Текст книги "Москва. Приложение для одиноких"

Часть 10.

В моем приложении хранилища информации – макбук и моя голова. В голове нет облачного хранилища и его не купишь ни за доллар, ни за 5. Фотографии, как и воспоминания и мысли к ним, постепенно стираются/удаляются. Забываются или притупляются впечатления и эмоции, которые когда-то возникали при взгляде на них.

Два года назад я впервые ее встретил, дал прозвище «мерзлявка», потом несколько раз с ней погулял и подарил пригласительный на премьеру кино. Я сделал снимок для приложения, вынес вердикт – мое мнение – и удалил из приложения. «Люди не меняются» – это слова тех, кто сам не способен на перемены. Неважно, с какого ракурса и как дерет их жизнь. К черту, то что им даже периодически удается взять реванш. Меняются их собственные взгляды, прибавляется возраст, но мнение о том, что «другие не меняются» остается навсегда. Я такой же.

Маша и ее спутник были с кольцами – одинаковыми, то ли серебряными, то ли из белого золота. Когда мы увиделись впервые, между нами было какое-то притяжение, такое же, что я испытал сейчас. Сейчас я добежал до последней ступеньки и повернул назад – в отель, чтобы убежать от этих мыслей. От всего этого, старого и умершего, и настроиться на нужные эмоции. Пока поднимался по лестнице вверх, я забыл о неловкости своего поступка.

На самой верхней ступеньке я уже набирал Вику.

Вика, я был в банке, сейчас приду.

Дождь, мерзкий дождь продолжал лить. Я бегом добежал до отеля, поднялся в номер 31 и постучал. Прошло три месяца с тех пор, как я видел Машу последний раз. Мы говорили о погоде, природе, кино. И вот как – не ожидал, что она стоит на пороге перемен. Так же, как и я сейчас стою на пороге, но не перемен, а номера 31, где за дверью чьи-то голые тела, а перед дверью я и мое возбужденное сознание.

В номере отеля было шестеро мужчин, включая меня и Рому. Мы все знали друг друга – априори на Ромины встречи не придут люди незнакомые. Мне, правда, не дали список участников, но все остальные знали, хуиз. Все мужчины кроме Романа были в масках. Обнаженная Вика устанавливала камеру в сторонке и периодически щипала каждого из присутствующих за разные места.

Голые женщины под аккомпанемент диджея выходили группами по 6 человек. Каждый из мужчин мог выбрать сколько угодно. В первой партии мне никто не приглянулся. Они были слишком одинаковые, такие, какой стала сейчас Катя. Во второй партии мне тоже никто не понравился, но я не спутницу на всю жизнь искал и ткнул пальцем в двух рядом стоящих девушек – обе были окрашены омбре, обе были одного роста, худые, и у обоих была грудь как та, что купила себе Катя. Девушки отошли в сторонку. Тут ко мне повернулся мужчина, который сидел в углу дивана. Он сказал: «Я заберу эту», – и показал на одну из дам, которую выбрал я. Рома посмотрел на меня и жестом показал – отдай. Голос повернувшегося был довольно мелодичным и хорошо поставленным. Мне он показался знакомым.

Мне стало интересно, почему он решил ее забрать. Я не захотел играть в рыцаря и биться за тела дам, поэтому ответил ему, что он может забрать какую хочет. Но сам решил проследить за ними и, быть может, добыть эксклюзив.

Я выбрал еще двоих из следующей партии, другие участники действа взяли по две, а тот, который отнял у меня девушку, так и остался с ней одной.

У него было хорошее телосложение: то ли он занимался спортом и следил за собой, то ли ему было не так много лет, как всем остальным. По фигуре ему можно было дать лет 25-30. Остальным участникам было явно за 40, а местами и за 60. Маски скрывали головы почти полностью – я не мог даже посмотреть на его волосы, чтобы подтвердить или опровергнуть свою догадку о возрасте.

Рома вместе с девушками, которые не прошли кастинг, начал зажигать – танцевать и поливать их шампанским. Ему на помощь из соседней комнаты вышло еще двое мужчин, его помощников. Они, как и Рома, были без масок. Я сел со своими приобретениями так, чтобы видеть этого странного человека, а мои красотки закрывали меня от его глаз. Азарт поиска новых ощущений уступил профессиональному интересу. Я стал наблюдать за ним и сопоставлять ситуацию с информацией, которая, пусть небольшая, но все же у меня была.

