Текст книги "Москва. Лица улиц. Продолжение легенд"

Несмотря на миллионные обороты с фабрик и торговых предприятий, Хлудову не давал покоя успех актера Силы Сандунова, в бани которого народ валом валил. И Герасим Иванович решил построить бани, которые затмили бы славу Сандуновских. Он приобрел у грузинских царевичей Ираклия и Окропира Георгиевичей большой земельный участок от Неглинного проезда до Рождественской улицы, причем вместе с баснословно дорогой недвижимостью (особняком и домовой церковью Рождества Богородицы). И архитектор С. С. Эйбушитц при участии Л. Н. Кекушева построил роскошные бани в Китайском проезде, которые стали называть Китайскими, а народ говорил попросту – Хлудовские. В 1881 году, еще при жизни Герасима Ивановича Хлудова, был построен первый корпус комплекса для рядовых москвичей, цена входного билета для которых была пять копеек. Позже были построены помещения с русскими, финскими, турецкими залами, отделанные ценными породами дерева и сусальным золотом. В них цена за вход была от полтинника до трех рублей за трехкомнатные апартаменты. Немало московской знати побывало в них, не исключая великих князей, графов, генерал-губернатора, вельмож, приближенных к государю, иностранных дипломатов и просто очень богатых людей и людей известных, как Лев Толстой, Антон Чехов и др.

По сути Хлудовские бани были первым в стране многофункциональным комплексом, где можно было не только отлично помыться, но и отдохнуть, заказать выпивку и закуску, пообедать, посетить врача, массажиста или костоправа. Именно здесь появилась первая в России механическая прачечная: пока посетитель мылся, его одежду стирали, сушили и гладили. А еще там был роскошный банкетный зал, в котором 28 апреля 1893 года семья Хлудовых с многочисленными гостями отмечали окончание строительства собственного особняка. Уже после кончины Герасима Ивановича к баням были пристроены первые в Москве крытые плавательные бассейны.

В 1917 году Хлудовы успели эмигрировать во Францию. Но до сих пор ходит в народе легенда о зарытых хлудовских сокровищах.

В советское время Китайские бани стали называться Центральными и работали они вплоть до начала 1990-х годов (современный адрес – Театральный проезд, дом 3, строение 3). В 1924–1925 годах здесь же открылся Московский коммунальный музей – предшественник современного Музея истории Москвы. После закрытия бань в них разместились рестораны.

Дважды открытый

15 октября 2015 года на Мясницкой улице перед зданием Росстата был торжественно открыт памятник действительно выдающемуся архитектору – Ле Корбюзье. Но вот незадача: этот же памятник менее торжественно уже открывали чуть больше месяца назад, затем замотали пленкой и закрыли в короб с надписью «Корбюзье», вызывая множество недоуменных вопросов у местных жителей и прохожих. В социальных сетях появилось множество фотографий спеленатого бронзового Корбюзье, шутки, догадки. Но похоже, это было никому не интересно: решили еще раз открыть с помпой, значит откроют. Что и случилось в присутствии французской делегации, прилетевшей в Москву на форум реставраторов, и других и не менее замечательных людей.

В тот же день благодаря столь знаменательному событию журналистов пустили в обычно тщательно охраняемый Росстат, чтобы представители прессы могли убедиться, что Корбюзье построил замечательное здание и достоин памятника рядом со своим творением. Так этот необычный памятник и появился во второй раз (правда, не покидая в промежутке выделенного места) перед зданием бывшего Центросоюза (органа, объединяющего производителей сельскохозяйственной продукции).

Чем же так интересен этот архитектор и его творение?

Ле Корбюзье – пионер конструктивистского направления в архитектуре, ярким образцом которого и является сама постройка. Поводом к созданию памятника стало окончание реставрационных работ, вернувших Москве одну из его архитектурных жемчужин.

«Замечательно, что в Москве появился этот прекрасный памятник, – сказал на открытии руководитель Департамента культурного наследия города Москвы Алексей Емельянов. – В нашем городе много выдающихся построек, созданных в эпоху конструктивизма, но здание, построенное по проекту Ле Корбюзье, выделяется среди них своей революционностью. В первую очередь этого удалось достичь благодаря сплошному остеклению фасадов, осуществленному впервые, а также приподнятостью основного объема здания над уровнем земли, что обеспечивало проницаемость городской среды. Для своего времени – начало 1930-х годов – это один из крупнейших в Европе офисных комплексов, созданный с такими революционными идеями».

