Текст книги "Задачи семейного воспитания. Избранное"

Об общественно-нравственном развитии и воспитании детей

Родители! Если вы желаете воспитать из вашего дитяти борца, то прежде всего воспитайте его физически сильным, ловким и мужественным. Что будет за борец слабый, хилый, неуклюжий ребенок, боящийся лошадей, коров, воды, простуды, скачков, лазания и пр., вечно опасающийся за повреждение своего драгоценного здоровья, а потому избегающий всяких физических упражнений. Для достижения физической ловкости и мужества необходимо в известных пределах пользоваться системой закаливания, которая в Энциклопедии обсуждалась подробно. Сущность ее собственно очень проста: не изнеживайте дитя, но, конечно, не лишайте его необходимых условий и удобств хорошего физического развития. Побольше прогулок на свежем воздухе, почаще купание в свежей, но не холодной воде; чистое, но простое, не слишком теплое платье, такая же постель, достаточное, но умеренное питание. Побольше оживления, побольше игр. Не гонитесь за каждой царапиной, ушибом, уколом, не принимайте против них тысячу предосторожностей, все это пустяки, которые пройдут сами собой. Дайте возможную по возрасту ребенку свободу в ползании, бегании, прыгании, лазании и пр., не бойтесь при этом простуды и других заболеваний: деятельно живущий организм, свободный, не стесняемый искусственными путами, – лучший врач самого себя.

Вообще не следует стремиться поставить воспитание дитяти так, чтобы оно было незнакомо со страданием. Последнее есть существенная и неизбежная сторона жизни; к чему же стремиться оградить дитя от такого страдания, которое совершенно естественно в его возрасте? Это не значит, конечно, отказаться от ухода за ребенком и искусственно увеличивать число его страданий; нет, уход, и тщательный, за ребенком должен быть, страдать ребенок должен по возможности меньше, но страдание должно быть знакомо ему рано, с того времени, с которого посылает его природа. Будущий борец не может развиться из дитяти, воспитанного в хлопочках (пеленках из хлопчатобумажной ткани. – прим. ред.) и на розовых подушечках, от которого за версту угоняли каждую муху; изнеженный человек и борец несовместимы в одном лице. Дело не в том, чтобы не знать страдания, а в том, чтобы терпеливо и мужественно его переносить, бороться с ним соответствующими мерами, знать, что страдание пройдет и что против него есть средства. Пусть будет дитя, если из него должен выйти будущий борец, здоровым, крепким, выносливым, мужественным и при телесном и при духовном страдании; пустые сентиментальные страхи должны быть ему чужды, пусть оно смело глядит в глаза даже действительным детским опасностям.

Нужно позаботиться о товариществе для дитяти. Нельзя воспитывать будущего общественного деятеля вне общества, – это было бы противоречием. Поэтому нужно подбирать сверстников и сверстниц и из них устроить детское общество для общих игр и прогулок. В отношении к товарищам нужно наблюдать главным образом следующее: нужно принимать меры против стремления к командованию, если бы таковое в дитяти обнаружилось, и особо необходимо ополчаться против принижения и подавления дитяти каким-нибудь насильником-товарищем, против нарушения прав товарищеской личности.

Собираясь в общество, дети получают полную возможность проявления и развития самых разносторонних своих свойств. Между другими свойствами легко обнаруживается и страсть к командованию, к выдвиганию себя постоянно на первое место, к получению лучших ролей и положений в игре, к затиранию товарищей. Это наклонность противообщественная и несправедливая по существу. Из того, что кто-либо силен, не значит, что он должен постоянно первенствовать и командовать, не всегда спасает и выручает сила. Иногда нужна сила, но часто ловкость, мужество, находчивость. В разные моменты детской жизни нужны главари с разными свойствами и постоянное командование одного неудобно. С другой стороны, дети сходятся в общество для совместных игр, прогулок, занятий, осуществления каких-либо предприятий общими силами, но не для обнаружения талантов командования таким-то субъектом. Права детей равны, и каково бы дитя ни было, оно имеет одинаковое со всеми другими полномочие выполнять любую роль и занимать какое угодно положение в игре, как скоро это не вредит последней. Командиры должны быть осаживаемы и серьезно ограничиваемы, прежде всего соучастниками игры и предприятия, а потом и взрослыми воспитателями, потому что страсть к командованию проистекает часто даже не из силы, а из простого эгоизма дитяти и даже иногда из нелепого тщеславия родителей.

