Текст книги "Пабло Пикассо. Кубизм. Маленькие рассказы о большом успехе"

57. Дочь Майя

Пытаясь вернуть мужа, Ольга подала в суд на раздел имущества и добилась ареста нескольких картин в счет залога той суммы, которой Пикассо должен был ей выплатить в случае развода. Пабло пришел в ярость и демонстративно отказался замечать супругу. Свою половину общей супружеской кровати, которая все же появилась в его семейном доме, он застелил газетами и не позволял их трогать. Но Ольга была настойчива. Она следила за Пабло и, увидев его на улице, кричала:

– Ты напрасно делаешь вид, что меня не замечаешь. Вот она я – твоя жена!

Но Пикассо словно вычеркнул ее из своей жизни. Эту способность моментально забывать ненужных ему людей подмечали все друзья художника – как и его склонность к женскому полу. Жан Кокто даже говорил, что Пикассо с радостью бы променял свой талант художника на репутацию Дон Жуана.

Роман с Марией-Терезой вошел в спокойное русло. Вскоре Пикассо превратился в «еженедельного мужа», посещая любимую лишь раз в неделю. Неизвестно, как относилась к этому сама женщина, но осенью 1935 года она родила ему дочь, которую назвала Майей. Девочку записали на имя неизвестного отца. Пикассо клялся, что сразу после развода признает дочь, но, когда пришло время, и Ольги не стало, он так и не сдержал своего обещания. Впрочем, Мария-Тереза никогда и ничего не требовала у своего возлюбленного. Она довольствовалась тем, что у нее было – даже после того, как ее интимные отношения с Пабло сошли на нет. Возможно, именно поэтому Пикассо называл Марию-Терезу лучшей из своих женщин.

58. Скульптор-сюрреалист

Мария-Тереза Вальтер стала главной вдохновительницей Пикассо на несколько лет. Именно ей он посвятил свои первые скульптуры, над которыми работал в замке Буажелу в течение 1930—1934 годов.

Увлеченный сюрреализмом, Пикассо выполнил свои первые скульптурные композиции в том же сюрреалистическом ключе. Примечательны скульптуры из металла, над которыми Пикассо работал со своим другом, испанским скульптором Хулио Гонсалесом. Загадочные полуреальные формы, выполненные из простых и даже грубых материалов – это было в стиле Пикассо в те годы.

Впрочем, он не забывал и о классической технике. Именно в реалистической манере выполнен спокойный и прекрасный скульптурный портрет Марии-Терезы 1932 года. И тут же – серия сюрреалистических скульптур, среди которых выделяется работа «Мужчина с букетом» 1934 года.

Любопытно, что Пикассо избегал рисовать Марию-Терезу в реалистической манере. Но ее сюрреалистические портреты разительно отличаются от сюрреалистических портретов Ольги. Ни капли злости, раздражения, агрессии. И странный, непохожий ни на что портрет любимой женщины в исполнении Пикассо выглядит нежным и легким. И на все эти сюрреалистические странности перестаешь обращать внимание. Гармония и умиротворение, царящие в душе художника, передаются и зрителю…

Все же удивительное это искусство – авангардная живопись.

59. Испанская война

Испанская война для Пикассо совпала с личной трагедией – за две недели до ее начала скончалась матушка Мария. Похоронив ее, Пикассо утратил главную нить, связывающую его с родиной. А потом началась война, которая сделала невозможным поездки в родную Малагу и любимую Барселону…

Пикассо сразу принял сторону республиканцев. И сразу после начала войны выполнил серию живописных работ в технике «акватинт», особого рода гравировки по дереву, с которого затем получают однотонные отпечатки на бумаге. Эти картины под общим названием «Мечты и ложь генерала Франко» были растиражированы в виде открыток и затем с самолетов разбрасывались над позициями франкистов.

В 1937 году пацифистские убеждения Пабло Пикассо оформились окончательно. Известие о трагической гибели Гарсия Лорки, известия о зверствах франкистов (и, между прочим, республиканцев – это была очень жестокая война), гибель старых и новых друзей, отсутствие известий из воюющей Испании (нет ничего хуже тревожного неведения), все это окончательно убедили Пикассо в том, что война – бессмысленное и самоубийственное проявление человеческой деятельности. С годами его пацифизм только укреплялся. И даже в последние годы Второй мировой войны, когда Пикассо вступил в ряды французского Сопротивления, он никогда не брал в руки оружия. С фашизмом и человеческой жестокостью он воевал только своей кистью. И жизнь показала – в том же 1937 году, что оружие Пикассо не менее действенно, чем автоматы и пушки.