К 1930-м годам идеи конструктивизма стали универсальным языком передовой архитектуры. К тому времени архитекторы устали от обилия лепнины, украшающей здания, и стали выражать себя путем простых геометрических форм, новых материалов и элементов остекления. Здание по проекту Ле Корбюзье наряду с работами архитекторов московской школы конструктивизма немало способствовали формированию нового облика молодой советской столицы, были его визитными карточками.

Конкурс на проект здания был объявлен в 1928 году. В нем участвовали русские архитекторы-конструктивисты братья Александр и Виктор Веснины, Борис Великовский, Иван Леонидов и другие. Но в итоге все они попросили председателя Центросоюза Исидора Любимова, чтобы проектирование было отдано Ле Корбюзье.

Ле Корбюзье, проектируя здание, воплотил в жизнь основные свои постулаты: гигантские поверхности стекла на фасадах, открытые стойки-опоры, поддерживающие блоки офисов, свободные пространства первого этажа и горизонтальные крыши. Проект Центросоюза Ле Корбюзье был крайне новаторским, опережающим время. Это касается и примененных материалов, и конструкций, и архитектурного облика. Курировало стройку крыло Троцкого, но после того, как в конце 1920-х годов в стране произошли известные перемены в политическом курсе, а затем и в архитектурном – случились подвижки в сторону «государственного классицизма», – проект был приостановлен на несколько лет.

Дом Центросоюза был построен в 1936 году при участии архитектора Николая Колли, который в это же время проектировал станцию «Чистые пруды» (тогда – «Кировская»). Корбюзье спланировал учреждение нового типа для новой жизни в новой стране. Здание Центросоюза оказалось важным в карьере самого Корбюзье, для него это был первый дом такого масштаба. Особо впечатлял зал заседаний, который был выделен в отдельный объем и нависал над главным входом, опираясь только на характерные для Корбюзье тонкие колонки. Внутри вместо лестниц – пандусы, по которым служащие спускались, как по ленте конвейера. Остекление, закрывающее большую часть здания, было частью сложной системы кондиционирования. Но нормально окна так и не работали, причиняя служащим много проблем, – летом было душно, а зимой холодно. Это произошло потому, что в советское время посчитали большим излишеством двойное остекление, хотя оно и позволяло бы сделать воздушную прослойку, как в термосе, и получился бы вентилируемый фасад, который мог регулировать микроклимат в здании. Но к панорамному остеклению было проведено отопление, которое не предусматривалось по проекту. Корбюзье это шокировало, и он в какой-то момент даже хотел отказаться от авторства.

Комплекс на Мясницкой, дом 39, включал в себя три восьмиэтажных корпуса, в которых устроены служебные кабинеты. Четвертый корпус отвели под устройство зрительного зала с просторным фойе. В зданиях комплекса были предусмотрены рабочие места для 3500 служащих, клубные помещения, читальный зал, ресторан. На первом этаже располагался просторный входной вестибюль с открытыми лестницами и пандусами (наклонными пешеходными рампами) для связи между этажами.

В связи с решением правительства о строительстве дублера Мясницкой улицы – улицы Ново-Мясницкой (сегодня это проспект Академика Сахарова) – в здании было предусмотрено два фасада, так как сооружение строилось между этими параллельными московскими проездами. Здание, построенное в стиле конструктивизма, установили на мощных столбах для устройства под ним пешеходной зоны. Со временем этот проход заложили и устроили в нем первый этаж. Остатки этой части проекта можно разглядеть только со стороны проспекта Сахарова.

Деньги за работу Корбюзье заплатили лишь в 1938 году, и то благодаря посредничеству его идеологического противника и конкурента в конкурсе на проект Дворца Советов Бориса Иофана.

Во время бомбежек столицы в 1941 году ударная волна от разорвавшегося авиаснаряда обрушила практически все остекление.

В разное время в здании размещался Центросоюз (для которого оно изначально и строилось), наркомат, ведающий легкой промышленностью, Министерство текстильной промышленности СССР. В 1959 году в здание переехали Центральное статуправление и Госкомстат СССР.

К началу 2000-х годов здание пришло в упадок, но к 2014 было отреставрировано, причем многие основные элементы при реставрации удалось сохранить.

