Текст книги "Сумрак"

Завтра она может пожалеть об этом. Сегодня Эмми была в странном настроении. Возможно, я стал для нее заменой боевику, который должен был помочь ей сбежать от реальности, но так дело не пойдет, когда я наконец затащу ее в постель.

Сначала я хотел понять ее.

Ведь вопреки тому, что она думала, мы не закончим после того, как зажжется свет.

Глава 13
Эмери

Наши дни

Он изменился. И мне это не нравилось.

Прошло уже больше суток с того случая, когда Уилл забрал мои трусики в душевой у бассейна, но он по-прежнему со мной не разговаривал. Он никогда не был таким злым. Я не очень разбиралась в его характере, однако темпераментом отличалась я. А он всех любил.

Возможно, я могла бы добиться от него помощи, но у меня не было времени.

Игры разума Эйдина. Зловещие ухмылки Тэйлора. Хмурые взгляды Рори.

Не знаю, почему я находилась под защитой, но не рассчитывала, что это продлится долго.

Уилл мог мстить мне сколько угодно. После возвращения в Тандер-Бэй.

Пора разрабатывать план.

Я прошла по коридору в игровую комнату. Заметив на стене бильярдные кии, взяла один и замерла, рассматривая картины.

Это место со всеми его закоулками и сокровищами напоминало замок Дракулы. Выглядело оно удручающе. Почему богачи отправляли сюда своих детей? Почему не на пляж, где тепло и солнечно? Депрессия лишь все усложняла. Неужели Блэкчерч действительно должен им как-то помочь?

Я смотрела на картины, изображающие корабли и пиратов, сражения на воде и морские существа. С чем это связано? Прежний хозяин любил океан?

Или дом находился вблизи океана?

Тяжесть приковала меня к земле – новая возможность, которую я не приняла в расчет.

Если мы на острове, мне конец.

Нужно попасть на крышу. Лучшего обзора больше нигде не найти.

Я покачала головой. Проблем слишком много, а я не решила ни одной. Сегодня четверг. Коллеги уже должны были заявить о моем исчезновении. Пропустить день – не похоже на меня, тем более два.

Ни с кем из них я не дружила. Ни у кого не было ключа от моей квартиры. Но они обратились бы в полицию, если бы я не появилась на работе или не отвечала на звонки. Так ведь?

Правда, пользы от этого не будет. Все равно меня не найдут.

– Ты расхаживаешь такая самоуверенная, да? – сказал кто-то из темного угла комнаты.

Я испуганно обернулась.

– Как будто тебе нечего бояться, – добавил он.

Повернув голову вправо, наконец разглядела длинные ноги в черных брюках. Он вальяжно развалился в кресле за шахматным столиком. Его лицо скрывалось в тени.

Я медленно двинулась вокруг бильярдного стола в сторону двери, не сводя с него глаз.

– Но ты забываешь, – произнес парень, часто дыша. – Мы все здесь по какой-то причине.

Тэйлор.

Уловив движение, шагнула ближе; мое сердце заколотилось. Он сидел там все это время. Наблюдал за мной. Почему он запыхался?

Сжимая в руке бильярдный кий, приблизилась к нему.

– Спроси меня, что я сделал. – После этих слов Тэйлор продолжил многозначительным тоном: – Спроси Рори, что сделал он. Про подводный музей восковых фигур в доме его родителей у озера. Они были такими реалистичными, словно живыми.

По позвоночнику пробежала дрожь. Музей восковых фигур? Словно живыми. Что, черт побери, это значило?

Мой взгляд опустился вниз. Он держал свой член в руке и поглаживал его.

Я резко вдохнула, отпрянув назад.

Тэйлор двигал ладонью вверх-вниз, все быстрее и быстрее, и тут я увидела свои голубые трусики, которыми он мастурбировал.

Мое сердце провалилось в желудок. Испепеляя его взглядом, наблюдала за ним. Он застонал, его глаза закрылись, в то время как мое кружевное белье терлось о его кожу, а мышцы рук напряглись.

Что за… Я отступила назад, меня тошнило.

– Мы хотим выйти, только никогда не станем по-настоящему свободными, Эмери. – Тэйлор опять посмотрел на меня. – Ты можешь забрать его домой, но он никогда не сможет вернуться.

