Текст книги "Под гнётом короны. Двуликие. Том 1"

ГЛАВА 15. Калледионская принцесса

Слишком жарко было среди холодных стен Мейфора, колыбели калледионских королей.

Скрываемые полутьмой, они делились друг с другом горячим дыханием. Руки молодого короля Эфлеи обвивали талию девушки. Он прижимал калледионскую принцессу к стене, ища близости с ней, а она в ответ дразнила и распаляла его, но постепенно поддавалась страсти.

Ощущение опасности и безнравственности ситуации лишь усиливало влечение. Карленна и Димир прятались за поворотом в конце тупикового коридора – место уединённое, но стоит кому-нибудь заглянуть за угол, и тайные отношения окажутся на виду. «Если папа узнает, чем я тут занимаюсь, то…», – принцесса даже не знала, что именно случится, но точно что-то плохое, как для неё, так и для Димира. Из-за этого, издалека заслышав шаги, Карленна отталкивала пылкого короля, но он лишь смеялся и крепче обнимал девушку. Он, наверно, наоборот хотел, чтобы их увидели вместе: тогда-то по Мейфору пойдут слухи об их связи, и король Джеральд быстрее склонится к свадьбе. А может и нет. Карленна пока не знала, чего стоит ожидать от строгого в этом плане отца, поэтому нехотя отмахивалась от Димира.

– Никто сюда не зайдёт, – шептал Димир ей на ухо и возвращался к жадным поцелуям.

Принцессе нравилось чувствовать рядом разгорячённое тело. Она прижималась к молодому королю, а потом отступала и заглядывала в его глаза, блестящие от вожделения. Увлекательная игра. Стоило же Димиру опустить руки ниже талии или потянуться к завязкам на платье, как Карленна отталкивала его. Молодой король ей нравился, но пока не настолько, чтобы подпускать его слишком близко. «Я всё-таки приличная девушка», – с напускной наивностью улыбалась принцесса и снова притягивала Димира к себе. Она находила его достаточно привлекательным. Ещё при первом знакомстве оценила высокую широкоплечую фигуру и обворожительную улыбку Димира. Он умел делать комплименты и красиво – и страстно – ухаживать. А ещё, что немаловажно, он был королём, и это давало ему преимущественное право на общение с Карленной и на возможный брак.

И всё бы хорошо, но нашёлся ещё один претендент на её руку и сердце – Адрен Флетчер, король Арнеста. Он приехал в Мейфор почти одновременно с Димиром, и принцесса подозревала, что это её отец пригласил его, чтобы составить Димиру конкуренцию. Адрен, внешне непримечательный мужчина, ухаживал за принцессой холодно и как бы нехотя. Он звал её на ранние утренние прогулки, заводил скучные разговоры и даже не догадывался – да и не пытался догадаться – что Карленна с удовольствием бы получила в подарок покрытые росой цветы или посмеялась бы над кокетливыми шутками, какими сыпал Димир. Принцессе не нравилось, что все свои заботы Адрен посвящал государственным делам. Зато это нравилось её отцу.

Отец, впрочем, пока не принуждал Карленну к неприятному браку и позволял ей самостоятельно выбрать жениха.

Карленна не обманывалась, понимала, что они оба – и Димир, и Адрен – заинтересованы в ней в первую очередь из-за политики её отца: не будь Джеральд юн Реймстон столь агрессивным и целеустремлённым в своём намерении покорить весь континент, вероятно, девушка бы пользовалась более скромным вниманием у мужчин. Но Карленне в этом смысле повезло. Каждый пытался попасть в зятья к могущественному королю Калледиона. И принцесса выбирала из них того, кто действительно увлечён ею.

– Прекрати сопротивляться, ты же сама этого хочешь, – возбуждённо прошептал Димир, снова скользнув рукой к завязкам, но получил отпор.

Карленна отпрянула от настойчивого ухажёра и невинно потупила взгляд. Она пока немного стеснялась и не была уверена, что вправду хочет того, о чём говорил молодой король. Димир вздохнул и притянул принцессу к себе. Сердце у неё бешено колотилось, светлые волосы растрепались, а тёплый румянец разлился по щекам.

– Долго ты ещё будешь со мной играть? – сердито спросил он.