Цена участия девушки в случае прохождения кастинга – от 80 000. Цена для участника мероприятия – от 300 000. За дополнительную сумму можно улететь с девушками в другую страну. Там, так же за дополнительную сумму, Вас будет ждать яхта и еще несколько моделей. Можно выбрать вариант без кастинга. Он как раз для тех, у кого катастрофически мало времени и он либо невыездной, либо не хочет заморачиваться. Я шел почти бесплатно – как бомж и просто из-за симпатии ко мне со стороны Романа.

Парень (теперь я видел, что это был парень) прикрыл девушку пледом и держал ее руку в своей руке, периодически целуя. Она смотрела по сторонам, то на Рому, то на других мужчин.

Значит ли это, что у него нет денег на остальных? Или значит, что он пришел именно к ней? Может, он ее знает и вне работы? Постоянный клиент?

Мои красотки начали со мной скучать, и я позволил им увести себя в другую комнату, решив спросить про эту ситуацию у них.

Часть 11.

Утром меня разбудил звонок из координации – съемочная группа уже час ждала меня возле редакции. Я позвонил оператору и водителю и попросил забрать меня из «Арарат Парк Хайятт».

– Эти девушки рассказали, что парень – начинающий музыкант, который перебивается редкими выступлениями в клубах и барах. Девушка начинала с ним как вокалистка, но хотела быть красивой и любимой, а не скитаться по съемным комнатам в обносках. Он честно зарабатывал трудом артиста на ее красоту, даже согласился приходить к ней на такие кастинги и за деньги, лишь бы не отдавать ее другим, но…

– Скучно, Макаров! Таких историй тысяча! Едь на съемку, срываешь договорённость! – нервно пропищала мне в трубку Таня, мой любимый продюсер с котиками на майке.

Я попрощался с Таней и смотрел в окно автомобиля на Москву.

«Никаких сантиментов в сердце у солдата – только ты, моя Москва. Честная, дельная и точная. Даже дикая оргия не может быть важнее работы. Даже любовь не стоит тебя», – в машине, по дороге на очередной банальный сюжет, я напевал самому себе придуманную песню. Мне нравится этот город за то, что он дает тонус. Ты здесь по делу, это первостепенно. Все остальное – полная ерунда и наматывание соплей на кулак. Иногда люди уходят в аут из-за переживаний и неудач, но, если ты ушел – ты сдался. А Москва таких не держит.

Мы снимали очередной праздник, с представителями администрации, артистами и довольными горожанами. Я красиво появлялся в кадре, красиво шел вдоль яркой сцены и вставал так, что солнце светило на меня только с выгодных ракурсов.

Чиновник опаздывал, и я зашел в магазин. Заняв денег у Ромы, я купил себе пиджак и пару рубашек. Теперь я чувствовал себя обновленным, а не тем слизняком, который день назад бомжевал в парках и бегал в метро в поисках любви.

Отписав стендап и интервью с администрацией, я пошел к репетирующим музыкантам.

«Я настрою сам! Вы не можете!» Возле музыкальной аппаратуры спорили несколько человек в бейсболках. Тот, что резко крикнул, показался мне моим вчерашним знакомым – тем самым, чья история не заинтересовала продюсера Таню. Я пошел к нему. За мной плелись оператор и ассистент, скуривая вторую по счету пачку Winston Blue.

– Дима!

Мне пришлось развернуться – меня окликнул мой бывший руководитель, который был одним из продюсеров устраиваемого шоу.

– Поздравляю, Дима! Часто смотрю твои репортажи – ты очень вырос в профессиональном плане, выглядишь везде превосходно. Очень рад тебя встретить! – Кирилл Петрович тряс мне руку и хлопал по плечу, искренне радуясь встрече со мной.

Это один из особых персонажей. Не думайте, я не только описываю персонажей и опции для одиноких. Кирилл Петрович, конечно, персонаж уровня 80, но не моего приложения. Он не одинок, хотя живет в редакции и… нет, он точно не из моего приложения.

– Кирилл Петрович, шоу просто великолепное! Это новое слово для страны. Вы превзошли всех! Впрочем, как всегда. А я так… всего лишь любимец публики, который носится из одного конца страны в другой. И, наверное, никто из зрителей не вспомнит меня, если я закончу карьеру. – Я попытался было пошутить, но он воспринял все серьезно.

– Дим, ты чего? Я читал, ты квартиру получил. Давай я вечером приеду, угостишь меня макаронами – я их лет 6 не ел. Напиши мне свой адрес. А сейчас давай, мне пора! – Он подмигнул мне и ушел.

Я не успел даже возразить и что-то спросить. Странный Петрович напросился на макароны… Ну ок, это даже интересно.

