Текст книги "Узник души. Предназначение"

В восемь вечера домой пришла мама, мы поужинали супом, немного пообщалась и мама пошла в свою комнату отдыхать. Я же поспешно собрала в сумку все необходимое и пошла якобы к Нельке. На деле же я не стала спускаться к ней в квартиру, а сразу решительным шагов направилась в лес. При этом старалась не попадаться на глаза соседям – они могли рассказать про мои похождения матери. Тогда мне несдобровать.

На первый взгляд дом Федосеева как обычно пустовал. Еще до конца не стемнело и нужды в фонарике пока что не было. Войдя в дом, я не успела никого позвать, призраки появились сами: Владимир и Сечиль. Оба одновременно. У возникло чувство, что они ждали меня и при этом уже какое-то время общались друг с другом. Их внешний вид не изменился. Оба уставились на меня своими нереально голубыми глазами. Было непривычно видеть в доме кого-то еще помимо Владимира. Мне надо показалась эта разрушенная прихожая не такой уж просторной, как раньше.

– Ну что, приступим? – спросила я, чтобы не откладывать обучение в долгий ящик. Хотелось скорее начать, пока окончательно не стемнело. Меня переполняло волнение, по жилам растекался адреналин. Еще немного и я приближусь к призрачному миру!

– Урок первый, – произнесла Сечиль, ее изображение слегка трепыхалось. Владимир ничего не сказал, но кивнул мне головой. Даже это наверняка отнимало у него немало сил. – Научиться чувствовать и различать призраков.

Сказать, что я оказалась способной ученицей, значит – соврать. Первое занятие заключалось в том, что оба призрака одновременно пропадали из поля моего зрения. Моя задача была настроиться на них, почувствовать, где они находятся и отличить душу Владимира от Сечиль. Я должна была прикоснуться к их миру, к тому, где они находились, пока я не видела их.

Проблема заключалась в том, что после их исчезновения я ничего не чувствовала. Я будто бы одна находилась в пустом доме: ни дуновения холодного воздуха, ни дрожи, ни таинственного шороха в углу прихожей старого дома, ничего необычного. Не то чтобы начать различать их, я даже не могла их почувствовать! Как я могу заглянуть в их мир, если даже не представляю, как он может выглядеть…

Целый час призраки то пропадали, то снова появлялись и интересовались о моих ощущениях. Не почувствовала я никаких всплесков энергии или что-то в этом роде. Но похвастаться было нечем. На втором часу занятий я реально приуныла. Уже окончательно стемнело, я зажгла фонарь и чувствовала себя откровенно глупо. Становилось страшновато, когда призраки пропадали надолго, оставляя меня одну. Я понимала, что они находятся рядом, но вот почувствовать их присутствие никак не получалось.

Когда мои знакомые вновь появились, я озвучила свои опасения:

– Сечиль, вы видимо что-то напутали. Нет во мне никакой особой силы.

– Ангелина, наберись терпения, загляни в себя, почувствуй свою силу, стань с ней одним целым. Тебе доступно то, что неподвластно большинству людей.

Владимир добавил:

– У тебя все получится. Заточение Елены и история Влада – неужели ты реально веришь, что все это просто случайные совпадения? В ту ночь я почувствовал нереально мощную силу, исходящую от тебя. Такого я не чувствовал за все свои 28 лет НЕ жизни.

– Старайся лучше, – сказала Сечиль. – Все приходит с опытом. Я тоже не сразу смогла вступить в симбиоз со своей силой, у меня на это ушло много лет. Но меня никто этому не обучал. С моей же помощью тебе удастся добиться хороший результатов. Попробуй еще раз.

И призраки вновь пропали. Я повела фонариком по сторонам, потом вздохнула и выключила его. Закрыла глаза и попробовала заглянуть внутрь себя, как учила Сечиль. Знать бы еще, как заглядывать в себя… Потом пыталась медитировать, ведь монахи Шаолиня же расширяют свои границы при помощи медитации, достигают состояния безмятежного спокойствия, познают мудрость, понимают суетность мира, отстраняясь от нее. В какой-то момент я даже уселась на полу в позе лотоса. Ну а что… вдруг подействовало бы. Темнота окутывала меня со всех сторон. В пустые оконные проемы проникал свежий воздух с улицы, легкий ветерок трепал мой конский хвост. И это только отвлекало меня.

