Текст книги "Калевала-2010"

– Я буду совершеннолетняя! Никто не посмеет меня оставить взаперти! Мне мать всё время говорит: вот будет тебе восемнадцать – делай, что хочешь!

– А почему она так говорит?

– Потому что я не хочу учиться! А она говорит, что хочешь не хочешь, а закончить надо. А я ненавижу музыкальную школу!

– Родители знают о твоём увлечении?

– Догадываются. Но я «асю» закрываю на пароль.

– Ни дня не могу без его писем, – продолжала Таня. – Я всё время думаю только о нём. Напишу ему обо всём, что случилось за день, посоветуюсь, так намного легче становится. Я очень хотела с ним увидеться в апреле!

– Ты никогда не советуешься с мамой?

– Нет. Никогда. У неё свои проблемы, – глаза Тани потемнели.

– От чего тебе легче становится?

– Андрей ни разу не обманул меня. Он любит меня. От этого и легче. Он даже приехал сюда из-за меня!

– А отчего тебе трудно?

– Не знаю, – резко ответила Таня.

Было видно, что ей хочется поговорить о далёком друге и его приезде.

– Он приезжал в Эмск по твоему приглашению? – уступила Лена.

– Нет. Он сам захотел приехать. Просто приехал и всё. Но позвонить он мне не мог, мать забрала телефон. У нас был жуткий скандал, меня даже в школу не пускали, а папе пришлось взять отпуск на неделю. Мать психанула и уехала в Запорожье.

– Родители ругали тебя?

– Нет. Они ругались между собой. У них постоянно какие-то «тёрки». Ненавижу их «тёрки»!

– Кто кого из них упрекает?

– Мать всегда упрекает отца…

– В чём?

– В изменах.

Несколько секунд молчания.

– Почему тебя не пустили в школу? – спросила Лена.

– Мать думает, что я больная, испорченная, меня лучше никуда не выпускать, чтобы я не испортилась ещё больше. А я свободы хочу! Я ненавижу их дом. В следующий раз, когда приедет Андрей, я убегу! – с вызовом сказала девушка.

Таня отвернулась к окну и долго молчала. Лебедева не смотрела на подопечную, но чувствовала, что та беззвучно плачет.

Часы на журнальном столике медленно отсчитывали секунды. Тоненькая стрелка восемь раз сделала полные обороты прежде, чем Лена спросила:

– Таня, а кто такие «Верные братья»?

– «Верные братья»? Это организация такая… У них есть свой форум, – помедлив, Таня обернулась к Лене. Глаза её были сухими, только покрасневшая кожа говорила о пролитых слезах.

– Почему именно «Верные»?

– У «Верных» есть ответы на все мои вопросы…

– А что именно тебе необходимо знать?

– Они обсуждают семейные проблемы, проблемы между парнем и девушкой, проблемы воспитания и образования… Много чего обсуждают… А зачем это Вам?

Глядя в грустные глаза Тани, молодая женщина почувствовала тревогу:

– Я слышала, в Эмске тоже есть такая организация.

О «Верных» наш психолог впервые услышала от Татьяны. По привычке спекулировать на мелких оговорках в разговоре с собеседником, Лебедева сделала вывод о том, что Андрей приезжал в Эмск не только из-за виртуальной подруги.

И не ошиблась.

– Да. У нас тоже есть «Верные братья». Просто о них не принято говорить. К ним здесь относятся несправедливо. Словно они преступники какие-то…

Лебедева насторожилась: «Кажется, здесь не только в маме проблема».

– А почему преступники? По-моему, вполне свободолюбивая молодёжь, – опять чистой воды предположения. – Витрины не бьют, в политике не участвуют, наркотиками не торгуют. Мирные, очень похожие на хиппи. Те тоже витрины не били.

– Нет. Они занимаются умственным трудом, против наркоты и насилия. А кто такие хиппи? – спросила Таня.

– Ты не знаешь, кто такие хиппи? – удивилась Лена.

– Знаю! Я же в «инете» постоянно сижу и всё знаю! – ответила девушка. – Просто Вас хотела проверить.

– Тебе нравятся хиппи?

– Да… Ничего… Только мир не особо хотели изменить.

– Почему «не хотели»? Они пытались изменить мир ненасильственно.