– Пока ты на мне не женишься, – ответила Карленна. В её голосе звучала улыбка.

– Думаешь, я этого не хочу?!

«Конечно хочешь, иначе мой папа завоюет твоё маленькое королевство».

– Откуда мне знать наверняка? – кокетничала принцесса.

– Оттуда, что сразу по приезде в Мейфор я попросил твоей руки у Джеральда. Он обещал подумать, но думает твой отец долго, и, сдаётся мне, благословения я не получу.

– А ты как хотел? Чтобы он сразу дал согласие на нашу свадьбу? Чтобы он, не обдумав всё хорошенько, отдал замуж единственную дочь? Конечно, тебе придётся подождать.

– Да не хочу я ждать! – нетерпеливо воскликнул Димир. – Он ведь просто водит меня за нос! Думаешь, я не знаю, что на тебя претендует ещё и король Арнеста? Уверен, твой отец отдаёт предпочтение ему, а не мне, и время на раздумья взял лишь для приличия: некрасиво же отказывать мне сразу.

– Главное, чтобы тебе отдавала предпочтение я, а не мой папа, – возразила Карленна. – Мне решать, за кого выходить замуж.

– Но твой отец…

– …хватит о нём, – перебила принцесса и оттолкнула молодого короля.

Её злил этот разговор. Она не раз уже использовала отца как отговорку, чтобы не общаться с мужчинами, которых сочла непривлекательными или неинтересными. Но чтобы наоборот – чтобы отец запретил ей общаться с такими привлекательными и интересными, как Димир – такого ещё не случалось. Димир тем временем отстранился. В глазах заблестела обида, губы потеряли улыбку, и он даже не пытался вновь обнять Карленну. Ей не понравился этот холодок, внезапно пронёсшийся среди жара чувств. Она вздохнула. Да, стоило признать, что отец более благосклонно относится к Адрену, а не к Димиру.

– Я поговорю с ним, – решила принцесса. – Объясню, что ты мне нравишься, в отличие от Адрена, и попрошу не тянуть с ответом.

– А он точно тебя послушает? – скованно уточнил Димир.

– Ну конечно! – уверенно сказала Карленна.

Ей скорее хотелось отставить разговоры и вернуться к пылким объятиям. Димир уловил её мысли. Провёл рукой по волосам принцессы, коснулся щеки, приподнял ей подбородок и поцеловал. Девушка не сопротивлялась. Ей нравилось чувствовать себя желанной, нравилось, как её напористо добиваются, нравилась запретная романтика коридоров.

На секунду Димир оторвался от губ Карленны и заглянул ей в глаза. Принцесса смущённо улыбнулась его возбуждённому взгляду и решила, что на сегодня хватит любви. Хотела попрощаться игривым поцелуем, но король крепче прижал девушку к стене и припал к её шее. Карленну пробил озноб. Несмотря на приятные ощущения, она тревожилась, что ведёт себя неправильно. Она осторожно отталкивала Димира, но он игнорировал сопротивление. Он настойчиво осыпал принцессу поцелуями и ласкающими прикосновениями, тянулся к завязкам на платьях, пытался поднять юбку. Карленна вздрагивала от посторонних звуков в коридоре и пыталась вырваться из излишне жадных рук молодого короля. Он совсем не слушал её отказы.

– Прекрати, – прошептала принцесса.

– Уверена, что мне стоит прекратить? – насмешливо спросил Димир, и, не дожидаясь ответа, вернулся к её губам.

Её дыхание сбилось от волнения, а он расценил это как призыв продолжать.

Вдалеке раздались шаги. Они приближались, становились всё громче и отчётливей. Кто-то шёл если не в тупиковый коридор, то куда-то рядом с ним, угрожая нарушить уединение любовников. Карленна резко отстранилась Димира. Он оглянулся и прислушался, а после, когда посторонний шум стих, вновь приблизил к себе принцессу.

– Не бойся, нас никто не увидит.

– Но кто-то идёт сюда! – прошептала принцесса, упорно отказываясь от объятий Димира.

– Уже нет, – покачал он головой, – прошли мимо.

Он ошибся: шаги возобновились, причём по звуку ближе прежнего.

– Я не хочу, чтобы нас заметили! – испугалась Карленна.

