Текст книги "Моисей"

С точки зрения еврейских теологов само появление теорий о нееврейском происхождении Моисея объясняется, в основном, двумя причинами.

Первая из них заключается в нежелании признать истинность версии «Пятикнижия», так как такое признание невольно предполагает и веру в Божественное откровение, во вмешательстве Бога в человеческую историю. Словом, если называть вещи своими именами, признание истинности версии Пятикнижия в значительной степени означает и признание существования Бога. Поэтому возможность того, что «Пятикнижие» говорит правду, ими даже не рассматривается – его рассказ заведомо воспринимается ими как ложный и, следовательно, в противовес ему надо всенепременно выдвинуть некую альтернативную версию, базирующуюся на материалистическом мировоззрении.

Вторая причина продиктована неверием в духовный потенциал и творческие силы еврейского народа, в неготовность и в нежелании признать, что он мог породить фигуру такого масштаба, как Моисей. Однако если мы проследим за историей евреев с древности до наших дней, то увидим, что этот народ подарил миру немало замечательных людей, и сама эта история свидетельствует о его мощном духовном и творческом потенциале, который, кстати, с равным успехом может быть использован как во благо, так и во зло.

* * *

В своем эссе «Парадигма Моисея» известный популяризатор науки Р. Нудельман доказывает, что история жизни Моисея не просто психологически обоснована, но и не раз повторялась в истории еврейского народа (да и, заметим вновь, в истории других народов) и еще не раз повторится в будущем.

«Парадигма Моисея, запечатленная в библейском рассказе, кажется удивительно современной – если читать этот рассказ вне его религиозного контекста, – писал Нудельман. – …Что же такое эта парадигма? Вот перед нами талантливый еврей, который вырос в чужой культуре, на ее верхах, не зная ограничений и дискриминации, выпавших на долю его более «простых» современников, не зная, в сущности – даже не помня, что он – еврей. Вот он внезапно для себя входит в конфронтацию со своей средой и режимом. Заметим: конфронтация эта не имеет чисто еврейского характера. Моисей убивает надсмотрщика, который избивает раба; тот факт, что раб этот оказался евреем в значительной мере случаен, да Моисею поначалу и неизвестен. Трудно предположить внезапную вспышку «национального достоинства» в этом египетском принце, избалованном вседозволенностью и вседоступностью, привычкой, что любая его прихоть будет исполнена немедленно. Тогда что же руководит им? Скорее, врожденное отличие характера от окружающих; возможно даже генетически-национальное отличие, которое он, тем не менее, не осознает. Скажем так – врожденное чувство отвращения к маленьким деспотам, унижающим слуг и рабов. Зародыш инакомыслия, помноженный на врожденное упрямство. Этакая поперечность поступка и мысли, обусловленная склонностью и привычкой к свободе. К долголетней свободе привыкают ведь так же, как к долголетнему рабству, – и тогда любое ограничение ее кажется нестерпимым.

…Режим, конечно, допустил ошибку. Прости он Моисею аристократическую прихоть (ну, побаловался принц, всего делов-то), раздвинь слегка границы дозволенного своемыслия – может, остался бы Моисей при дворе. Может, и фараоном со временем бы стал. А место бы его в истории занял бы, конечно, кто-нибудь другой. Свято место в истории пусто не бывает»[48]48
  Р. Нудельман. Парадигма Моисея. – В кн. Евреи и еврейство. Сборник историко-философских эссе. Из-во Гешер-Алия. И-м, 1991, с. 198–199.


[Закрыть].

И далее Нудельман делает очень точное наблюдение:

«Ситуация его была сложной. Еврей по рождению, он духовно был полукровкой. Определение это не означает степени генетической принадлежности к народу. Оно призвано лишь напомнить, что поначалу моисеи не ощущают своих национальных корней. Кровная принадлежность для них формальна, культурная – сущностна. Они должны поэтому заново создать свою связь с народом, фактически – изобрести для себя «свой» народ.

