Текст книги "Камни Таэры"

– Надень его на средний палец левой руки – и никогда не забывай о нашем народе, – сказал маленький король, сел в карету и уехал.

– Кажется, аудиенция окончена. Пойдемте отсюда, скорее отойдем за дозорную башню, чтобы не сломать здесь что-нибудь ненароком, – предложил мастер Цэн.

Когда мы удалились изрядно, то сели перекусить сотворенными хлебами и родниковой водой. Солнце уже подходило к верхушкам деревьев.

Я рассматривала кольцо Дэмэра.

– И не серебро – и не золото, – сказала я. – А камень – кажется, алмаз.

– Это действительно не серебро и не золото, это легендарный силхарк, содержащий и то, и другое, и еще неизвестные компоненты. Он не горит в огне, – сказал мастер Цэн.

– А какими магическими свойствами наделяет хозяина алмаз? – спросил Дэмэр.

– Кажется, мне пора прочитать вам лекционе сюр минимум теормагикум, как выражается мой друг, синий маг из Миддлстага. То есть, провести небольшую беседу по теоретической магии. Из главы «магия камней и минералов». Ну, этим мы сейчас и займемся. Поскольку, лучше всего нам сегодня отдохнуть и отоспаться, ведь завтра всё равно за нами пришлют эту самую сумасшедшую Бабету…

– Бэйгу, – поправил Дэмэр.

– Точно: Бэйгу. По-видимому, её сегодня никак не дозваться. Встречу с нами Бэйга отложила, скорее всего, на завтра на утро, быть может, в связи с нашим приемом у Его Величества. И потому, вначале я неспешно сотворю еду для муррена. Долго он спит. Но, с одной стороны, это хорошо: зато быстро поправится. Думаю, он проснется не позже наступления темноты: это ночной зверь. А потому, поговорим немного о свойствах камней, потом покормим муррена – и ляжем спать.

Мастер Цэн сотворил кусок ветчины в миске и сметану в своей кружке.

– Эх, – вздохнул Сэд, – Я тоже с удовольствием бы стал на время больным котиком, – сказал он.

– Мы выживем и на хлебе с водой. Не стоит преумножать лишнее колдовство, да еще в таких местах. А муррену еда жизненно необходима для подкрепления сил, – строго сказал мастер Цэн.

Как только он сотворил продукты, рыжий кот втянул носом воздух, явно принюхиваясь. Затем приоткрыл один глаз.

– Хочешь есть? – спросила я.

«Да», – и муррен вдруг приподнялся, потянулся, встал на лапы и неуверенно, шатаясь – но все-таки сам подошел к мастеру Цэну и стал есть. Мастер Цэн затем заварил напиток для мурена, но уже только из трав читы и леи – он понравился коту еще больше, так как не горчил. Им же он смазал муррену подживающую рану. Затем кот свернулся калачиком у меня на коленях, но уже не спал, а прислушивался к окружающим звукам леса и слегка помурлыкивал.

– Я вам прочту наизусть, как помню, главу из книги «О свойствах камней, растений и минералов» монаха Зинхурда, – сказал затем мастер Цэн. Она начинается так:

«Прежде чем начинать разговор о полезных свойствах камней, несколько слов я скажу о магии вообще. Вселенная устроена так, что магия, как и радуга, имеет разные цвета, хотя и условные, но для знающих людей говорящие много. Именно потому существуют лечебные картины, насыщенные цветом, и лечение с помощью цветовых магических лучей. Эти цвета не имеют никакого отношения к выбранному магическому пути, хотя некоторые черты притягательной зависимости школ и путей к определенным цветам нередко наблюдаются. Магия как путь имеет четыре вида и они суть: путь трилистника и книги, путь сабли и кинжала, путь сердца и закона и путь отречения и веры. Эти пути, их сущность и движение могут понять лишь те, кто уже движется тем или иным путем магии, поэтому на них мы пока не остановимся, лишь заметив вскользь, что последний из них – это такой путь, когда человек становится открытым, как ребенок, всем проявлениям силы, а потому вынужден жить в своем особом мире.

Если же говорить о видах магии как о видах цвета, то этих цветов суть семь (капа цинтум – девять). Семь – основных и два – которые можно отграничивать в отдельный цвет, а можно считать смешением свойств двух разностей. Семь главных цветов суть: Красный – магия власти над неживой материей (например, изменения её веса и структуры, временно либо постоянно). Оранжевый – магия контроля над своим телом, исчезновения тела и невидимости оного. Желтый – магия получения знаний от богов и передачи их людям. Зеленый – магия перемещения в пространстве и понимания (сочувствия) другим. Голубой – также называемый лунной магией – магия управления сном и магия предсказаний. Синий – магия гипноза, чтения мыслей, телепатии. Фиолетовый – магия осаждения предметов из пустоты (воздуха).

