Текст книги "Hell Divers. Адские ныряльщики"

8

Луч фонаря на шлеме рассеивал чернильный мрак внутри склада. Уивер поднялся по лестнице и, освещая путь прыгающим пятном света, ринулся вперед по платформе, сваренной из металлических прутьев.

– Джонс, ты меня слышишь? – в сотый раз повторил он.

Единственным ответом был сводящий с ума треск помех. Уивер преодолел еще один лестничный пролет и побежал по следующему полуэтажу, в конце которого находилась стальная дверь между двумя складами. Уивер осторожно приблизился к ней, сжимая в руке пистолет. В голове крутились последние слов Джонса: «Сирены. Они повсюду!»

Уивер проклинал себя за то, что не пошел сначала к капсуле со снаряжением и не взял тяжелое оружие. Его соблазнило то, что рядом оказались склады, набитые кучей полезных вещей. Сейчас, в обмен на «бластер» или штурмовую винтовку, он не пожалел бы оставшейся у него воды.

Но было слишком поздно. Вернуться к капсуле можно, только если он достанет топливные элементы и клапаны давления. Уивер бросил быстрый взгляд на карту. Некоторое время назад он отметил место, где в последний раз был обнаружен Джонс. Если компьютер не врет, то напарник – и сирены – находились во втором здании.

Он осторожно двинулся вперед по узкой платформе. Старый металл задрожал и застонал. Уивер схватился за поручень, посмотрел вниз. До земли было дальше, чем казалось сначала. Даже в броне, защищавшей жизненно важные органы, он наверняка что-нибудь сломает, если платформа не выдержит его веса. Склады строили на совесть, но два с половиной столетия – немалый срок.

Преодолев последний участок, отделявший его от двери, Уивер присел и направил вперед луч фонаря на шлеме. На ржавом металле виднелись глубокие царапины. Уивер опустился на четвереньки, подполз ближе и осмотрел дверь. Царапины оставлены недавно. Ржавчины в них нет, но зато есть что-то другое. В одной из борозд торчал зазубренный обломок. Уивер выдернул его и поднес к свету. Длинный кривой и желтый коготь мог принадлежать крупному животному – например, сирене. Уивер повертел его в руках, попытался согнуть, но не смог. Коготь был крепким, как сталь, и шершавым, как наждачная бумага.

Ветер терзал стены здания и выл как живой. Уивер почувствовал в горле ком и опять посмотрел на борозды. Заставил себя подумать о жене, детях и стоявшей перед ним задаче. По другую сторону двери находились топливные элементы, а может быть, и клапаны давления.

Он погасил фонарь, включил прибор ночного видения. «У тебя все получится, – сказал он себе, – обязательно получится. Возможно, Джонс еще жив». Но слова казались пустыми и неубедительными.

Сжимая в руке пистолет, Уивер повернул ручку двери. Люк громыхнул, и Уивер съежился, ожидая услышать высокий и жуткий вой.

Но все было тихо.

Уивер чуть-чуть приоткрыл дверь, всмотрелся в темноту, увидел очертания еще одного полуэтажа и ряды ящиков наверху. Любопытство победило страх, и он проскользнул в образовавшуюся щель.

Он стоял на третьем этаже огромного склада, под ним уходили вниз стеллажи. Некоторые обрушились – возможно, несколько десятилетий назад; другие стояли, покосившись, подпирая друг друга, напоминая карточный домик, построенный великанами. Платформы, пронизывающие весь этот лабиринт, кое-где накренились и провисли, но та, что была прямо перед ним, выглядела довольно прочной.

Уивер шагнул вперед, на железную поверхность, которая скрипнула под ногами, и тут же раздался визг. Дайвер застыл, как ребенок, которого поймали за кражей печенья.

Вой повторился, эхом разлетевшись по складу. Уивер завертел головой, пытаясь обнаружить его источник, но на зеленоватом экране прибора ночного видения не было никакого движения.

Жуткий вопль стих, в шлеме слышалось только его собственное дыхание. Нужно найти Джонса, забрать то, ради чего они сюда явились, и вернуться на корабль. Уивер бесшумно сделал три шага.

Джонс, черт тебя подери, куда ты пропал?

В конце платформы Уивер взялся за перила и посмотрел вниз. Он увидел рухнувший стеллаж, но то, что упало с него и рассыпалось по полу, разглядеть не удалось.

