Текст книги "500 великих катастроф"

1915 г.

7 мая у берегов Ирландии был торпедирован германской подводной лодкой U-20 английский лайнер «Лузитания». Число погибших составило 1198 человек.

Гибель «Лузитании» – это трагедия, поразившая современников, спор о причинах которой продолжается и в наши дни.

Как следует из архивных документов и воспоминаний очевидцев, случаи, когда на торговых кораблях, и на «Лузитании», в частности, перевозились грузы военного назначения (включая боеприпасы), отнюдь не были редкостью и являлись скорее обычной практикой.

Для того чтобы сократить расходы, руководство компании по настоянию адмиралтейства сократило экипаж «Лузитании» более чем на 260 человек, были погашены 6 котлов из 23 и закрыта котельная № 4. Максимальная скорость корабля упала с 26 до 21 узла, а крейсерская скорость составила всего 18 узлов. Даже с учетом резервистов, служивших на борту лайнера, его было трудно укомплектовать командой, а подготовка имевшегося экипажа была далека от предвоенных стандартов. Вот в таком печальном состоянии, незадолго до последнего рейса, капитаном на судно был назначен старый моряк, имевший великолепную репутацию, Уильям Тернер.

Южное побережье Ирландии пользовалось в то время дурной славой. С начала 1915 г. германскими подводными лодками в этом районе было потоплено более 26 судов. Благодаря мастерству капитана, своим техническим характеристикам и по воле случая «Лузитании» несколько раз удавалось избежать атак германцев.

Перед ее последним рейсом казалось, что потенциальная угроза нападения приобретает свои осязаемые черты – 1 мая 1915 г. в день отплытия лайнера в Ливерпуль в американских газетах появилось предупреждение за подписью германского посольства, в котором пассажиры трансатлантических лайнеров уведомлялись о том, что Германия находится в состоянии войны с Великобританией, а воды вокруг Британских островов являются зоной военных действий и таким образом любое судно под британским флагом может подвергнуться нападению.

Тем не менее 1 мая 1915 г. «Лузитания» покинула пирс № 54 компании «Cunard» в Нью-Йорке, приняв на борт 1257 пассажиров – самое большое количество с начала войны.

В этот же день на другом краю Северной Атлантики германская подводная лодка U-20, которой командовал капитан-лейтенант Вальтер Швигер, оставила за кормой Оркнейские острова и направилась к своей основной зоне патрулирования – южному побережью Ирландии. Германское командование ожидало, что через этот район проследуют корабли, перевозящие британские войска к Дарданеллам, в т. ч. легендарные четырехтрубные лайнеры – «Olympic», «Aquitania» и «Mauretania».

К 5 мая U-20 вышла в основной район патрулирования и совершила несколько успешных атак. Естественно, что британское адмиралтейство было в курсе действий U-20.

Странно, но «Лузитания» была самым крупным кораблем, который находился в тот день в море и полным ходом направлялся в район действия U-20, но приказ изменить курс на нее так и не был передан. Почему это произошло? На этот вопрос ответ так никогда и не был найден.

6 мая 1915 г. «Лузитания» входит в зону военных действий вокруг Британских островов.

В этот же день U-20 топит два корабля у южного побережья Ирландии.

Вечером 6 мая на «Лузитанию» поступает предупреждение адмиралтейства об активности подводных лодок у южных берегов Ирландии и инструкции – не приближаясь к берегу, идти в Ливерпуль на полном ходу.

Утро 7 мая. Сильный туман. «Лузитания» сбавляет скорость и включает противотуманную сирену, чтобы избежать столкновения с другими судами.

Незадолго до полудня туман начал немного рассеиваться, и капитан Тернер приблизился к берегу, чтобы уточнить местонахождение корабля. В 13:50 Тернер делает необходимые измерения, которые заносит в бортовой журнал.

Бортовой журнал подводной лодки U-20: «14:10. Успешный выход торпеды из носового торпедного аппарата. Дистанция до цели 700 м. Цель находится под углом 90° по носу, примерная скорость 22 узла. Попадание торпеды в правый борт, прямо под мостиком».