– Наш мир невозможно изменить ненасильственно.

Лебедевой не понравилась последняя фраза подопечной. «Надо бы проверить, кто такие эти «Верные братья».

Во время бесед с психологом Таня почти не заикалась, хотя Лена знала, что это ненадолго. Пока девушка не выйдет за пределы её кабинета.

– Почему ты так часто говоришь слово «ненавижу»?

Лицо у Тани потемнело. Она опять отвернулась к окну.

– Я ненавижу всё! Уроки в школе, учителей, учебники, родителей!

– Почему?

– Потому! Я задыхаюсь с ними! Я даже ночью просыпаюсь, потому что задыхаюсь! Никто никогда не спрашивает меня о том, что я чувствую! Как прошёл мой день! Какие у меня проблемы! Они только занимаются разборками друг с другом! Они запрещают мне всё!

Лена молчала несколько секунд, прежде чем задать следующий вопрос:

– Тебе родители запрещают работать за компьютером?

– Иногда мать ворует провода, чтобы я не сидела за «компом», – без промедлений ответила девушка.

– Почему «ворует»? – психолог поднялась со своего места и медленно подошла к подопечной.

– Потому что! Сначала она просто выдёргивала, когда я «сидела» в «инете». Но сейчас не дёргает. Боится.

– Это называется воровством? – психолог протянула девушке руки, и та доверчиво вложила свои ладошки в её ладони.

– Я же сказала: сейчас она не дёргает. Просто прячет, пока я в школе. А я, как ищейка, потом мечусь по всей квартире.

– А почему она так делает?

– Она меня ненавидит, потому!

Руки у Тани были влажные и холодные.

– У тебя ладошки часто мёрзнут? – спросила Лена.

Таня опешила от неожиданного поворота в разговоре.

– Постоянно. А что?

Последние два года в практике Лены часто встречались подобные случаи.

Ребёнок родителям не нужен.

Они пытаются решить собственные проблемы, манипулируя ребёнком.

Мстят ребёнку за неизжитые комплексы.

Заняты своими проблемами, и времени на собственное чадо не остаётся. Последнее случается уже как правило.

Увлечение Тани «Верными братьями» было следствием её психологических проблем. Одинокая в своих страхах и беспокойстве, загружаемая несоразмерными требованиями родителей, девушка искала выход своим эмоциям. И она нашла их на сайте «Верных».

Богдановы не обращали внимания на дочь, и Таня в повседневной суете была предоставлена себе. Девушка обратилась к Интернету, который содержал далеко не безобидную информацию. Заикание Тани было следствием тяжёлых отношений в семье, агрессивное поведение – следствием увлечения «Верными». Это было предположение Лены Лебедевой, но «Верные» были уже не её сферой деятельности, а решить проблемные отношения в семье – могли и были обязаны только родители самой Тани. Их решение Светлана пыталась переложить на другого человека.

Богданова-старшая явилась, как обычно, в 16:00. Она была явно не в настроении, потому что сразу вступила в сражение с нашим психологом. Она обвиняла её в недобросовестности: что занятия прошли впустую, что деньги выброшены на ветер, что Лебедева никудышный специалист и прочее в подобном духе. Терпеливо дождавшись окончания монолога, Лена предложила ей прийти вместе с супругом. Услышав это, Светлана закричала.

Пытаясь «достучаться» до Богдановой сквозь истеричные вопли, молодая женщина говорила, что работать в этом случае необходимо не с ребёнком, а с обоими родителями.

– Вы погубите собственного ребёнка, у неё не останется сил терпеть, – говорила она. – Девочка может выкинуть такое, от чего Вы сами придёте в ужас!

Светлана ничего не хотела слышать, но, как оказалось впоследствии, она прекрасно усвоила все предположения.

Ругаясь, вытолкала дочь из «офиса», и вышла сама, громко хлопнув дверью.

Лена перевела дух.

Подобная клиентура была редкостью.

Но в бочке мёда иногда встречается ложка дёгтя.

Она сложила рисунки и записи в отдельную папку. Молодая женщина колебалась, куда её спрятать? В дальний шкаф или под журнальный столик, чтобы в случае повторного прихода она всегда была под рукой? Лебедева знала, что Татьяна Богданова больше никогда не войдёт в этот кабинет, но всё же не стала прятать папку далеко в шкаф.