Он пошел дальше, вглядываясь во мрак, ища Джонса. И вдруг услышал вдали вой. Он замер, так и не опустив ногу, которую занес, чтобы сделать шаг. Вой прозвучал в восточной части склада, а потом, в третий раз, в западном углу. Вопли то становились громче, то затихали. Уивера била дрожь, несмотря на теплый костюм.

Он поворачивался из стороны в сторону с пистолетом в руке, но почти ничего не видел. Прибор ночного видения не справлялся с мраком, царившим на складе. Батарейный блок слабо мерцал под курткой, разгоняя темноту лишь на фут вперед.

Когда зловещий вой раздался снова, с трех сторон сразу, пистолет в его руке дрогнул. Нажав подбородком на панель в шлеме, Уивер отключил прибор ночного видения и оказался в полной темноте.

Все в порядке. Все хорошо…

Уивер слушал завывание тварей. Какое там в порядке! Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и включил фонарь на шлеме. Он почти не шевелился, но его движение все равно вызвало целую симфонию странных криков. Он осветил пол внизу, но ничего не увидел. Затем повернулся, и луч фонаря наткнулся на что-то большое. На платформе лежало тело. Это был Джонс, его правая рука с раскрытой ладонью упала в сторону.

Вопли приближались, но Уивер застыл, не в силах сдвинуться с места. Фонарь выхватил из темноты кожистую фигуру, стоявшую на коленях рядом с Джонсом. Силуэт выглядел почти как человеческий, но это не могло быть человеком.

Уивер направил луч на шипы, торчавшие из морщинистой спины твари.

Та вдруг дернула головой, повернулась к нему. Фонарь осветил то место, где должна была быть ее морда, и Уивер увидел окровавленную пасть, будто растянутую в широкой улыбке. Луч остановился на мертвой руке Джонса, свесившейся с края платформы. Перегнувшись через перила, Уивер увидел внизу ящик.

Сверху донесся скрежет когтей, Уивер поднял глаза. По потолку почти без усилий быстро бежали три твари. От потрясения дайвер опомнился. Теперь его действиями управлял опыт, накопленный за годы опасной работы. Отступив на шаг, он прицелился и выстрелил в визжащих тварей. Пуля ушла в сторону и срикошетила от стены. Монстры помчались прочь на своих длинных конечностях, когтями высекая искры из металла.

Спокойно, Уивер. Спокойно.

Он прищурился и выпустил еще две пули. Обе со звоном ударили в стену. Твари двигались слишком быстро. Ему повезло, одной из них он случайно попал в спину. Тварь упала с потолка и, ударившись о платформу, полетела вниз, кувыркаясь и молотя в воздухе передними лапами, а потом рухнула на пол. От гулкого звука, сопровождавшего удар, остальные бросились в разные стороны. Внизу начался хаос, появились и другие чудовища, метавшиеся по полу склада.

Уивер приготовился стрелять, но вдруг замер. Сколько осталось патронов? Два? Три? Он едва соображал, держаться помогали только инстинкты и адреналин. Луч фонаря выхватил из мрака полдюжины круглых гнезд на восточной стене.

Вдруг одна из сирен спрыгнула на платформу перед ним, опустилась на четвереньки и метнулась вперед. Выпущенная наугад пуля разнесла ей голову. Тварь упала на пол в нескольких дюймах от его ботинок.

Услышав стук когтей другой сирены, спрыгнувшей на платформу у него за спиной, Уивер молниеносно повернулся и выстрелил в тот самый момент, когда тварь готовилась броситься на него. Чудовище тяжело рухнуло на железный пол и захлебнулось кровью.

Коммандер стрелял до тех пор, пока не раздался сухой щелчок револьвера. Но даже после этого он продолжал нажимать на спусковой крючок, надеясь, что остался еще патрон. Но патрона не было. Когти скрежетали по металлу, чудовища подбирались к нему. Их вопли, отражаясь от стен, доносились из каждого угла склада.

Он снова посмотрел на неподвижное тело Джонса, потом вниз, на ящик с топливными элементами, и побежал.

Они приблизились к воздушному пространству над окраиной Гадеса, и капитан Эш почувствовала, что корабль сбавил ход. Она сидела неподвижно, глядя на удивительно отчетливое изображение того, что происходило внизу, под носом корабля. Главный экран был исполосован вспышками молний, которые плясали вдоль всего горизонта, озаряя нагромождение грозовых туч.

– Надеюсь, бог не допустит, чтобы «Арес» оказался там, – прошептала она.

Офицеры на мостике отвели глаза от монитора. Рядом с капитаном стоял Джордан. Все с тревогой ждали признаков приближения братского корабля.