Бронзовый полноростовой памятник, ставший новым украшением Мясницкой улицы, отлит во французской мастерской по заказу Российского фонда мира; меценатом проекта выступил бизнесмен Алишер Усманов. Памятник передан в дар городу Москве.

Над памятным знаком работали скульптор, член-корреспондент Российской академии художеств Андрей Тыртышников и архитектор, член Московского союза художников, лауреат отечественных и зарубежных выставок и конкурсов Антон Воскресенский.

Памятник на Мясницкой – результат 11-летней работы. В его основе лежат принципы мастера – планировка идеального города от самого Ле Корбюзье, который созерцает ее с постамента; к слову, постамент этот, словно на висящей консоли, – тоже один из приемов знаменитого француза.

Со зданием Росстата недавно произошла удивительная, практически мистическая история, которая, похоже, не получила пока продолжения. Ранним субботним утром 2 октября 2010 года в подвальных помещениях здания Росстата были случайно найдены саркофаги с человеческими останками. В подвале нанятые гастарбайтеры-таджики проводили работы по подготовке к зиме. Во время замены одной из труб отопления рабочие сломали кирпичную перегородку, за которой и были найдены древние саркофаги с человеческими останками. Рабочие в ужасе бросились в рассыпную. На место происшествия вызвали сотрудников милиции, которые, в свою очередь, вызвали археологов из Москомнаследия. Предположительно, найденные саркофаги могут быть частью некрополя снесенной церкви Николая Чудотворца. «Раньше на этом месте была церковь Николы в Мясниках, – рассказал координатор “Архнадзора” Рустам Рахматуллин. – Первая мысль: найденное захоронение – это остаток некрополя церкви. Москвичей хоронили в приходах до 1917 года. Это кто-то непростой, не будем пока гадать, но ясно, что это богатое захоронение».

Археологи предполагали, что это мог быть склеп либо князей Дашковых, либо графов Татищевых. Представители именно этих семей селились в районе храма Николы в Мясниках. И вполне могли быть прихожанами этой церкви.

Ле Корбюзье (Шарль-Эдуар Жаннере-Гри)

Французский архитектор швейцарского происхождения, пионер архитектурного модернизма и функционализма, представитель архитектуры интернационального стиля, художник и дизайнер.

Родился 6 октября 1887 года в Ла-Шо-де-Фон, стал адептом модернистской архитектуры в мастерской Петера Беренса. Переехав в 1919 году в Париж тогда еще под своим настоящим именем – Жаннере, стал работать в «Обществе по применению армированного бетона», дружил с Браком и Пикассо, а потом и издавал провокационный архитектурный журнал «L’Esprit Nouveau» – «Новый дух», в котором нападал на буржуазную архитектуру, не отвечающую требованиям времени. В 1922 со своим двоюродным братом Пьером Жаннере основал в Париже архитектурную мастерскую; они продолжали работать вместе до 1940 года.

В 1925 году Корбюзье показал проект реконструкции центра Парижа – «План Вуазен», по которому нужно было снести 240 гектаров старого города ради небоскребов и широких проспектов. План вызвал шок у старой архитектурной гвардии и восторг у архитекторов-модернистов по всему миру.

Ле Корбюзье – один из наиболее значимых архитекторов XX века, его место в одном ряду с такими реформаторами архитектуры, как Фрэнк Ллойд Райт, Вальтер Гропиус, Мис ван дер Роэ. Он достиг известности благодаря своим постройкам, всегда самобытно оригинальным, а также талантливому перу публициста.

Здания по его проектам построены в разных странах – Швейцарии, Франции, Германии, США, Аргентине, Японии, России, Индии, Бразилии. Имя Ле Корбюзье в мире ассоциируется в первую очередь с известной капеллой в Роншане и виллой Савой.

Характерные признаки архитектуры Ле Корбюзье – объемы-блоки, поднятые над землей; свободно стоящие колонны под ними; плоские используемые крыши-террасы («сады на крыше»); «прозрачные», просматриваемые насквозь фасады («свободный фасад»); шероховатые неотделанные поверхности бетона; свободные пространства этажей («свободный план»). Сейчас эти приемы стали привычными чертами современного строительства. На его счету более 400 проектов, 75 реализованы в 12 странах мира. В Москве Ле Корбюзье был несколько раз, участвовал в конкурсе проектов Дворца Советов на месте храма Христа Спасителя. Архитектор предложил смелое решение – он подвесил главный зал на параболической арке. Но новаторские идеи Ле Корбюзье не были воплощены – в это время авангард в России уже уступал место советской неоклассике, этот вариант сегодня можно увидеть только на бумаге. Известно, что на презентации макета перед государственной комиссией во главе со Сталиным мэтр играл на контрабасе «Интернационал». А последний куплет сыграл прямо на вантах кровли макета, специально изготовленных из струн. Но Сталин не оценил красоты момента и только небрежно бросил переводчику: «А “Сулико” он сыграть так сможет?»