60. «Герника»

Есть в стране басков на севере Испании крошечный городок под названием Герника. 1 мая 1937 года немецкая авиация совершила налет на этот город и, практически, стерла его с лица земли. В Гернике не осталось ни одного уцелевшего здания, а большинство жителей погибло под немецкими бомбами.

Известие о гибели Герники потрясло планету. А вскоре это потрясение повторилось – когда на Всемирной выставке в Париже в павильоне республиканской Испании появилось полотно Пикассо под названием «Герника». Эта картина стала самым известным творением испанского мастера и самой известной сюрреалистической картиной вообще.

Выполненная в сочетании черного, белого и серого цветов, эта огромная – восемь метров в длину и три с половиной метра в высоту – картина поражала воображение зрителей. В центре композиции – фигура павшего воина, раненная лошадь над ним и стоящая возле воина плачущая женщина с мертвым ребенком на руках. За женщиной – ревущий бык, как символ оскорбленной Испании. На правой части полотна фигуры спасающихся от смерти женщин и сгорающая в пламени женская фигура с воздетыми к небу руками. На заднем плане композиции, над распростертым воином – рука со светильником, как символ надежды…

По силе воздействия на зрителя с «Герникой» не может сравниться ни одно живописное полотно. Посетители выставки часами простаивали перед картиной Пикассо. И уходили в слезах.

61. Пацифист

Вряд ли кто способен на предвидение грядущей беды, как художник масштаба Пабло Пикассо… Он стал убежденным пацифистом, но не выступал в печати и на митингах, что было бы совершенно бесполезно. Он рисовал. И в его картинах конца тридцатых годов появляются мрачные, тревожные тона. Но в то же время картины полны горького сарказма.

Пример – картина «Ночная рыбалка на Антибах». Сцена убийства рыбы человеком, который не ощущает угрозы над самим собой. Над ним самим уже сгущаются тучи. И неведомый «рыбак» подстерегает свою добычу – вот этого глупого безмятежного человека, предающегося древней охоте за дикой жизнью…

Пикассо предупреждал, предостерегал, да так никого и не предостерег. После войны, размышляя над всем тем, что произошло с человечеством в последние годы, Пикассо разочаруется в живописи и даже в искусстве вообще, полагая, что никакие картины, книги, скульптуры не способны остановить самоуничтожение людей. К чему тогда писать картины, если они ничего не меняют в сознании зрителя?

Но тогда, в 1939 году, Пикассо еще надеялся, что его «Герника» хоть кого-то образумит. Не образумила…

В Испании победил генерал Франко. Пикассо воспринял это известие, как личную катастрофу. На родину он вернется только после смерти тирана – раньше не сможет, не посчитает нужным. Франко не только лишил будущего его, Пабло Пикассо, страну. Он лишил будущего и самого художника. И Пикассо этого не простил.

62. Дора Маар

Осенью 1935 Пикассо сидел за столиком уличного кафе на Монмартре. Это было заведение под легкомысленным названием «Две кубышки», в которое частенько захаживали и бедные художники, и знаменитости Парижа.

Пикассо пил кофе и посматривал на соседний столик. За ним сидела красивая молодая девушка. Заметив, что внимание Пикассо привлекли ее руки, девушка положила левую кисть на стол, расставила пальцы и, взяв в правую руку нож, принялась быстро бить кончиком лезвия между пальцами. Старая пиратская игра, которая явно не пристала девице столь юного возраста… Несколько раз порезав кожу, девушка отложила нож и тут же натянула на руки перчатки (Пикассо выпросил эти перчатки и хранил у себя до конца жизни).

Пикассо пересел к ней. Попросил разрешения нарисовать… ее руки.

– А кто вы? – спросила девушка.

– Пикассо…

Девушка вскинула брови. Она решила, что незнакомец ее разыгрывает.

Это была Дора Маар, профессиональный и довольно успешный фотограф, работавшая на ряд парижских изданий.

Дора согласилась позировать художнику в обмен на возможность фотографировать его во время работы. Пикассо это устраивало.

