Текст книги "Техподдержка"

– Неглупо. Ну так может, ты еще раз… С мальчиками?

Леди-босс неподвижно лежала в углу, старательно имитируя обморок, а на самом деле развесив уши. Рамона перехватила ей руки стяжкой, высвободив многострадальный галстук, потом зафиксировала ноги, легонько пнула в бок и о чем-то спросила. Леха знал по-испански от силы полсотни самых расхожих фраз, но простое «Комо те ямас?» – «Как тебя зовут?» он расслышал даже сквозь сан-эскобарский диалект.

Женщина что-то шепнула. Рамона взяла бутылку с остатками воды, критически ее осмотрела и сморщила прелестный носик.

– Будет еще вода! – пообещал Леха, забираясь в кресло.

Рамона нагнулась над пленницей, легко перевернула на спину и побрызгала в лицо. Дала напиться. Потом, ворочая ее, словно мешок, задвинула в передний угол башни и усадила там. Леха украдкой следил за женщиной и недоумевал: почему ей так страшно? Либо это очень ловкая игра, либо она на полном серьезе боится, и пугает ее не кто иной, как Рамона.

– По-моему, нашей гостье не помешает глоток бренди, – заметил Леха.

– Ее зовут Сара. И тратить на нее бренди нерационально.

– Это мы еще посмо… Упс! Визуальный контакт, – Леха взял управление на себя, подтормаживая машину.

Рамона подошла к нему и положила руку на плечо.

Он с трудом удержался от желания потереться об нее щекой.

Впереди была проплешина в буше, нечто вроде поляны, и там выстроились четыре пикапа. Ага, вон на кабину забрался какой-то мужик и вяло размахивает двумя флагами. Один – просто белая тряпка, а другой… Американский.

– Нет, командир, говорить будешь ты, – сказала Рамона. – Работаем по прежней схеме. Ответь им.

И принялась вязать ему галстук.

Леха трижды коротко мигнул габаритными огнями на башне. Мужик с флагами подпрыгнул и замахал веселее, а пикапы включили ближний свет. Это сделало их заметнее – сумерки наступали прямо на глазах, – но совсем не помогло разглядеть, что лежит за кабинами.

Леху очень интересовал их груз, и отдельно интересовало, почему БИУС никак не может его уверенно определить. Если все такие честные – зачем прятать козырь в рукаве? Мы ведь можем занервничать, испугаться, да с перепугу ка-ак бахнуть…

– Не понимаю, что у них в кузовах. Не видно. Там что-то большое, накрытое маскировкой. Знаешь, давай остановимся за пятьсот метров, и я пойду разговаривать.

– Тогда я не смогу тебе помочь.

– А если подойдем ближе, «Избушка» не сможет помочь нам.

– Она растопчет их вместе с пикапами. Этого противник не ожидает. Главное – отвлечь внимание. Ты будешь отвлекать, у тебя отлично получается…

– Мне не понравилось отвлекать, – сказал Леха и поежился. – До сих пор всё болит. Между прочим, как ты заставила машину себя слушаться? Это ведь пульт управления от той зенитки с базы?

– Верно. Ничего сложного. Их просто надо было познакомить, машину и пульт. Это не заняло много времени.

– У тебя всё получается легко. Я… Я тобой восхищаюсь, бонита.

Рамона то ли хмыкнула, то ли фыркнула, и легонько погладила его по щеке.

– Спасибо. Я стараюсь ничего не усложнять, – сказала она. Помолчала секунду и добавила: – Иначе всё станет очень сложным. А мне надо исполнять свои обязанности.

Они говорили вполголоса, чтобы пленница не расслышала ничего за рокотом дизеля под ногами. Рамона ворковала у Лехи над самым ухом – и он был бы счастлив не разбирать слова, а просто наслаждаться тембром ее речи, таким уютным, таким домашним… Но эти слова значили слишком много, чтобы их не запомнить. Увы.

