Текст книги "Пляска богов"

11

Вбежав в зал, Ларкин увидел, что Блэр раз за разом с яростью втыкает дротик в пол. Она громко всхлипывала, а ее мокрое от слез лицо было совершенно невменяемым.

Он подбежал к ней, попытался обнять, но Блэр встретила его ударом, в кровь разбив губу.

– Отойди, отойди! Она его убивает!

– Тут никого нет. – Ларкин схватил запястье девушки и получил бы второй удар, не оттащи Киан ее назад.

Она отбивалась, пытаясь ударить его ногой. Киан ответил двумя пощечинами. Достаточно сильными – эхо разнеслось по всей комнате.

– Прекрати. Истерика тут не поможет.

Ларкин в ярости бросился к нему.

– Убери руки. Как ты смеешь ее бить? – Он замахнулся на Киана, но Хойт перехватил его руку:

– Постой.

В ответ Ларкин отклонился назад и ударил Хойта головой в подбородок. Гленна встала между ним и Кианом.

– Успокойтесь. – Она вскинула руки. – Все успокойтесь.

Блэр по-прежнему кричала, обвиняя кого-то, и беспомощно всхлипывала.

– Киунас! – Властный голос Мойры заглушил все остальные звуки. – Тихо! Киан поступил правильно: нужно было остановить истерику. Киан, отпусти ее. Гленна, принеси воды. Мы должны выяснить, что здесь произошло.

Киан разжал руки, и Блэр безвольно опустилась на пол.

– Она его убила. Я не смогла ее остановить. – Блэр подтянула к себе колени и обхватила голову руками. – Боже мой, боже мой.

– Посмотри на меня. – Мойра присела на корточки, взяла руки Блэр и отвела их от лица. – Ты должна посмотреть на меня, Блэр, и рассказать, что тут произошло.

– Он не верил, даже когда я ему показала вампира. Ему было легче оттолкнуть меня, чем поверить. Теперь он мертв.

– Кто?

– Джереми. Джереми мертв. Она притащила его сюда, чтобы я видела.

– Тут никого нет, Блэр. Никого. И в доме тоже – кроме нас шестерых.

– Он был здесь. – Гленна протянула воду. – Я чувствую. – Она посмотрела на Хойта, ища подтверждения.

– След в воздухе, – кивнул маг. – Тяжесть, которую оставляет черная магия.

– Она вышла из стены, и я думала, что мы будем биться с этой французской сукой. – Блэр пыталась овладеть собой, но ее голос срывался. – Я метнула дротик, а он прошел сквозь нее. На самом деле ее тут не было. Она…

– Как в метро. Я такое тоже уже видела, – пояснила Гленна. – В Нью-Йорке. Вампир в подземке, которого, кроме меня, никто больше не заметил. Он говорил со мной, двигался, но это была иллюзия.

– Бостон. – Блэр с трудом встала. – Лора отправилась в Бостон. Я там жила. Там я встретила его – Джереми. Они были в его квартире. Она сказала, где это. Киан, у тебя там есть знакомые?

– Да.

Блэр продиктовала адрес.

– Джереми Хилтон. Пусть кто-нибудь проверит. Может, она просто обманывала меня. Но если… нужно убедиться, что она не изменила его.

– Я прослежу.

Блэр посмотрела на то место, куда яростно втыкала дротик.

– Прости, что испортила пол.

– Теперь это забота Хойта и Гленны. – Киан сочувственно дотронулся до ее плеча и вышел из комнаты.

– Нужно спуститься. А тебе хорошо бы прилечь, – сказала Гленна. – Или, по крайней мере, присесть. У меня есть средство, которое тебе поможет.

– Нет. Ничего не нужно. – Тыльной стороной ладони Блэр вытерла слезы. – Я знала, что она отомстит, но не подумала, не догадалась… Гленна, твоя семья…

– Они защищены. Мы с Хойтом позаботились об этом. Блэр, мне так жаль, что мы не помогли твоему… твоему другу.

– Я и не подумала о нем. Не ожидала, что они… Я… Мне нужно немного времени, чтобы прийти в себя. Сейчас, сейчас.

– Успокойся. Торопиться некуда, – сказала Гленна.

