Текст книги "Зорро в снегу"

22. Чистая формальность

Сегодня великий день: Лука сдает вступительный экзамен, чтобы стать волонтером «Альпийской помощи». Если он сдаст экзамен, в следующие месяцы он сможет тренироваться с операторами организации. В марте ему предстоит сдать зимний экзамен, и, наконец, в июне начнется первый год его обучения на национальном курсе кинологического подразделения «Альпийской помощи».

Лука волнуется больше, чем перед выпускным экзаменом в школе. Он сдал его в июне, и преподаватель итальянского сказал, что это «лучший школьный результат за годы твоей учебы». Да, именно так он и сказал. На самом деле никто не ожидал, что Лука проявит такую целеустремленность. Свою выпускную работу он посвятил собакам: их анатомии, повадкам, особенностям обоняния, работе в различных сферах. Лука взял с собой на экзамен книги на английском языке и частично выступил по теме на английском. Он даже включил в работу математический раздел: графики, показывающие связь между обонянием и климатическими условиями. Эти примеры Лука нашел в книгах, которые ему одолжил Симоне. В графики он добавил данные, полученные при изучении Паппи. Его выпускная работа также содержала исторический экскурс. Лука рассмотрел, как волк превратился в собаку и как собака вошла в жизнь человека. Он сопроводил работу примерами из древности и даже добавил доказательства на латыни. В общем, как только экзамен закончился, Джако воскликнул:

– С ума сойти, Лука! Ты был похож на Цицерона!

Собака не помешала Луке успешно сдать экзамен, как боялись его родители. Скорее наоборот: она подтолкнула его к действиям, сделала более уверенным в себе и помогла понять, какой путь выбрать. Хотя за эту идею, приятно удивившую его родителей, Лука скорее должен благодарить Мари. Она рассказала ему о новом университетском курсе: бакалавриате по направлению «Кинология». Лука очень обрадовался. Бруно, узнав об этом, воскликнул: «Наконец-то хорошие новости!»

Лука знает, что может рассчитывать на Бруно и Симоне. Они помогут ему подготовить собаку лучшим образом. Ему хочется произвести хорошее впечатление на команду «Альпийской помощи». Лука – самый молодой из всех, и у него мало опыта. Зато он занимается спортом, умеет кататься на лыжах и слушать – последний навык тесно связан с собаками. К тому же он молод, а молодость дает ему преимущество при обучении и тренировке. Даже тот факт, что он подал документы в университет, чтобы стать кинологом, прибавляет ему очков. Лука практически уверен, что его примут, но это «практически» заставляет его понервничать. Даже спокойное присутствие Бруно, который поддерживает его улыбкой, не может убедить Луку в том, что он уже принят, что вступительный экзамен – чистая формальность.

Чистая формальность: так думает и Мари, пока вместе с Куки едет домой к родителям. Она тоже нервничает. Девушка хочет поговорить с родителями о своем желании бросить обучение на ветеринарном факультете – слишком долгое и идущее вразрез с ее планами.

Вот они и в городе. Мари уже сводят с ума эти пробки. Теперь нужно найти место, чтобы припарковаться. «О боже, я не помню, чтобы раньше здесь был такой хаос», – злится она. В это время звонит ее телефон. Родители хотят узнать, где она, но Мари не отвечает на звонок. Ей бы хотелось мысленно сообщить им: «Я уже здесь, дайте мне время припарковаться. Вы же прекрасно знаете, что здесь невозможно найти свободное место. Вы ведь даже отказались от машины в пользу такси…» В общем, Мари уже на взводе. Она бросает машину, кое-как заехав на парковочное место для мотоциклов, и бодро бежит по улице, но Куки тормозит ее. Ей еще нужно сделать свои дела после двухчасовой поездки.

– Прости, Куки, – вздыхает Мари. – Не торопись, один раз они могут нас подождать.

Она рассчитывала приехать в полдень, но на часах уже 13:30. Родители волнуются и уже несколько раз звонили Мари. Поэтому вместо того чтобы открыть дверь своими ключами, девушка нажимает на кнопку звонка.

– Милая! – восклицает мама, обнимая свою дочь на пороге.

Папа тоже обнимает Мари, пока Гленда великодушно улыбается Куки, которая смотрит на нее и виляет хвостом: ей тоже хочется, чтобы ее обняли. Но мама ограничивается простым поглаживанием по голове:

– Выглядит симпатично, такие глазищи.

