Текст книги "Ахиллес"

Сходство поражало феноменальностью. С той лишь разницей, что прическа сильно отдавала старомодной строгостью, цвет глаз, в отличие от моих, серых, был карим, но вот взгляд, насмешливый, с прищуром, и лёгкая высокомерная улыбка несомненно ежедневно виделись мною в зеркале.

На автомате я поднял руку, повышая цену. Какой-то тип из зала накинул ещё. Из чистого упрямства, потому что мне нужен был этот портрет позарез, увеличил ставку опять. В итоге, полотно отошло вашему покорному слуге, иначе и быть не могло, за весьма приличную сумму. Я небрежным жестом подозвал девушку, одну из организаторов, которые суетились вокруг благодетельницы Мелиссы Эсперанта. Милашка в обтягивающей бедра юбке и полурастегнутой блузке, которая больше показывала, чем скрывала, склонилась ко мне так близко, что при желании я мог сунуть нос в ее грудь.

– Картину упакуйте и отправьте в номер-люкс. На имя Ричарда По́ртоса.

Девушка послушно кивнула, тряхнув напоследок четвертым размером, видимо, чтоб наверняка дать его рассмотреть, а потом тактично, но с видимым сожалением, отошла в сторону.

Меня же на данный момент интересовала не только дочь сенатора, но и чёртово полотно. Откуда оно? Кто изображён? Лот был заявлен, как работа неизвестного художника. Соответственно, о модели тоже не слова. И вот тут, выходит, сегодняшних интересов Ричарда По́ртоса становится аж два штуки, и они пересекаются между собой. Аукцион устроила Мелисса, значит, уж она точно должна быть в курсе, хотя бы откуда возникла картина. В конце концов, полотно – достояние ее папаши. Либо добыто благодаря ему.

Я в полуха слушал дальнейшее, а смотрел и подавно в полглаза. Образ незнакомца, столь ужасно похожего на меня, не шел из головы. Пытаясь вспомнить свою родословную, остановился на дедушках с бабушками. Учитывая мой настоящий возраст, дальше можно не углубляться. Но и одних, с маминой стороны, и других, с папиной, я прекрасно знал. При том, что родители матери погибли до моего рождения. Видел их фотографии. И там точно не было никого, даже отдаленно похожего на меня. Генетика посмеялась, соединив в моем лице сразу всех родственников. Я в итоге не был похож ни на кого. Немного от одного, немного от другого, чуть-чуть от третьего.

А вот парень на картине – был моей копией с крохотными, незначительными отличиями.

Рассказать, откуда взялось это чёртово полотно сможет, наверное, только малолетняя стерва. Дело за малым. Нужно обустроить нашу с ней «случайную» встречу. В момент продажи картины она совершенно не смотрела в зал. Ей, похоже, все равно, кто и что купит. Главное – само мероприятие и деньги, которые пойдут на благотворительные цели. Соответственно, меня Эсперанта ещё не заметила. Чу́дно.

Пользуясь суетой, которая поднялась по завершению аукциона, гости вставали с мест и перемещались в соседнюю залу, где находились столы, ломившиеся от снеди и алкоголя, я тактично выскользнул на улицу.

Итак, сценарий прежний. Он используется мной в большинстве случаев, проверен неоднократно.

Осторожно потянулся «Ахиллом», щупая пространство вокруг. Отель располагался в центре. Приличный район. Однако, даже в самых богатых местах есть парочка заблудившихся крыс. Естественно, я их нашел. На соседней улице двое грязных, бедно одетых парней сидели у забора какого-то особняка. Главное чувство – голод. Главная мысль – где заработать. Чипа у них нет. Слишком бедны. Но номер стоит на руке у каждого, а значит, моя система с лёгкостью может присоединиться к ним.

Отлично. Следующей целью стала сама Мелиса.

Я подошёл ближе к высокому французскому окну, которое позволяло видеть все помещение. Дочка сенатора стояла ровно напротив, держа в руке бокал вина и мило улыбаясь какому-то хлыщу. Видимо, один из богатеев, зазванных на это мероприятие. Серьезные ребята с наушником в ухе, отирались рядом. Вот и охрана. Странно, где же вы, ребята, были в Эмиратах?

Грудь девчонки поднималась и опускалась еле заметно. Очень удобно, кстати, что женщины дышат именно так, диафрагмой, а не как мы, мужики, в большей мере животом. Мне проще поймать ритм. Буквально пара минут, и наше с Эсперанта дыхание стало единым целым. Я ускорил его. Будто пробежал длинную дистанцию. Девчонка недоуменно прижала ладонь к груди. Ну, конечно, милая. Тебе же становится душно. Сердечко заколотилось.

