Текст книги "Жизнь под обрез"

– Да, – удивленно посмотрел на Льва Ивановича Улямов. – И это именно «Парламент» восьмой номер. Совпадение?

– Может, и совпадение, – нахмурился Лев Иванович. – Но понимаешь, какая штука получается. Я наблюдал, как он гасит окурок в пепельнице. И обратил внимание, что его форма очень уж похожа на форму тех окурков, что были найдены недалеко от заброшенного здания. И еще. Когда я напрямую спросил Баева, знал ли он, что его жена имела любовную связь с Игнатовым, он искренне был возмущен таким заявлением. Похоже, что он действительно не знал об этом. Но зато стал мне говорить, что Игнатов был такой подлец, что не брезговал даже насиловать женщин, предварительно опаивая их чем-то.

– Хм… И это действительно так? Есть подтверждение этому?

– В том-то и дело, что нет. Заявлений от пострадавших не поступало, Рашевская говорит, что такой способ добиться желаемого – не в привычках Игнатова. Он, мол, всегда найдет для себя женщину. Дамский угодник – охарактеризовала она его.

– Она его не выгораживает? – с подозрением спросил Улямов.

– Ни к чему ей это, – пожал плечами Гуров. – Она была в него влюблена и сильно обиделась, когда он ее бросил ради ее подруги – Полины Баевой. Ей, наоборот, впору его топить. Но она, похоже, уже простила и его, и подругу. Кстати, когда я спросил ее, для чего она звонила жене Игнатова и сказала ей, что у ее мужа есть любовница, она не стала говорить, что звонила по просьбе Полины. Сказала, что сама проявила инициативу. Мол, хотела расстроить их связь и вернуть Игнатова себе.

– А может, и вправду сама? – предположил Улямов.

– Ага, после полутора лет молчания и бездействия, – саркастически заметил Лев Иванович. – Нет, она явно звонила Игнатовой по просьбе подруги, но почему-то не захотела мне в этом признаваться. Почему – вот вопрос. Мне кажется, что не говорить правду у нее есть веские основания.

– Думаешь? – с сомнением покосился на Гурова Тамир Васильевич. – Не подружки же застрелили своего любовника… – почесал он в затылке.

– Нет, конечно же, – улыбнулся Лев Иванович. – Скорее это сделал Иван Баев, наемный убийца или…

Гуров замолчал.

– Или кто? – не вытерпел Улямов.

– Или все-таки Баев был прав, и Игнатов иногда пользовался запрещенными веществами и опаивал кого-то из женщин. Тогда нужно искать жертву. Кто-то ведь и за что-то убил Игнатова. Деньги, которые он крал с подельниками, – это, по моему мнению, слабоватая причина для убийства. Кстати, о ружье уже что-то узнали?

– Гоша позавчера еще подал запрос в разрешительную систему, и ему подготовили списки тех, кто в городе и в районе имеет документы именно на ТОЗ-34, – стал рассказывать Тамир Васильевич. – Утром он созвонился с районными участковыми по поводу заявлений о краже оружия. Оказалось, что за последний год было подано всего два таких заявления. И одно из них – буквально на днях. Вот он и поехал разбираться. Будем ждать результатов.

– Ясно. А марку машины, которая стояла возле заброшенного дома, уже определили?

– Да, буквально полчаса назад я звонил и узнавал у специалиста, который снимал отпечатки. Как он и говорил – это «БМВ-семерка». И знаешь, – Улямов хитро и весело посмотрел на Гурова, – я решил проверить, не зарегистрировано ли такое авто случайно на Баева. Оказалось, что нет – на него не зарегистрировано…

– Правильно, потому что у него новенькая «Субару». Я сам сегодня видел, как он на ней к дому подъезжал. И чего ты тогда радуешься? – удивленно посмотрел на него Лев Иванович.

– Да потому, что такая марка машины зарегистрирована не на него, а на его жену – Баеву Полину Алексеевну! – радостно возвестил Улямов.

– Ага, вот оно как, – приподнял брови Гуров. – Получается, что следить за Игнатовым Баев мог и на машине своей жены…

– Это вполне вписывается в версию, что это Баев убил из ревности Игнатова, – заметил Улямов. – Если, правда, это не совпадение.

