Текст книги "Хорошая девочка сломалась"

Хорошая девочка сломалась
Ольга Усачева

© Ольга Усачева, 2024

ISBN 978-5-0064-3410-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Хорошая девочка… сломалась

Юля смотрела на засохшую кофейную кляксу, которая растеклась на белом журнальном столике. Она сто раз просила мужа, чтобы он ставил кофейную чашку на подставку, а то следы остаются на белой поверхности. Но муж ее как будто не слышал.

Кстати – это он захотел купить белый столик в гостиную, как его Юля не убеждала, что на нем будет видно каждое пятнышко и каждую соринку, муж уперся – хочу и все.

Эта кофейная клякса стала последней каплей, переполнившей чашу терпения Юли. Или последней соломинкой, сломавшей хребет кобыле, как выражалась ее мама.

В общем, в этот момент в Юле что-то сломалось. Она буквально услышала звук лопнувшей струны. Дзынь!

Не понимая еще, что делает, Юля пошла в спальню, собрала в большую сумку самые необходимые вещи и документы, взяла лист бумаги и написала. «Я устала. Не ищи меня». Положила этот листок рядом с кофейной кляксой и вышла, не оглядываясь, из квартиры, где прожила больше двадцати лет.

Выходя из дома, она отключила свой телефон, чтобы никто ей не звонил.

Доехав до автовокзала, она взяла билет на автобус до Макарово – села, где прожила с родителями своё детство. Родителей не стало уже года три как, а дом стоял. Муж все настаивал на том, чтобы его продать и купить новую машину, и Юля уже почти согласилась, собирала документы на продажу.

Хорошо, что не успела продать. Теперь у нее есть ее норка, куда она может вернуться и отдохнуть. Там она сможет лежать, как сломанная вещь, которая уже ни на что не годится и никому до нее дела там не будет.

На автовокзале Юля сняла деньги с карточки, чтобы иметь наличку. В Макарово банкоматов нет, а жить на что-то надо. Хотя, много ли ей для жизни нужно? Она уже давно привыкла во всем себе отказывать.

К удивлению Юли, на карточке оказалась большая сумма, при экономном расходе ей даже года на два должно хватить.

Дом в Макарово встретил ее приветливо. Она регулярно приезжала в родное село, наводила порядок во дворе, проветривала дом, и каждый раз чувствовала, что дом не хочет с ней прощаться. Он, как старый дворовой пес, сначала радуется приезду хозяйки, а потом грустит, поскуливая, когда она уезжает.

Первые дни Юля только спала и вспоминала свою жизнь. Она всегда была хорошей девочкой и делала все, как положено. В школе училась на отлично, чтобы родители ею гордились. Потом поступила в ВУЗ на экономиста, потому что так хотел папа. Нашла хорошую работу в банке. В двадцать пять вышла замуж, потому что так было правильно, пора уже. Через год родила сына. Была хорошей матерью и женой. Дом полная чаша, идеальная чистота и полный стол еды. Сына водила на развивающие кружки и спортивные секции. В старших классах нанимала для него репетиторов, чтобы он хорошо сдал экзамены и поступил в ВУЗ.

Для всех Юля была хорошей и правильной. Все были вокруг ею довольны. Только о себе она думала в последнюю очередь. Что-то новенькое купить – сыну и мужу, а ей не надо ничего. Лучший кусок – опять же близким, а она потом поест, когда все из-за стола выйдут. О помощи не просила – что она, не хозяйка что ли, в трехкомнатной квартире порядок не наведет?

На работе она тоже была незаменимым работником. Поработать на праздники? – Зовут Юлию Сергеевну. Написать отчет за весь отдел? – Лучше Юлии Сергеевны никто это не сделает. Отпуск зимой на пару недель. Она не возражала, и как та лошадка, везла на себе воз забот и обязанностей.

Только почему-то последнее время здоровье стало подводить. Давление скакало, голова болела постоянно, женский цикл стал непостоянный. На ежегодном медосмотре врачи говорили, что с ней все в порядке, надо просто отдохнуть. Она кивала головой, и продолжала свой бег по кругу.