Парадигма Моисея – это схема судьбы глубоко одинокого индивидуалиста. Моисеи выбирают народ как оружие личного освобождения. Но раз выбрав, они ощущают моральный долг и необходимость его выплаты. Поэтому они решают – принуждают себя – разделить судьбу «своего» народа»[49]49
  Там же, с. 200–201.


[Закрыть].

На рубеже XIX–XX вв. мы видим, как минимум, две фигуры, являющиеся воплощением этой парадигмы. Основоположник политического сионизма Теодор-Биньямин-Зеэв Герцль был в куда большем смысле слова немцем, чем евреем. Блестящий журналист, человек немецко-австрийской культуры, воспитанный на ее ценностях, он был крайне далек и от религии, и от культуры народа, к которому принадлежал по крови. Более того – он даже не знал языка этого народа и порой стеснялся своих соплеменников. Однако процесс Дрейфуса задел его чувство справедливости – как впрочем, задел он то же чувство и у великого француза Эмиля Золя. Однако если для Золя это был процесс о клевете, то для Герцля он стал чем-то куда большим. Он разбудил его национальное чувство, он навел его на мысль о том, что евреям нужно возродить свое государство на своей земле, побудил его написать об этом книгу. И вот уже оставлена в сторону карьера журналиста, писателя и драматурга, вот уже Герцль мечется со своей идеей по всему миру, просаживает на организацию первых Сионистских конгрессов все свое состояние и приданное жены, упорно не желая замечать, что широкие народные массы отнюдь не поддерживают его идеи. В итоге он скоропостижно умирает, так и не пожав каких-либо плодов своих рук, однако на основе заложенной им идеологической и организационной базы спустя сорок с лишним лет после его смерти возникает Государство Израиль – возникает именно там, где он мечтал.

Еще одним «моисеем» XX века можно назвать Владимира Жаботинского – другого лидера сионисткого движения, ставшего основоположником его правого, ревизионистского крыла, создателем первого Еврейского батальона, взгляды которого во многом определили развитие современного Израиля. Однако в молодости Жаботинский числил себя русским, еще в юности он приобрел известность в качестве одного из ведущих журналистов России и многие критики прочили ему будущее великого русского писателя. Проза и публицистика Жаботинского доказывает, что прогнозы эти вполне могли бы сбыться, если бы… не Одесские погромы 1905 года. И хотя он лично мог в любой момент уехать из города, и эти погромы ему ничем не грозили, они становятся поворотным пунктом в его сознании. Отныне Жаботинский посвящает себя борьбе за осуществление мечты Теодора Герцля и служит ей до своего последнего вздоха. Что любопытно – и Герцль, и Жаботинский почти не знали языка своего народа. Для первого родным был немецкий, а для второго – русский, но это отнюдь не помешало им стать национальными лидерами первой величины.

Таким образом, Моисея и в самом деле в определенном, духовном смысле слова можно считать египтянином, ставшим евреем. Но это лишь еще больше возвышает его личность.

* * *

Еще одну, довольно стройную и вполне обоснованную теорию происхождения Моисея выдвигает Л. Мелллер. При этом Меллер утверждает, что ему удалось сделать то, в чем потерпели неудачу все остальные историки – отыскать следы Моисея в египетских источниках его времени. В поисках этих следов, Л. Меллер решил идти «от обратного». Он задался вопросом, а имеет ли в общеизвестной египетской истории рассказ о дочери фараона, которая усыновила бы чужого ребенка и попыталась бы сделать его наследным принцем? И довольно быстро он обнаруживает подобную историю в египетских хрониках: у дочери Аменхотепа I Нефруры был приемный сын Сененмут. До нас дошли некоторые статуи этой принцесс с приемным сыном на руках, причем на голове мальчика надето царское украшение, свидетельствующее о том, что он является наследником престола (вспомним мидраш о том, что однажды маленький Моисей надел диадему фараона – П.Л.). Само имя Сененмут, по Меллеру, перводится с египетского как «приемный сын». Более того – хроники говорят о том, что он был взят у родителей «низкого происхождения», под которыми, по мнению Меллера, следует понимать евреев.

