Текст книги "На дне Марса"

Олег Палек
На дне Марса

Если ты пытаешься весь народ втиснуть в рамки своей идеологии, ты обязательно будешь тираном.

Пол Андерсон, «Щит»

Благодарности

Айзеку Азимову, Полу Андерсону, Рэю Брэдбери, Артуру Кларку, Роберту Шекли, Фрэнку Герберту и другим великим фантастам, как вдохновителям этой книги. Я надеюсь, что все хорошее, что они создали в своих удивительных книгах, когда-нибудь произойдет и в нашем мире.

Пролог

Двое мужчин в рабочих халатах и девушка в школьной форме спустились в подземелье. Внизу не было слышно шума города. Здесь в звенящей тишине царила высокая наука: электроника, ядерные батареи, холодильники и сердце сооружения – гибернационные ячейки. Две закрытые, одна открытая. Один ученый повернул рубильник и хлынул свет. Он отразился от полированного металла и заискрился на гофрированных шлангах охлаждения. Другой запустил управление. Глухо зачмокал насос, тонко загудели вентиляторы охлаждения.

– Мне страшно, – поежилась девушка, оглядывая лабораторию, грубо вырубленную в скале и облицованную металлическими панелями. – Я умру?

– Это как сон, – успокоил мужчина. – А когда ты проснешься, то забудешь месяц-другой. И это хорошо, потому что… – он нахмурился, – этот чертов кошмар наверху не стоит воспоминаний.

– Я могла бы спрятаться в городе, – неуверенно возразила девушка.

– Все в Академии убиты или арестованы. Тебя, как дочь куратора науки, разыскивают в первую очередь. Ты нигде не спрячешься. Точно говорю. Он сам просил нас отвести тебя сюда.

– Системы готовы, – сказал второй ученый, пальцами запуская программу на сенсорном экране компьютера. – Пора укладываться.

Девушка вздрогнула, осматривая холодный безжалостный металл ячеек, похожих на гробы.

– Я буду одна?

– Нет, – первый ученый показал на две закрытых ячейки. – Это наши коллеги. Они проснутся раньше и помогут тебе возродить науку. – Он покусал губу. – А может, и род людской, если мародеры не остановятся.

Девушка стерла пыль с окошка приоткрытой ячейки. Там было пусто.

– Когда меня разбудят?

– Через год-другой, когда все утихнет. Может позже. Я не знаю. Пойми, это твое спасение, – сказал первый, теряя терпение.

– Для остальных его уже нет, – добавил второй, щелкая тумблерами. – Я бы сам лег, если бы дали такую возможность. Было бы больше пользы. А то девчонку… Он покачал головой. – Благодари куратора, он тебя любит почему-то. – Он вздохнул. – одевай костюм для криосна. И еще. Отрежь волосы, они растут во время гибернации и могут повредить питательные трубки.

Девушка подошла к шкафчикам, вытащила ножницы и решительным движением отрезала волосы. После чего быстро переоделась, не стесняясь мужчин.

– Забирайся в ячейку, – сказал первый. Он повернулся к коллеге. – Врубай программу подготовки.

Она легла на мягкий мат в основании ячейки. Вставила руки и ноги в держатели. Щелкнули автоматические зажимы, к телу прижались датчики жизнедеятельности. Один ученый закрыл ячейку, другой запустил программу гибернации. Подопытная отстраненно рассматривала каменный потолок через стекло окошка. Холодный воздух с добавкой анестетиков обдувал ее тело.

Прошло десять минут. Стеклянный «гроб» запотел изнутри, включилась система вентиляции. Через прозрачное окошко вновь стало видно умиротворенное лицо девушки с закрытыми глазами.

– Показатели в норме, – сказал тот, что стоял у приборов. – Она уснула. Температура тела падает. Все прошло по инструкции.

– Ты читал инструкцию?

– Нет. Какой смысл? Все равно мы не знаем, как все работает. Это земная технология. – Он оторвался от приборов и сел на офисное кресло. – Будем ждать полной гибернации?

