Текст книги "Проклятие лилий"

Глава 18

Тиана

Прослонявшись весь день по королевскому дворцу, я поняла несколько вещей. Первая – с чувством юмора у короля все в порядке. Иначе как воспринимать кипу платьев, которую доставили в мою комнату с самого утра? Раз удалось меня рассекретить, мог бы сказать лично, а он даже спрашивать ни о чем не стал, просто прислал платья. И как на это реагировать, я не понимала. Пошла выяснить все лично, но ничего не получилось. Оказалось, его величество крайне занят. Илверт обещал, что мы поговорим за обедом, но не явился. Обед мне и вовсе не подали – видимо, отдать распоряжения на этот счет король забыл. Я прекрасно понимала, что остаюсь здесь пленницей, но есть все равно хотелось.

Тем не менее этот день я потратила с пользой: прошлась по дворцу, изучила входы и выходы, коридоры и лестницы. То есть все пути для побега. Правда, не исчезало ощущение взгляда в спину. Оно тревожило меня, но, возможно, это просто нервы? Хотя Илверт – некромант. Он мог приставить ко мне не только живых, но и мертвых. От этой мысли стало и вовсе не по себе. Я уже собиралась вернуться в комнату, когда все побросали дела и пошли куда-то, а те, кто остался во дворце, прилипли к окнам или пробрались на балконы. Мне повезло – я прошмыгнула на балкон вместе со всеми и увидела трибуну, сооруженную в центре площади.

– А что сейчас будет? – спросила у девушки-служанки.

– Так король будет говорить, – ответила она.

О чем, интересно? Обращение к народу? Или попытается всех запугать? Я не знала, чего ждать от Илверта. И готова была признать, что, несмотря на свою некромагическую сущность, он не производил неприятного впечатления. Скорее, наоборот.

А когда Илверт поднялся на трибуну, я забыла, как дышать. Весь в черном, без лишнего блеска. Единственным ярким пятном в его облике был тонкий золотой ободок короны. Илверт говорил четко и уверенно, и его голос завораживал. А еще я понимала, что он по-своему прав. Это его страна. Его, а не короля Осмонда, и он сражается за то, что принадлежит ему по праву. Наконец король замолчал, а площадь загудела. Это был единый порыв. Люди поддерживали Илверта, кричали, кидали в воздух шапки, а король улыбнулся, развернулся и ушел.

Я же так и осталась на балконе. Казалось, ноги потеряли способность двигаться. И впервые возник вопрос: что я сама здесь делаю? Хотела воевать? Против кого? Против него? Это земля Илверта. Стремилась узнать что-то о себе? Узнала, но разве от этого стало легче? А теперь надо выбираться отсюда и найти способ освободить ребят.

Я заставила себя уйти, вернуться в комнату. Уже направлялась туда, когда мимо прошел слуга. Его движения я почти не увидела. Только ощутила, как в ладонь скользнул клочок бумаги. Сердце забилось быстрее. Что это? Шагнула в спальню, закрыла за собой дверь, огляделась по сторонам. Это тоже показалось ненадежным, поэтому сверху еще прикрыла себя заклинанием защиты и прочитала записку: «Дейрина Аттеус, нам известно, что вы и ваши сослуживцы попали в плен, но вам пока предоставлена относительная свобода. У Изельгарда есть для вас задание: оставайтесь рядом с Илвертом и докладывайте нам обо всех его действиях и планах, попытайтесь втереться в доверие. О результатах своих наблюдений можете докладывать через нашего человека – того, кто передал вам записку. Изельгард не забудет ваш подвиг. Его величество Осмонд».

Откуда? Откуда королю Осмонду известно, кто я? Отец сказал? Но я здесь под другим именем. Хотя как раз папа без труда разгадал бы меня. Нет, здесь что-то другое. Кей? Единственный, кто знал мою тайну. Или я была слепа и не заметила других? Смяла записку, отправилась в уборную и выбросила, залив водой. Шпионить за Илвертом… Да, приказ Осмонда был оправданным, но я же здесь не одна! Есть еще ребята, и они в плену, в ужасных условиях. Да и я сама сегодня свободна, а завтра? Но приказ есть приказ. И в этой войне Изельгард должен победить.

