Текст книги "Предприятие и иные имущественные комплексы как объекты гражданских прав"

Традиционно с вещью сопрягается право собственности, поскольку оно дает максимально доступную свободу действий относительно вещи, полную власть над ней. Практически неограниченное господство над вещью как бы сливает ее и право собственности в единое целое: в обыденном представлении собственнику принадлежит вещь, существующее же право вытесняется из внимания. Поэтому под вещами, которые Кодекс перечисляет в составе предприятия, должно безоговорочно распознаваться то, что принадлежит лицу, ведущему предприятие, на праве собственности.

Тогда возникает вопрос о вещах, принадлежность которых организатору предприятия обусловлена временным обладанием в силу договоров аренды и ссуды. Допустимо ли относить их (права на них) в состав предприятия?

Нетрудно заметить, что признание чужой вещи (права ее аренды), включенной в предприятие, должно означать некоторое умаление интереса арендодателя. Он отдавал вещь не только для определенного пользования, но и известному лицу, из чего следует, что личность должника при арендном владении зачастую важна не меньше, чем то, как будет использоваться имущество. Поэтому свободный перенаем вещи в составе чужого предприятия может быть не в интересах арендодателя: новый арендатор не будет наделен его доверием – он может оказаться лицом бесхозяйственным и организовать работу так, что исправности вещи станет грозить опасность; он может оказаться лицом недобросовестным, использующим арендуемое имущество хотя и по назначению, но в неблаговидных целях (для производства контрафактной продукции и т. п.) – и то, и другое поведение может не отвечать интересам и личным принципам собственника вещи; а если учесть, что при противоправном использовании предприятия вещь, подвергнутая перенайму, может быть вместе с другими вещами из предприятия конфискована государством (по ст. 186 УК, например), и судьба ее станет при этом совсем неясной, можно утверждать, что арендодатель не имеет надобности и интереса в том, чтобы право аренды его имущества включалось в какое-то предприятие и следовало его судьбе.

Но коммерческий оборот, напротив, требует, чтобы право аренды входило в предприятие. Дело в том, что предприятия зачастую имеют в своей основе только арендуемую недвижимость. Если выключить права на нее из той имущественной массы, которая олицетворяет известный промысел (не допускать их совместного переноса на новое лицо по сделке), придется констатировать, что оборот значительного числа предприятий сильно ограничен, а то и совсем невозможен: при сделке, опосредствующей переход предприятия, нужно будет обращаться к арендодателям за разрешением на перенаем недвижимых объектов, те смогут отказать, и тогда сделка не состоится, поскольку без недвижимости предприятие потеряет свою «оседлость», и промысел временно прервется или совсем прекратится.

Чтобы примирить противоречащие друг другу интересы участников оборота, приходится искать компромисс. Он видится в следующем. Права на арендуемые вещи должны автоматически включаться в состав предприятия в двух случаях. Во-первых, если вещь (движимая или недвижимая) отдается в аренду для предпринимательского использования, и это определенно выражено в условиях сделки: в этом случае арендодатель сознает, что его вещь будет задействована в том или ином промысле, и значит, права на нее неизбежно включатся в какое-то предприятие; а поскольку предприятие – это сложный объект, свободно переходящий по сделке, можно констатировать, что арендодатель заведомо дает согласие на перенаем своей вещи при распоряжении предприятием. Во-вторых (из тех же соображений) – если для вещи является обычным использование ее в предпринимательских целях. В иных обстоятельствах право аренды в состав предприятия заведомо входить не должно; соответственно, при необходимости передать вместе с предприятием арендные права потребуется получить согласие арендодателя на вещный перенаем (п. 2 ст. 615 ГК). Сегодня это положение может быть сформулировано судебной практикой, однако во избежание правоприменительных разногласий его целесообразно закрепить в Гражданском кодексе.

