Текст книги "Васька. Сотворение"

Волк тоже подскочил на ноги, тщательно обнюхал ноги девушки и, вильнув хвостом, трусцой подался за своим знакомцем.

Девушка рассеяно проследила за зверем, пока он не скрылся, мельком взглянула на не распакованную палатку и присела возле сумки с одеждой.

– Чем больше узнаю, тем меньше ясности. Наоборот, запутали в конец. – Вытащила из сумки одну упаковку с одеждой, равнодушно повертела в руках и отложила в сторону. – Ну как это понимать? Ученый для них – колдун, к своим именам пренебрежительно относятся, как дети коверкают, будто избавиться от них хотят, а меня… – Она от удивления и недоумения округлила глаза. – Ой, бабулечка, не могу! Ну всякое уже бывало в моей жизни, но чтоб на полном серьёзе меня за волшебницу принять? Невесть что! – Раздраженно опрокинула сумку вверх дном, не обращая внимания на посыпавшиеся из нее упаковки. – А мне что теперь со всей этой нелепицей делать? Такая неизъяснимая прелесть вокруг – живи и радуйся, а они не видят, свое колдовство выдумывают. Мне как теперь быть? Под их дудку плясать? Не-е, так не годится. И тягаться с ними – себе во вред. – Васька в смятении встала и понуро побрела к реке. Несколько минут безучастно наблюдала за ласковыми пузырьками теплой воды. – А на их берегу прям водоворот какой-то! Что-то там, у них, не так. И лесник с гулькин нос рассказал, будто в узкую замочную скважину дал посмотреть одним глазком на пару секундочек. – Она присела на корточки, в задумчивости набрала в пригоршню пенящуюся воду и умыла ею лицо. – Прям уравнение с десятком неизвестных величин. Ой, эврика! – Вдруг радостно улыбнулась. – Найду их, бог даст, решу задачку. Итак, – она побрела по берегу, деловито сцепив руки за спиной, – каков мой первый вопрос? Тот, на который ты, дорогуша, с самого начала не нашла ответ: зачем они по лесу на лошадях рыскают? -

С другого берега раздалось приветственное ржание Красавицы. Васька вздрогнула от неожиданности и весело рассмеялась.

– На ловца и зверь бежит! – Приветливо махнула рукой кобылице и, не задумываясь поплыла ей навстречу.

Заметив на шее у подруги пакет, девушка без колебаний развязала веревку, на которой он был подвешен, и бросила его на песок. Взгромоздившись на присевшую услужливо лошадь, пояснила шепотом:

– Потом разберусь. Поехали к Зёме, посмотрим, чем они там занимаются. Мы с тобой сегодня шпионы, – хихикнула тихо на ухо, – поэтому нас никто не должен видеть. А я должна увидеть все, иначе никогда не разберусь с их заморочками. -

Красавица, чутко уловив тревогу в голосе девушки, пошла осторожной трусцой, периодически удовлетворенно кивая головой одобрительно поглаживающей ее шею Ваське.

К месту дислокации ( Ваське почему-то на ум пришло именно такое определение цели ее поиска ) они добирались минут двадцать, но девушке не пришлось скучать. Красавица, не желая продираться сквозь колючие заросли малины, вышла к какой-то странной ограде из натянутой меж бетонных столбов металлической колючей проволоки выше человеческого роста. За оградой на несколько метров простирался зеленый луг, а дальше, вдоль нее, виднелось пустынное асфальтовое шоссе.

– Интересненько, – Васька, когда они прошли метров сто вдоль нескончаемой границы, ощетинившейся колкими узлами проволоки, сжала ногами упругие бока лошади, приглашая остановиться. Затаив дыхание, стала вслушиваться и всматриваться в мир за запретной чертой. – По-моему, здесь двойная граница – табу на проход в обе стороны. Ишь ты, тишина и покой как на музейной панораме. -

Где-то поблизости, из глубины леса, раздался глухой топот копыт.

– Все, приехали. – Девушка аккуратно сползла на землю и прижалась щекой к шелковистой гриве подруги. – Жди здесь, Красавица, я сквозь заросли попытаюсь пролезть, чтоб они не заметили. -

Лошадь согласно фыркнула и отошла к зеленой прогалине меж лесом и оградой, чтоб полакомиться сочной травой, а Васька осторожной лазутчицей стала пробираться сквозь кусты на

звуки скачущих лошадей.