На секунду задержал вдох. Подумал и увеличил паузу. Меллиса испуганно оглянулась, открывая рот. Ох, как неприятно это, не иметь возможности выпустить воздух.

Ну, достаточно, а то ещё задохнётся, чего доброго.

Стерва провела дрожащими пальцами по лбу, на котором выступили мелкие бисеринки пота. Он холодный. Я знаю. Холодный пот страха. Иди ко мне, милая. На улицу. Здесь свежо. Тут тебе станет легче.

Эсперанта извинилась перед собеседником, сделала жест охране, приказывая оставаться на месте, и медленно двинулась в сторону террасы, через которую могла покинуть помещение, где, по ее разумению, слишком жарко.

Я сбавил влияние на девчонку и потянулся в другую сторону. Что такое, ребятушки? Жизнь дерьмо? Кому-то все, а кому-то ни черта, кроме нищенского существования? Ай-яй-яй… Несправедливо. А вы пройдите вперёд. Сюда. Тут есть, чем поживиться.

Парни, сами не понимая, откуда в них всколыхнулась ярая злость, двинулись в сторону отеля. Там, в свете фонарей, под музыку и смех, жировали богатеи. Почему у них все это есть? За какие заслуги? По праву рождения? Сволочи!

Естественно, ни один, ни другой не поняли, как они смогли перебраться через забор, снабженный, на секундочку, системой охраны.

Вести сразу троих, да ещё отключать попутно электронику, скажу честно, было сложно. Даже мне. Да я такого ещё и не делал. В какой-то момент из носа скатилась тонкая струйка крови и капнула не белоснежную ткань смокинга. Красное на белом. Как сорочка Мелани, пропитанная ее же кровью… Не смотря на сложность процесса, остановиться я не мог.

– Посмотри, вот она, богатенькая тварь.

Парни заметили Мелиссу сразу. Та вышла на улицу и, отдалившись от здания гостиницы, замерла, пытаясь охладиться под лёгким свежим ветром. Эсперанта стояла, обхватив себя руками, хотя на улице не было холодно. В этот момент девчонка даже не подумала, а почему система вентиляции в зале не оказала освежающего эффекта. Почему из всех присутствующих невыносимо жарко стало лишь ей. Эх… Люди. Слишком наивны и слишком влюблены в себя, чтоб замечать подобные детали.

Я же замер за соседним деревом, на всякий случай, уплотнив собственную тень.

В общем-то, дальше всё было ожидаемо и соответственно моему сценарию.

Парни, отделившись от стены, которую только что перелезли, пошли в сторону богатенький девки, оскорбляя ее при этом разными словами. Эсперанта, в свою очередь, не приученная к подобному обращению и уверенная, что на территории отеля ей опасность не грозит, естественно, вспылила и послала их… думаю, понятно, куда именно. Мелисса сочла ситуацию недоразумением, которое очень быстро разрешится. Скорее всего, эти нищеброды оказались на территории по ошибке. Кстати, за подобное, вообще-то отель может дорого заплатить. Богатые люди выбирают его именно за возможность чувствовать себя комфортно.

Градус злости подскочил многократно, тем более, подогреваемый мною. Двое парней бросились на дочь сенатора, не до конца понимая, что именно хотят сделать. Хотя, краем мозга я зацепил картинки, мелькавшие в их головах. И это находилось очень далеко от приличий. Думаю, была бы у них возможность, Эсперанта получила бы полный набор, включая банальное изнасилование.

Далее – та-дам! Явление рыцаря. Девчонка, интуитивно понимая, что ситуация вышла из под контроля, была уже не столь уверена в благополучном исходе. Тем более, охране она сама велела оставаться в зале. Те, в свою очередь, рассчитывая на то, что по всему периметру стоят камеры слежения, и в случае любого недоразумения отреагируют служащие, как минимум, дав сигнал телохранителям дочери сенатора, послушно не мешали хозяйке дышать воздухом. Они же не предполагали, что кто-то может томознуть на время работу видеонаблюдения. Это было мной сделано в первую очередь. Нам лишние свидетели ни к чему. Да и спасти девчонку должен принц, а никак не охрана отца.