С особенной настойчивостью и энергией должны быть устраняемы в товарищеских отношениях детей подавление товарищей насильниками, ограничение товарищеских прав, превращение равноправных товарищей в подчиненных исполнителей воли насильника. Это самая гнусная и позорная вещь. Насильники всегда и везде найдутся, и им нужно давать самый жестокий отпор. Каждое дитя должно помнить, что оно имеет священнейшую обязанность охранять и защищать свои права, не поступаться ими ни малейшим образом перед насильником. Если своих личных сил мало для защиты против насильника, нужно соединяться с другими детьми и вкупе, целым обществом, преподносить суровый урок насильнику; если нельзя привлечь на свою сторону других детей, то следует обратиться к взрослым, чтобы они обуздали насильника. Во всяком случае ни под каким видом нельзя терпеть нарушение своих прав, нельзя унижаться, терять свою волю, а нужно биться с насильником до тех пор, пока ему не будет дан чувствительный урок, чтобы впредь ему было неповадно проявлять свои хищнические насильнические поползновения. Если бы даже дитяти было выгодно иногда, в каких-либо частных случаях, поступиться своими правами и стать на сторону насильника, оно никогда не должно этого делать, так как подобное действование есть самая позорная вещь. Нужно питать к себе самоуважение и никому не позволять унижать себя, ограничивать свои права, распоряжаться собой; нужно сейчас же самым энергичным образом вставать на защиту своей личности и не успокаиваться до тех пор, пока наши личные права не будут признаны товарищами столь же святыми и неприкосновенными, как нами их права.

Чтобы дитя действительно стремилось постоянно защищать права своей личности против всех, покушающихся на нее, необходимо ему привыкнуть к бережному обращению со своей личностью в семье. А для этого семья должна быть построена на принципе свободы и уважения всех членов семьи. В семье не должно быть насильника, который имел бы полноту прав и минимум обязанностей, по отношению к которому все остальные члены имели бы минимум прав и максимум обязанностей. Все члены семьи имеют свои права, обусловливаемые их возрастом и положением. Эти права не совсем ясно осознаются иногда родителями, хотя и принимаются ими к руководству; мысль родителей охотнее останавливается на обязанностях детей.

В настоящее время ни один родитель не имеет права жизни и смерти над детьми, все, напротив, обязаны всячески охранять и поддерживать жизнь детей, т. е. должны по возможности по своему состоянию и разумению, удовлетворительно питать дитя, одевать его, сделать возможными прогулки и игры. Далее возникает вопрос об образовании дитяти. На него дитя опять имеет право, и родители, не заботящиеся по мере сил об образовании своего дитяти, не исполняют одну из важнейших своих обязанностей. Получение образования должно быть обставлено родителями такими условиями, чтобы образовательный процесс совершался легко. Затем, наконец, при окончании образования или при завершении его возникает вопрос о выборе профессии, в решении которого главный вес должна иметь не воля родителей, а склонность детей.

Таким образом дети имеют наряду с обязанностями к родителям и весьма важные права на них. Дети не ослы, навьюченные грузом обязанностей, но личности, у которых, как и у взрослых личностей, обязанности идут наравне с правами. Поэтому к детям, даже самым маленьким, следует относиться с осмотрительностью, бережно, уважать в них человеческую личность и не нарушать права их. Родители должны отчетливо сознать свое отношение к детям и выполнять свои обязанности к ним без криков, без угроз, без раздражения и гнева, с каковым спокойствием должны требовать и от детей исполнения их обязанностей по отношению к себе. Семья, построенная на таких принципах, будет представлять благоприятную почву для гражданского развития дитяти, для развития в будущем энергичного борца за неприкосновенность своих личных и гражданских прав, врага от всего сердца всяких насильников.