Блэр посмотрела на Ларкина.

– Прости. Прости, что ударила тебя.

– Ерунда. – Отпустить ее, позволить уйти одной гораздо больнее любого удара.

Блэр больше не плакала. Слезы не помогут Джереми, а ей только навредят.

Она связалась с теткой, рассказала обо всем. Родственники смогут сами о себе позаботиться. В любом случае Блэр сомневалась, что Лилит или Лора станут охотиться на людей, которые предупреждены и готовы отразить нападение. На тех, кто способен себя защитить. Они выбирали беспомощных, и на то была веская причина. Затраты времени и сил невелики, риска никакого, зато очень, очень эффективно.

Блэр была абсолютно спокойна, когда закинула за спину меч в ножнах, а за пояс заткнула дротик. Разум ее был чист, цель ясна. Она вышла из дома.

Их не может быть много. Глупо расходовать силы на этом этапе. А жаль.

Враги думают, что она сломлена – дрожит и рыдает под одеялом. Ошибаются.

Она наблюдала, как двое приближаются к ней, один справа, другой слева.

– Привет, ребята. Хотите развлечься?

Меч со свистом – от трения металла о металл – вышел из ножен. Блэр повернулась вокруг своей оси и взмахнула оружием, держа его обеими руками. И обезглавила того, который приближался к ней сзади.

– Туда тебе и дорога.

Она была готова к атаке. Рубила, колола, отражала удары, и ее меч пел песню мести. На руке появилась царапина. Блэр даже хотелось почувствовать боль.

Какие неуклюжие, подумала она. Молодые и плохо подготовленные. Жирные и дряблые – от той жизни, которую вели до превращения. Не беззащитные, как Джереми, но совсем неопытные.

Выхватив дротик, она прикончила очередного врага.

Еще один вампир выронил меч и бросился бежать.

– Эй, подожди, я еще не закончила. – Блэр догнала его и сбила с ног, затем, приставив к сердцу дротик, посмотрела прямо в расширенные от страха глаза.

– Передашь привет Лоре. Знаешь ее? Французскую штучку? Хорошо, – проговорила Блэр, увидев, что он кивнул. – Скажешь ей, что в одном она была права. Это наше с ней дело, и когда я разделаюсь с ней… Ладно, я сама все ей скажу.

Она вонзила дротик ему в сердце. Потом встала, провела рукой по мокрым волосам. Собрала оружие и направилась к дому.

Когда она была уже у порога, дверь с грохотом распахнулась и из дома выскочил Ларкин.

– Ты с ума сошла?

– Меня не ждали. – Блэр протянула Ларкину один из мечей, и они вместе вошли в дом. – Не волнуйся, их было только трое. Вероятно, все, кого Лилит расставила у дома. – Она положила добытые в бою мечи на кухонный стол. – И у них кишка тонка.

– Ты вышла одна? Зачем так рисковать?

– Я всю жизнь выхожу одна. А риск – неотъемлемая часть моей работы.

– Это не работа.

– Именно работа. – Блэр налила себе большую кружку кофе. Руки не дрожат, отметила она. Миссия закончена. – Пойду сушиться.

– Ты не имеешь права подвергать себя опасности.

– Риск минимальный, – возразила она уже в дверях. – И превосходный результат.

Переодевшись, Блэр спустилась в библиотеку, где уже собрались все остальные. По выражению их лиц она поняла, что Ларкин уже рассказал о ее маленькой вылазке.

– Они расположились у самого дома, – сказала Блэр. – Вероятно, надеялись услышать что-нибудь полезное. Теперь одной проблемой меньше.

– Проблема появилась бы, окажись они в большем количестве. – Хойт не повышал голоса, но в тоне его сквозили стальные нотки. – Если бы они убили тебя или взяли в плен.

– Этого не случилось. Нужно использовать любую возможность. И не только нам шестерым, но и людям, которых мы отправим на битву. Их нужно обучить, как убивать и когда убивать. Не только мечом и дротиком, но и голыми руками и всем, что попадется под руку. Любой предмет может служить оружием. Иначе они просто умрут.

– Как Джереми Хилтон.

