Текст книги "Хроника Убийцы Короля. День второй. Страхи мудреца. Том 1"

– Второй тяжелее!

Я кивнул.

– Потому что металлы разные. Между ними меньше сродства, поэтому тебе приходится вкладывать больше энергии.

Я указал на драб и серебряный пенни и пробормотал третье связывание.

Денна переложила первые два драба в левую руку и взяла третий драб правой. Серебряный пенни поднялся в воздух. Она кивнула:

– А этот еще тяжелее, оттого что он другой формы и из другого металла.

– Именно! – сказал я. И указал на четвертую и последнюю пару: драб и кусочек мела.

Денна с трудом оторвала драб от стола.

– Да он тяжелее, чем все остальные, вместе взятые! – сказала она. – В нем, наверно, фунта три, не меньше!

– Потому что между железом и мелом связь хреновая, – сказал Вил. – Плохая передача.

– Но ведь вы же говорили, что энергию нельзя ни создать, ни уничтожить, – возразила Денна. – Если я потратила столько сил на то, чтобы поднять этот жалкий кусочек мела, куда же девалась лишняя энергия?

– Умный вопрос! – хмыкнул Вилем. – Очень умный. Мне только через год пришло в голову об этом спросить.

Он смотрел на нее с восхищением.

– Часть энергии рассеивается в воздухе, – он помахал рукой. – Часть поглощается самими предметами, а часть переходит в тело симпатиста, который контролирует связь. И это может стать опасливым, – добавил он, нахмурившись.

– Опасным, – мягко поправил Симмон.

Денна посмотрела на меня.

– Так, значит, сейчас ты веришь в то, что каждый из этих драбов соединен с каждым из этих предметов?

Я кивнул.

Она развела руками. Монетки и мел разлетелись в разные стороны.

– А это не… не трудно?

– Трудно, – кивнул Вилем. – Но наш Квоут – изрядный пижон.

– Я потому и молчу, – добавил Сим. – Я даже не знал, что ты можешь поддерживать четыре связывания одновременно. Чертовски впечатляет!

– Могу и пять, если надо, – сказал я. – Но это практически мой предел.

Сим улыбнулся Денне.

– И еще одно. Смотри!

Он указал на парящий в воздухе кусочек мела.

Ничего не произошло.

– Ну ладно тебе! – жалобно сказал Сим. – Я ей одну штуку показать хочу!

– Показывай! – самодовольно ухмыльнулся я, развалившись на стуле.

Сим перевел дух и пристально уставился на кусочек мела. Мел дрогнул.

Вил наклонился к Денне и пояснил:

– Один симпатист может противостоять алару другого. Вся штука в том, чтобы твердо поверить, что драб – не то же самое, что серебряный пенни.

Вил указал на пенни, и тот со звоном упал на стол.

– Эй, это подло! – со смехом возмутился я. – Двое на одного нечестно!

– В данном случае – честно, – возразил Симмон, и мел снова задрожал в воздухе.

– Ну ладно! – сказал я, набирая воздуху в грудь. – Валяйте, не стесняйтесь!

Мел быстро упал на стол, а следом и драб. Однако серебряный талант остался висеть в воздухе.

Сим откинулся на спинку стула.

– Ты жуткий человек, Квоут, – сказал он, покачав головой. – Ладно, твоя взяла.

Вилем кивнул и тоже расслабился.

Денна посмотрела на меня.

– Так, значит, твой алар сильнее, чем их алары, вместе взятые?

– Наверное, нет, – снисходительно ответил я. – Если они потренируются работать в паре, они, вероятно, сумеют меня одолеть.

Она обвела взглядом разбросанные монеты.

– Так, значит, это и все? – спросила она слегка разочарованно. – Все сводится к размену энергий?

– Но есть и другие искусства, – ответил я. – Вон, Сим, например, алхимией занимается.

– Ну а я посвятил себя тому, чтобы стать обаятельным, – сказал Вилем.

Денна обвела нас взглядом. Взгляд у нее был серьезный.

– А нет ли такой магии, которая… – она неопределенно пошевелила пальцами. – Которая сводится к каким-то надписям?

– Это сигалдри, – сказал я. – Вроде того колокольчика у тебя в номере. Это как бы постоянная симпатия.

– Но ведь и это все равно обмен энергией, да? – уточнила она. – Просто энергия?

Я кивнул.