* * *

Полина собственной персоной появилась на пороге её «офиса». Таксист, видя перед собой двух совершенно одинаковых барышень, опешил. Полине нравилось удивление незнакомых людей, видевших их вместе.

– Заносите сюда, – попросила она его.

Лена решила, что сестра может быть «душкой», когда пожелает.

Полина суетилась в холле, незнакомец двигал сумки, переставлял коробки с подарками.

– Спасибо, спасибо, – Корсунова лучезарно улыбалась.

Вскоре вещи были разобраны, и гостья обернулась к Лене, раскрывая свои объятия. Пахнуло пряным ароматом.

Удивительно похожие, они смотрели друг на друга, каждая – словно отражение в зеркале.

– Когда ты поменяешь этот дикий малиновый цвет? – войдя в комнату со стеллажами, произнесла Полина, – это же страшно: принимать клиентов в такой дыре. Они же, в конце концов, начнут здесь реветь, как быки…

Ей не нравился «офис» психолога. Возможно потому, что это был подарок её мужа.

– Это не малиновый, а бордовый… Я принимаю посетителей в зелёной комнате, – оправдываясь, сказала Лена.

– Интересно… как бы ты объяснила пристрастие к цветам? – Полина не собиралась уступать, – я бы сказала, что ты тихоня «понарошку». Или другое объяснение: бордовый нравился твоей распрекрасной Яне! А ты копируешь её привычки и пристрастия!

Лену покоробили её слова, произносимые в сотый раз:

– Может быть это и взаимосвязано, но ты не должна отзываться о ней в подобном тоне!

– Моё право. Она едва не увела моего мужа, – однажды Полина узнала, что Яна познакомилась с Олегом и пригласила его на выставку заезжего известного художника. Это была давняя история, некрасивая и скандальная, о которой Корсунова не уставала напоминать.

«Как будто у вас было что разбивать», – предательски возникла мысль.

Но вслух Лена поторопилась сказать:

– Полинка! Не успела приехать… Почти месяц не виделись! А ты уже нахамила мне. Разве так встречаются родные люди после разлуки?

– Ещё не «нахамила», дорогая, – Корсунова была несносна, как обычно. – Вот тогда твоей Яне нахамила… ну, ладно. Не встречаются с перебранкой любящие сердца после разлуки. Давай-ка распаковывать подарки.

Полине нравилось грубить сестре. Она делала это при каждом удобном случае. Если бы ей сказали, что это проявление враждебности, молодая женщина только равнодушно пожала бы плечами, не понимая, какая враждебность может быть между сёстрами.

После обеда она была в хорошем расположении духа. Удобно расположившись на диване, попросила:

– Включи вытяжку, я хочу закурить.

– Вытяжка в другой комнате, – напомнила Лена. – Перейдём туда?

– Не хочу выглядеть твоим клиентом, – усмехнулась Полина, – открой дверь и включи.

Лебедева молча исполнила просьбу сестры.

– Как Олег? – лениво спросила та.

«Наконец-то вспомнила», – подумала Лена, а вслух произнесла:

– Странно, что ты не знаешь – «как Олег». Неужели ты ни разу за месяц ему не позвонила?

– Мне достаточно того, что ты знаешь… Так как же Олег?

– Как всегда. Выходные провёл с нами, – ответила Лена.

– Лицемер, – равнодушно произнесла сестра.

– Ты его не любишь, Полина… А ведь он не заслуживает такого расчётливого отношения.

Корсунова подалась вперёд, пытливо глядя в глаза сестре.

– Помилуй меня! Это ты говоришь о моём расчёте? А как быть с твоим?

– Я не притворяюсь, и тем более ни на что не намекаю. Мне тема замужества даже в голову не приходит…

– Когда-нибудь придёт. Не хотелось бы в отношении меня… Хотя, быть может, я и ошибаюсь? Нет… ты великая притворщица…

– Полина, я говорю о тебе, – краска залила лицо Лены, – о твоём несправедливом отношении к мужу.

– А что ты его выгораживаешь-то? Кровного родственника так не выгораживают… Обычно помалкиваешь, а сегодня тебя как прорвало?!

