Текст книги "Пролог. Смерти вопреки"

Крин уступал своему оппоненту и в ловкости, и в силе, и в умении. Зато опыта и хитрости преступнику было не занимать. Он не стал ввязываться в обмен ударами. Солдат обязательно прикончил бы его. Заключенный обманул воина. Уклонившись от выпада, каторжник швырнул в лицо охотника горсть песка, зажатую в левой руке. Наемник потерял ориентировку и попятился назад. Бедняга ничего не видел вокруг.

Крин рванулся вперед и проткнул кинжалом правый бок беззащитного солдата. Парень взвыл от боли. Безжалостно перерезав глотку врагу, преступник быстро зашагал к флагу. Помогать Блуку поклонник бога Тьмы не собирался. Здесь каждый сам за себя.

Когда безжизненное тело заключенного рухнуло к ногам воина, распорядитель объявил пятнадцатиминутный перерыв.

Обсуждая перипетии боев, зрители направились в туалет и за прохладительными напитками. Работники стадиона тут же начали приводить площадку в порядок: засыпали красно-бурые пятна, выравнивали ямы и кочки, убирали оторванное снаряжение охотников.

Чтобы гладиаторы перед смертью не страдали от жажды, охранники принесли каторжникам бутылки с водой. Осужденные жадно припали к пластиковым емкостям. Астра, наконец, достигла зенита и палила нещадно. Трудно сказать, почему организаторы устраивали поединки в жаркий полдень, а не прохладным вечером. Видимо, на то и у них были веские причины.

Сидя на бетонном полу, Андрей с завистью смотрел на расположившихся у флага преступников. Врач не спеша накладывал повязки на раны заключенных. Без сомнения, этой троице повезло.

Юноша внимательно следил за охотниками. В каждом движении наемников чувствовался навык. Инструкторы неплохо подготовили солдат. Многие приемы землянин знал, но было и нечто новое. Именно такие сюрпризы и пугали Волкова. Пока воины никак не могут справиться с эмоциями. Однако скоро это пройдет. Неудачи лишь разжигают злость и ненависть в душах охотников. Перерыв явно на пользу наемникам. Сейчас главное самому успокоиться и унять дрожь в коленях.

Воспользовавшись ситуацией, Грег разъяснял солдатам ошибки, допущенные первой сменой. Противника нельзя недооценивать. Действовать нужно решительно, напористо, но осторожно. Малейший промах и каторжники нанесут ответный удар. Результат просчетов налицо – два трупа и один тяжелораненый.

Не самый лучший итог десяти схваток.

При таком раскладе Лейрон в перспективе лишался девяти человек. Ужасающая статистика. А ведь наемники арендованы на полгода. Кого же Грег привезет назад на Таскону? Подобный провал недопустим. Чтобы переломить ситуацию, надо внести коррективы в план боев.

Лейрон пошел на радикальные шаги. Во вторую партию он включил наиболее сильных воинов. Необходимо психологически смять преступников. Данная тактика увенчалась успехом. В десяти последующих поединках охотники не потерпели ни одного поражения. Солдаты прислушались к словам наставника и сражались предельно собранно.

В этих схватках погибли Делинвил и Стафрен. Маорец был близок к победе, но его подвел напарник. Слишком быстро заключенный простился с жизнью. Наемник устремился на помощь товарищу. Делинвил уже зацепил ногу врага и дожимал хромающего воина. Приближающегося охотника он не видел. Метров с четырех солдат метнул нож в каторжника. Лезвие вонзилось в спину маорца. Под истошный рев толпы наемники добили жертву.

Теперь настроение испортилось у Соунвила. Эстерианец не любил проигрывать. Еще три победы преступников вполне устроили бы Стенли. Радовала торгового агента лишь улыбка на губах Берда Видога. Герцог явно получал удовольствие от зрелища. Гладиаторы полностью соответствовали своему громкому имени.

Очередной перерыв пролетел незаметно. Зрители постепенно возвращались на места. Гул на стадионе нарастал. Распорядитель выступил чуть вперед, поднял вверх правую руку и произнес:

– Мы начинаем третий раунд боев. На арену приглашаются Безжалостный Слип и Одинокий Волк.

