Текст книги "Сети дьявола"

– Насколько я понимаю, вашим девизом всегда были следующие слова: «Мы должны выиграть дело любой ценой, а потом пусть кашу расхлебывают черти». Я не могу сказать, что эти слова подходят приличному человеку, уважающему законы. Но я всегда стараюсь видеть лучшее в человеке.

– Я тоже, – сказал Каллаган. – Я внимательно слежу за вашей карьерой, Грингалл, и, между нами говоря, думаю, недалеко то время, когда вы станете старшим инспектором. И я всегда считал вас своим другом.

– Спасибо, Слим, – сказал Грингалл. – Вы заставляете меня краснеть.

– Да, еще одно. Насчет вашего завтрашнего визита к Уилфриду Ривертону в больницу. Я был бы рад, если это не затруднит вас, чтобы вы сделали это в субботу утром…

Он замолчал, увидев выражение лица Грингалла.

– Я вам объясню, почему прошу об этом… Я думаю о миссис Ривертон. Она милая женщина. После смерти полковника и при теперешнем положении молодого Ривертона ей очень тяжело.

Он подошел к столу Грингалла, пристально глядя на него.

– Я увижусь с ней завтра утром, – сказал он. – Думаю, что я откажусь от этой работы. Больше сделать я ничего не смогу, и я это знаю. Но я хотел бы предупредить ее, что вы собираетесь обвинить Простака. И было бы лучше, если бы это исходило от меня… Понимаете?

– Понимаю, – сказал инспектор. – Вы поедете к ней и откажетесь от работы. А потом, получив от меня много ценной информации, вы можете найти другого юриста, настоящего юриста, а не этого дурака Гагеля. И снова взяться за это дело.

– Ну так как, Грингалл?

Инспектор откинулся на спинку кресла и сказал:

– Согласен. Ривертон в больнице так же под стражей, как и в тюрьме. Там он в безопасности. Во всяком случае, завтра я могу заняться другими делами. А предъявить обвинение я успею и в субботу утром.

Каллаган благодарно улыбнулся. – Большое спасибо, Грингалл, – сказал он. – Я всегда знал, что вы настоящий друг. Он вышел и тихо закрыл за собой дверь.

12. Выход Генни – уход Гении

Каллаган встал из-за стола и подошел к окну. Он смотрел на отражение уличных фонарей в мокром асфальте. Он взглянул на часы. Шесть часов.

Он вернулся к столу, закурил сигарету и позвонил Эффи. Когда она вошла, он проговорил спокойно:

– Кто-то убил Келлса.

– Боже мой! – прошептала Эффи. Она смертельно побледнела.

– Я жду, что сообщения об этом появится в газетах завтра утром или, в крайнем случае, вечером. Как только ты увидишь сообщение в газетах, позвони Грингаллу в Скотланд-Ярд. Я надеюсь, что к тому времени баллингтонская полиция отвезет тело в морг. Скажи Грингаллу, что я буду признателен ему, если он разрешит как можно скорее похоронить его. Понимаешь?

Она кивнула.

– У Келлса никого нет, – продолжал он. – По крайней мере, о нем некому позаботиться. Отец где-то в Штатах. Сама поговори с гробовщиком. Пусть сделают все как нужно и дадут лучший гроб. Потом пошли заметку в пару американских и канадских газет. Текст такой:

+++

"В память Монтегю Келлса, бывшего сержанта Королевской канадской конной полиции, бывшего старшего оперативника Трансконтинентального детективного агентства Америки и первого заместителя Руперта Патрика Каллагана из «Детективного агентства Каллаган» в Лондоне, который умер от раны, полученной при исполнении служебных обязанностей ночью в понедельник 19 ноября…

Ближайшие родственники могут обратиться к юристу «Агентства Каллаган», Чарльз-стрит, Беркли-сквер, Лондон, Англия, за подробной информацией и причитающимся покойному гонораром".

+++

Эффи кивнула.

– Это ужасно, – сказала она, – он был таким милым… Жаль, что я часто ворчала на него. Каллаган усмехнулся.

– Да, Монти был молодцом.

– Вы знаете, кто это сделал? Каллаган кивнул.