Сосредоточившись на мне, он ускорил темп. Мои внутренности скрутило, но я не могла пошевелиться, парализованная.

Пока он не взмолился шепотом:

– Пососи свой палец. Всунь глубоко в глотку и хорошенько пососи.

У меня не получалось заставить ноги двигаться. Я поняла, что перестала дышать, лишь когда легкие болезненно заныли.

Выскочив из комнаты, услышала его глубокий мрачный смех, разнесшийся эхом позади меня.

Сама не знала, куда бегу, пока не оказалась в спортзале. Не обращая внимания на Мику, который занимался на силовом тренажере, прыгнула на беговую дорожку, включила ее и побежала босиком.

Мне нужно бежать. Нужно вымотать себя, чтобы ни о чем не переживать.

Уилл отдал ему мое нижнее белье? Я стиснула зубы; тошнота сменялась яростью.

Мика приподнял голову, несколько секунд наблюдая за мной, после чего оставил штангу и начал спарринг с манекеном.

Пот охладил мое тело; я увеличивала скорость, доводя себя до предела, лишь бы выпустить пар, справиться с беспокойством и гневом.

Я не собиралась четыре недели сидеть сложа руки.

Не собиралась рассчитывать на чью-то защиту.

Возможно, мне не удастся сбежать из-за погодных условий, поэтому нельзя было рассчитывать и на этот вариант. Но я могла сделать хоть что-то.

Девять лет назад я решила сидеть и ждать. Перетерпеть, а потом сбежать.

Больше такого я не допущу.

Я нажала кнопку аварийной остановки, спрыгнула с дорожки, тяжело дыша, и подошла к Мике.

– Покажешь мне несколько приемов? – спросила, сняв очки.

Хмуро глянув на меня, он замер и выпрямился.

– Зачем мне это делать?

– Что ты хочешь взамен?

Парень ухмыльнулся, а я вздернула бровь.

Уверена, этого он не хотел.

– Сэндвич, – ответил Мика.

Фыркнув, обратила внимание, как он при этом пытался оскорбить меня, намекая на место женщины.

Но не так уж плохо. У меня появится повод прийти на кухню и получить доступ к еде.

Даже если кто-то следил за мной, можно было бы что-нибудь припрятать. Запас провизии пригодится, если мне придется бежать или скрываться в течение длительного времени.

– Сэндвич «Филли чизстейк»? – уточнила, подняв ставки.

Он некошерный, поэтому не для меня – это одно из немногих правил, которым я следовала, но запросто могла сделать такой для кого-то. На приготовление подобного сэндвича потребуется больше десяти минут, что даст мне вдоволь времени.

Лицо Мики просияло.

– Правда?

В качестве ответа подняла кулаки, шире расставив ноги.

Он улыбнулся, занял позицию напротив меня и приказал атаковать:

– Давай.

* * *

Через два часа я была вся потная и разгоряченная, однако, как ни странно, не устала. Наоборот, чувствовала прилив сил.

Я вытерла лицо, чтобы скрыть улыбку.

Невероятно. Казалось бы, второй день пребывая в заточении неизвестно где, в компании с пятью парнями, четверо из которых – незнакомцы, мне бы следовало чувствовать опасность.

Не то чтобы я не ощущала ее. Просто привыкла. Она была мне знакома.

Направившись к двери, оглянулась на боровшихся парней. Мика прижал Рори к мату, хохоча, но от одного его взгляда потерял бдительность. Худенький Рори схватил парня, перевернул и попытался применить удушающий прием, пока они оба смеялись, стараясь удержать друг друга.

Я покачала головой и пошла дальше.

– Развлекайтесь, выживайте…

Вдруг вспомнив, остановилась.

«Повелитель мух». Шокирующий классический роман, один из немногих в школьной программе, который действительно понравился мне своей мрачностью и… реалистичностью.

У мальчиков, после крушения самолета оказавшихся без взрослых на необитаемом острове, было три правила. Веселиться, выживать и… поддерживать сигнальный огонь.

На то, чтобы найти решение, ушла всего секунда. Я сорвалась с места, оглядываясь, чтобы убедиться, что рядом никого, и выбежала на улицу.

Пустой фонтан располагался в центре круговой проездной дорожки. Посмотрев вверх, увидела ясное небо.

Я сомневалась, что костер долго продержится, особенно если пойдет дождь, но я должна попробовать.