Изложенное показывает, что при подходе, избранном законодателем, арендуемые вещи в составе предприятия следует, очевидно, рассматривать не в собственном качестве, а на уровне имущественных прав. Однако принципиального значения это не имеет. В практическом отношении важно лишь то, чтобы имелось выраженное или подразумеваемое согласие собственника вещи на использование ее в предпринимательстве либо непосредственное разрешение на ее перенаем. Только тогда вещь, отданная в аренду, может рассматриваться как часть предприятия и при совершении сделки с этим последним может переходить в руки нового владельца.

В связи с отнесением к предприятию арендных прав интересно еще одно рассуждение. Собственная движимая вещь может включаться лицом в состав организованного им предприятия. При отдании этой вещи, скажем, в аренду, утратит ли она связь с предприятием? Вопрос спорный, поскольку причисление движимого имущества к предприятию, по-видимому, в некоторых случаях зависит только от субъективной воли того, кто ведет предприятие. Так, если собственник будет, как и прежде, считать вещь, отданную в аренду на короткое время, частью своего предприятия, при отчуждении последнего (если таковое вдруг состоится) эта вещь будет переходить в собственность другого лица с арендным обременением. Но арендуемая вещь в то же время может использоваться арендатором и в своем собственном предприятии – тогда возникнет ситуация в некотором смысле пародоксальная: заарендованная вещь будет причислена одновременно к двум предприятиям (в одно будет входить право собственности на нее, в другое – право аренды).

Надо полагать, что изложенное в равной степени применимо к вещам, которыми лицо, ведущее предприятие, владеет на основании договора ссуды.

Что касается права оперативного управления и права хозяйственного ведения, то они не могут привноситься в состав предприятия. Они предназначены для особых субъектов права и свободной передаче не подлежат. Поэтому одно лицо не может объединить в предприятии право собственности с тем или другим из названных вещных прав.

Остается заметить, что в состав предприятия логично было бы включать все права на чужие земельные участки. Дело в том, что предприятия опираются на недвижимые объекты, которые зачастую непосредственно соприкасаются с землей, а, по указанию ст. 132 ГК, участки земли могут входить в предприятие. Но право собственности на землю и посегодня остается явлением не очень распространенным. Часто собственник здания имеет только право аренды участка земли, на котором это здание расположено, либо за ним закрепляется право бессрочного пользования или право пожизненно наследуемого владения участком (последние два довольно близко стоят к праву собственности, поскольку не ограничиваются заранее точным сроком; они созданы как искусственные юридические конструкции, нехарактерные экономически развитому обороту, и призваны служить постепенному отходу от исключительной принадлежности природных ресурсов государству). Если принять в расчет, что права на земельный участок вообще следуют за возведенной на нем недвижимостью (к примеру, в силу ст. 652 ГК), на время перехода российского предпринимательства к условиям цивилизованного рынка, при котором собственность на землю допускается как нечто вполне обыкновенное, эти права уместно было прямым указанием в законе ввести в состав предприятия – по соображениям скорее идеологическим, чем практическим. Этим в обществе укреплялась бы мысль о включенности земли в рыночный оборот, хотя бы как следствие обращения предприятий. Но наше законодательство в отношении связанности предприятия с землей выказало непоследовательность. Если из п. 1 ст. 656 ГК можно заключить, что права на чужой земельный участок входят в предприятие, то ст. 69 Закона «Об ипотеке (залоге недвижимости)»[81]81
  СЗ РФ. 1998. № 29. Ст. 3400.


[Закрыть], наоборот, дает понять, что права на землю из предприятия исключены. Законодательство о приватизации также регулирует передачу земли частным владельцам не в составе предприятия, а наряду с ним. А поскольку ст. 656 ГК можно дать толкование, вполне согласное с обоснованным выше мнением о возможности включать в предприятие в отдельных случаях права аренды, приходится заключить, что права на землю остаются вне предприятия, если только речь не идет о праве собственности или о праве аренды, предоставленном для коммерческой деятельности арендатора.