В отличие от своих братьев и сестер, Куки унаследовала темные выразительные глаза голден-ретривера.

– Прости, мама, мне не с кем было ее оставить, – извиняется Мари, хотя знает, что это не так. У нее много друзей, которые могли бы позаботиться о Куки, но девушка взяла ее с собой специально. Родители должны привыкнуть к собакам дочери.

– Не волнуйся, дорогая, – Гленда тоже скрывает правду и с формальной заботой в голосе интересуется: – Ее нужно покормить?

– Нет, Куки уже позавтракала.

Они идут в гостиную; каждый раз, когда Мари приезжает к родителям, ей кажется, что комната становится все шире и шире. Они садятся за стол, напоминающий своим размером пульт управления космическим кораблем, и родители даже разрешают Куки лечь на дорогой китайский ковер. Собака практически сливается с серым блестящим шелком. Родители решили проявить гостеприимство и избегают глупых комментариев вроде «Что мы тебе говорили? Мы были уверены, что ты приведешь домой чудовище». Упреки работают лишь с необразованными людьми, всегда говорил папа. Поэтому никаких упреков в адрес Мари, которая и без того понимает, что привела с собой нежеланного гостя. Стратегия родителей такова: гостеприимство в сочетании с безразличием к собаке, которой лучше бы притвориться статуей.

Когда Мари сообщает о своем решении прекратить учебу на ветеринарном факультете, они реагируют в привычном стиле: не злятся и не закидывают дочь вопросами, пытаясь понять, почему ей пришла в голову очередная странная идея. Они молчат и обмениваются красноречивыми взглядами. Наконец Ринальдо уверенным и спокойным голосом интересуется, почему она собирается уйти с факультета, который так тщательно выбирала и который на всю жизнь обеспечил бы ее достойной профессией?

– Да, это так. Я сама его выбрала. Но есть одна вещь, папа, которую я не могу представить. Я не знаю, как можно заниматься одним и тем же всю жизнь. Как я могу распланировать всю свою жизнь прямо сейчас?

– Но не стоит считать, что ты окажешься запертой в клетке. Ты ведь будешь оттачивать мастерство в своем деле, развитие никогда не заканчивается… – говорит папа, но Мари уже знакома эта песня.

– Я знаю, но мне не нужна профессия. Меня не интересует карьера.

– Ты уже говорила это, когда поступала на ветеринарный, – возражает Ринальдо своим привычным спокойным голосом. Он умеет контролировать тревогу и гнев.

Мари кивает. В отличие от папы, она уже начинает злиться. Ее всегда раздражало олимпийское спокойствие папы, который считает, что есть только одно правильное мнение – его собственное, – а к мнению остальных относится со снисхождением.

– Вот и я о том же. Мне не хочется быть ветеринаром, – отрезает Мари. – Я хочу получить степень бакалавра в дрессировке собак.

Наконец реакция меняется. Ринальдо поднимает брови, смотрит на жену и затем растерянно переспрашивает:

– Степень бакалавра по дрессировке собак?

– Это точно… степень бакалавра? – смущенно добавляет Гленда.

– Да, это бакалавриат с более практичными предметами, которые кажутся мне интересными и понадобятся в будущем… Чтобы начать работать прямо сейчас, а не ждать пять лет, если не больше.

– Но ведь тебя никто не торопит, – возражает папа. Он снова смотрит на маму и продолжает: – У тебя есть столько времени, сколько нужно.

Мари качает головой:

– Нет, мне нужен большой дом для Куки, и я хочу брать собак на передержку, дрессировать их…

Гленда смотрит на дочь. Когда она волнуется, ей тяжело говорить по-итальянски. Ее английский акцент усиливается:

– Но если вся проблема в этом, в пространстве… Мы можем вместе найти более удобное жилье… Ты же сама выбрала ту квартиру, не хотела большой дом…

Мари пожимает плечами:

– Я предпочитаю все делать сама.

Тем временем Ринальдо приходит в себя после легкого шока и возвращается к теме учебы:

– Ты уверена? Подумай хорошенько. Бакалавриат – это совсем другое образование, он накладывает определенные ограничения, и в будущем ты не сможешь заняться чем-то другим. Жизнь – длинная штука.

– Я знаю, – говорит Мари, хотя на самом деле не понимает этого до конца. Она хочет, чтобы каждый день принадлежал лишь ей одной. Она хочет претворять свои планы в жизнь уже сейчас.