– Слишком уж много совпадений. Тебе не кажется? Пока что все они косвенные, но… Погоди-ка…

Лев Иванович достал телефон и позвонил Баеву. Но тот трубку не брал, и Гуров нахмурился, почесал переносицу, раздумывая, а потом сказал:

– Не нравится мне все это.

Улямов не успел ответить, как его сотовый зазвонил.

– Это Гоша, – заметил Тамир Васильевич и сказал уже в телефон: – Гоша, слушаю тебя внимательно.

Минуты две Улямов слушал, что докладывает ему Виноградов, и молчал, а потом ответил:

– Понятно. Нужно съездить туда и посмотреть все на месте. Справишься один? Ну и отлично.

Поговорив с помощником, Улямов повернулся ко Льву Ивановичу и сказал:

– Гоша встретился с владельцем украденного ТОЗ. Тот уверяет, что пропажу он заметил только неделю назад, когда собирался пойти поохотиться на уток. У нас, кстати, километрах в пятнадцати есть отличные заболоченные озера. Там всякой дичи… – Улямов закатил глаза и вздохнул: – Я иногда даже жалею, что у меня ноги не ходячие, а то бы в охотники подался. Так вот. Оружие и собак Петренко – это фамилия охотника – держал на даче. Оттуда удобнее было ходить на озера. Но на самой даче все лето жила жена с ребятишками. А он, Петренко, значит, к ним приезжал только по выходным. Приезжал в пятницу вечером, а в воскресенье уезжал, потому как работал…

– Ты давай ближе к делу, – нетерпеливо прервал его Лев Иванович.

– Ага. В конце августа, когда начался сезон охоты, он ружье еще видел. Доставал его, чистил, смазывал. Готовился, значит. А когда надумал… Так, это у нас получается вторая неделя сентября, то есть через две недели, – мысленно подсчитал Тамир Васильевич. – Стал искать ружье, а его и нет. Жена тоже говорит, что не видела ружья, и дети твердят, что не видели. Все в доме перевернули.

– Постой, а оно у него что, не в сейфе хранилось? – нахмурился Лев Иванович.

– В том-то и дело, что нет. Оно у него в сенках висело, на гвоздике.

– Сенки – это сени? – не понял Гуров.

– Ну да. Это мой дед их так называл, – улыбнулся Улямов.

– Так дети же в доме, а он оружие ненадлежащим образом хранит, – покачал головой Лев Иванович. – За такое головотяпство нужно бы привлечь. Ладно, это статья отдельная. Так что там еще Георгий рассказал?

– Когда ружья не нашли, он сразу же побежал заявление писать. Но точный день, когда ружье украли, он не назвал. Не знает, не следил. Вот Гоша сейчас и поехал с хозяином ружья в «Калинку», чтобы на месте, так сказать, посмотреть, что и как.

– Куда он поехал? – оживился Лев Иванович.

– В «Калинку». Это у нас дачный поселок такой есть…

– Километрах в десяти от города, – закончил за него Гуров.

– Да. А ты о нем уже слышал? – удивился Улямов.

– У Баевых там дача, – посмотрел на него с беспокойством Лев Иванович.

– Черт, – чертыхнулся Улямов и, перекрестив рот, добавил: – Не помянут был рогатый всуе. Это уже не просто совпадение, а… прямо-таки носом нас в эту версию…

– Носом, – согласился Лев Иванович. – А поэтому думаю, что нам тоже не мешало бы прокатиться в эту калинку-малинку.

Он опять вынул телефон и снова набрал номер Баева. Телефон выдал: «Абонент временно недоступен или находится вне зоны доступа сети. Перезвоните позже».

– А ну-ка, дай мне распечатки телефонов Игнатова, – попросил Гуров.

Тамир Васильевич хотя и не сразу, но нашел нужные бумаги в куче документов, что лежали на его столе, и протянул их Гурову.

Тот достал свой блокнот и стал внимательно просматривать распечатки, время от времени заглядывая в свои записи.

– Вот, теперь все понятно, – наконец сказал он и подозвал к себе Улямова. – Смотри, – он показал на номер телефона в распечатке и в блокноте, – вот это – второй номер Полины Баевой. Его мне дала Рашевская. С него она обычно не звонила Игнатову. Но вот два последних раза, за пару дней до убийства, звонок ему был сделан именно с этого номера. Мы поэтому с тобой их и просмотрели, когда просматривали звонки Полины к Игнатову. Кстати, как видишь, эти звонки сделаны уже после того, как Полина Баева пропала и перестала отвечать на звонки подруги и заведующего своих магазинов.