Но до монахов Шаолиня мне оказалось очень далеко. К рассвету я чувствовала себя куском свинины, который хорошенько отбили кухонным молотком. Ничем физическим мне не довелось позаниматься, но такая «умственная» работа оказалась мне непосильной. Я устала, я хотела спать и была зла на саму себя.

Совсем не такого я ожидала от наших занятий! Я думала, что под руководством мудрой Сечиль сразу начну проявлять успехи, учиться всяким премудростям «охотников на души». Ага, как же… На деле все оказалось совсем не таким, каким представлялось.

Сечиль ничем не выказала своего разочарования, если оно даже и было. Она просто сказала, что будет меня ждать следующей ночью здесь же и пропала. Владимиру тоже пришлось пропасть вскоре после нее, так как такие скачки его тоже утомили. Ему надо было заново набираться сил для следующего занятия. Это Сечиль возможно могла хоть целый день проявлять себя в живом мире и это ее не сильно бы утомляло.

Я же разочаровалась в самой себе. От меня требовалось сделать то, чего я не понимала. Мне оставалось только доковылять до дома и рухнуть в кровать спать.

Глава восьмая

Следующую неделю мы обязательно занимались с Сечиль и Владимиром по пару часов в ночь. Только мне пришлось уговорить их перенести занятия ко мне в комнату. Рано или поздно мама как-нибудь узнала бы, что я бегаю в пресловутый Дом Кошмариков и тогда скандала было не избежать. Тем более я пару раз сталкивалась с соседями, постоянно переживая, что они все-таки доложат обо мне матери. Но они видимо не обращали внимание на меня, мало ли куда я могу спешить по вечерам.

Я обосновала перенос занятий массой преимуществ: мне не придется постоянно врать маме и в домашней обстановке может легче будет сконцентрироваться на поставленной задаче. Вот только на деле все оказалось бессмысленным. Ну не чувствовала я в себе никакой силы!

Сечиль оставалась спокойным учителем, который не сомневался в осуществлении задуманного. Владимир тоже проявлял терпение, подбадривал меня и якобы искренне верил в меня. Но ведь они были призраками и им особо некуда уже было спешить. А вот моя жизнь текла вперед. И если у меня даже не удавалось справиться с первым заданием, то сколько же уйдет времени, прежде чем я смогу вернуть Федосееву его тело! Даже представить было страшно. Я могла всю жизнь потратить только на изучение силы!

Одним теплым вечером я снова ждала призрачных гостей у себя дома, как мы и договаривались. Сечиль и Владимир явились вовремя – часы показывали одиннадцать вечера. Мама уже легла спать, а я плотно затворила дверь. Разговаривали мы всегда тихо, хотя в последнее время мы все чаще обходились без слов. Не было времени на праздные беседы. Призраки появлялись и сразу начинали пропадать, чтобы я могла почувствовать их присутствие. В тишине проходила минута за минутой, только слышалось мое недовольное сопение. Иногда слышалось жужжание влетевшей через окно мухи. Оно всегда дико нервировало, и я некоторое время гонялась за мухой, чтобы она снова улетела в окно. Только после этого могла вновь приступать к медитации или нечто похожему на нее.

И когда я уже совсем отчаялась в себе, произошло что-то неожиданное. Я сидела на своем диване, скрестив ноги, глаза были закрыты. В домашнее я не переодевалась с вечера, на мне были джинсы и футболка в обтяжку. Я всегда была готова к призрачным гостям, не хотелось, чтобы Владимир застал меня в поношенной растянутой футболке или того хуже – нижнем белье.

