Текст книги "Говори, что думаешь. Осознанный подход к ненасильственному общению"

Стандартную позицию ухода от конфликта можно свести к нескольким словам: всё что угодно, лишь бы не это. Цель этого подхода – обойти конфликт или избежать вступления в него, и порой цена крайне высока. Мы меняем тему, сосредоточиваемся на положительных сторонах, игнорируем проблему или проходим мимо, делая вид, что ничего не случилось.

Мы уходим от конфликта, когда решаем жить с текущим положением дел, пытаясь избежать напряжённого, сложного разговора. Это стратегия члена семьи, который отказывается обсуждать зависимость другого. Она задействуется, когда коллега игнорирует нашу просьбу, меняя тему, или не говорит нам, что не согласен с нашим решением по проекту.

Уходя от конфликта, мы стремимся сохранить мир и надеемся на это. Часто за уходом от конфликта стоит одно или несколько из следующих необоснованных убеждений:

• конфликт опасен;

• другие обидятся, если я затею конфликт или обсужу наши различия;

• я наврежу ещё больше, пытаясь заговорить об этом и не оставив всё как есть;

• если я не буду ничего предпринимать, конфликт сойдёт на нет или разрешится сам собой.

За этой стратегией часто скрывается потребность в близости, безопасности или принадлежности. Избегая конфликта (или откладывая его), можно поддержать гармонию и временно сохранить отношения. Эта стратегия часто сопровождается способностью чувствовать потребности других и недостатком уважения к собственным потребностям. Она обычно поддерживается тем, что мы замечаем и ценим в происходящем хорошее, с определённой долей гибкости приспосабливаясь к сложным ситуациям или уходя от них, иногда сводя к минимуму контакт с человеком, с которым у нас конфликт.

Если использовать эту стратегию неосознанно, она становится опасной. Хронически избегая конфронтации, мы порождаем обиды, что может разрушить отношения изнутри. Это может привести к чувству недоверия, смятения и даже неуверенности в себе, когда мы ощущаем, что всё идёт наперекосяк, но это не произносится вслух. Со временем, принуждая себя игнорировать и подавлять свои чувства и потребности, мы можем прийти к своего рода эмоциональному омертвению.

В ситуациях эмоционального или физического насилия уход от конфликта может быть средством самозащиты или, напротив, позволяет постоянно наносить нам вред, в зависимости от обстоятельств. В таких ситуациях страх и боязнь перемен мешает нам разобраться с насилием. Вместо этого мы выбираем безопасность знакомой ситуации. Если мы привыкли к насилию, последствия могут быть трагичны[26]26
  Важно упомянуть о том, как традиционные нормы отношений и различная степень доступа к ресурсам и власти влияют на ситуации домашнего насилия, чтобы не сводить «выбор» оставаться в отношениях к личному выбору, основанному на специфике конфликта.


[Закрыть].

Ещё одна частая реакция на конфликт – соревновательная конфронтация. В этом случае мы насильно пытаемся «протолкнуть» желаемый исход, иногда так упорствуя, что не замечаем точки зрения другого человека. Этот подход часто характеризуется качеством агрессии и сосредоточением исключительно на собственных потребностях. Мы повышаем голос, обвиняем, осуждаем, требуем, чтобы всё было по-нашему, принуждаем или даже запугиваем других.

Эта стратегия охватила весь интернет, сферу развлечений и СМИ. Её преподносят как сильную, доминантную, мужскую энергию. Этот подход побудил меня говорить в такой манере с Аароном в том зимнем походе. Мы видим его в действии, когда один из членов семьи напрямую принуждает другого присутствовать при каком-либо событии. Он работает, когда коллега требует, чтобы мы сделали всё, как он хочет, или отвечает на нашу просьбу, указывая на наши недостатки. Политики используют эту стратегию регулярно, нападая на оппонентов с личными обвинениями, а не пытаясь анализировать ситуацию. Это также происходит, когда мы больше не в состоянии уходить от конфликта и переходим на другую сторону.

