Текст книги "Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года"

[Приписка Сурена Спандаряна:]

Присоединяю и свои пожелания всех благ. Умиляюсь от восторга, читая в наших журналах и газетах статьи и письма Г.В.[829]829
  Г.В. – Плеханов.


[Закрыть] Конечно, настолько, насколько способна к выражению такого высокого чувства лягушка. Материальное положение здесь очень и очень неважное.

Кое-как перебиваемся. (Нрзб.) Сур.

Письмо Сталина Ленину с припиской Спандаряна, 10 ноября 1915 г., с. Монастырское.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 54. Л. 1–3 (подлинник).

1916 год

№ 62

Из ведомости:

Требовательная ведомость Туруханского отдельного управления на выдачу пособия административно высланным Туруханского края в порядке 34 ст. положения о государственной охране за февраль месяц 1916 года.

[…] Свердлов Яков, 15 рублей

[…] Джугашвили Иосиф, 15 рублей[830]830
  В ведомости Сталин числился среди «Водворенных по станкам вниз по р. Енисею от с. Монастырского».


[Закрыть]

Копии ведомости и расписок о выдаче пособия политическим ссыльным Туруханского края

Красноярский краевой архив. Ф. 595. Оп. 63. Д. 7490. Л. 129–132.

№ 63

Сталин – Каменеву:

Заказное. Туруханск Енис. губ. 5.2.16. Енисейский уезд, Яланская волость, Льву Борисовичу Розенфельду.

Здравствуй дорогой друг.

Писем я от тебя не получал никаких. В ответ на вопрос Григория о «планах моей работы по национальному вопросу» могу сказать следующее. Сейчас я пишу две большие статьи: 1) национальное движение в его развитии и 2) война и национальное движение. Если соединить в один сборник 1) мою брошюру «марксизм и национальный вопрос», 2) не вышедшую еще, но одобренную к печатанию большую статью «О культурно-национальной автономии» (та самая, справку о которой ты наводил у Авилова), 3) Постскриптум к предыдущей статье (черновик имеется у меня), 4) Национальное движение в его развитии и 5) война и национальное движение – если, говорю, соединить все это в один сборник, то, быть может, получилась бы подходящая для упомянутого в твоем письме Сирену[831]831
  Так в тексте. Видимо, Сурену.


[Закрыть] издательства книга «по теории национального движения» (или вопроса). Содержание брошюры «нац. вопрос и марксизм» известно, нужно только немного дополнить ее (брошюру). Содержание статьи «культ. – нац. автономии» также известно по крайней мере Ильичу и Григорию. «Постскриптум» – критикует статьи Ан. в троцкистской «борьбе». Схема «национального движения в его развитии» (эта статья скоро будет у меня готова) такова: 1) формы нац. гнета, 2) зарождение нац. движения*, 3) расцвет нац. движения**, 4) упадок нац. движения***, 5) Империализм и нац. движение, 6) Заключение. Схема «и нац. движение» – такова: Непрерывный рост накопления капитала как основная потребность промышленного капитализма. Вывоз гл. об. промышленного капитала (вывоз денежного и особенно товарного капитала не характерн. в данном случае) как неизбежное условие для накопления этой потребности. Империализм как политическое выражение. Этап экономической опценции[832]832
  Так в тексте.


[Закрыть]. Несостоятельность старых рамок «нац. государства», ломка этих рамок и стремление к образованию «государств национальностей». Отсюда стремление к захвату и война (Россия и другие аграрные страны сами ввозящие капитал гл. обр. денежный и промышленный стремятся к захвату для других целей и на иной почве, что нехарактерно для соврем. войны). Отсюда частные апелляции воюющих государств к национальным инстинктам народностей, долженствующих быть включенными в состав того или другого государства. Отсюда вера в нац. освобождение, несомненно пробуждающая нац. движение, желают этого или не желают господа игроки. Популярность принципа нац. самоопределения в противовес принципу аннексии. Обнаружившаяся слабость (экономическая и иная) мелких государств и популярность идеи тесного союза, не только военного, но и экономического, государств. Недостаточность совершенно независимого существования мелких и средних государств и фиаско идеи нац. сепарации. Обнаружившаяся сила «нац. инстинктов» и популярность идеи автономных областей с преобладанием той или иной национальности. Расширенный и углубленный союз государств с одной стороны и автономия нац. областей внутри государств с другой. Таково намечающееся расширение старых политических рамок уже не отвечающих новой стадии капитализма. Речь идет о том, что происходит само собой, помимо воли пролетариата. Что касается последней, она должна выразиться в провозглашении автономии нац. территории внутри государственных национальностей в борьбе за соединенные штаты Европы, т. е. за наиболее демократические формы намечающегося расширения рамок. Так вот, если сборник в таком виде подойдет, то можно сказать, что он почти готов. Если не подойдет, пусть Ильич и Григорий напишут подробно, т. е. пусть дадут подробный заказ, – при возможности, я постараюсь сделать все от меня зависящее.