В первую секунду Андрей даже не сообразил, что плайдец назвал его кличку. Сидящий справа заключенный подтолкнул юношу в бок. Землянин тотчас вскочил на ноги. Короткий инструктаж и Волков двинулся к линии. Сердце бешено стучало, пальцы предательски подрагивали, а предметы расплывались в глазах. Андрей взял кинжал в левую руку, перекрестился и постарался восстановить дыхание. Надо подавить страх. Тогда нервное напряжение сразу спадет. Легко сказать, но очень трудно сделать.

Юноша взглянул на охотника. Невысокий крепкий парень лет двадцати пяти. Его не случайно поставили против землянина. По габаритам воин заметно уступает другим солдатам. Что ж, это облегчает задачу Волкова. За серьезного бойца наемники мальчишку не считают.

Над стадионом раздался звук сигнальных рогов. Отдохнувшая публика истерично завопила. Андрей стремительно преодолел метров тридцать и перешел на шаг. Он хорошо помнил уроки Астина. В схватке побеждает тот, кто проявляет терпение и выдержку. Ни в коем случае нельзя раньше времени раскрываться. Пытаясь запутать противника, юноша начал раскачиваться из стороны в сторону.

Долго тянуть с каторжником охотник не собирался. Сблизившись с землянином, воин выставил правую ногу вперед и нанес мощный удар сверху вниз. По логике солдата нож должен был угодить в грудь жертвы. Но именно такой прием Волков и ждал. Подросток перехватил запястье наемника, резко нырнул влево и по ходу вонзил кинжал в бедро парня. Охотник вскрикнул и рухнул на колени. Дальше по отработанной схеме: вывернутый локоть и выпавшее на песок оружие.

Андрей действовал словно запрограммированный автомат. Оказавшись за спиной воина, юноша без раздумий вонзил клинок под правую лопатку солдата. Наемник беззвучно повалился на бок. На мгновение зрители удивленно затихли. Однако практически сразу на землянина обрушился гром аплодисментов. Плайдцы по достоинству оценили бой Одинокого Волка.

Подросток поднял нож охотника и посмотрел на вторую пару гладиаторов. Преступник отчаянно оборонялся, но на плече и животе уже виднелись порезы. Кровь ручьем текла по ногам заключенного. Если постараться, каторжника можно спасти. Вопрос в том – зачем? Андрей решил не рисковать. Удача редко улыбается дважды.

Юноша, как и предыдущие счастливчики, направился к белому флагу. Когда он достиг цели, поединок на арене закончился. Воин медленно брел к навесу, а служащие стадиона укладывали на носилки мертвого преступника и раненого солдата. Из тела наемника до сих пор торчала рукоять кинжала. Землянин бесцеремонно взял чью-то бутылку с водой и сделал пару глотков.

– Отлично сработано, – похвалил мальчишку Эллисон. – Ловко ты подрезал охотника.

– Ничего особенного, – бесстрастно отреагировал Андрей. – Парень допустил серьезную ошибку.

– Возможно, – усмехнулся аланец. – Но ведь ею еще надо было воспользоваться…

– Кстати, – вмешался Алекс, – как твое имя? На шахте мы с рабами не контактировали.

– Зовите меня Волком, – проговорил подросток. – Так будет проще и точнее.

– Опять темнишь, – иронично сказал гигант. – Хотя, неплохая кличка.

– А почему ты не добил воина? – неожиданно спросил Крин. – Ведь мог бы ударить и в сердце.

– В этом не было необходимости, – произнес юноша. – Я не люблю убивать людей.

– Глубокая философская позиция, – кивнул головой заключенный. – Но боюсь, тебя заставят нарушить это правило.

– На все воля божья, – откликнулся землянин и трижды перекрестился.

– Ты, оказывается, религиозен, – изумленно выдохнул каторжник. – В какого бога веруешь?

Волков хотел ответить, но вовремя остановился. Длинный язык не доведет его до добра. Вряд ли стоит откровенничать с осужденными.

О земном прошлом подростка никто не должен знать.

– Я последователь древнего, давно забытого учения, – неопределенно вымолвил Андрей.