Она попыталась сделать шаг вперёд, но снова оказалась зажата между стеной и Димиром. Он приложил ей палец к губам, призывая помолчать, пока нежданный гость не уйдёт. Через некоторое время шаги стихли, и принцесса облегчённо вздохнула. Димир потерял бдительность и не держал девушку, поэтому она резко выпорхнула вперёд.

– Мне пора идти, вдруг меня ищут! – оправдалась принцесса. – Я обещала подругам погулять с ними.

– Ничего, пусть подождут, мы ещё не закончили, – уговаривал Димир.

Он снова полез к принцессе, но Карленна твёрдо остановила его.

– Нет, мы закончили. Ты ведёшь себя неприлично!

– Ладно-ладно, – рассмеялся король. Маска безумной страсти рассеялась, и снова он стал милым и обаятельным. – Подождём до свадьбы. Ты ведь сможешь уговорить отца?

– Да, конечно, – пообещала принцесса. – Я что-нибудь придумаю, чтобы вас сблизить.

Димир удовлетворённо кивнул.

Карленна поправила платье, причёску, привела себя в порядок. Димир поцеловал её на прощание, и она ушла, ругая себя за то, что позволяла ему лишнее. Оставалось надеяться, что никто не заметил её отсутствия вместе с отсутствием молодого короля, иначе пересудов не избежать.

По коридорам сновали слуги – совсем рядом с тем местом, где прятались Карленна и Димир. Никого не интересовал тупиковый коридор, но принцессе казалось, что все с ухмылкой смотрят на неё и догадываются, чем она занималась. Девушка чувствовала, что духи Димира прилипли к коже и платью, и она машинально отряхнулась, а после поспешила в комнату, чтобы перебить его запах своими духами. Карленну потрясывало, будто она озябла. Добежав до комнаты, принцесса остановилась перед высоким зеркалом и медленно расчесала светлые волосы. Румянец на щеках потихоньку угасал, но стоило вспомнить тупиковый коридор и руки Димира, как он разгорался с новой силой.

Успокоившись достаточно, Карленна спустилась на улицу. Двор Мейфора, широкий и огороженный высокой крепкой стеной, встретил движением, светом и громкими звуками, такими непривычными после спокойствия тупикового коридора. Принцесса вдохнула богатый вечерней свежестью воздух. У входа в замок стояли две тоненькие, обтянутые в богатые одежды фигурки её подруг: Аэлии – невесты старшего брата, и Шоары – жены среднего. Был бы жив младший брат, наверно, Карленну встречали бы не две, а три девушки. Других подруг иметь не позволялось – лишь девушки из королевской семьи подходили ей по статусу.

Принцесса вновь поправила платье, всё ещё ощущая на нём руки Димира. Мысли долго не могли с ним попрощаться, и чтобы спугнуть их, девушка громко хлопнула дверью замка. Она дошла до солнечного пятна у подножия ступеней, и золотые лучи заиграли на полуобнажённых плечах. Подруги увидели принцессу.

«Хоть бы они не спросили, где я была», – понадеялась Карленна, пока не желая, чтобы тайные встречи с Димиром раскрылись.

– Где ты была, дорогая? – поинтересовалась Шоара наперекор желаниям принцессы. – Ты выглядишь… взволнованной.

Аэлия захихикала. «Догадываются», – с досадой подумала Карленна и погладила растрепавшиеся волосы. «Надо быть осторожней».

ГЛАВА 16. Ящер

– Гехера, ещё одна из Одиннадцати, – пояснили Покровительницы.

Девушку, смущённую роскошью королевского замка, подтолкнули к Анне Мельден. Королева улыбнулась юной ведьме:

– Не стесняйся. В моём замке много таких, как ты.

«Много ведьм?» – не понял Ник. Вновь он тенью наблюдал за вещами, сокрытыми завесой сна. Принц вжимался в колонну, которая вздымалась к зеркальному потолку, и издали рассматривал богатое убранство незнакомого замка и его хозяйку – Дакхаарскую королеву. Принц хорошо знал Анну Мельден. Она часто наведывалась в Монт-д’Эталь, но в этот раз не она, а он стал гостем в её владениях.