– Да. – Блэр кивнула Ларкину, почувствовав его гнев. – Как Джереми. Киан, ты что-нибудь узнал?

– Он мертв.

Она подавила рвущийся наружу стон.

– А его могли превратить?

– Нет. Слишком сильно было повреждено тело.

– Но все же…

– Нет, – решительно прервал ее Киан. – Лора разорвала его на куски. Это один из ее фирменных приемов. Он мертв.

Блэр присела на стул. Лучше сесть, решила она, чем грохнуться в обморок.

– Ты ничего не могла сделать, Блэр, – ласково проговорила Мойра. – Никак не могла помешать ей.

– Нет, не могла. Именно в этом и состоял ее план: смотри, что я могу сделать, прямо на твоих глазах, а ты будешь совершенно беспомощна. Мы с Джереми были обручены – пару лет назад. Мне пришлось признаться, а потом и продемонстрировать, кто я и чем занимаюсь. Он ушел, потому что не поверил, не хотел иметь к этому никакого отношения. А теперь его неверие убило его.

– Его убила Лора, – поправил Ларкин. Он подождал, пока Блэр посмотрит ему в глаза. – И хочет, очень хочет, чтобы ты во всем винила себя. И ты позволишь ей одержать эту победу?

– Она от меня ничего не дождется. – Глаза щипало от подступивших слез, но Блэр сдержалась. – Но все равно я огорчена. Сильно огорчена. И мне нужно пережить все это, прежде чем забыть.

– Мы отложим совещание. – Гленна обвела взглядом остальных, словно искала поддержки. – У тебя будет время.

– Спасибо, но лучше работать. Думать. – Блэр точно знала, что если поднимется наверх и снова останется одна, то совсем расклеится. – Приступим. Для устройства ловушек на той стороне нам нужно вычислить наиболее подходящие места и определить, сколько людей для этого потребуется.

– У нас есть более срочные задачи, – перебил ее Хойт. – Во-первых, само путешествие в Гилл. Если Киану запрещено приближаться к Пляске Богов, он не сможет добраться до перехода.

– Наверное, должен быть какой-то выход из положения. – Мойра положила руку на плечо Блэр, сжала, затем отошла в сторону. – Ведь не случайно Морриган выбрала нас – всех.

– Может, она от меня отказалась. – Киан пожал плечами. – Боги так непостоянны.

– Ты один из шести, – настаивала Мойра. – Если тебя не будет в Гилле, круг распадется.

– Я могу вернуться к пещерам. По воздуху. – Ларкин расхаживал вдоль окон. Он был не в состоянии усидеть на месте. – На разведку. Вдруг мне удастся узнать, где они собираются перейти в Гилл.

– Мы не можем разделяться. Особенно теперь, когда времени осталось очень мало. Нам нужно держаться вместе. – Гленна обвела всех взглядом, задержавшись на Блэр. – Оставаться единым целым.

– Есть еще кое-что, о чем нельзя забывать. – Мойра посмотрела на Киана. – Когда мы с Ларкином пришли к Пляске Богов в Гилле, время только приближалось к полудню. Казалось, что все произошло очень быстро – нас подхватило и унесло. Но когда мы вынырнули на этой стороне, здесь была уже ночь. Я не знаю, сколько времени заняло путешествие и одинаково ли течет время там и тут. То есть… если мы отправимся в путь ночью, как и планировали, неизвестно, будет ли в Гилле тоже ночь, когда мы попадем туда.

– Или полдень, черт бы его побрал. – Киан возвел глаза к потолку. – Просто великолепно.

– Значит, должен существовать способ защитить его от солнечных лучей.

– Тебе легко говорить, рыжая. – Киан встал и налил себе виски. – Твоя нежная кожа может обгореть на жарком солнце, но ты ведь не превратишься в пепел, правда?

– Нужно создать для тебя щит. Хойт, нам следует срочно этим заняться, – произнесла Гленна.

– Думаю, мне не поможет даже крем от загара с максимальной степенью защиты, – возразил Киан.

– Это мы выясним, – парировала она. – Найдем способ. Мы зашли слишком далеко, чтобы отступать, и не оставим тебя тут.