– Очередной сектант, – язвительно проговорил Алекс. – Уж лучше быть атеистом. Надо искать рай на планетах галактики, а не в потустороннем мире. Все молитвы – пустая болтовня.

– Справедливо подмечено, – сказал Крин. – К примеру, Грезу когда-то называли раем империи. Замечательное, благодатное место. Теплый климат, спокойный океан, ласковое желтое светило. Но люди умудрились изгадить этот чудный уголок. Курорт превратился в кровавый алтарь жертвоприношений.

– Ну, вы и затеяли спор, – произнес Эллисон. – Угомонитесь. Распорядитель вызывает следующий пару.

Через минуту схватки гладиаторов продолжились. В восьми оставшихся боях преступники победители только однажды. В спасительную зону прорвался тасконец по фамилии Фланкс. Заключенный сумел каким-то чудом свалить солдата на песок и уже в лежачем положении за счет большей массы дожал беднягу.

Таким образом, из группы каторжников, вывезенных с Маоры, уцелели лишь пятеро. Соунвил не лгал, когда говорил, что шансы у осужденных невелики. Они действительно были дичью, расходным материалом. Во многих поединках наемники расправились с преступниками без особого труда.

ГЛАВА 8
ЛАГЕРЬ СМЕРТНИКОВ

Сотрудники стадиона унесли в подтрибунное помещение двух последних покойников. О жестоких схватках, происходивших на арене, теперь ничего не напоминало. Пятна крови на песке постепенно теряли очертания. Астра, хоть и преодолела высшую точку небосвода, по-прежнему, палила нещадно. Пот ручьем катился по обнаженным телам гладиаторов.

Впрочем, рисунок, нанесенный на кожу заключенных, ничуть не пострадал. Желтые, черные и красные линии и полосы даже не поблекли. Что будет дальше, каторжники не знали и терпеливо ждали распоряжений охраны.

Конвоиры, перебросив оружие через плечо, не двигались с места. Официально представление еще не завершилось.

Выдержав паузу, распорядитель вышел на центр площадки, поднял правую руку и громко сказал:

– Уважаемые дамы и господа, надеюсь, вы получили сегодня удовольствие от боев. И охотники, и хищники дрались честно. Никто из них не проявил трусости и малодушия. Они без страха смотрели смерти в глаза. Так давайте же вместе поприветствуем победителей. Воины заслужили это.

Публика тотчас вскочила с кресел и начала кричать и хлопать в ладоши. От сумасшедшего рева нескольких тысяч глоток Волкову стало не по себе. Люди выражали гладиаторам благодарность за убийство. Господи, на какое же дно опустилась мораль современного плайдского общества! Солидные мужчины, изящные благопристойные женщины, миловидные, утонченные девушки – все испытывали наслаждение, наблюдая за безжалостным, кровавым зрелищем. Агония человека приводила зрителей в неописуемый восторг.

– Подъем! – грубовато скомандовал осужденным сержант. – Идите и поклонитесь трибунам.

Спорить со штурмовиком не имело смысла. Данная процедура неотъемлемая часть любого шоу. Преступники, словно артисты в театре, зашагали на сцену. Параллельно, на расстоянии тридцати метров от заключенных, двигались наемники. Двадцать пять солдат и всего пятеро каторжников. Соотношение явно не в пользу преступников.

Вскоре обе колонны замерли. Воины повернулись к ложе герцога и почтительно склонили головы. Видог, стоя, аплодировал бойцам. Правитель Плайда по достоинству оценил смелость гладиаторов. Через пять минут могущественный властитель покинул стадион. Потянулись к выходу и остальные зрители. У туристов наверняка забронированы места в роскошных ресторанах и дорогих летних кафе. Обывателям есть, что обсудить за бокалом вина. Поединки получились на славу.

– Следуйте за мной! – приказал заключенным высокий капрал и направился к западным воротам.

Каторжники поплелись за охранником. Осужденных сопровождали двое конвоиров. Солдат Энгерона повели в другую сторону. Пути противников не должны пересекаться. Лейрон и Соунвил задержались на арене. Тасконец и эстерианец не спеша зашали к распорядителю.