Покровительницы, которых Ник запомнил по предыдущему сну, окружили королеву и рассказывали о новом чудовище. Они попросили юную ведьму показать шрам. Девушка закатала рукав и смущённо протянула руку. Анна Мельден нежно провела пальцем по бугристой полосе, а после сама поправила ведьме рукав и незаметно покачала головой.

– Его можно укротить, как Дакхаарское чудовище? – спросила королева, когда голубоглазый юноша по её просьбе увёл девушку в глубь замка.

Старейшая Покровительница покачала головой:

– Вряд ли. Но попытаться стоит.

– Попытайтесь.

Старейшая кивнула и, взмахнув рукой, позвала за собой остальных к выходу. Ник нехотя отпустил колонну и поплёлся за ведьмами. Как бы ни хотелось остаться в тёплом уютном замке, интерес к ведьмам и к тому чудовищу превозмог, и принц вышел наружу. Покровительницы запрягали лошадей. Никос сел на ступени в отдалении. Он рассматривал хмурые стены Дакхаарского замка и жёлтые глазницы окон. Старейшая из Покровительниц ловко взобралась на коня и морщинистыми руками погладила чёрную гриву. Слуга подвёл ещё одного коня – без седла, но с двумя свисающими на бока мешками. Она кивнула и схватила поводья.

– Едем! – приказала ведьма.

Ник замешкался. Он не понимал, для кого предназначен конь, и вертел головой в поисках недостающего всадника. Но Покровительницы тронулись, а всадник так и не нашёлся. Принц бросился вперёд и, пока слуги возились с воротами, вскочил на коня. Прижался к тёплой бархатной шее и вцепился в гриву.

Путь выдался длинным. Ехать без седла оказалось неудобно, и Ник всё время ёрзал и трясся на изгибах дороги. На холме, через который проезжали ведьмы, шипел ветер. Принц закрыл глаза от пыли, а рубаха затрепыхалась, словно корабельный флаг. Солнце низко плескалось в объятиях неба, и преломлённый свет мягко падал на долину. Туман щекотал верхушки деревьев. Дорога кругами спускалась к подножию холма, где волной вздымался лес. Ник отчего-то почувствовал, что знает эти места, хотя не бывал ни в Дакхааре, ни тем более в его угрюмых лесах.

Покровительницы спустились в лес. Свернули в самую чащу и уверенно ехали по ней, пока впереди не наметился просвет. Они сбавили ход и осторожно выехали на прогалину, заваленную ветвями и брёвнами. Принц замер. Потный страх облепил душу. Посреди поляны поломанным бугром стояли руины домика, а землю вокруг украшали громадные следы. Они походили на следы ящерицы, и Ник, кажется, знал, кто их оставил. Он слез с коня и брезгливо заглянул в кратер следа, где чернели лужи и копошились насекомые.

Старая Покровительница спешилась. Женщина прикрыла глаза и, напевая себе под нос тихие странные звуки, прошлась по поляне. Она медленно провела руками по всем предметам – разломанным доскам, земле, впитавшей в себя кровь ведьм, опрокинутым деревьям. Старейшая подошла к лохмотьям, которые валялись вдали, и с глубоким вздохом дотронулась до них. Ник тут же сглотнул и отвернулся – лохмотья оказались кусками мёртвых тел. По спине пробежал холодок. Принц исподлобья глядел на Покровительницу, которая не отходила от погибших сестёр. Она сжимала окровавленную одежду и долго повторяла заклинание, потом, оторвавшись, обвела взглядом поляну. Губы высохли, и она сказала хрипло:

– Сновидец был здесь.

– Старый? – спросила другая Покровительница.

– Нет, другой, молодой. Он и сейчас здесь, я его чую.

Ник встрепенулся. Старуха не видела его, её взор слепо блуждал по округе, но тошнота подбиралась к горлу принца. Он пожалел, что не остался переждать сон в Дакхаарском замке.

– Пусть смотрит. Пусть знает, – улыбнулась вдруг старейшая. – Надо похоронить сестёр.

Угрюмые облака нависали над поляной, пока Покровительницы собирали в мешки то, что осталось от погибших ведьм. Они смахнули жуков и червей с окровавленной одежды и повесили мешки на коня, который принадлежал принцу. Тишина навалилась на поляну. Старейшая присела рядом с одним из следов ящера. Дотронулась до земли и вновь завела шипящее заклинание.