Я собирала ветви, части стволов и сухую траву, таская охапку за охапкой к фонтану и бросая все в чашу. Вернувшись к краю дорожки, собрала еще и сделала костер повыше, чтобы он пылал ярче. Я надеялась, что огонь будет виден в темноте, а дым – днем.

Затем побежала к границе леса, собрала еще хворост и вернулась обратно.

Вдруг чья-то рука схватила меня за запястье.

Я подняла голову и увидела Уилла в джинсах и футболке. В глубине зеленых глаз не осталось и следа от того мальчика, которого я помнила.

Выдернув руку, толкнула его, но он вновь схватил меня за предплечье. Мы боролись: я пыталась вырваться, Уилл пытался остановить меня.

– Кто-нибудь обязательно его заметит, – прорычала я.

– Никто не заметит, и ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, будто он вообще позволит тебе зажечь костер.

Я с трудом оттолкнула парня, и тот наконец отпустил.

Да, знаю. Пусть шансов мало, к тому же без денег родителей им, возможно, бессмысленно даже пытаться сбежать. Ведь если парни выберутся отсюда, то вернутся к тем людям, которые отправили их в Блэкчерч. Они не откажутся от своих имен, не спрячутся в Бруклине и не станут работать разносчиками пиццы.

Но мне здесь не место. У меня есть работа. Мне ничего и ни от кого не нужно.

– За что тебя упекли сюда? – спросила я. – Твои родители действительно пошли на это? Разве ты не их любимчик или типа того?

Он продолжал смотреть на меня, отказываясь отвечать.

Прошло много времени с его появления здесь – может, год или больше. Мика сказал, Рори был последним новичком, прибывшим семь месяцев назад, и даже он уже побывал дома, однако его отправили обратно.

Что Уилл делает с собой? У него же вся жизнь впереди.

– Тебе двадцать шесть. Что дальше? Чем ты займешься? Внезапно повзрослеешь? – Я искала в его глазах ответ. – Если этого до сих пор не произошло, то уже и не произойдет. Ты делай по-своему, а я буду делать по-своему.

Подступив ближе, он посмотрел на меня сверху вниз.

– Слышал, ты готовишь ужин, – вот все, что ответил Уилл. – Мы уже проголодались. Иди, готовь.

Мои глаза яростно сверкнули. Что, прости?

Я толкнула его в грудь.

Я не твоя прислуга.

Не сижу за твоим столом.

Можешь валить и беззаботно портить себе жизнь.

А еще…

– Ты отдал этому мерзавцу мое белье.

Сукин ты сын.

Уголки его рта едва заметно приподнялись, парень повернулся ко мне, сдерживая улыбку.

– Но с другой стороны, они тебе и не нужны, верно? – с издевкой произнесла я более спокойным тоном. – У тебя остались мои розовые трусики с Осеннего бала? Часто ими пользовался? Или на протяжении многих лет смазкой тебе служили собственные слезы?

Уилл навис надо мной и впился в меня горящим взглядом.

– Почему ты решила, что за эти годы я не обзавелся множеством других сексуальных мокрых трусиков?

Развернувшись, он ушел, а я не сводила глаз с его спины, пока он не скрылся в доме.

Поверь мне, Уилл Грэйсон. Я точно знаю, где ты был.

Глава 14
Эмери

Девять лет назад

– У них есть макароны с сыром, бургеры, тетраццини с индейкой, – сказала Эрика Фэйн девочке, стоявшей передо мной в очереди, – и куриный пирог, но я бы посоветовала сэндвичи с курицей. Они вкусные, с остринкой.

Нет. Ничего подобного. Девятиклассники – единственные, кто еще не понял, почему у них сводило животы к середине пятого урока. Девочка, которая, судя по виду, вполне могла быть ее сестрой – если не учитывать, что у Эрики не было сестер, – стояла на месте, не глядя на блюда, которые перечисляла Фэйн.

– Звучит заманчиво, – ответила она. – Я согласна на все, что бы ты ни посоветовала.

Фэйн взяла завернутый в фольгу сэндвич с курицей и поднесла к ее руке. Девушка попыталась нащупать предмет.

Я сощурилась, наблюдая. Медленно, устремив взгляд вперед, она взяла сэндвич и положила его на поднос, хоть и немного неуклюже.

Будто не видела.