Браен отдавал необходимые распоряжения своим помощникам. Ристалище сейчас напоминало перепаханное поле. Бугры, глубокие ямы, многочисленные следы. Площадку нужно в кратчайшие сроки привести в порядок. Ведь неизвестно, когда она вновь понадобится герцогу. Видог часто вносил коррективы в планы организаторов поединков. И, разумеется, устроители никогда правителю не перечили. Желание монарха – закон для подданных.

Как только Грег и Стенли приблизились, плайдец произнес:

– Господа, благодарю вас за отличный товар. Из тридцати схваток ни одного провала. Замечательно!

– Я же говорил, мои парни на милость победителя не сдадутся, – вымолвил Соунвил.

– Согласен, – кивнул головой распорядитель. – Преступники сражались отчаянно. Для того чтобы победить, им порой не хватало банального везения. Стенли, ты нашел в Сирианском графстве золотоносную жилу. Регулярные поставки заключенных поднимут рейтинг боев до небес. Сюда хлынут десятки, сотни тысяч туристов. За пару лет мы сколотим огромное состояние. Перспективы фантастические…

– Хочу напомнить, – вмешался Лейрон. – Трое наемников погибли, двое тяжело ранены.

– Не волнуйтесь, – улыбнулся Браен. – Сегодняшние кассовые сборы покроют все расходы. Я, пожалуй, даже выплачу вам премиальные. Приятно иметь дело с честными надежными партнерами.

– Отлично! – воскликнул эстерианец. – Лишние деньги мне не помешают. Особенно после проигрыша пари.

– Пари? – с интересом спросил плайдец. – И с кем же ты поспорил?

– С Грегом, – ответил Соунвил. – Он утверждал, что его парни гораздо сильнее каторжников. По условию, охотники должны были убить дичь в двадцати пяти поединках из тридцати.

– То есть, именно так, как и получилось, – удивился распорядитель.

– В том то и беда, – Стенли грустно вздохнул. – Преступники чуть-чуть не дотянули… Обидно до слез…

– И насколько велика ставка? – уточнил Браен. – Если не секрет, конечно.

– Десять тысяч сириев, – проговорил эстерианец. – На мелочи я не размениваюсь.

– Потому и вечно в долгах, – рассмеялся плайдец. – Ну, да, ладно, придется тебя выручить.

– Твоя щедрость не знает границ, – радостно сказал Соунвил. – Поверь, через три месяца я привезу бойцов не хуже этих. Причем, сразу пятьдесят человек. Маорцы подберут отъявленных мерзавцев.

– Не сомневаюсь, – произнес распорядитель. – Утром у меня возникли опасения насчет мальчишки, но стервец справился с нелегкой задачей лучше всех. Парадоксально, но факт.

– Невольник еще преподнесет сюрпризы, – мгновенно вставил Стенли.

– А ваше мнение на данный счет? – Браен повернулся к тасконцу. – Победа раба – случайность или закономерность?

– Скорее, второе, – выдержав короткую паузу, проговорил Лейрон. – В отличие от большинства заключенных, невольник не дилетант. Парня кто-то тщательно и планомерно готовил. За невзрачной внешностью скрывается прекрасный воин. В специальном армейском подразделении его ждала бы блестящая карьера. Несмотря на юный возраст, он умеет контролировать свои эмоции.

– Спасибо за подробную характеристику, – вымолвил плайдец. – Чувствуется профессиональный подход.

– Это моя работа, – бесстрастно отреагировал Грег. – Скоро мне снова выставлять бойца против невольника. Во второй раз я не допущу ошибку. Мальчишку нельзя недооценивать.

– Значит, бедняга неминуемо умрет? – распорядитель лукаво прищурился.

– Не знаю, – пожал плечами инструктор. – Но делать ставку на Волка я бы не рискнул.

– Пожалуй, вы правы, – согласился плайдец. – Раб физически слабоват.

– А я попробую, – вмешался эстерианец. – Предлагаю те же десять тысяч.

– Неугомонный, – покачал головой Браен. – Хочешь отыграться, Стенли?

– Почему бы и нет? – произнес Соунвил. – Пленник мне определено нравится.