– И о чем это нам говорит? – начал было спрашивать Улямов, но и сам уже догадался, на что намекает Лев Иванович. – Ты подозреваешь, что Баев убил жену, а потом воспользовался ее машиной и телефоном для подготовки убийства Игнатова. Так?

– Вполне реалистично. А разве нет? После разговора со мной Баев тоже куда-то вдруг пропал, – задумался Гуров.

– Пытается замести следы? Вполне возможно. Надо срочно его найти, – вдруг оживился Улямов. – Сейчас я запрошу у Арсеновича…

– Постой. Не торопись. Нам нужно сначала убедиться, что у Баева была возможность украсть оружие. Поехали в «Калинку». Я сейчас узнаю адрес дачи у Рашевской. Возможно, что и Ивана Денисовича мы застанем тоже на даче. Может, там просто связь плохая. Вот заодно все и выясним – и алиби его на время убийства, и был ли он знаком с этим, как его… охотником…

– Петренко Сергей Сергеевич, – подсказал Улямов, и оба сыщика направились к выходу. Гуров на ходу набрал номер Рашевской.

– Лина Савельевна, это снова я. Не подскажете, по какому адресу в «Калинке» находится дача Баевых? Нет. Я не могу узнать это у Ивана Денисовича. Сразу я не спросил у него. А теперь вот не могу до него дозвониться. Какая улица? Юбилейная, дом три. Ага. Спасибо. Нет, пока вопросов нет. Хотя – постойте. Скажите, Иван Денисович не говорил вам, на чем уехала его жена? Нет. И вы тоже не знаете… Но не на машине? Спасибо, тогда пока все.

Гуров, немного поразмыслив, обратился к Тамиру Васильевичу:

– Позвони Георгию, узнай адрес дачи Петренко и скажи, что сейчас мы тоже подъедем, – попросил он.

15

– Да я уже и штраф оплатил, – простуженно гнусавил сидевший напротив сыщиков Петренко. – Грозились и вовсе отнять лицензию, если мое ружье где-то всплывет в связи с грабежом или, не дай бог, убийством. Оно в чехле брезентовом на стене в сенях висело столько лет, и никому не нужно было, а тут… – Он развел руками.

– Мы сразу и не кинулись его искать, – встряла в разъяснение мужа хозяйка, – чехол-то так и остался висеть. Его набили бумагой, чтобы объемнее выглядел, и на место повесили.

– А когда, по-вашему, это могло произойти? В какой момент? – обернулся к ней Гуров. – Ведь чтобы снять ружье, вынуть его, набить бумагой и спокойно уйти, нужно время. Значит, вор мог воспользоваться случаем, когда никого на даче не было.

– Ах, да это и ночью можно было сделать, – покосившись на мужа, ответила женщина. – У меня дети ночью в туалет на улицу летом бегают, вот я и не закрывала никогда входную дверь. Замок высоко для младших – не достают, – пояснила она. – Вот эту, – она указала на внутреннюю дверь, – на крючок закрывала, и все.

– Лень было вставать, так и скажи, – проворчал на нее муж.

Проворчать проворчал, но глаз на нее не поднял, знал, что тоже виноват – хранил ружье не в сейфе, который, собственно, и был у него – стоял в спальне.

– А что же собаки? Они-то отчего шум не подняли? Вы же сами говорили, что на ночь их из вольера выпускаете на двор, – вздохнул Гоша. Он, по всей видимости, уже задавал охотнику и его жене этот вопрос, но решил еще раз спросить при Гурове и Улямове.

– Да че собаки, они ведь не охранные, они охотничьи, – стала оправдываться жена Петренко.

– Ты не юли, – оборвал ее муж. – Так и скажи, признайся прямо, что не каждый раз их выпускала, – цыкнул на нее муж. – А я тебе говорил, что им нужно разминаться. Вольер-то маленький. Вот и результат. – Он отчего-то показал на Гурова и Улямова.

– Ну, положим, результат получился не из-за собак, – улыбнулся Лев Иванович, – а из-за неправильного хранения оружия. Но вы мне вот что скажите – кто у вас на подозрении? Кто мог украсть ружье? Наверняка тот, кто знал, что оно у вас висит в сенях. Не случайный же воришка это был. Как я понял, больше ничего из сеней не пропало. Правильно?