Цель этого подхода – обеспечить собственные потребности любой ценой. Метод – контроль или доминирование. Глубинные убеждения, ведущие к конфронтации, могут включать:

• я сам по себе, «каждый сам должен постоять за себя»;

• если я не встану и не начну сражаться, я потеряю власть или буду уничтожен;

• уязвимость – это слабость; если я выкажу сочувствие, это будет использовано против меня;

• я прав, а они неправы.

Неотъемлемые преимущества состязательного подхода – напористость, прямота и часто ясность относительно определённых аспектов нашего опыта. Хотя мы порой кажемся сильными и смелыми, придерживаясь такого подхода, часто мы в глубине души ощущаем сильный страх и стремление защитить себя. Бессознательно используя данную стратегию, мы зачастую отгораживаемся от более нежных чувств и потребности в отношениях. Конфронтация обычно связана с потребностью в независимости, действии, безопасности и осознании собственной значимости.

Такая конфронтация отличается от прямой, открытой вовлечённости в конфликт, которая подразумевает заботу о потребностях обоих участников. Напротив, она ограничена жёсткостью подхода и может быть опасна, поскольку лишает нас сочувствия. Цена подобного подхода очень высока. Можно получить желаемое, но утратить доверие других или полностью разрушить отношения. Люди начнут избегать нас или воздерживаться от честного общения из-за страха ссоры. Недостаток сотрудничества может привести к утрате креативности, а отсутствие честной обратной связи – перерасти в утрату близости. Соперничество угрожает и нашему собственному благополучию, приводя к чувству изоляции, отчуждения и игнорированию потребностей в близости и сострадании.

Пассивность – это противоположность конфронтации. Здесь мы отказываемся от желаемого и молча соглашаемся на любые просьбы, нужды и требования, предъявляемые окружающими. Некоторые делают это настолько автоматически, что предпочитают отказываться от своих потребностей заранее, при малейшем подозрении на то, что у других могут быть иные предпочтения.

Если использовать этот подход, другие люди могут счесть нас лёгкими в общении, покладистыми, примиряющимися с ситуацией или слабовольными. Возможно, мы говорим: «Не имеет значения… Всё что пожелаешь». Порой пассивность сопровождается склонностью к самообвинениям с целью избежать конфликта: «Ты прав… Мне жаль, это моя вина… Я должен был…». Сосед по квартире, использующий эту стратегию, принимает предпочтения других по обустройству дома. В романтических отношениях пассивность проявляется, когда один человек регулярно подчиняется желаниям другого. Пассивный коллега скажет «да», даже если не согласен с вами.

Пассивность – не уход от конфликта, поскольку цель здесь – разрядить потенциальный конфликт, отказываясь от собственных потребностей и предпочтений. Некоторые из коренных убеждений, присутствующих в пассивном поведении, таковы:

• если я смирюсь с этим, всё будет в порядке;

• мои нужды не имеют значения, я не заслуживаю счастья;

• если я дам другим то, чего они хотят, они меня полюбят;

• я сделал что-то дурное.

Пассивность часто является попыткой удовлетворить потребности в принадлежности, гармонии, безопасности и близости. Её близкий родственник, потакание, вынуждает нас подстраиваться под требования других. Те, кто склонен к потаканию, часто тонко настроены на потребности других и искусны в приспособлении к трудным ситуациям. И пассивность, и потакание требуют большой внутренней силы (чтобы подавлять свои потребности, нужно много энергии), и всё же люди, использующие эти стратегии, внешне часто кажутся слабыми.

Пассивность ограничивает нас тем, что у нас мало возможностей удовлетворить свои потребности, кроме спонтанной доброй воли других. Со временем постоянные уступки другим могут привести к недовольству. Это может заставить нас настолько отстраниться от собственных чувств, потребностей и желаний, что мы забудем, как отличать, что подлинно, а что нет.

Пассивный подход к конфликту, хотя его цель – улучшить отношения путём сглаживания углов, может разрушить близость и со временем порождает скуку. Близость зависит от способности узнавать друг друга. Когда мы отказываемся делиться своими подлинными чувствами и желаниями из страха конфликта или отвержения, мы лишаем окружающих возможности более глубоко узнать нас.

