Текст книги "Виктор Вейран"

И Кушвил пошел к двери.

– Какая тварь могла это сделать? – угрюмо спросил Эд.

– Виктор что-то говорил про любовницу темного магистра, – вспомнила я.

– Лиану Варне? Она-то тут при чем?

– Откуда мне знать, Эд?

И закрыла лицо руками.

Внутри меня все разрывалось на части, и я понятия не имела, что с этим делать. А Эд чего-то ждал.

– Прости, что побеспокоила, – сказала ему. – Дальше мы справимся сами. Надеюсь на это.

– Анжи, я… не знаю, чем тебе помочь. – Эд отвел взгляд.

– Ты уже помог, – легонько пожала его руку. – Прости, я пойду к Виктору. До встречи.

– До встречи, Анжела. И если что, я рядом.

Кивнула, заставила себя улыбнуться. Провожать до двери не стала. Только попросила Жерара запереть ворота и поблагодарила за помощь, а сама вернулась в гостевую спальню. Вик не шевелился. Его губы посинели, но дыхание немного выровнялось. Только вздрагивали ресницы. Казалось, что он видит дурной сон и не может проснуться. Мне было безумно больно даже думать о той женщине, с которой он был. Но если бы сейчас я знала, где её найти, то убила бы. За то, что она посмела влезть в нашу семью, разрушила наши чувства, приворожила моего мужа и едва не убила его.

Приворожила… Увы, от осознания, что Вик не хотел того, что случилось, легче не стало. Я не была уверена, что у нас с ним есть будущее, но сейчас главное – вытащить его. И ради этого я готова была делать вид, что все хорошо.

Спала я здесь же. Свернулась в кресле и то проваливалась в дрему, то снова открывала глаза. Пару раз поднималась к сыну – Анри тоже спал беспокойно, плакал, но с ним пришлось оставить няню. Утро так и застало меня в кресле, измотанную, обессилевшую. Вик не проснулся.

Я пересела на кровать, убрала волосы с его лба.

– Все будет хорошо, – пообещала мужу. – Ты только поправляйся.

Ничего не будет. Но ему надо верить. И, может быть, с ним поверю и я. Снова и снова пыталась хоть как-то его подлечить, только магия Вика расползалась под пальцами, все равно напоминая рваное полотно. Что же это такое?

А около обеда снова приехал профессор Кушвил.

– Как наш больной? Не приходил в себя? – спросил, склоняясь над Виком.

– Нет, – ответила я.

– Скверно. Сейчас постараюсь выдернуть вашего мужа из мира грез. Поддержите меня магией исцеления, пожалуйста, мадам Вейран.

– Да, конечно.

Я призвала свет и направила на Виктора, а доктор Кушвил призвал серую магию. Пустота? Никогда не думала, что ментальные маги могут с ней управляться. Оказалось, что могут. Серая дымка на миг зависла над Виктором, а затем исчезла, и профессор зашевелил пальцами, будто бы прял паутину.

– Мда, возвращаться он не желает, – сказал задумчиво. – Зато я убрал последние осколки приворота. Как и думал, за ночь месье Вейран почти все уничтожил, оставалась самая малость. Что ж, сейчас попробую еще раз. А ну-ка, убирайте свет.

Профессор снова призвал свою странную силу, Виктор закашлялся и открыл глаза. Только, готова поклясться, он меня не видел.

– Вы слышите меня, месье Вейран? – спросил Кушвил.

– Да, – шевельнулись пересохшие губы, и Вик перевел взгляд на него. – Кто вы?

– Профессор ментальной магии Кушвил. Вы меня не помните? Мы встречались в «Черной звезде».

– Нет…

– Как ваше имя?

– Виктор.

– Как зовут вашего отца?

– Грегори.

– Какой сейчас месяц?

– Сентябрь… наверное.

Вик тряхнул головой, будто пытаясь сбросить дремоту.

– Голова болит, – пожаловался… наверное, мне. Я тут же опустила руку ему на лоб и призвала магию.

– И будет болеть, – вздохнул профессор. – Достаточно долго. Привороты – вещь неприятная, месье Вейран. А уж ментальное воздействие – тем более. Но не беспокойтесь, вы с ним справились. Только в следующий раз обращайтесь сразу к специалисту.

