Текст книги "Медиатизация экстремальных форм политического процесса: война, революция, терроризм"

Путч осуществляет формализованная структура, которая действует в системе вооруженных сил и подчиняется единому командованию, но это не целая армия. Команда путчистов обладает жесткой структурой, члены которой имеют строго определенные обязанности. Они высоко мотивированы, имеют руководство к действию и осмысленно сотрудничают между собой. Путчистам присуща смелость, решительность, выносливость и даже жестокость при достижении намеченной цели.

Классические характеристики путча, естественно, отличаются от проявления данного явления в конкретных исторических условиях, что можно заметить на примерах последних десятилетий жизни нашей страны. Во время правления первого и последнего президента СССР страна пережила попытку единственного в ее современной истории переворота под названием «августовский путч».

Неудачные и ущербные для безопасности и геополитического положения Советского Союза действия М. С. Горбачева на международной арене, утопические и нежизненные проекты по реформированию внутренней жизни, его неумение контролировать ситуацию, которая сложилась в общественно-политической жизни страны, вылились в кризис доверия к руководству всех политических сил. В стране происходит системный кризис, начинают доминировать центробежные националистические силы. В верхних эшелонах власти начинает зреть заговор с целью восстановления власти центра и КПСС, а также прекращения всех начатых реформ. Пользуясь отсутствием Горбачева в Москве, 19 августа 1991 г. по центральному телевидению были оглашены первые законодательные акты руководителей переворота. Вице-президент СССР Г. Янаев в изданном им указе объявил, что в связи с болезнью М. Горбачева он начинает исполнение обязанностей президента СССР. Следующим оглашенным документом было «Заявление советского руководства», в котором сообщалось о создании Государственного комитета по чрезвычайному положению (ГКПЧ). В обращении к народу ГКЧП сообщил, что перестройка, начатая М. С. Горбачевым, потерпела крах. Ему вменялось в вину, что предоставленные свободы привели к возникновению экстремистских организаций, главной целью которых является развал СССР и захват власти. ГКЧП принимает Постановление № 1, которым запрещалась деятельность властных и управленческих структур, не узаконенных конституцией страны, в средствах массовой информации восстанавливалась цензура, приостанавливалась деятельность всех оппозиционных партий, движений и организаций. В стране вводилось чрезвычайное положение, а на улицы столицы были выведены войска.

Сопротивление путчу возглавило руководство России, которое обратилось к гражданам и сообщило о переходе всей исполнительной власти в подчинение президенту России. Б. Н. Ельцин взял под контроль ситуацию в стране. 21 августа члены ГКЧП были арестованы, а в Москву возвратился М. С. Горбачев. На встрече с членами Верховного Совета РСФСР Ельциным было предъявлено ультимативное требование – распустить КПСС, на что Горбачев ответил согласием и сделал соответствующие распоряжения. Коммунистический режим рухнул – таков итог несостоявшегося путча (а может быть, и состоявшегося – в других оценочных суждениях и иной системе политических координат).

Других оценочных суждений заслуживают события в современной России, происходившие с 21 сентября по 24 октября 1993 г. и ставшие результатом длительного кризиса власти, который начал развиваться еще в 1992 г. после августовского путча и смены общественно-политического строя в стране. После развала СССР и прихода к власти Ельцина его администрация поставила целью полную реорганизацию системы управления и избавления от всех пережитков Советского Союза. Но Верховный Совет и Съезд народных депутатов не просто не одобрили такую политику, но активно воспротивились ей. Кроме того, реформы, проводимые Ельциным, не спасли страну от кризиса, а во многом усугубили его. Особое ожесточение приняла борьба по вопросам конституции, которую никак не могли принять. В результате внутренний конфликт достиг таких масштабов, что был созван совет, на котором решались вопросы доверия действующему президенту и Верховному Совету.

Противоречия и конфликты в верхних эшелонах власти отражали существующее положение дел в обществе. В итоге в конце сентября произошло открытое столкновение между старой властью и новой. Вызванные непорядками в рядах правительства, по всей Москве начались митинги, вооруженные столкновения и беспорядки, которые унесли немало жизней, много человек было ранено. При захвате здания Верховного Совета пострадало несколько десятков депутатов. Из-за того что в штурме принимали участие танки и вооруженные силы, эти события были названы «расстрелом Белого дома», а позднее – «расстрелом российского парламентаризма».

