Текст книги "Александр Галич. Почему Высоцкий, а не я?"

14. Война

Война поставила крест и на планах Александра Гинзбурга, и на Государственной московской студии…

Как и все его сверстники, Саша получил повестку. И отправился в военкомат, полагая, что отправится на фронт вместо с товарищами по студии. Но этого не произошло – у Александра обнаружили врождённый порок сердца. Сашу комиссовали. И всё, что ему осталось – провожать на фронт своих товарищей, многие из которых домой так и не вернулись…

Эта необнаруженная болезнь сердца доставит Александру Галичу массу неприятностей. Он переживёт три инфаркта, трижды будет стоять у последней черты. По мнению специалистов слабое сердце стало причиной его внезапной гибели – оно не выдержало удара током (хотя, сказать что-то определённое трудно, поражения током не выдерживают и абсолютно здоровые люди).

Как бы там ни было, но Александр расстроился. То, что он был настроен вполне патриотически и мыслил «в правильном направлении», особых сомнений не вызывает (достаточно взглянуть на ранние пьесы Галича-драматурга). И общий порыв отстоять родину от посягательств врага коснулся и его.

Но театр был закрыт. И Саша стал искать себе какое-нибудь применение. И нашёл – завербовался в геологическую партию, отправляющуюся на изыскания на юг Советского Союза (в поисках нефтяных месторождений). Оставаться в Москве ему было тяжело. Без друзей город для него казался пустым и чужим.

15. Геолог

Трудно сказать, каким бы он мог стать геологом – поработать в геологоразведочной партии толком ему так и не довелось. Погрузив оборудование в вагон пассажирского поезда, партия отправилась на юг, в Закавказье. Зона изысканий простиралась по Дагестану и южней. Однако на подъезде к городу Грозному экспедицию остановили, руководителя вызвали в военную комендатуру. Сказались ограничения военного положения – район изысканий был ограничен северной частью Чечено-ингушской автономной области.

Геологическая экспедиция обосновалась в Грозном. Александр быстро понял, что до практической работы очень далеко. И что ему придётся выполнять работу неквалифицированного рабочего, поскольку в геологии он не разбирался совершенно… Потом экспедиция была расформирована – Северный Кавказ был объявлен прифронтовой зоной.

Начало войны. Бесприютность и неустроенность. И постоянная тревога – что будет дальше. Что случится со всеми этими людьми, для многих из которых начавшаяся война означала конец жизни? Саша слонялся по чужому городу в поисках хоть какого-то дела, которым мог бы заняться. С геологической партией он явно поторопился. Профессия геолога, которая со стороны выглядела столь заманчиво и романтично, для молодого артиста оказалась делом неинтересным и скучным. Да и какую пользу он мог принести людям в качестве геолога?

Каждый должен заниматься своим делом… Однажды взгляд Александра остановился на новой табличке, прибитой к зданию грозненского клуба. Это был новый театр.

16. Грозный

Летом 1941 года в Грозном открылся новый театр, получивший название «Театр народной героики и революционной сатиры». Александр был заинтригован, отправился в театр и… стал участником труппы (в которую, между прочим, входили будущие звёзды Сергей Бондарчук и Махмуд Эсамбаев, начавшие творческий путь именно в этом театре).

В Театре народной героики Александр проработал до декабря 1941 года. Ничем особенным не отметился, ничего особенного не сыграл. Собственно, ничего не сыграл и очень скоро понял, что это не его театр.

В декабре 1941 года до Грозного дошёл слух о том, что Валентин Плучек собирает арбузовских актёров, чтобы восстановить молодёжный театр в Ташкенте. Точнее, это был маленький городок в трёх десятках километров к северо-востоку от столицы Узбекистана – Чирчик. Сюда в Ташкент были эвакуированы киностудии из городов европейской части СССР, многие предприятия и научные учреждения. На короткое время столица Узбекистана и окружающие её города превратились в интеллектуальную сокровищницу воюющей России.

Александр написал Плучеку письмо и быстро получил ответ – приезжай. Оформив необходимые документы, Гинзбург отправился в путь. Окольными путями, со множеством пересадок он доехал до Ташкента, а оттуда добрался до Чирчика, чтобы обнять старых друзей – тех немногих, которых миновала солдатская доля – и своего учителя Валентина Плучека… К слову – Плучек был старше Александра всего на 9 лет.