В итоге победил проект Бориса Иофана, выполненный в духе набиравшего обороты сталинского ампира. Корбюзье писал, что победивший на конкурсе проект «демонстрирует порабощение современной техники духовной реакцией» и «возвращает на царство пафосную архитектуру былых монархических режимов».

Вскоре авангардное искусство вообще и конструктивизм в частности были объявлены в СССР упадническими и чуждыми идеалам пролетариата, а сам Ле Корбюзье назван фашистом и врагом советской власти. После этого его имя на четверть века исчезло в СССР отовсюду, в том числе из советских учебников по архитектуре.

Среди его покровителей были писатель Андре Мальро и политик Джавахарлал Неру.

Характерные особенности имиджа Ле Корбюзье – строгий темный костюм, галстук-бабочка, а также круглые роговые очки, ставшие его своеобразным фирменным знаком.

Ле Корбюзье приезжал в Москву три раза – в 1928, 1929 и 1930 годах. Его привлекала новая страна и новые возможности Страны Советов. В 1930-е годы в Москве архитекторы разрабатывали план «Зеленого города», который планировалось построить на северо-востоке Москвы. Ле Корбюзье пригласили прокомментировать проект. Он предложил архитекторам отказаться от идей дезурбанизации и разработал для города новый проект «Ответ Москве», который известен под названием «Лучезарный город». Вместо разбора проекта соцгорода архитектора Н. А. Милютина Корбюзье пишет свой «Ответ…», к которому прилагался обширный материал из чертежей на двадцати листах. Ле Корбюзье хотел радикально изменить облик Москвы, застроив почти весь центр города. Предлагалось оставить только небольшой островок вокруг Кремля и построить вместо этого совершенно другой город, функционально разделенный на административные, жилые и производственные сектора. Кварталы небоскребов, вокруг которых много парков. Неудивительно, что предложение архитектора принято не было, но, как считают специалисты, зодчий не был так радикален и не предлагал снести Москву. Напротив, он восхищался архитектурой собора Василия Блаженного и другими древними постройками столицы.

Ле Корбюзье трагически погиб во французском местечке Рокбрюн Кап-Мартен 27 августа 1965 года. Он утонул, предположительно из-за сердечного приступа, во время заплыва у мыса Рокебрюн на Средиземном море, где жил в своем летнем домике. Прощание с ним состоялось в Лувре, главным распорядителем панихиды был министр культуры Франции – писатель Андре Мальро.

В 1967 году в Цюрихе по чертежам Ле Корбюзье был сооружен «Центр Ле Корбюзье», ставший прекрасным памятником блистательному французу. Его творения и творческое наследие внесены в список памятников Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Новая страница столичного Бродвея

Летом 2016 года Новый Арбат реконструировали в рамках программы «Моя улица». Все лето там круглосуточно работали 700 человек. На южной стороне Нового Арбата после реконструкции должна появиться прогулочная зона. Вдоль нее установят гранитные скамьи, новые светильники, а также высадят почти две сотни деревьев. Что из этого выйдет, вы, мои читатели, уже знаете. Книга была подписана в печать еще до окончания реконструкции. Хотя в последние годы реконструкции происходят так часто, что не исключены новые переделки в этом районе. Мы, кажется, даже уже привыкли к вечно перекопанным улицам и стройке. Соответствует ли это первоначальному замыслу архитекторов? Как развивался Новый Арбат и что было на его месте?

Новый Арбат – одна из самых молодых улиц нашего города, а уж в центре без всяких сомнений самая молодая. Она спроектирована и создана архитектором Михаилом Посохиным-старшим в 1950–1960-х годах. До этого ни о каком проспекте и речи не было. Здесь была классическая городская застройка, которую мы и сегодня можем наблюдать в арбатских переулочках.