Я в очередной раз попробовала отключиться от бренного мира и почувствовать присутствие чего-либо неземного в своей комнате. Ведь это неземное как раз находилось в моей комнате, я только не могла это увидеть.

И тут в моей голове возникла яркая белоснежная вспышка. Будто бы что-то взорвалось внутри, кончики пальцев на руке начали неметь, по всему телу пробежал холодок, пробирающий до самого мозга и останавливаясь в области затылка. Ощущение можно было сравнить с огромным снежным комом, который великан кинул мне прямо в голову.

Это длилось всего пару секунд, но настолько напугало меня, что я шумно всхлипнула и раскрыла глаза. В комнате было пусто, мои руки начали дрожать. Некоторое время перед глазами еще вспыхивали небольшие белые точки, постоянно меняющие свое местоположение.

Спустя долю секунды появились мои верные призрачные напарники. На их лицах не промелькнуло эмоций, а вот я пребывала в шоке. В висках начало пульсировать. Они явно что-то почувствовали, раз оба одновременно прекратили «прятаться» и появились у меня посредине комнаты.

– Что это было? – спросила я слегка охрипшим голосом, пытаясь прийти в себя и унять дрожь.

– Тебе удалось прикоснуться к нашему небытию, – спокойно сказала Сечиль. Мне показалось, что Владимир мне улыбнулся, хотя, возможно, это просто на краткий миг дрогнуло его изображение. – Я же сказала, что надо просто продолжать заниматься. Твоя сила не может дремать вечно, она обязательно проявит себя.

– Небытие? Это ваш мир мне земли и смерти? А почему мне так плохо?

– Это было вполне ожидаемо, тебе еще рано отправляться в промежуточный мир. Но задание заключалось в другом, давай еще попробуем.

– НЕТ! – поспешно выдохнула я, поднимаясь с дивана и раскрывая окно по шире. Мне срочно нужен был свежий воздух. Я начала глубоко дышать ртом. – Извините, Сечиль, я пока не готова продолжить занятие, слишком меня напугал этот ваш промежуточный мир.

– Дай Ангелине отдохнуть, – сказал Владимир, будто почувствовав, что Сечиль хочет мне возразить. В этот момент я ему была очень благодарна. Продолжать занятие я была не готова. Слишком уж сильной была дрожь по всему телу. Пульсация в голове не прекращалась, в затылке чувствовался легкий холодок, будто тот самый белый снежок оставил во мне свои семена.

– Что ж, попробуем снова завтра. Владимир, Ангелина, встречаемся тут же, – и Сечиль пропала. Предупреждать о своих уходах она явно не собиралась начинать. Федосеев еще задержался у меня.

– Как ты себя чувствуешь?

– Выжатой, – выдохнула я, смотря в окно на раскинувшиеся ветви деревьев. В небе вдалеке виднелась полная луна, слегка скрытая за облаками. Они лениво проплывали в небесах, то полностью скрывая лунный шар, то показывая его во всей красе. Может сегодня полнолуние и оно мне помогло познать себя? – Все люди после смерти оказываются в этом белоснежном междумире?

– Видимо, во всяком случае я оказался в нем. Мне невозможно отправиться вновь на землю или дальше за свет, пока мое тело ходит по земле. Будто бы с обоих сторон заперли двери. А так наверняка люди недолго пребывают в белом мире, они отправляются куда-то дальше. Должна же быть конечная остановка в этой жизни.

– Ужас, – произнесла я, слегка подрагивая. – А я не могу пропасть в этом мире, пока пытаюсь разыскивать вас и различать?

– Этот вопрос лучше задать Сечиль. Она умная женщина, от нее исходит мощь. Впрочем, и от тебя она сегодня исходила не менее сильная.

– Правда?

– Даже сильнее, чем в ту ночь, когда ты помешала Елене находиться в мире живых. Отослать ее дальше было бы никому не под силу, а вот заточить в сосуд ты смогла.

– Ну значит я действительно не безнадежна, – хихикнула я, наконец начав отходить от этого события. Хорошо, что мне удалось е заорать от страха, тем самым разбудив маму.