Эта стратегия – непрямая форма конфронтации, маскирующаяся под пассивность. Применяя этот подход, мы выражаем своё недовольство ситуацией окольным путём, часто с определённой степенью скрытой враждебности, но на словах утверждаем, что всё в порядке. Это может показаться уходом от конфликта, но на деле мы предпринимаем действия по выражению нашего гнева или неудовлетворения.

Когда мы пассивно-агрессивны, мы можем убрать всё на кухне, кроме тарелок соседа, по сути, говоря: «Убирай за собой!». В романтических отношениях пассивно-агрессивный партнёр может согласиться сделать что-то, а затем молча надуется или вскипит, показывая своё неудовольствие. Можно согласиться выполнить задание и либо «забыть» довести дело до конца, либо сделать его так плохо, что другой человек, скорее всего, не попросит о помощи снова. В профессиональной сфере мы порой тянем время, сознательно избегая определённых аспектов работы, или делаем их так, что это создаёт проблемы и ещё больше работы кому-то другому.

Цель пассивной агрессии обычно в том, чтобы найти тот или иной способ удовлетворения своих потребностей, когда мы не верим, что прямое взаимодействие поможет. За таким поведением могут стоять следующие убеждения:

• у меня нет выбора;

• мои потребности не имеют значения;

• для меня нет места;

• никого не волнует, чего я хочу;

• откровенный разговор ничего не изменит, станет только хуже.

К преимуществам пассивно-агрессивного поведения относится острое и интуитивное понимание динамики отношений, способность оставаться в контакте с собственными чувствами и потребностями в ситуациях, которые не способствуют нашей независимости, и определённое творчество в поиске альтернативных путей самовыражения.

За этой моделью поведения часто стоит чувство беспомощности. Перед лицом выбора – полностью отказаться от своих потребностей или выражать их косвенно – мы выбираем второе, часто с тонко скрываемым удовлетворением, укоренённым в собственном чувстве бессилия. Потребностями, лежащими в основе этого поведения, могут быть самодостаточность и выбор, желание быть увиденным или знать, что вас ценят.

Краткосрочная прибыль от подобного подхода также не даётся бесплатно. Пассивная агрессия может расшатать доверие в отношениях, создать нам врагов и разъесть чувство благополучия. По иронии судьбы, чем больше мы используем пассивно-агрессивное поведение вместо прямого взаимодействия, тем меньше силы мы чувствуем, чтобы постоять за себя.

Когда мы стиснуты привычными, ограниченными воззрениями по поводу конфликта, наше внимание сужается и сосредоточивается на видении, укоренённом в негативном опыте прошлого. Вся наша нервная система подкрепляет знакомую модель, основанную на устоявшихся взглядах и соответствующих намерениях. Мы ощущаем себя беспокойными, агрессивными или застывшими. Порой мы переходим в наступление, идём на попятную или самоустраняемся, притворившись, что ничего не происходит. Мы легко теряем из виду свои глубинные ценности, важность отношений или способность видеть вещи с различных точек зрения. Человечность другой личности затемняется нашими мыслями, убеждениями и эмоциями.

Все мы знаем безысходность от попадания в эти привычные режимы. (Если бы вас хоть немного не утомляла игра в поиск виноватых, вы, вероятно, не читали бы эту книгу.) И всё же мы полагаемся на привычные стратегии, потому что они служат нам, выполняя свою функцию. Чтобы отбросить эти стратегии, нам нужна альтернатива. Прежде чем отказаться от них, нужно развить иные подходы, работающие по крайней мере не хуже этих.

Внимательность может ослабить хватку наших привычек и дать нам возможность избрать другой путь. Как только мы начинаем осознавать, что происходит, можно развернуть карту (наши воззрения), призвать на помощь иные намерения и направить свою энергию в иное русло.

Работа с этими привычками – в себе и других – требует бережности, искусности и настойчивости. В следующих главах мы рассмотрим, как выйти из игры в поиск виноватых с помощью другого подхода к конфликту – сотрудничества. Когда мы обретаем способность вступить в подлинный диалог, уравновешивая свои потребности открытостью и заботой о потребностях другого, мы выходим за пределы ограничений «или – или», отчуждённости и нехватки, и возникают новые возможности.