Звезда Сененмута, согласно хроникам, стремительно восходила при дворце фараона, возможно, в какой-то момент он даже стал считаться вторым человеком в государстве. Однако затем он совершил «нечто ужасное», возможно, злоупотребил властью, после чего его статуи разрушаются, а его начавшая строиться гробница (а они у знатных египтян начинали строиться едва ли не сразу после рождения ребенка) подвергается осквернению. У Меллера нет почти никаких сомнений, что под словами «нечто ужасное» следует понимать убийство египетского надсмотрщика.

Всего Л.Меллер находит свыше 30 параллелей между жизнеописаниями Сененмута (по известной монографии Тильдеслея) и Моисея, которые сводит в следующую таблицу[50]50
  См. Л.Меллер. Дело об Исходе.


[Закрыть]:

Сененмут

1. «Сын смиренных родителей».

2. «К сожалению, нам не известно, когда Сененмут начал свою блистательную карьеру правителя».

3. «Движимый желанием забыть о своём низком происхождении».

4. «Он стремительно поднимался по карьерной лестнице от одного поста к другому.

5. «… прежде чем уйти из армии…».

6. «… чтобы войти в состав управленческого аппарата дворца правителя».

7. «… и тогда, рассчитав всё до мельчайшей детали, принял решение связать своё будущее с Хатшепсут».

8. «… он являлся близким другом царской семьи».

9. «… чаще всего изображался, держащим девочку Нефруру на руках».

10. «… сидящим с Нефрурой… положив её под углом на колени, как обычно кормящие матери держат своих детей».

11. «Соответственно, Сененмут становился правителем Египта».

12. «Обнаружение гробницы (общей) Рамуза и Хатнофер, родителей Сененмута, подтверждает предположение о том, что последний был родом из низкого слоя общества».

13. «Рамуз и Хатнофер не принимали активного участи в общественной жизни страны»

14. «Нет также свидетельств тому, что Сененмут вообще вступал в брак …».

15 «… остался неженатым, что в глазах современников выглядело странным…».

16. «свидетельствует о том, что близкие Сененмута были потрясены внезапной катастрофой».

17. … на плохо сохранившемся фрагменте текста … имеются слова «плен» и «Нубия», рядом с которыми приводятся изображения бегущих солдат».

18. Сененмут поселяется во дворце вместе с Нефрурой и Хатшепсут, «пока последняя не вступила на престол». «… в которой отмечается, что Сененмут был в подчинении у царя Тутмоса I».

19. «На усыпальнице Сененмута, вместо обычных рисунков похорон, изображён бог с головой крокодила, обнимающий Хатшепсут …».

20. «Сененмут был неожиданно лишён всех привилегий и при загадочных обстоятельствах исчезает».

21. «Его неиспользовавшиеся могилы были осквернены».

22. «… его памятники были варварски уничтожены или разрушены, а его статуи и рельефы целенаправленно испорчены, чтобы стереть имя Сененмута и любое упоминание о нём в египетской истории».

23. «До наших дней сохранились, по крайней мере, 25 статуй из прочного камня. Для простого частного лица это необычайно большое количество артефактов».

24. «Можно предположить, что большинство из них были подарками от царицы».

25. «Очень близкие отношения с царицей позволили Сененмуту сделать стремительную карьеру».

26. «… близость к богам считалось исключительно царской прерогативой».

27. «… наследный принц …»

28. «Что удивительно, Сененмут мог выбрать себе каменный саркофаг любой формы» (только для царских особ).

28. «Строительные работы были внезапно прекращены, хотя гробница Сененмута была практически завершена».

29. «… гробница № 71 пострадала от сильного разрушения». «…повреждения были сделаны целенаправленно».

30. «Остаётся загадкой, почему в летописях не приводится описание смерти Сененмута».

31. «Что же случилось с Сененмутом? Загадка его неожиданного исчезновения в течение многих десятилетий не давала покоя египтологам …».

32. «После смерти Сененмута многие из его памятников подверглись разрушению, целью которого было полное уничтожение упоминаний о нём в истории Египта – равно как и его изображений и имени».