– Когда состоится следующее представление? – задумчиво спросил Лейрон.

– Ориентировочно через полтора месяца, – сказал распорядитель. – К сожалению, наши людские ресурсы ограничены. Кроме того, нужно провести рекламную акцию и продать билеты. Путешествие на Грезу с разных планет герцогства занимает от семи до шестнадцати дней и стоит недешево. Впрочем, иногда бывают накладки. Если правитель прикажет, мы выставим гладиаторов хоть завтра.

– И что же, наемники будут драться друг с другом? – раздраженно проговорил тасконец.

– Нет, – ответил плайдец. – В лагере смертников есть двенадцать преступников. Победители прошлых состязаний. Половина – редкий мусор, но для общего антуража вполне сгодятся.

– Хорошо, – вымолвил Грег. – Если человек жаждет расстаться с деньгами, я не вправе мешать.

Мужчины обменялись крепким рукопожатием.

Браен спокойно наблюдал за этой сценой. В подобных делах лучше никому ничего не советовать. Иначе, сам же останешься виноватым.

Когда пари было заключено, распорядитель взглянул на эстерианца и негромко поинтересовался:

– Стенли, ты, когда летишь к Сириусу? Герцогу обязательно доложат о задержке судна.

– Всюду подхалимы и предатели, – вздохнул торговый агент. – Мы стартуем через три дня. Проверка систем, заправка топливом, ротация охраны и экипажа. Да и я должен немного отдохнуть.

– Ну-ну, – язвительно произнес Браен. – Смотри, не увлекайся. А то опять окажешься в полиции. Стражи порядка Ассона не любят наглых, высокомерных дебоширов.

– Ладно, ладно, – пробурчал Соунвил. – Я теперь ученый. В злачные места не пойду…

– Правильное решение, – похвалил Браен. – Прогуляйся на пляж, посиди на берегу, поразмышляй о жизни.

– Пошел ты к черту! – выругался эстерианец. – Я лучше сниму номер в гостинице и повеселюсь. Слава богу, недостатка в продажных женщинах столица Грезы никогда не испытывала.

– Куда только катится наша мораль, – иронично заметил распорядитель. – Плоть превыше разума.

– И это говорит человек, отправивший на смерть не одну сотню бойцов, – усмехнулся Стенли. – На том свете нам обоим гореть в адском пламени. Так что я бы на твоем месте помолчал. Подобные грехи в храме не отмолишь. Надеюсь, в мое отсутствие подтасовок с поединками не будет.

– Обижаешь, – сказал плайдец. – На арене я абсолютно беспристрастен. Честные схватки – главный залог успеха шоу. Когда вернешься, можешь посмотреть запись.

– Непременно, – проговорил Соунвил. – А теперь прощайте. Времени у меня мало.

Эстерианец направился к восточным воротам. Грег и Браен двинулись следом. Мужчины больше не обмолвились ни словом. Каждый думал о чем-то своем. Инструктор внимательно слушал перебранку плайдцев. Именно они организовали и поставили на поток кровавую резню.

Испытывают ли устроители гладиаторских боев угрызения совести? Вряд ли. Когда бизнес приносит сумасшедшую прибыль, доброта, жалость и милосердие превращаются в пустой звук. Значение имеют лишь деньги. Из этого порочного круга еще никто не вырывался. Душа брошена на алтарь алчности.

Впрочем, в некоторых репликах распорядителя отчетливо звучал страх. Браен не глуп и прекрасно осознает, что мир катится в бездну. Его сарказм – жалкая попытка спрятаться от ужасной действительности. Стенли еще далек от понимания ситуации. Человечество на пороге чудовищных событий. Скоро все планеты бывшей империи превратятся в арену жестоких битв. Счет жертв пойдет на миллионы.

К сожалению, Лейрон тоже не праведник. Тасконец учит наемников убивать, и солдаты послушно выполняют приказ. У них просто нет иного выхода. Выбор невелик – либо собственная жизнь, либо чужая. Грег тяжело вздохнул и недовольно покачал головой. Соунвил прав, грехов накопилось чересчур много.