Принципы

• Наши намерения, воззрения и опыт укрепляют друг друга: взгляды определяют намерения, намерения очерчивают опыт, а опыт подтверждает взгляды. Следовательно, корректировка взглядов может изменить намерения и опыт.

• Осознание привычных стилей поведения в конфликте позволяет нам трансформировать глубинные убеждения и эмоции, которые закрепляют их, и делать иной выбор.

Ключевые моменты

Привычные взгляды на конфликт ведут к стандартным намерениям обвинения и самозащиты, которые воплощаются в четырёх привычных моделях:

1) уход от конфликта – попытка избежать вступления в конфликт;

2) состязательная конфронтация – прямое вступление в конфликт путём агрессии или применения силы;

3) пассивность – стремление уступить в конфликте путём молчаливого согласия, отказа от своих нужд или потакания;

4) пассивная агрессия – вступление в конфликт косвенно, когда мы выражаем недовольство или враждебность, одновременно притворяясь, что всё хорошо.

Вопросы и ответы

Как перестать постоянно обороняться? Мне нравится идея о проявлении любопытства и открытости ума, но на практике мне очень сложно это сделать.

Самый важный шаг, который звучит так, как будто вы уже его делаете, заключается в осознании того, что происходит: мы замечаем привычные модели поведения. Попытайтесь отнестись к этим привычкам по-доброму. Помните, они защищали вас и помогали вам годами. Если вы посреди моря и единственное, что держит вас на плаву, – бревно, вы не отпустите его до тех пор, пока не подвернётся что-то получше. Идеи и практики, изложенные в этой книге, подобны более надёжному, манёвренному плоту.

Как только вы увидели модель, исследуйте её достоинства и ограничения. Ясное видение этого усилит ваше стремление опробовать новые приёмы. Трюк в том, чтобы делать маленькие шаги. Чем больше у вас мелких достижений, тем больше ваша нервная система будет доверять и помнить, что есть новые способы справляться с ситуацией.

Моя модель – не обвинять и атаковать других, а винить себя. Как работать с этим?

Мы порой так жестоки по отношению к себе! У меня самого определённо к этому явная склонность.

Есть два основных метода работы с этой болезненной привычкой. Первый – выстраивать внутренние ресурсы для противостояния строгости и самокритике. Используйте позитивные практики, к примеру благодарность и сочувствие к себе (глава 9), а также другие методы – сострадание к себе и медитацию на любящей доброте. Эти практики усиливают сопротивляемость. Мы словно выбираемся из горящего дома и делаем глоток свежего воздуха.

Второй аспект подразумевает тушение огня, что означает, что мы трансформируем саму модель. Учитесь развивать эмпатию, ясность и твёрдость перед этим критикующим голосом. Истолкуйте смысл самоосуждения, чтобы понять, какие послания в нём таятся (глава 10). Какие чувства и потребности озвучивает этот голос? Можно использовать внимательность, чтобы изучить убеждения, лежащие в основе этой модели. Часто такие привычки коренятся в раннем детстве, поэтому порой полезно получить поддержку другого человека, чтобы распутать и исцелить эти узлы. Столь же важно найти способ просто сказать «нет» критикующему голосу. Когда чувство вины особенно сильно, помочь оборвать эту модель может сострадание. Прервите её и перенаправьте внимание в любую сторону, лишь бы разомкнуть порочный круг.

Глава 5
С чего вы начинаете?

Я разработал ННО как способ упражнять своё внимание, озарять светом сознания те места, которые могут привести меня к тому, чего я ищу. В свою жизнь я хочу привнести сострадание, поток между мной и другими, основанный на взаимном даре сердечности.

Доктор Маршалл Розенберг

Случалось ли вам испытать трудности в общении с другом и выйти из ситуации с бóльшим уважением друг к другу? Или понять, разрешив разногласия с любимым человеком, что чувство близости, заботы и привязанности окрепло?

Близость рождается в конфликте. Различия могут свести нас вместе и помочь узнать друг друга. Трения порой открывают простор для творчества и синергии, приводят к новым идеям и перспективам. Такое общение характеризуется совершенно иными намерениями, нежели наше бессознательное поведение в общении.

