Текст книги "Под гнётом короны. Двуликие. Том 1"

– А вы всё же попытайтесь объяснить, – настоял Фергюс.

– Давайте договоримся так: я скоро приеду к вам снова, и тогда мы вернёмся к этому разговору.

– Я могу рассчитывать на то, что при следующей встрече обязательно получу объяснения?

– Можете, – заверила его Анна. – Но при условии, что вы перечитаете историю нашей религии и Мёртвой Королевы. Это поможет вам понять, зачем нужен указ.

– Странная взаимосвязь, – нахмурился старик.

Карета Анны подъехала. Фергюс подал ей руку, помогая подняться на ступеньку.

– Однако связь есть, – сказала королева, втискиваясь в карету. – Вы это потом поймёте.

Карета Анны Мельден покинула Монт-д'Этальский двор и выехала на широкую аллею, потом свернула на восточный тракт, связывающий Эфлею с Дакхааром. Королеве предстоял долгий путь; но не такой долгий и тернистый, как путь к победе над Калледионом, на который им всем приходилось ступить.

ГЛАВА 13. Ведьма и Покровительницы

Девушка толкнула массивную дверь, освещённую серебристым сиянием луны. Та легко поддалась и пропустила путников в недра храма Существ. Ночная свежесть осталась позади, и двухцветный зал дохнул на них приторным запахом благовоний, смешанным с растаявшим воском.

Стояла глухая ночь. С тех пор как Ник очнулся рядом с широкой неизвестной дорогой, он шёл за этой девушкой. Принц отчётливо помнил её имя – Гехера. Ему смутно представлялись сцены из прошлого, когда она получила шрам, рваной линией покрывавший левую руку, но Ник всеми силами пытался выбросить из головы те картины ужаса и страданий.

Дорога постепенно сужалась, заводя путников в безжизненную глушь. Пустота царила по всей округе, не виднелось ни таверн, ни домов, лишь голый чёрный горизонт нависал над землёй. Изредка вдали на дороге появлялись маленькие тёмные точки. Они росли и превращались в усталых путников, одиноких всадников или повозки с полуспящими возничими. У тех, кто двигался навстречу, Гехера неизменно спрашивала:

– Где найти Покровительниц?

Некоторые сразу указывали путь, остальные – большинство – не понимали, о чём речь. Ник относился к последним.

Один человек, встретившийся путникам на дороге, уверенно указал в сторону заросшей тропы. Девушка, а за ней и принц, свернула в ту сторону, и тропа повела путников через густое поле с цепкими колосьями, затем через сумрачный лес. Лес, тем не менее, быстро поредел, а потом и вовсе остался позади. Округа просветлела, и тропа вывела путников к невысокому холму, увенчанному массивным чёрно-белым зданием. Промозглый ветер окутывал холм. Путники быстро преодолели крутой ступенчатый подъём, и храм Существ радушно принял их, обдав струёй тёплого, душного воздуха. Гехера и Ник вошли в просторный зал.

Высокие окна пропускали слабый свет звёзд, белёсой паутинкой опутавших небо, но основное освещение исходило от свечей, зажжённых, против обыкновения, лишь в чёрной половине зала. Белая половина оказалась абсолютно пустой, не нашлось ни служителей, ни молящихся, ни даже даров светлым Существам. Власть тёмных Существ, казалось, воцарилась в храме. Перед чёрными статуями в два ряда выстроились женщины в длинных одеяниях. Они склонили головы и безмолвно шевелили губами в молитве. На них чёрными глазами взирала громадная фигура Мёртвой Королевы – королевы тёмных Существ.

В тусклом свете она выглядела зловеще. Почти полностью её вырезали из тёмного блестящего камня, но верхнюю половину лица покрывала краска телесного цвета, и казалось, что кожа стекала на охваченную гнилью челюсть. Лишь вблизи просматривались еле заметные очертания рта и носа, зато глаза – огромные и бездонные – выделялись на пугающем лице. Глаза Мёртвой Королевы были без зрачков, белков и век – две чёрные дыры, по форме подобные глазам, зияли на лице статуи. Сверху и снизу, вместо бровей и ресниц, лежали чешуйчатые накладки из мелких драгоценных камней чёрного цвета. Длинные волнистые волосы увенчивала корона с остроконечными бриллиантами.