Октябрьские события однозначно трактуются как государственный переворот, однако историки расходятся в оценках. Одни говорят, что Ельцин силой захватил власть и буквально уничтожил Верховный Совет, следуя своей прихоти, другие отмечают, что из-за глубокого конфликта другого варианта развития событий не было. Несмотря на это, октябрьский путч окончательно уничтожил следы старой власти и СССР и превратил Российскую Федерацию в президентскую республику с новым правительством.

Заговор – тайное соглашение нескольких лиц о совместных действиях против кого-либо или чего-либо для достижения определенных политических целей, разновидность политической интриги, отличающейся максимальной конспиративностью и деструктивной направленностью. Большая часть известных удавшихся в истории заговоров носила индивидуально направленный характер и была нацелена против конкретных личностей, прежде всего против индивидов – носителей власти. Как правило, заговоры, направленные не против персоны, а против некой идеи, системы в целом, терпели неудачи. Для реализации подобных масштабных целей требуются иные масштабы участников, да и носят они иное название. Исторически первые заговоры были направлены на физическое устранение политического противника, что решало проблему кардинально: например, заговор Брута против Цезаря. Наиболее хорошо изучены заговоры в монархических государствах, которые вызваны борьбой за власть и которые обычно ведут к так называемым дворцовым переворотам. Так, например, приход к власти Екатерины II был совершен в результате свержения ее мужа Петра III, погибшего затем при невыясненных обстоятельствах. Другой пример – успешный дворцовый заговор против Павла I, в котором участвовал и престолонаследник Александр I. Общественной средой и условием организации этого события выступала публика, имеющая возможность собираться в таких общественных местах, как церкви, театры, выставки, празднества. Главное назначение таких собраний – распространение политики методом психологического подражания. Участники заговора подражали манере поведения, способу понимания общественных явлений, стилю в одежде, форме выражения своих чувств, оценке действующих политиков, манере общения с представителями действующей власти.

С течением времени, в связи с демократизацией и гуманизацией политики заговоры стали носить более спокойный характер и видоизменили конечную цель: вместо физического устранения достаточным стало политическое отстранение оппонента. Да и наказание участников неудавшихся заговоров смягчилось – вместо смертной казни их ожидала ссылка или тюремное заключение.

Смягчение целей и методов заговоров привело к изменению состава и функциональных ролей его участников. Но если в государствах с авторитарным или тоталитарным режимом для сохранения тайны необходимо было сокращать круг посвященных, то в странах иных политических традиций, напротив, демократизация институтов власти привела к вынужденной необходимости включать в заговор значительное число людей. При правовом способе организации социально-политической жизни роль заговоров снижается. В таких обществах борьба за власть носит значительно более широкий и гласный характер, требует для успеха вовлечения большого числа людей, что невозможно в сравнительно узких рамках заговора. Уменьшение степени концентрации власти, разделение властей, появление структур представительной, регулярно сменяющейся власти неизбежно ведут к снижению опасности и эффективности заговоров. Устранение самой возможности заговоров – условие нормального социально-политического развития, связанного с гласностью и массовым участием членов общества в принятии политических решений.

Переворот – незаконные действия группы лиц, направленные на захват власти в государстве. Длительное время переворотом считались любые действия силового характера, нарушающие существующий порядок, осуществляемые субъектами, находящимися у власти. К ним относили, во-первых, действия, нацеленные на сохранение империи и защиты государства; во-вторых, действия, предпринимаемые во имя интересов государства; и, в-третьих, действия против государства.

В первых двух случаях лидер переворота и его окружение принимали решение тайно и действовали неожиданно, чтобы им не успели оказать противодействие. Со временем это понятие сузилось до действий, направленных на стремительное изменение господствующего порядка и подрывающих конституционные основы порядка в стране. Недаром в первые годы советской власти событие, в дальнейшем получившее громкое название Великая Октябрьская социалистическая революция, сами большевики называли Октябрьским переворотом, оценивая ее как действие, отражающее суть – кардинальное изменение власти.

Неизменной оставалась существенная характеристика – переворот всегда был и остается непосредственно связанным с государственной властью: он выражает попытку ее внезапного и быстрого получения. Вместе с тем некоторые ученые больше видят в перевороте характеристики, схожие с заговором, полагая, что «как правило, переворот неизменно являлся и является делом рук тех или иных органов или лиц, которые занимают относительно высокое положение в структуре государственной власти» [Банкович, 2008, с. 37–38]. По оценке ученых, это удар по государству, направленный на его ликвидацию, незаконно и вместе с тем резко и неожиданно изменяющий существующий политический порядок.