Она думала, что сможет бежать так всю жизнь. Но не рассчитала силы. В какой-то момент хорошая девочка сломалась.

Через неделю приехал муж, намереваясь вернуть Юлю домой. Она вышла во двор, послушать его.

– Юля, хватит дурью маяться! Отдохнула? Поехали домой.

– Зачем?

Муж смотрел на нее, как на ненормальную, открывая рот, как карп.

– Как зачем? Ты моя жена на минуточку. Всё бросила, никому ничего не сказала. Меня задолбали из твоего банка звонить, куда ты пропала. У мамы юбилей скоро, ты забыла? Всё, не выделывайся, поехали домой.

Юля еще послушала его сбивчивые доводы, а потом, ничего не сказав, зашла в дом и закрыла за собой дверь. Муж еще минут десять что-то ей кричал за дверью, потом у ворот в машине еще час посидел, и, ничего не дождавшись, уехал.

Когда машина скрылась с сельской улочки, Юля почувствовала, что как будто вокруг неё лопнула и растрескалась старая скорлупа, осыпавшись шуршащими чешуйками. Даже дышать легче стало.

В тот день Юля первый раз вышла в старый родительский сад. На дворе звенел май, в белоснежной кроне яблони жужжали пчелы, заливался скворец на старом скворечнике. Жизнь! Она такая яркая и простая. Она идет своим чередом, без обязательств и слова «надо». В этой простой жизни было другое слово – «хочу»!

А что хотела Юля? Она и забыла это слово.

Когда-то в детстве она хотела рисовать, украшать свою маленькую комнатку. Тогда она обожала с мамой копаться в цветнике и в саду. Но уже тогда мама настраивала ее, что надо хорошо учиться, чтобы попасть на хорошее место, а не ковыряться всю жизнь в земле.

Родители хотели лучшей для нее доли, Юля это понимала и была им благодарна за всё. Вот только в какой-то момент Юля сама от себя отбросила радости жизни играя роль хорошей девочки. Никто ей не виноват, она просто сильно старалась…

Сейчас она отдала все долги. Родителей не стало, и не надо быть больше хорошей дочкой. Сын вырос и живет своей жизнью – для него тоже не надо быть такой уж хорошей мамой. Муж тоже рано или поздно успокоится.

Оказывается, можно жить просто так, не как хорошая девочка. Можно делать ошибки и жить для себя.

За первое лето Юля отдохнула в родном доме, отоспалась, ушли куда-то все ее болячки. В то лето она вспомнила свои навыки работы в саду, насажала цветов в палисаднике и вырастила овощей на всю зиму.

В августе она съездила в гости к своей тёте на Алтай, она много лет мечтала об этой поездке, но все никак не находила времени. Посмотрела на величественные горы, о которых мечтала долгие годы, и почувствовала себя песчинкой в этом огромном мире. Но, в то же время, наполнилась какой-то бесконечной силой в горах и поверила, что она тоже может мечтать и исполнять свои мечты.

Зимой Юля записалась на курсы ландшафтного дизайна, и следующей весной она уже брала небольшие заказы по обустройству садов и участков в своём районе.

У нее было много планов и целей на будущее, но это не были цели, которые «надо» достичь, чтобы быть хорошей девочкой. Это были цели, которые хотела просто Юля – взрослая женщина, которая выросла из «хорошей девочки».

Крысиный хвостик

– Лариска-крыска! Лариска-крыска!

Обидные слова доносились до девочки и больно кололи в спину. Хотелось закрыться, вжать голову в плечи и убежать. От многолетней привычки Лариса и правда всегда сутулилась и втягивала голову, отчего ее подростковая высокая худенькая фигурка казалась изломанной и гротескной.

Разве она виновата, что у нее «три волосинки», как говорила ее подружка Анька? Даже анекдот ей рассказывала «У одной девочки на голове росли всего три волосинки. Собралась она идти на дискотеку, решила сделать себе прическу. „Заплету косичку“ – решила девочка. Только начала плести косичку из трех волосин, выпала одна. „Ну, ничего – сделаю хвостик“. Только стала собирать две волосинки в хвостик, как еще одна волосинка выпала. „Ай, ладно – пойду с распущенными“ решила девочка».