– Я не понимаю, о чем он говорит. – Вик обернулся ко мне.

– Тшш, отдыхай, – погладила его по голове. – Спасибо, профессор Кушвил.

– Теперь вам остается ждать, мадам Вейран. Если будут резкие перепады настроения, не удивляйтесь. Выздоровление вряд ли будет быстрым, но главное, что, на первый взгляд, рассудок остался при нем.

– А не должен был? – Вик уставился на меня. Слава богам, его глаза снова стали зелеными.

– Все могло случиться, милый. Я провожу профессора и вернусь, хорошо?

Поднялась и постыдным образом сбежала. По пути к двери Кушвил рассказывал, какие нужны отвары, чтобы помочь Вику быстрее поправиться. Мы попрощались, а я еще долго стояла у окна и наблюдала, как Кушвил идет к воротам, скрывается за ними… Надо было вернуться к Вику, но я не могла смотреть ему в глаза. Сразу вспоминала вчерашний вечер и его жуткое признание. Как нам с этим жить? Но выбора не было. Пришлось возвращаться. Тем более что с мужем я столкнулась в дверях комнаты.

– Тебе еще рано вставать, – мягко увлекла его обратно.

– Ты не приходила.

Вик тоже избегал смотреть на меня. Так и будем играть, у кого хватит терпения на больший срок.

– Ложись, пожалуйста. И отдыхай, – сказала ему. – А я приготовлю отвар, чтобы тебе стало легче. Поспи.

– Выспался.

– Вик, не вредничай, – уговаривала, как маленького, и все-таки заставила лечь. – Тебе сильно досталось. Но все пройдет, если ты не будешь рваться неведомо куда.

– Почему же неведомо?

Он с грустью улыбнулся, и у меня оборвалось сердце. Но сейчас у меня просто не было сил.

– Дай мне час, – попросила его. – Выпьешь отвар, и хотя бы головная боль утихнет. Сильно плохо?

Вик отвернулся. Ясно, сильно. Но кто в этом признается? Осторожно провела рукой по его волосам и вышла из комнаты. Сразу покатились долго сдерживаемые слезы. Я не знала, что делать. Не знала, как дальше жить. Знала только, что не отпущу его. Не позволю любимому человеку и дальше страдать. Но что делать с самой собой? И той женщиной… Сейчас не лучшее время, чтобы задавать вопросы. Только казалось, что лучшего времени и вовсе не настанет. Никогда.

Глава 19

Виктор Вейран

Я чувствовал себя до того мерзко, что хотелось умереть. И, кажется, едва не воплотил это желание, судя по непрекращающейся головной боли и перепуганному взгляду Анжелы. Когда Анжи думала, что не вижу, она смотрела на меня так, будто едва вытащила из могилы. Кто знает? Может быть, так и было. А может, зря вытаскивала.

В голове все еще царил сумбур. Но если обычно мне хотелось как можно скорее выздороветь, встать на ноги, то сейчас я лежал и изучал завитки на потолке. Не хотелось даже шевелиться, и на любую попытку движения тело отзывалось тошнотой.

А еще было больно. Не физически, нет, а там, в самой глубине души. От этой боли нельзя было укрыться. Хотелось драть ногтями грудь, чтобы выцарапать её, вынуть, вышвырнуть, но… она была сильнее меня. Поэтому я смирился. Легче не станет. Это надо принять. Никто не виноват, кроме меня. Ни семья, которую оставил так надолго. Ни даже Лиана Варне, будь она проклята, где бы ни находилась. Я. И только.

Анжи избегала смотреть мне в глаза. Я тоже чувствовал себя как в огне от её взгляда. И что с этим делать, не имел ни малейшего понятия. А еще не мог призвать магию. Хотел послушать, что удалось запечатлеть моим заклинаниям в темном магистрате, но не вышло. Ни света, ни тьмы. Ни намека на какие-либо магические силы. Когда Анжи застала меня за этим бесполезным занятием, едва не придушила.