– Пятьсот, – сказал Леха и остановил машину.

– Командир…

– У нас есть направленный микрофон, найди его в меню, ты будешь всё слышать. И кодовую фразу я помню. Если решу, что опасности нет, то махну тебе, и ты подведешь машину вплотную. Попробуем обменять эту Сару на воду и топливо.

– Нерационально, командир.

– От нее надо избавиться как можно скорее, – твердо сказал Леха, вставая из-за пульта. – Мне не нужен конфликт с Сан-Эскобаром.

– На данный момент у тебя нет конфликта интересов с Сан-Эскобаром, – сообщила Рамона тоном доклада.

Леха уставился на девушку во все глаза. Совсем она ничего не понимает, что ли? Засбоил биокомпьютер в ее очаровательной голове?

– Конфликт возникнет сразу, как ты ее отпустишь, – сказала Рамона.

Леха крякнул и полез наверх.

– Подумай над этим, командир, – донеслось ему вслед.

– Да какой я тебе командир?! – он сам не заметил, что сорвался на крик. – Называй меня… Я не знаю… Как угодно! Милый, блин! Дорогой! Ладно, шучу… Алексей, на крайний случай!

Он стоял на коленях у открытого люка, пока рычал это, глядя на девушку сверху вниз.

Рамона чуть подпрыгнула, легко подтянулась и, высунувшись из люка по плечи, шепнула ему на ухо: – Подумай над этим… милый.

У Лехи перед глазами всё поплыло, и он от избытка чувств едва не рухнул обратно в башню.

* * *

Нет, она все-таки секс-террористка, думал Леха, петляя в сумерках между кустами. Точнее, секс-диверсантка. Верно сказал Ломакин: сосет, как пылесос, а потом ворует секретные данные. И Ломакину, я помню, было грустно так говорить. Он пытался своей грубостью заслониться от Рамоны, даже расчеловечить ее.

Потому что Рамону очень легко пожалеть. На это работает всё – и облик невинной девушки, и собачьи повадки, и зловещий имидж государства, породившего ее. Рамону хочется спасти от Сан-Эскобара. А на самом деле Рамона и есть Сан-Эскобар в чистом виде. Она – за гранью добра и зла. Ведь она не играет, а действует абсолютно искренне. Чтобы объект в нее влюбился и размяк, она тоже в него влюбляется. На минуту, на час, на день, на сколько нужно для выполнения задания. А потом – хрясь! – и шею ему свернет. И пойдет любить другого.

А все эти тонкие намеки: «я не помню, я не знаю, я стараюсь ничего не усложнять, иначе не смогу выполнять свои обязанности» – просто работа по сценарию. Ах, как романтично! Бедная девочка! Экспериментальный образец, прототип, она была обречена на отбраковку, но потом ей стерли память и забросили в Африку, в свиту опасного диктатора, личная гвардия которого практикует каннибализм…

«Блин, так вот почему гвардейцы возвращаются из буша вдевятером! Как я сразу не понял! Они должны сожрать товарища!» – Леху передернуло, он споткнулся и едва не упал. – «Не удивлюсь, если это придумал Негр Вася. Вполне в его духе… Ладно, забудем. Меня это не касается. Надеюсь, что не касается…».

Короче, всё очень романтично. Паршивый игровой сценарист высосет такую легенду из пальца за полчаса. Для сценаристов, что готовят эскобарских гончих, вообще детский уровень. Но там тоже не дураки, они стараются лишний раз не усложнять. Легенда должна быть простенькой, чтобы объект ее гарантированно разгадал и обрадовался: ах, какой я умный. И прижал Рамону к сердцу. И начал ее спасать.