Остановилась, когда заметила в просвете деревьев воинственных наездниц. Тихо проскользнула к широкому и приземистому стволу дуба, быстро взобралась на одну из его раскидистых ветвей с густой кроной резных листьев. Удобно примостившись вдоль нее, раздвинула зеленый занавес и, сжав губы, чтобы ненароком не издать лишний звук, стала наблюдать.

– «Вроде как тренируются. Ого, а поляна немаленькая! – Девушка осторожно подтянула тело вперед, чтоб увеличить себе кругозор. – Как школьный стадиончик. Только они сейчас больше на циркачек смахивают. Вон как ловко изворачиваются! – Она заинтриговано вытянула шею, медленно ворочая головой из стороны в сторону, чтоб не пропустить ни единого момента непонятного представления. Затаив дыхание наблюдала, как сосредоточенные на своем занятии женщины настойчиво отрабатывали давно усвоенные приемы быстрой езды с падением за потный бок кобылицы, с прыжками на ветви деревьев, на круп чужой лошади. Вскакивали в седла на бегу, на бегу и спрыгивали. – Цирк да и только! Но для чего? И где остальные? Этих только, раз, два, три, четыре, ага вон Маня пятая, а Зёма шестая и…, – Васька с удовольствием проследила за маленькой женщиной, – самая справная! А Маня как всегда осторожничает. – Улыбнулась нерасторопности рыжеволосой красавицы. – Не ее это дело.» -

Со стороны леса напротив убежища девушки раздался резкий свист. Шестерка отважных акробаток замедлила бег своих кобылиц и спешилась. Не обращая внимания на выехавшую из-за деревьев следующую партию подельниц, уставшие женщины неспешным шагом направились в сторону лагеря. Трое оставшихся амазонок с гиканьем помчались по тому же кругу, разгоняя животных на максимальную скорость и размахивая над головой петлями веревочных арканов. Васька напряглась и с тревогой проследила за быстрым мельканием гудящих на лету петель, пока они нанизывались одна за другой на высокий деревянный кол в центре круга. Удушливый свист петель отозвался в ней щемящей болью о чем-то утраченном.

– Остались самые, – Васька нервно облизала пересохшие от непонятного страха губы, – самые жесткие и их подпевалы злобные. – Добавила не без злорадства, вспомнив утреннюю ссору женщин. – Пора убираться восвояси. – Бесшумно спрыгнула на землю, предварительно повиснув на упругой ветви, пока воительницы объезжали дальний поворот. – С этими лучше не связываться. Одна Любяша чего стоит! – Наставительно шептала себе под нос, пока пробиралась к своей подруге.

– Поехали, Красавица, поехали быстрей, чтоб какой беды не стряслось. -

***

До ночи Васька занималась установкой палатки. Решилась на такой шаг, лишь бы занять себя чем-нибудь, чтобы не дать коварным мыслям о странной тренировке амазонок поглотить все ее внимание. Возилась долго, не имея опыта в этом деле, вспоминала туго натянутые оттяжки палаток в женском лагере. Несколько раз переустанавливала, пока не добилась желаемого результата, но спать легла на прежнем месте. Душное и замкнутое пространство нового жилища портило ей настроение своим пленом, не давало в удовольствие на сон грядущий вдохнуть пряный аромат лесных трав и насладиться живительной прохладой ветерка со стороны реки.

– Палатка для непогоды подойдет, – объяснила свой выбор вслух, – ни отчего другого она не спасет, если что. Боятся стоит только людей, но моя особа им всем пока, как говорится, до одного места, а другие обитатели здесь не кровожадные, даже комары на зов крови не летят. -

Утром следующего дня подъехала к месту своей добровольной работы загодя, но Зёма опередила ее. Встретила веселым птичьим свиристеньем и порцией колец дыма после глубокой затяжки из своей трубки.

– Ну-ка, ну-ка, лазутчица, садись рядом, – загадочно усмехнулась и постучала свободной рукой по зеленому покрову земли возле себя, – поделись своими впечатлениями. -

– Заметили все таки. – Потупилась девушка, не зная, что сказать в свое оправдание.