– Да, – сказал он. – Я присмотрю за этим делом. Она вышла. Каллаган услышал, как Эффи тихо всхлипывала, печатая его заметку. Он снял трубку и набрал номер «Желтой лампы».

Минуту спустя он разговаривал с Перруччи.

– Хэлло, Перруччи, – весело сказал Каллаган. – Ты ведешь себя по-прежнему хорошо, не так ли?

– Не ругайте меня, мистер Каллаган, – закричал он, – у меня опять неприятности.

– Вот как? – сказал Каллаган. – Что же случилось?

– Хуанита, – сказал Перруччи. – Она уходит от меня. Она не дала мне возможности подыскать ей замену. Сегодня она выступает последний раз. Черт возьми… Теперь у меня нет звезды.

– Да, это плохо, – сказал Каллаган, – ну ничего. Найдешь другую.

Он положил трубку и закурил новую сигарету. Он вышел из кабинета. Эффи крошечным платочком вытирала глаза.

– О чем ты плачешь? – спросил он.

– Я не плачу, – ответила она. Он усмехнулся.

– Допустим. Но если ты не плачешь, Эффи, тебе нужно сходить к врачу, у тебя что-то неладно с глазами. Я иду спать, – сказал он. – Прежде чем ты уйдешь, свяжись с Николасом и Финдоном. Скажи им, пусть придут завтра сюда, они могут мне понадобиться. Потом надо напечатать письмо – я завтра утром подпишу его – Муру Пику в Трансконтинентальное детективное агентство в Чикаго. Сообщи ему, что Келлс погиб и что мне нужен новый первый заместитель. Напиши, что если он хочет, то пусть сам едет сюда. Я дам ему пятьсот фунтов в год и наградные. Напиши, что это прекрасная работа.

Она медленно кивнула. Она подождала, пока не услышала шум поднимающегося лифта, потом отодвинула машинку в сторону, положила руки на стол, опустила на них голову и горько заплакала.

***

В десять часов Каллаган проснулся, послушал удары китайских часов на камине. Он чувствовал себя отдохнувшим, свежим. Встал, подошел к окну и, отдернув занавеску, выглянул на мокрую улицу. Потом стал ходить по комнате.

Он немного помедлил, зажигая свет, затем снял трубку и набрал номер Хуаниты.

– Хэлло, невеста, – Где твой будущий муж? Где он циркулирует сегодня? Я подумал, может, мне придти сегодня и выпить с вами обоими виски, а?

– Ничего не выйдет, Слим, – сказала Хуанита. – Сегодня мы заняты.

– Тоже хорошо, – сказал Каллаган. – А я приготовил для тебя небольшой подарок – маленькая брошка с бриллиантами. Когда можно будет вручить ее тебе?

– Какой ты милый! Миллион раз спасибо! Послушай, Слим.., у меня идея. Завтра Джилл вечером уходит по делам и вернется поздно. Что ты скажешь насчет небольшого обеда, а? И мы сможем поговорить. Это будет в последний раз. Ведь в субботу мы уезжаем.

– Вот как? Ты об этом не говорила. А куда, Хуанита? – в его голосе звучала нотка сожаления.

– Ну.., если я тебе скажу.., только никому ни слова. Мы улетаем из Кройдона в пять часов вечера в субботу. Джилл арендовал частный самолет. Мы поженимся в Париже. Только не говори никому. Я сказала Джиллу, что никому не скажу.

– Буду нем, как рыба, – сказал Каллаган. – Ладно, завтра вечером пообедаем с тобой вместе… Ну, пока, детка…

– Пока, Слим, – сказала Хуанита. – Жду завтра. И я готова умереть от радости, когда увижу брошку.

Вешая трубку, Каллаган улыбался. Он прошел в ванную, принял душ, побрился, надел темно-серый костюм, красивое модное пальто, выпил виски на три пальца и спустился в контору. Затем отпер контору и прошел в свой кабинет, включил свет, открыл правый ящик своего стола. Из ящика он достал «Люгер», проверил обойму, вогнал патрон в патронник, поставил на предохранитель и опустил пистолет в нагрудный карман пальто.