«Проклятье, не могу. Не могу я думать о ней так. Не могу быть такой сволочью. Даже если это всё правда… Не мое дело. Пусть об этом голова болит у загадочного друга, который знал слово – вероятно, пароль, дающий резиденту власть над Рамоной, – и прислал ее мне на помощь. Его проблема, в общем-то, а не моя. А я буду умным парнем и не стану даже пробовать разобраться, кто он, наш друг. А Рамона… моя спасительница и не заслуживает такого скотского отношения. Хотя бы потому что она – инструмент. Не личность. Глупо презирать молоток или пистолет. Но, черт побери, не могу я воспринимать ее как инструмент! А как тогда? А может, просто ее трахнуть – и полегчает?

А если станет только хуже?!».

Он прикрыл глаза ладонью; фары пикапов начали резать глаза. Стемнело очень быстро, словно упал занавес, а луна еще не поднялась как следует.

Леха остановился.

– Добрый вечер, джентльмены! Я Алексей Филимонов, эксперт концерна «Рособоронтех», мирового лидера… Да хрен с ним! Зовите меня просто: Алексей.

Он услышал, как что-то брякнуло – это тот мужик бросил свои флаги на капот. Подошел вплотную и встал к свету вполоборота.

Леха ожидал встретить колоритного бородача, мордастого и кряжистого, вооруженного до зубов, такого настоящего солдата удачи. Но человек оказался гладко выбритым и поджарым. На вид лет сорок. Очень простое тактическое снаряжение – и внезапно новенький дорогой «калашников». Хорошо для здешних условий, но непатриотично для американца.

– Я прямо не знаю, как начать разговор, земляк. Если честно, мне хочется тебя пристукнуть, но это будет слишком личное.

– Господи… – прошептал Леха.

С ним говорил наемник, существо без роду и племени по умолчанию, но сама русская речь сейчас звучала как бальзам на душу. У Лехи задрожали колени. А потом и руки.

– Но-но! – мужчина погрозил ему пальцем. – Не расслабляйся. И зови меня Чак. Эй! Ну что такое, мать твою…

Он изъяснялся с заметным акцентом человека, который давно жил за границей, и при этом «что-кал», как коренной петербуржец. Сдернул с пояса флягу, отвинтил крышку и сунул горлышко Лехе в зубы. Тот судорожно глотнул.

Во фляге был виски, дерьмовый, зато убедительный, натуральная огненная вода. Леха закашлялся, сплюнул, отдышался, сделал второй глоток, побольше. Кто-то еще подошел, Чак забрал флягу и протянул бутылку, Леха запил виски теплой минералкой и почти сразу почувствовал себя лучше.

Хотя бы уже не шатался.

– Извините, – пробормотал он. – У меня был трудный день.

– Догадываюсь. Угнал шагоход, нарушил границу, привел за собой банду, обстрелял биостанцию…

– Это не я!

– …взял заложника. Тяжела и неказиста жизнь вора и террориста! Баба с биостанции – где? Если ты ее выкинул по дороге…

– У меня.

– …тогда я тебя вместо бабы употреблю, – закончил Чак.

– У меня сидит в машине, всё нормально!

– Она в порядке?

– О, да! – сказал Леха с чувством.

– Ну, считай, тебе повезло. Бабу я заберу, это не обсуждается. Теперь постарайся внятно объяснить: ты зачем туда полез?! – Чак махнул в сторону биостанции. – На хрена всё это было? Тебе не могли назначить встречу в той стороне, местные туда не ходят. Заблудился?

– Да случайно же! И я вообще не стрелял там! За мной уроды какие-то гонятся! А я от них убегаю. Это они стреляли!

– Слушай, ну мы так хорошо разговаривали, и вдруг ты решил, что я идиот. У тебя пушки, земляк. Тебе любые уроды – на ползуба. А ты привел их за собой. И как я должен это понимать?..

– Их дофига слишком. Рота примерно.

– Чего-о?!

– Рота легкой пехоты. Кстати, они могут быть здесь довольно скоро…

Чак отвернулся и быстро затараторил, требуя, чтобы немедленно подняли дроны с тепловизорами. У пикапов началась возня.