Более века назад Мёртвая Королева правила Великой Амиррией, королевством, которое занимало весь континент с севера до юга, с запада до востока, от ледяного океана до тёплого моря. Но она потеряла всё. Королева владела колдовством, и её ведьмовские способности внушали окружающим страх. Люди, которые завидовали могуществу и трону, убили девушку и после смерти причислили к тёмным Существам. Теперь её статуи, могучие, но не могущественные, усеивали весь Континент. Ведьму опасались, презирали и ненавидели в каждом храме Существ, кроме того, в котором сейчас оказался принц. Здесь подножие Мёртвой Королевы устилали цветы и подношения, и молящиеся с благоговением вздымали к ней руки.

Шаги Гехеры гулким стуком отдались под куполом зала и привлекли внимание молящихся женщин. Принц безлико ступал вслед за девушкой. Женщины – те самые Покровительницы – узнали девушку и впустили в свой круг. Удивление читалось на их лицах. Не желая нарушать тишину храма Существ, они шёпотом принялись опрашивать Гехеру. Она поведала о событии, которое расплывчатым воспоминанием осталось в сознании принца: о нападении огромного ящера, о смерти женщин, сопровождавших Гехеру, и о её дальнейших скитаниях в поисках Покровительниц.

Женщины переглянулись. «Пусть Мёртвая Королева позаботится о душах наших сестёр», – прошептали они.

– Ты уверена, это был именно ящер? – усомнилась одна из женщин. – В дакхаарских лесах полно свирепых животных.

В ответ Гехера повернула руку тыльной стороной и продемонстрировала Покровительницам шрам, оставленный ящером:

– Кем ещё это могло быть?!

Одна из Покровительниц, самая старшая на вид, подошла к девушке и провела рукой по линии шрама. Он был глубокий и тонкий, словно острый нож врезался в кожу и рванул вниз.

– Его коготь полоснул меня по руке, и кровь стекала с пальцев, пока я бежала по лесу. Я думала, оно догонит меня. Я спряталась, а наутро вернулась на поляну. Все были мертвы, а земля пестрела его когтистыми следами. Мои Покровительницы защитили меня – ведь я одна из Одиннадцати – и погибли, поэтому теперь я прошу защиты у вас.

– Ты можешь присоединиться к нам, – согласились Покровительницы. – Нам нужны такие, как ты. Ты поможешь нам свершить Ритуал.

– Во славу Мёртвой Королевы, – кивнула Гехера.

– Поклянись ей, что исполнишь предназначение.

Девушка поправила рукав и спрятала шрам. Опустилась на колени перед Мёртвой Королевой и, преданно смотря на неё, произнесла клятву. Когда она поднялась, тишина воцарилась в храме Существ. Нику стало не по себе. Хотел бы он понимать, что всё это значит.

– Но откуда взялся этот ящер? – тревожно поинтересовалась одна из женщин. – Анна Мельден не рискнула бы выпустить Дакхаарское чудовище, а остальные ящеры не покидали заповедник.

– Мёртвая Королева предупреждала нас об этом, – произнесла старейшая из Покровительниц. – У нас кончается время. Нам нужны все из Одиннадцати, иначе…

Договаривать старейшая не стала. Дверь в храм Существ тихо скрипнула, появилась группа молящихся. Они зажгли свечи в белой половине зала и предстали перед светлыми Существами.

– Идёмте, поговорим в другом месте, – приказала старейшая.

Она развернулась, поклонилась Мёртвой Королеве, и остальные женщины, повторив её действия, последовали к выходу из храма. Ник кланяться не стал, лишь посмотрел на статую – она ответила ледяным взглядом зияющих дыр на месте глаз. Нервный холодок тронул тело принца, и он побежал за Покровительницами. Ник прошмыгнул в закрывающуюся дверь, утренняя свежесть бросилась в лицо, и сон выпустил его из своих объятий.