Такой мой ответ Григорию и др. Я бы сам написал Ильичу, но мне кажется, что у тебя имеются какие-то надежные пути к заграничным друзьям, а потому прошу тебя переслать им это письмо.

У меня мало материала по нац. вопросу. Хотелось бы иметь хотя бы «нац. проблемы» с первого № где их достанешь? Написал в Россию, но когда пришлют и пришлют ли вообще?

О чем еще писать? Живу как и раньше и пр. Жму руку. Иосиф.

* эпоха первоначального накопления

** первые стадии промышленного капитализма

*** высшие стадии промышленного капитализма.

Перлюстрированное письмо Сталина Л. Б. Каменеву, 5 февраля 1916 г., № 119[833]833
  Письмо представлено в Департамент полиции 17 марта 1916 г. с сопроводительным письмом начальника Енисейского ГЖУ; автором письма назван И.В.Джугашвили, адресатом – «ссыльно-поселенец Енисейской губ. Лев Борисов Розенфельд» (ГА РФ. Ф. 102. Оп. 245. ОО. 1915. Д. 165. Т. 6. Л. 123).


[Закрыть]

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 56. Л. 1–2 (подлинник).

ГА РФ. Ф. 102. Оп. 245. ОО. 1915. Д. 165. Т 6. Л. 124–125 (фотокопия).

№ 64

Сталин:

Здравствуй, друг!

Послал закрытое письмо. Посылаю открытку. Все это в ответ на твое письмо, где ты слишком уж много распространяешься о «науке», о «научных трудах» всяких там «людей науки», о национальном вопросе и пр. Кстати, напиши мне, пожалуйста, какова судьба статьи К. Сталина о «культурно-нац[иональной] автономии», вышла ли она в печать, а может быть и затерялась где-нибудь? Больше года добиваюсь и ничего не могу узнать. Пошли мне открытку с весточкой о статье. «Летопись» читаешь? Что за мешанина, прости господи! Жму руку крррепко. Горячий привет друзьям. Чем занимаюсь? Конечно, даром не сижу. Твой Иосиф.

Открытка Сталина И. Арманд, 25 февраля 1916 г.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 57. Л. 1 (подлинник).

№ 65

Анна Аллилуева:

В дни высылки большевистских депутатов, пришла из Сибири еще одна весть: из Туруханского края отцу писал Сталин. Он и отбывавшие вместе с ним ссылку товарищи – Сурен Спандарян, Вера Швейцер, Масленников – просили отца передать приветствие редакции журнала «Вопросы страхования»[834]834
  «Вопросы страхования» – легальный большевистский журнал, первый номер вышел 26 октября 1913 г., во время войны журнал выходил с перерывами.


[Закрыть]. Журнал этот только что начал выходить после долгого перерыва. Приветствуя журнал, товарищи просили передать редакции деньги, собранные ими вскладчину.

Аллилуева А. С. Воспоминания. С. 146.

№ 66

Группа ссыльных большевиков:

[12 марта 1916 г.]

Дорогие товарищи! Мы, группа ссыльных Туруханского края, с радостью приветствуем возобновление журнала «Вопросы Страхования». Мы полагаем, что в переживаемое нами время, когда общественное мнение рабочих масс в России фальсифицируется столь бесцеремонным образом и подлинное рабочее представительство подменяется при деятельном содействии А. Гучкова и П. Рябушинского, отрадно видеть и читать действительно рабочий журнал. Пусть «Вопросы Страхования» приложат все усилия и старания и к делу идейного страхования рабочего класса нашей страны от глубоко развращающей, антипролетарской и в корне противоречащей принципам международности проповеди гг. Потресовых, Левицких и Плехановых.

И. Владыкин, И. Джугашвили, А. Масленников, С. Медведев, И. Пивон, С. Спандарян, В. Швейцер.