В современной трактовке переворот – это запланированное внезапное свержение существующей политической системы с нарушением действующих правовых принципов, сопровождаемое применением силы или угрозой ее применения, в результате которого создается новая политическая система.

Переворот готовится тайно, имеет жесткий план действий, четкое распределение ролей между участниками и осуществляется внезапно. Его организаторы должны преимущественно контролировать силовые структуры и заручиться их поддержкой. Успех переворота во многом обусловливается состоянием существующей системы власти: она уязвима для критики, подвержена дезорганизации, лишена авторитета и оторвана от действительности, а идейные защитники законного порядка отсутствуют.

Переворот может быть военным и гражданским. В обыденном сознании вмешательство военных в гражданскую жизнь имеет негативный оттенок. В историческом контексте не следует рассматривать военные перевороты исключительно с негативной точки зрения как дестабилизирующие политическую жизнь общества, ведь «именно военные революции как один из вариантов смены силами военных правящей элиты и политического режима открыли многим государствам мира путь к построению современного демократического правового государства. Военные режимы были лишь переходным звеном от архаичной государственности к республикам и конституционным монархиям с зачатками правового государства» [Вестов, Петров, 2011, с. 14].

Главные действующие лица государственного переворота неоднократно менялись, первоначально был царствующий монарх, стремящийся к расширению своей власти или устранению конкурентов, затем кто-то из его окружения или политической элиты. В прошлом веке в подавляющем большинстве случаев путем государственного переворота получали власть высокопоставленные военные. С их подачи вооруженные силы нарушали конституционный порядок и, используя насилие, непосредственно сами захватывали власть или приводили к власти новых правителей.

С. Хантингтон в середине прошлого столетия предложил наиболее известную типологию государственных переворотов с учетом политической цели организаторов: правительственный, революционный и реформистский [Хантингтон, 2004, c. 228–244].

Э. Луттвак предлагает иную классификацию: государственный переворот, совершенный гражданскими лицами, и пронунсиаменто – военный переворот, который организует и осуществляет армия под руководством высшего командования (как произошло в Испании и Южной Америке) [Luttwak, 1968, р. 22].

Дворцовую революцию, как и государственный переворот, осуществляют лица, работающие в госаппарате и преимущественно принадлежащие к правящей элите. В результате меняется высшее государственное руководство, но не происходит существенных изменений в экономике и политике. Это внезапная и неконституционная смена правящих элит, которая сама по себе не сопряжена с какими-либо глубокими переменами в общественных отношениях.

Революционный государственный переворот приводит к власти оппозиционные, антиправительственные силы, которые, получив полномочия, осуществляют серьезные преобразования политической и экономической системы, руководствуясь иной политической идеологией.

В условиях глобализации и значимого влияния СМИ на общество государственный переворот, совершенный в самом отдаленном уголке планеты, привлекает внимание мирового общественного мнения и, так как государственный переворот означает узурпацию власти, то неизменно приобретает исключительно негативные коннотации [Barbe, 1979, p. 295].

Восстание представляет собой массовое вооруженное выступление против власти с высокой степенью организованности, планомерности, подготовки и мотивации участников. Будучи экстремальной формой политического процесса, восстания происходили в разные исторические эпохи и характеризовались большим разнообразием. В зависимости от эпохи и социального состава участников восстания различаются по степени интенсивности, длительности, шансам на успех, организованности, духовным и психологическим импульсам, вдохновляющим участников, социально-политическим последствиям. В отличие от бунта восстание происходит в столице либо имеет перспективную цель захватить центр власти. Большую роль в восстании играют хорошо подготовившиеся лидеры, которые обобщают и публично выражают надежды и интересы участников восстания, имеют продуманный план действий. «Восставшие руководствуются устойчивыми категориями мышления и речи (право, справедливость, народ, правда, воля), предпринимаются идейные усилия к оправданию восстания как законного дела. Все это придает восстанию определенное созидательное начало» [Демидов, Федосеев, 1995, с. 225–226]. Цели восстания обосновываются в программах и выдвигаемых лозунгах. Часто восстание предшествует революции как переходу к новой общественно-экономической формации. Бывает и так, что восстания не носят политического характера и не направлены на преобразование политических институтов, а восставшие сосредоточиваются на конкретной цели или проблеме.