Тонкая струйка света пробивалась сквозь прореху между плотными шторами. Предрассветное небо из сна сменилось высоким потолком замка, привычные Монт-д'Этальские покои окружили принца. Его окутывало тёплое мягкое одеяло, аккуратной волной свисающее до пола. Ещё некоторое время Ник промаялся в постели. Затем встал, умылся, окончательно смахнув с себя обломки сна. Его ждал новый день. Принц подошёл к окну и поглядел на просыпающийся Монт-д’Этальский двор. За раскрытым окном щебетали птицы, а на балконе, ограждённом резными перилами, распустились цветы. В углу площади которое утро подряд маршировали солдаты.

Ник одевался, когда в дверь постучали.

– Его Величество уже ждёт вас внизу, – сообщил слуга за дверью.

Принц спешно натянул рубаху и откликнулся:

– Сейчас спущусь.

Сегодня ему предстояло на время попрощаться с братом, который с важной целью уезжал в Калледион. Слухи уже прошлись по всему Монт-д’Эталю. Люди надеялись, что молодой король вернётся из Калледиона не один, а с юной невестой, и их брак остановит надвигающуюся войну. Вот на чём – на войне – пытался сосредоточиться принц, а не на бреднях из сна, как бы они его ни интриговали.

Ник спустился к брату последним. Советник Фергюс, принцесса Маргарет и её муж уже стояли возле кареты. Старик читал напутственную речь. Король, принарядившийся в сверкающую корону, прощался с ними и наблюдал за тем, как карету готовят к отъезду. Слуги тряпочками смахивали с неё пыль, тщательно протирали изображение короны по бокам, прокручивали колёса, проверяя, чтобы те не скрипели. В карету складывали вещи короля: чемоданы с лучшей его одеждой и подарки калледионской принцессе и её семье. Солнце блестело в осколках росы, и сиплый ветер теребил наряд короля. Гвардейцы на белоснежных жеребцах опоясали двор и ждали сигнала к отъезду.

– Удачи тебе, – сказал Ник брату.

– И тебе удачи, – с улыбкой ответил король. – Займи себя чем-нибудь полезным, пока меня не будет.

Карету подогнали к выезду. Братья пожали руки и кивнули друг другу на прощание. Димир открыл дверцу, и карета дыхнула на него душным теплом. Он взобрался на обитое мехом сиденье, помахал всем рукой и приказал трогаться. От него теперь зависело будущее Эфлеи.

ГЛАВА 14. Мёртвая Королева

Фергюс считал свой кабинет идеальным. Любил его за изящную мебель, за запах чернил и бесконечных документов, за высокое окно, пропускавшее свежий воздух, – но иногда роскоши своего кабинета советник предпочитал сырое подземелье. Там он расположил свою инквизицию, и потому почти каждый вечер, закончив бумажную работу, запирал кабинет на ключ и неизменно спускался в мрачные подвалы Королевской башни, чтобы найти убийцу покойного короля.

Запутанное дело началось с указа. В тот день король Грегор собрал Верховный Совет, чтобы представить лордам важнейшее решение: он нарёк свою дочь, принцессу Маргарет, наследницей эфлейского престола. Лорды совета возмутились и раскритиковали указ. Они считали нелепым то, что при наличии старшего сына король отдаёт трон дочери. Грегор понимал их возмущение, но в своём решении остался непреклонен.

После собрания Верховного Совета, полного криков и уговоров, Фергюс посетил кабинет Грегора и потребовал объяснения. Не то чтобы советник хотел отговорить короля от исполнения указа, нет: лишь хотел понять причины, побудившие его этот указ написать. «Это важно, поверь мне, Фергюс, – с нездоровым блеском в глазах шептал Грегор, – ты не видел того, что видел я. Их уже много, а станет ещё больше. Я делаю это ради всех нас, ради жизни».

Фергюс кивнул и начал подозревать, что король сошёл с ума.