– Нет, это опасно и для нее, и для нас, – отозвался стоящий у ячейки. – За нами могли следить. Эти банды… Больше ломают, чем грабят. Сволочи. Доберутся сюда, все втопчут в грязь. – Он вздохнул и закашлялся. Обтерся уголком халата и продолжил: – Не беспокойся, процесс отработан, с ней все будет хорошо.

– Надеюсь, – первый неопределенно пожал плечами. – Главное, чтобы это место не обнаружили.

Они выключили свет, закрыли дверь и загерметизировали ее маховиком. Вошли в лифт и отправились на поверхность.

И оказались в аду.

Лаборатория была охвачена огнем. Языки пламени лизали столы, колбы с растворами, шкафы с оборудованием. Едкий черный дым стелился по потолку, не находя выхода. Редкие струи воды из оросителей не справлялись с пожаром. В коридоре слышались выстрелы. Дверь лаборатории трещала от ударов мародеров.

– Мы опоздали, – сказал первый ученый, кашляя, – бандиты уже здесь.

Второй ученый взял топор с пожарного щита и перерубил кабель, идущий к лифту.

– Но до ячейки гибернации они не доберутся.

Дверь рухнула, выпуская клубы дыма в коридор.

– Мы последние ученые в этом мире, – сказал первый, видя приближающихся вооруженных людей. Он снял багор с пожарного щита и встал с ним наперевес. В белом халате, даже вооруженный, он смотрелся жалко.

– И мы выполнили свой долг, – дрогнувшим голосом добавил второй, сжимая топор.

Часть 1
Поиск хранилища

Глава 1
Странная шахта

После того, как трое парней быстро подобрались к периметру, пришлось тормозить. Хотя Чипка Умник говорил, что забор дырявый и преодолеть его будет легко, рядом с этим сооружением так не казалось. Имба Воин еще раз рассмотрел ограждение – сначала в видимом свете, потом в инфракрасном. Металлические гофрированные листы приварены к швеллерам, а те углублены в бетонный фундамент. Выглядит надежно. Но щиты старые; несмотря на многие слои краски, сквозь бесчисленные дыры сквозила вездесущая красная пыль. Марсианский песок холоднее воздуха, поэтому на экране он отображался синим, как водяной снег. Имба поднял бинокль выше. Через остатки колючки наверху ограждения виднелся ангар для автоматических грузовиков. Они выныривали из шахты и везли лед на переработку. Вдалеке курились клубы пара из градирни. Пустая трата драгоценной воды.

– Что тут торчать? – подал голос Ликон Жрец. – Периметр не охраняется. Пустынники не забираются так далеко, а горожане сюда не сунутся. Здесь только автоматы. Чем быстрее мы окажемся в шахте, тем меньше вероятность, что нас заметят.

Воин перевел взгляд на Умника. Тот развернул бумажную карту с многочисленными чернильными пометками.

– Прошлый раз мы заходили здесь, – он ткнул пальцем в самую большую кляксу. – Щит провалился, и мы смогли подлезть. Но на той зоне никого не было, потому что там только отвалы. Здесь же лед, а главное, бойлер и цистерны с водой.

Вода – важнейшая ценность на Марсе после воздуха, поэтому ее запасы усиленно охраняли. Воин еще раз посмотрел в бинокль. Один грузовик остановился, видимо, поломка. Как и все оборудование колонии, крайне изношен, непонятно, почему еще на ходу. Чипка говорил, что работа техники с таким количеством неисправностей – это чудо, понятное только Голосу Бога. Те же слова неоднократно звучали от Ликона, но без сарказма.

Командир отряда обернулся. Город с такого расстояния терялся в дымке заводов, но башня Академии была еще видна. Над массивными громоотводами шпиля светились оба спутника: Фобос и еле заметный Деймос. Хороший знак. Имба повернулся к отряду.

– Идем скрытно вдоль периметра. Как увидите подходящую дыру, сигнальте.