Вечером мне все-таки подали ужин, но странное дело: есть расхотелось. Я чувствовала себя настолько растерянной, что не знала, как с этим справиться. А утром проснулась и поняла: надо, надо справиться. Отец сумел победить Литонию, и я смогу приблизить нашу победу. Поэтому умылась и все-таки надела одно из платьев, принесенных прислугой. И не узнала свое отражение в зеркале. Эта девушка была чужой: строгой, далекой, повзрослевшей. Она просто не могла быть мной. Но тем не менее это действительно была я.

В двери постучали, и на пороге появилась служанка Илверта Рина. Она удивленно уставилась на меня, но, стоит отдать должное, быстро взяла себя в руки и сказала:

– Лерина Эйш, его величество приглашает вас позавтракать с ним.

– Почту за честь, – ответила я.

Кажется, у меня все-таки появится возможность задать свои вопросы. Я прошла за девушкой в знакомую столовую. Король уже был там: стоял у окна и смотрел на внутренний дворик. Интересно, что он пытался там увидеть?

– Доброе утро, ваше величество. – Я присела в реверансе.

Илверт обернулся – и замер удивленно. Не ожидал, что прислушаюсь к его намеку?

– Лерина Эйш? – Он забавно моргнул.

– Я воспользовалась вашим подарком, как видите.

– Д-да. Позволите узнать ваше имя?

– Тиана. Меня зовут Тиана.

Король выглядел таким смущенным, что даже стало весело. Похоже, ему было проще разговаривать с племянником Айка Эйша, чем с племянницей.

– Присаживайтесь. – Илверт наконец справился с удивлением и сел напротив. – Простите, вчера не нашлось времени побеседовать с вами. Кстати, ваш дядюшка все-таки выбрался из города, мы даже следов его не нашли.

– Он сказал, что обладает магией предвидения. Это неудивительно, – ответила я.

Нам подали запеканку, и мы взялись за приборы. Илверт ел быстро, я больше думала, чем отдавала должное еде, но пришлось дождаться, пока с пищей будет покончено и нам подадут чай.

– Вы хотели спросить о чем-то. – Король сам вернулся к волнующей меня теме.

– Да. Я хотела бы видеть моих сослуживцев, ваше величество.

– Нет.

Вот так просто – нет?

– Мне нужно убедиться, что с ними все в порядке. Там мои друзья.

– Если хотите, можете идти к ним, – ответил король. – Только никто вас не выпустит обратно. Простите, лерина, но вы не в этом подвале лишь потому, что я должен вашему дяде. Но если вы настаиваете, разве могу я запретить вам вернуться к друзьям?

– Они… живы? – Я опустила голову. Если бы не приказ Осмонда, то отправилась бы в камеру с гордо поднятой головой. Правда, вряд ли кого-то порадовало бы то, что под личиной парня скрывалась девушка.

– Живы, – кивнул Илверт. – Умерших нет. Если ваш король решится на переговоры, я отправлю их обратно в Изельгард. Среди моих людей есть те, кто тоже попал в плен, и я хотел бы их вернуть.

– Это великодушно с вашей стороны.

– Не думаю. Это война и политика, не более того. Мне не нужны ваши товарищи. Только мои солдаты.

Я не понимала его. Не понимала человека, который сидел передо мной, и от этого было не по себе. Он так спокойно говорил о чужих жизнях, как будто они ничего не значат. Всего лишь пешки на шахматной доске. А может, так и есть? Разве я не такая же пешка? Хотя, учитывая ранг шпионки, могу рассчитывать на титул выше?

Невольно улыбнулась.

– Я чем-то рассмешил вас, лерина? – спросил Илверт.

– Нет, ваше величество. Всего лишь вспомнила о доме, – ответила я поспешно и отвернулась. – Спасибо за завтрак.

Король поднялся, я следом за ним, но в эту минуту в комнату торопливо вошел незнакомый мужчина.

– Ваше величество, – поклонился он, – у стен Самарина послы Осмонда. Они передали вам послание.