«Лорды ополчились против меня, против моего решения, а ведь оно далось мне нелегко. Они не понимают и вряд ли поймут, но ты – другое дело. Ты, Фергюс, единственный, кому я доверяю». Грегор достал из стола ещё один документ со своей печатью и протянул его советнику. «Это копия. Советники не хотят видеть Маргарет в качестве королевы – пусть так. Не знаю, что именно они будут делать, но они захотят избавиться от документа, возможно, попытаются переубедить меня. А вдруг я им поддамся? Неважно. Я могу сомневаться в себе, но не в тебе. Копия будет у тебя, и, когда придёт время, ты проконтролируешь исполнение указа».

Фергюс не стал спорить и взял документ – он тогда ещё не знал, что вскоре копия превратится в единственный экземпляр.

На следующее утро советник вновь поднялся к королю. Кабинет Грегора оказался заперт, а заспанный секретарь сообщил, что король провёл внутри всю ночь. Фергюс постучался. Не получил ответа и достал собственные ключи от кабинета, но в замочную скважину вставить их не смог – с той стороны двери уже торчали ключи Грегора.

«Ломайте дверь!» – нервно приказал советник.

Гвардейцы долго возились возле кабинета, пытаясь вышибить тяжёлую дверь. Фергюс кругами ходил по коридору возле них, и едва показался просвет между дверью и кабинетом, ворвался туда и позвал Грегора. Но поздно. Король был мёртв, а злосчастный указ пропал. Зато копия указа пылилась в секретном ящике в кабинете Фергюса. Советник сокрыл её и вскоре наблюдал, как Димира – а не принцессу Маргарет – усадили на трон. Старик побоялся, что если обнародует указ сейчас, то девушку может постигнуть участь отца.

Димиру он позже рассказал об указе. Молодой король долго вчитывался в строки, написанные рукой отца, и хмурился в недоумении. После кинул документ на пол и назвал его «бредом», а Фергюс поднял и заботливо расправил помятый лист. «Что будем с этим делать?» – спросил советник.

«Найдите убийцу отца, – угрюмо приказал молодой король. – А этим… Этим недоразумением займёмся позже».

Дорога по подземелью петляла и уходила резко вниз, ведя инквизитора туда, где сосредоточились страдания, страх и боль – в допросные комнаты. Толстые стены и тяжёлые двери заглушали крики арестантов, но дух отчаяния и безысходности ощущался в коридорах даже при полной тишине.

Ключ повернулся в замке одной из дверей, и Фергюс зашёл в маленькую душную камеру. Благодаря вбитому в стену светильнику с двумя тонкими свечами инквизитор смог различить бледное и изнеможённое лицо арестанта. Оковы вжимали мужчину в железный стул, и призраки инквизиции окружали его. Арестант прерывисто дышал, слизывая кровь с распухших губ. Его мутный взгляд остановился на вошедшем инквизиторе, и он обречённо прошептал:

– Я нифефо не фнаю, я нифево не фкафу!

«А над тобой уже немного поработали, не правда ли?» – оглядел Фергюс чернеющие дыры на месте зубов.

– Ещё как скажешь, – прошипел призрак, склоняясь над несчастным. – На кого ты работал?

Арестант упрямо молчал. Призрак потянулся к ящику, стоящему на углу стола, и достал оттуда устрашающий блестящий инструмент, напоминающий щипцы, но с длинными заострёнными концами. Он зажал в руке инструмент и с громким скрежетом провёл им по столу, глубоко вдавливая концы в деревянную поверхность, потом приблизил оружие к лицу арестанта.

– На кого ты работал? – повторил призрак. Конец инструмента дотронулся до щеки допрашиваемого.

– Я нифефо не фкафу!

«Все вы так говорите. Ещё немного, и ты расскажешь всё», – решил Фергюс, заметив, как дрожат губы несчастного. Таких инквизитор видел ежедневно: все упорно молчаливые, упрямые, уверенные в том, что выдержат боль. Поначалу. Но стоит волшебному ящику открыться, стоит арестантам ощутить прикосновение холодного инструмента к коже, как они готовы рассказать и подписать что угодно, лишь бы пытки прекратились. И через некоторое время на стуле появляется новый допрашиваемый, который повторяет судьбу своего предшественника.