До 1963 года между Большой Молчановкой и Старым Арбатом располагалась улица Вахтангова и десяток переулков, среди которых – Дурновский, Серебряный, Кречетниковский и площадь с экзотическим, но таким знакомым и приятным для каждого москвича названием – «Собачья площадка». Здесь были сплошные дворянские усадьбы и доходные дома.

Первые проекты по перепланировке данной местности относятся еще к 1920-м годам. В то время широко обсуждался проект знаменитого архитектора Константина Мельникова по обустройству Арбатской площади и прилегающих улиц. Но его предложения так и остались на бумаге.

Второй раз о новом строительстве магистрали, которая бы соединила Кремль и Дорогомиловскую заставу, от которой до правительственных дач было рукой подать, заговорили в 1935 году, когда принимали Генплан развития Москвы. Магистрали даже хотели дать соответствующее имя – проспект Конституции.

В 1940 году по проекту архитектора Алексея Щусева был построен жилой дом, закрепивший угол будущего Нового Арбата и Смоленской набережной (Новый Арбат, 31). Однако начало масштабной стройки было перенесено из-за Великой Отечественной войны, и грандиозный план был воплощен в жизнь только в 1963 году, в период правления Хрущева. Он тогда посетил Америку и Остров свободы – Кубу, где был просто сражен небоскребами, возведенными американцами. По возвращении Хрущев замыслил соорудить в столице нечто подобное. Так была дана высочайшая отмашка, и в городе появился своеобразный симбиоз модернового Берлина конца 1950-х годов и Гаваны времен диктатора Батисты, где красовались супермаркеты, казино и круглосуточная иллюминация.

Так и началось строительство проспекта Калинина, который уже в современной истории был переименован в Новый Арбат. И надо сказать, что для своего времени это был гениальный футуристический проект. Вот только в облик Москвы он как не вписывался, так и не вписывается, врезаясь в его старую часть. Интересно, что в команду Посохина-старшего, спроектировавшего это чудо, входил и Вадим Макаревич – отец лидера «Машины времени».

Проект советских архитекторов в 1966 году удостоился Гран-при Парижского центра архитектурных исследований. Чем же он так восхитил архитекторов 1960-х? Своей продуманностью и законченностью в отдельно взятом месте. Не случайно специалисты называют Новый Арбат «закрытой системой». Если ехать из центра, то по левую сторону на сплошном двухэтажном стеклянном стилобате (у которого, кстати, есть еще два подземных этажа) располагаются четыре высотки (26 этажей), по внешнему виду напоминающие открытые книги. В советские времена в них находились министерства металлургии, промышленности и машиностроения. В стилобате располагались магазины, в которые товар завозился по специальным подземным тоннелям. Торговые предприятия объединены общим архитектурным решением, а 18-метровый тротуар, идущий вдоль витрин, частично защищен навесом, который укрывает пешеходов от непогоды и солнца.

На противоположной стороне проспекта были построены пять высотных жилых домов (24 этажа). В каждом доме располагалось 176 квартир, которые были предназначены в первую очередь для высокопоставленных чиновников и представителей творческой интеллигенции. В 1963–1970 годах было построено здание СЭВ (Новый Арбат, 36), где теперь расположилась мэрия.

Ряд домов, словно вычерченных по линейке, кардинальным образом изменил общую панораму города, в котором ранее доминантами были сталинские высотки (такое изменение можно сравнить только с современным строительством «Москва-Сити»). Новый Арбат называли за время его существования по-разному: «Проспект Никиты», «Тупик Политбюро». Писатель Юрий Нагибин назвал Новый Арбат «вставной челюстью Москвы».

«Меня всегда мучила мысль, что у москвичей нет того интимного ощущения своего города, которым отличаются ленинградцы. Москва необъятна, неохватна и слишком быстро меняется. Не успеваешь привыкнуть к одному облику города, а он уже стал другим. Сколько лет прошло, а я все ищу Собачью площадку, поглощенную Калининским проспектом. Когда вспоминаешь, сколько московской старины съел этот неоправданно широкий, архитектурно невыразительный проспект, так и не слившийся с арбатской Москвой, то начинаешь сомневаться в его необходимости. Быть может, потому теплеет на сердце, когда вдруг обретаешь вновь и Собачью площадку, и исчезнувшие арбатские переулки, дома вместе с дорогими тенями великих писателей, живших, творивших, гостевавших здесь» – так писал Юрий Нагибин в предисловии к книге-путеводителю по литературным местам столицы «Я люблю этот город вязевый…».