Блэр не мешала им говорить, спорить, обсуждать. Ее окружил гул голосов. Она не вмешивалась, не участвовала в разговоре. Когда Хойт в конце концов уговорил Киана дать ему образец крови, она ушла, оставив их заниматься своей магией.

Ларкин даже не пытался лечь спать. Несколько раз подходил к комнате Блэр. Но что он может ей предложить? Утешение, которого она не хочет, или гнев, в котором не нуждается? Она перенесла ужасную потерю, и это для нее тяжелый удар. Наверное, теперь она не сможет принять его. Даже как товарища по оружию.

Он не в состоянии залечить травмы, которая Блэр от него скрывает, добраться до ран, спрятанных глубоко внутри ее души.

Несомненно, Блэр любила этого человека. С отвращением к самому себе он почувствовал, как в нем шевельнулась ревность к тому, кто умер такой ужасной смертью.

Услышав стук в дверь, Ларкин подумал, что это Мойра.

– Биишти.

Он не повернулся на звук открывающейся двери, пока не услышал голос Блэр.

– Мой гэльский довольно слаб, и будет жаль, если это означает «иди к черту». – Она держала в руках бутылку виски. – Совершила набег на запасы Киана. Хочу напиться в память о старом друге. Составишь мне компанию?

Не дожидаясь ответа, она вошла и села на пол, прислонившись к спинке кровати. Открыла бутылку и налила виски на два пальца в каждый из стаканов, которые принесла с собой.

– Помянем усопшего. – Блэр подняла стакан и залпом выпила. – Давай, Ларкин. Ты можешь злиться на меня, но выпей, пожалуйста.

Он подошел и опустился на пол напротив нее.

– Я тебе сочувствую.

– Ничего, переживу. – Блэр протянула ему второй стакан и снова налила виски в свой. – Сланта. – Чокнувшись с Ларкиным, она теперь лишь немного отхлебнула из стакана. – Отец учил меня, что привязанности – это оружие, которое враг может использовать против тебя.

– Суровая и безрадостная жизнь.

– Да, в этом он мастер. Бросил меня в день, когда мне исполнилось восемнадцать. И делу конец. – Блэр запрокинула голову и допила виски. – Знаешь, он и раньше часто заставлял меня страдать. У меня разрывалось сердце оттого, что отец – так мне казалось – просто не любит меня. Но все это пустяки по сравнению с тем, что случилось – чего не случилось, – когда он меня бросил. Вот откуда у меня это.

Она повернула руку, разглядывая шрам на запястье.

– Вышла на охоту, еще не успокоившись, пытаясь доказать, что не нуждаюсь в нем. А он был мне нужен. И я поплатилась.

– Он тебя не заслуживает.

Блэр слабо улыбнулась.

– Отец полностью согласился бы с тобой, но не в том смысле. Я оказалась не той, кого он хотел видеть своим ребенком и преемником. В любом случае он бы меня не любил. Мне потребовалось много времени, чтобы это понять. Возможно, он гордился бы мной. Возможно, чувствовал бы удовлетворение. Но не любил.

– А ты его все равно любила.

– Я его боготворила. – Блэр на мгновение закрыла глаза, погрузившись в воспоминания. Все уже в прошлом. – Я просто не могла вырвать это из себя, уничтожить, обратить в прах. Поэтому я работала, упорно, пока не превзошла его. Но в душе все равно нуждалась в нем. Мне нужно было кого-то любить, чувствовать ответную любовь. А потом появился Джереми.

Она подлила виски в оба стакана.

– Я подрабатывала в пабе, который принадлежал дяде. Моя тетка, двоюродные сестры и я работали посменно. Охотилась, стояла за барной стойкой, обслуживала столики, просто болтала. Моя тетя называла это «жизнью». Работать вместе с семьей, делить ответственность, жить как нормальные люди.

– Похоже, она разумная женщина.

– Угадал. И хороший человек. Итак, я работала в баре, когда появился Джереми с друзьями. Сорвал большой куш и хотел это отпраздновать. Он биржевой брокер. – Блэр махнула рукой. – Сложно объяснить. Ну, неважно. Он был такой красавчик. Джереми приударил за мной…

– Он тебя ударил?