Семья, имеющая в виду воспитать гражданина, должна живо интересоваться гражданскими, т. е. общественными, вопросами и делами. В семье дитя должно часто слышать рассуждения об общественных событиях, делах и интересах и впитывать понемногу нерасположение к порядку жизни, основанному на насилии, на угнетении какой-либо более или менее значительной части населения отдельными группами и классами, на нарушении человеческих и культурных прав кого бы то ни было. Сама семья должна быть глубоко проникнута нерасположением к подобным порядкам и признавать чувство самой строгой справедливости, а вместе христианскую любовь, для которой не существует ни эллина, ни иудея, ни раба, ни свободного, основой благоустроенного человеческого общежития. Эта прививка гражданственности будет происходить постепенно, по мере возраста и развития детей, но зато тем вернее и прочнее.

Без живого интереса семьи к общественным вопросам семье трудно воспитать деятельного гражданина. Речь идет у нас не о каком-нибудь мимолетном порыве, не о взрыве чувства, который сейчас же и проходит, а о постоянном твердом настроении, долженствующем прочно укрепится в человеке, руководить им во всей его дальнейшей жизни и деятельности. Для создания такого настроения нужны средства, действующие медленно, но постоянно, а потому прочно и верно. Поэтому семья, равнодушная к общественным вопросам, старшие члены которой не выработали твердых, проникнутых справедливостью, общественных убеждений, не в состоянии воспитать гражданина-борца, который позднее понесет причитающуюся ему на долю часть общественной тяготы. Из семей без определенного общественного настроения могут выходить лишь легко ко всему приспособляющиеся субъекты, мягкотелые, которые, куда их не кинь, нигде не ушибутся; эти люди обыкновенно сначала становятся друзьями насильников, а потом и сами делаются насильниками.

В постановке семьи, ее настроении, в той домашней атмосфере, которая присуща каждой семье, самое большое значение принадлежит женщине, матери. Она чаще и больше остается с детьми, чем отец; она ближе к детям, чем отец, и больше вникает в детские нужды, лучше понимает детские интересы и потребности. Поэтому мать гораздо больше отца влияет на детей, всесторонне вникая в их формировку; поэтому о матерях такие высокие, святые воспоминания у всех людей. В частности, на склад гражданского настроения у детей мать окажет громадное влияние. Ее убеждения, ее симпатии и антипатии, ее настроения передадутся и детям. Если мать ясно понимает положение общества и государства, их взаимные отношения и те ближайшие задачи, которые стоят на очереди у того и другого, то она может оказать могущественное содействие образованию человека-гражданина; если же она чужда всем подобным вопросам и с головой погружена в переживание разнообразных мелочей своей женской жизни, тогда во влиянии семьи на формирование из дитяти человека-гражданина будет весьма существенный пробел.

С изложенной точки зрения серьезное образование матери-воспитательницы, и в частности понимание ею хода общественного развития, его интересов и задач, должно составлять пример живой заботливости всех тех, кому дорого воспитание поколения смелых, энергичных и хорошо понимающих общественное дело борцов-граждан.