Тут до меня дошло. Это Уинтер Эшби. Младшая сестра стервозной Арион Эшби.

Слышала, она слепая.

Надеюсь, девчонка добрее своей сестры. Когда она перевелась в нашу школу? Я редко приходила на ланч, общих уроков у нас не было, поэтому не видела ее раньше.

Они двинулись дальше. А на меня нахлынули угрызения совести, и я, стянув сэндвич с ее подноса, незаметно для девушки и Фэйн заменила его на бургер. Она не узнает, кого благодарить, вот и хорошо.

Я тоже взяла бургер, банан и бутылку воды.

Сзади протянулась чья-то рука с выпирающими на тыльной стороне кисти венами, длинные красивые пальцы скользнули по моему галстуку.

– Хороший галстук, – прошептал он возле моего уха.

Сердце подпрыгнуло, на мгновение я перестала дышать.

Дыхание парня овеяло мои волосы.

– Спасибо, что надела его.

Я не могла повернуться и посмотреть на него, потому что мое лицо наверняка залилось десятью оттенками румянца. Уилл нацепил на меня свой галстук после кино, когда подвозил домой. Не собиралась его надевать, но…

Еще один провальный день он превратил в хороший. Мне нравилось носить вещь, напоминавшую об этом.

Нагнувшись, Уилл обвил рукой мою талию и задышал мне в шею.

– Эмми…

Жар охватил мое тело. Он произнес это так же, как в кинотеатре, когда я сидела на нем сверху.

– Пожалуйста, – взмолилась, сбросив его руку, – просто… вернись за свой столик. – Посмотрев на их обычные места, увидела Дэймона, который наблюдал за нами, в то время как симпатичные девушки вились поблизости. – Там есть на что обратить внимание.

– Я этого не хочу, – поддразнил Уилл, снова сжав мою талию.

Очередь продвинулась вперед, а я огляделась по сторонам, проверяя, не следит ли за нами кто-нибудь еще.

– Не волнуйся. – Отпустив меня, он добавил брауни и шоколадное молоко на мой поднос. – Все подумают, будто я издеваюсь над тобой. Они никогда не заподозрят…

– Что ты всерьез?

Парень ухмыльнулся, бросив на поднос еще пакет кренделей и картофель фри.

– Нет. Что я тебе нравлюсь.

Он протянул руку, коснувшись щекой моей щеки, взял пудинг и миску с фруктами. Грудь Уилла прижалась к моей спине. Сердце билось так быстро. Повернув голову, я ощутила близость наших губ.

– Пожалуйста, просто…

Сядь на место.

Но я не смогла закончить фразу. Холодная испарина выступила на шее, и я наконец сжала поднос, взяв себя в руки.

– Иди и сядь на место, – огрызнулась я, после чего моргнула, заметив гору еды на своем подносе. – И перестань класть сюда всю эту еду! Ты не будешь обедать со мной.

– Это для тебя, – сказал он, достав бумажник. – Ты бледная. Это ведь все кошерное, да?

Зарычав, начала складывать продукты обратно, однако Уилл выхватил поднос у меня из рук и передал кассиру деньги.

– Мне понадобится мой галстук. Сегодня вечером.

– Я не могу.

– Сможешь. – Забрав сдачу, он протянул мне поднос. – Я подберу тебя в конце твоего квартала в одиннадцать.

– Я не могу, – повторила громче.

Парень подошел ближе, глядя на меня сверху вниз.

– А потом отвезу к себе. Только мы. Хочу устроить для нас марафон фильмов «Миссия невыполнима».

«Миссия невыпол…»? Не сдержавшись, я прыснула от смеха и быстро отвела взгляд. Боже, какой же он идиот.

Но я хотела пойти с ним.

Стоя на месте, рассеянно покачала головой и пробормотала:

– Я не могу.

Мартин узнает.

Бабушке понадобится моя помощь.

Завтра мы учимся.

Я дам согласие на то, о чем позже могу пожалеть.

Уилл шагнул ближе, приподнял галстук и потер его между пальцами.

– Ты придешь ко мне. Или я приду за тобой.

* * *

За работу по «Лолите» я получила пятерку. С недельной задержкой, и все равно пять. Что самое интересное – я ее не сдавала. Хотя соблазн был.

Но я не могла этого сделать. Все успехи в учебе, которых достигла после, были бы омрачены. Моя жизнь была бы кончена.

