Текст книги "Под гнётом короны. Двуликие. Том 1"

ГЛАВА 5. Розоволосая ведьма

Солнечный свет ромбовидным узором пробивался сквозь сплетённые ветки деревьев. Теплело, снег понемногу сходил, обнажая землю с пучками жёлтой засохшей травы. В воздухе стоял запах талой воды и готовых раскрыться почек. Лес был спокоен, лишь гневные возгласы, доносившиеся с перегиба дороги, разрезали тишину.

– Я тебе куда сказал встать? Ну? А ты куда встал? Дурень! – кричал Вояка.

Полы его тулупа покрывала застывшая грязь. С самого утра Нэйт и его люди ходили по лесу, присматривая подходящее место для совершения общего «дела». К полудню всё решилось. Место, которое приглянулось повстанцам, представляло собой крутой поворот: здесь дорога вынужденно огибала небольшой холм, увенчанный широким раскидистым деревом. С противоположной стороны дороги, за кустами, прятался неглубокий овраг, где по весне обычно протекал ручей. Именно здесь, согласно плану Нэйта, повстанцам предстояло убить молодого короля Эфлеи.

Мираби прогуливалась по длинной извилистой дороге, которую по обе стороны обрамляли дикие кусты вперемешку с вялыми шапками снега. Девушка до сих пор не могла осознать, как она осмелилась в этом участвовать. Это не просто помощь, это не просто «дело», это самое настоящее преступление. «А если что-то пойдёт не так? Меня же увидят и арестуют. А если сбегу – легко найдут», – Мираби, поглаживая розовые волнистые волосы, спадающие на плечи и грудь. «Найдут и арестуют».

Вояка всё вопил. Он подбирал подходящие укрытия для своих людей.

– Я сказал левее встань! Вот! Нет, ещё левее! А ты – вон туда!

Нэйт указал пальцем за могучее дерево, и один из повстанцев послушно пошёл туда, словно Вояка угрожал ему прицелом, а не пальцем. Никто не смел спорить с Нэйтом. Повстанец взобрался на холм и на несколько секунд скрылся за широким стволом. Потом выглянул из-за дерева, ожидая одобрения.

– Нет, так плохо. Оттуда стрелять неудобно, встань ближе к веткам, – приказал Нэйт.

Повстанец подвинулся в сторону веток, припадавших к земле. Теперь место, где он прятался, хорошо просматривалось с дороги, но предполагалось, что в день убийства деревья уже мало-мальски обрастут листьями и скроют его из виду. Нэйт прищурился и склонил голову. Он придирчиво оглядывал местность, соображая, хорошие ли позиции подобрал для своих людей. Потом оставил в покое повстанцев и обратился к Мираби:

– Теперь насчёт тебя.

«Точнее насчёт моих особенных способностей», – мысленно поправила девушка.

Нэйт снова посмотрел, насколько хорошо спрятались повстанцы. Двое его людей скрывались за кустами, что располагались у оврага, двое находились на холме, ещё один стоял за холмом и наблюдал за дорогой.

– Насчёт тебя. Сколько людей ты можешь «скрыть»?

– Сколько угодно. Главное, чтобы я смогла до них дотронуться.

– Можешь потрогать меня, – ухмыльнулся один из повстанцев, двое его приятелей прыснули от смеха, остальные просто заулыбались, не решаясь проявить больше эмоций, чтобы не навлечь на себя гнев Вояки.

– Отставить шутки!

Все замолчали, но улыбки не покинули их лица.

– Иди к тем, что на холме, и скрой их, – скомандовал Нэйт.

Он помог девушке забраться на холм, потом отошёл на несколько шагов и полюбовался на то, что получилось от действий Мираби. Одну руку она положила на плечо того повстанца, который сидел у дерева, второй рукой дотянулась до того, что прятался за бугром. Сразу после прикосновения все трое исчезли, испарились, словно их здесь не было, лишь следы на снегу говорили о том, что три человека поднялись наверх.

Нэйт смотрел на холм. Уголки губ слегка приподнялись вверх, но не настолько, чтобы это означало полноценную улыбку.