Но гости столицы и раньше, и сейчас с удовольствием приходят посмотреть на «столичный Бродвей». Он даже изменил топонимический ландшафт города. Если раньше районом Арбат считались переулки от Арбата до Патриарших прудов, то теперь под арбатскими переулками понимается скорее район, уходящий в сторону Пречистенки и Остоженки. Если до него главной доминантой центра города были сталинские высотки, то с появлением проспекта Калинина на несколько десятилетий эта доминанта сместилась. Но это было до строительства «Москва-Сити», футуристическими клыками выглядывающим отовсюду, внося странный диссонанс в городской пейзаж.

Чудом уцелела на Новом Арбате церковь Симеона Столпника (конец XVII века), ныне выглядящая игрушечной. До прокладки магистрали она была одним из главных местных ориентиров среди малоэтажной застройки. В этой церкви граф Николай Шереметев венчался с крепостной актрисой Прасковьей Жемчуговой. Священник этой церкви причащал перед смертью скончавшегося в доме неподалеку Гоголя.

До наших дней не дожила Собачья площадка, фундаменты которой сейчас располагаются непосредственно под магистралью в районе дома № 17. На Собачьей площадке у своего друга Сергея Соболевского полгода в 1826–1827 годах провел Пушкин… Жаль, что масштабных археологических изысканий в этом месте как не было, так и нет. Да и неизвестно, когда теперь будут.

Не встретишь здесь уже многих знакомых, а для нового поколения даже и неизвестных названий. В промежутках между башнями по четной стороне расположены двухэтажные здания («Московский дом книги», кинотеатр «Октябрь», бывший магазин «Хлеб»). Дом № 6 – 25-этажный сдвоенный каркасно-панельный жилой дом-башня с ювелирным магазином (первоначально «Малахитовая шкатулка», ныне «Центр Ювелир»). В нем неоднократно снимали фильмы, в основном об ограблении ювелирного магазина. Например, в «Рожденной революцией». А дом № 10, корп. 1 – такой же жилой дом-башня с рестораном (первоначально – кафе «Ивушка», ныне – «Якитория»). Вокруг него еще лет 15 назад разгорались целые баталии, когда коллектив кафе пытался отбиться от новых хозяев. Не получилось.

Ну и нельзя не вспомнить одно из любимых зданий всех московских меломанов и фарцовщиков – дом № 22, где на первом и втором этажах находился магазин грампластинок «Мелодия» (ныне «Кофехауз», ресторан «Пекинская утка» и др.). Возле этого магазина ломались судьбы, сбывались радости и печали, здесь обманывали и менялись, покупали и часами ждали – вдруг выбросят на прилавок заветные диски. Здесь стояли огромные очереди за «пластами» зарубежных звезд и за пластинками Высоцкого. Это тоже целая эпоха, о которой сегодня ничего не напоминает.

А сразу за киноконцертным залом «Октябрь», в котором тогда было только два зала – большой и стерео, а не как сегодня – множество маленьких, – располагалась мечта многих женщин Советского Союза – парфюмерный магазин «Сирень». Сегодня его сменил «Цептер».

После такого магазинного похода по Новому Арбату нельзя было не отметиться и в доме № 28 – теперь уже бывшем магазине «Хлеб». Здесь глаза разбегались от выбора конфет, тортов и прочих хлебобулочных и кондитерских радостей. С пустыми руками из него не выходили.

Ну а с противоположной стороны проспекта на все это снисходительно смотрели завсегдатаи «Метлы» – кафе «Метелица». Это в 1990-е годы в нем было больше бандитов, чем золотой молодежи. А в советское время попасть сюда было мечтой…

Сегодня и названия все поменялись, и публика сменилась, а Новый Арбат как разрезал старый город, так и разрезает. И теперь он вновь обещает стать местом притяжения за счет расширения пешеходных зон и зеленых насаждений. Московский Бродвей возвращается.

Память о Собачьей площадке

Очень часто в разговоре о старой Москве проскальзывает одно и тоже название – Собачья площадка. Это место, которое неразрывно связано с историей города. Вот только облик его давно поменялся, и мы проходим в том месте, где раньше находилась Собачья площадка, даже не вспоминая о ней.