33. «Все описания Сененмута основываются на четырёх сохранившихся изображениях его лица», «нос с высокой переносицей», «орлиный нос».

Моисей

1. Сын рабов-евреев (Исх.).

2. Моисей был найден дочерью правителя (принцессой) в корзине из тростника в Ниле, когда ему было три месяца (И).

3. Родители Моисея принадлежали к «низкому» сословию рабов (Исх.).

4. Будучи рождённым рабом, стал наследником престола (Исх).

5. Был генералом (Флавий)

6. Его подготавливали к принятию поста фараона (Исх.).

7. Единственной «ниточкой», связывавшей Моисея с дворцом и властью, была усыновившая его принцесса-мачеха.

8. Царская семья приняла его, как сына (Исх.).

9. Выдвигаемая в этой главе (книги Л. Меллера – П.Л.) гипотеза утверждает обратное: Нефрура держит Моисея на руках.

10. Выдвигаемая в этой главе (книги Л. Меллера – П.Л.) гипотеза утверждает, что, согласно египетской традиции, женщина держит на руках младенца мужского пола, то есть Нефрура держит Моисея.

11. Он должен был стать фараоном, но до своего побега из Египта был соправителем (Исх.).

12. Родители Моисея были рабами (Исх.). (Оба они умерли в Египте – П.Л.)

13. Родители Моисея не принимали участия в общественной жизни Египта (Исх.). (Ошибка Меллера: по еврейским источникам отец Моисея Амрам был одним из лидеров еврейской общины – П.Л.)

14. Живя в Египте, Моисей был холостым (Исх., Флавий).

15. Он женился, только придя в землю Мадиамскую.

16. Неизвестно. Однако допускается такая возможность, что известие о побеге Моисея потрясло его семью.

17. Будучи командующим египетскими войсками, организовывал военные кампании в Нубии (Эфиопии), в которых одерживал победы (Флавий).

18. Моисей вырос во дворце (Исх.), являясь приемным сыном принцессы (Нефруры), которая позднее стала царицей Хатшепсут.

19. В Библии ничего об этом не говорится, но выдвигаемая нами гипотеза утверждает то же самое.

20. Для египтян происхождение Моисея крылось в реке Нил (И), где водилось множество крокодилов. Имя женщины, которая нашла мальчика в реке, было Хатшепсут. Она была бесплодна.

21. Моисею пришлось в срочном порядке спасаться бегством из-за совершённой им роковой ошибки – убийство египтянина (Исх.). Он скрылся в земле Мадиамской и за несколько дней потерял всё, что имел в Египте (Исх.).

22. Моисей умирает в стране, которая сегодня носит название «Иордания» (И), поэтому места, предназначенные для его захоронения, не были использованы. Вполне разумно предполагать, что его гробницы будут осквернены, так как он совершает побег, или предательство семьи фараона. Такое отношение вполне можно было ожидать после того, как Моисей предал семью фараона (Исх.). Всякое упоминание об израильтянине было уничтожено египтянами.

23. Он не был простым частным лицом, так как являлся наследником престола (Исх.).

24. Принцесса, которая впоследствии стала царицей, приходилась Моисею мачехой (И).

25. «Близкие отношения» сына и матери (Исх). Существуют гипотезы, утверждающие, что они были любовниками.

26. Он был членом царской семьи (Исх.).

27. Да (Исх.).

28. Он был членом царской семьи (Исх.). Выбор места и формы погребения являлись царской привилегией.

28. Моисей совершил побег из страны (И), предав семью фараона.

29. Моисей совершил побег из страны (И), предав семью фараона. Разрушение гробниц и других объектов, связанных с Моисеем, было вполне закономерно.

30. Египетские историки по понятным причинам не хотели выяснять, что произошло с Моисеем (Исх.).

31. Ответ на эту загадку нужно искать в библейской книге Исход, которая посвящена описанию жизни Моисея (И).

32. В египетской истории упоминание о Моисее отсутствует.