– Есть новости? – спросила капитан Эш.

Джордан покачал головой.

– Последний сеанс связи состоялся семь часов назад.

– А радар? Удалось что-нибудь засечь?

– Нет, капитан. Помехи слишком сильные. Возможно, дайверы там, но они слепы, глухи и немы.

– Где же ты, Уиллис?.. – вздохнула Эш.

– Что вы сказали, капитан? – спросил Джордан.

– Ничего, – ответила она и заговорил о другом: – Что у нас с мощностью?

Джордан взял планшет с зажимом для бумаги.

– Три часа назад Сэмсон доложил, что мы набрали девяноста два процента от расчетной.

– Чуть лучше, чем вчера.

– Совершенно верно.

Капитан Эш медлила, с отчаянием понимая, что любое ее решение подвергнет человечество опасности. Раньше в ее душе теплилась надежда, что «Арес» будет ждать на краю грозового фронта и хеллдайверы смогут передать Уиллису топливные элементы и необходимые запчасти.

Теперь вариантов осталось мало – по крайней мере, хороших. Капитан Эш не могла бросить братский корабль, обрекая его на смерть, но и рисковать, углубляясь в шторм, тоже не имела права. Трудный выбор, но она знала, что делать.

На экране яркими дугами расцветали молнии, и вдруг во время одной из вспышек она увидела силуэт. Неужели это?..

– Вы видели? – спросила она, подходя ближе к экрану.

Небо снова покрылось паутиной молний, но на этот раз она не увидела ничего, кроме клубившихся туч. Может быть, ей показалось, и в прошлый раз это тоже было лишь скопление облаков в форме корабля?

Джордан подошел и встал рядом.

– Что могло заставить капитана Уиллиса нырнуть туда?

– Отчаяние, – ответила Эш.

– «Арес» – крепкий корабль. Возможно, они до сих пор еще в воздухе.

– Да, – сказала Эш, – вопрос лишь в том, как долго это продлится.

Она снова вгляделась в шторм и спросила:

– А что говорит Сэмсон?

– Я не спрашивал.

– И не надо.

Ответ она знала сама. Чтобы пробить газовую подушку, достаточно нескольких прямых попаданий грозового разряда… Но что еще хуже, молния может сжечь разветвленную электрическую проводку, змеившуюся по всем внутренностям корабля. И то, и другое неминуемо приведет к катастрофе.

Капитан Эш чувствовала на себе взгляды. Все ждали ее слов. Решение она приняла в тот самый момент, когда увидела бурю. Пришло время отдать самый суровый приказ за все время службы. Она пожертвовала бы чем угодно, лишь бы не делать этого, но Круз был прав: рисковать «Ульем» ради спасения «Ареса» нельзя.

– Капитаны, командовавшие «Ульем» до меня, не удержали бы корабль в воздухе, если бы позволяли себе неоправданный риск, – сказала она, отвернулась от монитора и бросила взгляд на штурманов: – Райан, Хант, держитесь на границе шторма. Грозовой фронт без команды не пересекать. Повторяю: не пересекать. Даже если «Арес» появится в десяти футах от нас.

Энсины кивнули, подтверждая, что поняли приказ.

– Джордан, распорядитесь, чтобы связисты продолжали вызывать «Арес». Если что-то услышат, пусть сразу докладывают мне.

– Слушаюсь, капитан, – ответил тот.

Эш заметила на лице Джордана тень неодобрения. Но она, как призрачный силуэт корабля, мелькнула и исчезла.

Тревис остановился у ряда помидорной рассады в Первом отсеке и плюнул в ближайший горшок. Почва была влажной от слюны других обитателей нижних палуб. Внизу все действовали сообща, используя ради выживания любые доступные ресурсы. Навоз, полученный от скота, превращался в удобрения для растений, освещенных тепличными лампами. Из шкур и меха животных шили одежду. Одеяло Тревиса было из кроличьего меха, а кожаные шнурки для ботинок из борова, отправившегося на тот свет много лет назад. Никто ничего не выбрасывал, все использовалось снова и снова.

Он прошел мимо сотен клеток с оглушительно кудахтавшими курами и тарахтящими морскими свинками, мимо агротехников, присматривавших за скотом. Несколько лет назад, после голодных бунтов, капитан Эш отдала животных обитателям нижних палуб – для предотвращения новых волнений, но эта мера была временной и не могла решить более масштабную проблему. Дополнительный рацион из яиц и мяса морских свинок не мог удовлетворить реальные потребности нижних палуб.