Собачья площадка была небольшой площадью, границы которой определяли старые особняки. Площадь эту полностью снесли ради строительства новой магистрали в 1962 году. Странным названием Собачья площадка, или «Собачка», обязана располагавшимся здесь до XVII века царским псарням Ивана Грозного. Во второй половине XVII века здесь находились стрелецкая слобода «приказа Степана Каковинского» и слобода «трубников» (печников и трубочистов царского двора). Неподалеку располагались слободки, обслуживающие царский стол, отсюда и название переулков: Ножовый, Столовый, Скатертный, Хлебный, был еще Чашников. Тут же находился царский Кречетный двор, в котором содержались «кречеты» (соколы) для соколиной охоты царя Алексея Михайловича, отсюда и название переулка – Кречетников. Рядом же с ним, по преданию, находился Псаренный, или Собачий, двор, в котором содержались своры собак для царской псовой охоты. По этому двору и названа появившаяся на его месте позже площадка.

На первом геодезическом плане Москвы 1739 года площадки еще нет. Появилась она только в начале XIX века. Но тогда это было уже чисто дворянское место с красивыми особняками. Главной изюминкой площади был фонтанчик, украшенный собачьей головой. По одной из версий, его соорудила на свои средства в 1910 году внучка русского философа Хомякова. По другой – его правнук, по третьей – городские власти в качестве водоразборного сооружения. Существует также версия, что фонтан – поилка для лошадей. Когда фонтан испортился, его стали засаживать цветами. Кстати, до сих пор продолжаются споры: был ли фонтан украшен именно собачьей головой? Есть версия, что в качестве декора использовалась голова льва. Словом же «площадка» москвичи именовали малые площади в глубине застройки, вдали от главных улиц.

«Собачка» была небольшой треугольной площадью, образованной скрещением Кречетниковского, Дурновского (Композиторская улица) и Большого Николопесковского переулков. Располагалась она непосредственно к северу от нынешнего дома № 17 по Новому Арбату (на месте пешеходной зоны). Восточная часть Собачьей площадки, между Малым Николопесковским и Серебряным переулками, фактически также являлась узким переулком.

При прокладке Нового Арбата было уничтожено много исторических зданий: дом Мазурина, дом Ренкевичей, даже дом, где пять дней пребывал Владимир Ильич, поскольку здесь жила Мария Ульянова – мать Ленина. Собирались его перевезти, но посчитали смету слишком дорогой…

В XIX веке площадка, как и весь район Арбата, – сосредоточение высшей знати, «пушкинское место». Пушкин неоднократно посещал Соболевского, жившего здесь, а в 1826 году и сам поселился у друга. Соболевского именовали «путеводителем Пушкина по Москве». В 1920-е годы на Собачьей площадке в доме Хомяковых существовал «Музей сороковых годов» – попытка воссоздать дворянский быт времен Пушкина и Гоголя. Правда, музей достаточно быстро закрыли. Позднее часть владения была застроена и отдана «Оперной студии государственной консерватории имени Чайковского», а в одной из частей старого дома разместилась детская музыкальная школа при Гнесинке.

Здесь же находился домик, где в небольшой комнатке на втором этаже, к которой вела узкая деревянная лестница, родился Лермонтов. Марина Цветаева тоже снимала на «Собачке» дом.

В устье Собачьего переулка находился каменный особняк в псевдоготическом стиле – дом купца Мазурина (1886 год). В советское время в нем расположилось правление Союза композиторов, который и дал название Композиторской улице (в 1952 году).

От легендарной «Собачки» недолго сохранялся лишь уродливый фрагмент бывшей Долгоруковской лечебницы, но и он стал прошлым. И все же, когда вы проходите здесь, не забывайте об удивительном месте, оставшемся в памяти москвичей и впитавшем в себя очень важные и дорогие страницы нашей истории.

«Москва, в которой я родился, – это Арбат, Никитские ворота, знаменитый роддом Грауэрмана, Собачья площадка… Этого нет по определению. Я понимаю, что город становится абсолютно цивилизованным, согласно европейским стандартам, но моя Москва – та самая купеческая столица», – писал коренной москвич, актер и режиссер Александр Ширвиндт.

Роддом Грауэрмана

Если уж мы вспомнили об Александре Ширвиндте, то нельзя не рассказать еще об одном важном доме Нового Арбата. Это роддом Грауэрмана – символ столицы. В нем впервые увидели мир многие известные и неизвестные люди, жившие и живущие в столице. Его название – своеобразный пароль для старожилов.