Дополнительными магическими цветами являются: Пурпурный (рассматривается и как смешение красного и фиолетового) – магия осаждения (или создания) предметов высшего искусства: картин, скульптур, зодчества, и Коричневый (рассматривается и как смешение красного и зеленого) – магия власти над неживой материей и магия понимания других дает магию понимания животных, которые ближе сродством с материей неживой, чем люди).

Весь спектр представляет собой магический круг или магическое колесо, и владеющий всем спектром называется белым магом (высочайшим магом), ибо все краски вкупе дают белый спектр.

Черной магии нет в человеке, как нет черного цвета, ибо черный цвет – это отсутствие цвета, а черный маг – это отсутствие человеческих качеств. Черная магия – не для человека, ибо любой человек – это оттенок цвета природного мира. Черной магией владеют змеи (наги). Так как человек, приступая к магии, должен соблюдать три правила, как закон: Первое – по возможности не причинять зла ничему живому, из двух же бед выбирая наименьшую – правило контроля над силой. Второе – не впадать в гнев, уравновесив все свои внутренние потоки – правило контроля над чувством. Третье – не впадать в гордыню и не совершать магией большего, чем это требует равновесие сил, интуиция, место и время – правило соразмерности действия. Нарушающий эти правила сознательно тут же теряет часть человеческих качеств. Человек, полностью утративший человеческие качества, становится управляем магической волей нагов – теплокровных змей. Он неизбежно вступает с ними в ментальный союз на пути утраты человеческих качеств. Черный маг – это уже не человек.

В связи со свойствами цвета в магии, основные магические камни используют, как усиливающие сродственную им по цвету магию. Но также они несут дополнительные свойства, присущие только камням. Эти камни суть (в соответствии и в порядке следования радужного спектра): 1. Рубин – с дополнительным свойством усиления любой магии вообще, 2) Красная яшма – с дополнительным свойством излечения от болезней, 3) янтарь – с дополнительным свойством радости, счастья и долголетия,4) изумруд – с дополнительным свойством таланта сочинительства, 5) лунный камень – с дополнительным свойством сностранствования, 6) сапфир – с дополнительным свойством мудрости и сосредоточенности, 7) аметист – с дополнительным свойством ясности духа и спасения от зла, 8) гранат – с дополнительным свойством связи с мирами иных (добрых) существ, 9) коричневый оникс – с дополнительным свойством защиты от хищных зверей, а также камни высшей магии – алмаз и горный хрусталь, применимые для определения пути; алмаз придает также несгибаемость намерения, а горный хрусталь, который имеет замечательные очистительные свойства, незаслуженно почти никогда не носится на теле, но зато часто применяется в виде шаров и других предметов, и показывает картины прошлого, будущего и настоящего.

Есть и многие другие камни и минералы, но их сила не столь велика. Кроме того, следует помнить, что сильный маг может усилить или изменить свойства камней и сделать камень амулетом, сонастроенным с определенной особой, с людьми определенной крови или определенных свойств. В этом случае носить не свой, чужой камень опасно».

– Вот такая глава из книги, – закончил мастер Цен. А теперь – давайте ляжем пораньше спать. Завтра – не известно, удастся ли нам поспать ночью. Если будем ночевать в рыбацкой таверне – то, скорее всего, нет.

– А может, миновав деревню, нам рвануть сразу в Архэю, а потом – снова по Сиренийскому лесу до самой Сиграмадской границы? Ведь в Сиграмаде людей со склонностью к магии не ловят? – спросил Дэмэр.

– Так бы мы и поступили, если бы это была граница союзных, дружественных государств. Но на границе неспокойно, случаются и стычки. Везде вдоль границы стоят кордоны Силы, да и не забывай, какие уже птички по ночам повсюду летают, – ответил мастер Цэн.

– А может, поселиться просто среди рыбаков? Будем жить в рыбацкой деревне, – предложил Сэд.

– Это в тебе кровь твоя рыбацкая говорит, но не думаю, что твой это путь. Своего пути ты пока не знаешь. И, кроме того, немного пожить-то можно – но не до первого рекрутского набора, который может последовать в случае войны очень быстро. Да и без нее, говорят, уже совсем мальцов хватают, – ответил мастер Цэн. – Так что, походим сперва, в движении легче скрыться от противника, если наш остаточный след вычислили. А после – уж и не знаю, куда подадимся…

В этот раз слегка подлечившийся муррен не стал спать у меня на груди, как прежде, а улегся, растянувшись в полный рост между мной и Дэмэром, высунув наружу, из-под одеяла, только нос и уши. Мы все заснули еще до того, как в лесу запели сирены.