Лев Иванович опять посмотрел на хозяйку.

– Нет, ничего не пропало, – подтвердила та и добавила, с укором глядя на мужа: – А украсть ружье и дружки твои, собутыльники, запросто могли.

– Ты моих друзей не трожь! – взвился Петренко. – Они мужики что надо – чужого никогда не возьмут, а для меня так и последнюю рубаху отдадут.

– Ага, как же! Держи карман шире. А кто у тебя две тысячи еще в прошлом году занял и не отдал до сих пор? Небось твой закадычный дружок Роман Орленок?

– Я сам с него долг не требую, – гордо выпрямившись, ответил хозяин. – А ты, женщина, в мои дела не лезь. У тебя вона – дети и хозяйство, а в мои нос не суй.

– Ладно вам лаяться, – оборвал их перепалку Виноградов и сказал, обращаясь к Гурову: – Проверяли и его дружков, и соседей. Вроде как никто под подозрение не попадает.

– Скажите, а вам знаком Баев Иван Денисович? – спросил Лев Иванович Петренко.

Тот важно кивнул:

– А то не знаком. Знаком. Ивана Денисовича у нас в «Калинке» все знают. Он в совет дачников входит. Так я еще его родителей знал и его самого еще пацаном. Я-то Ивана на пятнадцать лет старше буду, поэтому вроде как и не росли мы вместе, а вот с отцом его мы так даже хорошими приятелями были. Он…

– Вот разболтался… – не вытерпев, съязвила жена.

– Ничего, пусть говорит, – снова улыбнулся Лев Иванович. – Он к вам часто захаживал? Я имею в виду Баева Ивана Денисовича, а не его отца.

– Ну не то чтобы часто, но заходил, – вспоминая, с расстановкой ответил Петренко. – По делу в основном. Скажем, за электричество деньги собрать – он за всех оплачивал – или узнать, нет ли каких-то проблем по другим платежам и налогам.

– А пару раз и просто так заходил, – вспомнила хозяйка. – Помнишь, этим летом, в начале августа, забегал и про мед спрашивал, а заодно и пообедал с нами. Помнишь, ты ему тогда все уши прожужжал про свою охоту?

– А, ну было дело, да, – кивнул Петренко. – Мы с ним тогда еще по рюмочке выпили, – вспомнил он.

– Кому что, а голому – баня, – снова съязвила жена.

– А вы ему свое ружье тогда не показывали? – поинтересовался Улямов.

– Не помню, – с некоторой запинкой ответил Петренко.

– Не помнит он, – фыркнула женщина. – Правильно, не помнит. Он тогда всю бутылку водки, почитай, сам приговорил. Где же помнить-то будет.

– Ты угомонишься сегодня или нет? – рассердился Петренко и так глянул на жену, что она опустила глаза.

– Так что же, показывал ружье? – теперь Гуров посмотрел уже на хозяйку.

– Показывал. Хвастал по пьяному делу, что утку с лету в глаз бьет, – сдержанно улыбнулась женщина. – Охотничек.

– Ну и показывал, и что! – снова захорохорился Петренко. – Не думаешь ли ты, глупая женщина, что Иван Денисович ночью прокрался и украл у меня ружье. Он человек уважаемый, состоятельный. Если захочет, так получше моего ружьишко себе купит.

– Так я и не говорю, что это он украл, – фыркнула в ответ жена. – Скорее дружки твои.

– Ты опять начала? – прищурил глаза Петренко.

Хозяйка дернула плечом, вышла из комнаты на кухню и загремела там посудой.

– Ладно, а что говорит участковый? Он опрашивал тех, кто был у вас под подозрением? – посмотрев в сторону кухни, спросил Улямов.

Ему ответил Виноградов:

– Всех проверял – и кто под подозрением, и кто вне подозрения. Никакой зацепки не нашел. Кстати. Я его и про Баева спросил. Так он говорит, что и с ним беседовал. Иван Денисович ему сказал, что те две недели, в которые предположительно произошла кража, он на дачу и не приезжал. Не до того было. Работы, говорил, много, и вообще проблем хватало.

– «Вообще проблем» – это, надо понимать, с женой, – предположил Улямов и хотел дальше развить свою мысль, но Гуров взглядом указал ему на Петренко, который слушал их, навострив уши и поглядывая то на Гошу, то на Тамира Васильевича, то на полковника.

