенка, высокая, но очень маленькая, на её площадке с трудом уместились бы три человека. Воздух над башенками странно трепетал, и Ривелсее это показалось интересным и загадочным. Впоследствии она узнала, что башенки – это сложные устройства, из которых в небо постоянно вырываются мощные потоки воздуха и пересекаются друг с другом таким образом, что поселение ратлеров невозможно заметить извне. Также этим путём достигается различие между мягким климатом Цитадели с фактически не меняющейся погодой и жгучим жаром окружающей ей пустыни.

На улицах Цитадели людей было очень мало, и большинство из них были в фиолетовых рубашках. Это доказывало, что они уже прошли посвящение. Лица их нельзя было назвать мрачными, но ни у кого из встреченных Ривелсеей они не были приветливыми, и она ни с кем не решилась заговорить. Сейчас она вдруг остро ощутила, насколько сильно ей нужен здесь друг. Одиночество ещё не начало давить на неё со всей своей силой, но воспоминания родной деревни и родных людей вызывали жгучую боль в душе. Она накатывалась изредка, волнами, но не забывалась и не исчезала совсем никогда, и когда она прорывалась, Ривелсее делалось очень-очень тоскливо.

Но сейчас грусть её не была долгой. С завтрашнего дня начиналась новая, неизвестная жизнь. Ривелсея пыталась вообразить себе её, но не могла. Она знала, что путь ратлера тяжёл, но уже решила пройти его до конца.

Далеко не все, кто встречался на пути Ривелсеи, были в фиолетовом, попадались и совершенно иные люди, внешность которых мало чем отличалась от тех, кого можно встретить, например, на базаре Келдара. Одна небольшая компания, состоящая из двух мужчин, девушки и молодого парня, привлекла внимание Ривелсеи. Они шли по дороге впереди неё на достаточном отдалении, и она не могла слышать, о чём они говорят, но до неё долетал то громкий бас одного из мужчин, то голоса парня и девушки, которые то и дело громко смеялись. Бессознательно, движимая простым притяжением этого острова жизни среди пустоты Цитадели, Ривелсея, поскольку свобода её передвижения не была стеснена никакими делами, пошла вслед за ними.

Пройдя несколько сотен шагов по синей плиточной ратлерской дороге, она увидела, как вся компания завернула в сторону здания из синего кирпича, которое было несколько в стороне от дороги. На нём не было ничего написано, но оттуда слышались голоса, и дверь была открыта. Ривелсее сразу подумалось, что это нечто вроде харчевни, и, войдя внутрь, она убедилась, что права. Стояли столы и громоздкие деревянные стулья, за ними сидели люди, среди которых, если судить по одежде, было несколько ратлеров. Они что-то хлебали из кружек и ели, по большей части – что-то мясное: запах мяса выраженно стоял в воздухе. Ривелсея недолго постояла у порога и решила войти. Есть ей совсем почти не хотелось, но хотелось общения и общества: если не поговорить, то хоть послушать.

Эта харчевня, или как бы она ни называлась у ратлеров, была очень похожа на все заведения подобного характера, которые Ривелсея видела перед этим за всю жизнь. Так же экономно, по одной на стол, стояли толстые жёлтые свечи, которые в дневное время, конечно же, не горели. Разве что было почище, и даже намного почище: окна были чистыми, на столах не было ни грязи, ни царапин, и мухи в воздухе не носились. Но в остальном – всё так же, и можно было даже забыть, где находишься, и вообразить что пожелаешь. Ривелсея подошла к стойке и на двадцать монет серебра попросила себе квасу и пару лепёшек. Погрузив всё это на деревянный поднос, она одиноко села у окна и стала смотреть на непривычную ещё для неё красоту Цитадели, одновременно слушая, что говорят вокруг.