– Хм, нечего было свой нос наружу сквозь листву выставлять. – Усмехнулась амазонка. – И не выкай мне – я еще не старуха. И другим много чести будет. Садись, пошепчемся, пока Манька собирается. -

– Та, – махнула безнадежно рукой Васька, присаживаясь рядом, – ничего я не поняла, особенно с арканами. К охоте какой-то готовитесь? – Решила не скрытничать, чтоб и новой подруге дать шанс на откровенный разговор.

– А говоришь – не поняла. К охоте. И тебе лучше ни только в ней не участвовать, но и не видеть. – Женщина болезненно скривилась, вспомнив что-то свое.

– Почему? – Осторожно поинтересовалась девушка.

– Любопытной Варваре…, – Зёма выпустила очередную партию дыма, задрав голову высоко вверх, – и как тебя угораздило сюда попасть? – Укоризненно вскрикнула, жалуясь кому-то в небесной выси. – Ты, – посмотрела пытливо в глаза девушке, – надеюсь, ничего не успела натворить, после того, что с тобой случилось? -

– Случилось? – Васька испугалась и опечалилась одновременно, потому что на этот раз не знала, что сказать, не знала поверят ли ее правде. Поэтому решила задать встречный вопрос. – Почему все здесь уверенны, что со мной что-то приключилось? -

– Хм, приключилось. – Женщина усмехнулась, приподняв иронично один уголок рта. – Эта зона, детка, не для любителей приключений. Сюда попадают, спасаясь от боли, невыносимой боли. – Сжав губы, сосредоточенно постучала потухшей трубкой об ствол дерева. – Одни, мать ее так, чтоб заглушить ее равнозначной местью, чтобы забыть всю предыдущую жизнь, кроме момента непомерной обиды и кровавой мести, чтобы мстить снова и снова, пока есть силы. – Пояснила торопливо, зашипев злобно сквозь зубы. – Другие, наоборот, чтобы спрятаться от нее и не узнать ее силу. Чтобы забыть предыдущую жизнь, чтобы не находить ответы на неудобные вопросы, почему я так подло поступил, а мучиться от физического уродства.

– «Колдун!» – Ахнула про себя Васька. – «Мне тогда не померещилось.» -

– Поэтому я не спрашиваю, что с тобой случилось. Я хочу знать, что ты успела натворить за короткий срок твоей жизни? – Зёма встала и зло сплюнула табачную шелуху с кончика языка.

– Отстань от ребенка! – Из-за стволов ближних деревьев появилась нахмуренная Манька и с угрозой в глазах нависла над маленькой женщиной.

– Нет-нет! – Встревожилась Васька. Подбежала к рыжей амазонке и двумя руками отстранила ее от Зёмы. – Она ничего плохого мне не сказала. Беда в другом. – Она с надеждой поочередно заглянула в лица женщин, опустив бессильно руки. – Понимаете, я уже боюсь говорить, – печально нахмурилась, – со мной там все сверстники не хотели общаться, говорили, что надо быть проще, – грустно усмехнулась, – и к тебе все потянутся. А здесь и того хлеще: любое слово или в штыки принимают, или с иронией. Вот вы хотите поссориться непонятно из-за чего, а я действительно помню всю свою жизнь, бабулю помню, все ее шутки-прибаутки и наставления, конечно. А она, ведь, давно умерла. И другие моменты после нее все помню. Только, вот, – тяжело вздохнула, – последнее при…, ой! – Быстро прикрыла рот ладошкой. – Ну пусть будет злоключение, – посмотрела извинительно на Зёму, – не помню. Как попала сюда – помнила, даже жить не хотелось… Этот мир…, думайте, что хотите, мне все равно уже, только вы же правду хотите услышать? Он дал мне карт-бланш, помог забыть плохое, чтоб я успокоилась. Потому что боль такая была… Нет, не за себя – за родных. С ними какая-то беда случилась, но я теперь не помню. – Сцепив перед собой опущенные руки, смело посмотрела на черноволосую женщину заблестевшими от накативших внезапно слез широко открытыми глазами. – Да, я когда-то обижала других детей, но мне надо же было как-то защищаться от их нападок? – Две слезинки, не удержавшись, скатились вниз по щекам.