Денна со смущенным видом спросила:

– А если бы кто-нибудь вам сказал, что владеет такой магией, которая способна на большее? Такой магией, где достаточно что-то написать, и это сбудется?

Она нервно отвела взгляд, чертя что-то пальцем на столе.

– И тогда, если кто-то увидит эту надпись, даже если прочесть ее он не сумеет, для него все это сбудется. Он будет думать то, что ему прикажут, или делать то, что ему прикажут, в зависимости от того, что сказано в надписи…

Она снова взглянула на нас. На ее лице отражались одновременно любопытство, надежда и неуверенность.

Мы переглянулись. Вилем пожал плечами.

– Звучит гораздо проще, чем алхимия, – сказал Симмон. – Уж конечно, я бы предпочел заниматься такой магией, чем целыми днями возиться, сплетая и расплетая начала!

– Это похоже на сказку, – сказал я. – Сказочная магия, которой в действительности не существует. По крайней мере, в университете я ни о чем подобном не слышал.

Денна опустила глаза, не прекращая что-то рисовать пальцем на столе. Она слегка поджала губы, взгляд у нее сделался рассеянным.

Я не мог понять, то ли она разочарована, то ли просто задумалась.

– А почему ты спрашиваешь?

Денна подняла голову, и ее выражение быстро сменилось деланой улыбкой. В ответ на вопрос она только плечами пожала.

– Да так, слышала от кого-то, – небрежно ответила она. – Я так и подумала, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой…

Она оглянулась через плечо.

– Ну что, своего навязчивого ухажера я, похоже, пересидела… – сказала она.

Вил поднял руку.

– Мы же вроде договаривались, – сказал он. – Нам была обещана выпивка и женская тайна.

– Я поговорю с буфетчиком, прежде чем уйти, – ответила Денна. В глазах у нее играла усмешка. – А что касается тайны – вот что я вам скажу: позади вас сидят две дамы. Они почти весь вечер строят вам глазки. Той, что в зеленом, приглянулся Сим, а стриженой и белокурой, похоже, нравятся сильдийцы, которые посвятили себя тому, чтобы стать обаятельными.

– Их мы уже заметили, – ответил Вилем, не оборачиваясь. – Увы, с ними их спутник, молодой и знатный модеганец.

– О, этот знатный модеганец совсем не с ними, если вы имеете в виду романтические отношения, – возразила Денна. – Пока дамы глазели на вас, этот господин всячески давал понять, что предпочитает рыженьких.

Она властно положила ладонь на мою руку.

– Но, на его несчастье, это место уже забито за мной!

Я с трудом подавил порыв оглянуться.

– Ты не шутишь? – спросил я.

– Не беспокойтесь, – сказала она Вилу и Симу. – Я подошлю Деоха, он отвлечет модеганца. Так что у вас руки будут развязаны.

– Ну, а что Деох-то сделает? – рассмеялся Симмон. – Глазки ему строить будет?

Денна посмотрела ему в глаза.

– Как? – удивился Симмон. – Но… Не может быть, чтобы Деох был… это самое…

Денна подмигнула ему.

– Они со Станхионом вместе владеют «Эолианом», – сказала она. – А ты не знал?

– Ну да, они совладельцы, – согласился Сим, – но это же не значит, что они того… ну, вместе…

Денна расхохоталась.

– А ты как думал?

– Но Деох же вечно за дамами увивается! – возразил Симмон. – Не может же он…

Денна посмотрела на него как на слабоумного, потом обернулась к нам с Вилом:

– Но вы-то хоть знали?

Вилем пожал плечами.

– Нет, я не знал. Но что он баша – это неудивительно. Он достаточно привлекателен.

Вил запнулся, нахмурился.

– Баша… как это тут у вас называется? Человек, который склонен к близости и с женщинами, и с мужчинами?

– Счастливчик? – предположила Денна. – Измотанный? Разносторонний?

– Равносторонний! – предложил я.

– Нет, это не пойдет! – возразила Денна. – Если мы не будем называть все впечатляющими и загадочными словами, нас никто не станет принимать всерьез.

Сим растерянно заморгал, явно не зная, как относиться к услышанному.

– Понимаешь, – сказала Денна медленно, с расстановкой, словно объясняя ребенку, – это всего лишь энергия. Все зависит от того, куда мы ее направляем.

И она расплылась в великолепной улыбке, словно найдя способ объяснить, что к чему.