– Сечиль верит в тебя. И я тоже, – сказал призрак.

Далее Владимир пожелал спокойной ночи и отправился в свое небытие. Я осталась в комнате наедине со своими мыслями. Как я поняла, Федосеев часто встречался с Сечиль в небытие, у него с ней были какие-то свои индивидуальные занятия. Владимиру тоже было чему поучиться у моего предка.

В этот самый вечер я поняла, что это был переломный момент. Теперь мои занятия с Сечиль изменятся. И я оказалась права.

***

Мне с каждым разом удавалось все легче проникать в мир небытия. Яркая вспышка в голове постоянно разрасталась внутри, будто поглощая меня. При этом я оставалась в мире живых, точнее мое тело оставалось, а сознание проникало куда-то в неизведанное. Еще через неделю мучительных занятий мне удалось прочувствовать какие-то новые всполохи в белой вспышке. Что-то поменялось, я будто настроилась на чью-то волну.

Это случилось в середине июля. В городе царило жаркое лето, даже ночью было невыносимо душно. Я постоянно держала окно в комнате открытым, но это мало помогало. Плюс ко всему налетали голодные комары, их укусы мало меня донимали, а вот жужжание на д ухом раздражали точно так же, как и в случае с мухами. Я начала скучать по кондиционеру из номера в отеле. О его покупке мы с мамой и не заикались – денег на такие излишества не было. Но как было бы замечательно сейчас его включить и насладиться живительной прохладой!

Я начала все чаще спать днем, маме приходилось врать, что я зачитываюсь книжками по ночам и зависаю в интернете. Пришлось врать, что меня так зацепила любовная серия, взятая у Нельки, что теперь я перечитывала все книги из нее в интернете. Я и раньше любила читать, поэтому мама ничего не подозревала.

На деле же из меня все соки выжимали занятия с Сечиль. Она после первого проникновения в небытие взялась за меня по-крупному. Она напирала и буквально заставляла меня пробиваться через барьер в моей голове. Я особо не сопротивлялась – мне же это и было нужно. Если во мне есть сила, то лучше держать ее под контролем. Она постоянно напоминала, что именно регулярные тренировки помогут держать силу в узде. Нельзя было долго отдыхать – сила вновь могла уйти в спячку внутри моего сознания и пришлось бы снова его пробуждать.

И вот в день, когда что-то в «белом шуме» поменялось, я смогла почувствовать чье-то присутствие вокруг меня. Я понимала, что это были Владимир и Сечиль. Они одновременно были рядом со мной в комнате и в белом мире. Я их воспринимала как две яркие голубые вспышки среди белоснежного ничто. Они постоянно перемещались вокруг меня, отчего сильно заболела голова. Сложно было уследить за ними, они меня траекторию своего полета, мельтешили и ярко пульсировали. Я не смогла дальше терпеть нарастающую боль и раскрыла глаза. Они долго привыкали к теплому желтому освещению в комнате. Захотелось выключить свет и дать глазам отдохнуть. Такого яркого белоснежного света я нигде ранее не видела.

Мои призраки тоже не преминули появиться передо мной. И опять оба одновременно, будто были в сговоре.

– Зачем ты прервала контакт? – спросила Сечиль и в ее голосе сквозило недовольство. – У тебя же начало получаться.

– Это больно, – резче, чем мне хотелось, прозвучал мой голос. – И вы постоянно мельтешили, усложняли мне задачу! Не могли постоять на месте?

– Это задумка Сечиль, – как бы извиняясь, произнес Владимир. Но моя резкость и не была направлена на него. Он все делал так, как приказывала Сечиль. Женщина обучала нас обоих – каждого чему-то индивидуальному. Мы оба слушались ее беспрекословно. Среди нас она была авторитетом.