Мошенница. Обманщица. Паршивый пример для моих детей.

И все из-за одной поддельной работы по английскому. Вот таким я была невротиком.

К сожалению, длинные руки Уилла Грэйсона добрались до учительского журнала и изменили мой ноль на сто процентов, несмотря на пропущенное задание.

Слишком очевидно. Мне бы хватило девяноста восьми. Даже девяноста двух.

Завтра сообщу мистеру Таунсенду, что оценка неправильная.

Если не забуду.

Я пересекла пустую раздевалку, отдернула занавеску душевой, вошла внутрь и повесила полотенце на крючок. Включив воду, склонила мокрую голову под струями. Моя кожа покрылась мурашками от горячей воды.

Было четыре тридцать пополудни. Оставалось еще несколько часов до предполагаемой встречи с Уиллом. Хоть я и провела остаток дня – и своего личного времени – в бассейне, куда тайком пробралась для тренировки, пытаясь убедить себя, что мне будет все равно, когда наступит одиннадцать и я оставлю его ждать в конце моего квартала, сердце болело от мысли, что продинамлю его.

Мне не должно быть больно, верно? Я не соглашалась идти вечером к нему. Да он и не спрашивал. Лишь очередной парень, который вызывает в тебе чувство, словно ты обязана показать ему, как благодарна за его внимание.

Выдавив в ладонь немного шампуня из дозатора на стене, торопливо намылила голову. Нужно еще приготовить ужин, сделать домашнее задание, к тому же я обещала бабушке, что мы посмотрим фильм в ее комнате.

Кроме этого, я хотела вечером добраться до беседки, чтобы поработать.

Пусть Уилл приходит. Если найдет меня.

Я ополоснула волосы, нанесла кондиционер, затем набрала немного жидкого мыла и начала смывать с себя химикаты бассейна. Почувствовав отросшие на ногах волоски, остановилась.

Может, стоило побриться. То есть если он найдет меня, я…

Но я покачала головой и выпрямилась. Ради всего святого. Соберись.

Вновь опустив голову под струю воды и глядя прямо перед собой, смыла кондиционер с волос.

Вдруг за душевой шторкой мелькнула тень, и я замерла.

Темный силуэт стоял неподвижно совсем рядом.

Мое сердце пропустило удар. Горело только аварийное освещение, так как сегодня никто из спортсменов и участников оркестра не должен был остаться после уроков. Я моргнула, надеясь, что мне кажется.

Черт, мне нужны очки. Я довольно неплохо видела без них, но все же у меня была близорукость.

– Привет? – окликнула я. – Кто там? – Забыв выключить душ, схватила полотенце и прижала к телу. – Мартин?

Тень медленно отодвинула шторку. У меня в горле образовался ком, когда Дэймон Торренс в полотенце, повязанном на бедрах, шагнул в мою душевую.

– Какого черта? – рявкнула я.

Он лишь закрыл занавеску и подошел ближе с улыбкой на губах.

– Мартин? – повторил парень. – Зачем твоему брату ошиваться в женской раздевалке?

– А тебе зачем?

Я уперлась спиной в стену, вода полилась на мои плечи и намочила полотенце.

Дэймон пожал плечами.

– Тренировка только что закончилась. Мне нужно было принять душ.

– Команда сегодня не тренируется, – сказала я, толкнув его в грудь. – Ты прятался здесь. Ждал меня?

Он прильнул ко мне и, придавив к стене своим телом, стал гладить по волосам; его дыхание овевало мое лицо.

– Ш-ш-ш-ш…

Колени задрожали. Я стиснула бедра из-за внезапного чувства, будто сейчас обмочусь. Отпрянув назад, отталкивала его одной рукой, другой придерживая полотенце.

– Чего ты хочешь?

Дэймон прижал мое запястье к стене, улыбаясь.

– Хочу узнать, что он в тебе видит. Может, я тоже это увижу.

Желудок скрутило в узел. Твою мать, уж лучше умереть.

Заглянув в его черные глаза, ощутила запах того дерьма, которое он курил. Крик застрял в горле.

Просто закричи.

Кричи.

Здесь никого нет, никто не услышит, а даже если бы и был, Мартин Скотт все равно не поверит мне. Я поплачусь за это в любом случае.

– Убирайся, – прошипела сквозь зубы. – Проваливай к черту!