– Туда, – она направила корявый палец на лес.

Покровительницы последовали за ней, как за компасом. Ник плёлся на расстоянии. Тропа проползала меж деревьев, вонзалась в камни, разрезала пригорки, а принц нетерпеливо оглядывался. Лес поредел. Под пригорком журчала река. Старая Покровительница тяжело задышала и понюхала воздух.

– Рядом, – сообщила она.

Ведьмы тут же встали в круг и сцепили за руки. Ник остановился поодаль. Колдовские напевы, словно костёр, вознеслись над лесом, и земля ритмично задрожала. Принц споткнулся и схватился за дерево, чтобы не упасть. Заскрипели ветви, зелёным дождём посыпались листья. Запах гнили захватил пространство. Ник стиснул зубы. Ему было страшно и тошно, хотелось скорее разбить грань между сновидением и реальностью.

Ящер появился из-за деревьев. Длинным хвостом он подметал землю и вздымал пыль с камнями. Зверь перебирал когтями и опускал голову, чтобы рассмотреть мелких по размеру с ним существ. Принц вжался в дерево. Чудовище коротко рявкнуло и побежало на ведьм. Они не испугались, лишь громче повторили заклинание и махнули руками в его сторону. Невидимая волна сбила ящера с ног. Он повалил деревья, и грозный рык ударился о нависшее небо. Ящер поднялся, прищурил налитые кровью глаза, вновь кинулся к ведьмам. Покровительницы ответили новым заклинанием, и порыв ветра затормозил чудовище. Воздух разогрелся от колдовства. Зверь гремел шагами, земля тряслась, и Ник едва стоял на ногах. Ящер разъярился. Он с приоткрытой пастью побежал на ведьм. В третий раз колдовство не удержало его, Покровительницы с криками покинули колдовской круг и попытались скрыться в зарослях. Зверь распалился. Он бросился за ведьмами, которые огибали колючие деревья и ловко карабкались на бугор.

«Приручить? Это?» – Никос, дрожа, поднял отломанную ветвь и кинул в чудовище, но промахнулся.

Покровительницы забрались на лысую вершину и встали в колдовской круг. Они едва начали заклинание, как ящер головой сбил одну из ведьм. Женщина покатилась по обрывистой земле. Её тело несколько раз врезалось в камни и деревья, превращаясь в ком грязи и крови, пока громкий всплеск не остановил крик. Покровительницы побежали в низину, куда упала погибшая сестра. Они метались меж деревьев и повторяли шипящие речи, колдовскими взмахами отбиваясь от чудовища. Оно ревело, его мотало по кругу. Ведьмы падали и ревели вместе с ним – кто от боли, кто в попытках продолжить заклинание. Ящер клацал зубами прямо рядом с Покровительницами, но колдовство защищало их.

Наконец удача остыла ещё к одной ведьме. Чудовище схватило её, зуб пронзил спину. Покровительница орала, пока зверь не стиснул челюсти, перекусив женщину пополам. На бегу он поднял голову вверх, чтобы залпом проглотить добычу, и споткнулся о крупный камень. Ящер кубарем полетел вниз. Он сбивал кусты, рычал и беспомощно махал когтистыми лапами. Его туша навалилась на острый камень, за которым бурлила река. Чудовище наполовину свесилось над обрывом. Оно пыталось зацепиться когтями за жёсткий берег, но с каждым движением всё больше и больше теряло равновесие, пока окончательно не рухнуло под воду. Течение поглотило зверя.

ГЛАВА 17. Поганый день

Трупный запах расплылся по мрачному подземелью. Сидящий на стуле пухлый человек машинально скукожился и поджал под себя ноги, когда призраки продемонстрировали его мёртвого приятеля.

– Это Роиль, вы работали вместе, не так ли? – холодно спросил инквизитор, указывая на заплывшее лицо покойника. – Он был несговорчив, но ты друг мой, человек общительный, смею надеяться.

Допросы, казалось, не прекращались никогда. Странно, что хлипкий стул, на котором ежечасно сменялись допрашиваемые, до сих пор не развалился. Темнота рисовала Фергюсу синяки под глазами, а разум туманился от усталости. Но отвлекаться от расследования он не хотел. Старик намеревался поскорее разобраться с убийством короля Грегора, чтобы после полноценно заняться повстанцами.