33. Моисей был приёмным ребёнком, будучи по происхождению евреем (И). В большинстве своём израильтяне имеют «орлиную» форму носа, что не характерно для египтян.

Таким образом, приходит к выводу Меллер, все свидетельствует о том, что принц Сененмут и Моисей – это одно и то же лицо. Согласно Тильдеслею, в 18 лет Моисей был объявлен наследником престола, а его мать Нефруру – регентшей, что опять-таки перекликается с еврейскими источниками. В это время, по Меллеру, Нефрура принимает имя Хатшепсут и делает приемного сына своим мужем. Такие отношения были весьма приняты в Египте того времени и укрепляли право Моисея на престол как «мужа дочери фараона». Сам Сененмут в соответствии со своим новым статусом получает имя Тутмоса II.

После побега Сененмута-Моисея Хатшепсут сохраняет титул соправительницы Египта, а место исчезнувшего принца-соправителя занимает Тутмос III, которого сменячет на троне Тутмос IV, также женившийся на Хатшепсут принявший царский титул Аменхотеп III. Последний назначает своим наследником и соправителем своего старшего сына 10-летнего Тутанхамона.

Но, как известно, Тутанхамон внезапно умирает в возрасте 18 лет, а вскоре после этого умирает и его отец Аменхотеп III, и это нарушает порядок наследования трона. Эти и сопледующие события Меллер напрямую связывает с событиями Исхода: внезапная смерть Тутанхамона была, по нему, следствием казни первенцев; Аменхотеп погиб вместе со своей армией при чуде рассечения Чермного моря, что повергает и правящий дом Египта, и всех египтян в смятение. На основании всего этого, произведя сверку еврейской и египетской хронологий, Меллер приходит к выводу, что Сененмут-Моисей родился в 1526 г. до н. э., бежал из Египта в 1486 г., а Исход евреев из этой страны произошел в 1446 г. Умер Моисей, соотвественно, в 1406 г. до н. э.

Все это звучит весьма любопытно, если бы опять-таки не явные хронологические неувязки теории Меллера. Согласно принятой в науке датировке, Хатшепсут правила в 1505-1484 гг. до н. э., то есть могла быть – в рамках гипотезы Меллера – приемной матерью Моисея, но не свидетельницей его побега. Тутанхамон же вообще наследовал Эхнатону и взошел на трон в 1352 г. до н. э.[51]51
  См. У. Брей, Д.Трамп. Археологический словарь. М., «Прогресс», 1990, сс. 253, 271.


[Закрыть]

В результате подобных несостыковок вся красивая теория Меллера явно «расползается по швам». И, тем не менее, учитывая всю проблематичность египетской хронологии и множестов «белых пятен» в истории Древнего Египта, ее тоже не стоит сбрасывать со счетов.

На страницах этой книги мы будем еще не раз возвращаться к поднятым в этой главе вопросам, а пока давайте проследим за первыми шагами Моисея в качестве духовного и политического лидера нации.

Глава 6. Египет во тьме

Для начала мы вновь обратимся к версии событий в том ее виде, в каком ее излагают Пятикнижие, мидраши и крупнейшие еврейские комментаторы Библии. Согласно этой версии, в назначенный день Моисей, Аарон и старейшины евреев отправились на прием к фараону. Однако чем ближе подходила эта процессия ко дворцу повелителя Египта, тем яснее становилось старейшинам, в какое опасное предприятие они ввязались, поддавшись соблазнительным речам Аарона.

С какой стати фараон должен был их вообще выслушать? Да и если даже он выслушает их просьбу отпустить еврейский народ, понятно, что он и не подумает к ней прислушаться! Вероятнее всего, он придет в ярость и велит казнить всех пришедших к нему евреев, а заодно обрушит новые тяготы на головы народа…

И томимые этими мыслями почтенные старцы один за другим стали по дороге отставать от Моисея и Аарона, так что когда те подошли к воротам дворца и оглянулись назад, то увидели, что за ними никого нет. Разумеется, стражники и не подумали пропустить во дворец двух высоких бородатых евреев, а когда те стали настаивать спустили на них сидевших на цепях молодых львов и пантер. Однако Моисей одним движением руки усмирил животных, затем сделал такое же движение в сторону стражников, и они почувствовали, как их тела словно окаменели, а ноги приросли к полу, и то же самое произошло в этот момент со всей дворцовой стражей.