Лариса вместе с подружкой смеялась над этим анекдотом, но в душе было горько, потому что она прекрасно понимала ту девочку из анекдота. Понимала, как хочется сотворить хоть какую-то красоту из трех волосинок.

Конечно «три волосинки» – это только так называется. Лариса совсем не была лысой. Годами взращенная коса доставала до пояса. Правда коса эта была толщиной в пару сантиметров. «Крысиный хвостик». Именно из-за этого хвостика Лариса и терпела обидную кличку «Лариска-крыска» от одноклассников. Она даже злилась на родителей за это дурацкое имя. Не могли они ее по-другому назвать? Может быть, не ассоциируя ее с мультяшной крысой из «Чебурашки», не так бросался бы в глаза людям ее «крысиный хвостик».

Ларисе было семнадцать лет, и всю свою жизнь она мечтала иметь густые, роскошные длинные волосы. Как у мамы. У той была коса толщиной в мужскую руку цвета спелого каштана. А когда мама распускала свою косу, то волосы покрывалом могли укрыть ее до пояса.

Лет до пятнадцати Лариса все надеялась, что природа возьмет своё, проснутся мамины гены, и она станет такой же красавицей. Мама поддерживала в ней эту мысль, говоря, что у нее самой лет до тринадцати были жиденькие волосы, а потом неожиданно изменили структуру, стали густые и волнистые. Правда, у мамы от рождения цвет волос был насыщенный, темно-каштановый, а Ларисе достался цвет пепельно-русый, как у папы, что еще больше подчеркивало печальную картину.

Что только Лариса с мамой ни делали, чтобы «разбудить» дремлющие волосы девочки! «Расти коса до пояса – не выпади ни волоса» приговаривала мама, поливая в бане волосы дочери березовым отваром. Тогда еще, лет до двенадцати, они использовали природные средства: делали отвары из крапивы, ромашки, хвоща полевого, дубовой коры. Из корня лопуха делали масло и втирали в кожу головы. А какие только маски они не придумывали, от безобидных яичных желтков до ядреной кашицы из растертого лука.

Когда стало понятно, что доморощенные средства не дают эффекта, мама Ларисы начала выписывать по почте чудодейственные бальзамы и маски, купившись на многообещающую рекламу. От этих средств или не было никакого действия или у Ларисы чесалась кожа головы, а толку было ноль.

Однажды после очередной «волшебной» маски а Ларисы пучками стали выпадать и без того реденькие волосёшки. Это был самый горький опыт её экспериментов с волосами, потому что после той маски мама, не скрывая слёзы, подстригла Ларису под мальчика. Другого выхода они не видела, ведь волосы висели реденькими сосульками, как у столетней старухи.

Как ни странно, короткая стрижка Ларисе понравилась. Было удобно мыть и сушить волосы, стало легко голове, и не нужно было заплетать каждый день в школу косичку. Вот только обзывательства со стороны одноклассников усилились троекратно. «Фу, тифозница! Больная! Лысая!»

Лариса плакалась маме в плечо, говоря, что больше никогда в школу не пойдет, а мама ее утешала: «Ничего, Ларочка, потерпи. Волосы – не зубы, скоро вырастут».

Отрастали волосы из мальчишечьей стрижки отвратительно, волосы на висках и на шее торчали в разные стороны, что не добавляло красоты девочки. Но она упорно отращивала длину.

За три года Лариса снова отрастила свою косичку. В ее голове был образ красивой женщины именно с длинными волосами, и она, как могла, создавала объем на своём крысином хвостике. Пыталась заплетать объемные косы-колоски, собирала волосы в пучок с шиньоном, завивала локонами. Вот только кудри никак не держались на тонких пушистых волосах, и через час висели сосульками, игнорируя любые лаки и муссы. Фантазийный пучок в сочетании с прилизанной макушкой и серыми волосами, создавал образ старой девы, а коса-колосок все равно была тем самым крысиным хвостиком, только с торчащими волосками.