Я повернулся в сторону музыкантов, но на их месте уже были другие люди. А на сцене пела певица Рита. Жалко, что не удалось найти этого парня: как он живет так? Зачем? Он понимает, что так опускаться ради… этих отношений? Я еще немного о нем подумал, потом откинул воспоминания о нем навсегда, записал парочку горожан и уехал в редакцию сдавать сюжет.

Часть 12.

Вечером я варил макароны и жарил котлеты. Кирилл Петрович пришел в районе часа ночи и с порога начал:

– Ну рассказывай.

Мы сидели на кухне, ели макароны и разговаривали.

– Я вижу, как все однообразно и нелепо. Меня бесят тупые идиоты, с которыми приходится сталкиваться каждый день. Нет среди них того, кто бы чем-то зацепил внимание или был его достоин. То же самое и в работе… – изливал я ему душу.

– О, надо же. А ты-то кто?

– Не понял?

– Ты кто? Что у тебя есть такого, что нет у них? Пока я вижу самовлюбленного, безответственного и зажравшегося мужика, который ничем не занимается, кроме как поливает других дерьмом. – Кирилл Петрович достал блокнот и, взяв в руки ручку, стал рисовать.

Он нарисовал рожицу в очках с микрофоном и нимбом над головой.

– Это ты. – Он нарисовал другую рожицу, но уже без нимба и с опущенными уголками рта. – Это все «дерьмо», о котором ты говоришь. – Рядом с грустной рожицей он нарисовал женское и детское лицо, внизу – два пожилых смайлика. – Это то, что есть у так называемого дерьма, то есть семья. – Он подписал сверху: «Ответственность». – Вот у тех, кто, по-твоему, третий сорт, есть понимание ответственности. – Рядом с грустным смайликом он написал сумму 50 000 рублей, рядом с женским лицом – 40 000 рублей, а рядом с пенсионерами поставил по 7 000 внизу и подписал: «Итого: 114 000/5 – 30 000 (квартира в кредит) – 2 000 (коммуналка) – 5 000 (проезд) – 15 000 (ребенок) – 5 000 (потребительский кредит) – 15 000 (непредвиденные расходы). Остаток: 42 000 на 5 человек = жизнь.

К смайликам, изображающим пожилые лица, он написал «Уважение», к женскому лицу он поставил подпись «Поддержка», к грустной рожице он поставил подпись «Опора»,к детскому лицу – «Будущее». Обвел все фигурной скобкой и подписал: «Счастье».

Над смайликом с микрофоном он поставил сумму 300 000 рублей. У рожицы нарисовал несколько облачков и написал в каждом: «Я», а под ними нарисовал фигурку ребенка и пожилой смайлик, обвел фигурной скобкой и поставил: «15 000 рублей». Итог: 200 000 – 15 000 (алименты) – 5 000 (мама) – 2 000 – 7 000 (коммуналка). Итог: 236 000. К смайликам внизу он поставил подпись «Балласт», а к облачкам с буковой «Я» – «Херня».

Обвел «меня» и мое окружение кружочком и написал «Безумие»:

– Пока ты относишься ко всем как к дерьму, в жизни у тебя будет лишь безумие. Ты никто и ничем не лучше. С чего ты взял, что ты прав и чем-то лучше? – Он вопросительно смотрел на меня. – А какие у тебя планы на жизнь? – спросил он через паузу.

– Среди тех, кто рядом со мной, я не вижу девушек для себя и создания семьи. Нынешнее положение на канале меня не устраивает. Все однообразно… – Я не мог смотреть ему в глаза и молча ковырял котлету.

– А тебе нужна особенная? Идеальная, угадал? – спросил Кирилл Петрович.

– Я знаю, какая мне нужна. Такой рядом нет.

– А ты идеал ждешь? – Он достал из кармана пиджака телефон и стал в нем копаться, пока я делал вид, что оценил шутку.

– Новость делаешь ты. Ты выводишь ее в топ, снимая, озвучивая, монтируя. Ты делаешь из набора параметров то, что устроит тебя и понравится зрителям. В ней нужен лишь потенциал. Нет изначально той новости, которая придет к тебе в ночи и скажет: «Снимай меня, я идеальная новость». О таком мечтают только студенты, зажравшиеся пенсионеры и лузеры. Ты похож на вторую категорию, – предположил Кирилл Петрович. – Вот, смотри. – Он протянул мне фото полной девушки в свитере и с небрежно заколотыми волосами желтого цвета, потом перелистал и показал другое фото – на нем он стоял рядом с красивой стройной женщиной в длинном платье.