На «Лузитании» торпеду заметили, когда она была в нескольких десятков метров от корабля. В 14:10 раздался взрыв от попадания торпеды в борт корабля. Потом раздался второй взрыв. В течение нескольких секунд корабль набрал крен в 15°, по инерции продолжая движение. Взрывом было повреждено управление, и корабль не слушался руля. На борту началась паника. Спуск спасательных шлюпок практически на полном ходу успехом не увенчался.

Бортовой журнал подводной лодки U-20: «После необычно сильной детонации торпеды появилось огромное облако дыма (гораздо выше первой трубы). В месте попадания надстройка и верхняя часть мостика разрушены, по мостику практически моментально распространилось пламя. Корабль замедлил ход и начал быстро набирать крен на правый борт. В это же время нос начал погружаться в воду».

Вальтер Швигер наблюдал, как огромный корабль переворачивается через правый борт, он не мог поверить, что все это может сделать единственная выпущенная им торпеда.

Корпус «Лузитании» начал деформироваться, переборки между второй и третьей котельной не выдержали и обрушились. В котельные начала поступать вода. Раздался взрыв такой силы, что третью трубу парохода сорвало с места. Нос корабля погрузился в воду и уперся в грунт, корма с тремя огромными винтами поднялась над водой на десятки метров и спустя несколько секунд начала погружаться под воду.

В 14:28 все было кончено.

«Лузитания» затонула у южного побережья Ирландии через 18 мин. после попадания торпеды, выпущенной германской подводной лодкой U-20, унеся с собой жизни 1198 мужчин, женщин и детей из 1959 пассажиров и членов экипажа, находившихся на борту.

Гибель «Лузитании» повергла Штаты в состояние шока. Антигерманские демонстрации в некоторых городах перерастали в погромы. Америка была возмущена гибелью своих граждан. Газеты требовали от правительства немедленного вступления в войну на стороне Великобритании и стран-союзниц. Германия оказалась в очень непростой ситуации. С одной стороны, в глазах общественного мнения гибель «Лузитании» была скорее победой германского флота, чем актом агрессии в отношении беззащитного пассажирского лайнера. С другой стороны, политики понимали, что никакие доводы о том, что судно представляет собой «законную» цель для германских подводных лодок, не помогут достигнуть «благожелательного нейтралитета» со стороны Соединенных Штатов. На всех дипломатических попытках ограничить военную помощь Великобритании со стороны США можно было поставить крест.

Почему Германия считала «Лузитанию» «законной» целью? Было ли на лайнере установлено вооружение и перевозил ли он военные грузы, включая боеприпасы и взрывчатые вещества? Если это так, то германские подводные лодки могли не соблюдать требования призового права и атаковать лайнер без предупреждения. Но как командир подводной лодки мог знать, что находится в трюмах корабля?

^{«Лузитания» уходит под воду}

Британские власти до сих пор отрицают то, что на борту судна находились взрывчатые вещества и было установлено вооружение, но материалы о гибели лайнера до настоящего времени засекречены. А как быть с декларацией судового груза, которая доступна для широкой публики уже более 25 лет и подтверждает, что на борту были боеприпасы? Действительно ли британский водолаз Джон Лайт в 1961 г. видел установленные на «Лузитании» орудия?

Как случилось, что «Лузитания» и германская подводная лодка оказались в одном и том же месте и в одно и то же время? Адмиралтейство знало о действиях U-20 и имело возможность дать команду лайнеру изменить курс. Почему этого не было сделано?

Каким образом единственная выпущенная торпеда могла потопить огромный океанский лайнер менее чем за 20 мин.? Способствовали ли этому конструктивные особенности лайнера, внесенные по требованию адмиралтейства?

Знал ли капитан немецкой подводной лодки U-20, что пускает торпеду именно в «Лузитанию»?

Правда ли, что адмиралтейство хотело умышленно подвергнуть атаке германских подводных лодок корабли, перевозившие американских пассажиров и было ли это частью заговора, существовавшего для того, чтобы склонить США к участию в Первой мировой войне и нарушить нейтралитет в пользу Британии?