Другой мидраш утверждает, что на самом деле со стражниками ничего не произошло – просто Моисей и Аарон в какой-то момент стали для них невидимыми и спокойно прошли мимо дворцовой охраны в тронный зал.

Ряд исследователей усматривают в этих мидрашах свидетельство того, что Моисей при всем своем косноязычии мастерски владел хорошо знакомым египетским жрецам искусством гипноза, в том числе, и массового гипноза. При этом они напоминают, что в свое время точно таким же образом мимо бдительной охраны Сталина удалось пройти другому великому еврейскому кудеснику – Вольфу Мессингу.

Но есть и еще один мидраш, который объясняет, что для того, чтобы пройти мимо дворцовой стражи Моисею и Аарону не понадобилось никаких чудес – просто это был день рождения фараона, и последний весь день принимал посланцев из окрестных стран, прибывших с дорогими подарками имениннику[52]52
  Как свидетельстуют египетские источники, многие фараоны устраивали торжественные празднования своих «юбилеев» каждые три года, и в эти дни им действительно преподносили дары как знатные египтяне, так и правители покоренных Египтом стран.


[Закрыть].

Разумеется, Моисей и не помышлял о том, чтобы заявить фараону, что он просит освободить евреев от рабства и отпустить их из страны – было бы нелепо рассчитывать на то, что фараон с легкостью откажется от сотен тысяч дешевых рабочих рук. Но так же, как в свое время фараон считал себя вправе обмануть евреев, так же и Моисей считал, что он имеет право не говорить фараону всю правду. Поэтому Моисей обратился к фараону с просьбой отпустить евреев из Египта только на три дня – для того, чтобы они могли совершить жертвоприношения своему Богу в соответствии с обычаями своих предков. Необходимость ухода на это время в пустыню Моисей объяснил фараону тем, что евреи приносят в жертву Всевышнему тех животных, которых египтяне считают священными, и потому им бы не хотелось оскорблять их религиозные чувства.

Вот как передает этот разговор Моисея и Аарона с фараоном «Пятикнижие»:

«А затем пришли Моше с Аароном и сказали фараону: «Так сказал Господь Всесильный Израиля: отпусти народ Мой, чтобы они совершили мне празднество в пустыне!» И сказал фараон: «Кто такой Бог, чтобы я послушался его и отпустил Израиль?! Не знаю я Бога и Израиль не отпущу!» И сказали они: «Всесильный Бог евреев открылся нам. С твоего позволения пойдем мы на три дня в пустыню и принесем жертвы Богу Всесильному нашему, чтобы не поразил он нас мором или мечом». И сказал им царь Египта: «Зачем вы, Моше и Аарон отвлекаете народ от работы его? Идите к трудам своим!» И сказал фараон: вот многочислен народ этот, живущий в моей стране, а вы не даете ему работать!»…» (Исх., 5:1-6).

Итак, Моисей и Аарон заявляют, что они являются прямыми посланниками Бога, которого они называют IHVH – Господь – и от имени которого передают фараону повеление отпустить евреев в пустыню. Однако фараон, возможно, и в самом деле до этого никогда не слышал об этом Боге, а возможно и слышал, однако заявление Моисея и Аарона о том, что этот Бог является единственным Творцом Вселенной и человеческой истории, и вдобавок особенно благоволит к евреям, показалось ему смехотворным. И фараона можно было понять: если столь всемогущий Бог и в самом деле намерен сделать евреев свои избранным народом, то как объяснить, что они влачат столь жалкое и униженное существование?!