– Замечательно, – оценил Вояка труды Мираби. – Это всё замечательно.

Повстанцы с девушкой снова оказались на холме, как только она отняла от них руки.

– Это всё, что от меня требуется? – со вздохом спросила розоволосая ведьма. После побега от Покровительниц она старалась не использовать колдовские силы, чтобы не привлекать к себе внимание.

Нэйт почесал рукой подбородок со шрамом, обернулся к тем повстанцам, которые прятались в овраге, снова задумчиво глянул в сторону холма. Прищурился, присел, снова осмотрелся, размышляя, не стоит ли внести изменения в расположение его людей. Ещё несколько повстанцев, которым Вояка не подобрал места, в том числе Лютер, толпились за его спиной.

– Нет. Я знаю, что ты способна на большее, и намерен это использовать. Мы, – он махнул рукой стоящим рядом с ним друзьям, – будем за холмом, но нас мало. Можешь с этим что-то сделать?

– Могу, – безрадостно ответила Мираби. – Сколько вас должно быть?

– Раза в три больше.

Девушка сосредоточенно посмотрела на дорогу, прикрыла глаза и, плавно взмахнув рукой, произнесла несколько слов на грубом инородном языке. Когда закончила это странное действие, перед Нэйтом появилась дюжина высоких крепких ребят с одинаково безразличным выражением лица. Мираби посмотрела на результат своих трудов и улыбнулась. В этом состояли её особенные способности, её иллюзорная магия: она могла заставить людей видеть то, чего нет, и не видеть то, что есть на самом деле.

Нэйт прошёлся вдоль появившихся повстанцев, придирчиво разглядывая каждого.

– Как-то они не похожи на настоящих людей, – засомневался он.

«Потому что они и есть не настоящие».

– Чем не похожи? – спросила Мираби.

Вояка снова внимательно осмотрел своих новых подчинённых, на минуту задумался, и, наконец, решил:

– Пусть у всех у них будут ружья и ножи на поясе. Одежду сделай более потрёпанной…

Нэйт высказывал замечания, Мираби произносила заклинание, и с каждым разом ненастоящие повстанцы всё больше и больше походили на реальных людей. Теперь они стояли в разных позах, отличались друг от друга чертами лица, щурились, ухмылялись. Лишь когда Мираби замолкала, окружающие могли понять, что эти люди – плод воображения. Но сейчас заклинание действовало, и Нэйт, перемешав мнимых повстанцев с настоящими, приказал им всем скрыться за холмом.

– Замечательно, – прокомментировал он. – Так, теперь всё отрепетируем. Мираби, скрывай тех, кто стоит рядом с тобой.

Мираби дотронулась руками до двоих, что находились с ней на холме, и в тот же миг эти двое исчезли. Но вместе с ними исчез и отряд повстанцев, над чьей живостью с таким усердием работал Нэйт.

– Я сказал спрятать только тех, кто рядом с тобой! – завопил Вояка.

– Я не могу работать с двумя заклинаниями сразу! Могу либо скрывать этих, либо создавать тех, одновременно не получается, – возразила девушка.

Нэйт глубоко вздохнул. Он встал посередине дороги, выпрямил спину и, сопровождая все свои слова указательными жестами, произнёс речь:

– Ладно, сделаем так. Все слушаем и запоминаем! Королевская карета будет ехать оттуда, – он указал в дальнюю сторону дороги. – Все прячемся и ждём, пока она не подъедет. Мираби, ты в это время скрываешь наших друзей на холме. Как только карета приблизится, повстанцы со стороны оврага и с холма обстреливают гвардейцев. Потом из засады выхожу я. Да, Мираби, как только я появляюсь, забываешь про повстанцев на холме и создаёшь мне маленькую армию, понятно? Мы атакуем, из засады стреляют, королевская охрана не знает, от кого защищаться. Как только справимся с гвардейцами, вытаскиваем короля Димира из кареты и убиваем. Дело сделано, калледионский король оплачивает наши труды. Всем всё ясно?

В ответ послышалось хоровое «да!».