– Это кто? – не понял я.

– Твой продюсер ищет новость целый день, – он пропустил вопрос мимо ушей, – чтобы ты поехал и красиво постоял с микрофоном несколько минут. Бывают тяжелые и опасные съемки, но в конечном итоге тебя ждет результат – сюжет или репортаж. Также и в жизни: у нас есть только набор из составляющих для счастья, которое в результате делаешь ты сам, – подытожил Кирилл Петрович.

– Я не понял, а при чем тут семья и отношения? Ты либо находишь того, кто подходит тебе, либо не находишь. Люди не меняются, их нельзя переделать под себя, – возразил я.

– Ну, следуя твоей логике, когда ты приехал из региона, будучи заштатным корреспондентом в очках, который ничем не мог заниматься, кроме как делать подсъемы для более опытных корреспондентов, – все осталось на том же уровне?

– Так одно дело – ты сам, другое дело – другой человек. – Я понимал, что где-то он прав, но не хотел так просто сдавать позиции.

– То есть ты хочешь сказать, что ты один можешь меняться, если для этого создать условия?

– Все не так просто, как на съемках. Я знаю, чего достоин, и не хочу размениваться на пустяки. Новость можно сделать из всего, но человек и его жизнь… Это сложно.

– Все так же просто, как в жизни. Ты же не спектакль с актерами ставишь – ты снимаешь сюжет под названием «Твоя жизнь». А ты, Дима, не хочешь ничего делать, кроме как любоваться собой и вонять – я хочу тебе еще кое-что показать. – Он пролистал видеогалерею в телефоне и открыл одну из последних записей. – Смотри.

Я увидел любительскую съемку – на ней я лежал рядом с бутылками на лавочке в парке Горького, потом ответил на телефонный звонок и шатающейся походкой пошел в сторону, сбивая прохожих и громко матерясь.

– Как тебе, Дим? Эти кадры прислали нам очевидцы – ведущий нашего конкурирующего канала был замечен в нетрезвом виде в парке Горького. – Он листал видео дальше. – А вот еще. – Он показал мне меня на вечеринке у Ромы. Кто-то из постояльцев снял на видео, как я лежу, нетрезвый, в фойе отеля рядом с тремя голыми женщинами.

– Дим, мне переслали это наши продюсеры. Так как ты работал у нас, я решил их придержать. – Он отложил телефон и посмотрел на меня.

– Спасибо, Кирилл Петрович… Я…

– Не надо говорить спасибо, Дим. Я это сделал не из-за тебя, а из-за своего отношения. Ты мне казался человеком, и я дал тебе шанс много лет назад, когда ты впервые приехал к нам. У тебя изначально было больше всего: выше зарплата, легче график, доверие со стороны канала, внимание всех. У меня, например, такого не было. И сейчас тоже нет. – Он улыбнулся и посмотрел на меня.

Я хотел, чтобы он скорее свалил. Хотел дать ему по морде, открыть дверь его башкой или кинуть в него сковородку с котлетами. Прописные истины, о которых он рассуждал, пахли нафталином и корвалолом, как обычно воняет в квартирах у стариков.

– Как журналист ты меня поймешь, мне нужен контент. Такой контент, чтобы было интересно. Этот – он интересный. – Он постучал пальцем по телефону. – Тебе же все равно на все, даже на свою жизнь. Философ, я понимаю. – Кирилл Петрович встал из-за стола и пошел к выходу, а я сидел, смотрел на ногти и думал, что он блефует.

– А за котлеты спасибо, зови еще. – Он сам открыл дверь и вышел.

Часть 13.

Телефон гудел с пяти утра.

– Здравствуйте, Дмитрий! Меня зовут Елена, я продюсер 9 канала. У Вас есть минутка?

– Да, а что Вы хотели?

– Как Вы прокомментируете видео, которое появилось в Интернете? Якобы Вы лежите в состоянии наркотического опьянения сначала в парке, затем в отеле. – Девушка замолчала, а я включил рапид.

– Будьте моей женой, Лена. – Я положил трубку и начал смеяться.

Новый звонок:

– Здравствуйте, Дмитрий Владимирович! Газета «Наш мир». Я…

– И я! До свидания.

Если Кирилл Петрович затеял игру, то, конечно, шансы хоть и не равны, но я в игре. Я достал другой телефон и набрал шеф-редактора.

– Макаров? Ты в своем уме? Ты видел, что гуляет по Интернету?

– Здравствуйте! Это какая-то провокация.