– Нет, нет. – Блэр фыркнула: «Забавно». – Такое выражение, жаргон. Флиртовал со мной. Я ему отвечала, потому что он меня заводил. Понимаешь, о чем я? Тихое гудение внутри.

– Понимаю. – Ларкин погладил ее по руке. – Я знаю, как это бывает.

– Джереми торчал в баре до закрытия, и в конце концов я дала ему свой телефон. Ладно, подробности можно опустить. Мы начали встречаться – проводить время вместе. Он был забавен и мил. И абсолютно нормален. Из тех парней, что присылают цветы на следующий день после первого свидания.

Глаза Блэр затуманились, но она тряхнула головой и сделала еще глоток.

– Я хотела нормальной жизни. Хотя бы шанс на нее. Когда отношения между нами стали серьезными, я подумала: да, да, так и должно быть. Долг не мешает мне иметь любимого, принадлежать ему. Но я не рассказывала ему, чем занимаюсь в те ночи, когда мы не вместе, или после того, как он заснет. Не говорила.

– Ты его любила?

– Да. И в конце концов призналась ему. Сказала, что люблю его, но не сказала, кто я. – Блэр тяжело вздохнула. – Честно? Я не знаю почему: из трусости или по укоренившейся привычке. Но не сказала. Мы были вместе восемь месяцев, и он ничего не знал. Конечно, он должен был что-то подозревать. Эй, Джереми, разве тебе не любопытно, откуда у меня эти синяки? И почему одежда изорвана? Откуда, черт возьми, взялась эта кровь? Но он никогда не спрашивал, а я не позволяла себе задумываться, почему его это не интересовало.

– Ты сама говорила, что у людей есть шоры. Наверное, любовь делает их еще толще.

– Именно так! Наконец он сделал мне предложение. Боже, все по полной программе: вино, свечи, музыка, правильные слова. И я унеслась на ней – большой, сияющей мечте. Тем не менее несколько дней я не давала ответа. Пока тетя не опустила меня на землю.

Блэр прикрыла глаза рукой.

– Ты обязана ему признаться, сказала тетка. Он должен поверить. Невозможно построить совместную жизнь без взаимного доверия, на лжи и полуправде. Я тянула еще пару недель, но эта мысль не давала мне покоя. Я понимала, что она права. Но думала, что Джереми любит меня и поэтому все должно уладиться. Он любит меня и должен понять, что я не только исполняю долг, но и делаю благое дело.

Обхватив стакан обеими руками, Блэр зажмурилась.

– Я постаралась быть осторожной, рассказала ему историю нашей семьи. Он принял все за шутку. – Блэр открыла глаза и посмотрела на Ларкина. – Потом понял, что я серьезно, и разозлился. Подумал, что это такой способ разорвать помолвку. Мы ходили по кругу. Тогда я потащила его с собой на кладбище. Знала, что один мертвец должен в эту ночь восстать из могилы. Это было достойное зрелище. Я показала ему, кто они и кто я.

Блэр снова сделала большой глоток.

– Джереми быстро сбежал от меня. Собрал вещи и был таков. Бросил. Я была чокнутой, и он больше не хотел меня видеть.

– Он оказался слаб.

– Нет, обычный парень. Теперь мертвый.

– Хочешь сказать, это твоя вина? Что ты его слишком сильно любила и поэтому рассказала о себе? Показала ему не только живущих в твоем мире чудовищ, но то, что ты достаточно сильна и отважна, чтобы сражаться с ними? Неужели ты виновата, что он не был настоящим мужчиной и не увидел, какое ты чудо?

– Чудо? Я делаю то, чему меня учили, продолжаю семейную традицию.

– Все это чушь. Нет, хуже – жалость к самой себе.

– Я его не убивала – тут ты прав. Но он погиб из-за меня.

– Джереми мертв, потому что его убил кровожадный, бездушный демон. Он мертв, потому что не поверил своим глазам, не остался с тобой. Ты тут ни при чем.

– Джереми бросил меня – как бросил отец. Я думала, хуже не бывает. Но теперь… я не знаю, как пережить эту боль.

Ларкин забрал у нее стакан, отставил в сторону. Потом обнял, прижал ее голову к своему плечу.