– Что ж, Сергей Сергеевич, – Лев Иванович встал, а за ним и все остальные. – Спасибо за честный рассказ о краже ружья.

Хотя Петренко и мало что рассказал, но при этих словах Гурова он расправил плечи и важно пожал протянутую ему оперативником руку.

– Рад помочь, – ответил он и спросил: – Ружье-то найдут?

– Надеюсь, найдут, – улыбнулся Лев Иванович и уже строже добавил: – Вот только не знаю, отдадут ли его вам или нет. Документы на него у вас где? Посмотреть можно?

– Так в сейфе они, документы, – кивнул Петренко. – Я мигом принесу.

Через пару минут он принес документы, и Гуров переписал к себе в книжку регистрационный номер оружия. Они распрощались и с Сергеем Сергеевичем, и с его супругой, которая вышла из кухни проводить гостей.

В сенях она шепнула Гурову, которого приняла за главного из всей троицы:

– Вы уж сделайте так, чтобы ему ружье больше не возвращали. Пьет, зараза, последнее время как проклятый. Боюсь, сдвинется по пьянке и начнет стрелять. Беды не оберешься.

– Хорошо, я посмотрю, что можно сделать, – пообещал Лев Иванович, а сам подумал: «Ежели из этого ружья сделали обрез и убили Игнатова, то Петренко его точно уже не вернут».

16

– Так что будем делать? – нетерпеливо спросил Улямов, когда они втроем сели в машину Гурова. – Запрашивать разрешение на обыск в квартире и на даче Баева? Все говорит в пользу того, что это он и ружье украл, и Игнатова убил.

– Предположительно он украл, и предположительно он убил, – поправил его Лев Иванович. – Тут надо подумать. Давай-ка пока что подъедем к даче Баева и осмотримся. Кстати, позвони-ка кому-нибудь и попроси съездить к Ивану Денисовичу на работу и на квартиру. Пусть найдут его или поспрашивают, где он может быть. А я попробую еще раз ему позвонить.

Лев Иванович набрал номер телефона Баева, и снова ему ответил автомат.

Улямов тем временем позвонил дежурному и попросил его направить кого-нибудь по адресу проживания Баева и к нему на работу – в агентство.

– Если его там нет, то пусть поспрашивают, где он может быть. А если есть, то пусть попросят его проехать в управление для беседы. И скажи тому, кто его найдет, пусть он свяжется со мной. Мы с Гошей и Львом Ивановичем скоро тоже подъедем.

Подъехав на улицу Юбилейную, дом № 3, сыщики вышли из машины и осмотрелись.

– Хорошая дачка, крепенькая, но не шикарная. Сразу видно, что строили давно и с толком, основательно строили, – одобрительно отметил вслух Улямов.

– Тебе виднее, ты у нас знаток архитектуры, – уважительно посмотрел на напарника Виноградов.

– Думаю, что надо войти во двор и оглядеться, – предложил Лев Иванович, и оперативники двинулись к калитке.

– Вам чего там нужно? – окликнул их строгий женский голос.

На них с интересом, но в то же время строго смотрела немолодая полноватая женщина в джинсах, ветровке и кепке, с лопатой в руках.

– Здравствуйте. Нам нужен хозяин, – ответил за всех Лев Иванович.

– А то не видите, что нет никого, – усмехнулась женщина. – Нечего тут ходить. Если вам Иван Денисович нужен, то звоните ему. Номер его у вас есть?

– Есть. Но он трубочку не берет. Вы случайно не знаете, где он может быть? – поинтересовался Улямов.

– Где, где – дома у себя в городе или на работе. Сегодня – среда. Чего ему на даче днем делать? Работает он. На выходных и то не всякий раз бывает.

– Но вы же вот на даче, – улыбнулся Гуров, – хотя и среда.

– А я на пенсии, мне все равно, какой день недели, – парировала та серьезно.

– Вы соседка Ивана Денисовича?

– Я-то соседка, а вот кто вы, такие любопытные?

Женщина подбоченилась и с вызовом посмотрела на оперативников.

– Мы из уголовного розыска, – Улямов достал удостоверение и показал его бдительной соседке.

– Ох, господи, а что случилось-то? – тон ее сразу же изменился на испуганно-жалостливый. – Что-то случилось с Иваном Денисовичем или с Полиной?