При этом прилагается 6 р. 85 к. Перевод высылается вам вместе с этим письмом[835]835
  Это письмо было послано из Туруханска в адрес С.Я. Аллилуева.


[Закрыть].

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 1. Д. 58. Л. 1.

Опубликовано: Письмо группы ссыльных большевиков в редакцию журнала «Вопросы Страхования» //Пролетарская революция. 1936. № 7. C. 168.

Спандарян С. С. Статьи, письма, документы. С. 294.

№ 67

Из ведомости:

Требовательная ведомость Туруханского отдельного управления на выдачу пособия административно высланным Туруханского края в порядке 34 ст. положения о государственной охране за март-апрель 1916.

5[836]836
  Указан номер по общему списку.


[Закрыть]. Свердлов Я. 30 руб. […]

23. Джугашвили И. 30 руб.

Копии ведомости и расписок о выдаче пособия политическим ссыльным Туруханского края

Красноярский краевой архив. Ф. 595. Оп. 63. Д. 7488. Л. 48–52.

№ 68

Из ведомости:

Требовательная ведомость Туруханского отдельного управления на выдачу пособия административно высланным Туруханского края в порядке 34 ст. положения о государственной охране за май, июнь, июль 1916.

4. Свердлов Яков, 45 руб. […]

22. Джугашвили Иосиф, 45 руб.

Копии ведомости и расписок о выдаче пособия политическим ссыльным Туруханского края

Красноярский краевой архив. Ф. 595. Оп. 63. Д. 7490. Л. 179–183.

№ 69

Анна Аллилуева:

Мы просим Сталина рассказать о ссылке, о крае, где провел он столько лет. И он говорит: о севере, о тундре, о бесконечных снежных далях, о замерзших реках, где у проруби просиживают часами низкорослые добродушные люди. Он жил в их простой избе. Он заслужил их доверие, и они полюбили его.

– Они звали меня Осипом и научили ловить рыбу. Случилось так, что я стал приносить добычи больше, чем они. Тогда, замечаю – хозяева мои шепчутся. И однажды говорят: «Осип, ты слово знаешь!» Я готов был расхохотаться. Слово! Они выбирали место для ловли и не уходили, – все равно, шла рыба или нет. А я выйду на ловлю, ищу места: рыба идет – сижу, нет ее – ищу другое место. Так – пока не добьюсь улова. Это я им и сказал. Кажется, они не поверили. Они думали, что тайна осталась при мне.

Он вспоминал северные реки: Енисей, Курейку, Тунгуску, волны которых текут, сливаясь с небом, спокойным и задумчивым, молчаливым небом севера. Но яростны и неукротимы волны северных рек, когда они поднимаются на человека.

– Случалось, что буря заставала меня на реке. Один раз показалось, что все уже кончено. Но добрался до берега! Не верилось, что выберусь, – очень уж разыгралась тогда река.

Аллилуева А. С. Воспоминания. С. 167–168.

№ 70

Анна Аллилуева:

Было у него еще словечко: «Тишка». Он рассказывал, что дал такую кличку собаке, которую приручил в ссылке. Любил вспоминать об этом псе.

– Был он моим собеседником, – говорил Сталин. – Сидишь зимними вечерами, – если есть керосин в лампе, – пишешь или читаешь, а Тишка прибежит с мороза, уляжется, жмется к ногам, урчит, точно разговаривает. Нагнешься, потреплешь его за уши, спросишь: «Что, Тишка, замерз, набегался? Ну грейся, грейся!»

Рассказывал он, как в длинные полярные вечера посещали его приятели-остяки.

– Один приходил чаще других. Усядется на корточки и глядит не мигая на мою лампу-молнию. Точно притягивал его этот свет. Не проронив ни слова, он мог просидеть на полу весь вечер. Время от времени я давал ему пососать мою трубку. Это было для него большой радостью. Мы вместе ужинали мороженой рыбой. Я тут же строгал ее. Голову и хвост получал Тишка.