Парни подхватили рюкзаки и, пригнувшись, заскользили вдоль холмов, окружающих забор. «Странно, – подумал лидер группы. – Еще на первом году нам показывали: вокруг периметра чисто на сотни метров, чтобы вражеские лазутчики не могли подобраться. А здесь такие отвалы, что весь город может устраивать праздники Элементов[1]1
  Праздники Воды, Воздуха, Земли и Знания; устраиваются Орденами Церкви. Подробнее см. Приложение.


[Закрыть]».

– Долго еще будем плестись? – недовольно пробормотал Жрец. – Темнеет.

Воин посмотрел на вышки ночного освещения, которые должны включиться через полчаса. Пока же хватало тусклого света солнца, которое системой световодов направляли с поверхности Марса на купол, закрывающий город. Тонкая защитная пленка[2]2
  Многослойная прочная полупрозрачная газонепроницаемая нанопленка на основе графена. Защищает город от утечки кислорода, пыли и частично от радиации. Отражает свет, направленный на нее под определенным углом.


[Закрыть] колыхалась от беспрерывных ветров вдоль каньона, создавая причудливые сполохи в небе и пляшущие тени на земле.

– Мы далеко от города, – сказал лидер. – Вышки светят слабо, только для патрулей. Церкви не хватает ресурсов даже в центре, не говоря уже о периферии. Никто нас не увидит.

Умник оттянул рукав куртки и покосился на датчик кислорода:

– Пятнадцать процентов и быстро падает. Давно не чинили стену, утечка.

– Да они вообще ничего не чинят, – зло скривился Ликон. – В Сопротивлении говорят, что ресурсов максимум на год[3]3
  Секунда, минута, час на Марсе общепринятые. В сутках 24 или 25 часов. В месяце 27–28 дней. Год длится 668 суток, или 24 месяца. Год делится на две половины: первая половина и вторая половина. В каждой половине 12 общепринятых месяцев. Поэтому в году две весны, два лета, две осени и две зимы.


[Закрыть], потом задохнемся. Одни пустынники останутся.

– Они тоже погибнут, – Чипка закрыл датчик от пыли. – Не хватит ресурсов.

– Эти твари выносливые, – возразил Воин.

– Но им тоже нужны воздух и вода. Без торговли с городом они не выживут.

Наконец Имба заметил подходящую щель в заборе. Встав напротив, он надел металлизированные перчатки, сунул руку в просвет и потянул. Гофрированная сталь натужно и тонко затрещала. Разреженный воздух повышал высоту звука, но не давал ему далеко распространиться. Парни подошли с двух сторон и помогли расширить отверстие. Командир скинул рюкзак и засунул его в щель.

– Поехали! – коротко скомандовал он.

Первым пролез Чипка, как самый худой в отряде. Следом протиснулся командир. Он был не такой тонкий, как товарищ, но гораздо сильнее и своим напором расширил щель, поэтому Жрец, самый массивный член отряда, не застрял.

Они оказались на узкой тропинке вдоль забора. Впереди – яма, дна которой не было видно. Имба поднял руку, призывая к вниманию.

– Прыгайте!

Прыгать в колонии учили с детства. При низкой гравитации Марса и нормальном давлении не разобьешься с любой высоты. Главное – в полете расположить тело параллельно земле для максимального сопротивления. Но прыгать вслепую опасно – непонятно, в какой момент группироваться перед приземлением. Тем не менее все трое дружно стартовали – в разные стороны, чтобы не столкнуться в воздухе. В прыжке Воин извернулся, как кошка, направив голову вниз, и включил налобный фонарик. Слева и справа вспыхнули еще два. Осветилось дно, до него было не более десяти метров. После соприкосновения с землей он быстро откатился в сторону. Рядом послышались два глухих удара.

– Выключить свет! – приказал командир.

– В чем дело? – зло прошипел Жрец в темноте.

Имба махнул рукой, приказывая не вставать. Сверху на тропинке послышался шорох шин и показалась тележка с кривыми манипуляторами. Она быстро двигалась, подпрыгивая на кочках, штанги с камерами мотались из стороны в сторону. Команда знала, что интеллект машины не способен отличить человека от камня и реагирует только на движение. Минута – и шустрая тележка скрылась в туманной дымке.

Воин поднялся.