– Ты должна уметь засечь нас и распознать, – сказала Сечиль, сложив руки на груди. Ее длинные рукава балахона при этом движении тоже трепыхнулись. – В этом и заключается твоя задача. Облегчать ее я не собираюсь. В нашем мире тебе будут попадаться и другие души, души самоубийц, которых нельзя изгнать – можно только заточить в сосуд. Очень важно понимать всю ответственность. Ты можешь при вытягивании души ошибиться и заточить в вечный плен невинную жертву, такую, как твой друг. Ты этого хочешь?

– Да я понимаю, – подняла я руки, как бы сдаваясь. Лучше было не спорить. Я и так прикладывала все усилия, чтобы добиться успехов в столь непростом деле. – Просто не наседайте так уж. Я не думала, что это будет страшно и уж тем более больно.

– Ты привыкнешь, – сказала Сечиль и снова пропала. Владимир видимо хотел дать мне отдохнуть, но и ему пришлось последовать за турецкой женщиной. Он напоследок кинул на меня взгляд, я его расценила как извиняющий, но с этой призрачной мимикой точно понять было нельзя.

Я вздохнула, закрыла глаза и сосредоточилась. Проникнуть в белоснежной мир уже не составило труда. Я будто погружалась в ледяной сугроб снега, который быстро смыкался вокруг меня. Он окутывал, проникал под кожу и в самый мозг. Поглощал мое сознание и из мира живых оно уже выскакивало с другой стороны – в другой мир.

Наверное, я странно выглядела со стороны: просто стояла посередине комнаты с закрытыми глазами и подрагивала. Если мама меня застанет в таком виде, то точно перепугается. Одно хорошо – я сразу смогу прервать контакт (во всяком случае я на это очень надеялась), а мои знакомые призраки не глупы, чтобы появляться в момент, когда я не одна в комнате. Они так не станут подставлять меня.

Почти сразу вокруг меня замельтешили голубые точки-огоньки. Они не только постоянно перемещались, но временами пропадали и появлялись на новом месте. Я не могла увидеть в них никаких отличий. Одинакового размера, одинакового цвета. Где Сечиль, а где Владимир? Где женщина, а где мужчина? Как они сами себя различают? На ментальном уровне? Я чуть не взвыла от злости, но потом вспомнила, что первое время я даже в их мир не могла заглянуть. Значит и тут мне нужно набраться терпения. Тренироваться и еще раз тренироваться.

Я попробовала сосредоточиться. Меня посетила мысль, что последнее время я только этим и занимаюсь. Разве так проходят жаркие лета моих одногодок? Если бы я смогла спасти Принцессу, она бы точно проживала дальше свою роскошную жизнь. Все свое лето она наверняка бы провела на каком-нибудь дорогом курорте. Если бы в ее жизнь не влезла злобная самоубийца Елена. Это весомое «если» сломало жизнь молодой девушке, которая хоть и не отличалась покладистым добрым характером, но жила и была нужна своим близким. Возможно ее ждало успешное будущее, со своими внешними данными и деньгами родителей она могла стать моделью или актрисой. Или даже певицей, хоть я и не часто слышала ее голос. Но последнюю нашу встречу у меня в комнате я запомнила на всю свою жизнь. Принцесса была так перепугана сложившейся ситуацией. Ей не к кому было обратиться за помощью. Она смогла проявить свою душу только передо мной. Видимо из-за моей силы, затаившейся внутри меня. А что сделала я? Ничего! Я была не способна помочь девчонке вновь обрести свое тело, хоть и понимала, что Лена замыслила что-то ужасное.