– Мы их разыскиваем по одному делу. Надо с ними поговорить. А вы не в курсе, давно они на даче появлялись?

– В курсе, – кивнула соседка. – Полиночки уже с месяц я не видела, а Иван Денисович вчера ночевал. Утром уехал. Он тут уже неделю живет. Вернее, ночует. Приезжает поздно, а утром снова на работу. Я уж подумала, что они с Полиной поругались. Я даже спросила его об этом вчера утром, а он, нет, говорит, Вера Семеновна, не поругались. Просто Полина в гости к родителям уехала, – затараторила женщина.

– Скажите, а вы не обратили внимания, на какой машине он приезжал на дачу?

– На черной приезжал. На Полининой. У него у самого другая машина, голубенькая такая. Уж не знаю, какой они марки, не разбираюсь в этом.

– Не важно, – Лев Иванович махнул рукой, останавливая словопоток, который снова грозил вылиться из уст словоохотливой соседки. – Но мы все-таки зайдем и осмотрим двор, – решительно заявил он и направился к калитке, толкнул ее, но та не открылась.

– А она закрыта на ключик, – подсказала женщина. – Иван Денисович ее всегда на ключ закрывает, когда уезжает.

– А у вас нет запасного? – с надеждой спросил Улямов.

– У меня – нет, – с сожалением в голосе ответила та. – А вот тут вот, – она указала на трубу, что лежала у ограды, – может и быть. – Вы посмотрите там, в трубе. Денис Андреевич, отец Ивана, там запасной ключик всегда держал. Когда он умер, уже после своей жены, Царствие им обоим небесное, так замок никто и не менял. Может, ключик там до сих пор и лежит.

– Посмотрим.

Виноградов присел на корточки и сунул руку в трубу. Сначала с одной стороны, потом – с другой и, наконец, улыбнулся.

– Вот, что-то нащупал.

Он вытащил руку и раскрыл ладонь. На ней лежал уже порядком заржавевший ключ.

– Этот? – спросил он у женщины, и та радостно закивала.

– Этот, этот. Только вы уж меня не выдавайте, если что. А то Иван Денисович на меня обидится, если узнает.

– Ладно, не скажем, – пообещал с улыбкой Улямов и вставил ключ в замочную скважину.

Хотя и с трудом, но ключ повернулся, скрежетнув в замке так, что сыщики испугались, что он сейчас сломается и часть его останется внутри. Но скрежетом все и закончилось, ключ вынули без проблем и калитку открыли. Первое, что им бросилось в глаза, когда они подошли ближе к дому по ведущей к нему широкой асфальтированной дорожке, – это черный «БМВ», стоящий у закрытого гаража.

– А вот и машина Полины, – прокомментировала соседка, войдя следом за оперативниками. – Я и не видела, на чем он сегодня уехал. Наверное, на своей голубенькой.

– Ночевал он, говорите, сегодня на даче? – уточнил Лев Иванович.

– Вечером я в окошко видела, как фары у его ворот моргнули, – кивнула женщина. – Кто же еще, как не он, это мог быть.

– Ну мало ли, может, просто кто-то напротив дома притормозил, – заметил Виноградов.

– Нет, никто не притормаживал, – уверенно заявила соседка. – Я ясно видела, что машина въехала во двор.

– Так на какой машине он все-таки вчера вечером приехал? На этой, – Гуров указал на «БМВ», – или на голубенькой?

– Так вечером темно уже было, не видела я, – с сожалением в голосе ответила женщина.

– Ну хорошо.

Лев Иванович осмотрелся и, велев соседке не ходить, а оставаться там, где она стоит, направился к крыльцу. Виноградов взялся обойти дом слева, а Улямов пошел в обход дома, зайдя справа.

Не найдя ничего необычного или подозрительного, Лев Иванович отправился к небольшому строению, которое было чем-то средним между небольшим сараем и мастерской. Впрочем, как определил для себя Гуров, это было и то, и другое в одном флаконе, а вернее, в одном помещении. Тут находились и разный садовый инвентарь, и газонокосилка с бензопилой, и разный нужный и ненужный на даче хлам, и небольшой верстак с тисками.

А вот пол в помещении был чисто выметен, и мусора как такового нигде не наблюдалось. Даже привычной для таких помещений паутины и то не было. Создавалось впечатление, что кто-то не так давно навел тут тщательный порядок.