– Ты с ума сошел? – кинулась ко мне, перехватывая руки. – Вик, сейчас тебе не стоит использовать магию.

– Нельзя использовать то, чего нет, – ответил я.

– Пока что нет, – упрямо заявила супруга. – Дай себе время восстановиться.

– Я боюсь, что у нас нет времени, Анжи. Эта… Лиана скажет своему магистру, что сейчас я безобиднее котенка, и он придет.

– Хотел бы – уже пришел, – ответила жена. – Угомонись и отдыхай.

И сбежала, а я снова остался один. Наверху заплакал сын. Хотелось подняться и пойти к нему, но пока что даже поход до уборной или ванной можно было назвать подвигом. Ненавижу чувствовать себя беспомощным!

Один завиток, два завитка, три… Какой идиот так разрисовал потолок в гостевой спальне?

– Я принесла отвар, – появилась неумолимая Анжела. Хотелось схватить её в охапку, прижать к себе и зацеловать до беспамятства, но даже этого я не мог себе позволить. Не имел права. Права обнять собственную жену.

– Вик?

Пауза затянулась. Я протянул руку за отваром и выпил маленькими глотками. Странно… Даже вкуса не чувствую. Понюхал кружку – ничего. Мир будто стал для меня картинкой из книжки. Или я для него?

– Знаешь, когда ты так задумываешься, кажется, что ты хочешь кого-то убить.

Анжи говорила спокойно, но меня не обманешь. Она была в таком же ужасе, как и я. А мне что делать?

– Виктор, ты вообще меня слушаешь?

– Да, Анжи, – ответил я. – Конечно, слушаю. Просто…

– Что?

– Голова болит.

И не соврал ведь. Голова болела постоянно, то сильнее, то чуть слабее, но неизменно. Перестарались вы, мадемуазель Варне. Или, наоборот, плохо старались? На что она рассчитывала? Что умру? Оставлю ей свою магию… Потому что мои ощущения были однозначны: магии нет, а вместо неё… Что? Жалкие ошметки? Что со мной?

– Поспи, – ласково сказала Анжела, но в её глазах я видел боль. – Станет легче.

Теперь я только то и делал, что спал. Но послушно закрыл глаза. Не стоит спорить. Анжи посидела со мной немного и ушла, а я снова попытался призвать обратно свое заклинание. И когда черный шарик оказался на ладони, не поверил глазам. Раздавил его и услышал знакомые голоса:

– …ты с ума сошла! О чем ты только думала?

– Ты сам говорил, что нужно больше силы. Этой тебе хватит хотя бы на месяц.

– А потом? Если Вейран поднимет шум…

– Сделай так, чтобы не поднял. Он и так почти труп.

– И все равно ты не должна была этого делать! Слышишь?..

Лиана и магистр Тейнер. Получается, магия нужна Тейнеру. Но зачем? И… как Лиана собрала мою, если я давно инициированный маг? И если так, теперь след убийцы затеряется. А убийц-то, похоже, двое. Призвал второй шарик, тот, что оставил в доме Лианы, но из него донесся только треск и отдельные слова.

…не надо, что ты такое говоришь… никто не узнает… да кому нужен этот демонов маг?.. а у меня для тебя сюрприз…

Обрывки. Но все просто и понятно. Тейнер и Лиана давно этим промышляют, потому что сила зачем-то нужна темному магистру. И даже если я подниму на уши всю столицу, меня просто уберут.

Наверху снова заплакал Анри. Готов поспорить, Анжи варит отвар и не слышит. Сполз с кровати и потащился наверх. Ступеньки показались бесконечными, а ноги отказывались слушаться. Но наконец-то преграда была преодолена. Я заглянул в детскую. Няньки почему-то не было, зато сын надрывался во всю мощь легких. Подошел к кроватке и взял его на руки, а затем осторожно сел на диванчик. Руки слегка дрожали. Зато Анри сразу притих и потянулся к моему носу.

– Вик! Ты зачем…

Анжи появилась в дверях и рванулась к нам. В её глазах был ужас. Это больно резануло по сердцу.

– Думаешь, я уже не в состоянии удержать собственного ребенка? – спросил, не сумев скрыть обиду.