– Думал, ты окажешь более яростное сопротивление, – произнес он, изучая меня. – Я немного разочарован.

Что, у тебя встанет, только если я буду бояться?

Мне было страшно.

– Уходи. – Грозно смотря в глаза, я дала ему пощечину. Парень перехватил мои руки.

Полотенце упало. Держа оба моих запястья и навалившись всем весом, Дэймон зажал их между нами.

– Уходи! – прорычала я.

– Тогда кричи, – потребовал он.

Я стиснула челюсти, притворяясь сильной, однако дышала судорожно.

Дэймон не переставал смотреть на меня. Вода лилась на нас пока он с любопытством рассматривал мое лицо.

– Почему ты не кричишь?

Ты не поймешь.

Я полагала, для него это в новинку. Охота его заводила. Но все планы рушились, если жертва оказывалась в подобной ситуации не впервые, не так ли?

Ведь ему нужна была не кровь, а страх.

Дело не в сексе, а в силе.

Взгляд Дэймона скользнул вниз по моей шее, медленно спустился по руке. Он прищурился.

Я не кричу, потому что…

– Потому что крики не помогают, – пробормотал парень. – Да?

Сердце гулко громыхало в груди. Застыв, уставилась на него, пока он изучал синяки в форме пальцев, опоясывающие мою руку, царапины на ногах, сине-фиолетовые пятна на плечах.

– Потому что ты устаешь быть жертвой, – словно размышляя вслух, произнес он, – и проще позволить этому случиться.

Дэймон поднял глаза. Мое горло болезненно сжалось из-за его слов.

Он ослабил хватку, но я не убежала.

– Притворяться, будто мы контролируем все, что с нами происходит.

Парень несколько раз моргнул, тревожно нахмурив брови; его манера поведения полностью изменилась.

Мой подбородок дрожал.

– Пока не забудешь, кем была до того, как начала лгать даже себе, – добавил Торренс. – Пока не забудешь, что когда-то улыбалась, и тебе не было так чертовски больно.

Слезы наполнили глаза; я стиснула зубы, чтобы держать себя в руках.

Насилие воспринимается как любовь.

Мне вспомнились его слова с урока литературы.

Изголодавшийся человек проглотит что угодно.

Склонив голову набок, он еще раз окинул взглядом фиолетово-красные синяки на одном боку и на бедрах.

На парне не было никаких видимых следов от ран. Однако существовали разные виды боли.

– Уилл такой, – голос Дэймона смягчился, стал более печальным, – не так ли?

Как улыбка, от которой не больно. Я кивнула.

– Простой, нормальный, умиротворяющий… Он – единственная часть моей жизни, не тронутая ничем уродливым. Ничем не оскверненная. Он – единственный, кто до сих пор остается прекрасным, думает, что мир прекрасен, верит, что люди прекрасны, и все такое.

Да. Но я не могла ответить вслух. И без того было трудно сдерживать рыдания.

– Ты не можешь забрать его у меня, – сказал парень, отпустив меня и попятившись назад.

В этот момент я поняла, в чем именно заключалась проблема. Я не была ему неприятна. Его возмущало то, что я так нравилась Уиллу.

Один день, проведенный в его галстуке – мне нравилось, какие чувства Уилл во мне пробуждал, поэтому я хотела постоянно иметь при себе его частичку, – ничто по сравнению с годами, в течение которых Дэймон полагался на него как на маячок надежды, показывающий, что мир по-прежнему остается красивым местом.

– Сама знаешь, у вас все равно не сложится, – заметил он. – Его семья – одна из богатейших в стране, Эмери. Его жизнь находится далеко за пределами твоего понимания, и наоборот. Ты знаешь, что тебе нет места на фото Уилла Грэйсона с выпускного бала.

Я опустила глаза, медленно присела, подняла промокшее полотенце и прикрылась им.

– Понимаю, – продолжил Дэймон. – Больно слышать, но это правда, и тебе это прекрасно известно. Более того, все бессмысленно, потому что ты себя знаешь. Даже я знаю, какая ты. Вся школа знает. Он не подойдет тебе, потому что ты стремишься быть несчастной и утянешь его на дно.

Сжав кулаки, желала хорошенько его исцарапать.

Я не несчастная. Я…

Сердце оборвалось, и я отвернулась.