– Замечательно! Тогда репетируем. Вы двое, Лютер и Викт, изобразите мне гвардейцев, остальные – по местам!

Всё проходило успешно. Повстанцы по несколько раз повторили действия, получалось ловко и слаженно. План, казалось, обречён на успех. После каждой удачной репетиции Нэйт бормотал своё «замечательно, просто замечательно», и, хотя несколько раз ему случилось выйти из себя, вид его говорил, что он доволен друзьями, собой и планом.

– Всё. Думаю, на сегодня всё. Осталось лишь дождаться подходящего времени. Это будет исторический день! – объявил Вояка.

Все начали расходиться. Лютер подал руку Мираби, помогая спуститься с холма. Лицо его выражало полнейшую обиду и осуждение того, что девушка согласилась помогать повстанцам в таком рискованном деле. Взглянув на него, ведьма, которая пару минут назад разделяла уверенность Вояки в успехе, тоже засомневалась.

– А это точно безопасно? – спросила она у Нэйта.

Послышался смех. Один из повстанцев, стоявших рядом с Воякой, оголил зубы и пояснил:

– А убийство короля может быть безопасным?

– Нет, не безопасно, – подтвердил Нэйт. – Но уже поздно об этом думать, всё решено.

– Ничего не решено, – вмешался Лютер. – Мираби всё ещё может отказаться.

Нэйт сморщился, шрам на лице изогнулся.

– Долго ты ещё её опекать будешь?

– Я привёз её сюда из Дакхаара, значит, я за неё в ответе.

– Она уже не маленькая, чтобы ты бегал за ней, как нянька. Она сама может за себя отвечать. Да, Мираби?

Мираби кивнула, но Лютер поджал губы.

– Ладно. Тогда я хочу быть не за холмом с тобой, а на холме рядом с Мираби, – предложил он Вояке.

– Ещё чего! – разозлился Нэйт.

– Либо так, либо Мираби не будет участвовать.

– Знаешь что, Лютер? Мне сильно надоели твои капризы. Поэтому участвовать не будешь ты, а не она. Именно так. Так даже лучше. Не будешь болтаться под ногами. Мало ли, подумаешь, что девчонке грозит опасность, и всё испортишь. Нам это надо? Нет.

– Я буду участвовать!

– Нет, не будешь. Я запрещаю. Все согласны?

Лютер окинул Вояку недобрым взглядом, но возражать не стал. Все поддержали Нэйта. Мираби на секунду подумала, что, возможно, ей стоит согласиться с Лютером и оставить эту затею, но под тяжёлым взглядом Вояки и остальных повстанцев промолчала.

– Мираби, надеюсь, ты не будешь поддаваться настроению нашего друга и не откажешься от участия в деле, – скорее в приказном, чем в вопросительном тоне произнёс Нэйт, и девушка в ответ замотала головой. – Вот и замечательно. Помолись Существам, чтобы всё прошло хорошо.

ГЛАВА 6. Грядёт война?

Под небом грязно-молочного цвета, от юго-западных угловатых берегов и вглубь континента простиралась огромная территория Эфлеи. Её сердце, не по расположению, а по значению, находилось на юго-западном мысе. Там, на балконе самой высокой башни Монт-д'Эталя, стоял лорд Фергюс Кединберг. Башня эта, названная Королевской, вмещала в себя все государственные кабинеты – от казначейства до приёмной короля. Кабинет Фергюса, королевского инквизитора и по совместительству главы Верховного Совета, располагался на последнем, самом высоком этаже башни: чем выше статус человека, тем выше ему предполагалось находиться. Свой пост старик занимал уже более десяти лет, но никогда не забывал, как поднимался с низов, как менялся вид из окна, когда он получал более просторный и удобный кабинет, как расширялись его полномочия и ответственность. Но вместе со всеми достижениями он терял самое важное: годы. Жизнь возвысила Фергюса, сделав его самым влиятельным человеком Эфлеи, но отобрала молодость, ценность которой он смог осознать только сейчас.

– Лорд Кединберг, советники ждут вас, – доложил вышедший на балкон секретарь.

– Иду, – кивнул Фергюс.