Воспоминания об Олесе пробудили во мне злость и чувство безнадежности. Последнее будто сжимало мою грудную клетку, становясь болезненным. Будто кто-то сжимал мои внутренности стальной рукой. Я попробовала оттолкнуть от себя эту безысходность и вернуться к своим огонькам. Вот только в белом ничто больше не было огоньков. Не было ярких голубых точек. Я четко увидела проступающие силуэты Сечиль и Владимира. Только они были слегка подсвечены голубым светом. Во всем остальном Федосеев выглядел абсолютно так же, как он мне и представлялся при наших встречах. Только его глаза не были больше голубыми – они были серого оттенка. Вот он – тот самый парень, который погиб более 28 лет назад. Так он выглядел перед своей смертью. А Сечиль больше не была тридцатилетней женщиной – я увидела мельчайшую передо мной седовласую старушку. Ее лицо испещрили глубокие морщинки, а глаза напоминали яркие изумруды. Руки были будто сухие тросточки с длинными изящными пальцами. При этом весь ее облик сочился осязаемой мудростью и многогодовым жизненным опытом. Она прожила долгую жизнь, прежде чем выбрала свою дальнейшую судьбу – помогать своим потомкам справляться со своей силой. В этот момент я прониклась к ней благодарностью и уважением. Мне очень повезло, что судьба свела меня с нею.

Я смогла удерживать эти образы вокруг себя секунд десять, а потом весь белоснежный мир вокруг меня распался на составляющие и я оказалась у себя в комнате. Точнее я и не пропадала из комнаты, во всяком случае мое тело все это время оставалось тут, а сознание витало в белоснежном промежуточном мире призраков.

Я не смогла вспомнить в какой момент оказалась на полу. Надеюсь, при падении я не сильно успела нашуметь. Прислушавшись, я не услышала из соседней комнаты даже шороха. Попыталась унять сердцебиение и отогнать покалывания в пальцах рук. Затылок все так же окутывал холодок. Пятая точка побаливала, видимо на нее я и шлепнулась. Что ж, больше никаких видимых повреждений не было.

Сечиль в своем привычном облике и Владимир появились передо мной. На какой-то миг мне показалось, что Владимир хочет протянуть мне руку и помочь подняться. Вот только опереться на его руку было невозможно. Поэтому я поднялась с пола и шатающейся походкой перебралась на свой диван. Усевшись поудобнее, поджала под себя ноги. В комнате было ужасно холодно. Хотя я понимала, что это не так – было все так же жарко. Холод был внутри меня.

– Твое присутствие в нашем мире сейчас чувствовалось очень явно, – сказал Владимир с одобрением в голосе. Хоть его глаза и оставались нереально голубыми, я запомнила того парня с серыми глазами.

Сечиль же только сказала:

– Ты готова к следующему заданию.

И не утруждая себя прощаниями, пропала до следующего раза. Что ж, это вполне можно расценивать за похвалу из ее уст.

Глава девятая

Занятия с Сечиль настолько утомляли меня, что я все реже встречалась с Нелли. Но вот с дачи должна была приехать Танька и мы решили встретиться и втроем погулять. Я не делилась своими достижениями с Нелли. Я замечала, что подруга обсуждает призрачный мир не очень охотно и я сама пыталась оставаться в ее обществе обычной девчонкой. Я охотно слушала рассказы Нелли о ее обычной жизни. Она с энтузиазмом рассказывала про новые прочтенные романы и просмотренные сериалы. Рассказывала о своих планах на будущее – она собиралась поступать на медицинский. Ее мама работала в онкологическом диспансере, и она планировала пойти по ее стопам и помогать людям. Иногда я даже завидовала ей. Но только на мгновение… Пускай мне не светит спокойная жизнь обычной девчонки и признания, зато меня ждет нечто более возвышенное: важная миссия, хоть и тайная для всего остального мира.

Мы собирались пройтись по магазинам и погулять в парке. В этот день я прочно решила забыть про Владимира и Сечиль, и провести спокойный день семнадцатилетней девчонки. Не сомневалась, что мои знакомые не станут мне в этом препятствовать. Уж Владимир точно – он понимал, как мне важно продолжать свою обычную жизнь и не казаться для всех остальных странной.

Первую половину дня мы проходили по городскому парку, выслушивая Таньку. Она рассказывала про свой отдых на даче. Ее родители были настоящими огородниками, у них уже пошел первый урожай, который они привезли с собой. Корзинку они предусмотрительно подготовили и для родителей Нелли, и для нас с мамой. Они все хорошо между собой контактировали. Через неделю они снова собирались на дачу за новым «уловом». Свежий воздух был Таньке на пользу. Она выглядела посвежевшей, в глазах появился блеск.