Ответы на эти и многие другие вопросы, вероятнее всего, так и не будут найдены. Часть из них находится в засекреченных архивах, а часть погребена на глубине 90 м в Южно-Ирландском море, и, как показывает опыт многих исследователей, добраться до морского дна зачастую бывает много проще, чем до закрытых архивных материалов.

1915 г.

24 июля при отходе от причала в Чикаго, США, опрокинулся на борт американский экскурсионный пароход «Истленд». Число жертв превысило 1300 человек.

Скорбной датой для всей Америки стало 24 июля 1915 г. – гибель парохода «Истленд» («Восточная земля»).

Солнечным субботним утром у причала на реке Чикаго готовился к отплытию пассажирским пароход «Истленд» – в 7:40 ему предстояло пуститься в плавание через озеро Мичиган. Уже в семь утра у парохода начали собираться сотни людей с корзинками для пикника – горожане предвкушали веселый выходной день в компании детей и друзей.

«Восточная земля» была заказана, как сказали бы сегодня, для корпоративного мероприятия. Сотни служащих компании «Вестерн Электрик» на борту лайнера отправлялись на ежегодный пикник в городе Мичиган, что в штате Индиана, – для этого нужно было лишь пересечь озеро.

Билет на пароход стоил 75 центов, но служащие могли немного сэкономить: детей младше десяти лет компания разрешила взять бесплатно. Обычно «Истленд» перевозил за один рейс около тысячи человек, хотя нередко капитан Гарри Педерсен принимал на борт и полторы тысячи. 24 июля было продано 2500 билетов, а у трапа никто не вел подсчета: в итоге на «Истленд» пассажиров поднялось почти в три раза больше обычного! Пассажирам, конечно, было немного тесновато на палубе, но это никого не беспокоило – люди ждали праздника и обменивались планами. Кто-то открыл корзину с сэндвичами, а кто-то направился в танцевальный зал, где уже начали настраивать инструменты музыканты пароходного оркестра. Никого не озаботило, что после того, как трап убрали, танцевальные дорожки слегка накренились.

В это время главный инженер парохода Джозеф Эриксен пытался координировать действия подсобных рабочих в трюме: для поддержания балластной системы «Истленда» нужно было постоянно пересыпать щебень из одного резервуара в другой. Сотни пассажиров, мирно прогуливающихся по ближайшей к берегу палубе, создавали солидный крен. Как Эриксен ни бился, пароход, казалось, был полон решимости прилечь на бок.

Прежде проблему удавалось решить гораздо раньше, чем она становилась серьезной, – просто перемещали щебень от борта к борту. Но Эриксен, не испытывая особого беспокойства за судьбу судна, не учел, что владельцы «Истленда» внесли в конструкцию судна некие коррективы, а последствия этого могли оказаться непредсказуемыми. На верхних палубах прибавилось веса – там установили дополнительные спасательные шлюпки. А чтобы выровнять пол на танцплощадке, на палубу вылили несколько десятков тонн бетона. В результате этих нововведений центр тяжести парохода значительно сместился.

Пока пассажиры толпились на палубе, инженер отчаянно пытался выровнять судно, отдавая команды из машинного отделения. Боясь, что пароход становится неуправляемым, Эриксен приказал механику контролировать контакт борта с пирсом. Наконец капризный «Истленд» удалось выровнять: резервуары со щебнем в трюме наполнились одинаково, и судно уже несколько минут не давало крена. Этих минут оказалось достаточно, чтобы убедить капитана Педерсена отдать швартовы. Носильщики загружали последние чемоданы и корзины, пока пассажиры стояли на ближайшей к берегу палубе и дружно махали провожающим. Трап убрали, и пароход плавно оттолкнули от пирса.