Рыбу Сталин, как уже было сказано, сам добывал, запасая ее с теплых дней. Но и зимой приходилось пополнять запасы. В прорубях устанавливали снасти, вешками отмечая путь к ним. Однажды зимой он с рыбаками отправился проверить улов. Путь был не близкий – за несколько километров. На реке разделились. Сталин пошел к своим снастям. Улов был богатый, и, перекинув через плечо тяжелую связку рыбы, Сталин двинулся в обратный путь. Неожиданно завьюжило. Начиналась пурга. Мгла полярной ночи становилась непроницаемой. Крепчал мороз. Ветер хлестал в лицо, сбивал с ног. Связка замерзшей рыбы тяжелее давила на плечи, но Сталин не бросал ношу. Расстаться с ней – значило обречь себя на голод. Не останавливаясь, борясь с ветром, Сталин шел вперед. Вешек не было видно – их давно замело снегом. Сталин шел, но жилье не приближалось. Неужели сбился с пути?

И вдруг, совсем рядом, показались тени, послышались голоса.

– Го-го-го! – закричал он. – Подождите!..

Но тени метнулись в сторону и исчезли. Голоса смолкли. В шуме вьюги он только слышал, как ударялись друг о друга замерзшие рыбы за его плечами. Теряя силы, он все же продолжал идти вперед. Остановиться – значило погибнуть. Пурга все бушевала, но он упрямо боролся с ней. И когда казалось – надеяться уже не на что, послышался лай собак. Запахло дымом. Жилье! Ощупью добрался он до первой избы и, ввалившись в нее, без сил опустился на лавку. Хозяева поднялись при его появлении.

– Осип, ты? – Они в страхе жались к стене.

– Конечно, я. Не лешак же!

– А мы встретили тебя и подумали – водяной идет. Испугались и убежали.

И вдруг на пол что-то грохнуло. Это отвалилась ледяная корка, покрывавшая лицо Сталина. Так вот почему шарахнулись рыбаки там, по пути. Обвешанный сосульками, в ледяной коре, он показался им водяным. Да еще рыба, звеневшая за его плечами! Он не мог удержать смеха, глядя на остяков, смущенно окружавших его.

– Я проспал тогда восемнадцать часов подряд, – вспоминал он, рассказывая о пурге.

Аллилуева А. С. Воспоминания. С. 188–190.

№ 71

Н. С. Хрущев:

Сталин много раз нам рассказывал об этом. И мы заранее знали, когда он начинал, как и что было и чем кончилась. Случались такие рассказы о его жизни в ссылках, о которых дети могли бы так сказать: «Дедушка, а может быть, ты врешь?». Мы-то привыкли, что на позднем этапе своей жизни, когда он уже плохо себя контролировал, многое выдумывал. Например, рассказывал такие вещи: «Пошел я раз на охоту. Взял ружье и пошел за Енисей. В том месте, где я жил, Енисей имел в ширину 12 верст. Я перешел Енисей на лыжах. Дело было зимой. Смотрю, на ветках сидят куропатки. (Я-то, признаться, не знаю, сидят ли куропатки на ветках. Имел я дело на охоте с куропатками, но всегда считал, что это – степная дичь и прячется в траве. Ну, не знаю. Как говорится, за что купил, за то и продаю.) Подошел. Стал стрелять. У меня 12 патронов, а там сидели 24 куропатки. Я 12 убил, а остальные все сидят. Патронов больше нет. Я решил вернуться за патронами. Ушел назад, взял патроны и возвратился. А они все сидят». Тут я его даже переспросил: «Как, все, все сидят?» «Да, – отвечает, – все». Тут Берия ввернул какое-то замечание, поощряющее его рассказ. Он продолжает: «Я застрелил этих куропаток, взял веревку, привязал их к ней, а веревку привязал к поясу и поволок куропаток за собой».

Это мы слушали за обедом. Когда уходили и, готовясь уехать, заходили в туалет, то там буквально плевались: за зимний день он прошел 12 верст, убил 12 куропаток; вернулся – вот еще 12 верст; взял патроны, опять прошел 12 верст, снова застрелил куропаток – и назад. Это будет 48 километров на лыжах. Берия говорил мне: «Слюшай, как мог кавказский человек, который на лыжах очень мало ходил, столько пройти? Ну, брешет!» У нас ни у кого не было сомнения в этом. Зачем ему нужно было врать, трудно сказать. Имелась у него какая-то такая потребность. Но это была забавная брехня, которая, конечно, никакого вреда не приносила. Однако велись, конечно, и серьезные разговоры.