С Нелли мы заранее условились не говорить про призрачный мир, обе держали слово. Танька тоже ничего не говорила про время, когда ее телом владела Елена. Нас троих такой расклад устраивал. Стоит только завести такой разговор и потом уже не отделаешься от плохих мыслей.

Находившись и обсудив все актуальные этим летом темы, мы решили зайти в открытое кафе поесть шашлыка и выпить холодной колы. Жаркая погода продолжалась, я была одета в легкий сарафан из хлопка и сандалии, но моя спина уже полностью покрылась потом и к ней липли мои темно-русые волосы, которые я не додумалась собрать в хвост. Танька и Нелли были одеты в шорты и футболки. Они тоже изнывали от жары, и мы поспешили заказать колу со льдом, чтобы утолить свою жажду.

Напитки нам принесли уже через пять минут, а вот шашлык пришлось ждать дольше. Но спешить в этот день все равно было некуда.

– А я с Костиком снова сошлась, – сказала Танька. Любовные отношения она начала раньше нас с Нелли и до Кости у нее уже было несколько других парней. С Костиком Таня не расставалась – этому поспособствовала Елена. Но что она сделала, мне было неизвестно, видимо, как и Таньке. Одно было известно точно – Костя был сильно обижен на «Таню», не догадываясь, что какое-то время его девушка пребывала в мире призраков, сама став на время огоньком с воспоминаниями. Но видимо Таньке все-таки удалось как-то уладить ситуацию.

– Это ж замечательно! – воскликнула Нелли, избегая темы об их расставании. – За это надо выпить!

И мы с девчонками чокнулись бокалами с колой, которые покрылись конденсатом. На дне стаканов весело звякали кубики льда. Соломинки были яркими, помимо них на стакан был нацеплен коктейльный зонтик.

Танька начала что-то рассказывать про их отношения, но я перестала ее слушать. Не из-за того, что мне было неинтересно. В моем затылке стал зарождаться противный холодок. Я застыла на месте, прислушиваясь к своим ощущениям. Девчонки пока еще не заметили моего ступора. Я и сама не понимала, чем он вызван.

Я не могла понять, что это значит. Со мной пытается связаться Владимир или Сечиль? А может рядом другой призрак? Что тогда они от меня ждут? Что я прямо на людях погружусь в белоснежный мир? Незамеченной я точно этого не сделаю. Подружки перепугаются и начнут паниковать, может даже вызовут мне скорую.

И тут я увидела их – нереально голубые глаза в людской толпе. Другие люди и не замечали среди толпы настоящего призрака. Девушка стояла на другой стороне улицы в тени деревьев и в упор смотрела на меня. Волосы собраны в высокий хвост, губы подведены яркой помадой, резко контрастирующей с ее нереальными губами. Руки спокойно висят по бокам. Сильно обтягивающие джинсы и топ с небольшим декольте. Но это была не просто девушка, я ее сразу узнала.

Евгения.

Что ей нужно в городе? Почему она вернулась?

Заметив, что я смотрю на нее, она улыбнулась на краткий миг, повернулась ко мне спиной и пошла по дорожке в противоположную от нас сторону. Вскоре она скрылась за кронами деревьев.

– АУ! Ангелин! Ну так что? – донесся до меня голос Нелли. Видимо они уже давно что-то у меня спрашивали. Я отчасти сказала правду:

– Извините, девчонки, чего-то голова разболелась. Что вы спрашивали?

Танька дальше начала щебетать про своего Костика. Нелли еще с подозрением покосилась на меня, но и ее разговор в итоге полностью увлек. А вскоре после этого события нам принесли наш шашлык и девчонки с удовольствием его начали уминать.

До конца дня я всячески пыталась поддерживать разговор и делать вид, что у меня все хорошо. У меня видимо даже получалось, потому что девчонки ничего не заподозрили.