Можно подвести итог. Под названием «предприятие» юридическая мысль создала конструкцию, по которой права на материальные и нематериальные элементы, сопряженные с отдельным промыслом предпринимателя и олицетворяющие этот промысел, а также обязанности из того же промысла объединяются в одно целое, образуя сложный комплекс имущества, выступающий единым объектом гражданских прав. С учетом этого допустимо предложить для предприятия следующее доктринальное определение: поскольку иное не предусмотрено законом и не следует из договорного обязательства, предприятием является комплекс всех имущественных прав и обязанностей, определенно связанных с отдельным направлением предпринимательской деятельности юридического лица или гражданина.

В связи с обозначенным взглядом, очевидно, может возникнуть вопрос: что следует считать той деятельностью, относительно которой определяется предприятие?

Видимо, мы можем сформулировать только общее правило: через отчуждение предприятия приобретаются все права и обязанности, связанные с обособленной деятельностью правопредшественника. Предложить более отчетливые критерии и выразиться точнее едва ли удастся.

Предприятие может слагаться в связи с несколькими видами деятельности, один из которых имеет определяющее значение, а другие ему подчинены. Так, производство не имеет смысла без сбыта изготовленной продукции; поэтому все, что связано с оптовыми поставками собственных изделий, должно рассматриваться как часть производственного предприятия (в то же время розничная продажа произведенных товаров образует, по-видимому, самостоятельное торговое предприятие: под нее обычно отводятся специальные магазины, могущие с равным успехом использоваться для сбыта товаров чужого производства; определить момент, когда продавец отойдет от торговли своей продукцией и обратится к розничной торговле вообще, практически невозможно). Похожим образом обстоит дело с автозаправочным предприятием: ведя его, предприниматель по обыкновению занимается одновременно и заправкой автотранспорта бензином, и мойкой автомашин, и питанием водителей; для этого в пределах одной АЗС организуются бензоколонки, автомойка, небольшое кафе; однако господствующее значение сохраняет все-таки торговля бензином – остальная деятельность подчинена ей и служит привлечению клиентов именно на данную АЗС.

Вместе с тем, можно заметить, что в отдельных случаях при выявлении предприятия надо дать свободу усмотрению контрагирующих сторон; именно они должны определить, какой промысел нужно соотносить с предприятием. Приведу пример. ООО ТПК «Астраханские соки» выпускает томатную пасту; по названию организации нетрудно предположить, что она занимается также изготовлением соков; вполне вероятно, что производство и той, и другой продукции ведется на территории одного и того же завода. Возникает вопрос, что считать в этом случае предприятием: производство пищевых продуктов вообще или выработку соков и пасты по отдельности? Думается, решение должно быть предоставлено участникам оборота. Если предприниматель желает производить только томатные соусы, все права, дающие возможность к такому производству, могут быть уступлены ему как предприятие (тогда обязательственные права, относящиеся к данному предприятию, должны быть выделены если не по бухгалтерским счетам, то по условиям заключенных договоров; вместе с тем, приобретателю должны быть предоставлены права на производственные помещения). Если же в интересах предпринимателя приступить к производству и того и другого продукта, заключаемый договор продажи также может быть сформулирован как договор о предприятии (по производству пищевых продуктов); и даже если такой договор правильнее квалифицировать как соглашение о продаже двух предприятий под видом одного, последствия сделки будут такими же, как и при разрозненном отчуждении предприятий – все права и обязанности, связанные с предшествующей деятельностью отчуждателя, можно будет определить, и они перейдут по сделке к правопреемнику.

В юридической литературе был поднят и не нашел окончательного разрешения вопрос о том, можно ли расценивать предприятие как вещь. В связи с этим требуется дальнейшее замечание. Как правило, предприятие – это постоянно меняющаяся совокупность прав, которая может иметь в себе право собственности на вещи, но может и не включать его; видимо, справедливо утверждение, сделанное когда-то А. X. Гольмстеном: предприятие может существовать и совсем без вещей (например, предприятие по коммерческому посредничеству). Общая характеристика предприятия может даваться только с учетом этого обстоятельства. А потому высказанное в юридических публикациях мнение, что предприятие как объект весьма специфичный «вещью, даже сложной, не является»[82]82
  См.: Козырь О. М. Недвижимость в новом Гражданском кодексе России // Гражданский кодекс России. Проблемы. Теория. Практика: Сборник памяти С. А. Хохлова / Отв. ред. А. Л. Маковский. М., 1998. С. 280–281.