Он последний раз вдохнул чистый, отдающий морем воздух, и пару минут спустя спустился на этаж ниже – в кабинет Верховного Совета. Старик обвёл взглядом собравшихся. Советники сегодня присутствовали в полном составе. Помимо них у дальнего конца стола сидели «новички»: принц, принцесса и её муж Харео. Последнему принадлежало приличное денежное состояние, что могло бы пойти на пользу Эфлее; но в то же время он казался хитрым и изворотливым, что не нравилось Фергюсу, который привык всё держать под контролем. Короля на собрании не оказалось. Его присутствие считалось не обязательным, так как большинство его полномочий принадлежало Верховному Советнику – Фергюсу Кединбергу, но в свете последних событий, то есть поражения Онтфорка, все надеялись на появление Димира Таяльди.

«Что ж, начнём без него».

– Друзья мои! – Фергюс заложил руки за спину и медленно обошёл стол. – Сегодня обсудим падение Онтфорка и надвигающуюся войну с Калледионом.

Кабинет зашумел. Никто не желал войны. Все понимали, что Эфлея не выстоит. Если она падёт, то все лишатся нагретых мест в Верховном Совете и – что похуже – титулов, а также земель и имущества, которые отойдут врагу.

Фергюс позволил советникам обсудить его слова, потом продолжил:

– Новости, которыми я хотел бы поделиться, пришли вчера. Как вы знаете, мы пытались заключить военный союз против врага с нашими соседями, с Арнестом и Дакхааром. Дакхаар готов содействовать, но его военных сил едва хватает для защиты собственных территорий.

– Дакхаар слаб, на него можно не рассчитывать. С Арнестом надо договариваться, это мощнейший союзник, – перебил один из советников.

– Как вы верно заметили, лорд Карелл, мы пытались договориться с Арнестом. Но вчера я получил весть о том, что он не заинтересован в союзе с нами.

– Не заинтересован?

– Арнестский король считает, что сам способен справиться с Калледионом, а Эфлея ему будет лишь мешать. Так он написал в письме нам. Но самая плохая новость не в этом, – вздохнул Фергюс. – Дело в том, что, по моим сведениям, Арнест хочет не воевать, а объединиться с Калледионом против нас.

Кабинет зароптал.

– Как это – против нас? С Калледионом? Предатели! – возмущались советники.

Фергюс выждал с минуту, но кабинет не утихал.

– Нужны новые предложения, друзья мои! – заглушил он возмущения. – Кто-то в прошлый раз высказывался о наёмной армии. Это неплохо выручило бы нас, если бы наша казна не была, скажем так, ограничена.

– Казна, действительно, ограничена, – подтвердил лорд-казначей. – Да и зачем нам наёмная армия, когда у нас своя есть?

– А вы видели состояние казарм, плаца? – возмутился лорд-главнокомандующий. – Обращали внимание на форму, снаряжение, инвентарь солдат? Если бы вы выделяли на нашу армию чуть больше средств, то, может, мы и были бы в состоянии справиться с Калледионом. Но сейчас я вижу только один выход: нанять дополнительных бойцов.

– Армейскими делами заведуете вы, но виноват почему-то канцлер, – язвительно заметил лорд Карелл, Верховный делопроизводитель и мерзкий, по мнению Фергюса, человечишка.

Нежный голос принцессы затушил разгорающийся спор:

– Деньги не проблема, Харео обеспокоен нашей безопасностью, поэтому он за всё заплатит, – вмешалась она.

– Э-э, да, конечно, – неловко подтвердил её муж.

Фергюс успел уловить его недобрый взгляд, но сейчас, занятый более важными делами, не придал этому значение.

– Так что думаете? – спросил он.

Идея о наёмной армии воодушевила советников, тем более что вопрос оплаты показался решённым, и они с энтузиазмом взялись за обсуждение деталей. Фергюсу оставалось лишь слушать советников и иногда направлять поток их речи в нужное русло.

– Наёмников ещё выбрать надо, не первых попавшихся же брать.

– Что, если Калледион перекупит их?

– Так что у нас с казной?

– Знаю в Заморье хорошую армию.