Тревис встал в очередь, упиравшуюся в двух полицейских, охранявших лестницу, которая вела наверх. Обитатели нижних палуб шли на работу или на базар, где надеялись что-нибудь выменять. А сам он направлялся на гауптвахту, чтобы навестить брата.

Очередь двинулась вперед, Тревис достал идентификационную карту. Голова раскалывалась от мигрени, с которой он никак не мог справиться. В нос опять ударила вонь. Проходя мимо загона для свиней, он закашлялся, прикрывая лицо рукавом плаща. Когда подошла его очередь, он протянул охраннику идентификационную карту и подумал, что его вот-вот стошнит.

– По какому делу?

Тревис вытащил клочок бумаги – пропуск на гауптвахту – и отдал полицейскому.

– Хочу кое-кого навестить.

Тот рассмотрел удостоверение личности при свете секции ламп, висевшей над головой, посмотрел на Тревиса и принялся изучать пропуск. Наконец он вернул ему документы и кивнул в сторону лестницы:

– Проходи.

Тревис поднялся по ступеням и зашагал по лабиринту коридоров, тянувшихся через весь корабль. Он мог бы сделать это с закрытыми глазами, он наизусть знал каждый проход, закоулок и тупик.

Проходя мимо забегаловки «Ведомый», он почувствовал, как в душе закипает злость. Спьяну он даже не понял, что парень, приложивший его в баре головой об стол, был то самый Ксавьер Родригес, самый печально известный хеллдайвер на корабле. Пятнадцать лет назад отец Тревиса Рон совершал дайв вместе с ним, но Икс, вероятно, его уже не помнит – Тревис погиб во время десятого прыжка. Десяти дайвов им с матерью хватило, чтобы перебраться в квартиру на верхних палубах. Но потом она умерла от гриппа, а Тревис связался с Алексом и его дружками здесь, внизу, и с тех пор жил в Первом отсеке и работал электриком.

На перекрестке он повернул налево. В коридоре было пусто, если не считать пары охранников, возвращавшихся из управления полиции. На гауптвахту вела вторая от входа в управление дверь. Тревис остановился перед ней, отбросил дреды назад. Затем вошел в тускло освещенную комнату, где не было ничего, кроме двух стульев, и подошел к застекленному окошку в стене.

Охранница со светлыми, собранными в пучок волосами посмотрела на него, стряхнула с серого мундира крошки и встала.

– Тревис Эдди, на свидание с заключенным Рафаэлем Эдди.

Он приложил к окошку идентификационную карту и разрешение.

– Ждите здесь, – сказала она, открыла дверь в свою каморку и шагнула в узкий проход.

Через несколько минут дверь снова отворилась, и в комнату вошел человек в черном балахоне с капюшоном. Его руки были скованы наручниками, взгляд блуждал, и выглядел он каким-то потерянным.

– У вас десять минут, – произнесла охранница и захлопнула дверь с грохотом, от которого человек в капюшоне вздрогнул.

Он стоял опустив голову, затем поднял глаза и посмотрел в застекленное окно. Его лицо скрывалось в тени, однако Тревис разглядел ввалившиеся щеки.

– Это ты, Трев? – слабо прошептал Рафаэль.

Он подошел ближе, поднял руки в наручниках и откинул капюшон. Под глазами у него были черные круги, жидкие черные волосы спадали на плечи. От света он щурился и моргал.

Последний раз Тревис видел Рафаэля всего полгода назад, но теперь с трудом узнал стоявшего перед ним человека. Он почувствовал, как подступают слезы.

– Да, брат, это я, – ответил Тревис. – Похоже, с тобой тут не очень хорошо обращаются.

Рафаэль закашлялся и с трудом улыбнулся сухими губами.

– Вот что бывает, если помогаешь зачинщикам мятежа. На нас пайки не тратят.

Тревис кивнул. Он не мог опомниться от потрясения. Брата он помнил сильным, широкоплечим, с густыми, как у него самого, волосами.

– Как дела, братишка? – спросил Рафаэль.

Он сел на стул, левый глаз у него дернулся.

Все эти месяцы Тревис обдумывал, что скажет Рафаэлю. Каждый вечер мысленно снова и снова повторял это перед тем, как лечь спать. Но теперь не мог вспомнить ни слова.

– Плохо, – ответил Тревис.

Их могли подслушивать, но врать он не хотел.