– Я говорю о привязанности.

– Мне это с детских лет твердили! Поэтому я не способна ни на любовь, ни на привязанность, – отрезала Полина.

– Ты потеряешь мужа…

– Ты прекрасно знаешь, по чьей вине я могу потерять мужа, – молодая женщина откинулась на спинку дивана.

– Ты потеряешь его только по своей вине, – Лена сказала твёрдо, смущение исчезло. – Он не тот человек, который будет терпеть твои выходки!

Твёрдость сказанных слов переменили желание Полины поссориться.

– О! Ещё как будет! Мужчины ненавидят слово «развод». Для них слова «развод» и «казнь» одинаковы по смыслу, – уже спокойнее ответила она.

– Если бы у вас были дети, возможно, всё сложилось бы по-другому?

– Проблема не во мне…

– Когда женщина любит мужа, она хочет иметь от него детей. Я вижу, как Олег относится к детям…

– Олег так относится к твоим детям, – ответила Полина. – Но ты права… Я не хочу иметь детей.

– Он любит тебя, сестрёна. Не нужно отбрасывать человека.

– Ты действительно не лицемеришь? – Полина внимательно посмотрела на сестру. – Любить можно только родителей, ребёнка, свою родную кровь. Всё остальное – придуманная самим человеком мишура. А что Олег? Олег просто лицемер, я уже тебе об этом сказала.

– А привязанность возникает в любом случае и потом превращается в своеобразное чувство. Почти любовь, – не унималась Лена. – И будь ты ласковее с ним, его отношение к тебе переменилось бы.

– Ну что ж… Чему быть, того не миновать… Если суждено расстаться – расстанемся. Как родня мы всё же сохраним отношения. Он приходится крёстным отцом твоим детям, и вряд ли оставит вас, – Корсунова откинулась на спинку дивана.

Лебедева хотела возразить, что все семейные конфликты содержали долю расчёта самой Полины.

– Зачем обсуждать мою жизнь? – перебила её мысли сестра. – У тебя есть широкий фронт клиентов, с которыми ты можешь обсудить любую проблему? Вот и обсуждай! А я в твоих рекомендациях не нуждаюсь. Забудь об этой теме.

– Да… Кстати… Ты позволишь мне сегодня ночевать здесь? – добавила она.

– Оставайся, – Лена неопределённо пожала плечами. Ей совсем не улыбалась эта идея.

– А ты мне ключики не оставишь? Я, наверняка, не один раз воспользуюсь твоей добротой, – Полина «кусала не по локоть», а «по плечо».

– Сколько раз ты будешь ночевать?

– Тебе что? Небось, жалко для сестры ночлег предоставить? – та сразу пошла в атаку. – Какую-то мошенницу Золотарёву оставляла, а родному человеку отказываешь?!

– Не отказываю я тебе, оставайся, пожалуйста, – раздражённо ответила Лена. – Я оставлю тебе ключи, а запасные возьму у родителей! Пользуйся на здоровье…

– Как родные? – Полина сразу успокоилась. Этот вопрос был высшей степенью благодарности за разрешение пользоваться «офисом».

– Ты должна была в первую очередь спросить меня об этом, – укоризненно сказала Лена.

– А что говорить? Если бы что-то дурное случилось, так ты в первую минуту всё мне выложила!

– Полина, ты, как всегда, несносна!

– Зато ты, «как всегда», святоша! Родители, небось, опять тебя поучали? – Корсунова зевнула.

– Опять.

– А ты, конечно же, молчала?

– Берегла твои силы, – натянуто улыбнулась Лена.

– Я приехала – кидаюсь грудью на амбразуру. Хотя, конечно, желалось бы другую амбразуру, – пробормотала молодая женщина.

* * *

Чтобы продолжить правдивый и ничем не приукрашенный роман, уважаемый читатель, нам придётся точнее определиться с характерами непридуманных персонажей.

Елена Лебедева и Полина Корсунова приходились друг другу родными сёстрами. Они были не просто сёстры, они были близнецы, как две капли воды похожие друг на друга.