– Слава богу! – Мелисса кинулась мне навстречу, как только вышел из тени деревьев, но, поняв, кто перед ней, резко осеклась и даже попятились назад. Возникло ощущение на мгновение, что меня она боится сильнее, чем возможных насильников.

– Вот черт… Ты… – Я изобразил на лице крайнюю степень раздражения. Сомнение. Типа определялся в этот момент для себя, а не бросить ли стерву на произвол судьбы. Но путем борьбы между желанием послать все к черту и сутью джентльмена, решил помочь женщине.

Я раскидал парней красиво. Правда, пришлось позволить пару раз дать мне по морде. Но их, вроде, двое. Взяли количеством. Да и вообще. Может, мои способности преувеличивают. Конечно, Меллиса знает, кто я такой. Это несомненно и однозначно. Но знает лишь в тех рамках, которые существуют. Сильнее, быстрее, долго живу. Думаю, даже об иллюзиях ей не известно. Хотя…

В любом случае правда имеется лишь в моей голове. Истинного положения вещей относительно персоны Ричарда Портоса не знает вообще никто. Да и женская психология – вещь очень интересная. Понимая приблизительно уровень моих способностей, Эсперанта один хрен прониклась ранами, нанесенными в борьбе за ее честь. Это прямо какая-то женская фишка. Кровь, политая за их честь, смывает бо́льшую часть грехов, совершенных ранее.

Когда появилась охрана отеля, парни лежали без сознания, вырубленные рукой льва, дерущегося за самку, а самка, забыв о своей неприязни и ненависти, осторожно вытирала рассеченную бровь тонким платком. При этом, я чувствовал, как взволнованно колотится ее сердце. Женщины… Губит вас эта вечная вера в сказочных принцев. Всегда губит….

Глава 7

Я вынырнул из воспоминаний годичной давности. Не захлебнуться бы в них. К сожалению, или к счастью, но они были слишком яркими. Наверное, мало ещё времени прошло с того момента, как в моей жизни появилась эта девочка. Итак, мистер Шварц утверждает, будто Мелисса Эсперанта пропала. Ну, ок. Пусть так.

Я вышел из кинотеатра, где провел последние два часа, тупо пялясь в большой экран. Эти старые заведения стали снова ужасно популярны. Причем, обязательно с будкой механика. На кой черт она там, не ясно, все равно трансляция шла через современное оборудование. Ну, да бог с ним. Вместо того, чтоб наблюдать за перипетиями на экране, я полностью погрузился в воспоминания. Те наши встречи с дочерью сенатора были свежи в моей голове. Будто все происходило вчера.

Однако, ещё мистер Шварц утверждает, будто девчонка не имеет личного номера, который есть на сегодняшний день у каждого гражданина. Неизменное правило. Закон. После рождения любой новоиспеченный член Конфедерации, без исключений, получает этот знак принадлежности к современному обществу. Тем более, в отношении Мелиссы, я извиняюсь, это вообще сто процентная брехня, слова жирного господина. Точно помню, что он был. Собственными пальцами изучал набор цифр, поглаживая слегка загорелую кожу Мелиссы. После вживления пластины, номер проявляется в виде татуировки на запястье. Вот уж несомненно, мне это не привиделось.

Сидя в кинотеатре, я выигрывал время, честно сказать. Нужно было вспомнить все, что связано с той историей. Каждую деталь. Важно даже то, что на первый взгляд не кажется важным. От самого начала, когда девчонка попыталась убить меня в саду Эмира, до расставания, когда белокурая бестия ударила Ричарда По́ртоса по лицу, выкрикивая слова жгучей ненависти. Аж щека снова загорелась в том месте, где тогда, год назад, припечаталась ее ладонь. Машинально поднял руку и провел пальцами по коже. Чертова девка. Думал, мы и правда больше не встретимся, а вот оно, как вышло. Но отказаться от предложенного мистером Шварцем дела тоже не мог. Причин для этого – целая куча.

Я обвел улицу взглядом, чтоб оценить обстановку. Все чисто. В зоне видимости не наблюдалось подозрительных людей. Задействовать «Ахилл» не стал. Если бы что-то было не так, я и без его помощи это заметил бы. Вот и чу́дно. Сейчас мне любые свидетели – помеха. Особенно те, которые целенаправленно пытаются следить за мной. Стал параноиком в этом плане после второй смерти «коллеги». Если насчёт Мартина мы все пребывали в шоке, но не могли до конца осознать, как такое возможно, то гибель Ларри послужила серьезным звоночком. Тем более, да простит меня дружище Рот, но в момент, когда он внезапно решил покинуть этот бренный мир, я был занят своей местью. Ещё более, Мелиссой. Она умеет отвлечь от важного. Это точно. Однако, спустя месяц, при том, что я ещё был в Венеции, стало известно, Ларри, отдыхая на побережье, кстати, недалеко от того места, где мы встретились с дочерью сенатора, утонул.