– Надеюсь, ты ошибся, – процедил Чак. – Сейчас поблизости нет регулярных войск.

– Да я и не говорю, что войска! Я не знаю, кто они! Бегут за мной, понимаете?! Бегут как ненормальные…

– Ладно, допустим. В принципе… У нас была рабочая версия, что за тобой увязалась банда матабелов. Хрен поймет этих кафров, или они знали, что готовится заварушка на базе в Лимпопо, или должны были в ней участвовать… Короче, пришли под шумок ограбить базу и увидели ценную вещь. Я бы и не заметил такой олдтаймер, а для них, конечно, да. Любой местный пахан будет счастлив поставить твой металлолом у своей халупы и любоваться.

– Банда, не банда, какая разница, если их сто человек! Теперь, наверное, меньше, там была перестрелка с эскобарцами…

Чак тихо зарычал.

– Эскобарцев здесь нет! А кто про них болтает – долго не живет, ясно?

Леха часто закивал.

– Вот ей-богу, пристукнуть бы дурака… О’кей, как говорил товарищ Ленин, упремся – разберемся, – смилостивился Чак. – Кому ты пригнал машину?

– Э-э… – Леха не сразу догадался, о чем его спрашивают.

Еще через секунду до него дошло, и теперь он не знал, как ответить, чтобы поверили.

– Кто твой покупатель? Кто должен был тебя встретить и где?

– Директор Бука… На базе…

– Не понял?!

Леха тяжело вздохнул.

– Говорю же, я тут вообще случайно. Честно. Привез машину в Лимпопо на показ клиенту, вот на эту самую базу, угодил там под обстрел, еле ноги унес. Потом банда выдавила меня через границу. Я ни с кем не хочу воевать, только пытаюсь спасти вверенную мне технику. Ничего больше. Ничего больше, понимаете?

– Бли-ин, – протянул Чак. – Нет, ты это серьезно? Хочешь, чтобы я поверил?..

– Не то слово! – взмолился Леха и даже руки сложил перед собой.

– А кто твой посредник? С кем ты работал?

– Негр Вася. Бэзил Ндоу. Знаете?

– Конечно, Вася! Стиляга из Москвы… – отозвался Чак и неопределенно хмыкнул.

Леха пожал плечами: мол, другого Васи у меня для вас нет.

– А что там, блин, у вас случилось, в вашем гребаном Лимпопо? Неудачный переворот? Или удачный?

– Да без понятия! Думал, хоть вы мне расскажете…

– А мне откуда знать? Мне до вас нет дела. Пока вы не лезете на мою территорию. С неясными целями… Хорошо. Подгони машину, я ее забираю. Да не дергайся ты, бабу, а не машину!

За спиной у Чака зажужжало – пошли вверх дроны.

– …А ты со своей железякой немедленно повернешь на восток и не остановишься, пока не пересечешь границу. Иначе я подниму вертолеты, чтобы они тебя поторопили. Понял?!

– Минуточку! – заявил Леха твердо.

Чак не стал ждать минуточку, а просто ткнул его стволом под ребра.

Леха схватился за живот и упал на колени.

И над бушем разверзся ад.

* * *

«Избушка» дала длинную очередь, чуть-чуть поверх пикапов, самую малость, и немного повела стволами.

В небе будто раскрылся гигантский огненный веер.

В нем сгорели оба дрона и заодно весь гонор Чака.

Он подхватил Леху, поставил его прямо и спрятался за ним.

– Не стрелять! – орал Чак своим. – Отставить! Не стрелять!

Да там никто и не собирался – все лежали, и кто-то полз в темноту подальше от машин, а кто-то, наоборот, пытался залезть под них.

Леха дышал, через силу и через «не могу», просто чтобы не потерять сознание, продергивая воздух в себя рывками всего тела, – и при каждом рывке слышал где-то внутри отчетливый скрежет.

– И ты не стреляй! Мы всё поняли!