Лебева была натурой весьма противоречивой, считала, что достигла в жизни того, к чему стремилась, кроме одного: крепкой семьи. В двадцать лет она вышла замуж за человека недостойного и несерьёзного. Пробыла замужем три года, успела произвести на свет двоих детей, разойтись. После развода с супругом она замкнулась в себе, долго избегала знакомств с мужчинами. Дети тяготили её, хотя смысл жизни она видела в них. Лена приступила к трудовой деятельности, когда Диме – младшему сыну – было всего полгода. Подсознательно она желала создать полную семью, но человек, с которым ей хотелось бы жить, ей не принадлежал.

Большое влияние на неё оказала Яна Золотарёва, с которой она общалась последнее время вплоть до смерти той в 2010 году. Яна была человек лёгкий, деятельный, в противоположность флегматичной Елене. Молодые женщины иногда бывали на различных мероприятиях, иногда, по мнению родных, весьма сомнительного толка. Лена, и раньше мало уделявшая внимания семье, в последний год вовсе забыла свои прямые обязанности.

Лебедева очень любила детей, но полагалась в их воспитании на родителей. Она привыкла к тому, что о мальчиках заботятся, и в её опеке дети не нуждаются. Всё же ей удавалось совмещать семейные дела и рабочие, притом уделять время досугу. Последние три года она больше времени посвящала работе, нежели семье. Елена была типичным образом российской женщины XXI века.

Психологические тренинги и многочисленные клиенты были для неё ценнее семьи. Она вела частную практику: в общении с людьми чувствовала себя как «рыба в воде». Лена начала консультировать ещё студенткой, семь лет назад в одном из центров социальной работы. Её первыми посетителями были подростки 13–16 лет и их родители. Несмотря на молодость и неопытность, люди шли к ней охотно. Благодаря редкой интуиции она быстро находила пути решения проблем. Её собственный метод сформировался благодаря природным способностям, а не постоянной практике или научному методу. Ирония судьбы состояла в том, что она работала над чужими проблемами и комплексами, не в силах освободиться от своих собственных.

В двадцать четыре года она уже имела собственный психологический «кабинет». Круг клиентов расширился, и практика начала приносить стабильный доход. Но в плане личностного роста она осталась на прежнем уровне.

За небольшим исключением, сегодняшними её клиентами были барышни среднего возраста. Это были друзья клиентов, клиенты клиентов, соседи клиентов, – в общем, одни и те же лица. Всё зачастую сводилось к тому, чтобы просто выслушать, посочувствовать, подсказать решение проблемы. За последние три года не возникало сколько-нибудь интересных ситуаций, требовавших выхода энергии, работы ума, движения сердца.

Её сила была в том, что она хорошо чувствовала людей и напрямую использовала эту способность. Слабость её состояла в том, что она была слишком эмоциональна и впечатлительна. Эту слабость Лена старательно прятала. Так старательно, что со стороны она казалась особой осторожной и холодной.

У неё был странный вкус: одевалась она скромно, носила вещи удобные, но не модные, косметикой не пользовалась, украшений не носила, не развлекалась и не путешествовала. «Синий чулок» и «тихий омут», – называла Елену её родная сестра. Эти термины противоречат друг другу, но их можно назвать верными в отношении нашей героини. «Тихим омутом» был её характер, «синим чулком» – внешность.

Взгляд её был задумчивый, словно она находилась вне данного времени и места. Собеседник, видя этот взгляд, прерывал беседу. Казалось, молодая женщина забылась и думает о чём-то своём. Однако это было обманчивое впечатление. Лена относилась очень внимательно к словам и поступкам людей.

Ей было всего лишь двадцать семь, но она давно сосчитала и набавила себе лишних три десятка годков.

…Полина была младшей сестрой Елены.

– Почему «младшая»? – всегда удивлялась она. – Ну, если только на пять минут…

Эта молодая особа была полной противоположностью своей сестре. В детстве родители пытались поддержать в детях здоровый дух соперничества. Он сослужил недобрую службу, влияние которой ощущалось впоследствии на жизненном пути дочерей. На первый взгляд их характеры были полностью противоположные. Но внимательный наблюдатель сразу находил в их поступках и действиях одинаковую линию поведения.

Стремление быть непохожими друг на друга проявлялось с детства. Со школьных времён сёстры демонстрировали противоположность целей и действий. Лена была «отличница», Полина «двоечница». Лена – тихая и послушная дочь, Полина – трудный подросток.