Потом я узнал, что Сталин, собственно говоря, и стрелять-то толком не умеет. Он взял как-то ружье, когда на ближней даче мы у него обедали, пошел разогнать воробьев и ранил чекиста, который его охранял. Один раз из-за его неумения обращаться с оружием у него за столом выстрелило ружье, и совершенно случайно он не убил тогда Микояна. Он сидел близко от него, выстрелом вырвало кусок земли и забросало песком и стол, и Микояна. Мы смотрели ошарашенные, никто ничего не сказал, но все были потрясены.

Хрущев Н. С. Время, люди, власть. Воспоминания. Т. 2. С. 119–120.

№ 72

Анна Аллилуева:

Из ссылки пишет Сосо. Недавно в одном из своих писем он спрашивал отца о судьбе Сурена Спандаряна. Друг Сосо, больной Спандарян был выслан вместе со Сталиным в одну деревню. Но потом их разлучили. Сталина перевели дальше. Сейчас, писал он, связь его с Суреном прервалась, через отца он хотел узнать о друге. Незадолго до этого отец отправил Спандаряну деньги, но получил их обратно с извещением: «Не доставлено за смертью адресата». Сурен умер в Сибири от чахотки. Печальное это известие отец сообщил Сталину.

Аллилуева А. С. Воспоминания. С. 155.

№ 73

Пристав Кибиров:

Доношу вашему превосходительству, что согласно распоряжения от 13 октября сего года за № 25210 административно-высланный в Туруханский край […] Иосиф Виссарионов Джугашвили 14 сего декабря отправлен в партии в распоряжение красноярского уездного воинского начальника как подлежащий на военную службу.

Рапорт туруханского отдельного пристава Кибирова енисейскому губернатору, 20 декабря 1916 г.

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 218. Л. 14–14 об.

№ 74

Свердлов:

У нас взяли на войну около 20 административных]. Сегодня лишь отправили. Среди других призван и Сталин, который жил все время на глухом станке, вдали от тов[арищей]. Не знаю, занимался ли он литературной работой за время ссылки.

Из письма Я. М. Свердлова М. С. Ольминскому, 12 декабря 1916 г., с. Монастырское

Свердлов Я. М. Избранные произведения. Т. 1. С. 345.

№ 75

Ольга Вейланд:

Царское правительство выслало его далеко в Сибирь, в Туруханский край, к самому Полярному кругу, откуда он уже не мог выбраться до самой Февральской революции. И тем не менее, когда после революции я спросила товарища Сталина: «Должно быть, там было тоскливо?» – он с таким удивлением посмотрел на меня, что я поняла полную неуместность своего вопроса. «Тоскливо? – переспросил он. – Почему? Я читал, занимался».

Из воспоминаний О. Вейланд

РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 647. Л. 437.

Глава 25
Красноярск, Ачинск, январь – март 1917 года

Отправившихся из Монастырского ссыльных разделили на две партии, при каждой пара полицейских стражников. Джугашвили должен был двигаться во второй, вместе с Асатиани, Шлемой Володом, Рейнальдом Крузе, Шульманом и Яровым. В качестве одного из стражников их сопровождал Михаил Мерзляков[837]837
  РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 218. Л. 22.


[Закрыть]. Борис Иванов ехал в первой партии, так что когда он вспоминал, что ехал вместе со Сталиным (см. док. 1), то или слегка кривил душой, или же партии встречались в пути и на долгих стоянках. Двигались неспешно, пользуясь давним обычаем, согласно которому отбывающие в армию новобранцы пускались в бесшабашный загул. Ссыльные, конечно же, вряд ли упустили случай повидаться с жившими по пути следования товарищами, хотя рассказы Б. Иванова и Бадаева о том, что Сталин по дороге «провел большую работу», можно считать обычной для жанра мемуаров о Сталине метафорой (см. док. 1, 2).

В. Швейцер утверждала, что Сталин прибыл в Красноярск в последних числах декабря 1916 г., потому что она его видела «под новый год» (см. док.3). Вряд ли это так, дорога даже по считавшемуся быстрым санному пути занимала больше времени. В марте следующего года Свердлов, получив телеграмму о революции и торопясь успеть до вскрытия Енисея, примчался в Красноярск, выехав из Монастырского в первых числах марта, а 20–21 марта выступал на партийном собрании в Красноярске[838]838
  Свердлова К. Т. Яков Михайлович Свердлов. М., 1957. С. 276–278, 284–285.


