Текст книги "Путь одного Олега"

Глава 6. Тост за свободу

Я стоял на пороге, смотрел в коридор и первые несколько секунд не мог понять, что не так. В квартире был подозрительный для моего холостяцкого арт-директорского образа жизни порядок. Стоп.

Ещё вечером, когда я уходил на работу, в коридоре стоял мой чёрный велосипед BMX и несколько пар практически новых кроссовок. Сейчас этих вещей на местах не было. Не разуваясь, я прошёл в комнату. До моего ухода в полукруглом кожаном кресле валялась одежда, на столе был припаркован старенький ноутбук, а на икеевском стеллаже в углу комнаты лежала тугая пачка купюр, которые в понедельник я должен выдать сотрудникам в качестве зарплаты. Там было около 120000 рублей. Но сейчас ничего из этого на положенных местах не было.

В уставшем мозгу, только час назад пережившем стресс от разрушения машины, путались мысли, и я решительно не понимал, чтó происходит. Сквозняк от раскрытой двери взметнул штору. Осознав, что балконная дверь открыта настежь, я несколькими быстрыми шагами пересёк комнату, вышел на балкон и ошарашенно замер.

Квартиру, в которой разворачиваются события, к этому моменту я снимал уже больше года. Маленькая однушка на третьем этаже панельного дома на улице Дзержинского. Такие ничем не примечательные улицы с типовыми серыми девятиэтажками есть, я думаю, в каждом провинциальном российском городе. Одинаковые магазины, школы, дворцы культуры и неизменные названия улиц: Ленина, Победы, Дзержинского, Карла Маркса. Советское прошлое ещё долго будет создавать здесь особый дух остановившегося времени.

Окна моей квартиры выходили на небольшой тихий пруд, из которого спасатели-водолазы каждую осень вытаскивали очередного утопленника, решившего выпендриться перед друзьями и искупаться пьяным. Это действо неизменно проходило под наблюдением любопытных жителей дома. В майках и трико они с серьёзным видом и дымящей сигареткой стояли на балконах, заставленных старыми лыжами, выцветшими детскими санками и свернутым в рулон ковром. Стряхивая пепел в старую кофейную банку, они, как голуби, сидящие на жердочке, иногда недовольно вжимали от холода голову в плечи, кутаясь в халат и, досмотрев до конца историю с утопленником, пропадали с балконов, возвращались в полумрак своих бетонных комнат.

Аренда жилья обходилась мне в 6000 рублей в месяц.

С нашей семейной квартиры я съехал после сильной ссоры с мамой. В порыве бурного обсуждения, кем мне быть и что мне делать, я бросил, что больше так не могу и уйду из дома. Она ответила: «Скатертью дорожка».

Уже позже она призналась, что тогда не воспринимала мои подростковые слова всерьёз и думала, что это просто юношеская бравада. Но я не шутил. На моей банковской карте была небольшая сумма – 30000 рублей, и уже через четыре часа я подписал договор аренды и передал 12000 из них за первый и за последний месяц; ещё 6000 рублей взял в качестве комиссии агент. Так у меня в руках оказались ключи от первой в жизни отдельной квартиры.

Это была типичная советская однушка без мебели, с выцветшими грустными обоями в цветочек, неровно выложенным горчичным кафелем на полу в туалете и покрашенными белой масляной краской дверями на кухне. С потолка свисали, как два червяка, намотанные на железный крюк чёрные кривые провода для крепления люстры. Света в квартире не было. Это был тот реальный максимум, который я тогда мог позволить на свои сбережения.

После нашей просторной и уютной четырёхкомнатной семейной квартиры, где у каждого была своя комната, а холодильник всегда наполнен разными творожными сырками, салатами и мороженым, моё новое жильё напоминало тесную келью монаха. А о том, что в этом месте когда-то была еда, напоминала старая газовая плита и четыре потемневших вмятины в линолеуме в углу кухни, оставшиеся от ножек некогда базировавшегося здесь холодильника.