Корсунова – высокая, стройная, осанистая молодая женщина: серые глаза, миловидное лицо, пышные кудри. Взгляд Полины был гордым, держалась она вызывающе, с чувством превосходства по отношению к окружающим. Это отношение к миру сложилось ещё в подростковом возрасте, но тогда было защитной реакцией против взрослого окружения. Со временем «ершистость» переросла в «стервозность».

У неё было кредо: ничего не отдавай без борьбы! Тот, кто хотел попросить её об услуге, должен был быть готов к тому, что результат этой просьбы окажется золотой.

Настроение у Полины часто менялось, как небо в ветреный облачный день. То она радовалась и смеялась шуткам, то становилась мрачна, как грозовая туча. Но это была только видимость. Более стабильного характера, чем у Полины Корсуновой, не было ни у кого в семье Глуховых.

Полина отличалась совершенной непредсказуемостью, её поступки нельзя было предугадать. В её спокойствии мог таиться вулкан эмоций. Если Лена старательно прятала в себе чувства, то Полина смело обнажала их.

Корсунова не знала трудностей и тягот, шагнув из тёплого и заботливого родного гнезда в другое теплое гнёздышко. Незнание жизненных трудностей укрепило в ней большое самомнение. Полина почувствовала вкус обеспеченной и лёгкой жизни, выйдя замуж за Олега.

Окружающим казалось, что молодая женщина проводит время праздно и без пользы. Она не пыталась открыть для себя новые занятия или привить нужные умения и навыки. Единственное качество отличало её – настырность, которую окружающие принимали за волю.

Полина очень любила путешествия, но в поездки всегда отправлялась одна. В какие приключения попадала молодая женщина – оставалось только догадываться; она всегда возвращалась свежая, отдохнувшая, умиротворённая.

Дух противоположностей оживлял эти милые лица по-разному, и внешность обеих женщин неуловимо определялась отличием. Меланхолия Елены наложила отпечаток тихой грусти на её лицо. Страстность темперамента Полины светилась внутренним огнём, отражавшимся кошачьим блеском глаз.

Сёстры тянулись друг к другу, каждая втайне восхищалась другой. Полине нравилась мягкость, уступчивость, женственность сестры. Хотя от жизненных трудностей характер Елены закалился, всё же ей было далеко до жёсткого нрава Полины.

Лебедева завидовала умению Корсуновой правильно использовать любую ситуацию в свою пользу. Молодая женщина не умела рассчитать свои поступки, скорее, она определяла их интуитивно.

Полина логически выстраивала последовательность действий на «десять шагов вперёд». В каждом «шаге» она находила своё преимущество. Корсунова была реалистка, «твёрдо стояла на земле», больше доверяла своему разуму, чем интуиции.

Очень артистичная, она умела предугадать мотивы поведения людей, но не события. Лена, напротив, обладала редким даром интуитивно опережать события или видеть дела давно минувших дней. Она, как губка, впитывала информацию от другого человека: начинала жить его жизнью, думать его мыслями, при этом оставаясь спокойной и верной самой себе. Это было настоящим ясновидением в самом редком его проявлении.

Полина умела «держать язык за зубами», никогда не делилась своими секретами, никогда не сообщала о своих возможностях, поэтому её поступки часто были непонятны для окружающих. Она в точности копировала жестикуляцию, интонацию собеседника в разговоре, улавливала смысл в самых мелких телодвижениях, выражении глаз.

«Ниро Вульф с радостью обменял бы личного агента Арчи Гудвина, знай он Полину в своё время», – думала Лена.

«В тебе живёт великая актриса», – говорила Софья Сергеевна младшей дочери.

«Искренняя лгунья», – комментировал поступки своей супруги Олег Корсунов.

Несмотря на стремление быть разными, сёстры ощущали себя единым целым. Это единение, созданное самой природой, проявлялось постоянно: они дополняли друг друга в характере, одновременно чувствовали радость и грусть.