– Умник, в следующий раз нам нужен датчик движения. Эти машинки двигаются резво.

Чипка легко оторвался от земли, отряхиваясь.

– Микросхемы в дефиците, – развел он руками. – Я наши-то датчики с трудом достал, ты знаешь.

Имба вздохнул:

– «Пророк завещал нам Минимум».

– «Не владей большим, чем тебе необходимо», – откликнулись спутники фразой веры.

Имба подумал о странности: они собирались разрушить Церковь[4]4
  Общее название «Святая Церковь» или просто «Церковь». Подробней см. в Приложении.


[Закрыть] Мира Минимума, придерживаясь канонов веры. Воистину, как говорит Голос Бога: «Не ведают мои создания того, что творят». Он отряхнул пыль, достал бинокль и перевел его в инфракрасный режим. На черном фоне двигались чуть подсвеченные красным грузовики. Моторы электрические, грелись совсем немного, да и те крохи механизмы старались сохранить рекуперацией. Мир Минимума. Имба увеличил картинку. За трассой показалась красная точка – копер, их цель.

Воин махнул рукой, показывая направление. Короткими перебежками они начали приближаться к шахте. Людей в этом месте было мало, одни автоматы. Раньше Процессор Кислорода справлялся вообще без человеческой помощи, но роботы нуждались в починке, а запчастей катастрофически не хватало. Поэтому люди чинили их, пока было чем, а потом работали сами.

Они подошли к краю котлована. Раньше лед лежал на поверхности и его добывали открытым способом. Затем стали бурить шахты, прокладывать штольни. Большинство шло вдоль каньона: так проще, чем вгрызаться в твердую горную породу. Но группу интересовали именно скальные ходы. Наиболее ценное оборудование, необходимое для выживания, Церковь прятала в таких шахтах. На поверхности слишком велика опасность повреждений или воровства.

Вход в шахту как таковой отсутствовал. Люди туда не спускались, а роботы не нуждались в оборудованных лифтах. Здесь располагалась электростанция, ангар для починки автоматов и несколько старых полуразрушенных зданий неизвестного назначения. И как везде в городе – пыль, ветер, запустение. Умник развернул схему, поставил налобный фонарик на минимум и сверился с индустриальным пейзажем.

– Мы у основного ствола, – заключил он, вглядываясь почему-то не в местность, а в небо.

«Может, ориентируется по звездам? – подумал Имба и усмехнулся. – Система навигации по спутникам сдохла еще полсотни лет назад, а зачем еще смотреть вверх, он не понимал. Сквозь мутную пленку еле-еле светило далекое солнце, а звезды стали легендой еще при его дедушке. Только старый хрыч их видел. Ну и те, кто выбирался за пределы каньона и возвращались, избежав бурь. Таких было немного. Жить на дне Марса, в каньоне, куда безопасней».

Жрец включил тритиевую лампу. Тусклый зеленый свет заколыхался на камнях. Он сел на валун, достал из рюкзака крекеры, бутылку с водой, символически предложил ее друзьям, и приступил к перекусу. Ликон всегда находил место для еды. Чипка покосился на него, свернул карту и махнул куда-то вдаль. Видимость упала почти до нуля, а светить фонарями было опасно.

– Там должны быть лифты, – сказал Чипка.

– Для людей или автоматов? – уточнил Воин.

– Не знаю, такой информации нет. Но люди должны иметь возможность спускаться. Автоматы ведь ломаются.

Жрец подал голос:

– У нас нет задачи спускаться в шахту. У нас задача добыть схему подземных разработок. Без нее мы заблудимся. «Любой путь начинается с маленького шага», – процитировал он Писание.

Воин неодобрительно покосился на подчиненного и подытожил:

– Верно, у нас нет ни оборудования, ни запасов для путешествия по шахтам. Для начала надо хотя бы узнать, куда идти. Поэтому приказ такой: ищем схемы шахт. Они наверняка должны быть в компьютерах, где-то в этих зданиях. Умник, справишься?

Чипка оторвал взгляд от карты и посмотрел на командира.