Что, если бы существовал способ определить и укрепить условия, которые ведут к подобному опыту? Способ изменить наши привычные реакции на конфликт на более плодотворный подход? Это один из главных вопросов, приведших Маршалла Розенберга к разработке ненасильственного общения. В начале своей эпохальной книги он пишет:

Веря в то, что в нашей природе – радоваться даянию и получению в сострадательном ключе, я бóльшую часть жизни задавался двумя вопросами. Что отрывает нас от нашей сострадательной природы, заставляет вести себя агрессивно и использовать других? И, напротив, что позволяет некоторым людям не порывать с их сострадательной природой даже в самых сложных обстоятельствах?[27]27
  [Розенберг. М. Цит. соч.].


[Закрыть]

Розенберг вырос в Детройте в 40-х годах прошлого века. В те времена он был свидетелем беспорядков на расовой почве, в которых теряли жизни десятки людей. Эти события и подростковый опыт столкновения с антисемитизмом заронили в нём страсть к пониманию причин жестокости. Он обнаружил, что наши мысли и речь играют огромную роль в сохранении способности к состраданию. Его метод, ННО, предусматривает систематическую тренировку внимания – мы заново учимся тому, как мыслить, говорить и слушать так, чтобы это способствовало достижению мира и гармонии.

Вместо того чтобы попадать в ловушку привычных историй вины и осуждения, в ННО мы учимся определять особые наблюдения, которые мы хотим обсудить, наши чувства, стоящие за событиями, глубинные человеческие потребности, в силу которых возникают эти чувства, и просьбы о том, как нам двигаться дальше вместе. Точно так же мы учимся слушать, чувствовать, что стоит за словами другого человека. Вся система основана на одной ключевой теме – создании качества близости, достаточного для удовлетворения потребностей[28]28
  ННО призывает практикующего создавать связь, достаточную для выполнения текущей задачи. В личных и близких отношениях сама связь может быть целью. В других сферах связь служит некой общей цели. Мы стремимся к пониманию и подлинной связи настолько, чтобы достичь этой цели. Непонимание этого может привести к неприятному опыту, когда практик сосредоточивается на связи, не воспринимая собеседника. К примеру, если я прошу о стакане воды, мне не нужна эмпатия по поводу моей жажды!


[Закрыть].

Суть не в том, что мы говорим, а, скорее, из чего мы исходим. Суть в намерении.

Дэрил Дэвис – афроамериканский музыкант и автор, который первые годы своей жизни прожил за границей. Только в десять лет, в 1968 году, он обнаружил, что люди могут ненавидеть его за цвет кожи. Он маршировал с отрядом белокожих скаутов в Массачусетсе, и люди бросали в него бутылки и камни. Этот случай на всю жизнь пробудил в нём интерес к человеческим отношениям. «Как можно ненавидеть меня, если ты меня не знаешь?» – удивлялся он.

Спустя годы, после выступления в баре для белых в Мэриленде к Дэвису подошел белый мужчина и сказал, что впервые «слышит, чтобы чёрный играл так же хорошо, как Джерри Ли Льюис». Дэвис рассказал, что Джерри Ли Льюис – его друг, что Льюис научился играть у чернокожих музыкантов. Они продолжили беседу и со временем стали друзьями. Как-то раз этот человек поделился с ним именами лидеров местного отделения Ку-клукс-клана, и Дэвис связался с ними, взяв интервью для своей книги.

Дэвис спрашивал у них о взглядах на различные вопросы и слушал. Поначалу члены клана не интересовались мнением Дэвиса, считая его «чужаком». Однако благодаря терпеливому, дружелюбному общению и постоянным попыткам Дэвиса по-настоящему вступить с ними в контакт их со временем заинтересовала его точка зрения. Именно теплота и уважение Дэвиса постепенно пробудили эти же качества и в них.

В конце концов Дэвис подружился со многими членами клана, чьи убеждения изменились после знакомства с ним. Многие покинули клан и даже отдали Дэвису свои одеяния и колпаки. За время своей работы Дэвис убедил – с помощью диалога и дружбы – более двухсот членов Ку-клукс-клана выйти из организации[29]29
  [Davis, Daryl. Accidental Courtesy: Daryl Davis, Race and America. Directed by Matt Ornstein. Los Angeles: Sound & Vision, 2015. URL: https://accidentalcourtesy.com].