Но вечер был уже испорчен появлением Евгении. Мы с Владимиром думали, что после заточения Елены на ее же глазах, Евгения вместе с телом Федосеева скрылись подальше из города. Артур в теле Владимира уволился из школы и после этого я эту чертову парочку не видела уже несколько месяцев. Никто о них ничего не слышал. Я не сомневалась, что беда не приходит одна. Где Евгения, там и Артур. Он не мог сменить тело, если бы он это уже сделал, Владимира больше ничего не удерживало на земле, и он отправился бы по ту сторону белого мира.

Как назло, именно этим вечером мне удалось выбить «выходной» у Сечиль. Я хотела весь день посвятить девчонкам и подростковой жизни. Теперь же мне не терпелось оказаться в своей комнате и увидеться с Владимиром.

Я могла как обычно ночью улизнуть из дома и отправиться к нему самой. Но после появления Евгении я бы не рискнула расхаживать по ночам одна. Ее замысел мне был неизвестен, но что-то явно ей было нужно. Она ХОТЕЛА, чтобы я ее увидела. Она сама мне показалась и не скрывала свое присутствие. И напуганной она не выглядела.

Поэтому я решила сама воззвать к Владимиру и позвать его к себе домой. Призрачного мобильника у него не было, поэтому оставался только один способ: проникнуть в мир между жизнью и смертью и позвать Владимира. Такому Сечиль меня еще не обучала, и я сомневалась, что получится. Но это был единственный шанс связаться с другом на расстоянии.

Гуляли с девчонками мы до десяти вечера, поэтому придя домой мне удалось сразу убежать в свою комнату и остаться наедине с самой собой. Мама уже давно поужинали и отправилась в свою комнату. Мы только перекинулись парой слов, потом я сразу ушла к себе. Там я устроилась на диване поудобнее и начала погружаться в белоснежный мир. Это был первый раз, когда я делала это одна без поддержки Сечиль. Если что-то пойдет не так, никто не направит меня в нужном направлении, не подскажет выход из ситуации. Хотя и Сечиль обычно никогда меня не направляла, я все должна была додумывать сама.

Я снова с легкостью прорубилась через белоснежное ничто у себя в голове. Вокруг была пустота. Угнетающее ощущение. Если бы я всегда находилась в этом междумире, то наверняка сошла бы с ума. Владимир же продолжал держаться, несмотря на это дикое одиночество. Но у него просто не было другого выбора.

Вот я на месте, что дальше? Я не знала. Никаких голубых огоньков поблизости не было. Это не могло не радовать – значит ни Артура, ни Евгении поблизости нет. Вряд ли бы им удалось скрыть от меня свое присутствие. Призраками они были такое же время, как и Владимир. По своей мощности с Сечиль они не могли тягаться, наверняка сами еще не всему обучились.

Я начала представлять себе Владимира. Именно таким, каким я видела его в этом мире. Это было совсем несложно. Я настолько часто видела этого призрака, что запомнила его облик наизусть. Когда в голове четко сформировался его облик, я начала мысленно звать его по имени. Ничего умнее придумать я не могла. Слишком банально, но ведь существование Владимира и так не поддается логике.

К счастью, мой призыв сработал. Я уже через минуту сосредоточенности почувствовала холод в затылке и покалывание в пальцах – явный признак присутствия призрака рядом со мной. Я распахнула глаза, прерывая контакт с призрачным миром, и увидела Федосеева перед собой. Он стоял посередине моей комнаты, свет от люстры временами проходил сквозь призрачное тело – видимо Владимиру было сложно сохранять свою видимость. Может он весь день занимался с Сечиль? Только призрак не рассказывал мне о своем досуге вне этого мира, а я и не спрашивала. Хотел бы, сам поделился со мной.

– Ты звала меня, – просто сказал Владимир, констатируя факт. – Я почувствовал тебя, точнее твою силу, взывающую ко мне.

– Да. Сегодня днем кое-что произошло.

– Что случилось? – тут же забеспокоился друг, поняв, что я не стала бы его вызывать по пустякам. И я рассказала ему про появление Евгении.