– Вряд ли там будет защита. От кого?

– Ну и отлично. Ли Кон[5]5
  Имена колонистов двусложные, каждая часть в один слог. В разговорной речи оба имени обычно сливают в одно. Протокольное имя используется при официальном обращении, а в быту с долей сарказма.


[Закрыть], ты поел?

Тот аккуратно сложил еду в рюкзак и поднялся:

– Если Сопротивление хочет, чтобы мы работали на них, должны хотя бы кормить.

– Станешь главным Жрецом, наешься до отвала, – Воин засмеялся.

Еда – третий важнейший ресурс, и, как все в Мире Минимума, ее полагалось экономить. Церковь должна показывать пример прихожанам в этой добродетели. Но почему-то большинство офицеров Церкви, мягко сказать, упитанные. Не то что отряд – одни мышцы, разве что небольшой жирок у Жреца. Его мечта сделать карьеру в Церкви и наконец наесться до отвала, ни для кого была секретом.

– Мы рождаемся, чтобы дышать, пить и есть. И даже эти базовые потребности не обеспечиваются…

Лидер прервал его:

– Хватит проповедей. Двигаемся.

Ликон закрыл окошко «вечного» фонарика и повесил его на лямку рюкзака. Отряд прижался к земле и мелкими перебежками направился к коперу. Воин подумал, что забыл спросить уровень кислорода у Умника. Впрочем, любой обитатель колонии мог определить это без приборов. Когда живешь в условиях постоянной дыхательной недостаточности, быстро учишься определять качество воздуха – иначе не доживешь до возраста, когда научишься пользоваться приборами. Они недалеко от ПК[6]6
  Процессор Кислорода. Термоядерный реактор, который плавит воду из льда и далее электролизом получает кислород и топливо для своей работы. Подробней см. Приложение.


[Закрыть], должно хватать. Однако здесь, около шахты, аномалия: слишком много углекислоты. Видимо газ не улавливали, а стравливали в атмосферу, хотя декларируется, что ПК не только насыщает атмосферу Марса кислородом, но и утилизирует углекислоту. Видимо, когда пытаешься выжить, не до высоких идей терраформирования.

Имба тронул подчиненных, приказывая сделать передышку.

– Сколько? – обратился он к Умнику.

– Двенадцать, – ответил тот, не глядя на прибор. – Критический уровень. Видимо, мы рядом с открытой шахтой, которая сообщается с внешним пространством, куда сквозит кислород.

– Что же будет в шахте? Только углекислота? – спросил Жрец.

Все обитатели колонии устойчивы к высокому содержанию этого газа, но любой приспособляемости есть предел.

– Проверить иги[7]7
  ИГК – Индивидуальный Генератор Кислорода. В обычной речи «иг» или «маска». Подробней см. Приложение.


[Закрыть] – приказал Воин.

– В порядке, – отрапортовал Умник, одевая маску.

– В порядке, – сказал Жрец, снимая маску. – Я пока могу идти без нее.

– Отлично, – Командир одел маску, сделал несколько глубоких вдохов, и снял ее. – Вперед!

Вблизи дверь в лифтовую оказалась старой, ржавой, краски почти не осталось. Но резиновые уплотнители новые, видимо, их недавно меняли. Воин осторожно подобрался к окну и поднял инфракрасную камеру.

– Никого нет, – уверенно сказал он, опуская прибор. – Умник, замок?

Чипка тронул дверь.

– Не заперто, удерживается перепадом давления.

– Тогда нажали!

Отряд разом навалился на дверь. Та с хлопком чмокнула и открылась.

– Быстро закрыть! – приказал Имба, как только они оказались внутри.

Приказ был лишний – действия, связанные с экономией воздуха, колонисты выполняли инстинктивно. Жрец закрутил маховик, Чипка снял маску, глубоко вздохнул.

– Воздух хороший, наверняка здесь бывает персонал.

Воин осмотрелся. Запыленные красные лампы освещали комнату с двумя дверьми. Одна с металлическими уплотнениями, судя по ржавчине, ее давно не открывали. Другая – обычная офисная для внутренних помещений. Мебель отсутствовала, не считая облезлого стула около экрана.