Говорили не все. Ратлеры больше молчали, лишь двое сидевших совсем от неё далеко тихо переговаривались, но их она хорошо слышать не могла. Стоящий по ту сторону стойки тоже негромко, хотя довольно эмоционально обсуждал с невидимым Ривелсее собеседником местонахождение шести каких-то особо ценных бутылок, которое, как было понятно из разговора, никому в точности не было известно, но сильно волновало обоих. Возможно, что и ещё кто-нибудь что-то говорил, но Ривелсея больше ничего не слышала, потому что та компания, вместе с которой она сюда пришла, расположилась совсем рядом с ней (точнее, конечно, она рядом с ними) и общалась очень громко и многих заглушала.

Они говорили о каких-то планах и вообще о чём-то, что касалось их будущего, но делали это с чрезвычайным оживлением и даже немного философски. Общая ситуация обрисовывалась так, что все они прибыли сюда, чтобы где-то поработать, и теперь обсуждали этот вопрос. О том, как и откуда они пришли в Цитадель, они не распространялись (хотя Ривелсею это волновало в высшей степени, поскольку она совсем не могла поверить, чтобы все могли проделать такой же путь, как она). Зато она поняла, что пришли они сюда все вместе и теперь рассуждали о том, что будут делать дальше. По большей части спорили мужчины.

– А я тебе говорю: идём со мной в литейную мастерскую работать, – громко басил один из них, более грузный и не столь высокий, как его собеседник. Который, к тому же, обладал несколько меньшим количеством волос на голове и, наверно, был старше. – Что ты там заработаешь? Да ничего не заработаешь и потом только пожалеешь, если сейчас отправишься свои сухари перебирать!

– Ну, уж не сухари, – более тихо и спокойно отвечал второй, – а работать на продуктовом складе. А уж кто из нас лучше устроится, так это нельзя сейчас сказать, а в будущем увидим. По крайней мере, я буду делом благородным заниматься, а не коптиться, как крот, в какой-то саже и дыме!

– Да много ты понимаешь, – проговорил вновь первый и при этом ещё чуть повысил голос. – Ты на ярмарке своей работал всю жизнь в Невильне, продавал там свои овощи, а ратлеры – не то, ратлеры больше оружие ценят, и хорошее, заметь, оружие! Ты в жизни хоть раз ратлера видел без меча? Знаешь, сколько они платят за всё это?

– Ну и сколько? – спросил его собеседник несколько насмешливо.

– Не знаю сколько, но, поверь мне, больше, чем ты сможешь получить на своём складе! – закричал тот.

И тут только в разговор вступила девушка.

– Да ладно вам ссориться, – сказала она. – Совершенно не вижу к этому причины. Пусть дядя Ира́т работает на своей кузне, а наш герой таскает на складе мешки. Мы же будем стараться шить ратлерам одежду, и пусть кто-нибудь провозгласит, что это менее важно, чем ваше оружие или еда!

Голос девушки был каким-то необыкновенно мягким и добрым, и хотя и чуть слышным (издалека, по крайней мере), но глубоким. Неизвестно, чем и как он завораживал, но Ривелсея совершенно непроизвольно тут же подняла на неё глаза. На секунду они встретились взглядами. У девушки глаза были синие и очень красивые, какие часто не встретишь.

– Это верно, конечно, – ответствовал дядя Ират. – Ссориться не будем. Однако подумай, подумай всё равно насчёт литейной! А впрочем, – махнул он рукой, – давай действительно о другом поговорим.