Каторжники неторопливо спустились в подтрибунное помещение. Здесь работали кондиционеры, и было довольно прохладно. Конвоиры на мгновение остановились. Неожиданно капрал повернул налево, а не направо. Значит, преступников ведут не в камеру. Это радовало. Просидеть четыре декады в полутемной клетке удовольствие не из приятных.

Андрей сразу вспомнил слова плайдца на корабле. Торговый агент обещал победившим в поединках заключенным лагерь на океанском побережье и приличные условия существования. Пока организаторы боев еще не обманывали пленников.

Преодолев метров сорок, охранник замер перед тяжелой металлической дверью. Он приложил ладонь к электронному пульту, и массивная преграда плавно отъехала в сторону. В коридор хлынул яркий свет.

Каторжники инстинктивно закрыли глаза руками. На адаптацию потребовалось секунд десять.

– Согласно установленным правилам, господа, до следующего представления вас переводят на внешнюю территорию комплекса, – произнес капрал. – Будете жить в специально построенном бараке. Там есть все необходимое для тренировок и отдыха. Конфликтовать со старожилами не советую.

– Почему? – спросил Алекс. – Подумаешь, кому-нибудь разобьем физиономию…

– Вряд ли это целесообразно, – возразил охранник. – Виновников инцидента отправят на перевоспитание в карцер. Мрачный, подземный блок с холодными бетонными стенами. За обычную драку наказание пять суток, за тяжелое повреждение или увечье – до двадцати. В крайнем случае…

– А если никто не заметит, как я уложу противника? – не унимался гигант.

– Сомневаюсь, – сказал плайдец. – В лагере сорок шесть голографических камер. Некоторые хорошо замаскированы. Вы даже не догадаетесь об их наличии. Наблюдение ведется круглосуточно.

– Что ж, система стандартная, – усмехнулся Эллисон. – Можно идти?

– Разумеется, – проговорил капрал, отступая чуть назад. – Да, и учтите, побег исключен. Решетки сделаны из сверхпрочных материалов. У берега постоянно дежурит патрульный катер.

– Не беспокойтесь, – иронично вымолвил Крин. – Куда мы денемся? Здесь настоящий рай…

Как только преступники покинули здание, дверь тут же заняла прежнее место. Заключенные оказались на юго-западной окраине стадиона. Площадка, на которую вчера опустился транспортный бот, располагалась в ста пятидесяти метрах от каторжников за заграждением. Слева от гладиаторов находилось невзрачное одноэтажное каменное здание. Возле него на траве сидела группа людей в набедренных повязках. Рисунок на теле плайдских преступников отсутствовал. Они настороженно разглядывали чужаков.

Заключенные не спеша зашагали к строению. В ту же секунду раздался надрывный истеричный женский визг. Лишь сейчас каторжники увидели толпу девушек лет шестнадцати-восемнадцати. Комплекс был огорожен двойной металлической сеткой. Зрители имели доступ к восточной границе. Именно там и скопились юные красавицы. Поклонниц и гладиаторов разделяла полоса шириной метров в тридцать.

Воины невольно остановились. Этот поступок бойцов привел девушек в неистовство. Эстерианки и асконки подпрыгивали, размахивали руками, громко кричали. Соунвил в очередной раз не солгал. Тут действительно есть на кого посмотреть. Миловидные личики, стройные фигуры, загорелые бедра. Короткие платья практически ничего не скрывали. Подобная одежда типична для курортов Грезы.

– Хлем – ты самый лучший! – вопила пухленькая брюнетка. – Обожаю тебя…

– Волк, Волк, ты мой идол! – вторила ей русоволосая зрительница. – На арене ты просто бог!

Чуть дальше, за спинами красоток, стояли их родители. Они о чем-то оживленно беседовали и на вакханалию дочерей не обращали ни малейшего внимания. Пусть немного разрядятся и выплеснут эмоции. Для этого девушек сюда и привезли.

Уже через несколько дней благопристойные ученицы вновь отправятся в университеты и частные школы. Строгая форма, сдержанная манера поведения, не терпящий отступлений этикет. Рано или поздно юные красавицы остепенятся и превратятся в обычных светских дам. Замужество окончательно успокоит девушек. Короткое путешествие в систему Астры абсолютно не повлияет на воспитательный процесс.