17. Плучек

Валентин Николаевич Плучек, великий режиссер и двоюродный брат Питера Брука, сыграл в жизни Александра Гинзбурга весьма заметную роль. Приехав в Чирчик, Александр попал в родную атмосферу своего театра – своего в полном смысле, поскольку как актёр он получил роль, а как начинающий драматург – заказ на пьесу.

Вообще, он очень активно включился в жизнь театра. Был даже избран заместителем секретаря комсомольской организации – его «начальницей» была молодая актриса Валентина Архангельская, избранная собственно секретарём.

Сюда же в Ташкент приехал и Алексей Арбузов, разделивший «верховную власть» в театре с Плучеком. Следует заметить, что это «разделение властей» обошлось театру дорого. Арбузов, который был замечательным драматургом, но не режиссёром, постоянно вмешивался в работу Валентина Николаевича. Обстановка постепенно накалялась. В конце концов произошло выяснение отношений. Коллектив театра встал на сторону Арбузова – Плучек был вынужден уйти. Александр остался верен Плучеку. Отношения с Арбузовым были испорчены на много лет вперёд.

Но всё это будет годами позже. А пока, отыграв премьерные спектакли в Чирчике и Ташкенте, театр собрался в дорогу. Его ждали фронтовые спектакли, выступления перед солдатами Красной армии, поездки на передовую и в ближние тылы воюющей армии. Вагон-теплушка, передвижные декорации, скромные костюмы, шить которые пришлось самим актёрам. И острое чувство опасности – смерть не разбирала, актёр ты или солдат-пехотинец. Война прибирала всех.

18. Валентина

Статный, высокий, красивый 23-летний мужчина, Александр пользовался большим успехом у женщин. Друзья говорили, что в Гинзбурга переселился дух Казановы – Саша не мог пропустить мимо себя ни одной юбки. И при этом в его ухаживаниях и стремительных увлечениях не было грязи. Он всегда влюблялся искренне, отдаваясь своему чувству целиком. Но также быстро и охладевал к объекту своей страсти. Что тут поделать, такова была его натура…

Здесь, в Чирчике 1941 года Александра, наконец, посетила настоящая любовь. Он влюбился в свою «начальницу» (в скобках, потому что никакая она ему не начальница), в секретаря комсомольской организации театра Валентину Архангельскую. Они так увлеклись друг другом, что решили немедленно пожениться. И тут с ними приключилась забавная история.

Решив отправиться в загс, они собрали документы в маленький чемоданчик «балетку» и на автобусе отправились на другой конец города. Оторваться друг от друга они не могли ни на минуту, а потому всю дорогу… целовались (можно представить, как была шокирована восточная публика, которая к подобным проявлениям нежности была совершенно непривычна). Когда пришло время выходить, Саша и Валя обнаружили, что чемодана с документами… нет. Его украли местные воришки. Пришлось возвращаться домой. Свадьбу отложили на неопределённое время, что, впрочем, никак не сказалось на их взаимоотношениях. Александр настолько увлёкся Валентиной, что перестал обращать внимания на других девушек. Для него событие почти невозможное.

19. Дочь

А через год, в 1942-м, у них родилась дочь, которую назвали Алёной. Позже, когда Алёна подросла, а Александр Аркадьевич и Валентина уже не жили вместе, девушка взяла двойную фамилию. Сегодня она Алёна Архангельская-Галич – актриса и певица.

Брак Александра и Валентины в конце концов распался. Но Гинзбург продолжал поддерживать отношения с бывшей супругой и дочерью (что было совсем просто, детские годы Алёна провела в семье Галича). Алёна Александровна рассказывала, что в шестидесятые годы они с отцом часто посещали комиссионный магазин у метро «Аэропорт», рядом с московским Домом писателей. Здесь продавали приличную импортную одежду, которую Галич покупал для дочери.

Происходило это следующим образом. Войдя в магазин, Александр Аркадьевич говорил дочери: «Отойди в сторону, я сейчас буду говорить с ними нежным половым голосом». И Алёна отходила, а Галич принимался «ворковать» с торговыми женщинами. Он обладал некой таинственной силой, против которой не могла устоять ни одна женщина.