Дэймон прав. С самого начала я отталкивала Уилла.

Мне было известно, чем это закончится. Лучше ничего не начинать.

– Он взял тебя измором, и тебе нужна разрядка. Я понимаю.

Парень вновь приблизился ко мне. Капли воды оросили его тело. Он нависал надо мной, все еще пугая, однако не так, как раньше.

– Так прими все без прикрас, – прошептал Дэймон. – И расслабься со мной.

В животе закружился вихрь. Что?

– Его увлеченность пройдет, поэтому притворись, будто контроль в твоих руках, – поддразнил он. – Называй вещи своими именами, ведь это точно не любовь. Симпатия. Гормоны. Сиюминутное наслаждение. Каприз.

Нет. Это не так.

Или так?

Прав ли он? Был ли Уилл лишь способом снять напряжение? Станет ли он когда-нибудь чем-то большим для меня? Я знала, что не станет.

Я могла заняться этим с кем угодно. Могла делать все, что захочу. Уилл – не единственный человек, с которым можно сбежать от реальности.

– Ты чувствуешь ее, верно? Ту потребность, которую испытывают дети вроде нас и которую Уилл никогда не ощутит? Нужду уничтожить все хорошее, потому что каждый сам за себя и если ты не можешь победить их, то присоединись к ним. – Дэймон погладил мои волосы. В груди болезненно ныло, словно что-то рвалось наружу, а я лишь хотела, чтобы эта боль унялась.

Хоть на минуту.

Мне нужен контроль.

– Трепет между бедер, – выдохнул парень, – говорит тебе, чтобы ты просто позволила этому случиться, ведь на заднем сиденье моей машины ты будешь главной.

Я вздрогнула. Слезы навернулись на глаза. Когда он прижался своим телом к моему, я поймала воздух ртом; мои глаза закрылись.

– И когда ты решишь, что со мной все кончено, – его дыхание овеяло мои губы, – сможешь первой выйти из игры. Можешь сделать это со мной. Не играй с его сердцем. Используй меня.

Главной буду я, потому что никогда не полюблю Дэймона.

Меня это не сломит.

– Я хорош, – прошептал он, удерживая мой взгляд. – Я очень хорош, Эмери, и сделаю так, чтобы оно того стоило. Уберегу тебя от страданий из-за него. Если только откажешься от Уилла.

Положив ладони ему на грудь, представила, каково это будет.

Почувствовать его сверху.

Поцеловать этот рот.

Я задумалась, как это будет… на миг.

Затем с усилием зажмурилась, прочистила горло.

Дэймон хорош. Неудивительно, что у него отбоя не было от девчонок. Если кому-то нужен лишь секс, Дэймон Торренс обладал талантом манипулирования сознанием. Способностью убедить человека, чтобы тот видел мир таким, каким ему захочется.

Боже, помоги женщине, которая когда-нибудь в него влюбится.

Соблазн был велик. Я устала от себя, а перспектива на одну ночь перестать быть собой звучала заманчиво.

Только Уиллу понравилась Эм. И я бы предпочла вечно жить воспоминаниями о кинотеатре, чем создать новые с кем-то другим.

– И ты называешь себя его другом, – сказала, оттолкнув его.

Он замер, на мгновение замешкавшись, но потом усмехнулся, придя в себя.

– Его лучшим другом, – уточнил парень. – Может, он подослал меня, чтобы тебя проверить.

Закатив глаза, укуталась в полотенце и выключила воду.

– А может, и нет.

Оглянувшись, увидела, как его взгляд медленно заскользил вниз по моему телу.

– Тебе бы понравилось. Вообще-то, думаю, мне бы тоже понравилось. Точно было бы не в напряг.

Говнюк.

– Убирайся.

Дэймон кивнул, развернувшись.

– Ну, я пытался. – Он посмотрел на меня через плечо. – Уилл видел синяки?

Я напряглась.

– Будь готова к тому, что произойдет, когда он увидит, – предупредил Дэймон. – И что с ним может случиться, если он бросит вызов полицейскому.

Парень вышел, а я осталась стоять на месте. Мои плечи медленно поникли под тяжестью его слов.

Уилл не должен увидеть синяки. Никогда.

* * *

Кухню освещал лишь свет луны, низко висевшей в небе, пока я разгружала посудомоечную машину. Расставила стаканы, рассортировала столовые приборы, отказываясь смотреть на стену с часами, монотонно отбивавшими секунды.