– Оставь здесь хотя бы часть своей боли. Пролей слезы, астор. Тебе станет легче, когда ты оплачешь его.

Блэр разрыдалась, а Ларкин, нежно обнимая ее, гладил ее по волосам и успокаивал.

Она проснулась в его постели – одетая и одна. Слава богу, его нет рядом. Похмелье звучало не звонким колоколом глупого потакания слабостям, а глухим гонгом, напоминавшим, что виски просто помогало забыться.

Блэр заметила, что Ларкин задернул шторы, чтобы солнце не разбудило ее, и посмотрела на часы. Увидев, что уже почти полдень, она со стоном откинула одеяло и села на край кровати.

Слишком много дел, убеждала себя Блэр, чтобы обращать внимание на похмелье и мучительные воспоминания. Но прежде чем ей удалось собраться с силами и встать, в комнату вошел Ларкин. В руке он держал стакан с какой-то мутной, коричневой жидкостью.

– Я бы пожелал доброго утра, но, боюсь, оно для тебя не совсем доброе.

– Ничего страшного, – ответила Блэр. – Бывало и хуже.

– В любом случае сегодня головная боль тебе ни к чему. Гленна говорит, что это поможет.

Блэр с сомнением посмотрела на стакан.

– Очистит мой желудок?

– Гленна не сказала. Но ты должна быть храброй девочкой и выпить лекарство.

– Попробую. – Блэр взяла стакан и понюхала содержимое. – Пахнет лучше, чем выглядит. – Она сделала глубокий вдох и залпом выпила. Потом вздрогнула всем телом. – А на вкус гораздо хуже. Тут не просто глаз тритона, черт возьми, а целый тритон.

– Подожди пару минут, пока подействует.

Блэр кивнула, потом опустила глаза.

– Вчера я была не на высоте – это еще очень мягко сказано.

– Никто и не ждет, что ты всегда будешь на высоте. Во всяком случае, не я.

– Хочу поблагодарить тебя за то, что выслушал, поддержал.

– Похоже, именно это тебе от меня нужно больше всего. – Ларкин присел на кровать рядом с ней. – Ты была не настолько пьяна, чтобы не помнить, о чем я говорил?

– Конечно. Это не моя вина. Умом я понимаю. Но во мне есть еще и душа, и ей нужно время.

– Они тебя не разглядели, те мужчины. В отличие от меня. – Почувствовав на себе ее взгляд, Ларкин снова встал. – Но время не ждет. Спускайся, когда сможешь. У нас много работы.

Блэр продолжала смотреть ему вслед даже после того, как он вышел и закрыл за собой дверь.

Работа отвлекала. Им предстоит доставить – старомодным способом – как можно больше амуниции и оружия к каменному кругу. Гленна и Хойт продолжат сооружать защиту для Киана. Ларкин обратился в коня, и Блэр принялась нагружать его, а Мойра привязывала поклажу к жеребцу Киана.

– Ты уверена, что справишься с ним? – спросила Блэр.

– Я справлюсь с кем угодно. – Мойра бросила взгляд на окно башни. – Выбора все равно нет. Им надо сосредоточиться на магии. Мы не можем рисковать, проделывая весь путь в темноте.

– Нет. – Блэр вскочила на спину Ларкина. – Смотри по сторонам. Возможно, в лесу мы будем не одни.

Они тронулись в путь.

– Ты действительно слышишь их запах? – спросила Мойра.

– Скорее просто чувствую их. Знаю, когда кто-то из них приближается. – Блэр обвела взглядом деревья, пятна тени. Только птицы и кролики.

Солнечный свет и пение птиц. Ночью все будет иначе. Они с Мойрой на Ларкине, Гленна и Хойт на жеребце. Киан при необходимости способен перемещаться с быстротой галопирующей лошади.

Тропинка была извилистой и местами почти исчезала. Иногда тень становилась настолько густой, что рука сама тянулась к арбалету.

Почувствовав, как задрожал под ней Ларкин, Блэр кивнула. Значит, он тоже их чувствует. Или лошадь, в облике которой он скрывался.

– Наблюдают. Издалека, но наблюдают.