К тому же фараон считал, что египтяне владеют всей мудростью мира, и раз в их священных книгах нет упоминания о Боге с таким именем, то Его вообще не существует. Да и в любом случае этот еврейский Бог не мог быть сильнее богов Египта, воплощением одного из которых, между прочим, был в определенном смысле слова он сам, фараон. И уж совсем смешно с его точки зрения выглядит требование освободить евреев на три дня от работы только потому, что так захотелось этому Богу!

Словом, реакция фараона на слова Моисея и Аарона оказывается вполне предсказуемой. Тогда они пытаются говорить с фараоном на его языке, изображая Всевышнего как сугубо национальное божество евреев, которое может может наказать египтян «мором и мечом», если они не поспешат исполнить его волю. Такой подход фараону уже куда более понятен, но этот вовсе не означает, что он собирается потакать своим рабам.

Раввин Ш.-Р. Гирш в своих комментариях утверждает, что в какой-то момент фараон отсылает жрецов и всю свою свиту для того, чтобы переговорить с Моисеем и Аароном с глазу на глаз.

– Господа, – говорит он им, – давайте будем честны друг с другом. Мы с вами умные люди и знаем, что все эти разговоры о богах и их воле предназначены исключительно для черни. И потому я вижу вас насквозь и понимаю, что вами движет исключительно жажда власти. И ради этого вы стали вкладывать в головы евреев какие-то сомнительные идеи, что отнюдь не делает вам чести. Возвращайтесь домой, живите так же, как жили прежде, и попросту забудем этот разговор.

Когда же Моисей и Аарон отказываются и продолжают настаивать на том, они действуют по поручению Господа, фараон приходит в ярость, однако отнюдь не спешит казнить этих двоих или бросить их в темницу. Нет, он избирает принципиально иной путь:

«И велел фараон в тот день угнетателям народа и надсмотрщикам, сказав: «Не давайте больше соломы народу для изготовления кирпичей, как вчера и третьего дня! Сами пусть идут и собирают себе солому! Но число кирпичей, какое они делали вчера и третьего дня, наложите на них – не уменьшайте его – ибо ленивы они, потому и кричат: пойдем, принесем жертвы Всесильному нашему. И пусть тяжестью ляжет работа на этих людей, пусть занимаются ею, а не прислушиваются к пустым словам!»

И вышли угнетатели народа и надсмотрщики и сказали народу: «Так сказал фараон: не даю я вам больше соломы. Сами идите, берите себе солому, где найдете. Ибо ни в чем не уменьшена ваша работа». И рассеялся народ по всей стране Египетской собирать солому и сено. А угнетатели погоняют, говоря: «Кончайте работу свою изо дня в день так же, как и тогда, когда был солома!»

И избивали надсмотрщиков над сынами Израиля угнетатели, которых поставил над ними фараон, говоря: «Почему вы не сделали, как прежде, положенного числа кирпичей – ни вчера, ни сегодня?!». И пришли надсмотрщики над сынами Израиля, и возопили к фараону говоря: «Почему ты так поступаешь с рабами твоими? Солому не дают рабам твоим, а кирпичи – говорят нам, – делайте! И вот рабов твоих бьют, и народ твой оказывается виноват!»

И сказал фараон: «Лентяи вы, лентяи! Потому-то вы и говорите: пойдем принесем жертвы Богу! А теперь идите и работайте, и солома вам дана не будет, а число кирпичей давайте!» И увидели надсмотрщики над сынами Израиля, что попали в беду и должны говорить своим братьям: «Не уменьшайте числа кирпичей, положенного на каждый день». И встретили Моше и Аарона те, кто стояли напротив них, когда они вышли от фараона, и сказали им: «Взглянет Бог на вас и осудит – за то, что вы сделали нас омерзительными в глазах фараона и в глаза его слуг; за то, что меч вы вложили в их руки, чтобы убить нас…» (Исх.,5:7-21).

Картина из этого рассказа вырисовывается предельно четкая.