– Ну вот, – Манька сочувственно всплеснула руками и по-матерински прижала голову девушки к своей груди, – договорились. Подумаешь, все дети дерутся. И не только дети. – Участливо шершавой ладонью смахнула влагу со щек. – Ладно, дуй с табуном на водопой, а думать над твоей правдой после будем. Бог даст, может с твоим приходом что-то измениться для всех нас. -

– И лучше бы в хорошую сторону. – Растерянно пробурчала озадаченная новостью Зёма.

Девушка поспешила уехать, чтоб успокоиться под дружный перестук копыт своих подопечных и быстрей занять себя работой, поэтому не видела как Манька, грозно подбоченясь, пристально уставилась на виновато сникшую Зёму.

– Ну, сказочница, что теперь делать будем? Зачем дитя подставила, коль знала, что так и будет? -

– Вот те крест, Маняша, – Зёма недоуменно пожала плечами и широко перекрестилась, – я сама охреневаю. И не сверли меня глазищами. У вас тогда однозначно до кровопролития дошло бы! Вот и ляпнула первое, что на ум пришло. -

– Лады. – Манька со вздохом отвела взгляд в сторону. – Тогда давай думать, что дальше делать будем. -

Женщины, не сговариваясь, сели на прежнее место под деревом.

– Ты понимаешь, – маленькая амазонка вытащила из шорт свою трубку, но раскуривать не стала, – я вчера весь вечер вспоминала тот день. И вот какая странная картина вырисовывается: я тогда все утро, после первой ссоры, фантазировала себе, чтоб явилась бы к нам какая-нибудь премудрая кудесница и наладила мир между нами, хоть худой, но чтоб без бойни. – Сплюнула себе под ноги и тщательно растерла сандалией. – И без той бойни. – Манька согласно кивнула, не глядя на нее. – Устала я каждый месяц себе душу наизнанку выворачивать. О-хо-хо. Додумалась до сказочной Василисы Премудрой – самой смешно стало. А потом как завертелась та карусель, осмотрелась я вокруг и подумала: ну что мы с тобой вдвоем можем сделать? Любяша, сама знаешь, ото всех отрезанный ломоть. Ее не трогай – она тоже толерантной останется. Марго с Викусей мы бы с тобой, пару раз сплюнуть, все одно на место поставили. А остальная свора? Инертный контингенец! Кто заправлять всей этой херней здешней будет и приказывать, что им делать, тому они и подчинятся. – Зёма иронично прищурилась в сторону подруги. – Тебе они до одного места, а мне и того меньше. Так-то. А Марго гордыня и прочий комплексный мусор в бараний рог скручивают от непомерного желания властвовать. Когда я себе всю эту картину мысленно намалевала, то и пришло ненароком на ум решение впереди нее свою сказочницу поставить. Я и не думала, что они так легко на мой крючок засядут! Зато теперь решения все коллегиально принимаем с нашей долей в пятьдесят процентов. А процентик Любяши чаще на нашей стороне. -

– Все это понятно: и нас разгрузила, и Марго с носом оставила. Только что теперь эта малютка делать будет? Это как заполучи фашист гранату! О-ё-ёй, хочется по-хорошему, а получается через пень колоду! Девчушка совсем же без греха, чиста как слеза младенца. Вон как этот мир ей угодить старается. И здесь мы, как срань космическая, ей на голову свалились со своим окаянством. -

– Ой, ты еще мокроту разведи. Вставай, – Зёма вдруг оживилась после причитаний подруги и бодро подскочила на ноги, – солнце вон уже где. – Сладко потянулась и, обернувшись, хитро подмигнула ей. – Викуля вчера собственноручно карты нам в руки дала. – Пошла к навесу, весело насвистывая. – Девчонка она, конечно, странная для нынешнего времени, но не без достоинства. – Расхохоталась на недоумение Маньки. – Тренировать ее теперь будем и закалять, мать Тереза! -

После молчаливого завтрака, Васька торопливо поднялась из-за стола, поблагодарила всех сразу и направилась было к себе, но Зёма преградила ей дорогу, приобняла одной рукой за плечи и развернула в противоположную сторону.