– Пайки жалкие, а единственный доктор, который по приказу капитана работает на нижних палубах, не справляется. Людям живется хуже, чем когда-либо.

Рафаэль смотрел перед собой невидящим взглядом. Левый глаз дергался каждые несколько секунд, его била дрожь. Тревис даже не был уверен, что Рафаэль его слышит.

– Тебе осталось еще два года, – сказал он, – это же ерунда, старик. Когда выйдешь, я поставлю тебе целый кувшин бухла и приготовлю курицу – целую курицу! Я коплю кредиты.

– Помнишь, что говорила мама? – спросил Рафаэль. – О падении Вавилонской башни и конце света?

Тревис мысленно вернулся в прошлое, в памяти всплыли мучительные воспоминания. Он едва помнил не только мамины рассказы, но даже ее темно-карие глаза.

– Она была права, братишка, – сказал Рафаэль, слегка раскачиваясь на стуле. – Мы сами во всем виноваты. Люди не должны жить на небе. Нужно было умереть там, внизу.

С этими словами он указал в пол кривым, пожелтевшим ногтем.

Дверь открылась, в комнату вошел коренастый охранник и сказал:

– У вас осталась минута.

Тревис зло посмотрел на него:

– Десять минут еще не прошло!

Рафаэль шарахнулся от охранника, сполз на самый краешек стула и посмотрел на Тревиса глазами, в которых не было ни искры надежды. В этот момент тот понял, что потерял брата навсегда.

– Ты там держись, – сказал Тревис, – все будет хорошо. Через несколько месяцев я опять к тебе приду.

Рафаэль одними губами что-то произнес, но Тревис не услышал. Он подумал, что брат просит о помощи, но потом понял, что ошибся. Но Рафаэль не успел больше сказать ни слова, охранник поднял его на ноги и сказал:

– Тебе пора.

Рафаэль еще раз взглянул на Тревиса и сказал:

– До свидания, Трев.

– До свидания, Рафаэль, – прошептал тот, приложил к стеклу ладонь и посмотрел вслед брату, которого быстро увел охранник.

Чтобы скрутить брата, которого он помнил, потребовалось бы три охранника, но того Рафаэля больше не было. Теперь Тревису предстоит бороться, чтобы доказать – их мать ошибалась, когда говорила о судьбах человечества.

В одном из воздушных тоннелей в восходящем потоке парила девушка-хеллдайвер. Икс вошел в тренировочный зал, закрыл за собой дверь, остановился и начал наблюдать. Судя по плавным движениям, в тоннеле была Катрина ДаВита. Раскинув в стороны руки и ноги, она без видимых усилий держалась на столбе воздуха. Когда она совершала точно выверенные движения вперед, назад и в стороны, по складкам ее костюма пробегала рябь.

– Отлично, – прошептал Икс.

Глядя на Катрину, другие дайверы одобрительно свистели и что-то выкрикивали. Несколько раз хлопнув в ладоши, Икс прервал веселье.

– Внимание! – сказал он, стремительно проходя через зал.

Тони показал Катрине два поднятых вверх больших пальца. Она перевернулась, приняла позу лотоса и он, щелкнув выключателем, отключил поток воздуха. Девушка мягко опустилась на пол, откинула стеклянный щиток шлема и улыбнулась Иксу. Ее улыбка свидетельствовала о том, что Тони и Круз не нарушили приказ и ни с кем не стали делиться секретной информацией об «Аресе». Другие команды по-прежнему ничего не знали.

Дайверы окружили Икса, Тони и Круза. Катрина сняла шлем, откинула с глаз каштановые волосы.

Икс дождался, когда все внимание будет обращено на него и сказал:

– Несколько минут назад мне сообщили, что мы вышли к восточной окраине Гадеса.

Воцарился хаос. Больше всех орала Магнолия:

– Какого черта мы там забыли?!

Круз усмехнулся, глядя на Икса.

– Успокойтесь! – сказал Икс, – Да уймитесь вы, черт бы вас побрал!

Крики постепенно сменились возмущенными репликами, и, наконец, воцарилась тишина.

– Капитан Эш получила сигнал бедствия с «Ареса». Подробностей мы пока не знаем, но точно известно, что их корабль повредила электрическая буря. Капитан Уиллис отправился сюда в попытке спасти «Арес». Он отправил на поверхность отряд…

– Они послали туда свою команду? – изумился Мерф.

Еще несколько выкриков, несколько вопросов. Катрина молча опустила голову. Мерф почесал щеку, даже Сэм, и тот не мог скрыть страх. Магнолия хотела что-то сказать, но, перехватив взгляд нового командира, закрыла рот и стала колупать ноготь, покрытый черным лаком.

