Текст книги "Невообразимо далеко от дома"

Глава 19

Вдруг в толпе началось какое-то волнение. На миг все забыли про Иванова. Что-то происходило. Иванов не видел, что, но вдруг люди бросились врассыпную. Послышались крики. Многих охватила паника. Инквизитор поспешил скрыться внутри здания, которое Иванов принял за церковь. Ему помогали мальчики-слуги. Когда толпа рассеялась, Иванов увидел сражающихся на мечах рыцарей. Одни из них носили накидки с символом, который Иванов видел на цепочке инквизитора – эллипсы с кругом в центре. «Это же атом!» – вдруг понял Иванов. Другие воины носили символ из линий, соединяющий кружочки, и Иванов догадался, что это – изображение молекулы.

Бой был ожесточенным. Десятки солдат кружились в смертельном танце. Вдруг Иванов почувствовал какое-то движение у себя за спиной. Кто-то пытался разрубить один из узлов, но как-то неуклюже. Он бил острием, наверное, ножа, по узлу, несмотря на то, что эффективней было бы разрезать его пилящими движениями. Но через небольшой промежуток времени Иванов все же был освобожден. Он отбросил веревку и обернулся. Но никогда не было.

– Чудеса какие-то, – сказал он вслух.

– Ты бы такое слово здесь не употреблял, – вдруг послышался голос Халявы, и большая черная ворона села на плечо Иванова. – Как видишь, народ тут не верит в чудеса.

– Как я рад тебя видеть! – сказал громко Иванов. – Но теперь давай уберемся отсюда в безопасное место.

– Отличная идея! – ответила Халява.

С этими словами она поднялась в воздух.

– Буду лететь за тобой, – предупредила она.

Иванов кивнул вороне и бросился в переулок. Он бежал по узким улочкам, стараясь избегать солдат. Но все же наткнулся на двоих из них, и они обратили на него внимание. Один дал знак другому, и они побежали к Иванову явно не с благими намерениями. Иванов бросился спасаться.

Неожиданно кто-то схватил его за руку и дернул на себя. Иванов чуть не упал. Он вырвался и увидел толстого низкого мужчину с испуганным лицом.

– Идите за мной, – сказал мужчина. – Сюда, здесь безопасно!

Мужчина исчез в темном проеме дверей. Иванов, поразмыслив несколько секунд, решил идти за ним. Когда он оказался внутри, то взволнованный голос мужчины сказал:

– Я не причиню вам вреда! Я хочу помочь. В подвале есть потайной ход. Он ведет за город.

Иванов вдруг испуганно подумал, что это может быть ловушка, устроенная Хищником. Но выхода не было: либо рискнуть, либо умереть от меча на улицах этого города.

Толстяк поднял дверцу и указал Иванову на открывшуюся лестницу. Тот бросился вниз. Толстяк спустился за ним, закрывая дверцу изнутри. В подвале на стене горел факел, и толстяк снял его и взял с собой. Он отодвинул ящики, и в стене открылась полуметровая дыра.

– Лезьте! – крикнул незнакомец.

Иванов встал на колени и прополз в туннель. Толстяк прополз следом. Иванов встал и помог подняться незнакомцу. Тот отдышался и сказал:

– Не будем тратить времени! Осталось немного.

Иванов пошел за толстяком по узкому туннелю.

– Кто вы? И почему вы помогаете мне? – спросил он.

– Я увидел, как вас пытались казнить эти выродки, – незнакомец зашипел от гнева. – Они только вчера казнили четырнадцать человек. Но когда в город ворвались молекулоносцы…

– Кто это?

– Как, вы не знаете? – удивился толстяк.

– Я не из этих мест, – пояснил Иванов.

– Понятно, – сказал незнакомец и двинулся дальше. – Понимаете, атеисты делятся на разные враждующие течения. Самые распространенные из них – это атомизм и молекулизм. Вас хотели казнить атомисты. Разница между ними в том, что…

– Честно говоря, не хочу сейчас вдаваться в эти подробности, – сказал Иванов.