– Лариска-крыска! – в очередной раз донеслось до девушки из-за угла школы. На этот раз среди одноклассников она расслышала голос Пети – мальчика, который ей нравился. Нет, он не кричал девушке вслед, но и не остановил ребят. И даже, как показалось Ларисе, засмеялся вместе со всеми.

Это стало последней каплей. Лариса кинулась бежать по улице, захлебываясь от рыданий. Она бежала, не разбирая дороги, и неожиданно запнувшись о камень, упала, сильно расшибив колено. Слёзы обиды и боли двойным потоком полились из глаз, и девушка рыдала так на тротуаре, пока ее не окликнул приятный женский голос.

– Солнышко, ты как так? Сильно ударилась? Давай зайдем ко мне.

Лариса невидящими глазами посмотрела на женщину, а потом туда, куда та показывала. Это была самая известная парикмахерская в их городе. Лариса вообще за всю жизнь ни разу не ходила в парикмахерскую, потому что вроде, как и не за чем с длинными-то волосами. А уж в «Бьюти-стайл», в это шикарное, и наверняка дорогое, место она даже и не думала заглядывать.

– Пойдем, чего на холодной земле сидеть. Я тебе чай налью.

Как Лариса зашла в уютное помещении, как в ее руке оказалась чашка с ароматным чаем, она не заметила. И не поняла, как уже через несколько минут рассказывала о своём несчастье. О том, что ее дразнят в школе, о том, что она уродина Лариска-крыска, о том, как над ней смеялся Петя.

Алина, мастер в салоне «Бьюти-стайл» внимательно слушала девушку, вовремя задавая ей наводящие вопросы и направляя рассказ в нужное русло. А потом сказала.

– Лара, я так понимаю, что у тебя всё-таки гены отца в плане волос. Так бывает, и что бы ты ни делала, густота волос не увеличится. А ты не думала сделать современную прическу, которая подчеркнет твои достоинства и скроет недостатки? Да, я знаю, что красота и женственность у тебя ассоциируются с длинными волосами, но разве Мерлин Монро не женственна? А Натали Портман, Одри Тоту, Элизабет Тейлор – разве они не красивы со своими короткими волосами?

– Что вы! Они прекрасны! Но ведь у них не короткие стрижки, а шикарные прически.

– Так ведь у них все равно стрижки. И не всегда их волосы густые и объемные от природы. Чаще всего, именно благодаря выбору стрижки они и выглядят так роскошно.

Лариса задумалась. Она никогда не смотрела на красоту волос с этой точки зрения. Почему-то для нее красивый и женственный образ ассоциировался только с длинными волосами. А тут Мерлин Монро, Элизабет Тейлор – настоящие иконы стиля, а волосы у них даже до плеч не достают.

Минут через пять Лариса неуверенно обратилась к Алине.

– А из моего крысиного хвостика можно что-то нормальное сотворить? Конечно не такое шикарное, как у Мерлин Монро, но хоть что-то…

– Конечно! Я уже вижу в тебе красотку! Только давай договоримся, ты никогда себя не будешь обзывать. Забудь про «крысиный хвостик» и другие ужасные слова в свой адрес.

Лариса смущенно улыбнулась и заикаясь от волнения сказала.

– Дда, я не буду больше. И я хочу, чтобы вы мне помогли. Только это, наверное, очень дорого. Надо с мамой посоветоваться…

Алина остановила ее движением руки.

– Лара, давай я сегодня буду твоей феей-крестной. Как у Золушки. Только подарю тебе не платье, а новый образ. И не волнуйся о деньгах. Фея-крестная ведь ничего с Золушки не взяла, и мне тоже иногда хочется сотворить волшебство просто так.

Лариса только и смогла кивнуть на это невероятное предложение.

Когда Алина отстригала «крысиный хвостик» у Ларисы сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Было страшно и волнующе: «Хуже уже не будет» решила для себя девушка.

А Алина порхала вокруг Ларисы, как фея вокруг Золушки. В салоне играла красивая музыка, пахло чем-то необычно парфюмерным, и девушке казалось, что она попала в другой мир, такой яркий, современный. И верилось, что теперь начнется новая жизнь.

Алина заранее отвернула Ларису от зеркала, чтобы раньше времени не показывать, что получается.