Как только двигатели заработали, «Истленд» вздрогнул. Пароход снова начал накреняться к левому борту. Пассажиры отпускали шуточки по поводу постепенно растущего наклона танцевальной дорожки, когда по палубе начали скользить стулья. Двигатели сразу заглушили, и стал слышен звон бьющихся в каютах бутылок с пивом. Пассажиры заволновались…

Оркестр между тем играл веселую мелодию регтайма, а крен увеличивался с каждой секундой. К левому борту устремились не только стулья, но и тяжелые деревянные буфеты, ящики с приготовленным для напитков льдом. Люди начали терять опору и, сами того не желая, скользили к краю палубы. Портовым рабочим на берегу был отдан приказ не убирать прижимные концы, пока судно не выровняется. Однако крен все усиливался: пассажиров на верхних палубах прижало к левому борту, а экскурсантов в каютах буквально пригвоздило к продольным переборкам. Испуганные люди хватали детей и устремлялись по внутренним трапам наверх. В проходах и коридорах началась давка. Слышались детские крики, женский визг, звон бьющейся посуды и грохот срывающихся с мест шкафов. Когда крен достиг 30°, началась настоящая паника.

Наконец-то замолк оркестр, и в наступившей тишине раздался крик: «Каждый сам за себя!» Послышался треск рвущихся канатов: прочные пеньковые швартовы натянулись как струны и вырвали из земли причальные тумбы.

В 7:28 «Восточная земля» начала тонуть.

За происходившим с берега наблюдал репортер Джек Вудфорд: «Огромный, как океанский лайнер, пароход заваливался на бок – со стороны это выглядело, как будто гигантский кит собирается прилечь вздремнуть. Я поверить не мог, что судно вот так просто может утонуть на глазах у всех – при спокойной воде, без всяких взрывов и пожаров. Я думал, что сошел с ума».

Пассажиры с главной палубы, как горох, посыпались в реку. С нижних палуб и из кают неслись крики и стоны – люди, придавленные мебелью и просто массой таких же, как они, гибнущих людей, просто не могли выбраться. Их захлестывала прибывающая с каждой секундой вода.

Провожающие на берегу всего несколько минут находились в оцепенении. Потом все работники порта, а также родственники и друзья тех, кто отправился в путь на «Истленде», начали бросать в воду все, что могло держаться на воде и за что можно было уцепиться. С берега спускали лодки и подбирали обессилевших людей. Буксирное судно, которое должно было вывести «Истленд» из реки на просторы озера Мичиган, кружило около парохода, давая возможность перепрыгнуть с палубы на палубу.

В машинном отделении, где пол и стены поменялись местами, инженер Эриксен отдал последнее распоряжение – дать во все котлы холодную воду, дабы не допустить взрыва, – и выбрался наружу через вентиляционную трубу и иллюминатор. Его подняли на спасательную шлюпку. А в грязной воде реки Чикаго беспомощно бились люди, они цеплялись друг за друга и вместе шли на дно. Некоторые сумели вовремя ухватиться за плававшие в воде скамейки, ящики, доски.

Одна из спасенных пассажирок позднее рассказывала в местной газете: «Когда мы садились на судно, нас позабавил легкий наклон танцевальной дорожки. А на палубе, на которой стояли сотни пассажиров, заметили, что наклон усилился. Кто-то закричал: “Все бежим к другому борту, там закреплены спасательные шлюпки!” Пол становился все более наклонным, и к бортам, прямо на столпившихся там людей, устремились стулья, столы, фортепиано и барная стойка – несколько человек, придавленные грузом, погибли сразу. Многих, кто не смог выбраться из завала, скрыла толща воды.

Я была одной из немногих, кому удалось спастись из водяной тюрьмы дансинга. Я отлично плаваю и хотела спасти маленькую девочку. Но какой-то мужчина закричал: “Леди! Спасите меня!” – и начал вырывать руку ребенка из моей ладони. Завязалась драка, в которой он победил, – ребенок просто выскользнул у меня из рук. Только пяти девушкам и юношам удалось выплыть из дансинга. К счастью, они нашли выступ, за который удалось уцепиться, за него схватилась и я. Мы полчаса кричали, просили о помощи. Ожидание стало невыносимым, когда нас, наконец, заметили и вытащили через иллюминатор».