Наконец, семья должна обратить внимание еще на одну мысль при воспитании человека-гражданина и вообще при своих отношениях к подрастающим поколениям. Родители сильно ошибаются, сосредоточивая свое преимущественное внимание при семейном воспитании детей на их образовании, на развитии их памяти и ума, на обогащении их сведениями, как это обыкновенно бывает. Сколько хлопочут родители, чтобы обучить детей пораньше читать и писать, иностранным языкам, прекрасно подготовить к поступлению в школу, а потом снабдить достаточным количеством учебников, учебных пособий, книг для чтения, коллекций всякого рода. У иных детей за годы школьного учения накопляются целые библиотеки, образуются кабинеты и музеи разных учебных вещей. Все это в известном смысле прекрасно, но очень уж односторонне. Маленькой частичке того, что нужно делать, придается громадное значение, и из-за этой раздутой частички забывается большое целое, которое соответственно сокращается и низводится на что-то второстепенное. Человек не из одного ума состоит, и ум ли есть в человеке самое главное и первое? Какие большие и сложные задачи представляет развитие других сторон человеческого духа, помимо ума, как сложно телесное развитие человека, как трудно сделать человека твердым, мужественным, стойким и предприимчивым, какое множество условий требуется выполнить, чтобы воспитать хорошего человека-гражданина! Обо всем этом в семьях думают сравнительно очень мало. Правда, заботятся отыскать хорошую кормилицу, если мать не может сама кормить, хорошего доктора, если дитя заболело, и т. п.; но что значат все эти хлопоты, перед тем. чтобы отыскать хорошую учительницу-француженку, чтобы подготовить блистательно к поступлению в школу или к переходу в следующий класс, к получению награды при выпуске! А между тем все эти вещи собственно малозначительные, почти пустяки. Дело в человеке, в его физической и духовной силе, а не в том, что он болтает на двух иностранных языках, и обременил свою память массой книжных и малонужных знаний. Семьи, конечно, могут сослаться на то, что с них школы требуют такой постановки семейного воспитания, что они ничего не хотят знать кроме загромождения памяти детей книжным хламом. Эта ссылка может быть справедлива. Но в данном случае мы не хотим разбирать, кто прав и кто виноват, мы хотим только указать на то, что при семейном воспитании нужно, необходимо и что составляет сравнительно второстепенное дело. При семейном воспитании самое главное и необходимое именно воспитание, т. е. укрепление тела, развитие выносливости и мужества, приучение к труду, к правдивости, к осмысленному отношению ко всему окружающему и многое, сему подобное, а не поспешное обучение чтению, письму, иностранным языкам и всякой иной книжной мудрости.

При современной постановке семейного воспитания требование от семей забот об общественном воспитании может показаться странным и излишним. Не до того, есть ближайшие и необходимейшие задачи по подготовке к школе, к переходу в следующий класс и т. д., а воспитывать гражданские чувства, общественное настроение некогда, негде, нечем, да и незачем такой философией заниматься. Пусть займется этим делом школа или после, сделавшись взрослым, человек сам пусть развивается как гражданин. Если же семьи будут ставить своей главнейшей задачей воспитание, а не обучение, тогда развитие общественно-нравственного сознания дитяти найдет свое почетное место в ряду других частных задач семейного воспитания.

* * *

С поступлением дитяти в школу семейное воспитание вообще и в частности гражданское не прекращается, а расширяется, приобретает новый материал, встречает новые трудности. Поэтому мы должны отдать себе отчет об изменениях в постановке гражданского воспитания детей со времени поступления их в школу.

Школа собственно есть продолжение воспитательной деятельности семьи во всех отношениях. Хорошая школа так и должна понимать свою задачу, а потому и действовать в непосредственной связи с семьей и под ее влиянием. Те основные моменты, которые выше намечены в семейном воспитании, и те главные средства для гражданского воспитания, которые указаны, повторяются и в школе в расширенном и усиленном виде, и семья должна пользоваться ими, как прежде пользовалась своими семейными средствами.

Подобно семье, школа должна стараться растить порученных ей питомцев здоровыми, сильными и мужественными. Этой цели служит, прежде всего, гигиеническое устройство школьного здания, т. е. достаточная его вместимость сообразно с числом учащихся, достаточное освещение, хорошая вентиляция. Далее, сюда относятся число назначаемых на каждый день занятий и их распорядок. Нужно избегать утомления, пресыщения умственными занятиями и вместе потери охоты к ним и применения принципа вынудительности. В данном случае важны не только число занятий, но и их постановка, содержание и отношение к своему делу учащего персонала. Все это чрезвычайно серьезные вопросы, которые ни семья, ни общество никогда не должны упускать из виду и постоянно обращать на них внимание школы. Последняя имеет наклонность разрешать эти вопросы в своих специальных интересах, обособляя себя от интересов общества и даже интересов детей, ей поручаемых, согласно указаниям высшего начальства, диктуемым политическими соображениями и удобству ближайшего начальства и учащих. Наконец, для сохранения здоровья и развития мужества имеют большое значение телесные упражнения, общие игры, особенно на свежем открытом воздухе, и занятия спортом. Каждая порядочная школа должна сделать все, от нее зависящее, для хорошей постановки телесных упражнений, и семьи должны усердно помогать в этом школе. Семьями и школами детям школьного возраста должна быть предоставлена возможность гимнастических упражнений и общественных школьных игр, катания на коньках, на лыжах, на лодке, на велосипедах. С детьми должны быть предпринимаемы длинные прогулки пешком, экскурсии на день, на два, на три. Нужно иметь при этом в виду, что указываемые общие детские упражнения имеют большое значение не только для физического развития, но и для духовного – для развития наблюдательности, быстрой сообразительности, внимания, умения в нужный момент напрягать все физические и духовные силы, сознания органической, самой живой связи с партией, с обществом, единства своих интересов с интересами партии и т. п.