И протянул запечатанный конверт. Илверт удивленно взглянул на письмо, забыв о моем присутствии, распечатал его и прочитал. Никогда раньше я не видела, чтобы с лица человека мигом сходили все краски. Только сейчас рядом со мной был живой юноша – и вдруг остался призрак. Он перечитал письмо еще раз: его глаза снова заскользили по строчкам, а затем тихо сказал:

– Пошли все вон.

– Что передать послам, ваше величество? – спросил утренний гость.

– Подождите, лер Янтель, я напишу ответ.

И сбежал, а мы остались.

– Лерина, – поклонился мне Янтель, – позвать кого-то, чтобы вас проводили в комнаты?

– Не стоит, я сама найду дорогу, – поспешно ответила и пошла прочь.

Что за письмо получил Илверт? Какие условия ставил перед ним Осмонд? Почему-то стало страшно.

Илверт

Я ворвался в кабинет, как будто за мной гнались, упал в кресло и в третий раз перечитал проклятое письмо. «Возлюбленный мой племянник, – писал Осмонд, будто издеваясь, – мне доложили о ваших успехах в осаде Самарина. Признаюсь, восхищен вашей доблестью, магией и глупостью. Неужели вы верите, что в силах удерживать город? Неужели не понимаете, что лишь отправляете людей на гибель? Впрочем, молодости свойственны заблуждения. Не буду разубеждать вас, хочу лишь сказать, что, увлекаясь иллюзиями юности, надо помнить о тех, кого оставили за спиной. Например, о вашем приемном отце Нике Вейсе. Вот уже пару месяцев, как он пользуется моим гостеприимством. Я предлагаю вам, дорогой племянник, оставить Самарин и сложить оружие. Если же вы откажетесь, в следующий раз я пришлю вам не магическое послание, а голову вашего приемного отца. Передайте свой ответ с моими посыльными. Остаюсь искренне ваш, его величество Осмонд, король Изельгарда и Литонии».

Я скомкал лист, швырнул под стол и обхватил голову руками. Ник, как же так? Как ты мог попасться этому старому барану? Ты же всегда был так осторожен! Или Осмонд блефует? Но почему-то я был уверен – нет. Король не врет, и жизнь Ника висит на волоске. Что же делать? Что же мне делать?

Я придвинул к себе лист бумаги.

«Принимаю ваши условия», – написал на нем – и разорвал в клочья. Обрывки усыпали пол. Не могу! Столько людей мне доверилось. Десятки успели заплатить жизнями, чтобы я взял Самарин. Что будет с ними после моей капитуляции? Что будет с Янтелем, Борсом, другими лерами, которые рискнули пойти против Изельгарда? Сейчас я завидовал Айку Эйшу. Едва тот почуял опасность для дочери, как умчался из Самарина, не думая ни о чем. Я тоже хотел умчаться к Нику, больше всего на свете, но не мог.

Придвинул к себе другой лист. «Дорогой дядюшка, – написал на нем, – спасибо за столь щедрое предложение, но я вынужден отказаться. Столица Литонии уже моя, и скоро все территории, которые ты присвоил, вернутся ко мне. А вздумаешь тронуть хоть волос на голове Ника, и, клянусь, я возьму Истор. Остаюсь искренне твой, Илверт Второй Литонский».

Подпись, гербовая печать.

– Янтель! – крикнул я.

Мой поверенный появился как из-под земли.

– Да, ваше величество, – поклонился он почтительно.

– Передай этот конверт изельгардцам. Для Осмонда.

Янтель унес письмо. Я дернулся, чтобы остановить его, но заставил себя сесть на место. Нельзя. Мне нельзя быть слабым. Нельзя отступать. Мог ли я знать, сколь высокой окажется плата за трон? Видят стихии, я готов был платить своими силами, кровью, жизнью – но не семьей. Если Ник у Осмонда, что с мамой? Айк говорил, она у Эрвинга Аттеуса.

Я придвинул к себе другой лист и написал:

«Здравствуй, матушка. Прости, что от меня так долго не было вестей. Я до сих пор не знаю, о чем писать. Хочу только удостовериться, что вы благополучны и что с тобой и сестрами все в порядке. Я взял Самарин. Думаю, ты удивишься, но помог мне в этом Айк Эйш. Естественно, Осмонду это не понравилось, и он угрожает убить Ника, если я не сдамся и не верну ему город. Я отказал ему, мама. И теперь не знаю, что делать. Я уже ничего не знаю. Прошу только не сердиться на меня. Я очень вас люблю. Ил».