– Похоже, здесь все сошли с ума, – произнес Крин. – Нас воспринимают как звезд эстрады и кино.

– Неудивительно, – откликнулся Эллисон. – Мы выполняем ту же функцию – заставляем народ радоваться и огорчаться. Местные власти успешно заменили спортивные состязания гладиаторским поединками.

– А как же иначе, – усмехнулся сорокалетний аланец. – Публика приходит на стадион ради кровавого зрелища. Люди платят за билет огромные деньги. Трюки и имитация никому не интересны. Подобные передачи постоянно транслируются по каналам голографического вещания. Видог прекрасно разбирается в психологии обывателей. Пресыщенным богачам нужно что-нибудь «горяченькое», шокирующее.

– Я понимаю мужчин, – сказал Фланкс. – Мы по природе хищники. Драться и убивать соперников свойственно самцам. Но ведь на Грезу прилетают целыми семьями. На трибунах много женщин и детей.

– Мораль нации формируется постепенно, – проговорил Остин. – После третьего-четвертого представления мальчишки и девчонки начинают воспринимать жестокие схватки, как нормальное явление. Их не пугают ни яростные злобные крики, ни вывернутые кишки, ни агония бойцов. Боль и страдание гладиаторов – неотъемлемая часть шоу. Такие подданные без раздумий одобрят военную компанию против соседей.

– Глубокомысленный вывод, – язвительно заметил Крин. – Но боюсь, вы забрались в дебри. Нынешний правитель Плайда всегда питал пристрастие к древним варварским ритуалам. Я хорошо помню казнь гвардейцев и процедуру вступления Берда на престол. Штурмовики в черных мундирах, начищенные до блеска бляхи, золотые аксельбанты. Герцог очень хочет быть похожим на унимийских предков.

– Болтаете всякую чепуху, – вмешался Алекс. – Лично мне нравится популярность. Красотки в восторге от моих крепких, накаченных мускулов. Я стану кумиром плайдцев.

– Не тешь себя напрасными иллюзиями, – возразил Эллисон. – Любовь толпы ничего не стоит. Если в следующем поединке Свирепого Хлема ранят, публика взревет от восторга. Девчонки, которые сейчас признаются тебе в любви, будут требовать, чтобы охотник безжалостно добил дичь. А затем они опять пойдут к лагерю и примутся визжать и прыгать, выбрав новый объект для поклонения.

– Плевать, – раздраженно произнес гигант. – Сегодня я победитель и наслаждаюсь славой.

– Тебе никто не мешает, – улыбнулся Остин. – Пользуйся моментом.

После некоторого замешательства Алекс двинулся к зрителям. Каторжник остановился в трех метрах от заграждения, резко вскинул руки вверх и громко, по-звериному, зарычал. Одна из девушек упала в обморок. К ней тут же бросился мужчина лет сорока пяти. Асконки и эстерианки продолжали неистовствовать.

Крин снисходительно покачал головой, но промолчал. Вскоре гигант вернулся, и преступники зашагали к бараку. По мере приближения заключенных, плайдцы медленно поднимались с земли. Вперед выступил высокий широкоплечий парень с красным шрамом поперек груди.

– Неплохо вас разукрасили, – иронично сказал незнакомец. – От животных не отличишь.

Алекс подошел вплотную к плайдцу и едва слышно проговорил:

– Я полтора года работал в маорской шахте. Карцер меня ничуть не пугает. И уж тем более, смертная казнь. Нам всем перережут глотку на арене. Еще раз состришь, и я вырву тебе сердце.

Молодой человек испуганно попятился назад. В глазах каторжника пылала ярость. На секунду показалось, что гигант затевает драку. Но нет, аланец не настолько глуп. Главное напугать противника, а уж потом он сам смирится с поражением.

Стараясь избежать обострения отношений, плайдцы освободили дорогу. Преступники направились в здание. Впрочем, ни двери в проеме, ни стекол на окнах не было. То ли из-за жаркого климата, то ли в целях безопасности. Когда речь идет об убийцах и грабителях приходится соблюдать строгие меры предосторожности.