[Закрыть]. Получается, он провел в пути около двух недель при крайней спешке. В декабре же – здесь можно поверить Иванову – ссыльные не торопились. Таким образом, вероятнее, что они добрались до Красноярска в первой декаде января. 16 января 1917 г.

Джугашвили подал прошение о разрешении ему отбыть остаток срока в городе Ачинске[839]839
  А.В.Островский, выстраивая свою хронологию перемещений Сталина, полагал, что в дате допущена ошибка и нужно читать «февраля». Это допущение представляется необоснованным.


[Закрыть] (см. док. 4).

Комиссия признала его негодным к военной службе по причине поврежденной в детстве руки. Впрочем, это объяснение находим только в воспоминаниях (документы призывной комиссии не сохранились), а в переписке губернских властей говорится только, что Джугашвили «признан совершенно неспособным к военной службе». Джугашвили заявил в полицейском управлении, что ему остается полгода ссылки и просто нет смысла ехать в Туруханск, ведь дорога в одну сторону займет месяца два[840]840
  РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 218. Л. 15–16.


[Закрыть]. Это было преувеличением, если отправляться зимой, по быстрому санному пути, но, собираясь в путь во второй половине февраля, путешественник рисковал быть застигнутым половодьем, которое придется пережидать. В полицейском управлении приняли этот аргумент всерьез и не стали возражать против поселения Джугашвили в Ачинске (см. док. 5, 6).

Вера Швейцер, которая, похоронив Спандаряна, перебралась в Ачинск, полагала, что Сталин приехал туда 20 января (см. док. 3). Хозяйка квартиры, где он остановился, вспоминала о первых числах февраля (см. док. 10). Однако ряд полицейских документов сообщает, что Джугашвили выехал в Ачинск с проходным свидетельством на месяц позже, 20 февраля (см. док. 5, 6[841]841
  См. также: Там же. Л. 17–19 об.


[Закрыть]). Эта же дата приведена в биографической хронике Сталина[842]842
  Сталин И.В. Сочинения. Т. 2. С. 423.


[Закрыть]. Таким образом, в Красноярске он провел больше месяца (Швейцер считала, что три недели), в Ачинске – примерно 20 дней.

Пребывание его в Красноярске почти не отразилось в воспоминаниях, хотя там было много ссыльных, имелись и местные большевики. Жил он у товарищей, по словам Швейцер, «на нелегальной квартире у Самойлова, не думца, а есть такой Иван Иванович Самойлов» (см. док. 3). Самойлов жил на Качинской улице, захолустной и небогатой окраине города, но, конечно же, конспиративная квартира для гласно-поднадзорного ссыльного – это нелепица, придуманная Швейцер. А. Байкалов познакомился с Джугашвили в квартире ссыльного большевика А. Г. Шлихтера (см. док. 9). Наверняка Коба встречался в Красноярске и с другими однопартийцами. Кое-какие подробности о Сталине в Красноярске сообщает Б. Иванов. Он многократно переписывал свои воспоминания и создал несколько версий, в деталях противоречащих друг другу. Изучивший эти мемуары А. В. Островский отметил, что Иванов называл разные даты приезда в Красноярск: то говорил, что не знает, где в городе остановился Сталин, то называл адреса приютивших его товарищей[843]843
  Островский А. В. Кто стоял за спиной Сталина? С. 422–423.


[Закрыть].

Молчание мемуаристов о пребывании Сталина в столице Енисейской губернии было бы странным, если бы не одно сугубо прагматическое обстоятельство. В отличие от Вологды, Курейки, Ачинска, где были созданы дома-музеи Сталина, в Красноярске такого музея не было. А значит, не было сотрудников, для музейных нужд энергично собирающих реликвии и воспоминания. Для сравнения: проанализировав корпус воспоминаний о Сталине в Курейке, мы без труда обнаружим, что они были целенаправленно записаны директором туруханского Музея Сталина в начале 1940-х гг. (о чем, кстати, говорят сохранившиеся в фонде Сталина не лишенные интереса документы и переписка директора туруханского музея с ИМЭЛС).

Ачинск находится в полутора сотнях верст западнее Красноярска на большом тракте, через него прошла Транссибирская магистраль, так что в отношении доступности это было, конечно, очень удобное место. Ачинск был небольшим городом, к началу XX столетия там проживало около 7 тысяч человек, имелись четыре церкви, несколько небольших заводов (кирпичных, кожевенных). Расположенный на пересечении сибирского тракта с рекой Чулым – притоком Оби, Ачинск служил перевалочным пунктом местной торговли. Ничего особенно примечательного в городе не было: как многие небольшие сибирские городки, он походил скорее на разросшуюся деревню с домами-усадьбами, окруженными добротными глухими заборами.