– Тебе пора в постель.

Я запнулась, услышав голос Мартина.

Он подошел, взял пару тарелок из машины, передал их мне.

Приняв их, приготовилась к худшему.

– Закончу тут, и сразу пойду. Обещаю, – пробормотала, повернулась и поставила тарелки в шкаф, ожидая его вспышки гнева. Как всегда.

– Твои оценки выглядят неплохо, – вместо этого сказал брат. – И строительство беседки идет полным ходом. Люди делают мне комплименты по поводу нее.

Он положил грязную миску и вилку в посудомойку, а я сполоснула раковину и вытерла стойки.

– У тебя есть еще год до подачи документов в колледж, но я постараюсь помочь, куда бы ты ни решила поступить. Хорошо?

В глазах вдруг защипало, и я моргнула, кивнув. Порой такое его настроение было сложнее вынести, чем насилие.

Я вытерла плиту, поставила подставку для ложки на место, выжидая, когда Мартин уйдет. Почувствовав, как он запустил пальцы мне в волосы, остановилась, но на него не посмотрела.

– Мне жаль, знаешь? – сдавленно произнес брат. Было слышно, что он сдерживал слезы.

Стараясь держать себя в руках, стиснула челюсти.

– Я действительно люблю тебя, Эмми. – Мартин сделал паузу. – Вот почему я хочу, чтобы ты уехала в колледж. Ты будешь единственной в нашей семье, кто не станет гребаной неудачницей.

Я закрыла глаза.

Пожалуйста, просто уходи. Пожалуйста.

– Просто все накапливается, – пояснил он, – день за днем, пока я не перестаю мыслить здраво. Это сбивает меня с толку, ослепляет, и я готов выпрыгнуть из собственной шкуры. Словно не могу себя остановить.

А когда он приходит домой, то срывает злость на мне, потому что я никому не расскажу и не убегу.

– В такие моменты я не отдаю себе отчет в своих действиях, – пробубнил брат. – Я просто не могу остановиться.

По щеке скатилась слеза, однако я не издала ни звука.

– Ты знаешь, что я не такой. Да?

Я кивнула, закончив с плитой.

– Помнишь, я возил тебя на переднем сиденье? – Мартин тихо засмеялся. – Хотя мама говорила, что ты еще слишком маленькая. Я ждал, пока мы не выедем на дорогу, и только потом разрешал тебе переползти вперед?

Заставив себя рассмеяться, оглянулась на него через плечо.

– Да. С условием, что я пообещаю не говорить маме о казино-вечерах, которые ты устраивал в подвале, когда родители были в Филадельфии.

Он хохотнул.

– Разве не странно – любитель нарушать правила стал офицером полиции?

– Нет. Из них получаются лучшие копы. Они знают все уловки.

Брат широко улыбнулся.

– Верно.

Преступнику не найти места лучше, чтобы спрятаться.

Но я не сказала этого вслух.

– Я сегодня купил тебе кое-что.

Он вытер руки, подошел к столу, где лежала его коричневая сумка, достал большую книгу в твердом переплете, вернулся и протянул ее мне.

– Подержанная, но она привлекла мое внимание, когда я проходил мимо библиотечной распродажи.

«Величайшие глубоководные погружения».

Улыбнувшись, начала листать книгу с напускным интересом.

– Здорово, – прощебетала я. – Фотографии такие красивые.

– Я подумал, тебе понравится.

Мартин развернулся, взял термос и контейнер с обедом, и меня охватило чувство облегчения, едва я поняла, что он готовился к ночной смене. Я вздохнула.

– Люблю книги для журнальных столиков, – заверила его. – Спасибо, что не забыл.

Он подошел и поцеловал меня в лоб. Оцепенев, я расслабилась лишь после того, когда Мартин отступил.

– Запри все двери. И приятных снов. Я вернусь в семь.

– Пока.

Брат ушел на работу, но я не сдвинулась с места, пока рокот двигателя его машины не затих на улице.

Выбросив пакет из-под продуктов в утилизатор, взяла книгу, проверила двери, убедилась, что свет везде выключен, и поднялась в свою комнату. Не включая светильник, подошла к книжной полке, выровняла стопку книг и добавила к своей коллекции новый экземпляр.