Во всем, здесь указанном, семья, школа и общество должны идти друг с другом рука об руку, должны поддерживать и восполнять друг друга. Здесь, т. е. в деле образования, нет вопросов только школьных, а есть лишь вопросы семейно-общественно-школьные.

В школе каждый учащийся получает множество товарищей однолеток и разных лет. Воспитание посредством товарищества есть одна из самых важных сторон в каждой школе, а между тем школа обращает на это сравнительно мало внимания. Как устроится новичок со своими товарищами, каковы дух и направление каждого класса, как относятся товарищи друг к другу, какие между ними партии, кто вожаки партий, нельзя ли помочь более тесному сплочению класса – подобными вопросами школы интересуются мало. Им некогда, они почти всецело поглощены программами, уроками, циркулярами и разными формальностями, а что составляет самую сущность юношеской жизни – взаимные отношения товарищей – об этом школа как будто и знать не хочет. Между тем строй товарищества – дело большой важности для гражданского воспитания детей. Школы тем и важны, что они суть своеобразные гражданские общества, с довольно сложной организацией, в которой дети получают весьма важные, имеющие влияние на всю их позднейшую деятельность, уроки общественной жизни. Организация товарищества – вопрос и теоретически мало разработанный в педагогике.

Родители должны наблюдать, чтобы их дитя не осталось в школе обособленным, одиночкой, чтобы оно не чуждалось товарищей. Для чего же и отдавать дитя в школу, если оно останется чуждым школьному товариществу? Учебное дело, как известно, идет в школе медленно и совсем не может сравниться по быстроте с семейным обучением. И в учебном деле в школе важна его собственно общественная сторона, т. е. что дитя учится не одно, а вместе с товарищами. В обществе веселее, приятнее и смелее учиться. Поэтому дитя, обособившееся в школе от товарищей, теряет возможность извлечь из школы наиболее важное и серьезное благо. Идти в школу и в то же время обособлением отрицать самую сущность ее было бы прямым противоречием, которое неразумно допускать.

Если в школе, в которую поступило дитя, есть какие-либо партии, кружки, общества, то дитя непременно должно принимать в них участие по своему выбору. Пусть ничто школьное не будет чуждо школьнику, все вопросы, волнующие товарищей, должны волновать и его. Как скоро по этим вопросам возникают несогласия, споры, товарищи делятся на партии, то пусть и данный товарищ пускается в споры, произносит суждения, поддерживает мнение, кажущееся ему основательным и справедливым. Пусть он в школе будет борцом, тогда он будет борцом и в жизни. Вообще, родители должны всячески преследовать в своем дитяти равнодушное отношение к товарищам, их партиям, интересам, спорам, увлечениям; будущий общественный деятель может жить лишь в обществе, а жить в обществе не значит сторониться интересов этого общества, смотреть на них свысока, фыркать на них. Будущий борец пусть учится бороться за дорогие ему интересы, за истину, за справедливость с молодых лет в школе.

Если у целого класса или какой-либо партии и части в нем вышло столкновение с начальством, если по разуму и по совести партии или класса товарищество поступает справедливо, то родители, не разделяющие взгляда своих детей, тем не менее должны облегчить им перенесение всех неприятных последствий, которые могут возникнуть от сопротивления начальству. Пусть родители не согласны с дитятей, пусть они по-другому смотрят на вопрос, вызвавший столкновение, чем их сын или дочь; это нисколько не должно изменить их отношений к образу действий дитяти в данном случае. Дело в том, что каждый должен поступать по справедливости, так, как требуют его совесть и разум. Справедливое для детей и юношества не всегда бывает справедливым для людей зрелого возраста и обратно. А в таком случае как же быть? Нельзя взрослому свою голову пересадить на детское тело, т. е. иногда нельзя убедить детей и юношей в справедливости того, что считают справедливым взрослые. Вынудить их поступить против убеждения, против разума и совести – нелепо и безнравственно. Следовательно, родители пусть убеждают своих сыновей и дочерей, сколько хотят, в справедливости или несправедливости известного действия; убедят – хорошо, а не убедят, пусть предоставят сыновьям и дочерям действовать по их личному чувству справедливости и пусть помогут им бодро, весело, без каких-либо неудобств перенести все те неприятные последствия, которые могут произойти от столкновения с упорно защищаемым мнением и авторитетом школьного начальства.