– Поиграемся с цветом? Красить по-настоящему не будем, я только нанесу оттеночный бальзам во время мытья. – спросила девушку Алина, и та согласилась.

После мытья и тонирования волос Алина взялась за укладку. В процессе она объясняла, что и как делает, и Лариса поняла, что справится с этой процедурой и дома, надо будет только потренироваться.

В финале Алина даже нанесла девушке лёгкий макияж. И вот наступил момент, когда Ларису повернули к зеркалу.

В первый момент Ларисе показалось, что это не зеркало, а экран, на котором показывают незнакомую шикарную девушку. Но всё-таки это была она. Ее худенькое личико с острым подбородком обрамляла роскошная прическа типа каре. Волосы объемными волнами ложились на лоб и виски. А цвет! Густой, насыщенный и блестящий, похожий на тёмный шоколад.

Лариса не могла говорить от шока. Всё плыло перед глазами от слёз счастья.

– Ну, вот! Я же говорила, что ты красотка! Ты сейчас похожа на Зендаю или Джессику Альбу, не находишь?

– Спасибо! – только и смогла выдохнуть Лариса.

А Алина ей хитро подмигнула.

– Знаешь, мне очень интересно, как воспримут новую тебя твои знакомые. Ты заходи ко мне в гости, расскажешь. И это будет лучшая благодарность.

Лариса не шла, а летела! Казалось, что у нее на ногах выросли пружинки, и каждый шаг как будто подбрасывал ее до небес. Голова казалась лёгкая-лёгкая, хотелось постоянно встряхивать волосами, чувствовать их на щеках, видеть, как мелькает шоколадная челка перед глазами. Внутри искрились пузырьки счастья. Она даже не сразу услышала знакомый голос.

– Лариса? Мммм, это ты? Вау! Ты такая… такая…

Это был Петя. Он выглядел ошеломленным, по мультяшному открыл рот и выпучил глаза. Это показалось Ларисе таким смешным, что она рассмеялась звонким смехом. Первый раз в жизни рассмеялась перед одноклассником.

– Какая «такая»? – игриво выдала она.

– Такая офигенная! Просто невероятно красивая!

Душа девушки воспарила еще выше, хотя казалось, что выше и некуда.

А Петя, глядя себе под ноги, замямлил.

– Знаешь, я же пошел тебя искать. Эти придурки ржали там за школой, я видел, как ты заплакала и убежала. Я Сеньке в нос съездил, чтобы не болтал чё попало, а потом за тобой побежал, но не догнал. Хожу тут как дурак два часа. А ты вон чего!

Это было неожиданно. Лариса думала, что Петя просто гулял, а оказывается, он ее искал.

Так же невнятно, как до этого говорил парень, Лариса спросила.

– Зачем? Зачем ты за мной пошел? Я же Лариска-крыска.

Он только поближе подошел, сгреб ее в охапку и в самую макушку прошептал.

– Дурочка! Ты моя мышка. Смелая, маленькая мышка. А я дурак, что так долго не мог к тебе подойти и сказать, что ты мне нужна…

Больная жена никому не нужна

Домик в селе Антипино мы купили три года назад, приезжали летом на пару месяцев жить в него, отдыхали от городской суеты. Разбили небольшой огородик. Овощи у нас были со своего огорода, а вот мясо и молоко покупали у соседей, которые держали большое хозяйство.

С соседкой Полиной, у которой я покупала молочные продукты, я быстро подружилась. Нам обеим не хватало общения в деревне, а так, как у нас были дети одного возраста, то и общие темы для разговора всегда находились. Только у меня была одна дочка, а у Полины четверо ребятишек, мал мала меньше.

Как-то я пошла к Полине за творогом, и не застала хозяйку в доме. Стала её искать в огороде и увидела, как Полина сидит на завалинке дома с солнечной стороны.

Вид у неё было нездоровый. Она держалась руками за живот, и лицо её было искажено гримасой боли.

– Полина, что с тобой? Тебе плохо?

Женщина отрицательно помотала головой, пытаясь улыбаться.

– Да ну, Валя, всё нормально! Так что-то устала немного, решила передохнуть.