– Дело у меня к тебе есть, малышка. – Возвестила громко, чтоб все услышали. – Идем, пошушукаемся о наших дальнейших планах. Маняш, погнали на пастбище. -

– Идите пока без меня, – отмахнулась та, – я кое-что забыла в загоне. Потом догоню. -

Пока шли по лесу, Васька беспрерывно оборачивалась: ей чудилось, что за ними кто-то крадется и она предполагала, кто это, потому что в ушах дальним эхом периодически пробивался встревоженный скулеж волка. Выйдя к пастбищу, она резко развернулась. Зема искоса проследила за ней и не оборачиваясь крикнула.

– Любчик, выходи! Тебя засекли. -

Любяша без конфуза выступила из-за деревьев.

– Ты ей сказала про мои шрамы? – Не сходя с места, крикнула вдогонку Зёме.

Та остановилась и подошла к Ваське.

– Ага, только и знаю, что осанну пою твоим подвигам перед каждым встречным-поперечным. -

Любяша не торопливо приблизилась к ним и, уставившись бездумным взглядом в землю, бесстрастно заявила:

– Она знает. – Подняла нехотя голову и не моргая, вперилась бездушными глазами в лицо девушке.

Васька оцепенела, но взгляд не отвела. Где-то среди серого холода глаз амазонки заметила блеклую искорку любопытства, поэтому правдиво отозвалась на не заданный вопрос:

– Я лечила его раны. -

– Угу. – Безучастно отозвалась амазонка и, не поворачивая головы к Зёме, бесцветным голосом

поведала ей: – Я с вами. -

– Не поняла? – Донесся из леса грозный голос Маньки. – Красавицу почем зря злить? -

Любяша равнодушно сплюнула себе под ноги и, проходя назад в лес мимо нее, кратко откорректировала своё предложение: – За вас. – И бесшумно скрылась за деревьями.

– Фьють, – присвистнула Зёма, – популярность нашей подопечной начинает расти. -

– За какие-такие заслуги? – Не поняла Манька.

– Прозорливая она у нас. Догадалась по глазам Любяши, кто зверя покалечил. -

– Тю, загадка века! У того ножевые раны, у этой следы укусов. -

– Да. – Поспешно согласилась Васька, не желая вдаваться в подробности своих видений.

– Как бы там ни было, – скептически усмехнулась черноволосая гадалка, – а это нам на руку. Теперь айда тренироваться. -

– Зачем? – Растерялась девушка.

– Тьфу, все забываю, что ты у нас новенькая. – Зёма в раздумье подняла длинные волосы, скрутила их жгутом и закрепила заколкой в тугой узел на затылке.

– Сказочница она у нас. – не выдержала долгой паузы Манька.

– Я знаю, мне ее брат рассказал, но… -

– Брат? – Переспросила Зёма. – Степан что ли? Хм, непоколебимый какой. Ну пусть будет брат, один хрен не помню. Только тут загвоздка одна есть – я ему самое главное не сказала. Сначала ты нашим лидером стать должна. -

– Кем? – Опешила Васька.

– Не бери в голову. – Успокоила Манька. – Ничего ты никому не должна! Будем тренироваться, чтоб ты умела за себя, если что, постоять. Разводите тут теребеньки, а время на месте не стоит. Поехали. – Укоризненно покачала головой Зёме.

– Или так. – Не стала перечить подруга. – Ты амуницию Красавицы захватила с собой? Неси, займемся укрощением строптивой. – Повернулась к девушке. – Я буду твою любимицу экипировать, а ты учись и успокаивай ее, авось у нас вдвоем и выйдет ее уговорить на нелюбимые тенета для пользы дела. Зови ее. -

Васька обернулась, ища глазами лошадь, а та, заметив ее взгляд, сама пошла к женщинам и предупредительно фыркнула в сторону Зёмы.

– Ишь ты, уже не вербальный контакт установили. – Усмехнулась та удовлетворенно.