Родителям следует тщательно присматриваться к товарищам сына и подругам дочери, не только в тех видах, чтобы по возможности предохранить от дурного товарищества, но и еще более затем, чтобы не было сильного давления и даже прямого угнетения товарищеской личности кем бы то ни было. Если в тесном кругу семейных знакомств легко могли быть такие случаи, то тем больше опасностей в данном отношении предстоит при школьном товариществе, которое весьма велико и разнообразно. Это последнее обстоятельство непременно потребует помощи от родителей учащемуся, чтобы он со смыслом и правильно мог по несколько часов в день вращаться в таком большом обществе, каково школьное.

Наконец, родители, собираясь в общества и кружки при образовательных заведениях, должны постоянно напоминать администрации школы о необходимости правильной организации товарищества в школе. Эта организация, по нашему мнению, может иметь целью удовлетворить следующим трем общественным и индивидуально-умственным потребностям учащихся:

1) Сплотить в более или менее организованное целое каждый отдельный класс. При настоящем устройстве школы отдельные классы имеют много отдельных от других классов, но общих для членов данного класса, интересов. Классу естественно поэтому сплотиться, получить свою определенную физиономию, быть нравственной личностью, отличной по своим свойствам от других классов. Для достижения такого единства и организованности и нужно предоставить все средства и всякую помощь учащимся. Конечно, не нужно мешать им, не нужно впутываться в их дела тогда, когда об этом они сами не просят; но нужно тщательно наблюдать за этим делом, советовать, поощрять, воздействовать убеждением на вожаков так, чтобы класс мало-помалу из случайного сотоварищества превращался в стройный организованный союз, готовый постоять за себя и своих отдельных сочленов.

2) Нужно заботиться об организации товарищества всех учащихся в школе. Если классы, взятые в отдельности, имеют много общих интересов, чуждых другим классам, то точно так же и каждая школа, т. е. все классы ее, имеет много общих интересов, чуждых другим школам. Каждая школа есть своя собственная организация, имеет свою историю, предания, своих более или менее выдающихся деятелей. Она также до известной степени индивидуальна по отношению к другим школам, как каждый ее класс индивидуален по отношению к другим классам. Единство школы и ее своеобразность должны не только чувствоваться учащимися, но и ясно сознаваться. А это возможно только тогда, когда существует общешкольное товарищество, и последнее получило правильную организацию, когда школа и через классных представителей, и вся в целом собирается для обсуждения и решения общешкольных дел, волнуется этими делами и в ходе их принимает самое живое участие.

3) Классное и общешкольное устройство товарищества не может удовлетворить всем потребностям учащихся; у отдельных групп будут свои интересы, свои особые стремления. Эти особые интересы и стремления могут быть удовлетворены лишь основанием множества отдельных обществ и союзов, группирующихся не по классам, а по излюбленным предметам и господствующим стремлениям. Таковы могут быть общества различного спорта, чтения книг, изучения какого-либо иностранного языка, мастерства или ремесла, искусства, науки, музыкальные общества, дебатов и т. д. Чем в большем числе и разнообразнее будут эти общества, тем лучше, так как они наиболее полно будут удовлетворять индивидуально-умственным запросам и потребностям учащихся.

Все указанные школьные товарищеские организации, составляя необходимую принадлежность каждой школы, должны владеть свободою и самостоятельно избирать своих уполномоченных и представителей (старост, делегатов, председателей и т. п.), сочинять для себя уставы и наблюдать за их исполнением. Администрация школы и учащиеся не должны вмешиваться в эти товарищеские дела учащихся, но должны помогать им хорошенько устроиться и функционировать, конечно, наблюдать, чтобы не возникло какой-либо вредной организации, не соответствующей юношескому возрасту и образовательным целям заведения.