Я присела с ней рядом и, чтобы приободрить, взяла за руку. Рука была холодная и влажная от пота, и сквозь кожу я почувствовала, как часто пульсирует жилка на запястье. Видно было, что Полине очень плохо, но она почему-то не хочет показать свою боль.

– Ну, какой, нормально, Полина?! Вон лицо какое серое, и сама мокрая вся от испарины. Зачем ты от меня скрываешь, я же вижу, что болит у тебя что-то.

Полина взглянула на меня с опаской и сказала.

– Ты только Сашке не говори. Не хочу, чтобы он знал, что я болею.

Мне странно это было слышать, что жена скрывает от мужа своё плохое самочувствие. Если у меня что-то болело, то я говорила Сергею, он заботился обо мне, когда я плохо себя чувствовала и была не в состоянии делать элементарные вещи. И я о нем заботилась, когда он болел – это же и есть семья.

Видимо, в семье Полины так было не принято. Я слышала, что раньше говорили «больная жена мужику не нужна», но думала, что это домостроевские предрассудки, пережиток прошлого.

Хотя вот сейчас на ум приходило несколько примеров, когда женщину муж бросал после того, как узнавал о тяжелом хроническом заболевании жены. Или жил в семье, но на стороне заводил любовницу «здоровую». Особенно такие истории случались с теми женщинами, которые заболевали «по-женски».

– Ох, Полина, ты хоть к врачу-то обращалась? Думаю, не первый день страдаешь.

Полина потупила взгляд и ответила.

– Была я у врача. Мне там понаписали диагнозов, я сама в этом не разбираюсь. И лекарств выписали тыщ на десять. А еще сказали, что, возможно, операцию делать надо. Матку удалять. А я боюсь! Да и как я Александру скажу?! Это ж без матки я не женщина буду. И детей больше не рожу.

– Ну, всё, приехали! Да вам что, четверых детей мало? Ты же, как понимаю, чуть ли не каждый год рожала. Сколько твоей младшенькой? Всего пять? А если ты умрёшь без лечения, то дети все твои сиротами останутся. Так лучше? Что еще страшней может быть: что муж бросит, любовницу найдет? Так не всё ли тебе равно, если ты болеешь и умереть в любой момент можешь.

Ох, зря я так резко с ней заговорила. Полина заревела белугой, с подвываниями, будто оплакивала мертвеца.

– Да кому я больная с четырьмя детьми нужна буду? Бросит меня Сашка, я ж по миру пойду. Мне и жить негде, и работы у меня нет. Тебе хорошо говорить, тебя муж любит, а я всю жись терплю, всё из кожи вон лезу, чтобы хорошей женой быть.

Сколько я слёз видела, за те годы, пока веду свою практику социального психолога. У каждого своя боль, свои невысказанные горести. И, если глубоко копнуть, то болезни тела чаще идут от боли в душе. От обид и травм из детства, от страха перед будущим, а самое главное, от отсутствия любви. От злых слов родителей, от холодности супругов, и конечно, от отсутствия любви к самому себе.

– Вот что, Полина, слезами горю не поможешь. Да и не горе у тебя пока, а страх только. Не о себе ты всегда думаешь, а о других. Сейчас о детях особенно. Вот ради них и будешь себя преодолевать. Если ты сама захочешь, то вылечим тебя, но придется тебе о многом в своей жизни задуматься и много в себе преодолеть. Согласна?

Взглянув в лицо подруги, я поняла, что эта сильная женщина пойдет на всё ради благополучия своих детей.

Для начала я отвела Полину в дом, уложила в постель, забрала младших детей к себе до вечера, чтобы она отдохнула. А вечером мы договорились еще раз встретиться.

Когда я пришла вечером, Полина уже выглядела намного лучше. Она успокоилась и была готова пообщаться. Разговор у нас получился занятный.

– Помнишь старый советский мультик «Чертёнок №13». Там ученикам в школе чертей задали урок по любви к себе. Главный вывод этого урока был такой: «Люби себя, чихай на всех, и в жизни ждет тебя успех!» Помнишь?