[Закрыть], надо признать правильным. И напротив, взгляды тех правоведов, которые относят предприятие к разряду сложных вещей (этой точки зрения придерживается, в частности, М. Г. Масевич)[83]83
  См., напр.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. О. Н. Садикова. М., 1995. С. 179 (автор раздела – М. Г. Масевич).


[Закрыть], приходится считать ошибочными. Развивая мысль, можно заключить: если мы утверждаем, что предприятие в целом может считаться объектом гражданских прав и в этом качестве проявляется как имущество, то в делении имущества на движимое и недвижимое предприятие следует относить к разряду движимостей. Думается, на этот счет в Гражданский кодекс следует внести соответствующие изменения.

В завершение нужно остановиться на вопросе о сделках с частью предприятия. Как было уже отмечено, виды имущества, образующего предприятие, поименованы законодателем в Гражданском кодексе. Возможность для лица, ведущего предприятие, решать судьбу этого имущества выражается в ст. 132 ГК формулой: «предприятие в целом или его часть могут быть объектом купли-продажи, залога, аренды и других сделок, связанных с установлением, изменением или прекращением вещных прав». Но если можно распорядиться частью предприятия, встает вопрос, а прекращается ли предприятие как таковое с отчуждением части входившего в него имущества? Если не прекращается, то до какого предела из состава предприятия можно вычленять отдельные имущественные части? Когда существование предприятия пресечется?

В прошлом В. Ю. Вольф замечал на этот счет, что можно продавать некоторые части фирменного имущества (например, отдельные машины или другие части оборудования), не продавая при этом предприятие в целом, но и обратно – можно продать предприятие и остаться собственником части фирменного имущества (конторской обстановки, части сырья и т. п.): необходимо отчуждение лишь той части фирменного имущества, без которой покупатель не стал бы рассматриваться как преемник прежнего предпринимателя. Тем самым подчеркивалась невозможность уравнивать предприятие и фирменное имущество[84]84
  См. об этом: Вольф В. Ю. Указ. соч. С. 52.


[Закрыть]. Не соглашаясь с различением предприятия от фирменного имущества, по существу приведенный взгляд нужно признать правильным. Правовая норма ч. 2 п. 2 ст. 132 ГК диспозитивна; она позволяет предпринимателю по своему усмотрению не включать в состав предприятия то или другое имущество, в принципе предназначенное для предприятия, связанное с ним. Из этого понятно, что можно не только отчуждать часть предприятия, сохранив последнее за собой, но и напротив – можно продать все предприятие, оставив при этом себе что-то из его состава.

Каждый элемент предприятия может передаваться другому лицу по сделке в собственном качестве; в отдельных случаях эти элементы могут объединяться в имущественные комплексы, которые оправданно подвергать единому распоряжению (более подробно об этом будет говориться в следующем параграфе). Но покуда предприниматель продолжает оставаться на рынке (даже если он приостановил работу своего предприятия, но сохранил при этом определенную известность в коммерческих кругах и у потребителей) и за ним имеется некоторая совокупность прав и обязанностей, которая позволяет рассматривать его как действительного или потенциального конкурента, предприятие существует.

Предшествующие рассуждения позволяют думать, что в ст. 132 ГК следует внести изменения. Однако в силу того, что названная статья должна, по мнению автора, содержать отдельные положения, которые не были рассмотрены и обоснованы в данной части работы, желательная редакция ст. 132 ГК будет предложена в конце следующего параграфа.

Здесь же остается сформулировать наиболее значимые выводы:

1. Предприятием следует считать объективно сложившийся в процессе предпринимательства и выделяемый по документам бухгалтерского учета и условиям сделок комплекс всех прав и обязанностей, определенно связанных с отдельным направлением в коммерческой деятельности физического лица либо организации.