Швейцер, вспоминая об этом промежутке времени, пыталась создать впечатление некоторой особенной своей близости к Сталину. Она утверждала, что по приезде в Красноярск Сталин вызвал ее из Ачинска телеграммой, и она незамедлительно приехала; что в Ачинске он с поезда отправился прямо к ней и несколько дней ночевал[844]844
  Там же. С. 423.


[Закрыть]. Это подтвердила местная большевичка Померанцева, у которой, собственно, Швейцер и жила[845]845
  Лопаткин Г. Летопись града Ачинска. Ачинск, 2000. С. 218.


[Закрыть]. Добавив к этому рассказ дочери ачинской квартирной хозяйки Иосифа Джугашвили В. П. Филипповой о том, что Швейцер часто к нему приходила и оставалась до ночи (см. док. 10, 11), можно заподозрить романтические отношения между ними. Во всяком случае, кажется, Швейцер постаралась оставить такого рода намек. Борис Иванов также прозрачно намекал на заметный еще при жизни Сурена Спандаряна интерес к ней Сталина. По словам Иванова, когда тот приехал из Курейки в Монастырское и с дороги вошел в квартиру Спандаряна и Швейцер, то, здороваясь, дважды поцеловал ее в губы, причем она каждый раз восклицала: «Ах, Коба!»[846]846
  ГА РФ. Ф. 5449. Оп. 1. Д. 75. Л. 25–26.


[Закрыть]

Рассказы В. П. Филипповой существуют в нескольких версиях; повествуя в целом одно и то же, они разнятся в подробностях. В 1940 г., когда создавался Дом-музей Сталина, Швейцер приезжала в Ачинск, беседовала с Филипповой, следовательно, их воспоминания могут быть зависимы друг от друга. Что касается рассказов других ачинских обывателей, то нужно иметь в виду, что И. Джугашвили пробыл в этом городе совсем недолго и особого следа в памяти не оставил. Даже с созданием музея случился конфуз: поначалу его устроили не в том доме, и только после заявления Филипповой, что Сталин жил в ее доме, а затем приезда Швейцер, указавшей на дом Филипповой и узнавшей детали его обстановки (см. док. 13), музей был перенесен туда[847]847
  См. выписки из протокола бюро Ачинского РК ВКП(б) от мая 1940 г. (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 667. Л. 103–104); Лопаткин Г. Летопись града Ачинска. С. 217–218 (автор приводит воспоминания бывшего директора музея Сталина в Ачинске М. И. Павленко).


[Закрыть].

Впоследствии, рассказывая о знакомстве со Сталиным, ачинцы не столько припоминали, сколько придумывали, причем часть записанных за ними текстов носит выраженный фольклорный характер. Рассказы Ванессы Ивановны Несмачной были записаны сотрудником музея Сталина в 1947 г.: «У Шатырских я видела Сталина. Он сидел на стуле. Кума Устинья, когда вышел Сталин, мне говорит: „Кума, знаешь, кто это?“ – „Нет“, – говорю. – „Это, – говорит, – Сталин, помощник Ленина“. – „Что же ты, – говорю, – раньше не сказала. Я хотя бы рассмотрела его“. С тех пор мне не довелось его видеть». Стоит ли пояснять, что в описанное время ачинские обыватели ни о Ленине, ни о Сталине слыхом не слыхивали, и перед нами типичная простодушная фантазия провинциалки, желающей блеснуть знакомством со знаменитостью. Другой фрагмент из рассказов Несмачной тяготеет к фольклорному: «В 1917 году мой муж зашел в магазин купца Бронштейна […] и купил там ботинки. Вышел на улицу и ругается, потому что ботинки оказались малы, а продавцы их не меняют. Здесь за дверями его встретил, как рассказывал муж, политссыльный и повел его обратно в магазин. Ботинки обменяли». Разумеется, политссыльный оказался Сталиным[848]848
  РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 4. Д. 667. Л. 113–114.