Внутреннее желание доказать маме, что я уже взрослый и самостоятельный парень, делало меня готовым к любым лишениям.

Я стоял в центре пустой комнаты с трофейными ключами в руке и видом победителя. Машинально бросил взгляд на телефон, который всё это время стоял в режиме «не беспокоить». Девять пропущенных вызовов от мамы. Прошло всего полдня. Я ещё не готов к переговорам.

Наверное, тогда я боялся, что её холодильник и моя разрисованная граффити уютная комната с чёрным потолком, мягкой кроватью и компьютером будут очень сильными и убедительными аргументами. Мои первые порывы к свободе сломаются о сладость привычного домашнего комфорта и быстро сойдут на нет, я подниму белый флаг и вернусь в родное гнездо к ужину. Ну уж нет. Так просто я не сдамся.

Я позвонил Серёге, приятелю, с которым со школьных времён мы играли в одной команде в Counter-Strike и Dota. Его отец держал компьютерный клуб, где мы частенько и зависали, тренируясь и часами оттачивая игровое мастерство.

– Я съехал от предков и снял отдельную хату на Дзержинского, пригоняй ко мне на новоселье, – с некоторой бравадой в голосе сказал я.

– Базару ноль, – без лишних вопросов согласился Серёжа, – у тебя есть что-нибудь похавать?

– Сходим в магаз.

Через час мы уже доставали из шуршащих супермаркетовских пакетов какую-то еду и алкоголь, готовясь отпраздновать новоселье. Поскольку никакой мебели в квартире не было, праздничный стол пришлось накрывать на полу. Серёга бросил свою куртку на линолеум и сел на неё, облокотившись спиной о стену. Я последовал его примеру.

Единственными доступными источниками света были две свечи, которые мягкими тенями создавали уютную и немного таинственную атмосферу, освещая наш обустроенный на полу праздничный стол, который состоял из литровой коробки недорогого красного вина, сыра косички, двух видов магазинных салатов в пластиковых контейнерах и батона белого хлеба.

Мы чокнулись пластиковыми стаканчиками.

– За новоселье, – с доброй ироничной улыбкой сказал тост Серёга.

– За свободу и новую жизнь, – ответил я и залпом выпил невкусное вино, которое так забавно красило в тёмный цвет губы, язык и даже зубы.

На телефоне играл размеренный грустный трек под гитару, эхом отдаваясь в пустой комнате. Музыка на секунду притихла. На загоревшемся экране высветилось: «Мама. 15 пропущенных вызовов».

Глава 7. Фрикадельки и кредитная мебель

Когда Серега ушёл, я заснул на полу, обернувшись своей курткой. Спать на жёстком холодном линолеуме было неудобно, поэтому уже в семь утра я ходил взад и вперед по пустой комнате, вынашивая план поездки в «Икею». Около девяти утра я набрал Диму. У него был небольшой китайский грузовичок, на котором можно было за один заход и без существенных затрат перевезти мебель для однокомнатной квартиры. Дима немного поломался, но вошёл в моё положение и согласился свозить меня в Екатеринбург в магазин с большой желто-синей вывеской на фасаде. Я взял с собой в дорогу всяких орешков, пастилы, зефира и других приятных вкусностей, чтобы задабривать Диму, и мы отправились в путь. Водил он очень бодро, и два часа в дороге под музыку и беседы пролетели незаметно.

Я обожаю «Икею». Много раз она выручала меня в моменты, когда хотелось уюта и эстетики за адекватные деньги. Не сильно запариваясь, я закинул в тележку стеллаж и длинную тумбу цвета венге[2]2
  Венге – африканское дерево. Цвет его тяжёлой, твёрдой древесины от золотисто-коричневого до тёмно-коричневого с чёрными прожилками.


[Закрыть], два комплекта штор для гостиной и кухни, диван за 2990 рублей, ковёр с длинным ворсом, люстру, торшер и фирменный икеевский прямой столик ЛАКК за 399 рублей. Сверху добавил всяких мелочей: коврик для ванной, шторку для душа, ёршик, набор бокалов и стаканов, столовые приборы и самый дешёвый комплект постельного белья.