Утонул. Ларри. Особенностью этого парня была выносливость. Если выразить это в виде конкретного примера, то он мог нагрузиться снаряжением в виде пяти полностью забитых железом рюкзаков, посадить на одно плечо меня, а на другое – ещё кого-то, а потом отправиться пешком в путешествие вокруг земли. Расстояние, жара, холод, отсутствие сна – ничего не могло бы повлиять на его движение. Ларри способен был двигаться без передышки сутками. Неделями. Месяцами. Его организм словно погружался в состояние специального режима. Единственное, что требовалось, – еда. И то, в случае крайней необходимости, включались некие скрытые резервы.

А тут – утонул. Да он мог плавать в море без остановки несколько дней к ряду наперегонки с яхтами местных богатеев.

В этот раз сообщение пришло от Эрики. При том, что и она, и я помнили, чей клинок по факту оборвал жизнь Мелли, темноволосая красотка с восточными корнями никогда больше не выходила на прямой контакт со мной. Да, это был заказ. Для нее. Но для меня это была Мелани. Я не искал Эрику ради мести, однако она очень прагматично старалась сделать так, чтоб наши дороги не пересекались. Увидев сообщение, особенно его текст, я не выдержал. Набрал телефонный номер.

– Привет. – Голос звучал тихо и хрипло. А ещё в нем чувствовалось присутствие алкоголя. Удивительный момент. Да, сам увлекался одно время. Но, видимо, из-за ускоренного метаболизма, любая выпивка очень быстро уходит из нашей крови. То есть, к примеру, я никогда не бываю пьян. Процесс обламывается практически в начальной точке. Если пью, то больше ради некоего расслабления. И очень, очень много. Эрика же всегда отличалась крайним прагматизмом в этом вопросе и благоразумием. Поэтому считала алкоголь – тупым, никчёмным явлением. Зачем? Если через час ты снова будешь трезв. Одна бестолковщина по сути выходит.

Но в данную минуту я отчётливо слышал, как еле заметно заплетается ее язык. Сколько же она выпила?

– Ларри умер. – Эрика произнесла это с вызовом. Будто я спорил с ней. Будто хотела убедить даже не меня, себя.

– Детка, очень странная херня. Сначала Мартин, теперь наш весёлый немец.

– Угу. – Отчётливо расслышал, как она глотает напиток, а потом выдыхает. Пьет что-то крепкое. – Утонул. Прикинь? Вечером решил поплавать. Ладно, пусть пришла такая блажь ему в голову. Выбрал самое безлюдное место. Там, где даже пляжа нет. Хорошо. Пусть. Хотя, ты знаешь Ларри, при всех своих возможностях, не одобрял глупые рисковые поступки. А тут отправился нырять с утеса. Даже не это странно. Отплыл от берега, а потом просто пошел камнем ко дну. Это как?

– Не знаю, детка. – Мой ответ был совершенно искренним. Я реально не знал, как можно объяснить подобное.

– Риччи… Мне страшно.

Честно сказать, охренел. Это сказала Эрика? Самая рассудительная, жестокая из нас? Она вообще никогда не поддавалась эмоциям. Насколько мне известно, Контора Азиатов отправляет ее туда, где смерть, в отличие от моих случаев, должна выглядеть наиболее показательной. Чтоб кровища, дерьмо по стенам и желательно расчлененка в качестве антуража. Не только наказать, но и припугнуть всех, у кого ещё останутся вопросы.

– Мне реально страшно, Риччи. Предчувствие. Думаю, наше время подошло к концу. За все всегда надо платить. Понимаешь?

– Эр, – Назвал ее старым именем, которое мы использовали в самом начале, пока ещё не были циничными тварями, – Я попробую разобраться. Осторожно копну, где получится.

– Нет. Не нужно. Просто пришло время. Все мы скоро сдохнем. – Она хрипло рассмеялась, а потом сбросила звонок.

Отложил тогда телефон в сторону и решил, ни хрена. Освобожусь от своих дел, связанных с Эсперанта, займусь убийствами. Но… Вышло все иначе.