Допрашиваемый сидел смирно. Ящичек с пыточными инструментами скромно стоял на столе, производя неоднозначное впечатление, хотя пытки на сегодня инквизитор не планировал. Этот день он выделил для простых разговоров.

– Итак, что интересного ты можешь рассказать о Роиле? – подперев подбородок, спросил Фергюс.

Пухлый допрашиваемый напряжённо задумался. Надул щёки и почесал пальцем губы.

– А что вы хотите знать?

– Расскажи мне о его друзьях. О работе. О грехах.

– Да вроде не было у него грехов, – пожал плечами допрашиваемый.

– Грехи есть у всех. Даже у тебя, друг мой. Да-да, думаешь, я не знаю, что ты подворовываешь деньги из королевской казны? Обсчитываешь работников Королевской башни. Ай-яй-яй.

Фергюс покачал головой и проницательно посмотрел на допрашиваемого. Тот широко раскрыл глаза, шея и широкое лицо покрылись красными пятнами и капельками блестящего пота.

– Э-э-э, – попытался оправдаться допрашиваемый.

– Но твои прегрешения меня сейчас не волнуют, – успокоил его инквизитор. – Я готов закрыть глаза на мелкие преступления, которые ты совершил. Не безвозмездно, конечно. – Фергюс обошёл допрашиваемого сзади, потом вынырнул прямо перед ним, резко приблизив желтоватое пугающее лицо. – Мне нужна информация.

Допрашиваемый вздрогнул. Инквизитор продолжил:

– Вспомни что-нибудь. Что угодно, что поможет мне забыть о твоих… мелких недочётах, – вкрадчиво сказал Фергюс и хищно улыбнулся. – Итак, есть что-нибудь, что мне следует знать о Роиле?

Он намеренно избегал прямого вопроса о связи Роиля с убийством короля – когда люди не знают, о чём говорить, они говорят обо всём. Это позволяло выведать больше грехов. Фергюсу встречались разные арестанты, но почти всех объединяла одна черта: о себе мало кто любил говорить, а вот о других – о друзьях или о врагах – беседа велась намного проще.

Допрашиваемый поддался. Полился поток речей, бурный и стремительный. И Фергюс радовался бы, да вот только ничего особенного не узнал. Предыдущие допрашиваемые оказались не менее словоохотливыми, и сейчас инквизитор в очередной раз слушал историю о том, как Роиль подлизывался к лордам, чтобы те помогли ему продвинуться на службе. История, безусловно, занятная, но расследованию она не помогала. В конце концов инквизитор мысленно махнул на допрос рукой, поудобнее устроился на жёстком стуле – иных в подземелье не нашлось – и предался своим мыслям. Призраки тоже зевали, даже не пытаясь скрыть скуку и усталость.

– Ладно, заканчиваем с этим и идём на перерыв, – объявил Фергюс, когда допрашиваемый наконец замолк.

Призраки воспрянули и одобрительно загудели.

– А я? – испугался допрашиваемый. – Я могу идти?

– Да-да, можешь идти, твои сведения были полезны, я учту твою откровенность, – отмахнулся инквизитор.

Мыслями он уже находился в просторном кабинете, заполненным свежим, в отличие от подземелий, воздухом, а воображение рисовало огромную порцию вкуснейшего ужина из жаркого, оленины с овощами и грибами или чего-то подобного с королевской кухни. А после ужина он собирался вернуться к работе.

– Подумать о письме от тайного друга Л., разобрать показания допрашиваемых, подписать документы, раздать указания призракам, побеседовать с лордом-главнокомандующим о состоянии армии, подготовиться к завтрашнему собранию Верховного Совета…, – сам себе перечислял Фергюс, пока поднимался на вершину Королевской башни.

– Милорд! – оглушил Фергюса секретарь.

Инквизитор недовольно вырвался из пучины мыслей.

– Чего тебе? – процедил он.

– Милорд, в приёмную к Его Величеству пришли просители!

– Зря пришли. Король уехал обхаживать калледионскую принцессу.

– Да, милорд! Но там с десяток крестьян! Говорят, у них срочное сообщение! Хотят видеть кого-нибудь из королевской семьи!