2. В предприятие могут включаться только имущественные элементы; явления, именуемые клиентеллой, шансами и репутацией предприятия, носят фактический, а не правовой характер и потому остаются вне имущественного комплекса – предприятия.

3. В предприятие могут включаться права аренды чужих вещей, в том числе и вещей недвижимых; при этом названные права заведомо входят в предприятие при одном из названных обстоятельств: если вещь отдана в аренду для предпринимательского использования, что определенно выражено в условиях арендной сделки, либо если для арендуемой вещи обычным является коммерческое ее использование; в остальных случаях право аренды может войти в предприятие только при согласии арендодателя на перенаем вещи.

§ 3. Торговое (промышленное) заведение как объект, требующий особого правового статуса

То обстоятельство, что предприятие почти всегда имеет «оседлость», сомнению не подвергается. Производство во всех случаях, а торговля – как правило, требуют привязки к определенному месту, а потому и наличия в предприятии прав на тот или другой недвижимый объект.

По действующему законодательству количество и стоимость имущества, могущего находиться в собственности граждан и юридических лиц, не ограничиваются (ст. 213 ГК). Значит, хозяйствующий субъект может иметь на правах собственника имущество не только в пределах одного населенного пункта, но также и расположенное в разных регионах страны, а равно и за границей государства. К примеру, акционерное общество может вести предпринимательскую деятельность по двум направлениям: одно может заключаться в торговле нефтепродуктами через стационарные торговые точки, другое – в мебельном производстве. В связи с этим обществу могут принадлежать несколько автозаправочных станций, а также несколько мебельных фабрик, расположенных в разных городах. Эксплуатируются все названные объекты независимо друг от друга. Если в данном случае усматривать за обществом два предприятия (полагая отдельным предприятием все, что предприниматель использует в одном из направлений своей деятельности), встанет вопрос, какое значение имеют каждая АЗС и каждая фабрика. По нормативному определению их должно в таком случае назвать частями предприятия, оборот которых правилами Кодекса о предприятии не регулируется, если не считать включенного в п. 2 ст. 132 ГК указания на возможность сделок с частью предприятия. Но тогда для оборота нужно квалифицировать АЗС и фабрику в качестве отличных от предприятия объектов прав.

Поскольку переместить эти объекты без разрушения невозможно, каждый из них является недвижимостью. Из числа упоминаемых ГК недвижимых объектов они ближе всего к сооружениям. Однако простыми сооружениями их назвать нельзя. Каждый такой объект способен функционировать независимо, принося владельцу доход. Каждый является местом работы наемных специалистов, обслуживающих объект в силу трудовых отношений. Каждый состоит из нескольких взаимозависимых недвижимостей, располагается на специально под него выделенном земельном участке, имеет вывеску, предполагает использование в деятельности потребляемых материалов, а потому и наличие известного количества таковых на своей территории в специальных хранилищах; все названное имущество подчинено одной цели – извлечению прибыли, и может отчуждаться лицу, желающему достижения этой цели, вместе и одновременно, поскольку продажа по частям неудобна и неоправданна. Наконец, с каждым из рассматриваемых объектов могут быть неотрывно связаны отдельные обязанности и права. Так, даже если АЗС (одна из нескольких, расположенных в одном городе и принадлежащих одному и тому же лицу) не имеет своего директора, и деятельность ее не находит отдельного учета по бухгалтерии, можно будет выделить некоторые права и обязанности, относящиеся только к ней: например, обязанность давать на АЗС какую-либо рекламу, обязанность некоторое время заправлять машины сторонней организации по пластиковым картам, право на получение нефтепродукта, закупленного с обязательством доставки по адресу АЗС, право на энергоснабжение и т. п. С еще большей уверенностью можно определять права и обязанности, относящиеся к АЗС, расположенной вне места основной деятельности ее собственника (у этой АЗС, очевидно, должен быть управляющий, самостоятельно совершающий сделки, по которым можно легко соотносить обязательства с эксплуатируемым объектом).