Он запер контору и спустился вниз. Поймав такси, он приказал везти себя в бар «Капер» в Сохо, откинулся на спинку сидения и закурил сигарету. Он улыбался, выглядел счастливым.

Каллаган вошел в бар. Три или четыре завсегдатая сидели за столиками в разных концах зала. В одном углу уставший молодой человек бренчал на пианино. Сигарета прилипла к его губам, а он мягко напевал: «Я не могу жить без тебя!»

Каллаган прошел мимо небольшой сцены, на которой стояло пианино и, толкнув боковую дверь, шагнул в небольшой коридор. В конце коридора виднелась открытая дверь.

Каллаган вошел в нее и оказался в маленькой комнате, грязной, темной и неуютной. Всюду была пыль. В конце комнаты за конторкой сидел Братец Генни.

– Хэлло, Генни, – сказал весело Каллаган, посмотрел на полузакрытые глаза Генни и дрожащие руки. Все было ясно.

– Так ты снова накачался наркотиками? Ну и вошь ты, Генни!

Братец Генни крепко сжал пальцами левой руки правую руку.

– Послушай, Каллаган, – хрипло сказал он. – Убирайся отсюда!.. У меня здесь есть пара ребят, которые могут помочь тебе, если ты не уйдешь сам. Я не боюсь тебя, Каллаган. Убирайся отсюда…

И он начал бормотать что-то совсем невнятное.

Каллаган сделал два шага в сторону Братца Генни, поднял правую руку и влепил Братцу Генни крепкую пощечину.

Братец Генни начал хныкать, но вдруг неожиданно ударил Каллагана правой ногой в грудь. Каллаган упал, как подкошенный. Братец Генни с проклятиями схватил со стола нож и кинулся к Каллагану…

Тот, не торопясь вставать, резко ударил правой ногой Генни в колено. Он рухнул на стул.

Каллаган медленно встал и руками в перчатках отряхнул пальто. Потом пододвинул себе стул, стер с него платком пыль и сел напротив Братца Генни.

– Это серьезное дело, Братец Генни, – сказал он, – Послушай-ка, сейчас незачем устраивать истерику и волноваться. Уже слишком поздно…

– Какого черта тебе нужно? – раздраженно спросил Братец Генни. Он смотрел куда угодно, только не на Каллагана. – Что тебе нужно от меня, проклятый гад, проклятая сволочь, да.

– Не смеши меня, – сказал Каллаган. – И не груби. Я же к тебе хорошо отношусь, Генни. Правда, я один раз чуть не пострадал из-за тебя, когда я сидел и ждал, а Азельда сумела позвонить и один из твоих негодяев подкараулил меня… Правда, ему не стало легче.

В уголке рта Братца Генни показалась струйка слюны. Лицо начало дергаться. Это было страшно и отвратительно.

– Успокойся, Генни, и расслабься. Лучшее, что ты можешь сейчас сделать, это спокойно сидеть и слушать меня, и тогда все кончится хорошо. Если ты не успокоишься, завтра тебя арестуют за соучастие в убийстве. В убийстве, понял?

– Ты проклятый лжец, Каллаган.., вшивый лжец… Ты блефуешь. На мне ничего нет! Каллаган встал и усмехнулся.

– Я хочу занять у тебя на минутку пишущую машинку, Генни. Ты не возражаешь, если я поупражняюсь в печатании?

Он прошел через комнату к другому столу, на котором стояла пишущая машинка, сунул в каретку четверть листа и начал печатать. Братец Генни подошел к нему сзади и вяло схватил его за руку, пытаясь помешать.

Каллаган оглянулся и стряхнул его руку. Генни потянулся за палкой, но коротким тычком в живот Каллаган заставил его опуститься на стул. Генни опустил голову на грудь… И горько заплакал.

Каллаган печатал двумя пальцами. Клавиши жутко щелкали и производили на Братца странный эффект. Он перестал плакать, выпрямился на стуле и уставился на Каллагана.

Каллаган закончил печатать. Он вынул из пишущей машинки лист и прочел напечатанное.