– Да, помню, конечно! Мне этот мультик очень нравился, и девочка-чертовка, тоже нравилась. Мне она казалась такая классная, яркая, и чертёнок №13 в неё влюбился. Я смотрела на неё и думала, что вот так надо себя вести, чтобы тебя любили. Но мама мне потом объяснила, что этот мультик учит наоборот тому, что любить себя – это плохо. Что это называется эгоизм. У неё это слово вообще как ругательство звучало. Она если про кого-то говорила «это эгоист», то я сразу понимала – это очень плохой человек! Это подлый и коварный тип, который думает только о себе. Он идёт по головам, не обращает внимания на других людей. Я всю жизнь боялась, что меня кто-то назовёт эгоисткой.

Я решила огорошить подругу.

– А что ты скажешь, если узнаешь, что я эгоистка?

Полина на меня посмотрела, а потом рукой махнула со смехом.

– Да что ты на себя наговариваешь? Ну, какая ты эгоистка. Мне вот помогаешь, хоть я тебе ничем отплатить не могу. Может только сметанкой или творогом.

Я засмеялась.

– Вот уж творог я у тебя лучше за деньги куплю! Для моей эгоистичной натуры так легче будет. Я о том хочу сказать, что есть здоровый и нездоровый эгоизм. Тот образ, который ты описала – это пример нездорового эгоизма, когда человек вообще ни о ком не думает. Но, таких махровых эгоистов не так уж и много. Лучше поговорим о здоровом эгоизме. Давай сделаем простое такое упражнение. Вот тебе лист бумаги, нарисуй пирамидку-лесенку, и расставь на этой лесенке себя, мужа, детей и родителей. Кто у тебя на первом месте, кто на втором и так далее.

Полина серьёзно отнеслась к этому заданию. Она нарисовала пирамидку со ступеньками и каждую ступеньку подписала.

Я посмотрела на рисунок и покачала головой.

– Вот смотри, ты себя ставишь на самый низ всей пирамиды. На вершине у тебя дети, потом идут родители, потом муж, а ты на себе всех их тащишь. Что ты думаешь, глядя на свой рисунок. Подбери одно слово.

Полина, даже не задумываясь, ответила.

– Да я пока рисовала, оно у меня вертелось в голове. Это слово «должна». Я всю жизнь всем должна! Родителям должна быть хорошей дочерью, помощницей. Мужу – хорошей женой, хозяйкой. Детям – заботливой мамой. Но ведь это правильно! А как же по-другому?

– По-другому может быть так, как ты захочешь, и даже без ущерба для других. Ты просто пока не умеешь по-другому. Живешь, как жили твои родители, они другого поведения и не знали. Но были ли они в жизни счастливы? Думаю, что ты сама знаешь, что это не так. Тоже всю жизнь один «долг». И, уверена, что у отца, что у матери, проблемы со здоровьем имеются.

– Это точно. Мать вся больная, а отец умер от paка три года назад. Но как тогда быть? Мне что-то в голове не укладывается, как расставить приоритеты правильно.

Я нарисовала по-другому.

– Ты только не спорь сразу со мной. На верхушке надо ставить себя – вот главный приоритет в твоей жизни! Уж потом муж, дети и родители. Да, я вижу, что тебе сложно это принять. Я ведь всю твою систему жизни перевернула с ног на голову. Но если хочешь исцелиться, если хочешь быть счастливой, то придется учиться жить по-новому. Когда поставишь себя на первое место, то это пойдет на пользу не только тебе, но и окружающим.

Сложно Полине давались мои слова о здоровом эгоизме.

– А почему ты считаешь, что став эгоисткой, я сделаю счастливей своих близких?

– В первую очередь потому, что если ты будешь здорова, полна сил, то и на других у тебя хватит этих сил. Согласись, добрая, довольная, счастливая мама и жена не будет ворчать на всех, не будет обижаться в уголке, не будет замученной лошадью. Когда ты станешь здоровой и счастливой, то тебе самой захочется радовать окружающих и на все сил хватит.

– Даже не верится! Я уже давно живу на автомате. Делаю всё просто потому, что надо. Никто за меня дела не сделает. А сил и энергии давно нет. Еще вот заболела. Может правда поможет твоя метода?! Хорошо, ты меня убедила. Правда, я не знаю с чего начать.