При различии характеров окружающие часто путали их из-за артистичного характера Полины. Корсунова любила пошутить и часто представлялась сестрой; шутила она довольно убедительно, однако только чуткое и любящее сердце могло распознать эти недобрые шутки…

Эта шутка четыре года назад обернулась в весьма интересную историю. Лебедева как новый работник устроилась в фирму Олега Сергеевича. Корсунову очень понравилась молодая женщина, он пытался ухаживать, но это были бесполезно потраченные усилия и время: на тот момент Лена была замужняя женщина.

Совершенно случайно Олег встретил Полину, и она, быстро смекнув, выдала себя за сестру. Разумеется, кроме Полины никто не знал тайны, и для Лены явилось полной неожиданностью отношение к ней генерального директора ООО «Клеймо мастера».

Холодность Елены днём и Полинкина страстность вечером сыграли для Корсунова роковую роль. Для Лебедевой эта история едва не окончилась увольнением. И так бы всё и произошло, если бы в офис при всём параде не явилась младшая сестра.

Это было похоже на появление Клеопатры перед Цезарем. Олег Сергеевич был сражён наповал. Две совершенно одинаковые молодые женщины предстали перед взорами окружающих. Всё окончилось благополучно для обеих. Впоследствии Полина и Олег решили объединиться в семейный союз, а Елена получила возможность работать в фирме Олега и заниматься психологическими консультациями.

Схожесть молодых женщин вскоре перестала быть для Олега удивительной, и со временем он убедился в их огромном различии. Душа его тянулась к Лене, он видел в ней идеал женщины. Её мягкость обезоруживала его. Олег даже немного боялся её и очень сильно боялся за неё.

Полина была часть жизни, привычка; как печень – она есть, без неё невозможно жить, она иногда болит после праздников, но без неё никуда. Полина была дорога для Олега в прямом смысле этого слова. Корсунов так много вложил в жену денежных средств, душевных сил, головной боли и переживаний, что расстаться с ней было, что лишиться «Клейма мастера». Между Олегом и Полиной существовало много недомолвок и обид. Семейные проблемы тщательно прятались перед семьёй: Олег страшился потерять Лебедевых, Полина боялась огласки своих непорядочных действий.

Сначала они ждали детей, возможно, это смягчило бы сложные характеры супругов. Но детей не было, потом в семье начался разлад, и вскоре Олег забыл о желании изменить отношения с женой. Он был влюблён в свояченицу и его устраивали её дети, к которым он относился словно к своим кровным.

Корсунов был состоятельным и состоявшимся человеком. Придя к сорокалетнему рубежу, он мог с уверенностью сказать, что стал «хозяином жизни». Занимался Корсунов сдачей недвижимости в аренду и подрядными работами, торговлей строительными материалами. Был талантлив, умён, образован. Бухгалтерия, юриспруденция, строительство, – во многих сферах деятельности он разбирался с точностью опытного специалиста. У него были качества, присущие благородному и благодарному жизни человеку, исключающие мелочность в отношениях.

Олег был из рабочей семьи, начал свою карьеру с нуля и достиг престижного положения своим трудолюбием и упорством, «знал цену копейке», поэтому в поведении с окружающими его людьми был прост. Надменность и высокомерие были чужды его нраву. Но отчего-то данные качества характера, столь редкие в наше смутное время, были предметом раздражительного отношения к нему его супруги.

Лена была привязана к Олегу и чувствовала огромную благодарность за всё. Она понимала, что многим в жизни обязана этому человеку.

Её часто занимали размышления о семейной жизни Корсуновых. Отчасти оттого, что родители делали непонятные намёки, а иногда даже супруги Корсуновы вели себя двусмысленно.

Иной раз Лене казалось, что Полина не любит мужа. Иногда – что Олегу не нужна Полина. Часто эти мысли она гнала прочь, стыдилась их, оправдывала себя и сестру, в результате всегда приходя к единственному выводу: будущего у Полины и Олега не будет.

Вспоминая перипетии своей жизни, она размышляла о том, что не могла в тот момент быть с Олегом. И тут же противоречила сама себе: «Не будь она такой «правдолюбкой», возможно, не Полина была бы Корсуновой».

Лебедева гнала эти мысли, не желая признаваться, что ей приятны внимание и привязанность к ней Олега.

В треугольнике непростых семейных отношений двух сестёр в самом удобном положении был Олег Сергеевич. Корсунова устраивало быть мужем Полины и крёстным отцом детей Елены.