Анжела остановилась на полпути, затем села рядом.

– Конечно нет, – опустила свою руку поверх моей, подстраховывая, а вторую – мне на плечо. – Просто ты еще слаб, Вик. И, как всегда, переоцениваешь свои силы.

Анри что-то радостно загулил и вцепился в мои волосы.

– Соскучился, – улыбнулась Анжи.

– Я тоже, – ответил, едва сдержав вздох.

– Ну, теперь вы вместе.

«Вы». Не «мы». Мне всюду чудились намеки, и я совсем не знал, как быть дальше. Осторожно передал сына матери. Тот тут же взвыл, но Анжи что-то зашептала ему, подула на темный пух на голове, и Анри притих. А я вышел из комнаты и пошел прочь. Подняться-то я сюда поднялся, а спуститься как? Вцепился в перила и медленно потащился вниз, надеясь, что моя жизнь не завершится бесславно сломанной шеей. Но с лестницей удалось договориться, и я ввалился в гостевую спальню.

Все просто и понятно… Чувствовать себя чужим в своем же доме не так уж непривычно. Я лег и закрыл глаза. Глупая вылазка забрала все силы. Их и так было немного, а теперь и вовсе не осталось. А главное, понятия не имел, что делать дальше. Как мне быть? Как вымолить прощение у Анжелы? Как не потерять самое главное, что у меня есть? Столько вопросов… А ответов нет. Есть только боль.

Анжи не пришла. Это уже о многом говорило. Зато где-то через час послышались голоса в гостиной. Видимо, явился Рейдес, уж его-то голос я ни с кем не спутаю. Решил глянуть, не освободилось ли место рядом с Анжи? Я угомонился, но не забыл…

А дверь отворилась, и Эд вошел в комнату.

– Здравствуй, Вик, – сказал так, будто ничего и не было. – Как самочувствие? Анжи говорит, немного лучше?

– Да. Постепенно прихожу в себя. – Я принял правила игры. – Конечно, хотелось бы быстрее подняться на ноги, но сам видишь, не судьба. Что там на службе? Надеюсь, без пропаж?

– У меня – без. А у светлых вроде бы снова какие-то неприятности, но я не вникал.

– А я выяснил, кто убийца.

Эд уставился на меня.

– Магистр Тейнер, – ответил я. – И ему помогает любовница. Не знаю, кто из них точно лишил жизни твоих ребят. Думаю, оба постарались. Может, пособница у него и не одна, но Тейнеру зачем-то нужна магия, и он её получает. Мою в том числе.

– Ты идиот, Виктор, – вздохнул Эд.

– Не отказываюсь, так и есть.

– Во что ты вообще влип? Анжела молчит.

– Тогда промолчу и я. Не о чем беспокоиться, Эд. Разве что о том, что рано или поздно либо магистрат меня сожрет, либо я вышибу магистрам зубы.

– Мне нравится твой боевой настрой, – усмехнулся Рейдес. – Тебе привет от профессора Кушвила. Прости, что лезу не в свое дело… Но что за приворот он обнаружил в твоей ауре?

– Ты правильно сказал, друг – это мое личное дело. Так что я не очень хочу об этом разговаривать. Лучше расскажи, какие новости в гимназии.

Эд выглядел недовольным, но, как я и просил, начал рассказывать о студентах и профессорах, а я слушал. Правда, слушать совсем не хотелось. Головная боль вернулась с новой силой, и спасло меня только появление Анжелы.

– Мальчики, потом наговоритесь, – заявила она. – А сейчас Виктору надо пить отвар и отдыхать. Эд, выпьешь со мной чаю?

– Извини, в другой раз, – ответил он, спасаясь от неминуемой расплаты. – Меня ждет Тэмми, я обещал приехать на обед.

– Тогда идем, я тебя провожу.

И Анжи вышла из комнаты следом за Эдом, а я замер, разглядывая узор на потолке. Тьфу ты… Так можно и сойти с ума. Или на десятый раз завитушек станет на одну больше? Зато это было хорошее средство, чтобы не думать о том, что натворил. О своей… измене. Какими мотивами ни прикрывайся, результат остается один: я предал Анжелу, предал свою семью. И если бы мне было не так плохо, никогда бы не решился показаться жене на глаза. Но что сделано, то сделано. Правда, как теперь жить, я не знал.