Вооруженные восстания, преследующие реакционные цели, ранее называли мятежами. В XIX столетии восстание, носящее выраженный политический характер, называлось инсуррекцией, этот термин противопоставлен восстанию, в узко юридическом смысле понимаемом как сопротивление власти без ее ниспровержения. Политические изменения могут происходить путем приспособления системы к новым требованиям социальной среды или замены одной системы на другую.

В истории в ряде случаев вооруженное восстание непосредственно не связывалось с социальной революцией, но часто революция начиналась именно с вооруженного восстания. Восстание может быть составной частью революции, ее этапом.

Революция – «коренной переворот, глубокое качественное изменение в развитии общества, приводящее обычно к смене общественного и политического строя» [Базеркина, Шестакова, 2002, с. 236–237]. Это радикальный тип политических изменений, в результате которых прерывается политическая традиция и складывается новая политическая система. Связывая с революцией переход от одной общественно-экономической формации к другой, К. Маркс называл ее локомотивом истории.

Термин «революция» используется для обозначения крупных общественных перемен, начиная с периода классического Средневековья. Именно так названы флорентийские социальные беспорядки и политические перевороты середины XIV столетия. До Великой французской революции этим термином обозначали не преобразование, ведущее к установлению нового строя, а поворот назад, возвращение к старому доброму времени.

В широком смысле революция означает социальную революцию – «способ перехода от исторически изжившей себя общественно-экономической формации к более прогрессивной, коренной качественный переворот во всей социально-экономической структуре общества» [Философский энциклопедический словарь, 1983, с. 574].

В узком смысле революция означает политическую революцию, решающую вопрос о власти, и тогда понятия «политическая революция» и «политический переворот» тождественны. Вместе с тем для массового сознания революция – нечто легитимное, морально оправданное, положительное, а переворот отождествляется с заговором, авантюрой. Как тип политических изменений революцию следует отличать от государственного переворота.

Революция выступает как открытая и наиболее острая классовая борьба, которая может принимать самые разнообразные формы. В революции стороны конфликта доходят до глубоких социальных антагонизмов, ведущих к раздору в рядах вооруженных сил и братоубийственной войне. Она развивается в противоборстве с контрреволюцией. В тех случаях, когда революционные силы недостаточно организованы и не готовы к решению объективно назревших революционных задач, революция может приобрести поверхностный характер. В результате революции устанавливается совершенно новый политический и экономический порядок.

История России начала ХХ в. полна революционными потрясениями. Особое внимание анализу революции как способу перехода от одной общественно-экономической формации к другой уделяли классики марксизма-ленинизма. Они открыли основной закон социальной революции: революция невозможна без революционной ситуации, то есть без общенационального революционного кризиса, когда низы (народ) не хотят далее жить по-старому и готовы пойти на крайние жертвы ради свержения ненавистного строя, а верхи (правящая верхушка) не способны управлять по-старому. Но для революции необходимо, чтобы к объективным обстоятельствам, вызывающим революционную ситуацию, присоединились субъективные факторы: революции нужен руководитель в виде политической партии и реальная политическая сила в виде революционных масс. Лишь при таком условии революционная ситуация оборачивается революцией. Вот как формулировал основной закон революции В. И. Ленин: «Для революции недостаточно, чтобы эксплуатируемые и угнетенные массы сознали невозможность жить по-старому и потребовали изменения; для революции необходимо, чтобы эксплуататоры не могли жить и управлять по-старому. Лишь тогда, когда “низы” не хотят старого и когда “верхи” не могут по-старому, лишь тогда революция может победить. Иначе эта истина выражается словами: революция невозможна без общенационального (и эксплуатируемых и эксплуататоров затрагивающего) кризиса. Значит, для революции надо, во-первых, добиться, чтобы большинство рабочих (или, во всяком случае, большинство сознательных, мыслящих, политически активных рабочих) вполне поняло необходимость переворота и готово было идти на смерть ради него; во-вторых, чтобы правящие классы переживали правительственный кризис, который втягивает в политику даже самые отсталые массы (признак всякой настоящей революции: быстрое удесятерение или даже увеличение во сто раз количества способных на политическую борьбу представителей трудящейся и угнетенной массы, доселе апатичной), обессиливает правительство и делает возможным для революционеров быстрое свержение его» [Ленин, 1981, с. 69–70].