– Да я и сам, честно говоря, не до конца понимаю, в чем у них там разница, – сказал толстяк. – Ерунда какая-то…

– Наверное, – пробормотал Иванов.

– Так вот, спасения для вас не было, конечно же, если бы боги не вмешались. Молекулоносцы – регулярная армия Академии Молекулы – проникли в город. Тут, знаете ли, небольшой городишко, серьезной защиты нет, кроме хилого частокола. Да и никто не ожидал. Чем все закончится – не знаю. Я пытался спастись сам, но вдруг увидел, как ворона помогает вам освободиться. Стало ясно: сами боги благоволят вам, и вы – их посланник. Я бежал за вами, но не мог вас никак догнать. И я решил уходить сам и пошел к нашему тайному убежищу…

– К тайному убежищу?

– Да, мы – люди, верящие в сверхъестественные силы. Нас очень мало, и мы – гонимы… Слушайте же дальше! Боги опять направили вас, и чудесным образом привели прямо ко мне. И я понял, что это не просто так. Я должен вас спасти, потому что вы отмечены богами, и через меня они хотят вас вывести из этого проклятого города!

Иванов не стал говорить, что это совпадение. А может толстяк прав, и боги действительно благоволят ему?

– Понятно. Куда мы направимся потом?

– Ко мне домой. Я живу в деревне неподалеку.

– Но вы же верующий, почему вас не трогают?

– Дело в том, что я скрываю свою веру. Соседи и не подозревают о моей религиозности. Они считают меня благочестивым атеистом! Недоумки!

Они уперлись в тупик. Толстяк что-то нажал на стене, и прямо перед ними образовалось небольшое отверстие, из которого лился ослепительный солнечный свет. Они выбрались наружу. Иванов обернулся и увидел позади себя город, который чуть было не стал его могилой.

– В лес, – скомандовал толстяк, выбросив факел.

И беглецы скрылись в пышных кустах.

Глава 20

– Меня, кстати, зовут Калапацием, – запыхаясь, представился толстяк.

– Называйте меня Петей.

– Хм, незнакомое имя. Вы сказали, что не из этих мест, Петя? Откуда же вы?

– Честно говоря, даже и не знаю, что и сказать. Я живу очень-очень далеко.

Калапаций остановился и с испугом спросил, гладя прямо в глаза Иванову:

– Вы – посланник богов? Спустились с небес? Я слышал, что вы явились из тучи с молниями.

– Нет, будьте уверены, – ответил Иванов.

– Так кто же вы?

– Я – просто человек, но я…

– Не из этого времени? – нетерпеливо спросил Калапаций.

– Не знаю точно, но похоже на то, – ответил Иванов.

Глаза Калапация округлились:

– Я так и знал!

– Откуда?

– Бежим, по дорогу все объясню!

И они скрылись за деревьями.

– Понимаете, – начал Калапаций, – я давно пытаюсь понять, что такое время. В этом – смысл моей жизни. Конечно, эти физики и математики, – продолжал он презрительным тоном, – давно объяснили, что такое время. Но я пришел к выводу, что все не так просто. Я установил, что время течет по-разному в разных местах…

– Я уже слышал эту идею!

– Значит, я был прав, если в будущем у вас об этом тоже говорят! – воскликнул он в волнении.

Иванов остановился и попросил отдышаться.

– Устали? – спросил Калапаций.

– Не спортсмен я, – ответил Иванов, держась за сердце. – Мое хобби со спортом несовместимо.

– Какое хобби? = поинтересовался Калапаций.

– Алкоголизм! – выдохнул Иванов.

– Хм, никогда не слышал! – удивился Калапаций, дыхание которого, несмотря на вес, было намного спокойней. Он посмотрел по сторонам и сказал:

– Я думаю, мы можем уже перейти с бега на ходьбу. Мы уже довольно-таки далеко, думаю, вряд ли кто-то нас преследует. Перестраховаться, конечно, надо было, что мы и сделали, а теперь давайте идти пешком. Как раз все спокойно обсудим.