Сегодняшний арестант, как пояснили призраки, знал о секретных тоннелях, через которые убийца добрался до короля Грегора.

– Его зовут Роиль, он работал в Королевской башне – шепнул Фергюсу один из призраков.

– Связан с советниками, – кивнул старик. Только они знали об указе.

– Вряд ли он убийца. Скорее поделился с кем-то информацией о тоннелях, надо только узнать, с кем именно. Но он не признаётся, паршивец.

– Я нифево не фкафу! – подтвердил арестант. – Я нифефо не фнаю!

– Да-да, я слышу это каждый день, – усмехнулся инквизитор.

Фергюс неспешно прошёлся по допросной комнате, жёлтый свет упал на его безобразное лицо с отросшей седой щетиной. Арестант поднял голову и поморщился не то от боли, не то от вида инквизитора. Фергюс в ответ исказился в плотоядной улыбке.

– Знаешь, кто я, друг мой?

– Фнаю. Лофт Кетинпефк, фофетник и инкфифитоф.

– Ну вот, а говорил, что ничего не знаешь. Получается, ты обманул меня, Роиль?

Арестант энергично замотал головой.

– Я нифефо не фнаю пфо тоннефи.

– А мои друзья, – Фергюс указал на призраков, – утверждают, что знаешь. Хочешь сказать, эти уважаемые люди меня обманывают?

Арестант снова мотнул головой.

– Давай сделаем так, Роиль, – ласково заговорил инквизитор, склонившись над арестантом. – Я предлагаю поиграть в игру, правила которой до безобразия просты: я задаю вопрос, ты отвечаешь. Если я не получаю ответ, то призраки втыкают в твоё тело иглу. Всё понятно?

В глазах несчастного Роиля вспыхнуло отчаяние, он кивнул.

– Тогда начнём. Расскажи мне, для начала, правда ли, что ты знаешь про тоннели?

Арестант покосился на острую иглу, блеснувшую в руках призрака.

– Пфафта.

– Откуда ты про них знаешь?

Роиль пробормотал нечто невнятное.

– Говорит, что случайно наткнулся, – перевёл призрак.

– Ты кому-нибудь рассказывал про тоннели? – спросил Фергюс, арестант испуганно посмотрел на него и промолчал. – Иглу!

Призрак, стоявший позади Роиля, опустил руку ему на плечо, удерживая арестанта на месте. Тот дёрнулся и замычал, когда первая игла вошла в кожу над лопаткой. Инквизитор повторил вопрос:

– Рассказывал?

– Фафкафыфаф, – простонал Роиль, когда вторая игла коснулась плеча.

– Кому рассказывал?

Арестант молчал.

– Иглу!

Роиль мог лишь беспомощно смотреть на Фергюса и мычать от боли, пока жестокие иглы вонзались в тело: под шеей, в локтевую ямку, у живота… Но он не знал, что это лишь разминка. Глаза арестанта резко расширились, когда призрак начал расстёгивать ему штаны. Роиль беспокойно задёргался, но оковы крепко удерживали пленника на стуле.

– Фтойте! – вскричал он, когда игла приблизилась к дорогому для него месту.

– Кому ты рассказывал о тоннелях? – грубо спросил призрак, толкнув арестанта.

– Фофетнику.

– Какому именно советнику?

Роиль злобно взглянул на инквизитора. Поток его речи снова иссяк.

– Втыкайте иглу, – устало распорядился Фергюс.

Крики оглушили допросную комнату. Призраки отыскивали наиболее болезненные места и медленно, растягивая своё удовольствие и муки арестанта, заполняли его тело железными осколками. После очередной иглы Роиль потерял сознание. Голова его рухнула набок. Инквизитор приказал остановить пытки и привести арестанта в чувства. «К чему это упрямое молчание? – вздыхал Фергюс, пока призраки били Роиля по щекам. – Зачем он это терпит? Неужели что-то может быть важнее собственной жизни и здоровья?»