– Будет умничать. – Манька тоже не сдержала довольной улыбки и, небрежно бросив подруге под ноги сбрую, боязливо поскребла двумя пальцами животное за ухом. – Ее многие облюбовали, – пояснила Ваське, – ни к кому не пошла, Викусю чуть не покалечила. А тебя, вишь, сама привела. Коль так, – заглянула в глаз лошади, – то смирись и помогай ей. -

Зёма, иронично приподняв брови, закусила нижнюю губу, чтоб не обидеть подругу рвущемся наружу смешком, и махнула рукой девушке.

– Иди, объяснять и показывать буду. -

Красавица стояла спокойно, пока женщины снаряжали ее, правда, периодически влажными губами перехватывала руку девушки, будто хотела удостовериться в ее добровольном согласии на данную процедуру. По окончании склонилась перед ней, согнув передние ноги, но Зёма громко хлопнула в ладони, вспугнув ее.

– Хватит самодеятельности. Вперед! – Приказала девушке. – Возьмись за уздцы. Так. – Подошла с боку. – Вчера внимательно наблюдала? Тогда давай левую ногу в стремя. Я держу. А теперь сама держись за седло. Не бойся, я рядом. Закидывай правую ногу. Молодчина. Держись за поводья и наблюдай пока за нами. Ты смышленый цыпленок – быстро оперишься. -

Тренировались на вчерашней поляне пока солнце в зенит ни стало. Ваське понравилась езда в седле. В нем она чувствовала себя уверенней, а чуткая Красавица не всегда реагировала на приказы черноволосой амазонки, давая девушке время привыкнуть и осмелеть.

– Ну-у, – вынесла свой вердикт Зёма по окончании занятий, – вроде как, всеобщими стараниями, – скептически скривилась на упрямую кобылицу, – что-то получается. -

– Да ладно тебе. – Манька осмелела потрепать лошадь за белые пряди, – первое дело, сама меня учила, это контакт с животным. Так что отвянь от них – найдут консенсус. -

– Ого, подруга! Эволюционируешь постепенно. -

– Куда деваться? С кем поведешься. – Не обиделась рыжая амазонка. – Все, муштра на сегодня закончена, дуйте домой. – С удовольствием легонько шлепнула кобылу по влажному крупу.

Профессора Васька заметила, когда слазила с лошади, хоть он и сидел в густой тени раскидистого дуба. Когда вышла на свой берег, сразу направилась к нему.

– Добрый день, Иван Сергеевич. – Неловко улыбнулась уголками рта, не зная, что предпринять дальше.

– Добрый. – Он встал и протянул девушке руку. – Вчера не дождался тебя. – Внимательно оценил взглядом смутившуюся девушку. – Обижаешься на меня? -

– Не-ет. – Завертела головой Васька. – Я же сказала вам, что не понимаю. -

– Я и прикинул, валяя дурака на досуге, что лучшее средство для взаимопонимания – это совместная учеба. Тебе и школу закончить надо, и, как я думаю, азы высшего образования получить, пока не определишься, в выборе профессии. Как тебе такой расклад нашего совместного пребывания на этом берегу? -

– Вы меня учить будете? – Восхитилась девушка и одарила профессора восторженным взглядом.

– А почему нет? – Он неожиданно для себя улыбнулся, сбитый с толку реакцией девушки на такое предложение. – Обычно молодые люди не горят желанием забивать себе голову хитроумными науками, а ты, я смотрю, любознательная. Тем более, что у меня с полудня до ужина почти всегда свободное время есть для самообразования, так что… , – не договорил, вспомнив о чем-то, оглянулся на противоположный берег подозрительно, – только прежде, чем решить в каком месте занятия проводить будем, здесь или у меня, ты знать должна одну неприятную для меня ситуацию. Многие обитательницы того берега недолюбливают меня… -

– Знаю я, Иван Сергеевич, – Нахмурилась Васька. – Они и меня недолюбливают, и друг друга, и, похоже, себя. Вы же их не опасаетесь? Тогда у вас, однозначно. Не будем же мы книги из-за такого казуса сюда перетаскивать? -

– Не будем. – Улыбнулся глазами. – Однозначно. Тогда идем. Я тебя как раз по дороге маленько протестирую по школьной программе. -

Эта и следующая неделя пролетели для Васьки незаметно. Она с удовольствием тренировалась под руководством симпатичных ей амазонок, а остальные женщины ограничивались подозрительным поглядыванием на нее во время завтраков. Отношения с профессором стали налаживаться после первого пробного тестирования ее на знание школьной программы. Ученый остался доволен уровнем ее подготовки, хвалить не стал, но после каждого ответа удовлетворенно приглаживал седеющие волосы, будто уговаривая себя на эмоциональную сдержанность. Поэтому дальнейшие занятия протекали легко в непринужденных беседах, а после них Васька оставалась еще на часок, чтоб почитать книги с любимой классикой Ивана Сергеевича.