В чеке получилась сумма 38000 рублей. Таких денег у меня не было, поэтому за 30 минут я оформил на мебель потребительский кредит прямо в магазине. Через час мы с Димой уже ехали обратно, везя в кузове гарнитур для начала новой жизни, а в животах по комплекту из 12 шведских фрикаделек и по стакану спрайта. В «ОБИ» я купил надув ной матрас, на котором планировал спать, банку оранжевой и вишневой краски, малярный скотч и валики.

Вернувшись домой, я первым делом снял скучные белые двери кухни и комнаты и аккуратно убрал их в кладовку. Оранжевой краской покрасил все плинтусы и дверные косяки. В гостиной прямо по обоям, предварительно отметив малярным скотчем, нарисовал две широкие вишнёвые полосы, к которым отлично встала длинная икеевская тумба цвета венге. Мне показалось этого мало, и я полностью закрасил вишнёвым одну стену напротив окна.

На улице была уже глубокая ночь, когда я закончил собирать и расставлять мебель, расстелил ковёр, смонтировал при свете телефона люстру и щёлкнул выключателем. Комнату заполнил приятный рассеянный свет. Я надул матрас, постелил постельное бельё и без сил лёг спать. Закончился второй день моей «холодной войны» с мамой.

На следующее утро я позвоню ей и приглашу на новоселье. Она придёт с младшим братом и тортиком. Мы будем пить чай и болтать. Она предложит не валять дурака и вернуться домой, а я скажу, что дальше планирую жить один, тем более у меня теперь есть кредит на мебель. Она пустит скупую материнскую слезу, но отпустит меня.

После этой комбинации мы стали общаться намного лучше и теплее. Из жизни пропали любые бытовые тёрки про то, кто вынесет мусор, сделает уборку и сходит в магазин. Теперь ответ был очевидный – это будет делать мой брат, а я с того момента до сегодняшнего дня буду помогать семье деньгами. Мы с мамой стали настоящими друзьями.

Далее мы перемотаем на много месяцев вперёд и вернёмся в ту дождливую осеннюю ночь, в которой оставили Олега на балконе. Как вы помните, закрыв разбитую машину в гараже, он вернулся домой и, обнаружив безупречный порядок в своей квартире, вышел на балкон, дверь которого оказалась распахнута настежь.

DJ Smash feat. Tany – «Птица»

Глава 8. След на кровати

Я стоял на балконе и смотрел с третьего этажа вниз. На асфальте и кустах под окном валялась моя одежда. Ощущение в такие моменты испытываешь неприятное, как будто это не просто тряпки из магазина, а части тебя, вырванные вместе с оголёнными нервами и разбросанные в лужах под осенним дождём.

Стало понятно, что квартиру обнесли. Воры залезли на третий этаж, используя как лесенку металлический штатив спутниковой тарелки, смонтированной на балконе квартиры этажом ниже. Перед уходом я оставил приоткрытой форточку в комнате. Она была затянута антимоскитной сеткой, которая сейчас валялась на бетонном полу балкона.

Матрас, на котором я спал, располагался прямо под этим окном, и сейчас в самом центре одеяла был отчётливо виден отпечаток кроссовки 43–44 размера. Я позвонил в полицию, объяснил ситуацию и пошёл на улицу собирать вещи.

В голове крутились мысли, кто бы мог это сделать. Я связывал этот инцидент и слова авторитетного Миши, обещавшего, что воскресенье я не переживу. Шёл уже шестой час воскресенья, и скажу честно, моё душевное состояние было ни к чёрту.

Усталость в совокупности с пережитым ночью стрессом из-за потери любимого автомобиля давала о себе знать. Глаза закрывались. Мозг работал на самой низкой скорости в режиме экономии энергии. Жутко хотелось спать.