– Согласен, – ответил Иванов, и они двинулись по поляне мимо деревьев, похожих на тополи.

– Так, на чем мы остановились? – продолжил Калапаций. – Ах да! Мы говорили о времени. Так вот, я открыл, что время в одном месте течет так, а в другом – иначе… Потомки, кстати, думаю, знают меня и чтут как первооткрывателя? – спросил он с улыбкой.

– Безусловно! – солгал Иванов. – Я, пардонте, сразу вас не узнал, но теперь я точно вижу, кто передо мной!

– Как я рад! – засиял Калапаций. – Тогда не буду рассказывать о своих открытиях в области времени. Меня больше волнуют открытия, которые я хочу сделать в будущем. Понимаете, я работаю над способом путешествия во времени.

– Машину времени строите?

– Нет, машины строят эти гадкие ученые! – ответил Калапаций. – Я же – просвещенный маг. Я пытаюсь отыскать тайное заклинание для путешествий во времени. И я в этом достаточно преуспел, но пока чего-то не хватает! Если вы – путешественник во времени, то выходит, что я все-таки открыл такую возможность? Или это сделал не я?

– Конечно, вы, – солгал снова Иванов. – Но я совершенно в этой теме не разбираюсь.

– Ничего, мне достаточно и хороших вестей от вас! – ликовал толстяк. – Вот мы и пришли!

Они вышли из леса к небольшой деревне, насчитывающей чуть больше десяти домов. Солнце уже клонилось к закату. Вдали какая-то женщина загоняла коров. Послышался лай собак.

– Вон тот дом – мой, – указал Калапаций. – Пойдемте, мне не терпится отведать горячей мочи, чтоб как надо взбодриться!

Беглецы двинулись в сторону дома.

– Мочи? Человеческой мочи? – переспросил Иванов.

– Да, мочи. Разве у вас в будущем ее не пьют?

Иванов замялся.

– Пьют, – неуверенно сказал он.

– Вот видите! А как иначе? Моча лечит очень многие болезни! Самая лучшая – своя собственная, это уже доказано. Это называется у нас уринотерапией.

– Неоспоримо, – сконфуженно подтвердил Иванов. – Но я, пожалуй, откажусь.

– Почему так?

– Не знаю, как моча повлияет на меня. Ведь я только недавно совершил путешествие во времени.

– Понимаю! – кивнул Калапаций.

Они подошли к дому с фиолетовой черепицей. Во дворе бегали куры. Их пыталась поймать сбитая женщина.

– Это я, моя дорогая Паляска!

Женщина кинулась к толстяку на шею.

– Слава богам, ты вернулся! Мужики недавно отправились патрулировать окрестности, чтоб в случае чего предупредить о нападении…

– Я сам чудом спасся, – сказал Калапаций. – Но вряд ли молекулоносцы сунутся к нам. Их там, как мне показалось, не так много, что может даже не хватить, чтоб перебить всех атомистов. А если и сунутся, так спрячемся в подвале. Тем более на вход в него я наложил защитное заклинание, и его не видит никто, кроме нас. Ты же знаешь, надолго они не остаются: заберут кое-какую провизию и пойдут дальше.

– Все равно ничего хорошего! – сказала Паляска шепотом. – Эти войны на научной почве изрядно достали. Фанатики математики чертовы, будь они прокляты!

С этими словами Паляска плюнула на землю.

– Надеюсь, они рано или поздно перебьют друг друга, и останутся лишь цивилизованные люди вроде нас, просвещенные богами и магическими знаниями! – сказал Калапаций. – Хотя нет, я уже не надеюсь, а точно знаю, что так и будет! Смотри, кого я привел! Это – Петя. Он – из будущего!

– Из будущего? – глаза Паляски округлились.

– Я оказался прав по поводу времени! – шепотом сказал Калапаций. – И вот – живое подтверждение тому. А еще он сказал, что я все-таки отыщу способ путешествий во времени!

– Так пройдемте же скорей в дом! – взволновано сказал женщина и взяла Иванова под руку. – У меня столько вопросов!

Глава 21

– Давайте поужинаем, – сказал Калапаций, плотно закрывая дверь на засов. – И немного утолим свою жажду знаний о будущем. А уже потом я сбегаю в лес и разведаю, нет ли опасности. Если что и случится – спрячемся в подвале. На него я наложил заклинание сокрытия, чтобы враг не увидел, где вход. А пока полчаса у нас есть точно!

Мужчины сели за грубый деревянный стол. Паляска тут же поставила перед ними глиняные тарелки, а рядом положила деревянные ложки. Иванов и заметить не успел, как на столе оказалась картошка, овощи и жаренная курица.

Хозяйка села рядом с мужем на лавке. Они положили ладони на колени, синхронно сделали глубокий вдох, и, высунув язык как можно дальше, издали протяжные звуки.

– Ххвааааааааааа! – затянул Калапаций.

– Мхаааааааааааа! – «подпевала» Паляска.

Их тела были напряжены, пальцы растопырены, а глаза выкатились из орбит. Они повторили это действие несколько раз, каждый из которых длился секунд пять. Потом они расслабленно сели. Паляска уставилась восхищенным взглядом на Иванова, а Калапаций принялся за картошку, накладывая ее себе в тарелку руками.

– Это какая-то традиция? – спросил Иванов.

– Вы про что? – непонимающе уставился на Иванова Калапаций.

– Про то, что вы только что делали.

– Ах, это! – Калапаций улыбнулся. – Это поза льва. Вы разве не знаете?

– Нет!

– Странно, не думал, что в будущем об этом не знают, – сконфужено сказал Калапаций. – Это упражнение для горла. Укрепляет и лечит его.

– Ясно, – ответил Иванов и принялся за еду.

– Расскажите нам о будущем, пожалуйста. Какое оно? – попросила Паляска.

– Даже и не знаю, с чего начать… – растерялся Иванов.

– Наука еще существует или вы преодолели это узколобое заблуждение окончательно? – спросил Калапаций.

– Наука существует, – сказал Иванов. – Но она служит для изобретения разных устройств, преимущественно смартфонов.

– Там-то ей и место! – сказал Калапаций. – Собака должна сидеть на привязи, а ученый – ковыряться в своих приборчиках, а не лезть в область истинного знания – магии. А то возомнили о себе эти жалкие ремесленники!.. А как дела обстоят в будущем с магией?

– Вроде бы хорошо, – растерянно ответил Иванов.

– Магия в почете?

– Да! Колдуны и экстрасенсы на каждом шагу. Люди ориентируются на гороскопы. Даже по телевизору крутят «Битву экстрасенсов», где лучшие колдуны и шаманы состязаются в своем искусстве…

– А что такое телевизор? – спросила Паляска.

– Эм… – замялся Иванов. – Это такое окно в каждом доме, через которое можно увидеть все на свете – и что в мире происходит, и что творится на другом конце земного шара, и следить за состязанием экстрасенсов…

– Вот это да! – восхищенно воскликнул Калапаций. – Всевидящее Око – и в каждом доме! Невероятно!

– У некоторых даже не одно такое Око, а несколько, – сказал Иванов.

– Прогресс! – восхитился Калапаций. – Было бы у меня хоть одно Всевидящее Око, и я бы достиг вершин мудрости и познал бы все тайны божественного и человеческого!

– У нас и так все очень умны, потому что много смотрят телевизор, – ответил Иванов. – Особенно есть программы, которые транслируют новости. Поэтому каждый в курсе самых последних событий.

– Эх, было одно Око у моего учителя, – сказал Калапаций с грустью. – Так эти узколобые ученые разбили его. Обозвали учителя шарлатаном и мракобесом и сожгли его.

– Какой ужас! – посочувствовал Иванов. – Животные!

– А как у вас с религией? Эту атеистическую чуму искоренили окончательно?

– У нас почти все верят в какие-то Высшие Силы, – сказал Иванов. – Ходят в церковь ставить свечки. Заказывают поминки. Крестят детей. У нас даже атеисты крестят детей – такая традиция. Атеисты есть, но они в подавляющем меньшинстве. И их почти никто не слушает.

– А как со школой? Магии там обучают?

– Религиозные предметы есть. Например, валеология. Здесь говорят об оккультизме и целительстве. Называется это «наукой о здоровье».

– Наконец слово «наука» применяется к истинному знанию, а не к невежеству, как сейчас!

Вдруг на улице послышались какие-то крики. Калапаций встал и подбежал к окну.

– Мужики с разведки возвращаются, – сказал он. – Надо узнать, что там и как.

Все трое выскочили на улицу. К деревне приближалась группа из десяти мужчин. В руках они держали топоры, вилы и косы.

– Какие новости? – спросила их какая-то старуха.

– Наши победили! – сказал один из разведчиков. – Взяли пленных – завтра будут казнить этих схизматиков! Так что будет на что посмотреть… Этих мразей было, как оказалось, немного – небольшой отряд, который через какой-то тайный подземный ход проник в город и рассчитывал на неожиданность. Но все равно у них ничего не вышло!

– Проклятые отступники! – крикнула пышнотелая селянка.

Один из разведчиков, прищурив глаза, неожиданно посмотрел на Иванова. Он внимательно и с подозрением разглядывал его.

– А это кто? – спросил разведчик.

– Это… – сказал Калапаций. – Книгоноша. Ходит по городам и распространяет Учебник. Зашел вот к нам, но завтра – снова в путь.

– А почему одет так странно?

– Он пришел с Лапитолии, – солгал Калапаций. – У них сейчас так принято одеваться. Новая мода!

– Хм, – подозрительно щурился разведчик. – Эй, книгоноша! Скажи, из чего состоит атом?

Иванов напрягся. В школе об этом что-то говорили, но он точно не помнил. Что-то там про протоны, электроны и какие-то другие непонятные штуковины… Вдруг он вспомнил изображение атома, которое несколько раз видел сегодня, и это помогло ответить:

– Из атомного ядра и электронов!

Иванов хотел добавить еще: «Да святится имя атома!», но вовремя сдержался.

– Верно, – ответил разведчик и утратил к Иванову интерес.

– Вернемся в дом! – сказал взволновано Калапаций.

Они двинулись к дверям, и по дороге Калапаций, взяв Иванова под руку, проговорил шепотом:

– Нам не стоит попадаться на глаза. Я совсем не подумал, что кто-то из селян мог видеть вас сегодня на площади, как и я. Если вас узнают, то казнят и вас, и нас с женой.

– Значит, мне надо уходить, – сказал Иванов. – Но куда? Этот мир для меня – чужой, и я не знаю, как вернуться к себе домой…

– Не волнуйтесь, у меня есть идея! – уверенным голосом произнес Калапаций. – Думаю, боги не случайно привели вас ко мне, и на этот раз должно все получиться…

– Вы хотите отправить меня в будущее?

– Именно! – ответил Калапаций, вспотев от волнения. – Время пришло, я это чувствую!

Они только подошли к двери, как на плечо Иванова села ворона.

– Собрался улизнуть от меня? – спросила Халява.

– Нет, ты что! – сказал Иванов. – Я только что как раз думал, куда ты запропастилась.

– Говорящая ворона! – воскликнул Калапаций.

– Нет, это лишь облик, – сказала Халява.

– Оборотень? – выпучив глаза, спросил Калапаций.

Но Иванов не дал ответить Халяве.

– У нас нет времени, поспешим! – сказал он.

– Вы правы! Прошу в подвал!

Глава 22

– Приступим немедленно! – сказал Калапаций, спускаясь в подвал. Иванов шел следом за ним.

– Это точно, – сказал он. – Устал я, конечно, но передохнуть не выйдет – опасность следует по пятам.

Калапаций разжег свечи, стоявшие у стен, и подошел к столу, заваленному увесистыми фолиантами в кожаных переплетах. Он что-то искал, бормоча себе под нос.

– Не знаю, что из этого выйдет, – обратился Иванов к вороне тихим голосом, чтобы не отвлекать мага. – Даже если путешествие во времени и получится, то я ведь все равно нахожусь не на своей Земле. Это альтернативная реальность.

– Почему ты так решил? – спросила Халява.

– В истории моей Земли средние века были другими, – сказал Иванов. – У нас в истории доминировала религия, а не атеизм. И сжигали еретиков и иноверцев. Не знаю, по правде говоря, казнили ли тогда атеистов, поскольку атеизм стал массово распространяться лишь после окончания средних веков, а до этого был лишь уделом нескольких философов.

– Ты в этом уверен?

– Так пишут в учебниках по истории.

– Да брось! История ведь искажена. Ты разве не знал? Так происходит во всех уголках Галактики – историки выдумывают историю, а не изучают прошлое. Так что, возможно, это и есть настоящие средние века твоей Земли, а не альтернативной. И если все пройдет хорошо, то ты попадешь в свое время. Хоть и сомневаюсь я в этом маге, но попробовать стоит!

– Боюсь, выхода нет, – согласился Иванов. – Тем более, что Хищник охотится за мной.

Калапаций, с трудом держа в руках огромную книгу, повернулся к Иванову.

– Чтобы отправить вас в будущее, надо провести специальный ритуал, – сказал он. – Но есть проблема: мне точно известна большая часть ритуала, но не хватает одного фрагмента. Скорее всего, неполным является заклинание, и нужно найти недостающие слова, чтобы все сработало.

– Что вы предлагаете? – растерянно спросил Иванов.

– У меня есть кое-какие соображения, как правильно закончить заклинание, – пробормотал Калапаций, уткнувшись в книгу. – Несколько вариантов. Вероятность того, что один из них сработает, очень велика. Надо пробовать!

– Наверное, я должен вам сказать, в какой год меня отправить? Так ведь? – спросил Иванов.

– Не понял, – Калапаций поднял на него взгляд.

– Я имел в виду, что вы должны знать, из какого времени я, чтобы вернуть меня домой… Сейчас, кстати, какой год?

– Что значит «какой год»? – нахмурился Калапаций.

– Вам вообще известно, что такое календарь? – спросила Халява.

– Слышал об этом немного, – ответил Калапаций. – Особо не вникал, потому что календарь – еще одно дуратское изобретение ученых. Но какое отношение это имеет к нашему делу?

– Как же вы собрались путешествовать во времени, если даже не имеете представления о том, что такое календарь? – воскликнул Иванов.

– Дорогой мой Петя, – улыбнувшись, произнес Калапаций. – Не знаю, о чем вы говорите, но, судя по всему, вы не имеете никакого представления о том, что такое время. Я бы с радостью объяснил вам, но это не так просто. Для того, чтобы мне отправить вас в будущее, не нужен никакой календарь. Лишнее, ненужное знание – опасно. Зачем перегружать мозг им?

– Влипли! – прокомментировала Халява.

– Хорошо, но вы же должны иметь какие-то единицы измерения времени? – взволнованно спросил Иванов.

– Зачем? – со снисходительной улыбкой ответил Калапаций. – Любая попытка измерить время ошибочна, потому что бессмысленна. Когда мы употребляем такие слова, как «будущее» или «прошлое», мы мыслим неверно. Мы лишь для удобства говорим так. На деле нет никакого прошлого и будущего. А измерение времени – такое же безумие, как, например, попытка вычерпать океан ложкой. Все, что нужно, так это произнести правильное заклинание. И все получится само собой.

– Вы совершенно меня запутали. Я ничего не понял!

– А как же иначе, ведь я только на грани открытия путешествий во времени! Я сам еще до конца всего не понимаю! Тем более вы, хоть вы и из будущего, – Калапаций вновь внимательно углубился в книгу.

– Ох, загубит он нас, – сказала Халява.

– Хуже не будет, – ответил Иванов.

– А, вот, нашел! – воскликнул Калапаций. – Вы готовы?

– Готов! – отозвался решительным голосом Иванов.

Калапаций отложил книгу, встал в центре подвала на колени и принялся мелом рисовать какие-то знаки.

– Что это? – поинтересовался Иванов.

– Это руны. Они – часть ритуала.

Калапаций все чертил и чертил какие-то причудливые узоры. Закончив, он отошел в сторону, и перед Ивановым открылась симфония знаков, образующих круг.

– Становитесь в центр круга, – скомандовал Калапаций. Иванов повиновался.

– Теперь занесите ладонь правой руки над головой, – продолжил Калапаций. – Да, вот так… А ладонь левой руки поднесите к животу… Отлично! Пока я буду произносить заклинание, вы должны делать круговые движения ладонями. При этом нужно непрерывно повторять фразу: «Я у мамы дурачок!»

– Вы что, разыгрываете меня? – возмутился Иванов и опустил руки. – Я вам не ребенок!

– Конечно, не ребенок. Я понимаю, что вас возмущает, что нужно называть себя дурачком, но на деле вы хоть когда-нибудь вдавались в анализ этого слова? Дурачок – это древнее магическое слово, причем очень мощное. Но проклятые ученые-атеисты, чтобы это слово никогда больше не использовалось колдунами, убедили народ, что оно – оскорбительное. И что оно якобы обозначает глупого человека. На деле же так: мама – это символ жизни, а дурачок буквально означает: «Думаю как Ра, знаю чо и как».

– Да у нас дети заставляют слабых так делать!

– Не сомневаюсь, – ответил Калапаций. – У вас же продвинутое общество, и даже дети знают нужные заклинания и помогают слабым… Но если хотите, то есть другая подходящая священная формула: «Сим салабим ахалай махалай».

– Делай то, что он говорит, – сказала Халява. – Или ты хочешь снова познакомиться с теми вежливыми и милыми поборниками науки и просвещения?

– Эх, – вздохнул Иванов и закрутил ладонями, встав в нужную позу. – Сим салабим…

– Хорошо у тебя выходит, – похвалила Халява. – И руками вертишь правильно. Не у каждого жителя Галактики, кстати, получается с первого раза так крутить руками, чтобы не сбиться. Тут нужны часы тренировки…

– А я и не первый раз это делаю, – ответил Иванов. – Я в детстве так много раз делал.

– Прекратите разговаривать! – строго сказал Калапаций. – Вы, уважаемая ворона, молчите вовсе! А вы, Иванов, повторяйте священную формулу…

Калапаций открыл небольшой фолиант, который с легкостью держал одной рукой, широко расставил ноги и поднял вверх свободную руку.

– Итак, я начинаю, – предупредил он.

«Быстрее уже», – чуть было не вырвалось у Иванова, но он вовремя сдержал себя, повторяя священную формулу.

– Халабам! – громко и торжественно воскликнул Калапаций, сдвинув брови и напрягшись всем телом. – Баламам! Калбалам! С Ра! Рами! Мира! Курла, харла, карла, паралара! Макарарала! Паралама! Раламама! Банана-маданана! Мабана-барабана! Пирим!

Калапаций замолчал, оторвал взгляд от книги и посмотрел на Иванова.

– Да уж, не сработало, – сказал он недовольно. – Но не отчаивайтесь! Сейчас я кое-что поменяю, и будем надеяться, что в этот раз выйдет. Пока можете передохнуть…

– Фух, – Иванов опустил руки и вытер пот со лба. – Сейчас бы пропустить стопочку – что-то я устал и перенервничал…

Калапаций, не отрывая взгляда от книги, ткнул пальцем на стоящую в противоположном углу бочку.