– ЧАК, ТВОЮ МАТЬ, ГДЕ ТЫ БЫЛ, ПРИДУРОК! – рявкнула «Избушка» голосом Сары.

Леха от ужаса инстинктивно отпрянул и прижался к Чаку, а тот сам вцепился в Леху, как утопающий в спасательный круг. Тоже, наверное, повинуясь инстинкту.

– ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ, ИМБЕЦИЛ?!

– Нам поздно сообщили! – пискнул Чак сорванным голосом.

– ТЫ ОПОЗДАЛ НА ЧАС!

– Приношу извинения!

– ИДИОТ! ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЕПЕРЬ С ТОБОЙ БУДЕТ?!

– Да иди в жопу, старая вешалка… – буркнул Чак по-русски и отпустил Леху.

Тот, держась за живот, повернулся к Чаку и подумал, что больше всего на свете хочет плюнуть в рожу этому трусливому эмигранту, – но не имеет права так рисковать.

– ВНИМАНИЕ! НИ ОДНОЙ МАШИНЕ НЕ ДВИГАТЬСЯ! ИЛИ БУДЕТЕ НАКАЗАНЫ! ДЕБИЛЫ! Я ТУТ С НОЖОМ У ГОРЛА! ЕСЛИ МЕНЯ УБЬЮТ – САМИ ВЕШАЙТЕСЬ!

– Твою мать… Ты-то чего уставился?! – прикрикнул Чак. – Радуйся, сучонок! Твоя взяла!

– Минуточку… – просипел Леха. – Обмен…

– Какой еще, мать твою, обмен?

– Меняю… бабу… на сто литров дизеля… и двадцать воды.

– Ты охренел, мальчик?

– Могу… добавить… бутылку водки.

Чак замахнулся автоматом.

Вдалеке грохнуло, и пламенное копье вонзилось в соседний пикап.

Леху с Чаком просто сдуло, а пикап взлетел на воздух, оглушительно бабахнул, рассыпался в мелкие запчасти, и каждая – горела.

Ненадолго в буше стало очень светло. Кругом метались люди, громко ругаясь на нескольких языках. К счастью, никто по-прежнему не пытался стрелять.

– Не-е-ет!!! – визжал Чак. – Су-у-ка!!! Не-надо!!!

Он стряхнул Леху с себя, вскочил и куда-то убежал. Леха остался стоять на четвереньках посреди всего этого бедлама в полной растерянности.

– ОТПУСТИ ЭТОГО ЮНОШУ! – провозгласила Сара. – И ДЕЛАЙ, ЧТО ОН СКАЖЕТ! ИНАЧЕ МЕНЯ УБЬЮТ! А ПОТОМ УБЬЮТ ТЕБЯ, ГДЕ БЫ ТЫ НИ БЫЛ! ИДИОТ! ТЕБЕ НЕ СПРЯТАТЬСЯ! А МАШИНАМ – СТОЯТЬ!

Леха с трудом поднялся на ноги. Вернулся Чак, глаза в землю. Он выглядел здорово пришибленным. У него даже автомат поник. Из пикапов спешно выгружали что-то увесистое и тащили в сторону.

– Чё те надо, тварь? – спросил Чак и сплюнул.

– Условия прежние. Сто литров дизельного топлива и двадцать воды. Меняю на бабу. Водки теперь не дам, ты ее не заслужил.

– Подгоняй свое угробище, сейчас погрузим, – Чак по-прежнему избегал встречаться с Лехой взглядом. Тот махнул рукой и скорее почувствовал, чем расслышал, как вдалеке послушно тронулась с места «Избушка». – Кто там у тебя?..

– Напарник, – уклончиво ответил Леха.

– Пилот?

– Допустим. А что это было у вас в кузове такое ценное?

– Да иди ты…

– А вот я Саре пожалуюсь…

– Это не для тебя. Ну, уже не для тебя, опоздали.

– Я сейчас другой рукой махну, – непонятно, но внушительно пригрозил Леха.