– Дьявольски забавная вещь, – сказал он. – Я допускаю, что это одно из тех совпадений, о которых можно прочитать только в книгах. Я нашел это у Азельды Диксон. Она была настолько небрежной дурой, что не сожгла его. Письмо напечатано на этой пишущей машинке: она печатала его здесь в прошлую субботу утром или днем… Зная Азельду, я бы сказал, что это было днем. Ты хочешь услышать, что она напечатала?

Он полез в карман и достал смятый клочок бумаги, который нашел в доме у Азельды Диксон. Он прочитал его Братцу Генни. Генни застыл, глядя на него, его руки сжимались.

– Кто-то убил Монти Келлса, – сказал Каллаган. – Я нашел его в доме Грин-Плейс, близ Фаллтона. Кто-то ухлопал его… А теперь, Генни, я прочту тебе то, что я напечатал на твоей машинке. А ты сиди спокойно и не рыпайся, ради самого себя.

И Каллаган начал читать вслух:

+++

"Инспектору Грингаллу. Центральный департамент уголовных расследований, Уайтхолл.

Дорогой сэр!

Меня зовут Азельда Диксон, я живу в доме № 17, Корт Мэншонс, Слоун-стрит. У меня есть для вас сведения, что Монти Келлс, сотрудник «Детективного агентства Каллаган», был убит в понедельник ночью в доме, именуемом Грин-Плейс, неподалеку от Фаллтона. Я знаю, кто убил Монти Келлса.

Я хочу сделать заявление об этом и о других делах, связанных с убийством… Я печатаю это письмо на машинке Братца Генни в баре «Капер» в Сохо. Я хочу, чтобы вы убедились, что это письмо и письмо, которое было послано Уилфриду Ривертону в прошлую субботу, напечатаны на одной машинке. Это было письмо, которое заставило его поехать в Фаллтон к Джейку Рафано. Это письмо в настоящий момент находится во владении «Детективного агентства Каллаган», которое, возможно, предъявит его должным образом.

Азельда Диксон".++++

Каллаган свернул письмо, сунул его в конверт, напечатал на нем адрес Грингалла, но конверт не заклеил. Он просто положил его в карман.

– Как тебе это нравится, Генни? – спросил Каллаган. – Не думаю, что подобные вещи пройдут тебе даром. А ты как думаешь?

Братец Генни встал. Он открыл ящик стола, достал белый бумажный пакетик и высыпал из него на тыльную сторону ладони белый порошок. Поднес руку к носу и несколько раз глубоко вдохнул кокаин. Сел на стул и уставился в одну точку.

Каллаган курил и смотрел на него.

Прошло две или три минуты пока Генни заговорил.

– Какого черта тебе нужно, Каллаган? – спросил он.

– Не так много, – медленно сказал Каллаган. – Только поправь меня, если я ошибусь, и подтверди, если я окажусь прав… В прошлую пятницу вечером я помешал Джейку Рафано выиграть на боксе. Позже я встретился с ним в Парлор-клубе. У нас был разговор, и закончился он хорошо.

Каллаган сильно затянулся и выпустил дым через нос.

– После этого я пошел в «Желтую лампу» и встретился с Монти Келлсом, – продолжал он. – Я хотел проверить содержимое сумочки Азельды Диксон. Позже я увиделся с Перруччи, спросил его, откуда Азельда достает наркотики. Он испугался и ответил правду, он назвал тебя. Я сказал, что пойду сюда и поговорю с тобой. Как только я ушел от Перруччи, он позвонил тебе, и сказал тебе, что послал сюда Азельду Диксон и что ты получишь указания от нее, не так ли?

Она пришла, опередив меня. Она сказала тебе, что я дьявольски лезу не в свое дело и что это неплохо, потому что кое-кто ждет меня с лезвиями в перчатке. Она сказала, что тебе нечего бояться, поскольку кое-кто заинтересован в моей смерти, раз я помешал Джейку Рафано выиграть. Так?

Генни кивнул.

Каллаган продолжал:

– В субботу утром, возможно и днем, Азельда Диксон пришла сюда и отпечатала письмо, которое я тебе прочел. Ты знал, о чем оно?

– Нет, не знал, – ответил Братец Генни. – Я ничего не знал об этом. Она напечатала его и тут же заклеила в конверт… Клянусь в этом.