– Это все равно что, когда ты делаешь вот так, – и она принялась энергично тереть обеими руками свои бедра, совсем как он давеча. – Просто энергия!

К этому времени Вилем давно уже спрятал лицо в ладонях, и плечи у него тряслись от беззвучного хохота. У Симмона лицо было по-прежнему недоверчивым и смущенным, но сейчас он еще вдобавок отчаянно побагровел.

Я встал и взял Денну под руку.

– Оставь бедного малого в покое, – сказал я, мягко направляя ее к выходу. – Он же из Атура. Они там все довольно туго зашнурованы.

Глава 19
Джентльмены и воры

Когда мы с Денной вышли из «Эолиана», было уже довольно поздно и улицы сделались пустынны. В отдалении слышалась скрипка, цокали по брусчатке копыта.

– Под какой же скалой ты прятался? – спросила она.

– Да все под той же, что и обычно, – сказал я, и тут меня осенило: – А не ты ли приходила искать меня в университет? В такое большое квадратное здание, где воняет угольным дымом?

Денна покачала головой:

– Я вообще понятия не имею, где тебя там разыскивать. Ваш университет просто лабиринт какой-то. Если мне не удается застать тебя у Анкера, значит, не повезло…

Она с любопытством взглянула на меня.

– А что?

– Да так, женщина какая-то меня спрашивала, – небрежно отмахнулся я. – Говорила, будто я продал ей амулет. Я и подумал, вдруг это была ты.

– Я тебя действительно искала некоторое время назад, – сказала Денна. – Но об амулетах речи не шло.

Разговор сошел на нет, нас окутало молчание. Я невольно все думал о том, как видел ее рука об руку с Амброзом. Мне не хотелось ее об этом расспрашивать, но в то же время ни о чем другом я думать не мог.

– Я заходил к тебе в «Седого человека», – сказал я, просто чтобы что-нибудь сказать, – но ты уже съехала.

Она кивнула.

– Мы с Келлином вроде как разошлись.

– Надеюсь, вы не рассорились, – заметил я, указывая на ее шею. – Я смотрю, подвеска-то по-прежнему при тебе.

Денна рассеянно потрогала изумрудную капельку.

– Да нет, ничего страшного. Одно можно сказать в пользу Келлина: он старомоден. Если уж он что-то дарит, то обратно подарков не берет. Он сказал, что этот цвет мне к лицу и сережки я тоже могу оставить себе.

Она вздохнула.

– Не будь он столь щедр, мне было бы как-то проще. Но все равно я рада, что они у меня есть. Своего рода страховочная сетка. Они сделают мою жизнь проще, если мой покровитель не даст о себе знать в ближайшее время.

– А ты все еще надеешься, что он объявится? – спросил я. – После того, что произошло в Требоне? После того, как о нем больше месяца не было ни слуху ни духу?

Денна пожала плечами.

– Это для него нормально. Говорю же тебе, он довольно скрытен. Меня вовсе не удивляет, что он исчезает на долгое время.

– У меня есть друг, который пытается подыскать мне покровителя, – сказал я. – Может, попросить его поискать и для тебя тоже?

Она посмотрела на меня. Ее взгляд был непроницаем.

– Мне очень приятно, что ты считаешь, будто я заслуживаю большего, но на самом деле это не так. У меня хороший голос, только и всего. Кто наймет полуобученного музыканта, у которого даже собственного инструмента нет?

– Да любой, у кого есть уши, чтобы услышать тебя, – сказал я. – И любой, у кого есть глаза, чтобы тебя увидеть.

Денна потупилась, волосы завесой упали ей на лицо.

– Ты такой славный… – тихо сказала она и сделала какой-то странный жест пальцами.

– А из-за чего ты, собственно, разошлась с Келлином? – спросил я, переводя разговор на менее опасную почву.

– О, я чересчур много времени проводила с благородными господами, которые меня навещали, – сухо ответила она.

– Ну, так объяснила бы ему, что я на «благородного господина» никак не тяну, – сказал я. – Может, это бы его утешило.

Но я понимал, что дело не во мне. Я побывал у нее всего один раз. Может, у нее бывал Амброз? Я без труда представлял себе его в этой роскошной гостиной. И эту его чертову шляпу, которая небрежно висит на спинке стула, пока он пьет шоколад и отпускает шуточки…

Денна ухмыльнулась.