Достал из шкафа магический конверт, запечатал письмо, сосредоточился на образе матери и произнес заклинание. Конверт тут же подернулся дымкой и исчез, а я остался разбитым, изломанным изнутри. Так и сидел, откинувшись на спинку кресла, изучал трещины на потолке, а внутри была пустота, будто кто-то выпил из меня все силы.

– А по родному отцу так не скорбел. – Призрак Илверта Первого присел на край кресла напротив. – Не стыдно?

– Я не знал тебя, – ответил ему. – Ты умер, когда мне едва был месяц от роду.

– Не умер, меня убили! – зло выкрикнул тот. – Твоя мать, которой ты пишешь такие нежные письма. Мать, которая ненавидит тебя.

– Это неправда. Матушка любит меня. Да, мы не ладим, но лишь потому, что у нас слишком разные характеры.

– Вздор!

– Нет, отец, это правда. Мама никогда не желала мне зла.

– Она и есть воплощенное зло. Мерзавка!

– Еще одно слово, и тебе не поздоровится.

– Да ты и сам ничтожество, – зашипел призрак. – Потакаешь ей во всем. Как еще рискнул уйти из дома? Я думал, так и будешь держаться за ее юбку и прятаться за спиной Лиса. Трус! Несчастный трус, который боится каждой тени, вот ты кто.

Я взмахнул рукой, и тот замолчал, лишившись возможности говорить, только продолжал размахивать руками. Понятно, не угомонится. Призрак кружил по комнате, стучал в окна, в двери.

– Хватит! – воскликнул я, снимая с него немоту. – Исчезни! Исчезни, слышишь? Или и смерть тобой брезгует? Это ты ничтожество! Это из-за тебя Литония оказалась во власти Изельгарда. Ты проиграл, ты!

– Ублюдок!

Я махнул рукой, и призрак рассыпался черными искрами. Я не сомневался, что Илверт Первый вернется, но сейчас больше не было сил слушать весь тот бред, который он нес. Хотелось выть и рвать на себе волосы, но я только сидел и таращился в пустоту, чувствуя, как внутри меня что-то умирает. То, что позволяло быть сильнее, держаться. Я все равно выдержу, но как же тяжело!

А потом на стол лег магический конверт. Я поспешно распечатал его, даже не задумываясь, как магия преодолела стены Самарина – тот же Осмонд передавал письмо через послов. Может, дело в крови? Или в том, что мама – королева Литонии, а эта магия не атакующего типа? Как бы там ни было, я достал лист, на котором мелким убористым почерком было написано: «Не смей отступать. Я еду в Истор».

Глава 19

Тиана

Я не находила себе места из-за письма, которое передали Илверту. Он был таким бледным! Не то чтобы мне было дело до самочувствия врага, но ведь родители Ила – друзья моих родителей. И дядя Ник – очень близкий для меня человек. Кто знает, какие вести получил Илверт? Я промаялась до полудня, а потом не выдержала и пошла обратно в комнаты короля.

– Его величество не принимает, – заявила Рина. Меня начала раздражать эта заносчивая, высокомерная девица, но я сдержала гнев.

– Принимаешь решения за короля? – Я улыбнулась, а Рину перекосило. – А я думала, ты здесь прислуга. Может, спросим у его величества лично, отдавал ли он приказ не пускать меня к нему?

– Да катись!

Девушка отступила в сторону, а я прошла в дверь. В гостиной было пусто. А где же Илверт? Прошла дальше, до следующей двери. Постучала и приоткрыла ее. Это оказался кабинет, и король находился здесь. Он сидел за столом, откинув голову на спинку кресла, и смотрел в потолок, даже меня не заметив и не услышав стука. Я тихонько вошла и прикрыла дверь за собой.

– Ваше величество? – позвала осторожно.

– Лерина Эйш? – Он чуть приподнял голову. – Вас-то каким ветром сюда занесло?

Такой же бледный, как утром, будто неживой. Плохи дела.

– Утром мне показалось, что вы слишком расстроены.

– Решили меня пожалеть?