Вскоре арестант очнулся. Мутным взглядом он упёрся в инквизитора. Фергюс улыбнулся и спросил ласково:

– Как ты себя чувствуешь, друг мой?

Роиль молчал.

– У меня много вопросов, – настаивал старик. – Я хочу услышать от тебя ответы на них, почему ты так сопротивляешься?

– Он мне фапфатиф, – прохрипел Роиль.

– Заплатил? – переспросил инквизитор.

Арестант изнеможённо кивнул. Слёзы текли по красному опухшему лицу, его вид вызывал жалость, но не настолько, чтобы Фергюс остановил допрос.

– Кто тебе заплатил?

Роиль опустил голову.

– Назови имя, – ласково проговорил инквизитор, – и будешь свободен. Назови имя.

Ответа не последовало. Видно, у арестанта ещё остались силы на сопротивление. Призраки с иглами обступили его, но Фергюс сделал знак остановиться.

– Друг мой, прекрати упрямиться. Ты ведь хочешь выйти из этой комнаты? Для этого надо лишь назвать имя заплатившего тебе человека. Понимаешь, как всё просто, как ты близок к освобождению? – мягко говорил инквизитор, но Роиль молчал, опустив голову. – Мне нужно лишь имя, и этот человек займёт твоё место, ответит за все твои страдания.

Арестант поднял голову, взгляд загорелся ненавистью. Все знали, что из допросных комнат не выйти на свободу, и он понимал, что Фергюс Кединберг врёт.

– Назови имя того, кто вместо тебя будет сидеть на этом стуле, – просил инквизитор.

– Лофт Кетинпефк. Я нафыфаю фафе имя. Фы фофны фифеть на этом фтуфе, – злобно проговорил арестант, плюясь кровью.

«Это ты зря».

– Ладно, попробуем по-другому, – улыбнулся Фергюс.

Роиль тяжело дышал, наблюдая за действиями инквизитора, кровь текла из приоткрытого рта, почти лишённого зубов.

– У тебя два глаза, а, значит, целых две попытки сказать правду, – задорно проговорил инквизитор, Роиль напрягся. – Вот это, – Фергюс достал из ящика пинцет и продемонстрировал его арестанту, – мне придётся использовать, если я не получу ответ. Итак, я хочу знать имя советника.

– Я нифефо не фнаю.

– А я думаю, что знаешь. Прибейте ему руки к столу.

Роиль замычал, замотал головой, когда призраки схватили его запястья и притянули к столу. Он с бессильным ужасом смотрел, как молоток занёсся над ладонями и вбил длинный гвоздь. Арестант завопил, цепи на руках загрохотали.

– Я говорил, что иглы были лишь разминкой? А теперь, друг мой, попытка первая: назови мне имя советника.

Пинцет медленно приближался к глазу несчастного. Роиль молчал.

– Посветите мне, – приказал Фергюс.

Призраки тут же поднесли свечу к лицу арестанта, обдав его жаром. Пинцет угрожающе блеснул в ярком свете, Роиль хотел отвернуться, но призрак крепко схватил его за челюсть.

– Это что такое? – картинно возмутился инквизитор, заметив, что конец пинцета испачкан засохшей кровью. – У нас всё-таки приличное учреждение, всё должно быть чисто. Не будем портить о себе впечатление. На, помой, – обратился он к призраку, который держал арестанта за челюсть. – А Роиль, возможно, за это время хорошо подумает, вспомнит о здравомыслии и назовёт мне имя советника. Правда, друг мой?

Арестант ничего не ответил. Фергюс присел на дальний край стола и выжидающе посмотрел на арестанта. Тот дёргал руками и пытался высвободиться, но своими усилиями лишь расширял дыры в ладонях, и струйки крови текли по столу. Фергюсу вернули вымытый пинцет. Инквизитор провёл рукой по влажному железу и встал неторопливо. Роиль продолжал расшатывать гвозди, и болезненные стоны разлетались по допросной комнате. Он не пожелал воспользоваться временем, которое подарил ему инквизитор. «Упрямый, – похвалил его Фергюс. – Но глупый».