Глава 20

Анжела Вейран

Прошло уже больше недели с того рокового дня, который перевернул мою жизнь. Или лучше сказать, ночи? Мне иногда казалось, что уже сбилась со счета дней, ночей. Вик медленно выздоравливал. Физически, но не душевно. Он совсем перестал улыбаться, мог замереть на полуслове, задуматься о чем-то. А мне иногда казалось – о ком-то. Можно было сказать себе что угодно, но эта незнакомая женщина, любовница темного магистра, оставалась между нами. Преградой, препятствием, которое я никак не могла переступить.

Когда увидела Анри на руках у Вика, у меня душа ушла в пятки. Показалось, еще немного – и он уронит малыша. Бросилась к ним, и Вик наградил меня таким взглядом, что на миг перестала дышать. Хотелось сказать что-то ободряющее, что заставит его улыбнуться, но как, если мне самой хотелось плакать? Я и плакала, но так, чтобы Виктор не видел. Закрывалась в нашей спальне и лила слезы. А иногда едва успевала выйти из его комнаты, чтобы не разреветься. Боль и обида выгрызали душу. Я спрашивала себя, смогу ли когда-нибудь простить его до конца, и понимала, что вряд ли. И если бы не его состояние, если бы не этот приворот, который обнаружил профессор Кушвил, мы бы уже расстались.

Визит Эда и вовсе сделал Вика раздражительным. Как и предсказывал профессор, его настроение резко менялось. Он мог быть почти… нормальным и тут же уйти в себя. А я осознавала одно: мой муж изменился. Будто у него внутри пролегла трещина. Наверное, я впервые в жизни видела Виктора слабым.

Что скрывать? В нашем браке многое держалось на его плечах. Это он был моей опорой, а сейчас все пошатнулось, и я не находила в себе сил, чтобы это исправить. Сердце разрывалось от смеси любви, жалости и обиды. Умом я понимала, что Вик не виноват. Так могли поступить с любым. И то, что он сам разрушил эту сеть, которую сплели вокруг него, говорило о многом. Умом, а сердцем?

Настало еще одно утро. Я занималась привычными делами: покормила Анри, приготовила лекарство для Виктора. Все как всегда… Только было совсем горько. Я взяла стакан с лекарством, посмотрела на часы, чтобы убедиться, что прошло достаточно времени после завтрака. Хотя разве Вик что-то ел? Он стал совсем худым. Выйдет на улицу – унесет ветром. Миновала коридор первого этажа, избегая встревоженных взглядов слуг, которые тоже беспокоились, и вошла в комнату Виктора. Он сидел на кровати с книгой в руках, опершись спиной на изголовье.

– Что ты читаешь? – спросила, присаживаясь рядом.

– «Похождения мага Финфина», – ответил Вик, откладывая книгу.

– Перешел на детские сказки? – улыбнулась я.

– Да. Понял, что почти все забыл. Мадам Валери часто мне их рассказывала, конечно, но память – такая штука. Она крадет у нас хорошее и оставляет плохое.

– Не только читаешь, еще и философствуешь? Мне где-то подменили мужа? – протянула ему стакан.

– Надоело глотать эту гадость, – поморщился Вик.

– А ты представь, что это что-то вкусное. Вино. Или сок. И выпей.

– И что мне за это будет? – прищурился Виктор.

– Я не буду жаловаться на то, что ты не съел завтрак.

– Великое обещание.

Он все-таки взял стакан, зажмурился и залпом выпил. Лекарство было противным, я знала. Но увы, возможно только такое. Виктор немного повертел в пальцах пустой стакан. Я уже подумала, что он снова сбежал от меня в миры своих грез, но Виктор все-таки отставил посуду и посмотрел на меня.

– Погода хорошая, – сказал вдруг.

– Что? – Я замерла.

– Говорю, погода хорошая. Так долго лил дождь, а сегодня ясно. Погодные маги расстарались.