– Умник, осмотри монитор, – приказал командир.

– Да что тут смотреть, – хмыкнул Жрец, тыкая в тусклый экран с разводами. – Охрана. Давно не было гостей, ничего не боятся.

Имба осторожно ткнул хлипкую дверь. За ней открылось офисное помещение с висящими изображениями. Не закрывая дверь, он провел рукой сквозь одно из них. Картинка мигнула, обволакивая перчатку.

– Да у них забастовка, – усмехнулся Ликон, протискиваясь следом.

– Все на автомате, – подтвердил Умник, осматривая мерцающие графики. – Данные по выработке, охранные системы, – он коснулся блока управления на экране. Со стороны это смотрелось смешно, как будто парень что-то тискает в воздухе. «Висящие» экраны не использовались в Академии, преподаватели предпочитали старые мониторы. – Управление заблокировано.

– Было бы странно, если можно так просто остановить добычу льда. Управление удаленное, а это старый антураж, – сказал Воин, пробираясь между картинками. – Он открыл кофеварку в углу, поскреб дно. – Тут не было никого месяц как минимум. Возвращаемся.

Умник потрогал проектор экрана.

– Связи с ПК нет, но есть информация по шахтам: выработка, схемы туннелей, технические данные.

– Возьми, что сможешь, а мы осмотрим металлическую дверь, – приказал командир.

Ликон и Имба подошли к двери.

– Судя по уплотнениям, за ней нет кислорода, – заметил Жрец.

– Очевидно, вход в шахты для контроля и ремонта. Давно не пользовались, так как на мониторинг штолен забили. Добывают, что лежит ближе, а дальше трава не расти.

– Трава? – переспросил Ликон. – Что это такое?

– Отец так говорил. Типа неважно. Ладно, думаем, как открыть.

Жрец осмотрел петли двери, маховик, уплотнения. И снова повторил:

– За ней нет кислорода.

– Знаю, – отмахнулся Воин. – У меня иг на полчаса, и десять минут я могу двигаться вообще без дыхания. Хватит осмотреться, – он снял рюкзак и достал веревку.

– Ты же не собираешься отправиться туда в одиночку?

– Именно так и сделаю. Умник! – позвал он.

Вызываемый вышел из офисной двери.

– Взял, что мог, дома разберемся. А вы что, собрались в шахту? – он недоверчиво перевел взгляд с Имбы, который обвязывался веревкой, на дверь.

– Я собираюсь узнать, что там, а вы будете меня страховать.

– Идея так себе, – осторожно заметил Умник.

– Задание проникнуть в шахту, а не в офис, – возразил командир. – Зачем мы сюда перлись? Ну-ка, навались!

Парни потянули маховик двери в одну сторону, другую. Еще и еще. Наконец где-то в глубине щелкнуло.

– Я так и знал, что замка нет, – удовлетворенно заключил Воин. – Чипка, глянь утечки.

Умник достал из рюкзака прибор, напоминающий пистолет со струной вместо ствола. Нажал на курок, с кончика проволоки вылетела белая искра. Он провел им вдоль уплотнений. Искра вытянулась, превращаясь в разряд.

– За дверью давление ниже, чем здесь, – сказал Чипка, глядя на шкалу течеискателя. – Примерно две-три десятые атмосферы. Состав…

– Ты можешь этим прибором определить состав?

– Если достаточно кислорода, дуга окрашивается в синий цвет.

– Достаточно кислорода в шахтах? Запиши в раздел юмора в своей записной книжке, – хмыкнул Жрец.

– Не вакуум, и хорошо, – Воин надел маску. – Открываем, я проскальзываю. Сразу же закрывайте. Если будет сильная утечка, дерните веревку несколько раз.

– Рация? – спросил Чипка.

– Рация под землей? Это предлагает мне Умник? За первым же поворотом заглохнет. Запомните: не отвечу, возвращайтесь в город, спасение запрещаю.

– То есть?

– То и есть. Информация важнее. Я выберусь.