[Закрыть]. Дэрил Дэвис, может, и не посетил ни одного занятия по ННО, но он понимает силу намерения. Когда мы создаём подлинно человеческие отношения, можно радикально изменить ситуацию.

Намерение – самая весомая составляющая диалога с наибольшим потенциалом трансформации. Оно определяет вербальное и невербальное общение, направляет ход беседы. Если вы больше ничего не усвоите из этой книги, надеюсь, вы осознаете, насколько намерение понять другого, исходить из любопытства и заботы важно для взаимодействия с другими людьми.

Намерение понять представляет собой фундаментальное, радикальное изменение в основе нашего настроя в диалоге. Оно подразумевает, что мы устраняем из сознания чувство вины, защитное поведение, контроль или манипуляции и вместо этого сосредоточиваемся на создании качества связи, способствующей сотрудничеству. Всё, чем я делюсь с вами в этой книге, предназначено для этой цели – укрепления близости и понимания.

Чтобы произвести эти изменения, нужно увидеть ограниченность привычных реакций и ценность намерения понять другого – его возможности для трансформации, творчества и целостности. Этому способствуют два ключевых принципа. Первый пронизывает всю книгу: чем реже наши слова обвиняют и критикуют, тем легче будет другим услышать нас. Когда кто-то верит, что мы на самом деле хотим понять его, что мы не манипулируем ситуацией в свою пользу, не пытаемся победить или доказать его неправоту, он может перестать защищать себя и просто выслушать, что мы говорим.

Принцип: чем меньше обвинений и критики, тем легче другим услышать нас.

С этой точки зрения исходить из любопытства и заботы – в наших интересах. Если мы тверды в этом намерении, наше вербальное и невербальное общение посылает сигналы о том, что мы искренне заинтересованы, а это в конечном счёте помогает создать пространство, в котором можно услышать друг друга и работать вместе.

Это приводит нас к следующему принципу: чем крепче взаимопонимание, тем легче работать совместно и находить творческие решения. Это кажется самоочевидным, и всё же мы часто забываем об этой простой вещи. Поняв глубинные причины, стоящие за желаниями каждого, можно начать сотрудничать.

Принцип: чем крепче взаимопонимание, тем легче работать совместно и находить творческие решения.

Нам от природы свойственно радоваться, отдавая что-то, и ощущать сочувствие перед лицом страданий. Участие в жизни других – одно из самых плодотворных переживаний. Этот естественный импульс подобен неисчерпаемому источнику доброжелательности в недрах человеческого духа.

Поскольку мы чувствуем радость от даяния и сострадание к чужой боли, полностью понимая друг друга, мы хотим помочь инстинктивно. Если я по-настоящему понимаю, что у тебя на душе, почему ты хочешь того, чего хочешь, я стремлюсь найти способ работать вместе. Если я могу помочь тебе понять, почему что-то важно для меня, приоритеты изменяются и появляется пространство и готовность к сотрудничеству. (Просто подумайте о случае, когда вы сначала отказали человеку в просьбе, а потом согласились, лучше поняв ситуацию.)

Такой подход к конфликту – суть ненасильственного сопротивления. Мы обладаем большей силой и целостностью, когда обращаемся к человечности своих собратьев. Этот принцип лежал в основе работы Ганди, движений в защиту гражданских прав, и именно поэтому Розенберг назвал свой метод ненасильственным общением. Такой подход не означает, что мы пассивны, что мы не защищаем себя и не отстаиваем свои убеждения. Развивая намерение понять другого, мы действуем более эффективно, используя свою связь с человечностью собеседника[30]30
  Диалог и ненасильственное сопротивление имеют общую цель – создание «возлюбленной общины». Диалог с теми, кто обладает властью, – первая просьба; ненасильственное сопротивление вынуждает к диалогу, «загоняя сильных в моральный угол» для того, чтобы изменить способ функционирования системы. Дальнейшую информацию см. в [Kashtan, M.. Loc. cit. P. 319].


[Закрыть].