^{«Истленд» в чикагском порту. 24 июля 1915 г.}

Для спасения женщин и детей приходилось применять силу – гибнущие пассажиры в панике хватались за тех, к кому устремлялись спасатели, и не отпускали, рискуя обречь на смерть и себя, и других. «Истленду» потребовалось 6 мин., чтобы лечь на бок. Катера водной полиции и буксиры начали прибывать к месту крушения через 10 мин. К причалу примчались полицейские и пожарные машины. Но им оставалось только спасать тех, кто еще держался на воде. Пожарные пробовали разрезать корпус парохода, но, пока работала газовая горелка, крики изнутри становились все тише. В итоге из внутренних помещений удалось спасти всего несколько человек.

Настоящим героем стал Уильям Брайт – капитан парохода «Миссури». Увидев из окон своего дома, что «Истленд» опрокинулся на бок, он взял такси и примчался на причал, где произошла катастрофа. Брайт не смог пробиться сквозь собравшуюся на набережной толпу, поэтому поднялся на второй этаж дома, стоявшего напротив причала. Из окна он видел, что сотни покалеченных людей не могут взобраться на скользкий борт. Брайт высунулся из окна и крикнул полицейским: «Возьмите золу из топок трех буксиров и высыпьте ее на правый борт. И расстелите там одеяла из ближайшего магазина!» Банальные зола и одеяла спасли жизнь людям.

В нескольких ближайших к порту зданиях были открыты мобильные морги. Городской службе водолазов потребовалось несколько дней, чтобы извлечь тела погибших с «Истленда». Трупы были выложены длинными рядами на пирсе для опознания. Многие из служащих «Вестерн Электрик» выезжали на пикник целыми семьями, и некому было опознать погибших или забрать их тела для погребения – смерть на воде настигла все семейство. В итоге крушение «Истленда» унесло жизни 844 человек, из них 472 женщины, 290 детей, 82 мужчин. Из членов команды погибли только четверо.

Многие называют это число не соответствующим действительности, так как указанная цифра была объявлена в Чикаго на третий день после катастрофы. Судно же подняли спустя пять дней – из него извлекли еще несколько сотен трупов. Медицинский эксперт из Чикаго заявил на пресс-конференции, что в городском морге он лично насчитал 1300 трупов. В итоге газеты города вышли с заголовками: «2100 человек утонули, когда “Истленд” опрокинулся у причала».

Церкви и кладбища Чикаго были не в силах справиться с таким количеством тел, требовавших немедленного отпевания и погребения, – похороны затянулись на несколько недель. Каждому, кто спасал тонущих на реке Чикаго или позднее участвовал в их погребении, сделали прививку от брюшного тифа. Вскоре после трагических событий многие члены команды «Истленда» были арестованы и допрошены для выяснения обстоятельств. Когда капитан Педерсен и его первый помощник были препровождены в зал суда, на них пыталась напасть толпа горожан и устроить самосуд. Полицейские утихомиривали толпу, но кто-то из нападавших сумел ударить капитана в лицо.

Расследование показало, что команда не повинна ни в одной смерти – в действиях экипажа не было обнаружено ошибок. Сняли вину и с владельцев «Истленда» – пароходство не было ответственно за гибель людей в катастрофе. Суд посчитал, что вся ответственность ложится на механика, который по небрежности неправильно заполнил балластные цистерны.

Три месяца спустя, в октябре 1915 г., все, что осталось от «Истленда», было продано военно-морскому ведомству штата Иллинойс. Судно восстановили, и оно служило США вплоть до 1947 г., пока его не отправили в утиль.

(По материалам С. Кондрашовой)

1916 г.

5 июня у Оркнейских островов подорвался на германской мине и затонул британский крейсер «Хэмпшир». Погибло более 500 человек, включая лорда Китченера.

Горацио Герберт Китченер родился 24 июня 1850 г. в Листоуэле (Ирландия) в семье офицера. Он был признан одним из самых примечательных полководцев своего времени. С 1895-го командует британскими войсками в Египте и руководит подавлением восстания махдистов в Хартуме (Судан).