Я шел по улице в сторону дома, мешая воспоминания, как колоду карт. Опустилась ночь, дождь перестал лить, но серая мрачная пелена оставалась. Нужно добраться до спокойного места и хорошенько подумать. А что может быть спокойнее, чем моя собственная квартира. После смерти Мелли я продал дом. Не мог там находиться. Взамен приобрел двухуровневую квартиру в новом районе Лондона.

Поднял руку, поймал такси и назвал адрес роботу, управлявшему автомобилем. Удобная штука. Застал времена, когда извозом занимались люди. Тихий ужас, скажу я вам. Левый, совершенно незнакомый человек считал своим долгом всю дорогу до места назначения выносить мозг своими рассказами. К счастью, лет двадцать, как эта профессия исчезла, как и многие остальные.

Едва оказался в квартире, скинул обувь и в одних носках прошел в сторону кухни. Хотелось чего-то покрепче.

Вообще, хорошо быть наследником богатой семьи. Конечно, родителей давным-давно нет. Никого нет. Я был единственным ребенком. Когда мне пришлось официально «умереть», линия По́ртос – Диего оборвалась. Чужой фамилией я пользовался лет тридцать. Пока не осталось тех, кто мог заподозрить неладное. А потом, подумав, вернул свое, родное имя. Наследство, доставшееся от матери, подарил сам себе. Блондин с голубыми глазами, которым прикрывался все это время, щедро отписал его дальнему родственнику, по удивительному совпадению, тоже Ричарду и тоже По́ртосу. Привычки – страшная вещь. Я привык быть тем, кем родился. Это – мое. Чужая личина раздражала.

Достал из специального холодильного шкафа радующую глаз своим годом урожая бутылочку, плеснул рубиновой жидкости в бокал, а потом прошел к веранде, где в окружении огромных вазонов с цветами, которые более-менее пригодны к дождливому климату Лондона, стояло нежно любимое мной кресло с мягким теплым пледом. Люблю открытые пространства. Небо. Воздух. Причину уже объяснял.

Закинув ноги на небольшой пуф, развалился, полностью расслабился и принялся анализировать ситуацию дальше.

В принципе, могу послать мистера Шварца куда угодно, и в том числе нецензурно. Но! Есть очень, очень важные нюансы. Толстяк сто процентов в курсе моего знакомства с Мелиссой. То, как он произнес ее имя. Его дыхание замерло, выдавая крайнюю степень взволнованного ожидания. Он точно знал, я поведусь. Вопрос. Откуда жирдяю прилетела столь важная часть моей биографии? О трёх месяцах, проведенных мною рядом с дочерью сенатора не известно никому. Точнее, о степени близости между нами. Для Конторы я был в отпуске, без нужды мы Мелиссой нигде не светились. Наученный прошлым опытом, выработал в себе твердую привычку, личную жизнь делать невидимой. А вот, поди ж ты, какой-то мистер Шварц, выходит, более осведомлен, чем мое начальство. Это – первое.

Второе – сама девчонка. Не могу объяснить внутреннее ощущение, оно зудит и свербит, но Мелисса Эсперанта в беде. Уверен в этом так же, как в том, что мое имя – Ричард По́ртос. Картина, описанная толстяком, вроде бы, предельно ясная. Увлекся племянницей, начал приставать, девчонка психанула и сбежала. Вот только я знаю эту стервозину очень хорошо. Взять табурет и проломить голову, это – да. В ее репертуаре. Изображать трепетную лань, умчавшуюся в оскорблённых чувствах – нет. Эта история не про Мелиссу. Значит, причина побега Эсперанты совсем в другом. И вот это «другое» меня сильно беспокоит. Нужно признать, Мелисса вляпалась в какое-то дерьмо. Учитывая родственные связи, а именно – папочку, сложно представить, что же там на самом деле произошло.

Как ни крути, выход один. Нужно найти девочку. Это даст ответы на все вопросы. Не люблю, когда слишком много неизвестных в уравнении. Тем более, если это вдруг очень неожиданно касается меня. В случайность своей встречи с мистером Шварцем не верю вообще.

Я отставил бокал в сторону, так и не прикоснувшись к нему, а затем поднялся с кресла. Подошёл к краю веранды. Пятнадцатый этаж. Город, как на ладони. Закрыл глаза, позволяя «Ахиллу» подключится ко всем чипам, существующим в радиусе нескольких километров. За последний год активно развивал этот навык. Жизнь стала крайне волнительной, нужно быть готовым ко всему.