Наклонность к товарищеским организациям вполне естественна и сильна в детстве и юности: совместная жизнь, общие интересы и занятия неизбежно наталкивают на подобные организации. Мы, со своей стороны, считаем склонность к организациям несомненно общей, принадлежащей всем детям и юношам всех стран потому, что мы ее наблюдаем, например, у наших детей и юношей. Они льнут друг к другу, легко объединяются для общих занятий, чтений, разных удовольствий. Правда, эти общества у нас весьма непрочны, легко возникают, но легко и исчезают, это более зачатки обществ и союзов, чем настоящие общества и союзы. Но ведь у нас такой склад жизни, что взрослым не дозволяется свободно организоваться, а лишь под надзором полиции, а школьное начальство подозрительно смотрит на всякие общества учащихся, опасаясь от них, как государственная администрация от обществ и союзов взрослых, потрясения основ, крамолы, критики и неуважения начальства. Вместо того чтобы всячески помогать этим обществам и союзам, им препятствуют всеми силами и средствами. Если и при таких условиях жизни и школы потребность в организациях несомненно ясно видно и в жизни, и в школе, то это неопровержимое свидетельство за естественность и всеобщность соответствующей потребности.

Настаивая на учреждении подобных организаций перед школьным начальством, родители окажут общеобразовательным школам существенную услугу, приводя их к надлежащему виду. Нужно признаться, что вся современная постановка школ и господствующие представления о них в значительной степени неправильны. Это, говорят, учебные заведения, а потому учебное дело почти все исчерпывает в них. Удивительная односторонность, замечательное сужение широкой задачи, пренебрежение богатством средств и поставление второстепенного дела на место главного!

В школах собираются сотни различных детей. Проводя время вместе, дети воспитывают друг друга или нет? Нужно уяснить себе ту мысль, что главнейшая воспитательная сила школы заключается не в школьном здании, ни в директоре и даже не в учителях, не в программах и учебных планах, а в самих детях, их взаимных отношениях, в их взаимном влиянии. Дети учат друг другу весьма многому, и их взаимное обучение перевешивает силу и влиятельность обучения преподавателей с директорами и инспекторами. Мировоззрение детей и юношей слагается по большей части не под влиянием того, что говорят им учителя, а под влиянием того, что они слышат друг от друга, о чем спорят под влиянием прочитанных, помимо ведома и рекомендаций начальства, и учащих книг, под влиянием собственных наблюдений жизни, – словом, помимо школы. В школе эта общественность, это взаимное влияние и обучение учащихся и есть самое главное явление, жизненный нерв школы. Дети приходят в школу для совместной общественной работы, причем обучение есть орудие, материал этой общественной работы, стоящий постоянно на втором плане. Наблюдайте за новичком, поступившим в школу, следите за его впечатлениями в школе, и вы сейчас же заметите, что его захватывает общественность обучения, а не само обучение. Передавая вам ответы учащихся в классе, замечания учителя, он постоянно будет оттенять находчивость учащегося или его глупость, справедливость учителя или его придирчивость, будет описывать выражения лица учителя и учеников, их позы, тон голоса, причем само учение, урок, учебный предмет сами по себе его не интересуют, это только средства для проявления общественности класса, ловкости учеников, ненаходчивости учителя. Общественность, совместная работа, взаимное обучение и влияние учащихся, проявление хладнокровия, сообразительности, мужества – вот что главное в школе, что и нужно воспитывать и организовывать, учение же есть только средство, орудие для развития общественности. Между тем эту второстепенную вещь ставят на первый план и таким образом извращают всю сущность школы. Для серьезных теоретических научных занятий общество не нужно, для этого удобнее одиночество, обособленность. Если бы в школах учение действительно было главным делом, то учащихся следовало бы рассаживать по отдельным комнаткам или кельям и учить отдельно, применительно к их личным умственным способностям и познаниям. Как же скоро дети собираются вместе и учатся вместе, то суть дела заключается, очевидно, в общественности, а не в учении, которое есть только средство для проявления общественности.