Глава 7. Шут Арэн

Лорелея сидела одна на роскошном диване около фонтанчика, рядом с невысоким столиком с прохладительными напитками и фруктами. Она выглядела усталой. Наверное, уже прошла церемония официального приема в главной зале, а сейчас следовала часть неофициальная – свободного светского общения гостей. К счастью, церковников среди них не наблюдалось, разве что замаскированных под лиц неофициальных. К Лорелее подошла девушка, немногим её старше.

– Здравствуй! Ты тоже впервые во дворце? – спросила девушка и представилась как Фиолена.

– Да, меня зовут Лолерея. Я воспитывалась в монастыре, и впервые вообще в Альграде.

– А я здесь родилась. Но во дворце в этот Праздник Цветов я тоже впервые. Тебя зачислили в пансион фавориток?

– Да.

– Значит, еще встретимся. Вместе будем обучаться танцам, пению, хорошим манерам, рукоделию и нескольким иностранным языкам. Всё хорошо, только рукоделие я не люблю. Ты кого во дворце знаешь?

– Пока никого. Почти никого.

– Самое главное, для ориентировки, запомни дворцовый расклад: кто есть кто. Король Ренуарий – ему аж пятьдесят пять, хотя он выглядит гораздо моложе, женат третий раз, на королеве Лалии. Она не настолько старая. Ей – тридцать. На пять лет старше дочери короля. Но среди них – как пробежала черная собака. Первая жена, мать принцессы Эрин, была казнена как ведьма, когда самой Эрин было два года, вторая жена – мать наследного принца Йорика, умерла сразу после родов. Никак, без магии тут не обошлось: не везет что-то на жен нашему королю. Наследному принцу, ты его сегодня видела на приеме, уже двадцать один год, и он довольно болезненный. Зато Эрин – красавица из красавиц, в нее влюблены многие знатные господа. Это я, чтобы ты хоть чуть-чуть ориентировалась в обстановке и соображала, как с кем себя вести. Меня зовет отец. Еще встретимся в пансионе, когда вместе учиться будем! Пока! – и Фиолена удалилась к важному господину с проседью в волосах, облаченному в зеленый костюм, который только что вошел в залу и искал глазами свою дочь.

Вокруг собралось уже много беседовавших друг с другом людей, сидящих на диванах или стоящих у окон, напротив друг друга. Повсюду на маленьких столиках стояли подсвечники со свечами, создавая уютный полумрак. Интерьер вокруг был оформлен «для бесед непринужденных». А еще повсюду почему-то были люди в длинных конусообразных шапках – звездочеты, а также гадатели с небольшими шарами из горного хрусталя, картами Евгона и предсказательными камнями в узелках. Они пользовались большой популярностью, и их призывали то к одному, то к другому диванчику. На соседнем же, ближайшем к Лорелее диванчике, сидел дородный господин, сильно принаряженный во всё кружевное (или же отделанное кружевом) белье и со множеством золотых украшений, по-детски радующийся тому, что он во дворце, и озиравшийся и разглядывающий всё вокруг. Его называли купцом Рокком и расспрашивали о дальних странах. Он рассказывал что-то совершенно фантастическое о далекой Лигии, в которой очень жарко и влажно и живут люди, у которых кожа синеватого оттенка, и они ходят совершенно голыми, надевая только повязку из листьев на бедра, зато расписывают свои тела несмываемыми водой красками.

В это время сюда, в эту залу, вошел бледный молодой человек болезненного вида, у которого все время дергалась правая щека и веко. Он был одет неброско, в синюю рубаху до колена с золотым поясом и такого же цвета лосины. Но на голове у него был тонкий золотистый венец. Это и был наследный принц Йорик. Рядом с ним шел шут Арэн, высокий молодой человек, моложе принца на пару лет, одетый в черно-белое домино и черную полумаску. Он всем кланялся и улыбался. В руках у шута была лютня. По другую сторону принца шла яркая девушка с большими глазами, подведенными черной краской, с красной розой в волосах и такими же ярко-красными губами. На ней было пышное розовое платье с очень глубоким вырезом и бусы из красной яшмы. Также с ними шли две молоденькие девушки-фаворитки, полные восторга от того, что их приблизили к царственным особам. Одна – в золотистом, другая – в синем платьях.