Мама мягко интересуется:

– Мари, дорогая, ты случайно не начала встречаться с мальчиком?

Мари поднимает взгляд на родителей:

– При чем здесь это?

– Я просто спрашиваю. Потому что порой некоторые решения принимаются по… из-за человека, с которым ты познакомился и которым ты восхищаешься… – Гленда вовремя остановилась. Она хотела сказать «по любви», но Мари никогда не признавалась родителям в том, что была влюблена. Ни по телефону, ни при личном общении, поэтому…

– Мама, ты думаешь, что я приняла такое решение лишь потому, что какой-то малознакомый человек за короткое время промыл мне мозги и убедил бросить учебу?

– Разумеется, нет, – оправдывается Гленда.

– Вовсе нет, Мари. Никто не убедит тебя делать то, в чем ты не уверена, – соглашается папа.

– Значит, постарайтесь понять то, что я вам сказала. Я уже все решила.

Лука катается на лыжах с пяти лет и уже достиг мастерства. Он не стал чемпионом по лыжному спорту, ведь ему никогда не хотелось участвовать в соревнованиях. Он ограничивался лыжными прогулками в веселой компании на каникулах и в выходные. Лука с удовольствием спускается по заснеженному склону в стиле карвинг, змейкой виляя то в одну, то в другую сторону. Что касается подъема на гору… Что ж, Лука умеет и это. Но несмотря на мастерство и стойкость, Лука не хочет переусердствовать. Этот первый снег, мягкий, сияющий, подталкивает его похвастаться своими умениями. Он как будто шепчет: еще быстрее, прыгни здесь, сделай это. Но Лука контролирует себя, едет легко, раскрашивает белоснежный холст мягкими линиями. Лишь на финальном спуске он ускоряется, уверенный в себе, и размашисто, будто художник, ставит на снеге свою подпись. Эта загадочная подпись отражает не имя Луки, а его суть, то, что делает его самим собой.

Лука уверен, что справился. Разумеется, катание на лыжах удается ему лучше, чем восхождение в горы. Когда технические инструкторы ставят ему положительную оценку, Лука испытывает облегчение: такого сопляка, как он, посчитали опытным. Ладно, ему придется некоторое время побыть мальчиком на побегушках, но он уже знает, что будет работать с Бруно и Симоне. Уж они-то не будут игнорировать его и научат всему, что необходимо знать хорошему спасателю.

У Луки горят щеки, потому что в ноябре в Апеннинах еще не холодно и он немного поднажал в конце спуска, чтобы проверить свои способности. А возможно, всему виной дружеские посиделки с Бруно и Симоне. В кармане вибрирует телефон, и Лука отвечает на звонок:

– Ну что, как все прошло?

– А у тебя? – спрашивает Мари, немного нервничая.

– Догадайся.

– Тебя взяли.

– Взяли. Я буду мальчиком на побегушках у Бруно, – шутит Лука, в то время как мужчина прислушивается к нему и удивленно переспрашивает: «Мальчиком на побегушках? Как это?» – А у тебя как все прошло? – спрашивает Лука, уклоняясь от шутливого подзатыльника Бруно.

– Отлично. Они все поняли.

– Тогда увидимся дома. Это нужно отпраздновать.

Мари кладет трубку. В ее голове пульсирует лишь одно слово: «отпраздновать».

23. Смелость быть Мари

Квартира не совсем соответствует ее мечтам, но зато она расположена на первом этаже, и здесь есть маленький сад, который Куки уже начала исследовать. Квартира находится на окраине, за которой начинается сельская местность. Впереди видны склоны холмов, и здесь уже пахнет свободой, уже чувствуется присутствие поля и леса, до которых меньше получаса ходьбы.

В квартире практически ничего нет, и Мари это вполне устраивает. Достаточно обустроить кухню, спальню и ванную, остальные комнаты должны оставаться открытым пространством. В крайнем случае она бы согласилась жить повыше, но все же выбрала именно эту квартиру на первом этаже, которую риэлтор охарактеризовал помпезным словом «лофт». Честно говоря, это один из тех домов, которые нельзя считать ни старыми, ни современными. Просто маленький сельский дом, который построили несколько десятилетий назад, а теперь, когда города стали расти, он переместился на окраину. Его окна выходят на дорогу, и днем там случаются приличные пробки, но по ночам, к счастью, движение успокаивается, а на выходных и вовсе замирает. Мари идет через гостиную, и звуки собственных шагов заставляют ее на секунду подумать о маме, вспомнить, как она нервно расхаживала здесь, когда приехала навестить дочь. Мари представила ее в красивом пальто, в сапогах на высоких каблуках, цокающих по полу. Мама поеживалась от влажности и полного, по ее мнению, отсутствия мебели. Девушке показалось, что она снова услышала ее слова:

– Моя дорогая Мари, я восхищаюсь твоей смелостью.