– Скоро поймут, что мы задумали. – Мойра оглянулась. – Или сообщат Лилит, и она догадается.

Они выехали из леса и пересекли маленькое невспаханное поле. На склоне холма располагались камни Пляски Богов.

– Большое кольцо, – пробормотала Блэр. Меньше Стоунхенджа, но все равно впечатляет. И точно так же, как в Стоунхендже, она почувствовала камни еще до того, как оказалась в их тени. Почти услышала их.

– Сильная штука. – Она спешилась.

– И в моем мире, и в вашем.

Мойра соскользнула на землю и прижалась лбом к голове Ларкина.

– Это дорога домой.

– Будем надеяться. – Блэр принялась складывать оружие внутри каменного круга. – Ты уверена, что вампирам сюда путь закрыт?

– Ни один демон не может пройти между камнями и ступить на священную землю. Это справедливо для Гилла и, судя по тому, что я прочла, для вашего мира тоже.

Мойра посмотрела на лес – вслед за Блэр. Они обе подумали о Киане и о том, что с ним станет, если они будут вынуждены бросить его здесь.

– Проверим.

– Ты тоже переживаешь.

– Это проблема. Мы должны доставить его сюда и не дать поджариться на солнце – получается две проблемы. Хорошо, конечно, что это безопасная зона и, вернувшись сюда через несколько часов, мы можем быть в полной уверенности, что наше оружие по-прежнему здесь. Но что же делать с Кианом?

Блэр задумчиво погладила бок Ларкина. Конь повернул голову и посмотрел на нее, она опустила руку.

– Хойт и Гленна занимаются этим. Мы должны быть вместе – вот в чем штука. Что-нибудь придумаем.

Хвост Ларкина ударил ее по ягодицам.

– Эй!

– У него игривый нрав, – заметила Мойра. – В любом обличье.

– Да, настоящий шутник. Боюсь, когда-нибудь он так и останется в облике какого-нибудь четвероногого. – Она подошла к голове коня. – Что тогда будет?

Он провел языком по ее щеке и негромко заржал.

Мойра, складывавшая последнюю охапку оружия, весело рассмеялась.

– Он может меня рассмешить даже в самые тяжелые времена. Ага, – прибавила она, увидев, что Блэр вытирает щеку, – но тебя ведь не смущает его язык, когда он в облике человека.

Ларкин издал звук, похожий на смех, насколько на это способен конь. Мойра улыбнулась и снова вскочила на спину жеребца.

– Трудно не заметить, когда вас так и тянет друг к другу. Я и сама в него влюбилась. – Она протянула руку и дернула Ларкина за гриву. – Но тогда мне было всего пять. Я уже переболела.

– Таких тихонь как раз и нужно опасаться. – Блэр кивнула в сторону Мойры и взобралась на Ларкина. – Вроде тебя. Погружены в книги, стеснительны, застенчивы. Я не думала, что ты так спокойно воспримешь, что я трахаюсь с твоим братом.

– Трахаешься? – Мойра поджала губы, лавируя между камнями. – Наверное, так называются сексуальные отношения? Очень подходит, потому что… – Она отпустила поводья Влада и хлопнула в ладоши.

Блэр не смогла удержаться от смеха.

– Ты не перестаешь меня удивлять.

– Я знаю, что происходит между мужчиной и женщиной. Теоретически.

– Теоретически. Значит, ты никогда… – Она поймала взгляд Мойры в сторону Ларкина. – Ой, прости. У больших лошадей большие уши.

– Думаю, это мелочь по сравнению со всем остальным. Нет, никогда. Я буду королевой, и тогда придется выйти замуж. Со временем. Мне бы хотелось найти человека, который мне подходит, который будет понимать меня. Хорошо бы, конечно, любить, как любили друг друга мои родители. И я надеюсь, что он будет хорошо трахаться.

Ларкин издал звук, похожий на ругательство.

– Почему ты должен быть единственным? – Мойра высвободила ногу из стремени и пнула Ларкина в бок. – А он в этом деле хорош, наш Ларкин?

– Просто зверь.

Ларкин пустился резвой рысью.

Да, подумала Блэр, смех – это здорово. Даже в самые тяжелые времена.