И Илверт улыбнулся – жутко, страшно. Так, что захотелось сжаться в комок и превратиться в пылинку, но я расправила плечи. Мой брат тоже маг, и подобные приемы на меня давно не действуют. Да и сама я силой не обделена.

– А вы нуждаетесь в жалости? – спросила, присаживаясь напротив, а Ил будто кого-то проводил взглядом. Стало не по себе.

– Нет.

– Я так и знала. Может, расскажете, что за беда у вас приключилась?

– Это дело политическое.

– Уверены?

Илверт все-таки посмотрел мне в глаза.

– А вы настырная девушка, лерина Эйш, – сказал он. – И, похоже, бесстрашная. Любая другая на вашем месте бежала бы, теряя туфли.

– Я не могу бежать. Я тут пленница, и у вас мои друзья.

Илверт рассмеялся и махнул рукой. Вдруг стало холодно, и я явственно ощутила прикосновение чужих рук. Обернулась и вскрикнула. Лайза! Моя добрая тетушка Лайза, которая была рядом с рождения. Ее не стало два года назад, и наш замок будто опустел, а дядька Шиан до сих пор грустит.

– А у вас не так много личных призраков, лерина. – Кажется, мне удалось удивить короля – не количеством призраков, а тем, что не бегу. Рядом с Лайзой вырисовался еще один силуэт. Этого мужчину я не знала. Ему было около тридцати с небольшим. Светловолосый, ясноглазый, но какой-то измученный.

– О, знакомые лица. – Король кивнул ему, и призрак склонил голову в ответ. – Ваш отец, полагаю?

– Не знаю, – прошептала я, впитывая каждую черту того, кого видела перед собой.

– Как это?

– Я никогда не видела своего настоящего отца.

Призрак горестно вздохнул и потянулся ко мне, а я все-таки вскочила с кресла.

– Больше никто не пришел, – прозвучал потусторонний голос Илверта. – Разве что ваша бабка, но она уже давно лишь тень, вы ее не увидите. Можно считать вас счастливой, лерина. Вы почти никогда никого не теряли.

– Прогоните их, – попросила я, отводя взгляд от родного лица Лайзы. Илверт произнес заклинание, и мы остались вдвоем. – У вас кто-то умер, ваше величество?

– Нет, но вот-вот… – ответил он, отворачиваясь.

– Что-то с дядей Ником и тетей Брандой?

Илверт резко обернулся и уставился на меня. Втереться в доверие? Кажется, я только что это сделала. Мне надо было знать! Обязательно!

– Король Изельгарда угрожает убить Ника, если я не оставлю Самарин, – глухо ответил Илверт. – А я не оставлю Самарин. И ничего не могу сделать.

Внутри все оборвалось. Как? Как так? Говорят, что на войне все средства хороши, но я не понимала, насколько же точна эта фраза.

– Как дядя Ник оказался у Осмонда?

– Кто ты такая?

Мы задали вопрос одновременно, и теперь каждый ждал ответа, но я заговорила первой:

– Я – дочь Эрвинга Аттеуса, Тиана.

– Тогда почему ты Эйш? И этот призрак… – Король таращился на меня.

– Долгая история.

– А куда мне спешить?

Мне не хотелось говорить на эту тему. А еще было больно от одной мысли, что дядя Ник может погибнуть. Но Илверту сейчас нужно говорить хоть о чем-нибудь, наверное. Так почему не обо мне?

– В день начала войны ко мне пришла женщина и сказала, что она – моя мать…

Слова давались легко, а вот на самом деле было очень и очень сложно. Я будто смотрела на те события со стороны. Рассказывала, как сбежала из дома и вступила в полк. Как решила сама взглянуть на страну, где когда-то родилась, а очутилась в плену. Илверт слушал, не перебивая, а когда я замолчала, сказал с усмешкой:

– Похоже, у нас много общего, Тиана Аттеус-Эйш.

– Похоже на то, – кивнула я. – А почему ты… вы…

– Можно «ты», мы не на приеме.

– А почему ты решил отвоевать Литонию?

– Ответ очевиден. – Илверт пожал плечами. – Это моя страна. Сама видишь, она в руинах, люди не смеют и головы поднять. Матушка говорит, это потому, что они привыкли к рабству и теперь воспринимают власть Изельгарда и Верании как нечто само собой разумеющееся. Я хочу восстановить Литонию в ее границах.