– Может, Арнест ещё передумает?

В разгар обсуждения хлопнула дверь. На пороге кабинета, улыбаясь и сонно потягиваясь, появился молодой король. Он поздоровался со всеми и прошёл на место рядом с принцем. Никос наклонился к нему и принялся что-то нашёптывать, видимо, вводил брата в курс дела. Советники ждали.

– Милорды! – воскликнул король. – Нам не нужна наёмная армия!

– Друг мой… – начал было Фергюс, но голоса советников, тоже желающих объяснить королю шаткое положение Эфлеи, заглушили его.

Кабинет загалдел. Члены Верховного Совета размахивали руками и старались перекричать один другого. Они яростно указывали на висящую на стене карту Амиррийского континента, очерчивали в воздухе воображаемые фигуры и объявляли арнестского короля предателем. Фергюс резко хлопнул рукой по столу, и шум прекратился.

– Милорды! – продолжил Димир. – Нам не нужна наёмная армия, потому что я нашёл мирное решение нашей проблемы. Я женюсь на калледионской принцессе, и старый король оставит нас в покое. Он ведь не объявит войну королевству, которое станет вторым домом для его дочери, правда?

Одобрительный шёпот пролетел по кабинету. Идея, действительно, казалась хорошей, но Фергюсу резал глаза один принципиальный недостаток.

– Друг мой, – осторожно произнёс старик, – ты видел, с каким лицом Джеральд юн Реймстон сидел на свадьбе? По-моему, совершенно ясно, что он ни за что не примет тебя в зятья.

– Да что мне старый король! – рассмеялся Димир. – Я же не на нём собираюсь жениться! Его мнение меня не беспокоит. Главное, что принцесса в меня влюблена, она уж как-нибудь повлияет на отца.

– Политика опирается не на любовь, а на расчёт. А Джеральд, уж поверь мне, человек расчётливый, он не пойдёт на то, что ему невыгодно. Это он влияет на дочь, а не она на него.

– Да вы скептик, Фергюс, – улыбнулся молодой король.

– Я реалист. Калледионский король тебе свою дочь не отдаст, и я его понимаю. Не поддерживаю, но понимаю.

Димир насупился и обратился за поддержкой к остальным:

– Милорды, что вы думаете?

Советники засовещались.

– Я согласен с Фергюсом, – почти сразу, не взяв время на раздумье, выступил Ник. – Тут всё решает калледионский король, а его решение на лице было написано.

Димир насупился ещё больше. Советники тем временем принялись высказываться. Голоса распределились примерно поровну: часть находила идею короля многообещающей, часть выступала за наём армии из Заморья. Пока велись споры, Димир расстроенно смотрел на Фергюса, скрестив руки на груди.

«Самонадеянный ребёнок!» – вздохнул Верховный Советник. Судьба лишила старика детей, и играть роль воспитателя для молодого короля он также не имел ни малейшего желания. «Его отец таким не был», – промелькнуло в голове у советника. Покойного короля, Грегора Таяльди, он уважал. Тот слыл человеком сильным, уверенным в себе, настоящим авторитетом для всех – даже в том молодом возрасте, в котором сейчас находился Димир. А вот Димир со дня отцовской смерти изменился лишь тем, что стал носить корону на голове.

– А я полностью поддерживаю план короля, – заявил тем временем муж принцессы. – Наёмная армия требует больших вложений, солдатам ведь не единожды платить придётся, а на протяжении всей войны. Плюс расходы на содержание, пропитание, перевозку. Женитьба, конечно, тоже дело сложное из-за упрямства калледионского короля. Но что мы потеряем, если хотя бы попробуем? Я голосую за брак, – воодушевлённо произнёс Харео.

«Ты-то в выгодных браках разбираешься», – усмехнулся Фергюс.