К этому времени Китченер стал кумиром всех шовинистов Великобритании, железной рукой устанавливая власть «империи, над которой никогда не заходит солнце», всюду, куда эта рука могла дотянуться.

С именем Китченера связано первое боевое применение пулеметов: в битве при Омдурмане установленные на тележные колеса неуклюжие и громоздкие детища Максима буквально выкосили густые толпы повстанцев – 40-тысячная армия мятежных суданцев была разгромлена наголову.

Следующий виток карьеры Китченера – Англо-бурская война. Именно Китченеру принадлежит сомнительная слава автора тактики выжженной земли и «отца» концентрационных лагерей.

С 1914 г. – военный министр Великобритании. И на новом поприще Китченер проявил себя с неожиданной стороны.

Мировая война заставила Англию резко увеличить свою армию. Китченер оклеил всю страну плакатами, с которых властно смотрел сам военный министр с указующим перстом и надписью: «Вы нужны родине и королю!» И численность британских войск всего за год возросла с 200 тыс. человек до 2,5 млн.

И вот этот человек в разгар войны отправляется в Россию. Зачем?

Полномочия у лорда Китченера были самые широкие. Он должен был на месте узнать положение дел союзницы и определить размеры требующейся военной помощи и кредитов. На борту «Хэмпшира» Китченер вез с собой первый взнос будущего кредита – 10 млн фунтов стерлингов в золотых слитках, упакованных в металлические ящики. Предполагалось также согласовать планы будущих совместных операций против Германии.

Гибель «Хэмпшира» (точнее, самого Китченера) вызвала широкий резонанс в самых разных кругах – слишком многое зависело от удачи или неудачи его миссии. Однако попробуем проследить ход событий 5 июля 1916 г.

Минное заграждение из 22 мин, на котором погиб «Хэмпшир», было выставлено 29 мая немецкой субмариной № 11–75 в протраленном фарватере к западу от Оркнейских островов. Эта постановка была частью масштабной операции, которую задумал командующий германским Флотом открытого моря адмирал Шеер и которая впоследствии привела к Ютландскому бою.

По плану Шеера вблизи английских баз, и прежде всего главной базы – Скапа-Флоу, в ожидании выхода главных сил Гранд-Флита разворачивались завесы подводных лодок и ставились минные заграждения.

^{Горацио Герберт Китченер}

Командующего «Хохзеефлотте» не интересовал устаревший броненосный крейсер 1903 г. постройки – его целью были новейшие дредноуты флота Ее Величества. И самое главное – эта роковая минная банка появилась вовсе не на маршруте, которым должен был следовать «Хэмпшир».

Вначале предполагалось, что крейсер пойдет регулярно протраливаемым восточным проходом, но в день отплытия разразился сильнейший шторм с крупной волной с норд-оста. Командующий Гранд-Флитом адмирал Джеллико советовал подождать улучшения погоды, однако Китченер настоял на немедленном отплытии.

Этот факт сводит на нет версию «заранее запрограммированного» взрыва: корабль запросто мог остаться в гавани.

Но крейсер было решено послать западным проходом, где Оркнейские острова защитили бы его от северо-восточного ветра. Маршрут изменили в последнюю минуту, и никакие вражеские разведки не только организовать засаду, но даже узнать об этом изменении не успевали.

Более того, при движении западным проходом у крейсера было два пути. Первый – мимо уединенного маяка Сьюл-Скерри, среди открытого бушующего моря, в 30 милях к западу от Оркнейских островов. И второй – вплотную к островному побережью, где было значительно тише. Избрали второй путь, поскольку он был более защищен, находился под постоянным наблюдением и часто использовался вспомогательными судами. Считалось, что немецкие субмарины сюда еще не добрались.

5 июля 1916 г., около 17:30, крейсер «Хэмпшир» снялся с якоря. За ним двинулись эсминцы «Виктор» и «Юнити».

В 19:35 достигли траверза мыса Броф оф Бирсей. Наступили сумерки…

Внезапно мощный взрыв, а за ним другой потрясли весь корабль. «Хэмпшир» начал быстро погружаться носом, кренясь на правый борт.