– Зачем?

Илверт молчал. Знал ли он сам ответ на мой вопрос?

– Хочу доказать себе, что я чего-то стою, – наконец сказал он.

– С помощью войны?

– А в твоем случае разве не так?

Так. Наверное, ссора с родителями стала лишь предлогом. Не будь ее, я нашла бы другой и все равно сбежала. Но пример Илверта наглядно показывал, к чему может привести безрассудство. Из-за него теперь страна охвачена огнем, и его приемный отец может погибнуть. А я даже не знаю, как там мои близкие.

– Дядя Ник выберется, – сказала Илверту уверенно. – Папа всегда говорил, что нет такой ситуации, с которой он не справится.

Король грустно улыбнулся, а я накрыла его руку, лежавшую на столе, своей ладонью. Да, мы были слишком похожи. Натворили дел, а как быть дальше, не знали ни я, ни он.

– Ты скоро снова выступишь в поход? – спросила Илверта.

– Да, – ответил он. – Как только наведу порядок в Самарине, пойду дальше на север. Хочу выйти на границу Литонии, Верании и Изельгарда.

– Против Верании тоже собираешься воевать?

Илверт кивнул. Понятно, он не остановится, пока территория Литонии не будет полностью под его властью.

– Можно спросить тебя кое о чем? – вдруг сказал он.

– Можно.

– Это, случайно, не твое?

И отстегнул что-то блестящее из-под воротника рубашки. Я протянула руку и уставилась на золотую лилию. Точно такие были у меня когда-то на заколках, и я подарила одну мальчику… Неверяще уставилась на Илверта.

– Это был ты! – Я сжала лилию, превратившуюся в булавку.

– Я, – грустно улыбнулся он. – Давно не виделись, Тиана.

– С ума сойти! А я почти забыла. Точнее, совсем забыла, куда ее подевала. Помнила только, что отдала. Держи.

Вернула лилию в его ладонь, и Илверт приколол ее обратно. Кажется, мой мир снова рухнул и перевернулся, потому что я поняла главное: никогда не смогу выполнить приказ Осмонда. Не смогу подло шпионить, пусть даже за врагом. Я – боец, а не шпион. На поле боя я буду смотреть Илверту в глаза, но никак иначе.

– Позволь мне увидеть друзей, – попросила я, не сильно надеясь на согласие.

– Хорошо, идем, – ответил Ил.

Я не ожидала, что он согласится, и слишком поздно задумалась о том, как выгляжу. Похоже, сейчас у меня станет гораздо меньше друзей, но я хотя бы смогу убедиться, что они живы. После разговора с Илвертом внутри остались смешанные чувства, и я была рада возможности хоть ненадолго забыть о них. А ступеньки вели все дальше и дальше вниз. Стража у дверей подземной тюрьмы поклонилась своему королю.

– Сколько здесь содержится человек? – спросила я.

– Не знаю. – Илверт пожал плечами. – Заключенные достались мне вместе с тюрьмой, и надо выбрать время, чтобы навести здесь порядок, а его совсем нет.

– А если эти люди заключены незаконно? Что тогда? Может, они, как и ты, противостояли чужой власти?

– Ты права, – кивнул Илверт. – Но как мне управиться с этим самому? Доверять никому нельзя.

Впереди показался еще один пост охраны, и король замолчал. Он только взглянул на охрану, как дверь перед нами открылась с жутким скрежетом и Илверт шагнул в тесную камеру. Здесь были Кей и Свен и еще трое ребят. В воздухе стояла вонь немытого тела и запах крови. Парни щурились, пытаясь разглядеть наши фигуры в лучах света, а у меня больно сжалось сердце от вида грязных бинтов. Но они хотя бы были живы!

– А где остальные? – спросила у короля.

– В соседних камерах.

– Тео? – узнал Свен и замер, таращась на меня, как на призрака, которых, уверена, здесь было достаточно, потому что Илверт явно за кем-то наблюдал, а на нас почти не обращал внимания.

– Да, Тео, – ответила я.

– Но как? Ты же…

– Девушка, – улыбнулась парням. – Как вы?