– Ну да, – пожала плечами. – Раз ты допил лекарство, я пойду.

– Посиди со мной.

Конечно, я осталась. Только не знала, о чем с ним говорить. О погоде? Было бы смешно, если бы боль отступила. Но она жила, и мне хотелось сбежать.

– Что там Анри? – спрашивал Вик. – Хорошо спал?

– Да, как ни странно. Даже просыпался мало, только чтобы покушать. Няня не нарадуется.

– Зато ты плохо спишь.

Вик осторожно потянулся, чтобы убрать прядь с моего лица, а я отшатнулась раньше, чем поняла, что делаю. Лицо Виктора будто окаменело. Он отвел взгляд.

– Прости, – сказал тихо.

– Это ты меня прости, я не ожидала…

Прозвучало глупо. Захотелось сбежать.

– Я посплю немного, хорошо? – глядя куда-то в окно, спросил Виктор.

– Д-да. – Я поднялась, чтобы выйти из комнаты. Намек был ясен. Как и то, чем он вызван. Дошла до двери, уже взялась за дверную ручку… Сколько мы будем притворяться? Оба. Один – что ему не больно, вторая – что ничего не случилось. Так больше продолжаться не может. Развернулась и села обратно, только так, чтобы видеть лицо мужа. Зато он на меня не смотрел. Бледный, с тенями вокруг глаз, какой-то отстраненный, чужой. И не надо себе врать, это не только его вина. Но и моя тоже.

– Вик, давай поговорим, – попросила тихо.

– О чем поговорим, Анжи? – Он все-таки сорвался и перешел на крик. – О том, что я схожу с ума? Или о том, что не знаю, что ты все время плачешь? А может, о том, что тебе неприятно даже мое прикосновение? Я все понимаю, Анжи. Все. Мог бы уйти – я бы избавил тебя от своего присутствия, не мучил. Но я не могу! Я не справляюсь, слышишь? Я просто…

И вдруг понял, что кричит. Мигом замолчал и снова отвернулся. Его заметно трясло. До чего мы довели друг друга? Сколько еще я буду его изводить? Вик прав. Мы либо должны расстаться окончательно, либо переступить, сделать последний шаг через ту преграду, что выросла между нами. Что с ним будет, если я сейчас уйду? Если он останется один в этом доме? Вик ведь действительно сойдет с ума. А если останусь? Смогу ли я хоть когда-нибудь забыть имя его любовницы?

Я смотрела на Виктора – и чувствовала его боль. Молчание затягивалось. Оставить его сейчас тоже было равносильно предательству.

– Вик, я…

– Просто уходи.

О чем он сейчас? Об этой минуте? Или нашем браке?

– Я же вижу, что тебе плохо рядом со мной, Анжи, – продолжил муж, опустив голову. – Поэтому просто уходи. Я справлюсь, ты же знаешь. Я всегда справляюсь.

Нет! Передо мной вдруг ясно и четко встало то, по какой тонкой грани мы ходили. Какая малость отделяла Вика от гибели, от безумия. А если бы все закончилось иначе? Если бы он, как те несчастные студенты, не выдержал? Умер? Потому что его магия истончилась, разорвалась и до сих пор не срослась. Я не ощущала от Вика ни тьмы, ни света. Ничего. Если бы он умер – стало бы мне легче? И если я его оставлю, не станет ли это последней каплей для него?

Хватит!

Я вдохнула глубже – и крепко обняла Виктора, будто прыгнула в воду, не зная, выплыву ли. Провела по его напряженной спине, легонько поцеловала в щеку. Виктор замер на миг – и обнял меня в ответ. Теперь я всем телом ощущала его дрожь. Нет, это был не жар. Скорее, холод. И я пыталась его согреть, хоть как-то защитить. Я все для себя решила.

– Я очень, очень тебя люблю, Вик, – прошептала, гладя спину и плечи. – Очень.

Он задрожал сильнее. Его озноб передался и мне. Ладони тоже дрожали, и я никак не могла успокоиться.

– Милый мой, хороший, – шептала, прижимая его к себе. – Любимый, родной. Все будет хорошо, слышишь? Все наладится, ты только держись.