Прошло совсем немного времени, и они оказались в общей постели (чего, собственно, и следовало ожидать). В истории искусства Дора осталась в качестве подруги Пабло Пикассо (хотя их связь оказалась не слишком продолжительной). И как автор серии снимков, рассказывающей о том, как Пикассо писал свою «Гернику».

63. «Плачущая женщина»

У Доры был один недостаток, который одновременно и выводил Пикассо из себя и восхищал. Она была натурой нервной и чуть что бросалась в слезы. Учитывая непостоянство Пабло и его гневливость в отношении женщин (как вспоминали близко знавшие его люди, Пабло часто кричал на своих женщин и даже закатывал настоящие истерики, если что-то было не по его воле), Доре приходилось рыдать с утра до вечера. Наверное, именно поэтому все портреты Доры Маар, выполненные Пикассо в технике сюрреализма (то есть, представляете, как Дора на них «похожа» на себя), это изображения рыдающей дамы.

Дора (кстати, по национальности сербка) была женщиной очень красивой. Но на картине «Плачущая женщина» 1937 года мы снова видим… монстра. От красоты Доры нет и следа. Лишь искаженное рыданием (и сюрреалистической фантазией) лицо… Легко догадаться, что жилось им непросто. Что Пикассо без конца ссорился с Дорой и, в конце концов, оставил.

Так оно на самом деле и было. Пабло бесило непочтительное отношение Доры к его статусу «живого классика» (а об этом говорили уже в лицо художнику). Напротив, она постоянно иронизировала над его самомнением и высмеивала сюрреалистические работы Пабло. И поплатилась, конечно. Пришло время, и она получила отставку – как, впрочем, все женщины, с которыми Пикассо был в то время связан.

Их разлучила война. Но и во время всемирной катастрофы Дора Маар не переставала считать себя женщиной Пикассо. Правду она узнала только после войны. И эта правда ее уничтожила.

64. Один на всех

Эту анекдотичную историю рассказывают на все лады. Не ясно, когда она произошла на самом деле, неизвестны и точные обстоятельства. Мы остановимся на одном из наиболее распространенных вариантов…

Накануне войны, году в тридцать девятом, Пикассо, большой любитель женщин, который не отказывал себе в удовольствии заглянуть в публичный дом даже будучи всемирно известным художником и очень богатым человеком (а он был миллионером уже перед Второй мировой войной), окончательно запутался в своих многочисленных любовных связях – и в бывших, и в настоящих.

И вот однажды, во время прогулки по Парижу под руку с Дорой Маар, Пикассо с неприятным удивлением увидел приближающуюся к нему брошенную супругу Ольгу. «Ну, сейчас начнется», – досадливо подумал Пабло. И повернулся, решив побыстрей увести с «поля боя» Дору. Но не тут-то было. С другой стороны стояла и печально наблюдала за происходящим Мария-Тереза, держащая за руку дочь Майю.

Пикассо остановился и… закрыл глаза.

На него обрушился поток упреков от Ольги. И такой он, и сякой. А она его любит. И ждет, ждет, когда он одумается и вернется домой. Не осталась в стороне и Дора, которая разрыдалась так, что Пикассо подумал – не промочить бы ботинки.

Открыв глаза, он увидел тоскующий взгляд Марии-Терезы… И тут его прорвало. Махнув рукой и выругавшись по-испански, Пикассо припустил по Монмартру прочь. И так припустил, что бегущие за ним следом женщины (все три сразу) быстро отстали.

С тех пор он прекратил все отношения и с Марией-Терезой, и с Ольгой, и с Дорой Маар.

65. В оккупированном Париже

Когда немцы начали вторжение во Францию, начался великий исход. Из Парижа в Испанию, Португалию, в Алжир и Америку двинулись художники, писатели, поэты. Не всем удалось спастись, многие погибли…

Пикассо никуда не поехал. Он был дома и плевать хотел и на Гитлера, и на его нацистов! Он работал над своими картинами, ходил в ближайшее кафе выпить чашечку эспрессо и съесть круассан. Посиживал на скамеечке на берегу Сены. И словно не замечал всей этой кровавой суеты.