– Лучше не бывает, – просипел Кей, косясь на Илверта. – А ты?

– Со мной все в порядке.

Как сказать, что я вытащу их? Как убедить, что не перешла на сторону врага? При страже и короле не объяснишь, не оправдаешься.

– Все будет хорошо, держитесь, – шепнула им, и мы покинули камеру. Стало еще хуже. Изможденные лица людей, с которыми мы воевали плечом к плечу, так и стояли перед глазами, а еще мучила судьба Эдгара. Слишком много всего навалилось на плечи, и как с этим быть, я не знала. Мы заглянули и в соседние камеры, но везде нас встречали холодным молчанием, а мне нечего было сказать в свою защиту.

– Хватит, – сказал наконец Илверт. – Идем отсюда, Тиана.

Я не стала спорить. Мы поднялись по ступенькам обратно к свету и жизни, но часть меня осталась там, внизу. Все время оставалась, а сейчас она еще больше выросла. И времени было так мало! Если бы получилось убедить Илверта все-таки обменять ребят на его соотечественников, это было бы высшее счастье, и пусть обо мне самой в Изельгарде думают что хотят.

А Илверт остановился, нахмурился. Я едва не наткнулась на его спину, выглянула в коридор, но там никого не было.

– Убирайся! – отрывисто сказал король.

– Кто там? – шепотом спросила я, чувствуя, как липкие коготки страха скользят по спине.

– А? – Мой провожатый вздрогнул и обернулся. – Нет, никого. Так, призрак.

И ускорил шаг так, что мне пришлось почти бежать за ним. Он проводил меня до самой комнаты, замер на миг, будто не зная, что делать, и снова покосился за мое плечо.

– Здесь призрак? – спросила я.

– Вокруг меня всегда призраки. – Илверт безразлично повел плечами. – Одним больше, одним меньше. Но конкретно этот не имеет к тебе отношения.

– Кто он?

– Мой отец, король Литонии Илверт Первый, – с горечью усмехнулся некромант. – Редкая дрянь.

Видимо, призрак что-то отвечал, так как Ил замер, прислушиваясь, а я чувствовала себя сумасшедшей. Это я безумна? Или юноша рядом со мной? Что происходит и что с этим делать? Не знала, не могла понять.

– Тебе нечего его бояться. – Илверт заметил мое замешательство. – Это мой личный призрак, он всегда бродит за мной.

– И тебе не страшно? – сорвался с губ глупый вопрос. Как ему может быть страшно? Он же некромант.

– Страшно, – вдруг ответил король. – Но знаешь, я боюсь не этого призрака, за свою жизнь я научился с ним сосуществовать. Меня пугает, как бы рядом с ним не появился еще один.

Он имел в виду Ника? Если Ник умрет, неужели он тоже придет к Илверту? Как же это страшно: понимать, что те, кого ты любишь, ушли навсегда, а рядом с тобой остались лишь тени, и не иметь возможности их отпустить. Не видеть, оставить в прошлом, как призрак его отца. Я бы ни за что на свете не променяла свою боевую магию на такой жуткий дар, лучше бы и вовсе была обычным человеком.

– Я напугал тебя, – усмехнулся Илверт, не спрашивая, а утверждая.

– Не ты, твои призраки, – призналась честно. – Не представляю, как ты с ними живешь.

– Дружно, – ответил король. – Я привык. А теперь позволь тебя оставить, у меня еще много дел, а дядюшка Осмонд ждать не станет. И не беспокойся о своих друзьях, от них не пахнет смертью, выживут.

– Спасибо, – ответила я.

– Было бы за что. До встречи, Тиана.

И пошел прочь, а я замерла на пороге гостиной, постояла мгновение и наконец вошла в комнату. Теперь мне казалось, что здесь кто-то есть, и от этого становилось не по себе. А если бы я видела их? Наверняка у каждого дома в мире есть своя печальная история и свои призраки, те, кто не отправился на тот свет, а продолжает бродить, невидимый для живых. Это сродни безумию, самой изощренной пытке, поэтому мне было немного жаль Илверта. Говорят ведь: «Не пожелаю и врагу». Вот и я врагу не пожелала бы такого могущественного дара, какой был у короля Литонии.