Таким образом, и АЗС, и фабрика в отдельности подпадают под определение, данное в ст. 132 ГК: на первый взгляд, именно они как имущественные комплексы, достаточные, чтобы вести предпринимательство, должны считаться отдельными предприятиями. И только подробный анализ законодательства и деловой практики позволяет сказать, что предприятие – это нечто отличное от данных объектов. Но до того, как провести различие между ними, нужно – для удобства последующего изложения – присвоить рассматриваемым объектам общее название. Думается, будет правильно наименовать их торговыми (или промышленными – в зависимости от рода предпринимательской деятельности) заведениями; при этом надо оговориться о широком понимании торгового (промышленного) заведения, с отнесением к нему не только зданий и помещений, специально приспособленных к предпринимательству, но и их принадлежностей в виде движимых вещей, вывески с обозначением фирмы и т. д. (в обиходе такие заведения носят названия заводов, аптек, магазинов, бань, ателье, типографий и т. п.).

Прежде всего, следует указать правовые нормы, которые смешивают торговые (промышленные) заведения с предприятиями. Одна из них, упоминающая предприятие как возможный предмет строительного подряда, содержится в ст. 740 ГК. Другая заключена в п. 2 ст. 1065 ГК: она представляет предприятие как объект, который может эксплуатироваться при ведении производственной деятельности. В обоих случаях речь идет, очевидно, о промышленных заведениях. Есть и иные, косвенные, примеры. Так, ст. 607 ГК называет предприятие вещью. А Закон «О регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» относит предприятие к недвижимым объектам, основываясь на признаке связи его с землей и невозможности безущербно переместить предприятие в пространстве (ст. 1); это означает, что предприятие – в отличие, например, от морских судов и космических объектов – причисляется к недвижимости в силу естественных свойств, а не по произволу законодателя и отсюда становится понятным введенное Кодексом субсидиарное применение норм о сделках с недвижимостью к обязательствам по поводу предприятий (п. 2 ст. 549, п. 2 ст. 650).

Что же отличает предприятие от торгового (промышленного) заведения?

Раньше всего надо заметить, что торговые (промышленные) заведения образуются конкретным недвижимым объектом и дополняющими его движимыми вещами так, что в целом понимаются как особого рода вещь, в отношении которой вполне можно устанавливать и регистрировать право собственности. А предприятие далеко не всегда должно восприниматься столь однозначно – по-видимому, не случайно общая норма о предприятии (п. 2 ст. 132 ГК) говорит, что предприятие может являться объектом сделок, связанных с установлением вещных прав, но не упоминает о том, что само предприятие может выступать объектом вещного права.

Далее, предприятие должно либо использоваться, либо иметь за собой предшествующее использование. Относительно торговых (промышленных) заведений этого утверждать нельзя. Разумеется, они могут быть включены предпринимателем в работу; но в равной степени они могут быть только подготовлены к началу работы – это обстоятельство не изменит их характеристики, не придаст им качественно иного состояния.

С другой стороны, даже если использование торгового (промышленного) заведения началось, с ним, в отличие от предприятия, зачастую можно связать весьма ограниченный набор обязанностей и прав. Обратимся к тем же автозаправочным станциям. Если их у предпринимателя в одном городе несколько, можно утверждать, что значительную часть прав и обязанностей предпринимателя, возникших в связи с торговлей в этом городе нефтепродуктами, соотнести с той или иной АЗС в большинстве случаев невозможно. Не помогут ни бухгалтерский баланс, ни тексты письменных соглашений, поскольку весьма часто предприниматель, хотя и назначает на АЗС управляющих лиц, не наделяет никого правом заключать договоры – он совершает сделки обычно сам; тогда все оптовые закупки нефтепродуктов проходят через него, и он же ведает как расчетами по поставкам, так и распределением закупленного товара между своими АЗС.

Таким образом, предприниматель должен иметь возможность распределить, как правило, все свои требования и долги между своими предприятиями (а провести его с легкостью можно в том только случае, если предприятие будет соотнесено с определенным направлением в деятельности коммерсанта); в отношении торговых (промышленных) заведений это не является обязательным.