Собрав вещи с асфальта и с кустов, я в тупом ожидании сел ждать следователей. Они приехали примерно через полчаса. Криминалист открыл чемоданчик, и через пару минут моя квартира была покрыта тем мерзким коричневым порошком, который используют для снятия отпечатков пальцев. У меня взяли показания, сфотографировали след и уехали.

Без сил я упал на кровать, только успев брезгливо откинуть в сторону одеяло с отпечатком чужого ботинка. За эту ночь я лишился красивой машины, за которую ещё два года предстояло платить кредит по 18000 в месяц, а также чужой зарплаты в сумме 120000 рублей, ноутбука, любимого велосипеда и ещё неопределённого количества личных вещей. Каких именно, я уже в этом состоянии не мог осознать.

Я лежал на кровати и смотрел в белый потолок с маленькими засохшими чёрно-красными точками – следами убитых когда-то комаров. На улице давно рассвело.

Мне было беспокойно, неуютно и мерзко. Я чувствовал себя ненужным и опущенным. Брошенным в этой своей маленькой квартирке, где ещё недавно шарились какие-то неизвестные и, скорее всего, неприятные люди. Униженным на своей работе, где ночью меня не защитили, а при всех предали. И всё это пока босс, владелец «Айвенго», медитировал где-то высоко в горах. Я даже заочно на него обиделся, хотя в те секунды он даже не знал, чтó произошло.

Вдруг я почувствовал себя чужим в этом городе. Городе, в котором я не мог ощущать себя в безопасности, пока в своём дорогом доме спал агрессивно настроенный и затаивший на меня обиду Миша. Я включил на телефоне спокойную песню, закрыл глаза и провалился в сон.

Roxette – Listen To Your Heart (Swedish Single Edit)

Глава 9. Причал для потрёпанных жизней

Наступило воскресенье – утро, точнее, даже день. Часы показывали 14:00, когда я взвесил все за и против и всё же решился позвонить маме. Обычно в диалоге с ней я стараюсь сильно смягчать или вообще не обсуждать какие-то неприятные новости, чтобы лишний раз её не расстраивать. Но события, происшедшие за последние сутки, подталкивали меня рассказать всё как есть.

– Мам, тут такая ситуация, – начал я, подвесив тяжёлую паузу и собираясь с мыслями. В звенящей тишине чувствовалось, как мама напряглась на другом конце провода. – Ночью мне разбили машину, ограбили квартиру, и в итоге мне нужно сейчас уехать из города. – Помедлив ещё секунду, я добавил: – Думаю переехать в Питер.

В такие непростые моменты жизни ты меньше всего хочешь объяснять, детально описывать, что произошло, и отвечать на вопросы, а рассчитываешь на человеческое понимание и поддержку близких людей. И я благодарен маме за то, что тогда она не стала паниковать и расспрашивать, а просто спросила, чем она может помочь.

Я ответил, что мне нужны деньги на первое время, пока я не найду работу. Сейчас понимаю, что у меня даже не было сомнений, куда именно я уеду: несомненно, в Питер. До этого дня я был в городе на Неве всего один раз, но интуитивно он казался мне более уютным и дружелюбным, чем Москва. Питер – причал для потрёпанных жизней и северный порт разбитых сердец.

Решено.

Поскольку все деньги из дома пропали, а рассчитывать на оперативную работу следователей и возвращение всей суммы в рамках воскресенья было глупо, я сделал ревизию остатков. На сберовской карте было 25000 рублей. По моим прогнозам, нужно было ещё минимум 30000 для аренды квартиры и на первый месяц жизни в новом городе. Мама сказала, что поможет и даст эти деньги.

Я купил авиабилет Екатеринбург – Петербург и стал собирать чемодан.

Мне точно был нужен ноутбук. Получилось договориться с одним из своих приятелей, что он даст на время свой ноут, а я потом, как немножко раскручусь и заработаю, отправлю ему за него деньги.

Позвонил следователь. Спросил, есть ли у меня версии о том, кто мог залезть в квартиру и кто знал, что меня не будет вечером дома. Очевидного ответа у меня не было. О том, что в субботу ночью я буду в «Айвенго», знали несколько тысяч человек. Взял паузу – подумать.