[Закрыть]. Здесь стремление приватизировать вождя как домашнего божка-помощника граничит со сказочной быличкой. Занятно имя купца. Может быть, такой был в действительности в Ачинске, но отметим совпадение с фамилией самого известного Бронштейна – Л. Д. Троцкого. Его сестра Ольга Давыдовна вместе со своим мужем Л. Б. Каменевым жила в Ачинске в ссылке одновременно со Сталиным.

Кроме Каменевых и Швейцер, там же находился бывший думский депутат М. К. Муранов. К Ачинску относится описанный им эпизод, когда Коба отказался принять руку прибывшего туда В. Мгеладзе (см. док. 16). Джугашвили часто бывал у Каменевых, где его видел А. Байкалов, приезжавший из Красноярска по делам Союза кооперативов. В мемуарной статье Байкалова описаны вечера за самоваром в гостиной Каменевых, частым посетителем которых был Осип Джугашвили (см. док. 15). Не исключено, что эмигрант Байкалов подлаживал свои воспоминания под сложившийся в эмигрантской печати стиль изображения Сталина. Там принято было подчеркивать его заурядность, малообразованность, некультурность, разницу между ним и партийными интеллектуалами вроде Каменева. Таким и выглядит Осип у Байкалова: угрюмый, мало принимающий участие в разговоре, третируемый более интеллигентным Каменевым, досаждающий дымом от скверного табака тонной Ольге Давыдовне. Портрет был бы вполне правдоподобен, но именно его полное соответствие эмигрантской традиции заставляет насторожиться и задуматься о нюансах. К примеру, пренебрежительный тон Каменева при попытках Осипа поучаствовать в разговоре плохо вяжется как со статусом Кобы, бывшего члена ЦК, так и, главное, с тоном его писем Каменеву из Кракова и Туруханска. Описанному Байкаловым высокомерному интеллектуалу Коба вряд ли написал бы: «Целую тебя в нос, по-эскимосски. Черт меня дери. Скучаю без тебя чертовски. Скучаю – клянусь собакой! Не с кем мне, не с кем по душам поболтать, черт тебя задави» (см. гл. 23, док. 47).

Особенный интерес представляет описанная Байкаловым дискуссия о перспективах войны, прогнозы Каменева о победе Германии, последующей революции в побежденных Франции и Англии (сначала во Франции), затем также в Германии, из чего он выводил тактику пораженчества. Эти ссыльные большевики в последних числах февраля 1917 г. вовсе не ожидали революции в России. Встречающиеся в мемуарных текстах утверждения, будто приближение революции витало в воздухе, чувствовалось в том числе и в Ачинске, являются, конечно же, позднейшими интерполяциями в духе официальной советской историко-революционной литературы. На самом же деле февральские события застали ссыльных большевиков совершенно врасплох. Они не знали, что предпринять, а рядом не было партийного вождя, получать указания которого они привыкли, и какую линию он поведет, никто угадать не мог. Оттого случился казус с выступавшим на большом митинге в Ачинске Каменевым, который признал Временное правительство и предложил послать приветственную телеграмму великому князю Михаилу Александровичу в связи с его отречением от престола.[849]849
  Островский А. В. Кто стоял за спиной Сталина? С. 427–428.


[Закрыть] Муранов утверждал, будто Каменев сказал, «что вероятно нужно избрать царя, и предложил Михаила Романова» (см. док. 18), но вряд ли следует воспринимать всерьез эти слова Муранова, сказанные во время беседы со старыми большевиками в Музее Ленина в 1950 г., когда Каменев считался «врагом народа», а Муранову нужно было оправдываться за участие в том же митинге.

8 марта 1917 г. ачинские большевики выехали поездом в Петроград. Присутствие среди них Муранова облегчало дело: 2 марта А. Ф. Керенский дал телеграмму иркутскому и енисейскому губернаторам с предписанием о немедленном освобождении бывших членов Думы и требованием «обеспечить им почетное возвращение в Петроград» [850]850
  Там же. С. 427.


[Закрыть]. Благодаря тому, что Ачинск стоит на Транссибирской магистрали, ачинские изгнанники прибыли в столицу уже 12 марта. С дороги из Перми дали приветственную телеграмму Ленину и Зиновьеву (см. док. 20). Ленин и его спутники по «пломбированному вагону» приехали из-за границы 3 апреля, на вокзале в Выборге их встречал Сталин (см. док. 21).

Несомненно, он возлагал большие надежды на революционные перемены. Но вряд ли подозревал, какое будущее его ожидает.