– Я очень виноват перед тобой, Анжи, – донесся едва различимый ответ.

– Да. Но мы с этим справимся, Вик. Вдвоем. Даже втроем. Послушай, я не буду больше тебе врать. Да, мне больно. Да, я не знаю, как с этим справиться. Но я не хочу, чтобы ты стал моим прошлым, слышишь? Я тебя никому не отдам, Вик. Давай забудем. Просто забудем. Никогда не вспомним того, что произошло. Ни имени этой женщины, ни этих безумных дней. Я клянусь тебе, что забуду, если ты сможешь тоже это сделать. Больше никогда. Ни слова!

– Я… обещаю.

Вик крепче обнял меня и опустил голову на плечо.

– Обещаю, что больше никогда и ничем тебя не обижу, – продолжил он. – И буду рядом. Да, я никогда не был идеальным мужем и отцом, но очень постараюсь им стать, Анжи.

– Мне не нужен идеальный. – Вытерла глупые слезы. – Мне нужен мой.

Заставила его посмотреть на меня и легонько поцеловала в губы. Вик поцеловал меня в ответ – нежно, тревожно. Все еще боясь, что оттолкну. Но с нас хватит. С обоих. И с него, и с меня. Пусть прошлое остается в прошлом. У нас растет сын, у нас еще столько всего впереди. И что, я отступлюсь из-за одной ошибки? Пусть даже умираю от боли. Нет.

– Я больше жизни люблю тебя, Анжела, – бледно улыбнулся Виктор.

– И я тебя, сокровище мое, – погладила его по щеке. – Просто знай это, хорошо? Забыли?

Он кивнул. Конечно, мы оба помнили. Но надо идти дальше. Надо справиться. Надо жить. Я забралась в объятия Виктора, легла рядом с ним и лежала, чувствуя, как медленно уходит холод и снова хочется жить. Сама не заметила, как уснула. Вик меня не будил. Он лежал тихо-тихо. Я проснулась и почувствовала его дыхание на щеке. И поняла страшное: уже давно за полдень. Более того, почти вечер.

– Ты почему меня не разбудил? – выбралась из таких уютных объятий.

– Ты так сладко спала, – улыбнулся Вик. – Было жаль.

– Я тебе, наверное, всю руку отлежала.

– И что с того? Зато не приносила свою гадость.

– Вик!

Притворно насупилась и отвернулась. Он придвинулся, легонько поцеловал меня в плечо.

– Ладно, пои уже, мучительница.

Я сбегала за лекарством и уже шла распорядиться по поводу ужина, когда кто-то постучал в ворота. Слуга отправился открывать. Вот только я даже не успела спросить, кто там, когда на пороге замерли люди в очень знакомых плащах. У моего мужа был такой же. Тайная служба?

– Мадам Вейран? – склонил голову командир отряда.

– Да. Что случилось?

– Ваш супруг дома?

– Дома, но он болен, к нему нельзя.

– У нас приказ магистрата.

А Виктор уже сам вышел в холл. Бледный, серьезный.

– Что происходит? – спросил у сыщиков.

– Месье Вейран, – командир сделал шаг вперед, – именем магистрата вы арестованы.

– Вы с ума сошли? – кинулась к нему. – За что?

– За заговор против магистрата, – отчеканил сыщик, – использование запрещенных заклинаний и видов магии, подстрекательство к мятежу.

– Вы с ума сошли? – уставился на него Виктор.

– У меня приказ, месье Вейран. Не заставляйте меня применять силу, – ответил сыщик. – Если это недоразумение, вам принесут извинения. Пройдите за мной.

– Анжи, я не заговорщик, – обернулся ко мне Вик. – Обещаю, все выяснится, и я скоро вернусь.

– Да, конечно. – Вик был кем угодно, только не заговорщиком! Уж я-то знала. Темный магистр. Это все его рук дело. Решил скрыть следы своего преступления? Только я этого так просто не оставлю!

А отряд уже спеленал Виктора магией, будто он мог сопротивляться, и увел за собой. Я замерла у окна, наблюдая, как от ворот дома отъезжает черный экипаж. О боги, что же это происходит?