Можно утверждать, что в коммерческом обороте торговые (промышленные) заведения имеют самостоятельную ценность. Предприниматели часто заинтересованы в их приобретении. Целью соответствующих сделок (в отличие от случаев, когда приобретается предприятие) выступает не полное замещение правопредшественника на рынке и не устранение конкуренции с его стороны, а получение в собственность или аренду строго определенного имущества, которое самодостаточно для предпринимательского использования и подготовлено к тому, чтобы приобретающее его лицо могло начать или расширить собственное дело (создать или укрепить свое предприятие).

Думается, что торговое (промышленное) заведение желательно выделить в законодательстве как особый объект гражданских прав. В пользу этого можно привести несколько доводов.

Довод первый. Торговое (промышленное) заведение образуется сочетанием разнородных вещей, в совокупности представляющих сложную вещь, качественно отличную от отдельных своих составляющих: вся данная совокупность имеет особое назначение, а именно использование для определенного предпринимательства, обусловленное свойствами входящих в нее вещей. Выделение в законодательстве определенного имущества ввиду назначения этого имущества не является редкостью (в пример можно привести § 5 Торгового кодекса Чешской Республики, вводящий понятие торгового имущества, каковым признается совокупность имущественных ценностей, принадлежащих предпринимателю и служащих либо предназначенных для его предпринимательства[85]85
  См.: Торговый кодекс Чешской Республики. Прага, 1993. С. 3.


[Закрыть]); иными словами, особое предназначение имущества само по себе может являться достаточным основанием для специального правового режима.

С другой стороны, сложный состав торгового (промышленного) заведения требует особого подхода к его оценке при совершении сделок. В интересах многих субъектов права (в частности, учредителей организации, владеющей заведением) иметь законодательное предписание об обязательной инвентаризации торгового (промышленного) заведения на случай передачи его по договору, а также о независимой оценке его стоимости со стороны аудитора необходимо.

Довод второй. Использование торгового (промышленного) заведения в предпринимательской деятельности подразумевает непрерывное возникновение и исполнение обязательств. Не будет ошибкою утверждать, что права из них призваны способствовать дальнейшему развитию коммерческого дела и, по преимуществу, работе того торгового (промышленного) заведения, в связи с которым они возникли. Обязанности же логично погашать, в первую очередь, за счет деятельности того заведения, эксплуатация которого способствовала их возникновению.

Предприниматель, покупающий торговое (промышленное) заведение или берущий его в аренду, заинтересован, чтобы на него были переведены все требования, связанные с этим последним: таковыми могут быть требования, призванные обеспечить возможность немедленного использования торгового (промышленного) заведения в предпринимательских целях (права из договоров энергоснабжения и т. п.), либо способные иным образом облегчить его работу (например, требования о поставке товаров по адресу заведения или требования о проведении ремонтных работ).

Надо заметить, что и некоторые контрагенты прежнего владельца торгового (промышленного) заведения могут иметь интерес в том, чтобы права требования, обращенные к ним, следовали за заведением. Поясню это утверждение примером. Как известно, в последнее время широкое распространение получило отдание автозаправочных станций в аренду индивидуальным предпринимателям с целью снижения налогового бремени. Не менее обычным стало и то, что энергоснабжающие организации прибегают к так называемым веерным отключениям электроэнергии, вследствие которых целые районы оказываются на некоторое время без электричества. Если при одном из таких отключений обесточенной оказывается АЗС, отданная в аренду, возникает вопрос о возмещении убытков, которые выражаются исключительно в упущенной за время простоя выгоде. По ст. 547 ГК, ответственность энергоснабжающей организации перед контрагентом ограничивается реальным ущербом, однако, если АЗС арендуется, а арендатор не становится стороной по договору энергоснабжения автоматически и при этом не переоформляет названный договор на себя, он может требовать компенсации своих убытков в полном объеме. Поэтому интерес энергоснабжающих организаций заключается в том, чтобы по отношению к ним без всяких формальностей происходила цессия в случае передачи по сделке АЗС, а равно и любого иного торгового (промышленного) заведения.