Удивительно, что его не тронули. Он, конечно, не кричал на каждом углу, что ненавидит фашистов. Но и взглядов своих не скрывал. И ни разу, ни под каким предлогом, ни при какой опасности не сотрудничал с фашистами, хотя предложения были.

Еще удивительней было то, что среди именитых поклонников его творчества не последнее место занимал… Адольф Гитлер! Это невообразимо. Но Гитлер почитал Пикассо (и по некоторым сведениям, благожелательно отозвался о его «Гернике» – может, чего-то в ней не разглядев). Скорее всего, в Гитлере заговорил художник (хороший или плохой, но он, действительно, был художником).

Пикассо не трогали – скорее всего, по приказу из Берлина. Но за ним зорко «присматривали». И в окружении Пабло был соглядатай, стукач. Во всяком случае, содержание его частных бесед иногда становилось известным гестапо. И тогда начинались неприятности.

66. «Это сделали вы»

Проверкам и обыскам Пикассо подвергался за годы войны несколько раз. Однажды (надо полагать, после сигнала стукача) к нему нагрянуло гестапо. Парижскую мастерскую Пикассо перевернули вверх дном. Ничего не забрали, ничего не разбили. Это был акт устрашения и предостережения, который, впрочем, не оказал на художника ни малейшего впечатления. Неприятно, конечно, оказаться в концлагере. Но Пикассо верил в то, что фашисты не посмеют тронуть его, звезду мировой величины. Тронули бы. Спасало неведомое самому Пабло покровительство нацистского руководства…

Один из офицеров нашел в бумагах художника репродукцию «Герники». Взял в руки. Внимательно рассмотрел. Оценил. И спросил:

– Это сделали вы?

– Нет, – ответил Пикассо. – Это сделали вы…

Офицер промолчал. Но уходя заметил:

– Будь моя воля, вы бы давно сидели в лагере вместе с евреями.

На что Пикассо ответил:

– Ни минуты не сомневаюсь.

Тем и закончилось. Его опять не тронули. Но именно в 1943 году Пикассо стал осторожней и избавился от кое-каких людей, бывающих в его доме. Среди них был, надо полагать, и стукач. Во всяком случае, Пабло долго не беспокоили – вплоть до конца войны. А потом «новым властям» было уже не до него, пора было спасать свои собственные шкуры…

В годы войны Пикассо продолжал писать и выставлять на продажу свои картины. Спрос был уже не тот – война обескровила не только рядовых французов, но и зажиточных буржуа, основных покупателей его картин.

67. «Натюрморт с бычьим черепом»

Понять настроение Пикассо в годы войны легко по его работам. Вот «Натюрморт с бычьим черепом» 1942 года, написанный в стиле кубизма.

Фиолетовый, лиловый, черный цвета – символы смерти и тлена. И чудовищный, уродливый безглазый череп на покрытом черным сукном столе…

Оптимист по натуре, Пикассо все больше впадал в отчаяние при виде того, куда катится человечество. Война, миллионы уничтоженных жизней, трескучая риторика нацистов, ложные ценности. И – голод, страдание, смерть. Вакханалия смерти. Какой уж тут оптимизм?

Он продолжал работать, но к концу войны уже не мог молчать. Это были дерзкие высказывания в частных беседах, но другое в его положении было немыслимо. Если во время прогулки Пикассо видел фашистов, он демонстративно отворачивался. А то и сплевывал им в след – как какой-нибудь крестьянин или рабочий. И люди видели это (видели и фашисты, которые знали Пикассо в лицо).

И однажды к Пикассо подошел коренастый крепкий человек с обветренным лицом. И спросил:

– Вы Пабло Пикассо?

– Мне надо с вами поговорить… Как вы относитесь к Гитлеру?

Вопрос был прямой и опасный. Пикассо рассердился.

– Вы хотите услышать правду? Но тогда мне прямая дорога в концлагерь.

– Нет, – улыбнулся незнакомец. – Этого достаточно. У меня есть к вам предложение…

Это был человек из французского Сопротивления. Движение нуждалось в «живом знамени». Они выбрали Пикассо. И художник тут же согласился.

68. Коммунист

В 1943 году Пикассо сблизился с коммунистами из движения Сопротивления, а в 1944 году объявил, что вступает в коммунистическую партию Франции. Новые товарищи по партии ждали от художника картин пропагандистского свойства, да так и не дождались. Коммунистические убеждения Пикассо так и остались декларацией. Но художник тут же был зачислен в ряды «друзей» другой, более могущественной коммунистической партией – Советского Союза.