– А ты отправил его, верно? – сказал Каллаган. – Ты отправил его Уилфриду Ривертону на Даун-стрит. Ты его сам лично опустил в ящик Ривертона?

Генни снова кивнул. Он выглядел сильно испуганным. Каллаган встал.

– Ну, разве ты не полный сопляк?.. Только идиот может сам надеть на себя веревку. Ты так пропитан кокаином, что твои мозги совсем высохли.

Братец Генни неожиданно встал.

– Я ухожу, – сказал он. – Я ухожу из этого чертова кабака. Я завязываю. На мне ничего нет, но я завязываю. – Он угрожающе повертел в руке нож, – Не пытайся остановить меня.., не пытайся.

Он начал отчаянно размахивать рукой с ножом.

Каллаган усмехнулся.

– Я не собираюсь останавливать тебя, Братец Генни, – сказал он. – Ты уйдешь… Я думаю, в дальнейшем ты будешь умнее.., на твоем месте я бы удрал подальше, иначе тебя накроют… Ты знаешь Грингалла.., он очень настойчивый парень.

Генни сунул нож в карман и стал медленно кружиться на месте. В его голове что-то начало работать.

Каллаган встал.

– Всего хорошего, Братец Генни, – сказал он. – Мне надоело болтаться тут. Но тебе надо сматываться.

Он вышел в бар. Усталый молодой человек по-прежнему бренчал на пианино. Двое пьяниц с любопытством уставились на Каллагана, когда он проходил по бару.

***

В половине первого Каллаган быстро вошел в Корт Мэншонс. Он нажал кнопку звонка номера 17. Ответа не было. Каллаган приложил палец к кнопке и звонил, не переставая.

Несколько минут спустя дверь приоткрылась. Он сунул ногу в щель и распахнул ее. Затем шагнул вперед, отстранив изумленную Азельду.

– Ты… – сказала Азельда, произнеся нецензурное слово.

– Успокойся, Азельда, – сказал Каллаган. – Я хочу поговорить с тобой, и не стоит звать портье и посылать за полицией… Может быть, я сам пошлю за ними после нашего разговора.

Она прижалась спиной к двери, ведущей в спальню.

– Что тебе нужно? – спросила она, – Что? Я тебе ничего не скажу.

– Ты сама не веришь в это, – сказал Каллаган. – Ты станешь чрезвычайно разговорчивой. У тебя есть, что сказать мне.

– Я? – она цинично улыбнулась. – Ты считаешь себя шибко умным, не так ли, мистер Каллаган? Но я не считаю тебя таким. И я не буду разговаривать с тобой.

– Послушай, Азельда, хватит ерепениться. Когда-нибудь все кончается. Боюсь, что сейчас настал тот день. И ты это знаешь.

Он снял шляпу и расстегнул пальто. Она замерла, прислонившись к стене, удивленно глядя на него. Она боялась Каллагана и чувствовала это в глубине души.

– Я надеюсь, тебе понравился визит к моему другу Дарки, – сказал Каллаган. – Это я устроил твой вчерашний разговор с Менинуэйем в «Серебряном баре» с единственной целью.., так, вроде развлечения. Пока он трепался там с тобой, я обыскал твою квартиру – это было нелегко, Азельда, – но все-таки нашел, что искал. Я нашел записку, которую ты отпечатала для Простака в прошлую субботу и еще «Эсмеральду» в земле под цветком. Ну, этого хватит?

Азельда Диксон тяжело дышала. Каллаган видел, как под шелковым кимоно высоко вздымалась ее грудь.

– Пройдем-ка в твою прекрасную гостиную, – сказал Каллаган. – Может быть, у тебя найдется что выпить. Я хочу поговорить с тобой, Азельда и дать тебе небольшой дружеский совет…

В его голосе звучала неподдельная доброта.

– Ты в плохом положении, но ты можешь его немного исправить.

– Я не стану с тобой разговаривать, – медленно сказала Азельда. – Я ничего не боюсь.

– Черта с два. Ты всего боишься и знаешь это лучше меня… Самое плохое в делах с вами, женщинами, то, что вы ведете себя, как дети. Вы эгоистки. Вы никогда не смотрите в лицо фактам. Вы пытаетесь спрятаться от них. Ты не хочешь сама себе признаться, что то, что ты принимала за любовь, тоже пришло к концу.