– А я тут при чём? – раздражился Фергюс, чувствуя, как ускользает сладкая надежда на ужин. – Я, по-твоему, король?

– Но милорд, вы же… – забормотал секретарь. – Вы же обычно решаете все вопросы. И я подумал…

– Ладно, я займусь этим, – вздохнул инквизитор.

Секретарь приободрился и упорхнул в сторону приёмной, чтобы сообщить крестьянам, что их примет сам лорд Кединберг. Но тут в измученной голове Фергюса проскользнула неожиданная мысль, на тот момент показавшаяся очень дельной, и он окликнул секретаря.

– Да, милорд?

– Позови в приёмную Маргарет, пусть она слушает крестьян вместе со мной, – распорядился старик.

– Принцессу Маргарет? – растерянно уточнил секретарь.

– А ты знаешь другую Маргарет, которая могла бы мне понадобиться?

– Нет, милорд. Хорошо, милорд, я тотчас её позову, – пролепетал секретарь и убежал за принцессой.

В ожидании секретаря с принцессой Фергюс облокотился на стол. Та внезапная мысль казалась ему великолепной: раз уж принцессе Маргарет, согласно указу покойного короля, суждено однажды занять трон Эфлеи, то пусть она хотя бы будет подготовлена к этому. Пусть принимает крестьян, решает их вопросы, пусть занимается чем-то полезным – под контролем Фергюса, разумеется. «Крестьяне хотели видеть кого-нибудь из королевской семьи – вот, пожалуйста», – хмыкнул советник.

– Её Высочество принцесса Маргарет, – объявил секретарь.

Принцесса вопросительно посмотрела на советника.

– Сейчас ты будешь общаться с крестьянами в приёмной, – пояснил Фергюс.

– Я? – удивилась принцесса.

– Голубушка, кто же ещё? Димир в отъезде, а вести приём может лишь тот, в ком течёт королевская кровь. Таковы правила.

Правила Фергюс выдумал на ходу.

– Может, лучше Ник этим займётся? – с надеждой спросила Маргарет.

– Нет, – развёл руками советник. – Ты же старше Ника.

– Всего на год…

– Этого достаточно, чтобы обогнать его на пути к трону. Вот так, голубушка, не будь Димира, ты бы сейчас сидела на троне. Представляешь? Но он всего лишь уехал в Калледион, и на это время тебе придётся принять его обязанности.

Маргарет этим сообщением не впечатлилась. Она пожала плечами:

– Хорошо, а что я должна делать?

– Послушаешь, что говорят крестьяне, покачаешь головой, пообещаешь помощь. А я буду рядом, понаблюдаю за тобой, вмешаюсь, если понадобится. Но, надеюсь, вмешиваться всё-таки не придётся, – улыбнулся советник. – Готова?

– А если я скажу нет, вы же всё равно заставите меня идти в приёмную? – вздохнула принцесса.

– Нет, что ты! Я лишь попрошу этих бедных уставших крестьян, приехавших к тебе издалека, возвращаться домой со своими нерешёнными проблемами.

Принцесса цокнула языком.

– Вы ужасный человек, – улыбнулась она. – С вами невозможно спорить. Идёмте в приёмную?

«С Маргарет проще договориться, чем с Димиром, – сразу отметил Фергюс. – И всё же зря Грегору приспичило менять наследника».

Крестьяне в ожидании толпились у входа в приёмную. Они оживились, завидев принцессу и сердитого высокого старика, следовавшего за ней. Позади семенил секретарь.

– Входим в порядке очерёдности! – отрезал Фергюс, обратившись к крестьянам.

Те переглянулись между собой, собрались что-то сказать, но советник уже затянул принцессу в приёмную, оставив секретаря организовывать очередь. В приёмной он указал Маргарет на широкое царственное кресло на возвышении, а сам занял стул у стены поодаль от принцессы, так, чтобы было удобно наблюдать за ней и при этом оставаться в тени.

– Готова? – спросил он.

Принцесса кивнула.

– Заходим! – крикнул советник, и в двери полезла всё та же неорганизованная свора крестьян. – Я же говорил: в порядке очерёдности!