– Вообще-то он имел в виду в первую очередь Джеффри, – сказала она. – Очевидно, мне полагалось тихо сидеть одной в своей коробочке, пока он сам не соизволит меня навестить.

– А как там Джеффри? – из вежливости спросил я. – Удалось ему вбить себе в голову две мысли сразу или нет пока?

Я рассчитывал, что Денна рассмеется, но она только вздохнула.

– Удалось-то удалось, только мысли эти не самые толковые…

Она покачала головой.

– Он приехал в Имре, чтобы прославиться своей поэзией, а вместо этого проигрался до последней рубашки!

– Ну, бывает, – сказал я. – В универе такое случается сплошь и рядом.

– Да, но это было только начало, – сказала Денна. – Он, разумеется, вообразил, будто сумеет отыграться. Начал он с ломбарда. Он занял денег и профукал и их тоже. Хотя, надо отдать ему должное, эти деньги он не проиграл. У него их вытянула какая-то шлюха. Надо ж ему было попасться на «безутешную вдовушку»!

Я непонимающе посмотрел на нее:

– На что?

Денна искоса взглянула на меня, потом пожала плечами.

– Разводка такая, самая простая, – объяснила она. – Молодая женщина стоит возле ломбарда, расстроенная, вся в слезах. Когда мимо проходит какой-нибудь богатей, она принимается рассказывать, что вот, мол, приехала в город, чтобы продать свое обручальное кольцо, а то нужны деньги на уплату налогов или на выплату процентов ростовщику…

Она раздраженно махнула рукой.

– Короче, подробности значения не имеют. Главное, она приехала в город и попросила какого-то человека сдать кольцо в ломбард. Она же такая неопытная, торговаться не умеет и все такое.

Денна остановилась напротив витрины ломбарда со скорбным выражением.

– Я-то думала, что могу ему довериться! – всхлипнула она. – А он заложил кольцо и сбежал с деньгами! А кольцо-то вот оно!

Она трагическим жестом указала на витрину.

– Но! – продолжала Денна, многозначительно подняв палец. – По счастью, он заложил кольцо за малую долю его истинной стоимости. Это фамильное кольцо, оно стоит сорок талантов, а ломбардщик хочет за него всего четыре.

Денна подступила вплотную, положила мне руку на грудь и заглянула мне в лицо широко распахнутыми умоляющими глазами.

– Ах, вот если бы вы выкупили кольцо, мы могли бы его продать хотя бы за двадцать! Разумеется, ваши четыре таланта я вам сразу верну!

Она отступила назад и пожала плечами.

– Ну и все такое.

Я нахмурился.

– А в чем подвох-то? Я бы сразу все понял, как только мы пришли бы к оценщику…

Денна закатила глаза.

– Да нет, это все работает совсем не так! Мы договариваемся встретиться на следующий день, в полдень. Но к тому времени, как я прихожу в ломбард, оказывается, что ты уже выкупил кольцо и сбежал.

Я все понял.

– А денежки вы делите поровну с ломбардщиком?

Денна похлопала меня по плечу.

– Я так и знала, что рано или поздно ты поймешь, что к чему!

Идея выглядела вполне надежной, если не считать одного «но».

– Но ведь для такого дела требуется найти достаточно надежного ломбардщика, при этом нечистого на руку!

– Это верно, – кивнула она. – Но их лавки обычно помечены.

Денна указала на дверной косяк ближайшего ломбарда. На краске виднелись еле заметные знаки, которые легко было принять за случайные царапины.

– Ага…

Я поколебался полсекунды и добавил:

– В Тарбеане такие метки означали, что тут можно безопасно скинуть… – я замялся в поисках подходящего эвфемизма, – товары сомнительного происхождения.

Если Денну и шокировало мое признание, виду она не подала. Просто покачала головой и подалась ближе к косяку, ведя пальцем вдоль знаков.

– Тут написано: «Надежный хозяин. Не против простых разводок. Прибыль пополам».

Она окинула взглядом косяк и вывеску.

– Про то, что тут можно скинуть наследство от дядюшки, нигде ничего не сказано.

– А я так и не узнал, что именно они означают, – признался я. Потом искоса взглянул на нее и спросил, стараясь, чтобы в моем тоне не слышалось ни излишнего любопытства, ни осуждения: – А ты откуда про такие вещи знаешь?

– В книжке вычитала, чё! – ехидно ответила она. – Сам-то как думаешь?