Сразу после войны членство Пикассо в партии стало пропагандистским козырем у сталинских идеологов. Пикассо был даже награжден Сталинской (в 1950 году), а затем и Ленинской премией (в 1962 году). Но звезд и красных флагов на его картинах так никогда и не появилось… Удивительное дело – коммунист-миллионер. Чего только ни случается в этой жизни…

В конце 1944 года Пикассо уехал к морю на юг Франции. Там и встретил победу. В 1945 году его нашла Дора Маар. Оказалось, она искала его всю войну, считая, что Пабло должен был где-то скрываться или даже эмигрировать в Америку. Она искренне радовалась и рассчитывала на возрождение их отношений. Но этого не случилось. Пикассо купил ей уютный домик здесь же, на юге Франции. И объявил, что между ними все кончено.

Разочарование было столь велико, что Дора восприняла слова Пабло, как трагедию. Вскоре она помутилась рассудком и угодила в психиатрическую клинику. Там она и прожила остаток дней.

69. Франсуаза

Летом 1945 года Пабло ненадолго вернулся в Париж. Его ждал интересный заказ – оформление фамильного замка князя Гримальди в Антибе. Эта работа выльется в конечном счете в 27 картин и панно, среди которых будет и «Радость бытия», которая считается вершиной послевоенного творчества Пикассо…

Но сначала ему хотелось немного отдохнуть, набраться сил. И погулять по свободному Парижу.

Он заглянул в кафе «Каталонец», в котором бывал много раз. Заказал вазу черешни. И, увидев за столиком одинокую девушку, подсел к ней, протянув ягоды. Девушка подняла глаза и улыбнулась. Молоденькая, свежая, очень красивая… Моложе Пабло лет на сорок, не меньше. Ну и пусть…

Он заговорил. Девушка ответила. Оказалось, начинающая художница, которая ради живописи бросила Сорбонну и зарабатывает уроками верховой езды, поскольку рисовать еще только учится. С родителями она в ссоре – отец выгнал ее из дома, поскольку она пошла против ее воли.

Ее звали Франсуаза Жило.

– Пикассо, – представился Пабло.

Зрачки девушки расширились. Тот самый? Тот самый…

– Если хотите, могу дать вам урок живописи. Приходите по этому адресу, – сказал Пикассо и протянул девушке визитку.

Франсуаза не пришла.

Пабло нашел ее в том же кафе. Поинтересовался причиной ее отказа от ни к чему не обязывающей встречи. Девушка сказала, что не приняла его слова всерьез.

– Все серьезно, – сказал Пикассо. – Очень серьезно.

Он был уже безнадежно влюблен.

70. Ссора

Он увез Франсуазу с собой в замок Гримальди. И работал в Антибе так увлеченно и с таким подъемом, что из-под его рук выходили даже не картины и панно, а – шедевры.

Но Франсуаза Жило оказалась еще той «штучкой». Она всерьез считала себя художницей, не понимая, что рядом с Пикассо о живописи можно забыть. В его лучах тускнеет любой талант (а большого таланта у нее, к сожалению, не было). Во-вторых, она иронизировала над Пабло, называя его «папашкой», а то и вовсе «стариком». В-третьих, она терпеть не могла его опеки – натерпелась от собственного отца. И вообще, она молодая самостоятельная девушка. И может поступать так, как ей хочется.

И она ушла от Пикассо. Пешком, поскольку он не дал ей на дорогу денег – из Антиба в Марсель. Через двадцать минут ее, усталую и пыльную, догнал задыхающийся Пабло. И сказал:

– Я знаю, чего тебе не хватает, детка – детей…

Он уговорил ее вернуться и стал вести себя осторожней. Франсуаза предпринимала еще несколько попыток уйти от Пикассо. Но потом смирилась. миллионы художника сделали свое дело. Франсуаза никогда не жила в роскоши. И тут на нее свалилось несметное богатство.

А Пикассо решил, что, наконец, обрел семейное счастье. Он любил свою юную Франсуазу до умопомрачения. И она не отпускала его от себя своим упрямством и своеволием. Вот кто, оказывается, ему был нужен. Женщина, которая сама по себе.