Я сидел и листал список входящих вызовов. Стоп. Вот интересный звонок. Я вспомнил, как вечером с незнакомого номера мне звонил Антон и спросил, буду ли я сегодня в «Айвенго». Я даже не сразу узнал его голос. Но в эту ночь в клубе его точно не было, да и не ходит он туда обычно.

Антон – парень из не очень благополучной многодетной семьи. Он подрабатывал у нас в «Айвенго» летом и теоретически знал, где я живу, потому что несколько раз помогал доносить оборудование и какие-то вещи от машины до дома. Зачем он звонил?

В фильмах и книгах я много раз встречал разные техники блефа и некоторые из них брал на вооружение. В условиях недостатка данных я понимал, что единственным способом быстро взломать реальность и прояснить ситуацию сейчас будет как раз блеф.

– Привет, как дела? – как бы невзначай спросил я, набрав номер Антона и отметив для себя, что тот не брал трубку гудков десять.

– Нормально, – ответил он.

Я старался уловить мельчайшие детали изменения его голоса, волнение, дрожание, паузы.

– Давай увидимся, надо поговорить, – с холодной твёрдостью в голосе, но при этом спокойно произнёс я.

– А что случилось? – с тревогой спросил Антон.

– Просто хотел узнать, зачем ты заходил вчера ко мне. Мой приятель видел тебя вечером около моего подъезда, после того как ты звонил мне, – сделал я коварный ход и затаился в ожидании реакции.

– А… ну… думал прогуляться, – дрожащим от волнения голосом неуверенно ответил тот.

Вуаля. Партия выиграна. Он явно не был готов к такому угловатому вопросу и быстро спалился.

– Понял, а теперь послушай, – резко отсек его я, чтобы перейти ко второй части своей многоходовки, которая в случае, если квартиру ограбил не он, просто позволяла мне хоть и выглядеть глупо, но сдать назад и извиниться, а в случае попадания в цель сразу пробить его неподготовленную позицию, сорвать маски и вернуть украденные вещи.

– Мою квартиру вчера вечером ограбили, – продолжил я стальным и уверенным голосом. – Я написал заявление, и следователи получили запись с уличной видеокамеры, на ней есть ты, и это плохие новости для тебя. Скажи, получится сейчас вернуть вещи, велосипед и деньги, который вы взяли вчера? Тогда я смогу отозвать заявление.

Я завершил свой главный ход и замолчал, взяв неуютную для обеих сторон паузу. В трубке слышалось тяжелое дыхание. Через десять секунд Антон ответил.

Баста – «Моя игра»

Глава 10. Пристегните ремни

– Это Костя залез, – выдавил из себя Антон, – ему нужны были деньги срочно. Я просто внизу стоял.

Мой ход сработал. Припёртый в угол Антон не задумываясь сдал своего корешка, и ситуация с квартирой прояснилась. В течение недели они вернули примерно половину денег, и я смог хоть частично, но выплатить долг, который висел у меня перед сотрудниками «Айвенго»: диджеями и работниками пиццерии. Мой друг заехал и забрал у них велосипед и какие-то оставшиеся вещи.

В минуты разоблачения этих воришек мне, конечно, хотелось хорошенько врезать Антону и его другу Косте за проникновение в мою квартиру, за оставленный на кровати грязный след, разбросанные под дождём вещи, частично пропитые деньги и проданный каким-то скупщикам ноутбук. Кулаки сжимались от гнева. И только спустя долгое время я понял, что благодарен этим раздолбаям. Их нелепая выходка с ограблением квартиры добавила тяжёлую гирю на чашу весов моего переезда из Озёрска.