По мнению Шмуэля Эйзенштадта, израильского специалиста в области теории цивилизаций, наиболее распространенный образ революции, созданный современными социологами, имеет несколько основных составляющих: насилие, новизну и всеобщность перемен. «Революция характеризуется как самый интенсивный, насильственный и осознанный процесс из всех социальных движений. В ней видят предельное выражение свободной воли и глубоких чувств, проявление незаурядных организационных способностей и высокоразвитой идеологии социального протеста. Особое значение придается утопическому или освободительному идеалу, основанному на символике равенства, прогресса, свободы и на убеждении, что революция создает новый и лучший социальный порядок». Предпосылками революций являются фундаментальные социальные аномалии или вопиющие проявления несправедливости, борьба между элитами и более глубокие социальные факторы в виде классовой борьбы. Ученый так представляет основные черты революции, существующие в общественном сознании и социологической литературе: насильственное изменение существующего политического режима, основ его легитимности и его символики; замена неспособной политической элиты или правящего класса; значительные изменения во всех сферах, направленные на модернизацию большинства аспектов социальной жизни; радикальный разрыв с прошлым; изменения в нравственности и воспитании, формирование нового человека [Эйзенштадт, 1999, с. 44–45].

В. И. Ленин считал, что переход государственной власти от одного класса к другому – первый, главный и основной признак революции в научном и политическом значении. В результате революции не только изменяется политическая система, но и преобразуется социально-классовая структура общества, меняются ценностные ориентации и поведение людей.

П. А. Сорокин характеризовал революцию следующими динамичными и фундаментальными процессами: «Во-первых, революция означает смену в поведении людей, их психологии, идеологии, верованиях и ценностях. Во-вторых, революция знаменует собой изменение в биологическом составе населения, его воспроизводства и процессов отбора. В-третьих, это деформация всей социальной структуры общества. В-четвертых, революция привносит с собой сдвиги в фундаментальных социальных процессах» [Сорокин, 1992, с. 269–270].

Опыт российских революций начала ХХ в. позволил теоретикам сформулировать условия, позволяющие избежать революционных потрясений: наличие реальной оппозиции, готовой взять власть мирными средствами; становление практики передачи власти правящей партией оппозиции легальным путем и выработка соответствующей традиции; циклическая смена элит в результате конкуренции и борьбы, ротация кадров на всех уровнях и во всех сферах; общественно приемлемые способы выражения социального и политического недовольства без насилия; наличие оппозиционных СМИ и механизма разрешения конфликтов; первоочередное удовлетворение требований среднего класса, представляющего главную силу революционной ситуации; поддержание социально безопасного уровня имущественного и социального неравенства в силу чувствительности масс к социальной несправедливости; постоянное повышение благосостояния с целью предотвратить социальные катаклизмы, приводящие к людским и материальным потерям; уменьшение реальных и виртуальных различий в уровне благосостояния по сравнению с соседними государствами [Миронов, 2011, с. 44–45].

Своеобразный подход к классификации и оценке революций предлагает Дэвид Лэйн, профессор факультета социальных и политических наук Кембриджского университета. Он различает революционный государственный переворот и социальную или политическую революцию. При революционном государственном перевороте изменения в типе режима, несмотря на требования участников, не входят в планы новых государственных должностных лиц, что происходит во время социальной или политической революции при активной поддержке и участии граждан в форме «автономных ассоциаций гражданского общества» [Лэйн, 2010, с. 36].

Социальная революция направлена на глубинные качественные преобразования всех сфер общества и государства. Политическая революция нацелена на радикальное преобразование политической системы общества, она – составная часть революции социальной. Политическая революция может предшествовать социальной (как Октябрьская революция 1917 г.), создавая политические условия для дальнейших социально-экономических преобразований, или завершать уже свершившиеся преобразования (как Великая французская революция 1789–1794 гг.).

Несколько модифицируя девять последовательных стадий развития революции, предложенные польским социологом П. Штомпка, Г. И. Козырев предложил четыре основные:

«1. Предреволюционная стадия: общий кризис политической системы; очевидная неспособность властей эффективно управлять государством и нежелание большинства граждан терпеть сложившиеся условия жизни.

2. Стадия революционных изменений: свержение старого режима власти и разрушение прежних социальных институтов; установление новых форм правления, новых экономических и социокультурных отношений; общее ликование и эйфория от победы.

3. Стадия массового насилия, террора и гражданской войны между сторонниками старого режима, умеренными реформаторами и радикалами.

4. Стадия восстановления “законности” и “порядка”, последовательных реформ и социальных преобразований» [Козырев, 2008, с. 288–289].