Имба потянулся и сделал несколько ударов руками в воздух. Жрец ухмыльнулся. Похоже, он не осуждал самоуверенность командира.

– Как знаешь.

Чипка вытащил из своего ИГК батарею, подал командиру. Тот отмахнулся.

– Не надо, я не собираюсь шариться там более получаса. А без батареи ты не выберешься отсюда.

Чипка вздохнул.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я не верю, что в этих шахтах скрывается что-то полезное. Добыча и так неплохая, – он хлопнул по карману рюкзака с модулем памяти.

Воин обвязался веревкой, закрепил конец на маховике двери. Глубоко вздохнул и сказал:

– Слушайте Голос Бога…

– …и он услышит тебя, – в унисон ответили товарищи.

Парни крутанули ворот, дверь натужно приоткрылась. Послышался свист ветра. Еще один оборот, и появилась щель. Не дожидаясь расширения, Имба с гибкостью змеи проскользнул в проем. Оставшиеся быстро закрыли проход.

– Что-нибудь увидел? – спросил Жрец, поправляя прокладки герметизации. Не то чтобы это необходимо, но подобные движения воспитывались с раннего детства до автоматизма. Воздух надо беречь.

– Темноту. А ты ожидал свет? – ответил Умник, присаживаясь на единственный стул в помещении.

– У командира есть мощный фонарь. Ему виднее, – Жрец усмехнулся игре слов.

– Слышь, мы все знаем, что ты не одобрял поход. Зачем же пошел?

Ликон взглядом поискал, на что присесть, снял рюкзак, поставил в угол и сел на него. Вытащил из кармана пластиковый пакетик, достал черный комок, отщипнул кусочек и отправил в рот. Разжевал и перестал дышать. Минуты три он молчал, закрыв глаза, наконец вздохнул и ответил:

– Потому что команда, – наконец ответил он, соскребая с зубов прилипшую смолу.

– Поэтому должен понимать: у нас есть задание, его надо выполнить. То, что командир взял на себя ответственность, нужно ценить. А ты все хохмишь. И мумие[8]8
  Мумие – сленговое название жвачки пустынников (бадавиев). В малых дозах обладает тонизирующим эффектом и снижает потребность организма в кислороде. При регулярном применении вызывает привыкание, заторможенность и спутанность сознания. В анекдотах бадавии изображаются тормозами.


[Закрыть], – он кивнул на потемневшие зубы Жреца, – не полезно.

Жрец сплюнул в угол черной слюной. Чипка автоматически отметил нерациональный расход воды.

– А что такого? Помогает экономить воздух. Вся Академия ее жует, даже офицеры. На словах проклинают бадавиев, а на деле торгуют с ними. Кто-то вообще считает, что мумие надо легализовать.

– Приехал офицер на встречу с бадавием, сел на валун, а того нет, – начал Умник заезженный анекдот. – Ждал его целый день, потом поднялся и пнул со злости камень: «Чтоб тебе задохнуться, чертов бадавий, никогда вовремя не придет!» А камень вдруг зашевелился и отвечает: «Что пинаешься? Я тебя тут неделю жду!».

Ликон вежливо ухмыльнулся и спросил:

– Ты пустынников видел вживую?

– Много раз. Помнишь, в прошлом месяце двоих судили за нелегальное проникновение в город? – Умник полистал планшет и нашел нужную картинку. За мутным стеклом на скамье подсудимых виднелись две черные сгорбленные фигуры.

– А, помню, – Жрец перекинул жвачку с одной щеки на другую. – Повесили на них все преступления за последний месяц. А что они за стеклом? Дышать нашим воздухом не могут?

– Могут, – пожал плечами Умник. – Наверное, чтобы своим дыханием не оскверняли наш воздух.

– Или чтобы не заразили никого.

– Да кого они заразят? У них ДНК другая и микрофлора с нашей не дружит.

– Ну не знаю. Все они дикари, – Ликон выглянул наружу. – Темнеет. Без фонарей назад не доберемся. А со светом охрана засечет.

– Дождемся командира, он что-нибудь придумает.

– Ага. Сколько прошло?