Она пошла дальше. Я догнал ее и пошел рядом.

– Я обычно не вдовушку изображаю, – сказала Денна как бы между прочим. – Молода я для вдовушки. Я говорю, что это кольцо моей матери. Или бабушки.

Она пожала плечами.

– Каждый раз говоришь то, что в данный момент будет звучать убедительнее.

– Ну а если мужик честный попадется? – спросил я. – Что, если он честно явится в полдень, собираясь помочь?

– Ой, такое нечасто случается! – усмехнулась она. – Со мной это только раз было. Ситуация совершенно застала меня врасплох. Теперь-то я всегда заранее с ломбардщиком договариваюсь, просто на всякий случай. Развести какого-нибудь жадного ублюдка, который пытается воспользоваться несчастьем девушки, – милое дело. Но я не собираюсь брать деньги у человека, который честно хочет помочь.

Ее лицо сделалось жестким.

– В отличие от той сучки, которая повстречалась Джеффри!

– Он-то, конечно, явился в полдень?

– Ну еще бы! – сказала Денна. – Пришел и отдал ей деньги. «Нет-нет, сударыня, не надо мне их возвращать! Вам же надо спасти ваш родовой хутор!»

Денна провела руками по волосам, посмотрела на небо.

– Хутор! Чушь какая! Ну откуда у крестьянки бриллиантовое ожерелье?

Она взглянула на меня.

– Почему самые славные парни всегда ведут себя с женщинами как придурки?

– Он благородный человек… – ответил я. – А просто взять и написать домой он не может?

– Да у него всегда были не лучшие отношения с семьей, – сказала Денна. – Тем более теперь. С последним письмом ему денег вообще не прислали, только сообщили, что его мать больна.

Какая-то нотка в ее голосе заставила меня насторожиться.

– И тяжело больна? – уточнил я.

– Ну да, – ответила Денна, не поднимая глаз. – Очень. А лошадь он, разумеется, уже продал, и на проезд на корабле у него денег тоже не осталось…

Она снова вздохнула.

– Прямо как в одной из этих кошмарных тейлинских драм. «Неверный путь» или что-то в этом духе.

– Ну, если так, все, что ему оставалось, это явиться в церковь в конце четвертого акта, – заметил я. – Он бы помолился, намотал на ус полученный урок и прожил остаток своих дней непорочным и добродетельным юношей.

– Посоветуйся он со мной, все могло бы быть иначе!

Она безнадежно махнула рукой.

– Но нет же, он приперся, когда все уже закончилось, и рассказал мне обо всем, что он натворил. Гильдейский ростовщик отказал ему в кредите, и что он, по-твоему, сделал?

Сердце у меня упало.

– Пошел к гелету…

– А главное, он был так доволен, когда мне об этом рассказывал! – Денна посмотрела на меня с отчаянием. – Можно было подумать, будто он нашел выход!

Ее передернуло.

– Давай зайдем сюда, – она указала на небольшой садик. – Что-то сегодня более ветрено, чем я думала.

Я поставил футляр с лютней и скинул с себя плащ.

– На, держи. Мне и так неплохо.

Денна, похоже, хотела было возразить, но потом все же закуталась в плащ.

– А еще говоришь, что не благородный! – поддела она меня.

– А я не из благородства, – возразил я. – Я просто знаю, что плащ будет лучше пахнуть после того, как ты его поносишь.

– Ага! – догадалась Денна. – А потом ты продашь его парфюмеру и сделаешь на этом состояние!

– С самого начала так и собирался, – признался я. – Это был тонкий и хитрый план. Я, видишь ли, скорее вор, чем благородный господин.

Мы сели на лавочку, укрытую от ветра.

– Ты, по-моему, пряжку потерял, – сказала она.

Я посмотрел на свой футляр. Действительно, узкий конец раскрылся, и железная пряжка исчезла.

Я вздохнул и рассеянно полез в один из внутренних карманов своего плаща.

Денна тихонечко пискнула. Негромко – скорее испуганно – втянула воздух и уставилась на меня большими глазами, черными в свете луны.

Я отдернул руку, словно обжегшись, и торопливо принялся извиняться.

Денна негромко рассмеялась.

– Как неловко получилось… – промолвила она себе под нос.