Своеобразную оценку процессам, относящимся к последней стадии, давал Франсуа Фюре: «Революция утверждает себя не только как наилучший способ исторических преобразований, как самый короткий путь к будущему, но и как такое социальное состояние и умонастроение, когда юридические абстракции, служащие прикрытием для власть имущих, опровергаются реальной диктатурой народа, стоящего выше закона, ибо он сам закон. Потому-то враги революции так многочисленны и сильны, и она только и делает, что борется с ними. Время законности так и не наступает, а если наступает, то в виде “реакции”, в виде Термидора» [Фюре, 1998, с. 99].

Значительную роль в развитии революции могут играть силы внешнего давления, которые частично или полностью заменяют недостающие факторы революции или усиливают имеющиеся. Именно благодаря силам внешнего давления появились такие разновидности экстремальных форм политического процесса, как бархатные и цветные революции.

Бархатные революции – обобщающее название процессов, происходивших в конце 1980-х – начале 1990-х годов в странах Центральной и Восточной Европы (Польша, ГДР, Венгрия, Болгария, Чехословакия, Югославия и т. д.), когда кризис мировой социалистической системы обернулся распадом сначала Варшавского договора, Совета экономической взаимопомощи и других наднациональных структур, крахом коммунистических режимов, а затем и СССР.

Бархатная революция представляет собой смену власти в государстве ненасильственным путем с умеренной помощью внешних сил, в ходе которой происходит кардинальная смена правящих элит и общественного строя. Внешнее влияние ограничивается в основном финансовой и моральной (информационной) поддержкой оппозиции.

Понятие цветная революция и характеристика механизмов ее осуществления были сформулированы относительно недавно. В течение последних 30 лет произошло коренное изменение геополитической картины мира, когда события в различных странах имели общие черты: «…все они начинались в формально благополучных странах со стабильными режимами либо внезапно, с самого незначительного повода, либо после относительно короткого “угрожаемого периода”; молниеносная положительная реакция на эти события со стороны ведущих стран Запада с выражением полной поддержки революционным силам и требованиями в адрес действующей власти прекратить насилие, в ряде случаев сопровождавшиеся угрозами применить военную силу; практическая однотипность сценариев, состоящая в том, что поводом к массовым выступлениям являлись несопоставимо ничтожные с ним события на фоне стабильной в целом обстановки в стране и зачастую весьма высокого уровня жизни населения» [Бельский, Клименко, 2014, с. 3].

Цветными революциями называют серию массовых уличных беспорядков и протестов населения, организуемых при поддержке зарубежных неправительственных организаций, обычно завершающихся сменой политического режима без прямого военного участия зарубежных стран и представляющих собой перевороты, имеющие организационной основой теорию так называемого управляемого хаоса. Имеется в виду хаос, который создается при непосредственном активном участии и с помощью средств массовой информации [Николайчук и др., 2018]. При свершении цветной революции общественный строй не меняется, власть переходит от одного элитного клана, занимавшего в системе власти доминирующее положение, к коалиции других сегментов элиты. В результате государственный строй претерпевает лишь частичные изменения. В работе американского профессора политологии Джина Шарпа «От диктатуры к демократии. Стратегия и тактика освобождения» изложены идейные основы теории цветных революций, рекомендации оппозиционным движениям в борьбе с незападно-ориентированным государствами как борьбе с диктатурой [Шарп, 2005].

Цветные революции, представляющие попытки (удачные или неудачные) государственного переворота с целью сменить правящий режим и имитирующие политическую революцию, прокатились практически по всему постсоветскому пространству («революция роз» в Грузии (2003), «оранжевая революция» на Украине (2004–2005), «тюльпановая революция» в Киргизии (2005), «киевский майдан» на Украине (2014–2015)). От классических их отличает декларируемая направленность на соблюдение законности и существующей конституции. Оппозиционные силы представляют себя как сторонников существующих демократических прав и свобод, попираемых правящими авторитарными режимами.

Определяя различные типы политических перемен в ходе таких революций по критериям организации, уровню публичного участия и намерениям участников, Д. Лэйн, приходит к оригинальным выводам: цветные революции относятся к категории революционных государственных переворотов. Им свойственна высокая степень участия элиты или контрэлиты, высокая степень участия масс (типа «аудитория»). Цветные революции ведут к обновлению элит, но не приводят к переустройству политического класса и широким социальным и экономическим отношениям собственности.