И он налил себе и своему собеседнику кваса или пива из большой чёрной бутыли и они все вместе заговорили на самые разные и общие темы: о погоде, о своих друзьях и родственниках, о знакомых, о ценах, а по сути – ни о чём. Но видно было, что вот эта молодая пара в Цитадели если и не первый раз, то всё равно привыкнуть не успели. Это было заметно и по их беседе – они обсуждали как раз таки Цитадель – и по тем взглядам, которые они время от времени бросали в квадратное и ровно прорезанное в стене окно, за которым расстилался совершенно непривычный для обычного взгляда ландшафт крепости ратлеров. За двумя мужчинами такого не наблюдалось, они смотрели не в окно, а на стол перед собой и в кружку. Ривелсея не считала себя глубоким читателем чужих мыслей, но на этот раз она, как оказалось, угадала. Оказалось это совершенно неожиданно. Ривелсея, совсем уже переставшая прислушиваться к разговору и задумавшаяся о чём-то своём, заметила вдруг, что девушка, на которую только что она обратила внимание, покинула своё место и, подойдя к ней, присела на стоявший напротив Ривелсеи стул.

– Извини, если я мешаю, – сказала она. – Мне показалось, что тебе не очень весело сидеть одной, а мне надоело уже слушать, как мои товарищи обсуждают цены на овёс. Ты не возражаешь, если я посижу с тобой?

– Конечно, нет, – и Ривелсея радостно улыбнулась. – Мне действительно тут довольно-таки одиноко, и я рада, что ты это угадала.

– Энта́йя, – сказала девушка, протягивая Ривелсее руку и также улыбаясь.

– Ривелсея, – ответила та, несильно, но дружелюбно сжимая её руку в своей. Она действительно была рада новой знакомой, тем более что сама только что заинтересовалась этой девушкой. – Ты – первый человек в этой Цитадели, с которым я познакомилась за всё время своего здесь пребывания. Мне очень приятно, Энтайя.

– Да что ты говоришь? – искренне удивилась та. – А сколько ты уже здесь «пребываешь»? И куда делись те, кто пришёл сюда с тобой? Ведь не одна же ты пришла, в самом деле?

– Пребываю только второй день. А почему ты думаешь, что я пришла не одна?

– То есть как? – снова удивилась Энтайя. – Да нет, ты шутишь, конечно! Но меня не проведёшь, учти! Сюда в одиночку не добраться, – и на её губах появилась та особая полуулыбка, ещё не совсем уверенная в себе и ждущая лишь малейшего подтверждения, чтобы расплескаться весёлым смехом. Ривелсея же в этот момент вдруг поняла, что она ведь и правда пришла сюда не одна. Ей вдруг почему-то не захотелось рассказывать про свой путь: не было никакого желания снова вспоминать проклятую пустыню, а к тому же ей стало неприятно при мысли, что девушке может показаться, словно она хвалится своим героизмом. И поэтому она сказала:

– Да, пришла-то я и вправду не одна. Но человек, с которым я пришла, он такой… Одним словом, мы с ним не поладили. Поэтому я и живу теперь в гостинице. Одна.

– Не поладили? – спросила Энтайя. – Ну, это бывает. Слышала, наверное, как сейчас дядя Ират горячился? Это он всё из-за работы своей новой, вот взбрело ему в голову, что ратлеры ему обязательно больше заплатят по сравнению с теми, например, у кого он работал в Невильне два года. Уж не знаю, кто ему всё это порассказал, но в голову ему крепко взбрело, так крепко, что он и нас за собой сюда притащил. Сначала-то он дядю моего уговорил, – она кивнула на того мужчину, что так долго спорил с дядей Иратом, – ну а потом и мы с моим другом за ними подались. Да я и не жалею, конечно. Вот пока дядя Ират вёл нас сюда две недели всякими рощами и степью и чуть ли не пустыней – тогда да, были у меня разные сомнения. Согласишься, наверно, что путь сюда не из лёгких. А так-то не жалею. Я же не из-за денег сюда пришла, а больше мир посмотреть. А то сиди всё в Невильне да сиди – тоска одолеет! Нет, деньги, конечно, тоже нужны, – она улыбнулась, – но я не рассчитываю, что мне кто-то вдруг слишком много заплатит. С чего бы? Мы с моим другом одежду учились шить, рубашки больше и платья. Ну, платья-то у ратлеров вряд ли востребованы, а рубашки сгодятся, я думаю.


  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации