Текст книги "События"

Глава 4
Дальше только хуже

Нашего нового отца звали Маркус, а его супруга носила имя Сара. На крыльце рядом с ними сидела собака по кличке Элвис, породы леонбергер.

Кейт не переносила собак. Она почему-то сразу же невзлюбила новых родителей. Когда мы уже подошли к ним почти вплотную, чтобы познакомиться, Элвис зарычал и попытался прыгнуть на Кейт. Она упала на землю от испуга. Но Маркус вовремя дернул поводок и придержал собаку. Еще мгновение – и без травм бы не обошлось. Для пса девочка представляла угрозу, он почувствовал ее отношение к своим хозяевам и не хотел, чтобы она приближалась к ним.

Супруги начали смеяться: им было забавно то, что моя сестра испугалась собаки. Кейт про себя подумала: «А каково вам было бы на моем месте?» С этого момента она окончательно возненавидела и Маркуса, и Сару, и этого пса.

Я, Кейт и опекуны вошли в дом, который напоминал наш, только этот дом был зажат между большими пятиэтажными зданиями, а у нас даже лужайка своя была. Но это лучше, чем ничего. Планировка дома была тоже поразительно схожа с нашей. Такая же лестница, комнаты в тех же местах. Все это вызвало ностальгию. У меня перед глазами на пару секунд появился тот ужасный пожар. Все было в огне. Потолки постепенно падали на пол. Крики. Обжигающее тепло.

Маркус и Сара были пенсионерами. Причем Маркус был душевно не так стар, как его супруга. Он мог и хорошо посмеяться над чем-то, в общем, забавный дед. Сара была поспокойнее, добрее в некоторых моментах, и в принципе тоже была не самым плохим человеком. Денег у них особо не водилось, но они скопили немного средств и решили потратить их на путешествия, чтобы как можно быстрее очистить наши головы от увиденного в приюте. Местом отдыха была выбрана Франция. Из-за проблем с выплатами мы сможет туда поехать только через месяца два. Сначала обрадовали, а потом расстроили класс. Но через секунду они сообщили, что без поездки завтра мы не останемся. Они придумали свозить нас в свой загородный дом, отдохнуть и поесть мяса. Спасибо, мяса мы уже поели достаточно и в приюте.

Сообщив эту новость нам, старики пошли в свою комнату и начали собирать вещи. Мы не успели толком освоиться в новом городе и вообще не осмотрели дом, но выезд из дома был на одиннадцать утра. Желания спать не было ни у меня, ни у сестры. Было принято решение побродить ночью по городу, чего ранее нам не доводилось делать. У нас была целая ночь, чтобы разведать обстановку и поглядеть на новые места. Пришлось заранее подготовить вещи для поездки.

Как только стемнело, я и Кейт сбежали из дома, чтобы прогуляться. Проходя по улицам, которые с наступлением ночи погрузились во мрак, мы чувствовали, что за нами кто-то наблюдает, смотрит из темноты. Наши догадки были верны. В какой-то момент мы заметили группу местных беспризорников. Один из этих парней был в стельку пьян, и ему нужно было докопаться хоть до кого-нибудь, но он не мог угрожать своим выкидным ножом друзьям. Мы с сестрой были как раз кстати в тех краях. Пьяный парень подошел ко мне, начал размахивать оружием и что-то бормотал, но он был в таком состоянии, что язык вообще не слушался его. Пьянчуга пробубнил:

– Мня Нейтан зовут, ти знаешь, кто я таков? Лучше не перечь мне.

Я сказал Кейт:

– Давай лучше обойдем его.

Что мы и сделали, но Нейтан остановил меня, уперев руку мне в грудь, а затем неожиданно замахнулся ножом. Так как было темно, я не смог ничего сделать с его атакой. Боль заставила меня извергнуть не совсем крик, а скорее рык. Я пошатнулся и начал осматривать рану. Она была не очень глубокой. Был бы его нож подлиннее, тогда можно было бы паниковать.

Кейт тотчас же прильнула ко мне, чтобы проверить мое состояние. Двое парней из этой банды (как позже выяснилось, их звали Саймон и Алан) сразу же схватили Нейтана, чтобы тот не навредил еще кому. Меня переполняли злость и ярость. Короче, я вспылил. Со всей злобой, которая была во мне еще со школы, я резко кинулся на своего обидчика, выбил нож и уже был готов продолжить драку. Саймон принял единственное правильное решение. Он бросился на меня и стал держать мои руки, отволакивая подальше от Нейта. Из-за большого количества потерянной крови было трудно сопротивляться, а я и не собирался. Успел остыть.

Из-за напряжения и, видимо, агрессии кровь начала выходить из меня быстрее. Через пару минут почти вся футболка была в крови. Хоть рана была и неглубокая, но при этом большая. В глазах все плыло. Хотелось спать. Рана слегка щипала. Саймон и Кейт взяли меня под руки и потащили до ближайшей больницы. Саймон сказал, у него есть знакомая медицинская сестра, которая сделает все без лишних вопросов. Все было как во сне. Сзади нас был Алан, который нес Нейтана. Я не видел их лиц, на улице было очень темно, и один фонарь не мог дать возможности разглядеть каждого.

К часу ночи мы добрались до больницы, вошли в нее, Кейт побежала за помощью. Появилась сестра. Меня унесли в палату и там уже доделывали все процедуры. По дороге мне дали обезболивающее. В самой палате сестра обработал по краям рану. Было больно, несмотря на то что я почти отключался. Рану зашили, перебинтовали часть спины и плечо. Глаза слипались. Нейтану тоже решили провести процедуры, чтобы хоть как-то привести его в чувства. Кейт и ее новые друзья решили остаться рядом со мной. Я больше не мог хвататься за реальность. Я провалился.

Падение было не совсем падением. Я скорее тонул. Медленно. Как якорь, я опускался на дно. Вокруг действительно была вода. Дно близко. Когда я упал, от меня исходили клубы поднявшейся пыли. Дно мягкое и песочное. Я задерживал дыхание. Но случайно глубоко вдохнул. Оказывается, там был воздух, хотя вокруг вода. Сны – это пространства со странными законами. Даже под водой тебе спокойно дышится, но только пока случайно не хлебнешь воздуха из реальности. Но если перевернуться носом в подушку, то все. Воздух закончится. И, скорее всего, проснешься в таком состоянии, что сил не будет даже на поворот головы. Все тело будет будто парализовано. Язык тоже не будет слушаться. И нужно будет приложить очень много усилий, чтоб перевернуться на спину. Чаще всего это происходит резким рывком.

Я знал, что нахожусь во сне и мог позволить себе поразмышлять на такие темы. Пыль улеглась. Я встал. В любом из направлений было одно и то же. Тьма с оттенком синевы и пустота. Наобум я выбрал направление и зашагал. Сквозь толщу воды пробивался закат. Приятный оранжевый свет покрыл мое тело. Вдали я заметил скалу. Или не скалу, но что-то очень на нее похожее. Подошел ближе, оказалось, что эта скала не касается дна. Пройдя еще пару метров, я разглядел, что это. Это череп динозавра, который носом чуть-чуть не доставал до земли. Череп окаменел. Кое-где начали появляться растения. Дырки для глаз…

– Дырка в заднице, а это отверстие.

– Может, я про задницу хотел сказать?

– Ты можешь.

Отверстия для глаз были больше нормального. Не все зубы присутствовали на месте. Череп тут уже давно, хотя уснул я пару минут назад. Время очень хорошо поработало над этой красотой. Недалеко от себя я заметил веревку. Она начиналась на самом верху. Я полез наверх. Когда я почти достиг грани воды, то веревка куда-то делась. Выплыл. Волны приятно качали меня. Хотелось уснуть прямо на них.

Взглянул на череп. На суше он выглядел так, будто это и не затылок древнего животного. Высокие скалы, которые как бы образуют естественную стену для внутреннего пространства, поросшего темными кипарисами[1]1
  Кипари́с (лат. Cupréssus) – род вечнозелёных деревьев и кустарников семейства Кипарисовые с пирамидальной или раскидистой кроной.


[Закрыть]. Между водой и этим пространством каменные блоки образуют вход. На внутренней стороне скал видны прямоугольные проемы. Тут уже не время свою руку приложило, а человек. Откуда ни возьмись мимо меня проплыла лодка, обрызгав водой и отправив меня под воду. Маленькая деревянная рыбацкая лодка. Пришлось опять плыть наверх. Когда я выплыл, то лодка уже была почти у острова. В лодке были двое: управляющий ею гребец и фигура, укутанная в белую простыню. Перед фигурой стоял длинный прямоугольный ящик, очень напоминающий гроб. Мне нужно было поплыть за ними. Через две секунды я ударился головой об лодку.

Забравшись в лодку, я увидел гребца. Он посмотрел на меня. Голова у него была до мурашек страшная. Без глаз и носа, просто череп, обтянутый тонкой кожей. Он повернул голову набок и сказал:

– Кейт уже пошла тебя хоронить. Не пропусти свои похороны.

После этих слов он вытянул свою костлявую руку в сторону одного из прямоугольных проемов. Я ринулся туда.

Пройдя сквозь проем, я оказался на поляне. Легкий туман скрывал мои колени. Было много стульев, большая часть людей собралась возле гроба, образовав круг. Я растолкал людей, чтобы встать вплотную к гробу. Гроб представлял из себя монолитный камень, и крышка точно такая же, будто часть скалы. Крышка была тяжелой, но получилось ее спихнуть. На дне гроба лежал кто? Я. Руки сложены на груди. Глаза закрыты. На мне костюм. Ничего такой, кстати, костюм.

Сверкнула молния. В гробу никого не было. Раздался гром. Кто-то толкнул меня в спину, так что я сам оказался в гробу. Надо мной появилась Молли. Ее глаза горели красным. Волосы все так же опалены, лицо стало более худым, что пробуждало во мне страх. Она снова заговорила своим демоническим голосом:

– Вот где твое место, щенок.

После чего она задвинула крышку гроба. Внутри не было темно. Легкое свечение исходило откуда-то, вот только откуда, я не знаю. Гроб начал движение, будто он на колесах. Скорость стала очень большой. Я почувствовал, что мы во что-то врезались, но при этом скорость не замедлилась, объект, видимо, был слишком мал. Мы начали падать, будто с обрыва. Еще один удар. Об воду. В гробу стало просторнее. Похоже на автобус. Мы тонули. Я был за рулем. На задней площадке был человек. В руках у него топоры. Как у той темной фигуры, когда горел дом.

Вода постепенно заполняла автобус. Он стоял и ничего не делал. Автобус очень быстро наполнился. Меня прижало водой к потолку. Как только я до него дотронулся, кто-то схватил меня за шиворот и потянул наверх. Рука эта не могла меня удерживать, ей с большим трудом это давалось. И вот меня никто не тащит. Я снова погружаюсь на дно. Медленно и одиноко. Свет начал раздражать мне глаза.

К шести часам утра я разлепил глаза. Свет бил в окно, освещая все детали палаты. Я и забыл, где уснул. Еле собрался с мыслями и чуть не упал, пока пытался встать с кровати. Первым делом начал искать глазами Кейт. Она лежала на кушетке и спала крепким сном. Их имена я сейчас еще не знаю, но узнаю в будущем, так что для удобства пропустим знакомство. Увидел Саймона, уснувшего в кресле, как оказалось, он был афроамериканцем лет восемнадцати, одетым в какое-то тряпье. Ничего удивительного. Дальше на диване спал Нейтан, который выглядел как американец того же возраста, что и Саймон, и Алан, который с виду был ровесником друзей и внешностью был похож на Нейта. Я подумал, что они братья.

Я принялся осматривать рану. И совершенно случайно взглянул на часы. Резко дернулся. Мне и Кейт нужно было срочно вернуться домой. Я спрыгнул с кровати и от недостатка сил упал на колени, тяжело дыша. Все-таки встав, направился в сторону кушетки, где мирно спала сестра, и разбудил Кейт.

Я напомнил ей о времени и о поездке. Она позвала на помощь Нейта, чтобы тот помог ей дотащить меня до машины Саймона. Я спросил у Кейт:

– А разве врачи не должны были сообщить родителям о том, что я в больнице?

– Мы все разрулили с врачами через знакомых Саймона, – вмешался в разговор Нейтан.

– Все нормально, Кейн, об этом старики не узнают, – подтвердила Кейт.

Пока врачи занимались мной, Саймон успел сбегать за своей машиной и пригнать ее на парковку перед больницей. По дороге к машине мы все как раз и познакомились, а Нейт очень искренне извинялся перед моим величеством, ему было не по себе из-за того, что он напал на ни в чем не повинного человека. В знак своего раскаянья он пообещал взять меня в долю. Оказывается, эти трое занимаются нелегальными делами. Кейт всю ночь рассказывала про меня, и они решили, что я буду полезен для их группировки.

Сев в машину, Кейт сказала адрес нашего нового дома – я даже и не знал его, а она запомнила. Я принялся рассматривать машину. Заметил только одну вещь, которую мог запомнить в таком состоянии. Это была фотография, прикрепленная к зеркалу заднего вида. На этой фотографии были изображены две фигуры. Я не мог разглядеть всех деталей, но отчетливо видел, что там изображен Саймон, а второго человека я никогда не видел. Нейтан и Алан помогли донести меня прямо до кровати, парни хорошие. После чего они пожелали нам отличного отдыха и ушли.

До подъема оставалась пара часов. Уставшим детям нужно было восстановить силы, и мы уснули за считаные минуты.

Девять утра. Нужно вставать. Нам удалось выспаться, мы не чувствовали усталости и были готовы. Чтобы приемные родители не заметили бинтов, я решил одеться как можно скорее и перед этим успел перевязать себя, а Кейт в этом помогла. Она повторно обработала рану и обвязала чистыми бинтами.

Мы поели и отправились на природу. Жарили мясо, дышали свежим отдыхом. Когда пришло время сходить на озеро и искупаться, пришлось соврать, что я боюсь воды, иначе все порезы и бинты вызовут много вопросов у приемных родителей. Ближе к вечеру мы собрались и поехали обратно домой.

В новой семье мы проводили время по большей части, как нам с Кейт хотелось. Гуляли с новыми друзьями, ложились спать поздно. Лето же, что нам еще остаётся. Так и подошли каникулы к концу, а никакой Франции мы не увидели. Мы с сестрой решили, что нас просто обманули, но буквально за неделю до начала школы нам торжественно объявили, что летим.

Кейт, к моему удивлению, уже не смотрела косо на новоиспеченных родителей.

– Все хорошо? – спросил я.

– Да, все в норме, давай ешь быстрее да поедем уже, – ответила Кейт.

– Расскажи, что произошло? После того как мы сюда приехали, ты как-то изменилась. Что у тебя случилось?

– Нет!.. То есть рассказывать нечего, просто все нормально.

Мне не давали покоя ее глаза. Они были красные и возбужденные. Бегающий взгляд. И это ее резкое «нет». Что-то точно случилось, а эта коза не хотела рассказывать. Как я раньше не замечал!

– Что у тебя с глазами?

– Я… я… плакала. Просто в голову лезли мысли о том, что тебя не станет. Я бы этого не пережила.

– С чего вдруг такие мысли?

– Я часто об этом думаю после той ночи в больнице и…

– Все, ребятки, такси уже приехало, кидайте посуду в раковину и на выход, – сказал Маркус, стоя в дверном проеме.

Мы сделали то, что от нас требовалось, и направились к выходу. Сара привязала пса к крыльцу, один их знакомый должен был забрать днем собаку к себе, чтобы кормить ее все наше отсутствие и выгуливать.

Когда Кейт увидела такси, она начала нервничать. Перед завтраком вещи были уже у порога. Таксист нервно сложил их в багажник. У меня складывалось такое чувство, что этот таксист, которого звали Расти, никуда не хочет ехать, как будто ему вся эта работа в тягость. Да и вообще, у него было очень знакомое лицо. Машину я вроде бы тоже где-то видел, это было не привычно желтое такси, а скорее частный автомобиль. Такое нелегальное такси все же пользовалось большим спросом из-за стоимости. Все было подозрительно знакомым в тот день. Почти все погрузились в машину. Вдруг послышался собачий рык. Все обернулись в сторону звука. Кейт стояла около пса. Маркус начал кричать:

– Ты опять его дразнишь там?

– Нет! Я хотела с ним попрощаться, а он, козел, не хочет, – ответила Кейт.

– Это ты козел, давай в машину. – После этих слов Кейт села и мы тронулись.

– Включить музыку? – спросил Расти.

– Давай, только пусть дети выберут радиостанцию, – предложил Маркус. – Кейт, какую ты хочешь музыку послушать?

– Мне плевать, – резко и грубо ответила Кейт.

– Ну ты чего развонялась, – тихо произнес я. – Давайте послушаем что-нибудь спокойное, – добавил уже погромче.

Таксист дрожащей рукой выбрал подходящую станцию. По дороге в аэропорт Сара пыталась отвлечь нас, рассказывая про город. Но эти рассказы были не очень классными, и слушать ее не хотелось.

Когда мы уже почти подъехали к месту назначения, я заметил фотографию, прикрепленную к зеркалу заднего вида. Удивление не сходило с моего лица. Теперь-то все встало на свои места, и самое главное – я понял, почему тут все такое знакомое. На этой фотке были Саймон и Расти, а под фото подписано: «Яблоко от яблони». Развернулся к Кейт и сказал:

– Ты знаешь, чья это машина?

В это время послышался удар в бок с водительской стороны. В нас врезался какой-то джип. Мы перевернулись пару раз, но в конечном итоге остались на колесах. Я, как и все пассажиры, испугался и пытался прийти в себя.

Страшная картина начала разворачиваться перед моими глазами. Из джипа вышли трое здоровых латиноамериканца, открыли дверь, где сидел Расти, и вышвырнули его на асфальт. У одного из них была в руке бита. Расти лежал на боку и пытался отползти, но точный удар в колено предотвратил всякие попытки бегства. Один из громил спросил:

– Где то, что ты нам обещал?

– Простите, я с утра залез в бардачок, но там ничего не было, меня ограбили, ребята, я вам все верну, правда, – оправдывался Расти.

В этот момент Кейт побледнела, и ее руки мелко затряслись.

– Чего ты с ним возишься? Он себе все забрал, а нас кинуть хочет, – предположил второй из нападавших.

– А действительно, хер ли мы теряем время, есть дела и поважнее, – сказал третий, после чего он подошел к Расти и выстрелил ему в голову.

Полиция была близко, и, чтобы заявить о своем присутствии, она включила сирену.

– Черт, копы, давай быстро в тачку, – сказал кто-то из этих троих, и они уехали, оставив стариков с детьми совсем одних.

Мы были в паре шагов от аэропорта. Все сидели в шоке. На Кейт просто лица не было. Она что-то знала. Про пропажу из бардачка, и, мне кажется, даже знала, кто мог ограбить Расти.

Полицейские помогли нам выбраться из машины и прийти в чувство. Маркус понимал, что нас ждет долгий разговор. Он сказал полицейским, что у нас рейс, что мы с таксистом знакомы всего пару минут, и вкратце рассказал, что произошло. Это не помогло. Полиция была обязана задержать нас до выяснения обстоятельств, несмотря на то, что номера джипа они записали.

Один из полицейских был мне знаком. Этот тот же парень, что вез нас из приюта. Мы переглянулись. Он меня узнал и подмигнул. Затем он обратился к коллегам:

– Ребят, ладно. Давайте их отпустим. Я этого парня знаю. Он недавно из приюта, где… ну… странности были.

Все его приятели поняли, о чем идет речь, и начали кивать.

– Пусть отдохнут немножко, – продолжил он. – А отпустим их под мою ответственность. Хорошо?

– Ладно. Уговорил. Но если начнется какая-то задница, то будешь сам разгребать, – ответил человек, видимо, старше его по званию.

Знакомый полицейский улыбнулся, опустился на одно колено и начал писать что-то в своем блокноте.

– Так-с, ребятки. Меня зовут Букер. Мы с вами встречались. Надолго едете?

– Два дня, – ответил Маркус.

– У меня с детьми беседа, – сказал Букер.

– Ой, лять, ну и иди нахер, – обиженный Маркус развернулся и пошел прочь к багажу.

– Гражданин, фильтруйте речь, – возразил Букер, но его оставили без ответа. – Короче, дети. Вот мой номер телефона, – он протянул бумажку, на которой писал, – если встретите их еще раз, бегом мне звонить. Поняли?

Мы кивнули.

– Отлично, а теперь летите отдыхать. Счастливо.

Он поднялся с колен и ушел к своей машине. Его бумажка осталась у меня в руках, ее я положил в карман.

Регистрация. Сдача багажа. Ожидание. И наконец мы в самолете. Опять немного ждем. Все плохие мысли должны остаться позади, и нужно было настраиваться на хорошее настроение.

Самолет выехал на взлетную полосу, пару раз повернул и начал разгоняться. Мне показалось, что я в гробу, который летит в пропасть. Но самолет начал подниматься вверх. Меня придавило к сиденью. В ушах звенело. Когда мы набрали нужную высоту, я захотел вздремнуть. Но никак не получалось. Глаза просто не хотели закрываться.

Самолет начал снижаться. При соприкосновении с землей немного тряхнуло, а в остальном все нормально. Сели в такси и двинулись к отелю. По прибытии в отель Маркус и Сара расплатились за два дня проживания. Им дали отдельные номера.

Я не мог налюбоваться тем, что видел из окна, эти потрясающие виды и красоты. Мостовые, выложенные шлифованными булыжниками. Цветущие деревья. Неспешная жизнь раскинулась по этим улочкам Парижа. Мне тут нравилось.

День прошел очень быстро. Мы с Кейт отдыхали отдельно от родителей, они сами изучали меню, расписание столовой, просматривали экскурсии, а мы представляли, как же было бы хорошо, если бы наши настоящие родители были рядом. Сидя в номере и клацая по пульту, переключая каналы, мы заскучали. Вдруг открылась дверь нашего номера. Заглянул Брюс и спросил, при этом оставаясь в дверном проеме:

– Ну что, вы готовы? Давайте пройдемся по городу, посмотрим достопримечательности…

В глазах будто что-то сверкнуло. В дверном проеме стоял Маркус. У меня невольно потекла слеза. Кейт сказала, что хочет полежать в номере, якобы у нее разболелась голова, и не пошла с нами.

Гуляли мы, наверное, часа два. Вблизи этот город был намного хуже, чем из окна. Это объясняет то, почему на улицах мало людей. Прогулявшись мы вернулись в отель. Было уже поздно, и мы опоздали на ужин. Кейт не было в номере. Я очень вымотался от прогулки, поэтому Маркус и Сара пошли вместе искать Кейт. Я лег спать.

Приснилось мне, как мы с папой на рыбалке весело проводили время, а по возвращении домой мама уже успела наготовить блинчиков. Вся семья ела и была счастлива, слышался смех. Вдруг Молли, не мама, сказала, чтобы я обратил на нее внимание. Повернув голову, увидел, как она стоит у плиты и с дурацкой улыбкой начинает медленно зажигать огонь. Все вспыхнуло ярким огнем. Я сидел за столом и не мог пошевелиться. Она начала идти ко мне. Стук. Еще стук. Кто-то стучал. Молли остановилась. Она искала что-то взглядом, потом резко посмотрела на меня и закричала:

– НЕТ, ТЫ НЕ УЙДЕШЬ ОТ МЕНЯ ТАК ПРОСТО!

После этого она резко побежала в мою сторону. Стук. Я открыл глаза. Это Маркус. Он стучал в мою дверь.

– Можно войти? – произнес он с некоторой тревогой в голосе, будто что-то случилось.

– Да, можно, – ответил я, пытаясь оправиться от кошмара.

Маркус подошел к кровати, сел на край и начал рассказывать:

– Вчера, когда мы отправились искать Кейт… мы увидели ее с каким-то парнем. Я сразу понял, кто он такой, таких типов трудно не узнать. Он продавал ей наркотики. Я схватил ее за руку и хотел оттащить от этого козла. На руках я увидел уколы, еще свежие. Она сильно возмущалась, но мы с Сарой хотели дотащить ее до ближайшего нарколога, нужно было выгнать из нее всю дрянь и посадить на лечение. Она еще в приюте этим занималась?

– Я ничего не понимаю, она никогда ничем таким не занималась. Это шутка?

– Нет, не шутка. Я говорю правду. В общем, оставалась пара шагов, но она вырвалась из наших рук и начала убегать. Она была так неосторожна, словно не в себе. Не заметила, как вышла на проезжую часть, и… на полном ходу ее сбил грузовик… она мертва. Ее больше нет.