Очевидно, евреи делали в Египте сырцовые кирпичи, в которых глина для прочности смешивалась с соломой, которая раньше им откуда-то доставлялась. Изуверская идея фараона заключалась в том, что для отвлечения рабов от «лишних» мыслей заставить их собирать еще и солому для кирпичей, сохранив при этом прежнюю норму выработки. При этом, вероятно, фараон прекрасно отдавал себе отчет, что речь идет о непосильной даже для физически крепких людей задаче. Евреи попробовали облегчить свою участь путем разделения труда: часть их отправлялась собирать на полях страны сено и солому, а часть делал кирпичи, однако египтяне запретили им и это. Причем за нарушение нормы выработки египетские надзиратели наказывали не каждого провинившегося, а еврейских надсмотрщиков, призванных следить за ходом выполнения работы их соплеменниками. О том, что подобная ситуация была вполне реальной, свидетельствуют сохранившиеся египетские папирусы, содержащие записи о наказании рабов, не сумевших изготовить к сроку заданное им количество кирпичей.

И вот тогда еврейские надсмотрщики направляются на аудиенцию к фараону и, начиная жаловаться на свою судьбу, всячески напирают на свои верноподданнические чувства, называя себя его рабами и «его народом». В ответ фараон заявляет им, что если бы он не убедился, что у евреев есть свободное время для того, чтобы думать о каком-то служении своему Богу; словом, если бы Моисей и Аарон не баламутили бы евреев, не было бы и этих новых тягот.

Таким образом, фараон проявляет себя в этом эпизоде поистине как многоопытный и хитроумный политик. Если бы он казнил или арестовал Моисея и Аарона, то это его решение превратило бы их в национальных героев, святых мучеников и могло бы вызвать возмущение их соплеменников. Да, конечно, их восстание было бы потоплено в крови, но зачем доводить до такого?! Делая работу евреев совершенно непосильной, обязывая, если верить мидрашу, выйти на работы и членов колена Леви, до того считавшихся свободными; приказывая замуровывать в стену вместо недостающих кирпичей еврейских младенцев, фараон ясно дает понять, что виновниками всех этих бедствий являются те, кто претендует на роль новых вождей нации. И обращая гнев народа на Моисея и Аарона, фараон добивается нужного эффекта: он провоцирует ненависть к ним, он подрывает их авторитет и веру народа в то, что на этих людей и в самом деле возложена некая миссия Свыше.

И вот уже те самые еврейские надсмотрщики, то есть уважаемые и пользующиеся авторитетом у народа люди бросают в лицо Моисею и Аарону самое тяжкое из всех обвинений: оказывается, это не фараон, а они являются причиной всех бедствий еврейского народа. До их появления все еще было более-менее терпимо, а сейчас они дали фараону повод усилить тяготы и сделали положение евреев поистине ужасающим. И не им теперь говорить от имени Бога – напротив, на Моисея и Аарона с точки зрения этой логики должна обрушиться Божья кара за то зло, которое они причинили людям.

Как же ведет себя в этой ситуации Моисей?

Мидраш рассказывает, что он… в этот момент уезжает обратно в Мидьян и остается там в течение трех месяцев – с ияра по ав 2487 года по еврейскому летосчислению, то есть примено с мая по июль 1314 г. до н. э. При этом он обращается с упреками к Богу, в которых явно чувствуется неуверенность в своей пригодности к столь великой миссии и – одновременно – та боль за судьбу своего народа, без которой трудно представить себе лидера нации, взявшего на себя эту роль в один из самых тяжелых периодов ее истории:

«Господь! Зачем сделал Ты зло этому народ; зачем ты меня послал?! Ведь с тех пор, как я пришел к фараону, чтобы говорить от имени Твоего, стало только хуже народу этому, а избавить – не избавил Ты народа Твоего» (Исх., 5:22-23).

Однако, утверждают комментаторы, целью всех этих событий было стремление Всевышнего убедить евреев, что освобождение из рабства не может прийти к ним естественным путем, и им не остается ничего другого, как целиком положиться на Бога, который вскоре впервые проявит себя не как Элоким, а именно как IHVH – то есть, как Высшая сила, не просто управляющая законами природы и истории, но и корректирующая при необходимости ход этой истории так, как считает нужным.