– Бронескаф, – Чак опять сплюнул. – Четыре скафа у нас, теперь осталось три, будь ты проклят, недоносок.

Леха захлопал глазами. То есть Сара права, и эти наемники правда дебилы? Собрались напасть на шагоход, пускай и плохонький, имея такое роскошное тактическое преимущество, – и не использовали его? Свое тяжелое оружие – «шкафы» и, может, пару мелких пушек, держали в кузовах до последнего момента?

– Говорю же, мы опоздали. Ты успел взять заложника, террорист хренов, – объяснил Чак. – Мы решили с тобой договориться по-хорошему, а ты вон какой… Молодой да ранний!

– Сочувствую, но… А чего вы сразу не посадили людей в «шкафы»? – искренне удивился Леха. – Они бы тогда спокойно вышли из машин, встали бы рядом, а я и не думал бы по ним стрелять, там же внутри живой человек…

– У них климатики барахлят. Чинить надо. Скафы… Не самые новые. Люди бы сдохли от жары, пока доехали.

– Ну да, вам далеко ехать, вы ведь та американская ЧВК, что охраняет рудники…

Чак кивнул и издал такой вздох, что Леха почти его пожалел.

– Боже, какой идиотизм! – сказал наемник. – Всё через жопу, ну просто всё через жопу. Невозможно работать. Опоздали!.. А у меня не пожарная команда! Мы-то за десять минут собрались! А целый час потерял – кто? Да эта старая коза, пока бодалась с местными! Кто-то настучал ей, что через границу лезет шагоход с пехотой, она и подняла шухер… Это, кстати, твое счастье, что кафры – жлобы и спихнули проблему на нас! Но у меня тоже есть начальство! Пока собирали данные, пока поняли, что войны не будет, а просто ты украл машину и гонишь ее на продажу… Время-то идет! А виноват, конечно, я!

– А Сара хотела, чтобы вы меня отогнали?

– Твоя Сара, старая шмара, требовала от кафров войсковую операцию! – прорычал Чак. – Понял?! И был бы у тебя шагоход всмятку! Это уже моя идея – отогнать… Ну да, именно отогнать. Просто сбить с курса, чтобы ты не пошел через биостанцию и не наломал там дров. Строго говоря, тебе от нас ничего не грозило. Хотели немного попугать дурака и завернуть на восток. Мы уже, в общем, поняли, что ты не боец… А кто ты, собственно, интеллигент хренов? Галстук, блин, напялил…

– Эксперт концерна «Рособоронтех», мирового лидера по производству уникальных, не имеющих аналогов вооружений! А вот и оно!

Звук крадущегося в ночи шагохода – это страшно, даже когда ты знаешь, кто сейчас придет, и уверен, что он на тебя не набросится. Характерное свистящее гудение ни с чем не перепутаешь, и оно впечатляет. Уж на что Чак был готов к встрече с Черным Джонни Уокером, и то попятился.

«Избушка» вышла из сумрака и остановилась рядом, тяжело пыхтя.

Железный дьявол. Стальной демон. Знай наших, земляк.

– Чтобы у вас не было иллюзий, Чак, она умеет охренительно топтать и давить, – сказал Леха. – Проверено воинами Сан-Эскобара, их кровь на лапах еще не засохла.

Чак наконец-то поглядел на него.

– Это было так круто, что меня стошнило, – добавил Леха тихонько.

И увидел, что теперь ему поверили.

– ТЫ ЧЕГО СТОИШЬ, ДЕБИЛ?! – рявкнули сверху. – БЕГОМ!

Чак обреченно покачал головой и трусцой убежал к пикапам.

Вернулся он через минуту в сопровождении пары бойцов, навьюченных канистрами.

– Извините, я сам, – сказал Леха. – Вам туда не надо.

– Да не очень-то и хотелось, – буркнул Чак. – Эта баба у меня вот где. Лишняя минута без нее – праздник. Старая плесень.