Азельда засмеялась. Но смех ее звучал невесело.

– Ты не понимаешь, что для тебя все кончено, – продолжал Каллаган. – Когда красивый парень появился возле тебя, а тебе сказали, что у него есть деньги, ты согласилась помочь их вытянуть у него. Ты не поняла, что он любит тебя. Ты глупа и не знаешь, что такое перекрестный допрос. Из тебя вытрясут все и даже душу, все, о чем ты даже думать боишься. Эх ты, Азельда.

– Я не боюсь тебя, – слабо сказала Азельда. – Я ничего не боюсь.

Каллаган достал портсигар и выбрал сигарету. Его глаза не отрывались от лица Азельды.

– Да? – усмехнулся он. – Ладно, я думаю, это все. Голос его звучал очень мирно и дружелюбно.

– Прости, что я пришел сюда так поздно. Но я сказал Дарки, чтобы он отпустил тебя в двенадцать часов, так чтобы я успел повидаться с тобой. Завтра я буду занят. Надо повидаться с Джиллом Чарльстоном и Хуанитой, а то они в субботу уезжают.

– Что? – голос Азельды звучал хрипло. Каллаган с изумлением посмотрел на нее.

– Разве ты не знаешь, что Джилл и Хуанита улетают в субботу в Париж?.. Они собираются там пожениться. Я купил Хуаните брошь с бриллиантами.

– Боже мой! – сказала Азельда. – Ты лжец! Я не верю тебе, трепло!

– Это твое дело, Азельда. Ты считаешь, что в состоянии удержать такого мужчину, как он?.. Я сказал тебе чистую правду. Они улетают в субботу. Он держит это в секрете, но мне рассказала Хуанита. Она сказала потому, что надеялась вызвать во мне чувство ревности… Но я не дурак, чтобы связываться с ней.

– Я думала, она втюрилась в тебя. Я думала…

– Это именно то, что он хотел заставить тебя думать, – мягко сказал Каллаган. – Он просто тебя использовал.

Он улыбнулся.

– Так как же насчет выпивки, Азельда?.. И насчет спокойной беседы?

Он достал из кармана записку, которую напечатал у Братца Генни.

– Вспомни Келлса, – сказал он. – Это был мой парень. Помнишь нашу ссору в «Желтой лампе»? Она кивнула. Она не могла говорить.

– Келлс был в Фаллтоне, – продолжал Каллаган. – Он был в Грин-Плейс, этом доме Рафано, и так же, как Рафано, кто-то застрелил и его… Шутка заключается в том, что, когда Келлс был убит, он держал в руке плавки. Он был умным человеком и, падая, успел сунуть руку с плавками под себя.

Он помолчал немного.

– Я думаю, ты можешь догадаться, кто это сделал. Фактически я даже напечатал от твоего имени письмо Грингаллу в Скотланд-Ярд. Ты там пишешь, что знаешь о смерти Келлса и о, том, кто его убил. Я пошлю это письмо Грингаллу завтра утром.

Он раздавил сигарету о металлический кончик зонта.

– Ты многое можешь облегчить себе, Азельда, – сказал он. – Тебя обманули, и ты это знаешь. Я не блефую. Я говорю тебе, что Хуанита и Джилл Чарльстон собираются пожениться в Париже в субботу.., смотри!

Он достал из кармана коробку с бриллиантовой брошью.

– Это мой подарок Хуаните, – сказал он. – Прекрасная вещица, не так ли? Азельда повернулась лицом к стене и зарыдала. Каллаган закурил новую сигарету и тоже прислонился к стене, наблюдая за Азельдой. Вскоре она снова повернулась к нему. Глаза у нее были сухие и красные. Она была похожа на дьявола.

– Хорошо, я все скажу, – проговорила она. Каллаган с облегчением вздохнул. Азельда повела его в гостиную.

– Я оставил немного бренди в бутылке возле твоей постели, – сказал он. – Я думаю, тебе надо выпить. Она неуверенно направилась в спальню.

– Вымой стаканы, Азельда, – крикнул ей Каллаган. – Я ненавижу пить бренди с привкусом губной помады.