– Присядем, Эрин? – голосом глубоко скучающего человека произнес принц.

– Пожалуй, и – давайте вон туда, где фонтанчик и фрукты, братец! – ответила та.

– Что мы сегодня о политике да о политике? – сказала Эрин, когда они все присели на диваны, неподалеку от Лорелеи. – Быть может, ты нам что-нибудь споешь, шут? А мы выпьем по бокалу красного вина! – и она щелкнула пальцами. Подбежал один из лакеев в зеленой, в тон этому залу, ливрее, и, выслушав приказание, отправился за вином.

– Хорошо, – согласился Арэн, и, встав с дивана, снял маску и положил ее на маленький столик. Затем он настроил лютню, и, слегка пробежав по струнам, заиграл и запел. Вокруг все прислушались, и многие люди даже подтянулись поближе. Арен пел громко, и Лорелее, я думаю, как и мне, было слышно каждое слово.

– Всё, возможно, не так,

И возможно, всё будет иначе,

Чем пророчит нам тьма зазеркалья

И шепот пророчества книг…

Не гадай на судьбу.

Тот, кто верит – до дома доскачет,

И медуза страданий к нему

Повернуть не отважится лик.

Всё, возможно, не так,

Как рисуют грядущее звезды,

Всё ещё не стряслось,

И туманная даль пред окном.

Сделать выбор судьбы,

Что лежит перед нами – не поздно,

Не раскаяться б после,

В промозглый глядя окоем.

Всё, возможно, не так,

Как чертили нам карты и схемы,

Как пророки и судьи

Видали грядущий восход…

Не играя в рулетку,

Действительно зрячие – немы,

И никто из живущих

не знает конечный исход.

Всё, возможно, не так,

Как хотели чужие заклятья,

И свершения мира не знают

конца и начал,

Слушай песню судьбы,

упадая в чужие объятья,

И садясь на коня,

когда рог по тревоге поднял.

Все, возможно, не так,

Как решили холодные судьи,

Как учили наставники,

нервно сидя за столом.

Всё смешалось вдали:

маги, кони, и змеи, и люди,

И судьба как извозчик

в далекое гонит кнутом…

Всё, возможно, не так,

И печать всё еще на конверте,

Вскроешь – выпьешь свой яд,

Иль закажешь хмельное вино…

Если вы не поверили —

значит, пойдите проверьте,

И с небес распахните для нас

ледяное окно…

Всё, возможно, не так,

Как писали нам вражьи угрозы,

Как склоняясь нам в спинах, елей разливали рабы…

Проигравшему – смерть,

Победившему – девы и розы,

И никто, никогда, настоящей не минет судьбы.

Арэн закончил петь, и снова одел маску.

– Что-то грустный у нас вечер! Без вина было бы совсем скучно, – сказала Эрин.

В это время я увидала, как со стороны, противоположной той, откуда пришел принц, сюда движутся двое: граф Рольф и переодетый отец Себастиан.

Лорелея тоже заметила это, и, пока они её не узнали, приближаясь все ближе к принцу и компании, инстинктивно быстро направилась к выходу на балкон, где виделся краешек цветов в кадке. Но это оказался не балкон, а цветочная оранжерея внутреннего дворцового дворика – подвесной сад. Лорелея подалась вперед – и оказалась среди экзотических

растений.

Через некоторое время вдруг в просвете между листьями она увидела, что сюда же направилась и Эрин. А вместе с нею следовал Рольф. Лорелея так испугалась, что… вдруг исчезла. Повернув три раза кольцо на мизинце.

– Дорогая Эрин! Неужели вы считаете, что ваш брат будет хорошим королем? Наивно это полагать! Вы – вот кто достоин правления! Вы будете прекрасной королевой! Вы объявите, наконец, войну – и мы победим этот проклятый Сиграмад, привечающий безродных колдунов. Многие знатные люди в Аморее будут за вас, моя будущая королева! – проворковал граф Рольф, оглядываясь по сторонам и заглянув, как бы невзначай, за ближайшие кусты: проверяя, не подслушивают ли их.

– Всё это прекрасно… Война, кровь… Мечты сладкие! Вы бы, граф, лучше бы на короля надавили, а не на меня. Хотя, конечно, папенька воевать не любит. Ведь он не дурак. Напади он сейчас на Сиграмад, на нас полезет и Хиндустан, воспользовавшись удобным моментом – и будет кровавая баня, как во времена Санградо – Хиндустанской войны. Семь лет всего прошло после нашей победы, и люди еще не оправились полностью от нее. В общем, по поводу войны с Сиграмадом – это, граф, обращайтесь к королю.