Димир, заручившись поддержкой в лице зятя и доброй половины советников, победоносно посмотрел на Фергюса. Харео тоже выглядел довольным. «Подлизался. Думаешь, это поможет тебе закрепиться здесь? Надейся», – брезгливо подумал Верховный Советник. Он не собирался долго терпеть Харео в Монт-д’Этале и ещё до свадьбы направил своих помощников – призраков Инквизиции – разузнать всё об этом человеке. Ничего плохого им раскопать не удалось, потому Димир счёл Харео приличным человеком и одобрил брак. Но старый советник не унывал. У всех есть прошлое, о котором хотелось бы умолчать, и Фергюс надеялся, что оно вскоре найдётся и у Харео.

Харео тем временем продолжал:

– А если план провалится, в чём я сомневаюсь, то наймём армию. Я как новый член королевской семьи, конечно, помогу покрыть расходы. Но не будем думать о плохом. Надо надеяться на лучшее!

Все согласно кивали головами в такт уверенным речам Харео. Фергюсу оставалось только тяжело вздохнуть – который раз за собрание – и сделать объявление:

– Благодарю всех, кто высказался. Хочу лишь напомнить, что наша миссия – советовать королю, что ему делать. Окончательное решение всегда остаётся за королём. Что вы решаете, Ваше Величество?

Димир вздрогнул. Он откинулся в кресле и поднял глаза к потолку – думал. После недолгого молчания посмотрел на Фергюса так, словно попросил у него разрешения огласить свой выбор, затем заговорил:

– Вот моё решение. Пока Калледион восстанавливает силы после Онтфорка, у нас есть время действовать. Я попробую договориться с Джеральдом. Попытаться надо, мы ничего от этого не теряем. Но мысли о наёмной армии оставлять пока тоже не стоит.

Король объявил это с нотами вопросительной интонации, будто бы ждал одобрения от Фергюса. Верховный Советник улыбнулся и кивнул. «Взвешенное решение».

Советники живо поддержали решение короля.

– В таком случае, собрание окончено, – объявил Фергюс, и советники начали гуськом пробираться к выходу. – Встречаемся, как обычно, ровно через неделю в то же время.

Зал опустел. Старик собирался уже было запереть кабинет и подняться к себе наверх, но помимо него в комнате остался ещё один человек. Неприятный ему человек. Харео сидел, закинув ногу на ногу и вальяжно откинувшись на спинку стула. Глаза он прищурил, а губы его расплывались в натянутой улыбке.

– Ты заблудился, друг мой? Тебе помочь найти выход? Он вон там, – съязвил старик.

– Не стоит так говорить со мной, лорд Фергюс.

– Для тебя – лорд Кединберг.

– Хорошо, лорд Кединберг. Не стоит так говорить со мной, я требую уважения.

Требования казались разумными. Всё-таки он, богатый иностранец из Заморья, стал мужем принцессы. Но интуиция и обширный жизненный опыт подсказывали Фергюсу, что дело тут вовсе не в уважении.

– Это всё, чего ты хочешь, Харео?

– Нет, не всё. Вообще-то я хочу, чтобы ваши призраки прекратили меня преследовать.

– Мои призраки тебя не преследуют, – с улыбкой соврал Фергюс.

– Это унижение! Моя жена – принцесса!

– Закончим этот разговор, друг мой, у меня много дел, – перебил старик.

Он сделал жест в сторону двери, приглашая Харео покинуть кабинет. Харео недовольно сузил и без того маленькие, с нависающими веками глаза, но возражать не стал. Он вышел, и звук его шагов вскоре затих где-то на нижних этажах.

Фергюс хмыкнул. Добравшись до своего кабинета, уселся за широкий стол и провёл рукой по гладкой шлифованной поверхности. Потом перебросил взгляд ниже, к неширокой панели между выдвижными ящиками. Советник нажал на неё. Послышался щелчок, и выехал секретный ящик. Обнажился один-единственный документ с подписью покойного короля Грегора. Последний указ короля, документ государственной важности, доступ к которому имели лишь лорд Фергюс Кединберг и Димир. И только они вдвоём знали содержание указа. Они вдвоём – и убийца короля.

Длинным пальцем Фергюс провёл полосу на бумаге, освободив её от пыли там, где жирным шрифтом красовалось имя принцессы. «Моя жена – принцесса!» – вспомнил он возмущения Харео.

– Не стоит тебе знать правду, – прошептал старик.