– Что-то личное? – участливо поинтересовался Леха.

– Старая потаскуха, – сказал Чак и отвернулся.

– Ишь как вас угораздило… – посочувствовал Леха и полез наверх, держа в одной руке канистру.

Это оказалось неожиданно тяжело. Он попросил Рамону посадить машину на корточки, и всё равно уже на третьей ходке взял не топливо, а воду, потому что без солярки в Африке просто грустно, а без воды – смерть. В башне Сара, действительно с ножом у горла, встречала каждое появление Лехи взглядом, полным ненависти и отчаяния. Наверное, леди-боссу было противно, что ее меняют на пошлое дизельное топливо… Осталось еще три канистры. Леха с трудом сполз вниз по ноге «Избушки» и решил передохнуть хоть минуту.

– Честно говоря, мне Сара тоже не нравится, – сообщил он убитому горем Чаку. – Буду счастлив от нее избавиться.

– Ха! А что в ней может нравиться? Африканерская шлюха, продалась эскобарцам за вечную молодость, – процедил Чак. – Только они забыли ей сказать о побочных эффектах. Они те еще затейники…

– А какие эффекты?

– Психика ломается. Начинаешь презирать людей.

– А-а… – протянул Леха понимающе. И не удержался: – А ты за что продал родину… земляк?

Чака будто тоже под дых ударили. Сначала он съежился, а потом так переменился в лице, что Лехе стало не по себе.

– Лучше извинись, с-сука… – прошипел Чак, поднимая автомат. – А то я за себя не отвечаю… А то я сейчас…

Он не успел договорить. «Избушка» резко встала в полный рост, крутанула башней и плюнула огнем назад, в темноту.

Заложило уши, по глазам ударило яркое пламя из казенников пушек, густо дунуло пороховой гарью. Сверху посыпались гильзы, и Леха метнулся под брюхо машины. Чак прыгнул следом и вцепился ему в воротник.

– Меня! Пацаном! Увезли! – заорал он, перекрывая грохот пушек. – Я! Не виноват! Ты понял?! Я! Не! Виноват!

– Извини! Честно!

«Избушка», содрогаясь, вбивала в сумрак огненные лезвия. Бац! Бац! Бац!

Мимо пробежал бронескафандр, молотя из тяжелых пулеметов с обеих стальных рук. Следом выскочил и ушел куда-то в сторону второй, пушечный. Тут и там ночь вспарывали трассеры. Потом неподалеку глухо шлепнуло. А вот и минометы. Сверху противно задребезжало и полетели искры. Кажется, в башню попали из стрелковки.

– Я! Вас! Всех! Не-на-ви-жу! – надрывался Чак. – Всех! Не-на-ви-жу!

Леха уже чувствовал, что вот-вот рехнется, когда Чак схватился за ухо, вслушался, кивнул, ткнул его пальцем в грудь, приказал: «Стой! Прижимай их! Держи позицию!» и бросился к своим.

Тут «Избушка» дала еще одну короткую очередь, и Чака накрыло водопадом гильз. Лехе показалось, он услышал колокольный звон, с которым железяка долбанула наемника по черепу. Чак упал, как подкошенный, а Леха, недолго думая, взвился по ноге машины вверх. Просто-таки молодым задорным гиббоном, совсем не чувствуя ни боли, ни усталости.

С воплем: «Уходим!!!» он нырнул в люк, стараясь так извернуться, чтобы не упасть на голову Рамоне. Удачно приземлился рядом и снова крикнул: «Уходим, ну!».

Он совсем оглох, совершенно одурел и не замечал, что кричит по-русски.

Рамона тем не менее поняла команду, прыгнула в кресло и рванула машину с места. Плюясь огнем назад, «Избушка» стремительно бросилась наутек.

Леха не удержался, взмахнул руками – и полетел носом.

Прямо Саре между ног.

Повезло, мог ведь и головой в стену.