– Я хочу поговорить о будущем, а не о дне сегодняшнем. Когда царствовать станет ваш брат Йорик – вы согласны будете осуществить переворот? – спросил граф, переходя на шепот. – Заговорщики, готовые бороться за вас, подготовят план.

– Оставьте, граф, и – чтоб ни одного волоса не упало с головы моего отца по вашей вине. Уж не знаю, что вы там замышляете со всеми своими церковными крысами вкупе.

– Я понял. Удаляюсь. У нас и в мыслях не было. И, дорогая Эрин, я и мои друзья по-прежнему всегда к вашим услугам! – и граф ушел.

А Эрин осталась на балконе.

– Старая дворцовая змея! – сказала она в сторону.

Через некоторое время в дверях, ведущих в садик, показался шут.

– Эрин! Вот вы где – вас уже ищут. Ваши поклонники, – сказал он.

– Подождут. Я дышу ароматом цветов. И размышляю.

– О вечном?

– Нет, шут. Я размышляю об этих дурацких пророчествах, которые один пустозвон в колпаке выдал Йорику.

– Забудьте. Пора уже забыть. Это пророчество было дадено давно. А этот проходимец лишь воскресил в памяти слова некоего пророка Шамуальда, который некогда дал пророчество в стихах. Кстати, знаменитого пророка вытолкали тогда из дворца взашей, не дав никаких денег.

– Вы помните их, те слова? Что сказал сам Шамуальд?

– В общих чертах. Я уже давно читал их, в какой-то рукописи… «Когда сойдутся с солнцем две луны, померкнет солнце среди дня. И в этот год суровый, наш будущий король Альграды, да будет имя его славиться в веках, положен будет в гроб хрустальный, в дальних землях. И злое колдовство и злодеянья чумной болезнью грянут на страну. И выползут со всех щелей ночные твари, и будут среди бела дня ходить, по всей земле святого, мудрого, благого королевства…»

– Да, надо было не просто прогнать, а вздернуть пророка. Накаркал! Мы, впрочем, долго считали предсказание бредом. Но строка о двух лунах с недавних пор становится понятной. Звездочеты недавно сообщили о второй луне – черной луне, и вычислили, что она уходит далеко от земли – и приближается раз в пятьсот с чем-то лет, делает полный оборот – и вновь уходит на дальнюю орбиту. Её обычно не видно. Она не светит.

– Но тогда это не луна, принцесса… А комета.

– Луна, комета – провидцам, наверное, всё равно. Главное, что она чёрная: то есть, это такое космическое тело, которое обычно не видать… Но на этот раз будет лунное затмение. Двойное лунное затмение: впереди солнца пройдут почти одновременно обе луны. Звездочеты пророчат беды. А, кроме того, вы в курсе, что у наших королей есть дурацкий обычай: готовить для своего преемника… Гроб. Хорошенький подарок! Он предназначен сменяющему его троне королю – или же наследному принцу. Смотря, кто из них раньше умрет. Вот, мой отец и решил на всякий случай уже озаботиться… следующим гробом. Мало ли что, мол, с ним самим случится. Надо оставить ритуальное наследство… И по этому поводу, он вскрыл специальную залу в подземельях. И… Увидел свой будущий гроб. Он оказался именно хрустальный: чудак был мой дедушка. Но в пророчестве говорилось не о нынешнем, а о «будущем» короле Альграды. Конечно, для предсказателя наш король и был – будущий. Но возможно, что будущий король – это принц. Такие разночтения… Теперь понятно, почему принц ходит чернее тучи?

– Я буду охранять его днем и ночью. Я не дам сбыться этому дурацкому пророчеству! – сказал Арэн.

– Я тебе нравлюсь? – спросила вдруг Эрин.

– Вы для меня – святыня, – побледнев, сказал Арэн.

– Так поцелуй меня! Подойди сюда, маленький мой шут! – сказала Эрин.

– Я посмею коснуться губами только вашей руки! – ответил Арэн, и, преклонив одно колено, поцеловал её руку в белой шелковой перчатке. – Хотя я давно уже вырос – и теперь выше вас ростом. Помните… Как вы дразнили меня, что я никогда не дорасту до ваших губ?

– Ты действительно дурачок! – сказала Эрин, покидая оранжерею.

Арэн постоял еще немного в задумчивости, и направился следом за принцессой.

Через некоторое время Лорелея вышла из цветов, больше не прячась и повернув кольцо обратно, и вскоре тоже вернулась в залу.