Мари даже услышала ее вздох.

Но Гленда сейчас у себя дома. Это вздохнула Молли. Она пересекла гостиную и подошла к Мари, собираясь улечься у нее в ногах.

– А вот и Молли. Что скажешь, тебе здесь нравится? – спрашивает Мари. Молли отвечает тихим воем.

Ну конечно, ей нравится дом. По сравнению с приютом это настоящий дворец.

– Хорошо, я рада, – улыбается Мари.

Собака трется мокрым носом о ногу девушки и снова воет.

– Ты должна благодарить не только меня, но и маму с папой. Это ведь они проявили щедрость и купили нам квартиру.

В ответ на это Молли смотрит в сторону фотографии родителей Мари, которая висит в рамке на стене.

– Умница, ты правильно подумала. Это именно они. Они нас не понимают, им непросто, но они нас поддержали. По-моему, это прекрасно, как думаешь?

Молли отряхивается, как человек, который качает головой в знак протеста. Не стоит преувеличивать, Мари: в конце концов, Молли – собака, а собаки не понимают всех человеческих чувств. Но Молли всегда рада своей хозяйке. Она – простая собака, которая нуждается в семье и нормальной спокойной жизни. Для найденыша это огромная роскошь.

– По-моему, три девчонки хорошо устроились, – замечает Мари, бросив взгляд на Куки, которая копает землю в саду, вынуждая ящериц спасаться бегством. Воспоминания снова накрывают девушку, и она спрашивает Молли: – Как ты думаешь, мы смелые?

Молли смотрит на нее. Во взгляде читается легкая растерянность. Это слово ей незнакомо. Мари должна объяснить его:

– Ты, Молли, смелая собака, потому что ты выдержала жизнь в приюте и добилась всеобщего расположения.

В этот момент Молли гавкает. Мари знает, что означает этот тип лая: «Конечно, Куки тоже смелая. Она выжила, выросла и поддерживает меня».

Вот кто действительно смелый. Но разве решение Мари делать то, что ей нравится, следовать зову своего сердца можно считать храбростью? Ей не пришлось бороться за свою мечту. Более того, все происходящее напоминает ей ее детские игры: она создавала шалаш под столом или за креслом, переносила туда все свои вещи и накрывала свой волшебный домик одеялом, которое делало его невидимым. Она сама выбрала идеальное пространство для себя и своих собак, и ей даже не пришлось ничего обсуждать. Возможно, это и есть смелость: быть уверенным в том, что твое решение правильное, и убедить в этом других людей.

– А вот и я.

Мари подпрыгивает от неожиданности. Она видит на пороге кухни Луку вместе с Паппи. Они оба умеют подкрадываться, как волки. Мари хмурится и укоряет Молли:

– Как же так? Даже ты не слышала, как они вошли?

Но Молли ее не слушает. Она уже лежит на спине, демонстрируя Луке радость от встречи с ним. Куки перестает гоняться за ящерицами, бросается к Луке и к своему брату, который, как солдат, ограничивается вилянием хвоста и обнюхиванием.

– Рано или поздно я попрошу тебя вернуть мне ключи! – восклицает Мари, обнимая Луку.

– С кем ты говорила? – спрашивает он, поцеловав девушку. В глазах читается подозрение… а может, насмешка? Мари краснеет. Как давно он здесь? Не подслушивал ли он ее глупую болтовню с Молли?

– Я шутила с Молли, – смущенно признается она.

– Позже она мне все расскажет, – улыбается Лука, поглаживая девушку по шее.

– Тебе не придется ее допрашивать. Ты же знаешь, что от твоих прикосновений я сама сдамся на месте.

– Сначала я хочу поделиться хорошей новостью, – объявляет он и идет к холодильнику. Он открывает дверцу и комментирует: – Посмотрим, есть ли у тебя что-нибудь вкусное, чтобы отпраздновать.