– Возьмите там!

– Что это? – обрадованно спросил Иванов.

– Вино, – ответил Калапаций. – Это остатки после дионисической оргии. Мы тогда все так напились, что эта бочка уже не влезла.

– Вы – мой спаситель, – сказал Иванов и, подняв бочку над собой, стал лить себе вино в горло. «Ковть, ковть, ковть, ковть…»

– Так, нашел! – сказал Калапаций. – Отставьте бочку и становитесь снова в круг.

Иванов нехотя повиновался. Халява сидела уже в кругу на полу. Приняв нужную позу, Иванов вновь стал выполнять круговые движения, повторяя:

– Сим салабим ахалай махалай…

Калапаций раздвинул широко ноги, поднял свободную руку и, запрокинув голову, торжественно и даже немного зловеще стал зачитывать заклинание:

– Халабам! Баламам! Калбалам! Рами!..

Иванов вдруг почувствовал, что захмелел. Он стал воспринимать все происходящее как что-то крайне серьезное, имеющее эпохальный масштаб. И от того, насколько четко он будет произносить священные слова, зависит не только его будущее, но и всего человечества. В том числе и будущее времени, если так можно выразиться. Он вдруг проникся серьезностью момента и стал повторять свою мантру четко, будто дает ответ офицеру в армии.

– …Раламама! Банана-маданана! Мабана-барабана! Пирим!

И ничего. Калапаций поднял взгляд и, не двигая головой, шевельнул глазами, посмотрев сначала направо, потом – налево.

– И это не сработало! – сказал он. – Ну что же, есть еще один вариант… Я почти уверен, что именно он – правильный.

Калапаций начал листать книгу. Иванов снова взял бочку. «Ковть, кофть, кофть, кофть…» – послышалось в подвале.

– Смотри с ног не свались! – сказала ворона.

– Вхэээ, – выдохнул Иванов, опустив бочку. Он вытер рукавом рот и сказал захмелевшим голосом, выставив ладонь вперед:

– Все нормально!

– Нашел! – воскликнул Калапаций.

Иванов вернулся в круг и закрутил ладонями.

– Сим салабим… – произнес он пьяным голосом.

Калапаций, встав в позу заклинателя, загремел:

– Халабам! Баламам! Калбалам!..

– Сим салабим… ляськи масяськи, – повторял веселый и пьяный Иванов. У него кружилась голова. Ему казалось, что все проблемы высосаны из пальца. Он воспринимал все то, что произошло с ним и продолжало происходить, как увлекательное приключение.

– … Курла, харла, карла, паралара! Макарарала!.. – гремел Калапаций.

«А что, может остаться в этом мире? – подумал Иванов. – Вино у них ничего, оргии какие-то есть, в общем, если сидеть тихо, то вполне можно жить… Ах, забыл про Ивановоеда… Да и черт с ним! Пусть только сунется ко мне, я ему тогда такой трепки задам!..»

– …Мабана-барабана! Обама мама! Пирим!

Иванов зажмурил глаза. Когда он открыл их, то увидел все тот же подвал. И шокированного Калапация. Он стоял с открытым ртом. Стало ясно, что это провал.

– Да уж! – сказала Халява. – Столько унижения – и все коту под хвост! Правильно я сказала, Иванов? Или надо говорить: «собаке под хвост»?

Иванов не ответил. Он сел на корточки и обхватил голову руками. Все, это конец. Он в тупике, и выхода нет.

Калапаций с ненавистью отбросил книгу. Потом кинулся к столу и начал рвать фолианты. Все это он сопровождал такой отборной руганью, таким гневом, что Иванову стало страшно. Он в оцепенении следил расширенными зрачками за ругающимся Калапацием. Даже он, Иванов, не умел так материться! Вот это да!

И вдруг пол исчез, и Иванов провалился в темноту…