После подобных разговоров откуда-то из подсобок комиссионки выносили самую лучшую одежду, которая никогда не выкладывалась на прилавок – платья «для своих»…

А ещё дочь вспоминала, как уже в эмиграции отец тосковал о Москве. Он был абсолютно русским по духу и даже в дурном сне не мог представить себя, живущим вне России. Но случилось именно так – Галич был вынужден эмигрировать. Он жил в Париже, а его надорванное сердце оставалось в Москве.

20. Фронтовой театр

До 1944 года театр Арбузова и Плучека разъезжал по фронтам. Александр уже был в театре больше, чем «своим человеком». Он играл на сцене, писал пьесы, стихи и музыку. Именно там, во время фронтовых гастролей Гинзбург и стал человеком музыкальным, попробовав себя в качестве автора мелодий. Позже, освоив семиструнную гитару, он станет тем Александром Галичем, одним из основателей движения бардов, певцом и автором собственных песен…

Жизнь в постоянных разъездах, рядом с женой, но в разлуке с дочерью – Алёну оставили в Москве у бабушки Фани Борисовны. Неустроенный быт, опасности и тревоги – всё же это была война, а не гастрольная поездка по провинции. Всё это поначалу сплотило молодых супругов, а потом… отдалило. У них не было своего дома. Не было и общего быта. Актёры жили в общежитиях, в казармах, иногда в блиндажах и землянках. Им приходилось встречаться урывками, хотя они были супругами, а не влюблённой парочкой, будущее которой весьма туманно.

В 1944 году театр приехал в Москву. Время эвакуации и фронтовых разъездов подошло к концу. Театру выделили помещение, а Александр и Валентина получили возможность пожить в нормальной квартире родителей Саши на Малой Бронной. Вот тут-то и выяснилось, что отношения между молодыми супругами дали трещину. Правда, произошло это не сразу – до окончательного разрыва оставалось несколько месяцев.

21. В Москве

Пока театр колесил по фронтам, его руководителям было некогда выяснять отношения. Но как только театр получил собственный дом, начались серьёзные разногласия. Плучека не устраивало то, что Арбузов вмешивается в режиссуру, роняя в глазах актеров авторитет Валентина Николаевича и разрушая его режиссёрские задумки. Оба – и Плучек, и Арбузов – были людьми амбициозными и упрямыми. Оба не умели находить компромиссов. В конце концов вопрос был поставлен на всеобщее голосование – кто-то из театра должен был уйти. Актёрам нужно было выбрать, кто именно – Плучек или Арбузов.

В театре было устроено голосование. Актёры единогласно выбрали руководителем… Арбузова. Чтобы избежать тягостной сцены объяснениями, Плучеку написали письмо, в котором сообщили решение коллектива. Гинзбург сделал приписку, что с выбором актёров театра не согласен. Позже Галич скажет, что театр без Плучека «полнейшая чепуха», поскольку «Арбузов не режиссёр».

Для Валентина Николаевича, столько вложившего в молодёжный театр, это был страшный и несправедливый удар. Он смертельно обиделся и из театра ушёл.

Конечно, актёры ошиблись. Театр без режиссёра – не театр, а драматург вовсе не может быть главным лицом артистического коллектива. Возмездие не заставило себя ждать – вскоре после ухода Плучека театр распался…

В жизни Александра это был первый, но далеко не единственный случай, когда он сталкивался с монстром под названием «коллектив». Сколько ещё будет несправедливого, обидного и даже ничтожного. Но… коллектив всегда прав, не так ли?

22. Любовная лодка разбилась…

В 1944 году Валентина получила приглашение из Иркутского театра. Собралась и уехала, оставив дочь на попечение Александра. Предполагалось, что он поедет следом – в Иркутске ему обещали должность заведующего литературной частью театра. Но… этого не произошло.

Неожиданно для супругов заартачилась Фани Борисовна. Она заявила прямо, что не позволит таскать внучку «по сибирям». И потребовала, чтобы сын отказался от переезда «в какой-то там Иркутск». Это заявление прозвучало уже после отъезда Валентины. Она уже успела обустроиться в Иркутске и писала мужу, что ждёт его и дочку в самое ближайшее время.

Александр тяжко задумался. Позади три года брака с Валентиной Архангельской. Но любят ли они друг друга? Не устали ли от постоянно неустроенности, переездов, бедности? И в конце концов, что для Вали дороже – карьера или семья.