– Двадцать минут. Надо бы проверить, как он там. Подержи, я дерну.

Жрец сплюнул жвачку, вздохнул. Крутанул маховик. Воздух комнаты засквозил в образовавшуюся щель. Чипка дернул веревку несколько раз, но ответа не последовало. Жрец захлопнул дверь.

– И так кислорода мало, нечего терять.

– Командир не отвечает, – констатировал Умник.

– Он это предусмотрел, – скривился Жрец, – и сказал, чтобы уходили без него.

– Может, он заблудился или в засаду попал?

– Там не лабиринт, а штольни для роботов. Они, что ли, на него напали?

Умник решительно поднялся со стула, надел рюкзак. Несколько раз моргнул, центрируя контактную линзу.

– Надо сходить.

– А если сами заблудимся? Или нападут?

– Роботы? Хотя бы веревку проверим.

– Ладно, – Ликон вытащил маску, промазал гель-герметиком места контакта уплотнителя с кожей, и надел ее. – Сунь веревку в щель, чтобы дверь не захлопнулась.

Парни нырнули в проем и прикрыли дверь. В свете двух вспыхнувших налобных фонарей показался ровный тоннель в человеческий рост, пробитый в рыхлой породе. Веревка уходила вглубь.

– И что он тут искал, ё-моё?! – ругнулся Жрец. – Льда нет, отработанная порода.

Умник не ответил, ощупывая шнур.

– Не провисла, значит выбирал слабину. Пошли. Веревка на сто метров, далеко уйти не мог.

Медленно, проверяя стены, парни двинулись вглубь шахты. Метров через пятьдесят веревка ушла в боковой ход. Умник осмотрел новую штольню.

– Здесь явно работали люди, – сделал он заключение. – Ручной инструмент типа кайла.

Жрец приблизился, заглядывая в глубину.

– Ход узкий и крутой. Подозрительно.

– Думаю, командир полез туда.

Ликон ощупал ледяные стенки и сказал:

– Здесь давно не было внешнего воздуха, не подтаяло. Сколько прошло времени?

– Сорок минут.

– У него кончился кислород.

– Тем более мы должны его найти.

– И упокоиться там вместе с ним? Самим кислорода осталось только вернуться в тамбур. А еще в город идти.

– Ты хочешь его бросить?

– Надо выполнять приказы, а не своевольничать.

– Давай хоть до конца веревки дойдем.

– Хорошо, – Жрец достал из рюкзака шнур. – Прикрепи снаружи, спускаемся, держась за страховку.

Умник обвязал веревкой камень и стал спускаться вслед за Жрецом. Люди, пробившие новую штольню, не собирались использовать ее для добычи льда – в узкий лаз можно было еле-еле протиснуться. Скоро под ногами закончилась порода и пошел чистый лед. Чипка взял камень и стукнул по стенке. Посыпались мелкие осколки. Он поймал осколок языком и разгрыз его.

– Углекислоты не более десяти процентов. Вполне подходящий для добычи.

– И что?

– А то, что основная штольня уходит вбок и там нет хорошего льда. А тут чуть в стороне отличная руда. Зачем надо углубляться, если выгодней рыть здесь?

Через несколько метров парни обнаружили, что веревка Имбы примерзла к полу.

– Вот почему он не отвечал на сигналы, – заключил Умник, осматривая кусок льда, упавший с потолка.

Жрец поежился, глядя на прибор на руке:

– Минус пятьдесят, кислорода пять, углекислоты тридцать, давление четверть атмосферы. Тут не выживут даже пустынники…

– Идем до конца, – Умник прервал товарища.

– Как хочешь.

Чипка знал, что батарея Ликона новая, мощнее процентов на тридцать, чем у него. Поэтому и кислорода на полчаса, а ему осталось минут десять. У командира же давно кончился. Логика выживания в Мире Минимума требовала повернуть назад, но Умник назло логике пошел вперед, не оглядываясь. По тонкому хрусту в разреженном воздухе он понял, что Жрец идет следом.

Напрасно.

Через несколько метров туннель оказался заваленным.