К концу второй недели профессор стал непонятно по какой причине молчалив и угрюм, а девушку начал выпроваживать, как только солнце опускалось к вершинам высоких сосен.

В лагере амазонок настроение всех женщин стало неуловимо меняться еще в начале злополучной недели. Засветились воинственно глаза, тела женщин натянулись тетивой, походка стала легкой, нетерпеливой, лица чаще освещались таинственными улыбками. Васька взволновалась: такая перемена была явным признаком того, что близится тот час, ради которого они так упорно и настойчиво изо дня в день поддерживали тренировкой странное для женщин мастерство тела. Заволновалась, но спросить не рискнула, пока посеревшая лицом Манька после очередного завтрака ни спровадила ее на свой берег, приказав не являться к ним, пока не получит условный знак. Какой знак не уточнила, только резко подтолкнула в спину.

– Иди. И чтоб мои глаза тебя в ближайшее время не видели. -

Испуганная, но и заинтригованная близящимися событиями, девушка скрытно бродила вдоль своего берега вниз по течению реки в надежде увидеть и понять, что творится на чужом или терпеливо с утра сидела на своей поляне и внимательно следила за противоположным лесом, боясь упустить таинственный знак, поэтому, когда появилась Красавица, она не раздумывая поплыла ей на встречу.

Приблизившись к подруге девушка заметила некую нервозность лошади: она то терлась ласково о ее плечо лбом, то фыркала и отбегала мелкой трусцой в сторону.

– Что с тобой, Красавица? Что за сомнения? – Крепко обняла за шею, когда подруга в очередной раз подошла к ней, и настойчиво наклонила ее голову к своему лицу. – Сама понимаешь, мне надо увидеть и узнать, что здесь происходит. Иначе не будет никакой возможности помочь, а они так ждут этого от меня! Я же по их глазам поняла, как они устали маяться здесь. Даже Любяша в глубине своей души на что-то надеется. Поэтому, если надо ехать, то я готова, а там будет видно, что делать. И силы небесные за нас, я чувствую. Не бойся, я все одно видела вчера, что они к чему-то готовятся. -

Пока ехали к месту событий, Васька вспомнила, как накануне вечером амазонки разожгли все костры по треугольнику, заварили в больших котлах какой-то отвар и разлили его дымящимся в алюминиевые кружки. Когда уселись с кружками рядком по три человека вдоль каждой стороны треугольника пылающих кострищ, из черной глубины леса в сереющий сумерками полукруг поселения вышла высокая худая вроде бы старуха в черном балахоне с наброшенным низко на глаза широким капюшоном, из-под которого клочьями свисали длинные пряди седых волос. Неизвестный персонаж опирался на деревянную клюку и, склоняясь низко, бережно нес на своей спине уродливый горб.

– Нет, только бы это был ни он. – Прошептала тогда Васька себе под нос. – Он не может так поступить! -

То ли колдун, судя по горбу, то ли какая-то неизвестная старуха, медленно обошла горящие стены костров, выкрикивая громкие и каркающие призывы к кому-то, набросала в рыжую жару огня голубые вспышки своего порошка и медленно вернулась назад вдоль женщин, бросая в горячее варево кружек по щепотке того же порошка, а потом скрылась в потемках ночного леса.

Васька долго сидела вчера в укрытии, ожидая дальнейших событий, но ничего не произошло. Как только горбунья (горбун?) исчезла, женщины выпили содержимое своих кружек, лениво поднялись со своих мест и разбрелись каждая в свою палатку. Костры потухли сами, оставив лишь на дымящейся обугленной древесине голубое свечение порошка.