Гинзбург написал жене тяжёлое письмо. Поставил вопрос ребром – хочешь сохранить семью, возвращайся в Москву. Воле матери он сопротивляться не стал (сработала старая истина, разрушившая немало молодых семей – жён у тебя может быть много, а мать одна). Возможно, он немного её побаивался – Фани Борисовна была женщиной сильной и властной. Правда, она обещала в случае возвращения Валентины помочь деньгами, поддержать молодую семью материально.

Но Валентина так и не приехала. И их брак с Александром распался сам собой.

23. Галич

Александр давно стал вхож в московские театры и на киностудии. Он был действующим актером – его личное дело было включено в актёрскую базу. Но он был ещё и драматургом. И как драматург имел все шансы на успех. Советскому театру остро не хватало современного репертуара. Спрос на пьесы о жизни советского человека (то есть «правильного» идеологического содержания) был огромный…

В 1945 году, 27 лет от роду, Александр Аркадьевич Гинзбург задумался о собственном имени. Гинзбургов было достаточно много – это распространённая еврейская фамилия. Но так недолго и потеряться. «Кто такой Гинзбург? Актёр? Режиссёр? Или бухгалтер министерства? Кто именно, скажите? Александр Гинзбург? А, это тот управляющий районным отделом народного образования?» Короче, ему необходимо было обзавестись звучным, узнаваемым и уникальным псевдонимом.

Александр никогда не стеснялся своей национальности (хотя, вскоре ему придётся пережить весьма неприятные минуты из-за своей национальной принадлежности). Ещё чего! Он был советским человеком, который считал себя выше любых националистических предрассудков. Поэтому он решил, что новая фамилия будет прямо намекать на его национальность. Далее – псевдоним можно составить, как анаграмму, используя части фамилии имени и отчества.

Так появилось имя Галич, которое было составлено было из букв имени Гинзбург Александр Аркадьевич. Правда, это лишь одна из версий появления новой фамилии. Согласно другой версии, сначала появилась подпись «Александр Гай», а «Галич» – лишь в 1948 году. Этот псевдоним стоял под первой успешной пьесой Александра Аркадьевича «Вас вызывает Таймыр».

24. Ангелина

Весной 1945 года Александр познакомился с красивой женщиной Ангелиной Николаевной Шекрот. Она была студенткой сценарного факультета ВГИКа. Познакомился и… без памяти влюбился.

Ангелина стала второй и последней супругой Александра Галича. С ней он прожил до своей трагической кончины в Париже в 1977 году…

Ангелина Галич – человек замечательный. Обладающая потрясающим чувством юмора, ироничная, острая на язык, она стала для Галича той крепостью, за стенами которой он мог отдохнуть от всех неприятностей. Их связывала большая любовь, хотя со стороны могло показаться, будто Ангелина лишь терпит этого неуёмного во всех проявлениях человека.

Галич, к примеру, всю жизнь испытывал серьёзные проблемы с алкоголем. Он любил выпить, несмотря на боли в сердце (Александр Аркадьевич пережил три инфаркта). Любил, но пить не умел. В смысле – напивался моментально, буквально, с трёх рюмок, после чего засыпал. Ангелина Николаевна жаловалась: «Сидим за столом, а мне ужасно хочется в уборную. И я не могу отойти – знаю, что он моментально напьётся. А ему нельзя, у него больное сердце».

Для любой другой женщины пьянство мужа переросло бы в личную трагедию. Но Ангелина Николаевна понимала, что спиртное для Галича лишь средство немного расслабится, снять напряжение. Она не устраивала скандалов и добилась главного – если Ангелина Николаевна говорила «нет», то Галич к водке не притрагивался. Хотя бы в ее присутствии.

25. Офицерская вдова

Ангелина была дочерью военного – бригадного комиссара Николая Ивановича Прохорова. Она несколько раз влюблялась. Поговаривали, что Ангелина едва ни вышла замуж за подающего надежды молодого режиссёра. Но в начале войны вышла замуж за ординарца отца – офицера по фамилии Шекрот. Но судьба распорядилась так, что вскоре Ангелина овдовела – её муж пропал без вести где-то на фронте. А дочь Галя родилась уже после его предполагаемой смерти.