Что я искал? Воспоминания. Картинки. Случайные эпизоды, которые могли мелькнуть в чьем-либо сознании. Не может быть, чтоб Мелисса пропала бесследно. Кто-то однозначно ее видел. Пусть мимоходом. В момент пути из дома на работу, или нечто подобное. Просто, как фон. Как случайную прохожую, на которой даже не заострили внимания. Не важно. Если хоть где-то девчонка засветилась, я найду ее образ.

Мозг практически взорвался от количества информации, потоком хлынувшей в него. Это было похоже на огромную паутину. Связи, тонкие цепочки, некрепкие нити. Картинки сменялись одна за одной. Со скоростью кадров, пущенных на быстрой перемотке. Черт. Сколько же людей в этом городе! Настоящий муравейник. Моментально голову пронзило болью. Ничего. Надо терпеть.

Пришлось перебрать миллион образов светловолосых девушек приблизительно нужного мне возраста, роста, комплекции, внешних данных. Да ещё через призму восприятия чужих людей. Ох, и мысли в голове у некоторых. Извращенцы. Одни пошлости на уме. Я почти отчаялся, когда вдруг нашел нечто интересное.

Мужчина, сорок два года. Вышел вынести мусор, перед тем, как собираться на службу в почтовое отделение. Его внимание привлекла особа, которая настолько задумалась о своем, что налетела на хозяйственного парня, чуть не выбив пакет из рук. Подняла резко голову, до этого опущенную вниз. Бинго! Мелисса Эсперанта собственной персоной. Ну, или кто-то очень сильно на нее похожий, что маловероятно.

– Аккуратнее, дамочка! – Мужик возмутился, однако, сразу же отметил, насколько привлекательна незнакомка. Вот только взгляд у нее потерянный. Даже, наверное, испуганный. Она посмотрела, будто сквозь него.

– Извините… – Голос тихий, но я бы узнал его из тысячи.

Хотя подобных интонаций не слышал от нее никогда. Она растеряна, в панике. Да что произошло?!

Кадр сменился. Мужик пошел в сторону мусорки, автоматически перерабатывающей отходы. Мы же теперь за чистоту и экологию. Бережем планету, чтоб его…

Я отключил «Ахилла» от всех чипов, оставив только этого типа́. Снова прокрутил минуту его встречи с девчонкой обратно. Ну, же. Покажи. Покажи мне любую деталь, за которую можно зацепиться.

Так. Сумочка на плече. Часы на руке, но ни черта не видно, есть ли номер, потому что не могу разглядеть запястье. Однако, вот… Секунду, буквально еле заметным движением, Мелисса пальцами проводит по коже. Будто там у нее чешется. Да. Потирает место, где должен быть номер. Ок. Ещё что? Карман кардигана. Вижу кусочек плотной белой бумажки. Ну, детка, развернись. Дай папочке увидеть, что там у тебя. Словно повинуясь моему мысленному приказу, девчонка сунула руку в карман и тронула содержимое. Это жест говорит о том, что она проверяет, на месте ли вещь. Она ей важна.

Что за штука… Билет. Точно билет! Поезд. Малышка, похоже, планирует уехать. Причем, подобные билеты продаются только на один единственный вид транспорта. Новомодный экспресс, в котором воссоздана атмосфера прошлого. Поэтому и регистрация не электронная. Они продают настоящие бумажные билеты. Все. Звучит тихое «извините» и она уходит.

Я отключил «Ахиллеса» полностью. Голова гудела так, что мозг, того и гляди, вытечет сквозь глазницы. Меллисса Эсперанта снова заставляет мой старый, больной, три раза ха-ха, организм напрягаться.

Рухнул в кресло, взял бокал, стоявший там, где я его, собственно говоря, бросил, и залпом выпил красное сухое. В виски били тысячи молоточков.

Хрень какая-то. Честно. Единственный человек, видевший девчонку сегодня утром. Я заметил в его воспоминаниях и осознание времени, и название улицы. Это недалеко от железнодорожного вокзала, откуда уходят электроэкспрессы во все стороны. И вот тот момент, что из огромного количества людей Мелиссу встретил только один, говорит о многом. Она сильно старается не попадаться на глаза. Что? Что может заставить дочь сенатора, одного из первых лиц Конфедерации, вести себя подобным образом? Ответ напрашивается только один. Страх. Но страх вовсе не перед мистером Шварцем. Это даже не смешно, ей – богу. А вот страх перед папочкой, в руках которого находится слишком много, очень может быть.