« Ой, не дай бог, он дал им снадобье из того сбора на полке!» – Вспомнила пучки трав у профессора. – «Тогда понятно, почему Красавица так нервничает. Они же чумные теперь, пока… Ой, Господи!» -

Кобылица первым делом прискакала к загону, где молчаливо хозяйничали амазонки, споро запрыгивая на запряженных заранее своих лошадей.

– «Куда они собираются? Уже ночь на пороге, не лучшее время для тренировок.» – Размышляла про себя девушка, с тревогой глядя на сереющее небо и медленно проявляющийся сквозь его пелену диск полной Луны. – Ах ты, полнолуние! Как же я раньше не догадалась? – Укоризненно пробурчала себе под нос, наблюдая, как женщины торопливо пришпорили своих лошадей, зажав в руке кто плеть, кто аркан, воинственно гикнули, заставив невольно Красавицу податься испуганно назад, и помчались в сторону поляны.

– Чи-и, милая, – успокоила подругу девушка, – не нервничай. Сейчас отъедут и мы за ними помчимся. Только другой дорогой давай, чтоб не заметили. -

Красавица послушно поскакала вдоль реки через редкий прибрежный лес, и вывезла девушку с дальней стороны поляны у густых зарослей сплошного леса.

Васька сторожко пробралась к последнему кордону стволов сосен и прищурилась, пытаясь разглядеть в темных силуэтах воительниц знакомые фигуры, но вдруг заметила там, где раньше сама пряталась, мерцающие слабым светом очертания мужской фигуры.

Амазонки развернули кобыл в его сторону, воинственно заулюлюкали, потрясая над головой каждая своим оружием и исчезли в глубине леса, куда быстро скрылась намеченная жертва.

Васька не тронулась с места – ждала результата погони, уверенная, что она не будет длительной, учитывая подготовку женщин.

Наездницы не заставили себя долго ждать. Въехали на поляну молча. Сгрудились толпой в центре. От них неторопливо отъехала тройка воительниц. За крупом лошади одной из них плелся заарканенный пленник, беспокойно мигая в сгущающихся сумерках бледно-зеленым свечением. Другие поочередно взмахивали плетью, подгоняя его.

– Тю, намазаны чем-то? Фосфор?. – Тихо пролепетала Васька непослушными губами.

Со стороны леса на расстоянии пару десятков метров друг от друга появились сразу две фосфоресцирующие мужские фигуры. Амазонки молча разделились на группы и повторили воинственную охоту за миражом.

Васька обессиленно опустилась на корточки, как увидела в паре метров от себя блеклую неуклюжую фигуру товарища ее родителей с окровавленной головой. Подскочила всполошено, недоверчиво всматриваясь в его испуганное лицо.

– Ты, ты живой? Не может быть… – Нахмурилась, сосредоточенно анализируя свои странные слова. – Ладно, это к лучшему, а сейчас уходи! – Замахала на него руками. – Немедленно! Чтоб меньше беды было. – Громко прошептала, услышав глухой топот копыт.

На поляну выскочила сначала одна группа амазонок с пленником, затем другая со своим трофеем. Выстроились попарно в шеренгу и торжественно направились в противоположную от них сторону.

Мужичонка оторопело застыл, разглядывая из-за ствола дерева странную процессию.

Одна из всадниц неожиданно остановилась, развернула лошадь мордой к тайнику девушки и неуверенно пришпорила ее.

Васька, собравшись с духом, спешно пошла на пугающего ее своим видом мужичка, усиленно отмахиваясь от него руками.

– Прочь, прочь отсюда. Здесь злоба, месть, боль нечеловеческая. Уйди от греха подальше. -

Мужик попятился от нее, изумленно вслушиваясь в ее слова, будто не понимал их смысл. На короткий миг его фосфоресцирующее лицо озарилось догадкой. Остановившись, он в немом изумлении повалился в ноги девушке и на карачках отполз в темный провал леса.

– Фу-ух, – облегченно выдохнула Васька, – дошло наконец-то. – Встревоженно прикрыла рот ладошкой и тихо распласталась на теплой земле, наблюдая за подозрительно вынюхивающей окрестность амазонкой.