Ангелина одна воспитывала маленькую дочь и училась в институте. С Галичем её познакомил друг Александра писатель Юрий Нагибин.

Они сошлись с Галичем, когда тот ещё был номинально женатым человеком. Сразу приняла его дочь Алёну. В отличие от Александра Аркадьевича, который с дочкой был очень ласков и ни разу в жизни не поднял на неё голоса, Ангелина Николаевна была суховата и Алёне казалось, что слишком строга – как к неродной дочери. Сама Алёна рассказывала, что однажды прибежала к отцу с мороза (она жила тогда с матерью и отчимом в Москве, недалеко от дома 19-а на Малой Бронной). Очень хотела есть. Ей положили тарелку картошки и сосиски, показавшиеся девочке очень горячими. Чтобы их остудить, она положила себе целую горку салата. Ангелина ахнула: «Кто же так делает?!» Девочка сжалась. И тут Галич тихо сказал: «Никогда не смей на неё кричать. Никогда». И больше этого никогда не повторилось.

26. Свадьба

Развод с Валентиной Архангельской оформляли заочно. Перед этим Валентина приехала из Иркутска проведать мужа и дочь. Состоялся мучительный разговор – Александр и Валентина не могли выговорить само слово «развод». Но семьи уже не было. Брак был безвозвратно разрушен.

Вернувшись в Иркутск Валентина вышла замуж за актёра Юрия Аверина. Супруги вернулись в Москву. Вскоре её взяли в Малый театр. Жизнь понемногу наладилась. Когда Аверину дали квартиру, Валентина забрала дочь к себе. А в семью Галича переехала дочь Ангелины от первого брака – Галя. Но Алёна по-прежнему часто бывала в доме отца. Более того, она очень любила Галича, а Галич был к ней трогательно заботлив и нежен. Он всю жизнь испытывал чувство вины – за то, что бросил мать девочки, значит, и дочь. И когда Ангелина однажды заговорила об общем с Александром ребёнке, Галич попросил, чтобы этой темы она больше не поднимала. «У меня уже есть дочь», – сказал он. И больше они об этом никогда не говорили…

Они начинали с нуля. Весной 1945 года у Галича был единственный верный источник дохода – деньги из Иркутска, которые Валентина высылала для него и дочери. Сам Галич временно не работал, перебиваясь крошечными временными заработками.

Его свадьба с Ангелиной Николаевной прошла в той же обстановке «интеллигентской бедности», в которой Галич жил в военные годы. Стол для свадебного вечера собирали всем миром. А брачную ночь молодые провели на гладильных досках, установленных в ванной квартиры Юрия Нагибина.

27. «Фанера Милосская»

Худощавая, стройная, внешне очень спокойная, Ангелина Николаевна рядом с Галичем казалась какой-то особенно хрупкой и в то же время… монументальной. Она была сама невозмутимость. Её не волновало абсолютно ничего, кроме самого Галича.

Александр Аркадьевич шутливо называл её «Фанерой Милосской», намекая на плоскогрудость и субтильное сложение. Но она была женщиной его типа – Галич всегда выбирал хрупких, изящных женщин, которых окружал заботой. Да, она была далеко не единственной. В этом смысле Галич был не примерным семьянином. Однако, Ангелина прощала мужу любые измены, поскольку знала – по-настоящему он её никогда не изменял. Что бы с ним ни приключалось, в какие бы истории он ни попадал, каждый вечер он возвращался домой. И Ангелина Николаевна всегда смотрела на его приключения сквозь пальцы, понимая, что такова уж его натура – любит всех женщин, но сердце и душу отдаёт только одной, своей супруге…

Никто из друзей Галича не помнит ни одного случая, когда Ангелина бы разругалась с Александром Аркадьевичем. Впрочем… был один случай. Узнав об очередной интрижке мужа, Ангелина взорвалась: «Я поняла, если бы ты выбрал женщину кустодиевско-рубенсовских форм. Но твоя пассия такая же плоскогрудая. Зачем тебе ещё одна Фанера Милосская?!» И она тут же перешла к действию. Подстерегла прогуливающуюся парочку, догнала и сунула мужу целый пакет лекарств, попутно инструктируя любовницу Галича, как ей поступать в случае недомогания мужа. На что дама ответила: «Дайте ещё клистир и ночной горшок, да побыстрей – а то мы не успеем полюбоваться закатом…»