Через некоторое время хеллдайверы снова подняли шум, Икс потер руками глаза. Он устал и предпочел бы сейчас что угодно, только бы не отвечать на вопросы, на которые ответов у него не было.

– И что все это означает для нас? – спросил дайвер из команды «Ангел».

– Нам тоже придется прыгать? – задал вопрос кто-то еще.

– Дайте коммандеру Родригесу сказать, – потребовал Тони.

– Причин полагать, что нам предстоит дайв, нет, – добавил Икс. – Капитан Эш действительно приказала готовиться к спасательной операции, которую мы, возможно, проведем, но не более того.

– Какое облегчение, – негромко сказала Магнолия. – Вы даже представить не можете, насколько мне стало лучше.

– К спасательной операции? – переспросил Сэм.

– Да, – ответил Икс. – Если удастся засечь корабль, команда дайверов отправится на «Арес» и окажет необходимую помощь. Доставят туда запчасти, может быть, топливные элементы или что-то еще. Сейчас я этого просто не знаю.

Круз покачал головой.

– Мы не делали ничего подобного уже много лет. Половина из нас к этому не готова.

– Еще одна причина прекратить болтовню и заняться подготовкой, – заметил Икс.

– Все слышали, что он сказал? – спросил Тони. – Давайте готовиться к спасательной операции.

– А о сиренах ты не собираешься рассказать? – спросил Круз. – С которыми столкнулся во время последнего дайва?

– О сиренах? – переспросила Магнолия.

Наступила неловкая пауза. Икс бросил на Круза тяжелый взгляд, но все же не стал устраивать ему выволочку, хотя ему этого очень хотелось.

– Ну так что? – спросила Магнолия. – Будем говорить или как?

Икс молчал, глядя на Круза. Нужно было не трепаться о чудовищах, пожирающих людей, а тренироваться, но теперь придется рассказывать. Иначе поползут слухи, начнется паника.

Он повернулся к Магнолии и сказал:

– Во время последнего дайва я видел несколько живых созданий. Нечто вроде мутантов. Дайверы с «Ареса», по-видимому, тоже их встретили.

Он ждал, что его забросают вопросами, но никто не произнес ни слова – даже Магнолия. Она молча наматывала на палец прядь голубых волос.

– Я не знаю, что они собой представляют и чем были раньше, но между собой они общаются… – Икс вспомнил звуки, буквально парализующие человека, и поморщился. – Они общаются с помощью пронзительного воя, похожего на звуки аварийной сигнализации.

– Так это они уничтожили вашу команду? – едва слышно спросила Магнолия, которой, очевидно, нужно было знать все.

– Нет, – ответил Икс. – Я уже говорил, их убила буря. Но за мной эти твари пытались охотиться. Сирены – впрочем, можете называть их как хотите – используют нечто вроде сонара, глаз у них нет.

Его слова снова были встречены молчанием. Напряжение нарастало. Икс вспомнил Аарона и растерзавших его монстров, когда сам он, благодаря гелиевому шару, оказался вне зоны их досягаемости.

Тони хлопнул в ладоши.

– Все! Хватит на сегодня вопросов. Пора приступать к тренировкам.

Несколько дайверов, тяжело вздыхая, направились в командную рубку. Тони задержался, похлопал Икса по плечу и пошел за ними. Осталась только Катрина. Она подошла к Иксу. Он посмотрел на нее. Она была красива, но сильна, как мужчина, – и физически, и интеллектуально. На тренировках и во время дайвов держалась стойко и пользовалась уважением всех дайверов без исключения.

Она улыбнулась ему, Икс отвел глаза. Он полгода крутил с ней роман за спиной у жены, а потом Ронда заболела, и в тот день, когда у нее обнаружили рак, он порвал с Катриной. Икс шесть месяцев не отходил от жены, но даже теперь, год спустя, смотреть на Катрину казалось ему оскорблением памяти Ронды.

– Думаешь, это хорошая мысль? – спросила она.

Икс не сразу понял, что она имеет в виду «Арес».

– Трудно сказать, – ответил он. – Думаю, скоро узнаем.

– Похоже на то, – сказала Катрина и пошла прочь, слегка задев его плечом.

Посреди зала стояла Магнолия и ждала ее. Они говорили шепотом, но Икс слышал каждое слово:

– Гадес проклят… И мне кажется, что мы вот-вот узнаем почему.