– Через полчаса на ковер. И захвати удостоверение и пропуск. – Он кинул трубку.

Я почему-то вспомнил о Коле. Мой сын, которому 10 лет, сейчас учится в 4 классе. У мальчика в это время наверняка уроки, но я захотел его услышать. Параллельно с моими мыслями я ловил звук постоянно гудящего телефона.

Я стал одеваться и набирать Колю. Достал парик, который остался с какой-то вечеринки, очки, которые оставила Света Демченко, шарф и старое Катино пальто, которое я все никак не мог выкинуть. В пальто Кати я, конечно, не влез, но голь на выдумки хитра, и, догадываясь, что ребята-корреспонденты уже караулят меня у подъезда, я решил замаскироваться.

– Коля, привет! Ты не на уроках? Заболел? А почему не пишешь, не звонишь? Ааа… Дома, да? Как школа? Как мама? Как ты сам? – Коля был ошарашен странным звонком от странного папы, который появлялся раз в год, но что-то лепетал в трубку. – А хочешь со мной в горы? Покататься на лыжах? Когда? Скоро! Я завтра приеду! Сегодня, сынок! Я приеду сегодня! Маме привет, скажи, пусть не берет трубку ни от кого, кроме меня, и я еще позвоню.

Я посмотрел в глазок. В коридоре никого не было. Озираясь по сторонам, я зашел в лифт, доехал до первого этажа, зашел к консьержке и выпросил у нее халат. Тетя Вера была крупная женщина, и ее халат идеально мне подошел. Попутно тетя Вера рассказала, что ко мне пытались зайти:

а) почтальоны;

б) курьеры;

в) доставка пиццы;

г) моя тетя и любимые девушки;

д) журналисты.

– Теть Вер, скажите, я не ночевал дома. Дайте интервью, пожалуйтесь, что я ем штукатурку в подъезде. – Я поцеловал ее в щеку, а она замахала рукой – мол, не надо.

Я вызвал такси к соседнему подъезду, глянул на себя в зеркало – мужеподобная дама в халате, очках и шарфе, конечно, не похожа на женщину, но и на замаскированного Дмитрия Макарова, к счастью, тоже.

У подъезда меня уже ждали. Ко мне кинулся корреспондент и стал спрашивать про соседа Макарова и его наклонности. Я махнул на него рукой и поковылял к такси. Едва я сел, я стал смотреть в Интернете, что есть уже из новостей обо мне. Первая вышла спустя 20 минут после ухода Кирилла Петровича:

1. В сети появилось видео с корреспондентом Макаровым, предположительно находящимся в состоянии наркотического опьянения (10 источников).

2. Военкора, которого сняли в странном состоянии очевидцы, премировали квартирой пару недель назад (3 источника).

3. Коллеги по цеху осудили поведение корреспондента Дмитрия Макарова, которого обнаружили в неадекватном состоянии очевидцы (6 источников).

4. В отеле, где гулял военкор Макаров, регулярно устраивали оргии (5 источников).

5. Руководство канала обещало принять меры в отношении Макарова (7 источников). Это уже хуже.

6. В сети появились мемы на военкора Макарова, которого сняли в неадекватном состоянии очевидцы (4 источника).

7. «Дмитрий Макаров – наркоман, запойный» депутат клонов (15 источников).

8. Колдунья Сара: аудитория «Фейсбука» прокляла Макарова, поэтому в нем проснулся бесноватый (2 источника).

9. Мать ведущего Макарова не получала от него помощи 20 лет – он пропивал все гонорары (8 источников).

10. СК проверит отель, где очевидцы сняли пьяного Макарова (2 источника).

11. Решается вопрос о возбуждении дела в отношении Макарова, которого обнаружили в странном состоянии очевидцы (3 источника).

12. Телезвезда приблудная, или Какие оргии устраивают любимцы публики (1 источник).

Значит, я невыездной! И куча комментов в «Фейсбуке», «Контакте», а к телефону я даже не подходил.

Я написал матери Коли сообщение: «Скину тебе деньги вечером, сейчас купи моей матери и вам с Колей билеты и срочно езжайте куда-нибудь отдыхать на месяц. К телефону не подходите, но, если у вас будут брать интервью, говорите, что думаете. Целую и люблю. Простите меня. Дима».

На всякий случай я позвонил другу и попросил помочь моим родным, если вдруг… В общем, я занервничал. Кирилл Петрович просто сделал новость, сделал грамотно – по всем параметрам. Дальше ее просто подхватили другие. Что ж, я осознанно к этому шел почти 20 лет, что клал на свою жизнь.