– Извини! – поспешно сказал я. – Я просто не подумал… У меня там, в кармане, проволочка, я хотел пока замотать…

– Ах да! – сказала она. – Ну конечно…

Она сунула руку за пазуху и достала кусочек проволоки.

– Прости, пожалуйста, – сказал я.

– Я просто от неожиданности, – объяснила Денна. – Мне всегда казалось, что ты не из тех мужчин, которые лезут хватать даму руками без предупреждения.

Я смущенно отвернулся к лютне и занялся делом: просунул проволочку в дырку, оставшуюся от пряжки, и стал крепко заматывать футляр.

– Хорошая у тебя лютня, – сказала Денна после продолжительной паузы. – Но футляр просто кошмарный.

– Все мои деньги ушли на лютню, – ответил я, потом поднял голову, словно меня внезапно осенило. – О, знаю! Надо спросить у Джеффри, как найти его гелета! Тогда я смогу купить целых два футляра!

Денна шутливо шлепнула меня по затылку, и я снова уселся на лавочку рядом с ней.

Сначала мы сидели тихо, а потом Денна посмотрела на свои руки и снова повторила это странное движение, которое я замечал уже несколько раз во время нашего разговора. Только теперь я сообразил, что она делает.

– Кольцо! – воскликнул я. – А куда твое кольцо девалось?

Денна посмотрела на меня странно.

– Ты же носила кольцо все то время, что мы знакомы, – пояснил я. – Серебряное такое, с голубым камушком.

Она нахмурилась.

– Я-то знаю, как оно выглядело. А вот ты это откуда знаешь?

– Ну, ты же все время его носишь, – ответил я небрежно, стараясь сделать вид, как будто я не знаю наизусть каждую ее черточку. Как будто я не знаю ее привычки вертеть кольцо на пальце, когда она встревожена или задумалась. – Так куда оно делось-то?

Денна опустила взгляд.

– Оно у одного господина.

– А-а… – сказал я, а затем, помимо своей воли, спросил: – У кого?

– Да ты его, наверно… – она запнулась, потом посмотрела на меня. – Хотя нет, может, и знаешь. Он же тоже в университет ходит. Амброз Джакис.

Мое нутро внезапно заледенело и одновременно наполнилось кислотой.

Денна отвернулась.

– Он не лишен своеобразного грубоватого обаяния, – объяснила она. – Хотя грубости в нем больше, чем обаяния. Но…

Она умолкла и пожала плечами.

– Понятно, – сказал я. Потом добавил: – Должно быть, у вас все серьезно…

Денна вопросительно уставилась на меня, потом сообразила, в чем дело, и расхохоталась. Она затрясла головой и замахала руками.

– Да нет, что ты! Господи, никогда в жизни! Он всего несколько раз ко мне заходил! Мы ходили в театр. Он водил меня на танцы. Он на удивление легок на ногу.

Она набрала воздуха и шумно выдохнула.

– В первый вечер он был весьма любезен. Даже остроумен. Во второй вечер уже несколько менее любезен.

Она опустила глаза.

– На третий вечер он сделался бесцеремонен. Ну, и дальше все пошло вразнос. Мне пришлось съехать из «Кабаньей головы», потому что он принялся таскаться туда с безделушками и стишками.

Я испытал глубочайшее облегчение. Впервые за много дней я наконец вздохнул свободно. Я почувствовал, что расплываюсь в улыбке, и мысленно одернул себя, опасаясь, что с улыбкой во весь рот буду выглядеть полным психом.

Денна искоса посмотрела на меня.

– Даже удивительно, как похожи на первый взгляд надменность и уверенность в себе! К тому же он был щедр и богат, приятное сочетание.

Она показала мне свою пустую руку.

– У моего кольца оправа разболталась, и он его забрал, сказал, что отдаст в починку.

– А после того, как все пошло вразнос, он был уже далеко не так щедр, насколько я понимаю?

Ее алые губы изогнулись в усмешке.

– Отнюдь.

– Может, я чем-то смогу помочь? – сказал я. – Если кольцо тебе так дорого.

– Оно было мне дорого, – ответила Денна, посмотрев мне в глаза. – Но что ты-то можешь сделать? Напомнить ему, как благородный человек благородному человеку, что с дамами следует обращаться учтиво?

Она закатила глаза.

– Ну, удачи тебе!

В ответ я только улыбнулся, так обаятельно, как только умел. Я ведь уже сказал ей, и сказал правду: я был не благородный человек. Я был вор.