Секретарь, завидев раздражение на лице лорда, безуспешно попытался остановить крестьян, но те продолжали совместно протискиваться в приёмную. В конце концов от общей группы отделился один человек. Он вышел вперёд и кашлянул, и поток позади него замер.

– Мы все приехали с единым прошением, – объяснил крестьянин. – Я буду говорить от всех нас.

– Что у вас за дело такое, что вы всей деревней приехали? – осведомился Фергюс.

– Не всей деревней, а по представителю из каждой деревни около границы с Дакхааром, – поправил его крестьянин. – У нас всех общая беда, и мы приехали просить у короля помощи и защиты.

– Ладно, рассказывайте, – смилостивился советник, и тут осёкся: приём-то должна вести Маргарет, а не он.

Принцесса, словно уловив его мысль, также призвала крестьян говорить. Крестьянин вдохнул побольше воздуха и начал эмоциональное повествование:

– На нашей земле поселился Зверь! Мы, – крестьянин обвёл рукой своих товарищей, – вытащили из реки близ Дакхаара тушу странного чудища, а оно ожило. Это не просто зверь, никто раньше таких не видел! Он огромный и кровожадный. На вид словно ящерица, а ходит на двух ногах. Нет, не ходит, бежит, чуть завидев добычу! Звук шагов его по всей округе разносится! Рычит, сопит, когтями скребёт – жуть! А зубы – размером, что моя ладонь, только острющие! Пасть огромна – человека запросто проглотит.

Все описания крестьянин сопровождал взмахами руками, чтобы лучше донести до принцессы размеры и устрашающий вид чудовища.

– Этот зверь на людей или на животных нападал? Есть жертвы? – спросила Маргарет.

– Есть! – с жаром подтвердил крестьянин. – Но мы-то не дураки, как прознали про Зверя, так и попрятались по домам. Он и стал скотом довольствоваться. Лошади, коровы, козы – кого только не утаскивал. И всех покрупнее. Несколько дней длилось это безобразие: все из дома выйти боятся, а зверь хозяйствует на наших землях. И уехать-то страшно, вдруг учует да догонит?

– И всё же вы приехали. Значит, справились со Зверем? – поинтересовался Фергюс.

В ответ глубокий отчаянный вздох пробежал по крестьянским рядам.

– Если бы! Пытались, да не вышло. Нам невмоготу стало прятаться в доме, и мы, самые крепкие и бесстрашные, вышли против Зверя. Кто с чем: капканы, вилы, у кого и ружья нашлись. Но всё нипочём этому чудищу оказалось! Ранить-то мы его ранили, да только всё на нём быстро заживает, словно и не было никаких ран. Потом мы решили: не можем причинить вред снаружи, так убьём его изнутри. Взяли мы корову покрупнее, начинили её отравой и стали ждать смерти Зверя. Нехорошо ему стало. Рычал, выл, вопил так, что отовсюду было слышно, даже слёг. Мы уж обрадовались, думали, всё, кончилось наше горе. А Зверь раз – и пришёл в себя. Ничего его не берёт! Хотите, верьте этой истории, хотите – нет, но все мы готовы поклясться в том, что говорим правду, – горько сказал крестьянин. – Неделю чудовище господствовало на наших землях, опустошая деревни, а потом вернулось в Дакхаар. Мы голодны, истощены и разорены. Мы живём в страхе, что Зверь вернётся. Вот мы и стоим перед вами, просим помощи и защиты.

Крестьянин завершил рассказ и посмотрел на принцессу в ожидании ответа. Она по цепочке испуганно взглянула на Фергюса. «Ну же, ответь ему что-нибудь, голубушка», – поморщился старик.

– Надо выяснить, что это за животное, – наконец нашла слова принцесса и снова посмотрела на Фергюса, пытаясь понять, правильно ли она всё делает.

«Верно-верно. Отправим туда опытных охотников, пусть разбираются», – кивнул он ей.

Крестьяне оживились:

– Да! Да! Оно оставило следы на наших дорогах, мы вас проводим и покажем их!

«Вас? – растерялся Фергюс. – Они решили, что принцесса лично поедет смотреть на следы? Особенно после нападения на королевскую карету?» Он хотел сделать принцессе знак, чтоб она отказалась, но та уже начала говорить.

– Э-э-э, да, мы посмотрим на следы, – неуверенно согласилась Маргарет.