Я не знаю, хватило бы у меня решительности и смелости свалить, руководствуясь только эмоциями от ситуации в клубе, но эта глупая кража стала вторым, добивающим и важным пинком жизни за одну ночь. И эти два удара вместе обладали силой, которой оказалось достаточно, чтобы вытолкнуть меня с тёплого насиженного места арт-директора популярного ночного клуба Озёрска и отправить в неопределённость, в новый большой город в поисках спокойствия и безопасной жизни.

Я быстро собрался. Чемодан был почти полон, при том, что в него не поместились ни постельное бельё, ни полотенца, ни зимние вещи. Договорились, что всё это мама отправит мне в посылке сразу же, как станет известен адрес.

Телефон в кармане дёрнулся. За мной приехал друг, который отвезёт меня в аэропорт. По дороге я заехал попрощаться с мамой. Мы обнялись и выполнили ритуал, суть которого я до сих пор не понимаю – присели на дорожку. Мне несложно.

Ехали молча. Внутри было чувство опустошённости и тревоги перед поджидающей меня впереди гнетущей неопределённостью. Ни работы, ни чёткого плана, ни друзей, ни даже места для ночлега. Лишь изредка в глубине души негромко звучали задорные нотки азарта и волнующего предвкушения грядущих изменений. Всю дорогу я залипал в телефоне.

Директ «ВКонтакте» разрывался от сообщений. Друзья и сочувствующие хотели узнать смачные подробности про события непростой для меня ночи. Я выборочно отвечал самым близким, осознавая, что никто, кроме мамы, ещё не знает, что я переезжаю из города. В голове постоянно крутился один и тот же вопрос: где в Питере ночевать?

Я нашёл «ВКонтакте» несколько групп в духе «Вписки СПб» и «Студенческие вписки»[3]3
  Вписка – вечеринка на квартире друзей или новых знакомых с последующей ночевкой.


[Закрыть] и оставил на стене сообщение: «Ребята, привет, переезжаю жить в Питер. Прилетаю сегодня в 23:00 в Пулково. Не курю. Адекватный. У кого можно остановиться на несколько дней?»

В качестве резервного варианта, конечно, всегда оставался хостел, но я рассчитывал на отдельную комнату, приятную компанию, да ещё и без денег. За час на мою просьбу ответили примерно десять человек. Прямо в дороге я списался с самыми, по моему мнению, подходящими ребятами, студенческой парой. При выборе опирался только на аватарки и описание профиля, отсеивая полуобнаженных дам и откровенно сомнительных людей с внешностью маньяков. Мы даже договорились, что ребята встретят меня в аэропорту. Внутри стало спокойнее.

Социальные сети по-настоящему меняют мир и творят чудеса.

Пара сообщений, и совершенно незнакомые люди соглашаются помочь неизвестному им ещё несколько минут назад парню. Теперь у меня вроде бы есть ночлег.

Я стоял в очереди на посадку. В это время где-то за сотню километров отсюда в Озёрске через плотные шторы в окне второго этажа панельного дома пробивался свет. Мама сидела перед телевизором и смотрела тысячную серию «Дома-2», иногда тяжело вздыхая. Брат в своей комнате играл на компьютере. А в тёмном гараже между сосновым лесом и городским кладбищем, грустно свесив зеркала, ждала своего хозяина разбитая красная «Тойота».

Вернётся ли хозяин, солнечным летним днём с привычным скрипом распахнув гараж, выгонит ли свою красную «акулу» из бокса, блестящую и красивую? Понесётесь ли вы с музыкой и открытыми окнами когда-нибудь ещё в сторону «Айвенго»?

– Уважаемые пассажиры, наш самолёт готовится к взлёту. Просим вас занять свои места и пристегнуть ремни безопасности. Все электронные устройства во время взлёта и посадки должны быть выключены или переведены в авиарежим, – доносился из динамиков голос бортпроводника.

Я накинул на голову капюшон толстовки, поправил наушники, погромче включил Цоя, отвернулся к окну и закрыл глаза. Через несколько минут самолёт оторвёт меня от родной уральской земли и понесёт через тысячи километров в незнакомый город, в новую жизнь.

Кино – «Перемен» (DJ Renat Remix)