С эсминцев заметили, как от гибнущего крейсера отвалили четыре переполненные шлюпки, которые перевернуло волнами. Через 15 мин. все было кончено.

Из 680 человек в живых осталось только 12 – вода была ледяной, а спасение уцелевших осложнялось сильным волнением моря.

Лорда Китченера среди спасенных не оказалось.

Очевидцы видели военного министра перед самой гибелью корабля спокойно разговаривающим с офицерами на верхней палубе. Он был чужд паники, равно как и желания спастись.

Итак, причиной гибели «Хэмпшира» стали якорные мины, выставленные подводной лодкой. Вскоре после катастрофы в том же месте английские тральщики обезвредили еще 15 таких мин.

Подводной лодкой № 11–75 командовал капитан-лейтенант Бейцен. До конца войны этот немецкий подводник не дожил совсем немного – он погиб в сентябре 1918 г. вместе со своей новой лодкой № 11—102. Еще раньше виновница гибели «Хэмпшира» разделила участь своей жертвы: 14 декабря 1917 г. лодка № 11–75 подорвалась на английской мине в Северном море и затонула со всем экипажем.

В начале 1930-х гг. известный толстосум русского происхождения, миллиардер Бэзил Захаров увлекся идеей подъема затонувшего клада «Хэмпшира». Летом 1932 г. спасательное судно «КСР» под британским флагом отдало якорь на траверзе мыса Броф оф Бирсей.

После долгих усилий место гибели обнаружили. Крейсер покоился на 80-метровой глубине, требовавшей особого снаряжения для работы. Выяснилось, что из-за сильного течения корабль свободен от ила и в его внутренние помещения можно проникнуть через зияющие пробоины в носовой части. В ход пошли газовые резаки, с помощью которых проделали лаз на нижнюю палубу. Но работа шла медленно, к тому же постоянно запутывались воздушные шланги.

Тогда пустили в ход взрывчатку, невзирая на опасность детонации погребов боезапаса крейсера. Таким рискованным, но куда более эффективным способом расчистка дороги к сокровищам пошла куда быстрее.

Каждодневная игра со смертью принесла первые плоды: из капитанского сейфа извлекли судовые документы, шифровальные таблицы и 15 тыс. фунтов стерлингов – судовую кассу крейсера. Но заветных ящиков с золотом не было.

И тут, словно в ответ на дерзость осквернителей подводной могилы, после очередного взрыва проснулась торпеда, 17 лет дремавшая в торпедном аппарате «Хэмпшира», и устремилась из глубины вверх. Спасательному суденышку чудом удалось увернуться от привета с того света.

И вот наконец искомые металлические ящики с золотом обнаружены. Подводные золотоискатели вздохнули с облегчением: опаснейшие взрывные работы можно прекратить. Осталось рутинное дело – извлечь добычу и вытащить ее наверх. В спорой работе незаметно пролетело два дня, и часть ценностей уже оказалась на борту «КСР».

Но внезапно, без всяких причин, корпус крейсера дрогнул и сдвинулся. От резкого крена обломки покореженных судовых конструкций обрушились на находившихся под водой людей…

Водолазов с серьезными переломами вытащили на поверхность. «КСР» полным ходом ринулся в ближайший порт, но и госпиталь не помог: несколько человек скончались.

^{Крейсер «Хэмпшир»}

После этого британское адмиралтейство запретило все работы на «Хэмпшире». Золото так и пребывает в распоряжении сэра Китченера и сомкнувшихся над ним волн.

Тайна гибели броненосного крейсера «Хэмпшир» так и остается тайной.

Действительно, вряд ли даже самая могущественная разведка (или любая другая структура) способна была вызвать неожиданный шторм и направить крейсер тем единственным путем, где его ждала неминуемая гибель. Значит, роковая случайность? Возможно. Только слишком уж роковая, если принять во внимание исторические последствия провала миссии лорда Китченера…

(По материалам В. Контровского)