– В первую очередь тебе всё-таки нужно серьезно взяться за своё здоровье. Нужно пройти полное обследование. И, если врач не видит другого выхода, то и oпеpацию делать придется. Здоровье дороже! А чтобы не возникло такой ситуации больше, нужно разобраться с причинами в душе. Так как большинство наших подсознательных установок идет из детства, то там и надо копать. Какие у тебя были отношения с отцом?

– Ой, даже вспоминать не хочу. Боялась я отца всегда, он строгий был, вечно ругал меня, если я ерундой занималась. В школе учеба мне тяжело доставалась, я всё время двойки приносила. А дома вместо уроков тайком рисовала, потому что отец ругался, аж слюнями от злости брызгал: «Опять этой ерундой маешься, бестолочь! Лучше бы нормальным делом занялась – вон уроки не сделаны!» И я боялась, когда он ругался, потому что мог и подзатыльник дать.

Маму он тоже ругал, если она без дела сидела. Она старалась, как муж придет домой, все что-то шуршать по дому, вроде как вся в делах. И бабушка, папина мама, у меня такая же была. Никогда не отдыхала, все время в делах.

– Теперь ты понимаешь, кого ты слышишь и видишь, глядя на мужа? Ты же не Сашу видишь, а отца своего! А разве Саша хоть когда тебя попрекал, что ты бездельничаешь или что не сделано что-то?

– Да что ты! Я стараюсь, чтобы ни пылинки в доме ни соринки не было, и полный стол еды. Ты же знаешь, что мужику есть хорошо надо!

– А это тебе сам Саша сказал, что ему нужна стерильная чистота в доме и разносолы? Я как погляжу, не большой он любитель. Может, снова ты делаешь так, как отец твой требовал, а не так, как мужу твоему нравится.

Полина задумалась, а потом, качая головой, сказала.

– Ох, Валя, всё-то ты верно говоришь! Я ведь, как мать моя делала для отца, так и для Сашки делаю. А ведь он и, правда, всегда ел мало, меня не заставлял особо что-то готовить. Так получается, я мужа своего совсем не знаю?

– Поллучается так. И страх твой, что муж тебя больную бросит – это из детства идет. Из-за этого страха ты сама на себя взвалила воз, и везешь всю жизнь. Давай, лечись, мужу все расскажи, и будешь учиться любить себя.

**************

Через пару месяцев мы так же сидели с Полиной за чашкой чая. Вроде у неё все потихоньку наладилось. Новое обследование у врача показало, что не всё так страшно, как она думала. Миoма уменьшилась, гоpмoнальный фон пришел в норму. Решили пока отказаться от операции, понаблюдать и лечиться дальше.

Страх Полины, что муж ее больную бросит, не оправдался, как я и думала. Всё-таки он ее любил, хоть и не умел выражать свои чувства. Наоборот, Александр возил ее по больницам, дал деньги на лечение и взял на себя многие домашние дела Полины. Она только диву давалась.

Полина училась быть эгоисткой, любить и радовать себя, пусть и по мелочам: больше отдыхала, играла со своими младшими, гуляла в лесу, купила вот себе новую блузку.

А еще она постепенно начала привлекать родных к своим ежедневным делам. Дети только рады были маме помочь. Дочка старшая, Вера, ей уже 15, легко на себя взяла готовку. Оказывается, она давно хотела научиться готовить, но так как мама никого до кухни не допускала, то и не просила. И вообще дети, даже маленькие, оказались хорошими помощниками по хозяйству.

Поначалу Полина опасалась, что муж станет ворчать, что она свои дела на детей распределила. Но её страхи были напрасны. Александр спокойно принял новые порядки, главное, чтобы всё сделано было. Он даже купил посудомойку, а то народу полный дом, только и делаешь, что посуду моешь. Полине не верилось в своё счастье.

– Так это ж чего получается, я зря на Сашку наговаривала, что он бросит меня больную. А он совсем не такой. Верно говорят, «сама придумала, сама обиделась», так и я, надумала себе страшилок, чуть в гpoб себя этими страхами не загнала.