Пока Гуров задумчиво стоял на пороге сарая, к нему подошел Улямов.

– Ничего подозрительного снаружи я не обнаружил, – сказал он. – Дача как дача. Все окна плотно шторами задернуты, так что внутрь и не заглянешь. Задняя дверь есть, но она закрыта на ключ.

– Тебе не кажется, что в этом помещении очень уж чисто? – повернулся к нему Лев Иванович. – Не нравится мне эта чистота.

Тамир Васильевич хотел что-то ответить, но отвлекся на телефонный звонок. К Гурову подошел Виноградов и, чтобы не мешать разговору Улямова, молча потянул полковника за рукав. Лев Иванович пошел за ним. Гоша подвел его к небольшому мусорному баку, крышка которого была откинута.

– Смотрите, что я нашел, Лев Иванович, – сказал он, указывая на бак.

Гуров заглянул в него и увидел мусор. Ничего, кроме мусора, в баке не было.

– И что? – не понял он и озадаченно посмотрел на Георгия.

– Вы разве не чувствуете запах оружейной смазки? – спросил тот.

– Нет, – ответил Лев Иванович и снова склонился над баком. И только теперь, когда он знал, что должен учуять, Гуров почувствовал едва уловимый запах. Действительно, вроде бы пахло оружейной смазкой.

– Давай-ка, мы немного тут намусорим, – предложил он, и они с Виноградовым опрокинули контейнер.

Потом Лев Иванович под удивленными и одновременно любопытными взглядами соседки, которая все-таки нарушила указания сыщика и зашла во двор, стал палкой аккуратно разгребать мусор. Мусора было не так уж и много, поэтому Гуров почти сразу увидел черный целлофановый мешок, очень похожий на тот, который был найден им в подвале конторы завода.

– Ага, вот и источник запаха, – Он посмотрел на Виноградова и Улямова, который тоже подошел к ним и внимательно наблюдал за действиями полковника. – Тамир Васильевич, у тебя есть мешок для вещдоков? Давай сюда.

– У меня все закончились, – с досадой ответил Улямов, – а сегодня забыл взять.

– У меня есть, – Виноградов протянул Гурову бумажный пакет.

– Отлично, – одобрительно посмотрел на Гошу Лев Иванович и аккуратно положил мешок в пакет. – Если докажут, что смазка идентична той, что и в первом мешке, то значит, нам не просто повезло, а у нас будет неопровержимая улика…

Он замолчал и улыбнулся соседке.

– Надеюсь, все это останется между нами, – указал он на перевернутый контейнер.

– Хотите, я все назад приберу? – предложила женщина.

– Не стоит. Пусть лучше так остается. Мы наверняка скоро опять вернемся и осмотрим тут все более тщательно. Я имею в виду весь участок, – пояснил Лев Иванович. – А пока пойдемте отсюда.

– А если Иван Денисович спросит меня… – начала было говорить соседка, но Лев Иванович ее перебил.

– Не думаю, что он скоро тут появится. Пойдемте, пойдемте.

Гуров первый зашагал к калитке, соседка поспешила за ним. Улямов закрыл калитку на ключ и вопросительно посмотрел на Гурова.

– Ключик на место положи, – посоветовал тот.

Тамир Васильевич так и сделал – сунул ключ в трубу, а потом, посмотрев на соседку, сказал:

– Вы свидетельница, что мы ничего на участке, кроме контейнера с мусором, не трогали и в дом не входили, обыск не проводили.

– Ясно, – кивнула женщина и, оглядываясь время от времени на сыщиков, пошла к своему дому.

17

– Поехали в управление, Лев Иванович, – Улямов посмотрел на удаляющуюся спину соседки Игнатовых. – Там нас какой-то Верховцев спрашивает. Говорит, что у него есть важное сообщение для нас по поводу убийства управляющего ликероводочного завода. Я велел дежурному проводить его в мой кабинет и сказал, что скоро будем.

– Верховцев? – нахмурился Лев Иванович, припоминая. – Ах, так это тот самый охранник, который дежурил в субботу, а с понедельника на больничный ушел! – вспомнил он. – Поехали скорее. Он-то нам и нужен. Я давно хотел с ним поговорить, да все никак времени выкроить не мог.