У входа Андрей внезапно повернул к океану.

– Волк, ты куда? – недоуменно спросил Алекс. – Нужно сначала занять подобающее место.

– Мне без разницы, где спать, – ответил юноша. – Пару часов побуду в одиночестве. Иногда полезно.

– Как хочешь, – пожал плечами заключенный и исчез в бараке.

Сразу за гигантом двигался Эллисон. Взглянув на растерявшихся старожилов, аланец произнес:

– Расслабьтесь, парни. Ничего страшного не случилось. Подумаешь, немного повздорили. Завтра познакомимся и вместе посмеемся над глупой ссорой. А вот мальчишку лучше не трогайте.

– Он что, особенный? – поинтересовался темноволосый мужчина лет тридцати пяти.

– Нет, – сказал каторжник. – Обычный невольник. Пираты взяли беднягу в плен и продали перекупщикам.

– И вы вступитесь за раба? – изумленно проговорил плайдец. – С чего вдруг?

– Мы тут ни при чем, – устало вымолвил Эллисон. – Парень без посторонней помощи прикончит кого угодно. Посмотрите внимательно. На нем нет ни царапины. Волк легко и непринужденно свалил опытного охотника. Если есть желание раньше времени повстречаться с богом, обращайтесь к невольнику.

Преступники недоверчиво смотрели то на аланца, то на землянина. С одной стороны, подросток был не похож на сильного бойца, а с другой, раб действительно вышел из кровавой мясорубки без серьезных ран и повреждений. Искушать судьбу никто из гладиаторов не собирался.

Между тем, Волков достиг берега. Юноша отвратительно себя чувствовал. На арене Андрей старался держаться уверенно, но сейчас нервное напряжение спало, и организм начал давать сбои. Ноги землянина буквально подкашивались, к горлу подкатил комок. Сохранять спокойствие подросток больше не мог. Он опустился на колени и заплакал. Вскоре его вытошнило.

Столько крови Волков еще никогда в своей жизни не видел. Кроме того, он сам безжалостно орудовал кинжалом. Одно дело выстрелить во врага из бластера и совсем другое вонзить клинок в мягкую человеческую плоть. Руки юноши судорожно тряслись. Хорошо хоть, что Андрей дотерпел до лагеря. Публика не прощает бойцам слабости и сентиментальности. Хищник должен, не задумываясь, рвать противника на куски.

Господи, в кого же превращается землянин? В жестокого, бессердечного мясника? Рыдания подростка стали громче. Волков ненавидел этот мир. Могущественная, высокоразвитая цивилизация, словно гигантские жернова, перемалывала людей.

Юноша низко наклонился и едва слышно произнес:

– Будь ты проклят, Астин! Будь проклят. Если б не ты, я бы не оказался в аду…

Постепенно Андрей приходил в чувство. Уроки психологического восстановления не пропали даром. Землянин сел, подогнул ноги, расправил плечи, закрыл глаза. Надо дышать спокойно, ровно, размеренно. В конце концов, ничего плохого подросток пока не совершил. Он просто защищал свою жизнь.

И все же на душе лежал камень. Крин прав, рано или поздно, чтобы уцелеть, Волкову придется убивать. Причем, убивать красиво, эффектно, на потеху толпе. Неожиданно мозг пронзила страшная мысль: «А почему бы и нет?» Глупо лгать самому себе. Юноше нравились и бурные аплодисменты зрителей, и восторженные реплики каторжников, и безумное поклонение девушек. Андрей еще никогда не был в центре внимания такого количества народа.

А что если стать кумиром толпы? Бранбенлин многому научил подростка. Есть ряд приемов, которые землянин еще даже не применял. Впрочем, демонстрировать их при посторонних учитель категорически запретил. Ну, да как получится. Волков не в состоянии уничтожить двадцать тысяч свидетелей.

В схватке же с профессионалом-наемником не до церемоний. В следующем поединке организаторы наверняка выставят против юноши более опытного и умелого охотника. Хотя, чего загадывать. Впереди полтора месяца отдыха. Времени для того, чтобы подготовиться к бою вполне достаточно.