– Мне кажется, нет… – говорит Мари, испытывая легкий укол совести.

Она уже давно не была в супермаркете, потому что приводила квартиру в порядок. Кого волнует холодильник? Поэтому она смеется, когда Лука возвращается к ней и констатирует:

– С тобой можно умереть от голода. Может, подвезти тебя до супермаркета позже?

Сначала Мари возражает:

– Нет, спасибо, я сама схожу.

Но тут же исправляется и радостно кивает. Затем она настойчиво спрашивает:

– Какую новость ты хотел мне сообщить?

Лука выдерживает паузу и наконец произносит:

– Меня взяли.

Мари округляет глаза:

– Ты подал документы в университет? И сдал экзамен?

– Да, детка.

Мари вскидывает руки, радостно кричит и обнимает его:

– Круто, Лука!

Ну вот, она переняла его дурацкие словечки.

– Направление – «кинология», – добавляет Лука с гордостью в голосе.

– Ого, совсем скоро мне придется обращаться к тебе на «вы»! Дипломированный кинолог и волонтер «Альпийской помощи», – Мари в шутку кланяется.

– Спокойно, я еще должен получить лицензию, – осторожно говорит Лука.

Но девушка улыбается, ее глаза сияют от радости. Она нежно говорит ему:

– Ты ее получишь.

– Все зависит от Паппи. Да, Паппи?

Услышав свое имя, собака поднимает уши и смотрит на Луку. Ледяные голубые глаза сверкают, словно молния: возможно, он понимает своего хозяина, а может, просто слушается его.

24. Паппи

Паппи изучает каждый жест Луки, каждое выражение лица, каждое неуловимое движение. Пес словно читает его мысли, улавливает смену настроений и вибрацию эмоций. В этом с ним не сравнится ни один человек.

Но Паппи не знает разницы между человеком и животным. Он не знает, как бесчеловечно оставлять щенков в коробке. Он уже не помнит того, кто выбросил его с остальными братьями и сестрами. Он был слишком мал, чтобы запомнить это. Зато он помнит запах Мари, которая его спасла.

Паппи не знает, что люди считают его животным, ведь он понимает многие слова и самое главное – интонации. Он знает, что означает слово «улыбка», и пытается улыбаться, хотя на это способен только Лука, глаза которого сияют, словно звезды.

Лука – его человеческий друг, и, если бы Паппи мог говорить, он бы сказал, что его сердце и сердце Луки бьются в унисон. Паппи чувствует это.

Сейчас Паппи на кухне, прислушивается к болтовне и смеху двух человек. Они распространяют искорки эмоций, которые щекочут собаке нос. Паппи чувствует биение сердца Луки, словно оно у него в груди. Лука весел и спокоен, и Паппи тоже успокоился, можно сказать, достиг гармонии. Он лежит на полу, скрестив передние лапы и опустив на них морду. До него доносятся запахи дерева и воска, краски, пива и мыла. Воздух пропитан запахами травы и пыли. Запахами дома, запахами улицы. Запахами этого дня и предыдущего. И самую малость – того дня, что наступит завтра.

Благодарности

Эта книга родилась в прошлом году благодаря знакомству с удивительной собакой по кличке Джек, голден-ретривером, которому предстояло сдать экзамен на звание собаки-спасателя. Благодаря Джеку и доброте его проводника Марко Эспозито мне удалось лично поучаствовать в работе волонтеров «Альпийской помощи» и «Тосканской спелеологии».

Я хочу выразить особую благодарность Бруно Милани, который разрешил мне принять участие в спасательной операции и предоставил ценную информацию. Он помог разобраться в терминах и описал свою работу так, чтобы я избежала ошибок.

Спасибо Симоне Амидеи, который подробно объяснил, как работает собака-спасатель, как проходит обучение и какое значение в обучении собаки имеют совместная жизнь в семье и особые отношения между человеком и животным.

Спасибо Мирко и его собаке Зорро, а также волонтерам поискового подразделения Департамента гражданской безопасности в Ломбардии. Особая благодарность Марии, Авроре и Мириам, которые познакомили меня с Зорро.

Спасибо собакам-спасателям, за чьей работой я наблюдала: Джеку, Пепе, Зорро, Айсу, Буйо, Блэку. Я с благодарностью и любовью посвящаю этот роман вам и всем остальным собакам.