Внезапно гвоздь всё-таки выпал из столешницы – видимо, его вбили недостаточно глубоко, – и Роиль высвободился. Нервно дыша, дрожащей рукой он схватил гвоздь и закричал:

– Фы – гнуфные пфифпефники Мёфтфой Кофофефы! – и ржавое остриё вошло в его шею.

Тело арестанта содрогнулось в предсмертной судороге, призраки бросились к Роилю, но его хриплое дыхание остановилось. Призраки растерянно взглянули на инквизитора.

«Гнусные приспешники Мёртвой Королевы?» – мысленно повторил Фергюс. За долгую жизнь старика осыпали какими угодно злобными пожеланиями и проклятиями, кроме такого. Слишком часто в последнее время это имя стало всплывать за пределами храма Существ.

– Найдите его друзей, – приказал инквизитор, покидая подвал.

* * *

Храм Существ опустел после службы. Никос последним встал со скамьи. Он поёжился – не то от сырой прохлады, опутывающей храм, не то от взгляда, который, словно червь, копошился в его душе. Над принцем высилась фигура Мёртвой Королевы. Пустыми глазницами она видела всё и ничего, и Ник не знал, как сопротивляться слепому взору.

«Во славу Мёртвой Королевы. Поклянись ей, что исполнишь предназначение».

Принц снова и снова прокручивал в голове последний сон. За что? Почему он увязает в снах, почему они мучают его холодом и страхом? И он задрал голову, пытаясь рассмотреть статую Мёртвой Королевы – быть может, она даст ответ? Но древняя ведьма отвечала безразличием, а у Ника затекала шея и темнело в глазах. Он зажмурился. Заунывная песня служителя раздавалась под куполом, солнечные лучи подсвечивали пыльный воздух на светлой стороне храма, и сдавленно пахли цветы, которые слуги потихоньку уносили из зала. Принц вздохнул – казалось, зря пришёл сюда. На прощание он протянул руку к холодному чёрному камню. Боль раскатом грома оглушила его. Ник отдёрнул руку и, едва согнувшись, прижал к себе. Пальцы горели, будто обожжённые, и он глубоко дышал, чтобы не закричать.

Когда боль утихла, принц взглянул на руку – место, которым он прикоснулся к статуе, покраснело и опухло. Такой ли ответ он хотел получить от Мёртвой Королевы? Позади раздались шаги, и Ник наскоро спрятал руку.

– Говорят, она была необычайно красива, – сказал служитель, который заметил интерес принца к статуе. – Колдовством и красотой она очаровала короля Амиррии, а когда он сделал её своей королевой, убила его. Жаль, после смерти все её портреты сожгли.

– И вправду жаль, – согласился Ник. Язык едва слушался. Муки загробной боли преследовали при каждом взгляде на статую.

– Даже имя её забылось. Убийцы запретили произносить её имя. Вы знаете, Ваше Высочество, кто убил Мёртвую Королеву?

– Одиннадцать советников, которые разделили Амиррию на одиннадцать королевств и стали королями. Мой прапрадед – один из них.

Старый служитель перебросил взгляд на руку, которую принц усердно прятал под сюртуком. Ник морщился. Он не смог утаить от служителя рану, которую нанесла чёрная статуя.

– Говорят, Мёртвая Королева прокляла своих убийц и их потомков. Покажите руку, Ваше Высочество, я обработаю рану.

– Прокляла тем, что её статуя ранит нас? Несерьёзно, – принц сдавленно улыбнулся.

– Не думаю, что проклятие в этом. Слишком мелкая цена за её смерть. Мёртвая Королева придумала бы другое наказание, но какое именно – никто из королей до сих пор не сознавался. Хотя, говорят, что и не каждого коснулось проклятие. Есть что-то, что мучает вас, Ваше Высочество?

«Сны», – хотел бы ответить Ник, но промолчал. Он помотал головой.

– Вот видите, – вздохнул служитель. – Никто не признаётся.