Игнат Верховцев, невысокий, худощавого телосложения молодой мужчина с синюшными мешками под глазами, сидел в кабинете Улямова, угрюмо уставившись в одну точку. Когда вошли оперативники, он вскочил и быстро снял с головы кепку.

– Вы Игнат Верховцев? – Гуров протянул мужчине руку, и тот отчего-то с опаской пожал ее.

– Да, точно, – кивнул он и вытер рукавом лоб, на котором блестели капельки пота.

– Вы бы курточку сняли, в кабинете тепло, – предложил ему Гоша Виноградов.

Они с Улямовым сели каждый за свой стол и стали делать вид, что заняты какими-то текущими делами, сами же исподтишка наблюдали за Верховцевым.

– Я? Нет, нормально. Я так побуду, – смущенно забормотал Верховцев.

«И таких набирают в охрану, – недовольно поморщившись, подумал Лев Иванович. – Худой, обрюзглый, сразу видно – крепко пьющий, совершенно не пригодный для охранной деятельности человек», – оценил он внешность Верховцева. Вслух же спросил:

– Вас как по отчеству?

– Игнат Дмитрич, – снова вытер кепкой лоб мужчина. – Я это, сам пришел.

– Мы поняли, что сами, – ободряюще улыбнулся ему Гуров. – Да вы садитесь – Он указал Верховцеву на стул. Тот сел, а Гуров, взяв еще один стул, поставил его напротив мужчины и тоже сел. – Теперь давайте поговорим.

– Давайте, – без особого энтузиазма согласился Верховцев.

Повисла пауза.

– Так что вы нам хотели рассказать? – наклонился к нему Лев Иванович. – Как я понял, вы как раз в субботу вечером были на смене и…

Гуров замолчал, давая возможность мужчине продолжить. Но тот молчал, опустив голову. Не дождавшись ни слова, Лев Иванович встал и, подойдя к чайнику, заглянул в него.

– Тамир Васильевич, можно нам чайку или кофе соорудить? – спросил он Улямова. – Погодка сегодня хмурая, холодная, я замерз что-то. Хотите кофе? – поинтересовался он у Верховцева.

– Чай, если можно, – наконец-то оживился мужчина.

– Сейчас сделаем, – Улямов встал, взял чайник и, мимоходом кивнув Виноградову, вышел из кабинета.

– Совсем забыл, мне же нужно в лабораторию, – вдруг вспомнил Гоша и, взяв пакет с вещдоком, который они принесли с собой, тоже быстро вышел, оставив двери в кабинет приоткрытыми.

– Так все-таки что вы хотели рассказать?

Гуров снова сел рядом с Верховцевым.

– Я это… знаю, кто мог убить управляющего, – выпалил охранник, вытирая лоб.

– Замечательно, – одобрил Лев Иванович. – А почему сразу к нам не пришли?

– Боялся, что меня тоже привлекут, – признался тот. И тут его словно прорвало, он начал говорить торопливо и сбивчиво: – Я это, боялся, что придется признаваться, что я спал на рабочем месте… Мы тогда, в тот день, с напарником и с вахтером, выпили. Каюсь, было дело, у меня день рождения накануне был, вот мы и позволили себе. Ну потом меня и приморило. Я лег на кушетку в комнате, а напарника оставил, значит, за монитором. Потом, где-то через час, он меня растолкал и говорит, что пойдет на обход, а я, мол, должен проследить пока за камерами. А чего там следить-то? Их всего две рабочие – одна на складе, другая на вахте, а там вахтер сидит.

– И вы не стали следить… – предположил Лев Иванович.

– Нет, отчего же не стал? Стал. Но недолго, с полчаса посидел. До ветру захотелось. А покидать рабочее место, пока напарник не придет с обхода, – не положено. Сидел, терпел, а тот, как назло, сел с вахтером в карты играть. Их по камере хорошо было видно. Я ему и позвонил, мол, ты чего там расселся. Он психанул и сказал, что сейчас они придут к нам в подсобку, и картишки на троих раскинем, а заодно и еще по рюмочке выпьем. Ну они и пошли. Я по монитору ясно видел, как они оба вышли из вахтерки. А через полминуты я увидел, как через проходную, с территории завода, проходит человек. Я со спины и не узнал бы, кто это, но он вдруг к камере сам лицом повернулся и прямо… Словно мне в глаза посмотрел. У меня даже мурашки по спине побежали, – Верховцев замолчал и с трудом сглотнул слюну.